сь в будущем, - сказала она, мечтательно всматриваясь в
рассекающую индиговую гладь океана кильватерную струю, - ты быстро в этом
убедишься, покрутив ручки радиоприемника. В тридцать седьмом и следующими за ним
временными рубежами со связью было все в порядке. Поймаешь Би-би-си или радио
Коминтерн, и все узнаем.
    - А вот тогда газеты потерялись, и мы так и не узнали, что же на нашей
родине произошло, и что за три славянских президента подписали приговор
Советскому Союзу, - вспомнил я нашу четырехчасовую прогулку по странной,
осененной царскими трехцветными флагами Москве декабря 1991 года.
    Даже Антон не смог помочь нам выяснить, где и почему мы побывали, поскольку
подчинялся тем же законам природы, которые гласят, что, оставаясь в пределах
данной реальности, побывать в будущем и вернуться после этого в прошлое
невозможно. Мы же совершенно случайно попали из безвременья Замка вообще
неизвестно куда - в собственное ли наше будущее, или, как в романе Шекли, в
реальность, отличающуюся от исходной одной-единственной деталью, всего двумя
деталями, и так далее...
    - Да, забавное вышло приключение, - ответила Ирина с мгновенно проявившейся
и так же быстро исчезнувшей улыбкой, непонятно к чему относящейся - к тому, что
мы пережили на московских улицах, или эпизоду уже в квартире, когда нас чуть не
застали друзья за спонтанными и чрезмерно бурными любовными утехами.
    - А если мы оказались не в будущем, а в прошлом? - поинтересовался я. -
Тенденция-то ведь в том, что мы как-то незаметно соскальзываем все ниже и ниже.
До двадцатого года уже добрались, а теперь вдруг раз, и еще глубже провалились.
Хорошо еще, если в начало нынешнего или конец прошлого века, а то сразу в
тартарары, времена Магеллана или крестовых походов... И радио, кстати, здесь не
работает.
    Я не шутил, подобная перспектива казалась мне куда более возможной, чем
противоположная. И радости, само собой, от подобной возможности отнюдь не
испытывал. Ну, конечно, мы и там не пропадем... Поначалу.
    На год продовольствия у нас хватит, золота имеется в достатке, оружия и
боеприпасов - до конца дней, если даже со всем миром воевать придется, тем более
имея таких верных и умелых бойцов, как наши роботы.
    Но социализироваться в архаическом обществе мы точно не сможем. И, значит,
придется превращаться в этаких Агасферов, обреченных бродить по миру, нигде
надолго не задерживаясь, без друзей, единомышленников и всего, что сопутствует
нормальной человеческой жизни. Вроде дона Руматы Эсторского, даже еще хуже.
    - Не грусти, Новиков, - уловила ход моих мыслей и смену настроения Ирина. -
Еще ведь ничего не решено. Давай сначала разберемся, а уж потом будем думать,
как жить...
    Ничего более умного я все равно придумать не мог, почему и отправился в
рубку, поскольку подошло наконец время аварийной связи. Те самые "три минуты
молчания".
    Таковыми они и остались. Ни на коротких, ни на средних волнах ни малейших
признаков осмысленных сигналов. Только треск атмосферных разрядов.
    Я еще сидел перед рацией, выключив питание и мрачно уставившись на
собственное отражение в экране компьютерного монитора, как почти бесшумно
прошелестев босыми ногами по ступенькам трапа, за моей спиной вновь возникла
Ирина. Лицо ее прямо-таки лучилось радостью, и я еще не успел догадаться о
причине, как она рассеяла мое недоумение.
    Нет, она летела ко мне отнюдь не для того, чтобы сообщить, что все наши
проблемы решились сами собой и Ларсен, к примеру, увидел-таки в бинокль берег,
именно тот и именно там, где нам нужно.
    Все гораздо проще. Расставшись со мной, Ирина вдруг вспомнила, что она не
только светская женщина, отправившаяся с другом в запоздавшее не то на год, не
то на восемь лет "свадебное путешествие", а и неплохой в прошлом специалист как
раз по межвременным перемещениям и спецоперациям в иных мирах.
    Хотя из всей необходимой аппаратуры у нее с собой был только портсигар,
прибор весьма универсальный, но маломощный, рассчитанный на поддержку
стационарных установок типа "шар", она все же сумела рассчитать необходимые
параметры генерируемого поля и дотянулась лучом до географической точки, где
сейчас должна бы находиться "Валгалла".
    Ирине это удалось потому, что координаты постоянного места парохода у
второго причала на внутреннем рейде острова Мармор, где ударными темпами
возводился Царьград, вольный город и новый форпост Югороссии в Мраморном море,
уже имелись в памяти прибора. То есть канал прямой связи как бы уже существовал,
только в свернутом виде, его нужно было только активизировать. Но все равно
энергии в "аккумуляторах" хватило еле-еле.
    Буквально за несколько секунд, пока они работали, Ирина успела увидеть
нужное место, и ей все стало ясно.
    - Будущее, Андрей, несомненное будущее, причем - опять не в нашей
реальности... - И она объяснила, почему пришла к данному выводу.
    Во-первых, там, где мы заложили город, где местные и привезенные из России
строители уже успели воздвигнуть пирсы, портовые сооружения, первые кварталы
городских улиц, она не увидела совсем ничего.
    Пустынный малоазиатский пейзаж, такой же, как до Рождества Христова, а
возможно и до Потопа. Зато в море она увидела сразу несколько кораблей более чем
современного вида, а в небе - инверсионные следы летательных аппаратов. И -
"Сапиенти сат"*, как любили говаривать древние.
    В самом деле, раз Ирина не увидела никаких следов города, значит, его здесь
и не было. За 50-100 лет (допустим) даже те постройки, что мы уже успели
возвести, никуда бы не делись при любом развитии исторических событий. Стоят же
на месте и Порт-Артур, и Дальний, и Харбин, хотя Россия давно потеряла права на
обладание ими. Следовательно, и реальность здесь другая. Жаль, что я своими
глазами не увидел те корабли и самолеты, которые видела она. Уж я бы смог хоть
приблизительно определить время, отделяющее их и от 1921-го, и от 1984-го, в ту
или другую сторону.
    Но самое главное даже не это. Парадоксальным образом факт попадания в иную
реальность вселил в меня оптимизм. Из собственного будущего выбраться, в случае
чего, гораздо труднее, если не невозможно совершенно. А из параллельной
реальности - куда вероятнее. Поскольку есть уже прецеденты.
    Так что поживем посмотрим. Теперь остается только определить время, в
которое мы угодили, и начать соображать, как здесь можно устроиться...
    Вопросов, конечно, у меня сразу же возникла уйма, но без спешки со всеми
можно будет разобраться. По мере их практической реализации.

    ...С наступлением ночи отпали последние сомнения. В обыкновенный бинокль сразу
же стали видны перемещающиеся между истинными звездами и планетами светлячки, не
могущие быть ничем иным, как искусственными спутниками. Меньше чем за час Ларсен
с помощью оптики и локатора насчитал их несколько десятков, летающих по
разнообразнейшим орбитам, а также неподвижных, зафиксированных над определенными
точками земной поверхности.
    Из этого следовало, что здешняя цивилизация никак не уступает хотя бы нашей
исходной. У меня даже мелькнула мысль, не вернулись ли мы случаем домой, в
собственные восьмидесятые, на крайний случай девяностые годы? Впрочем, она так
же быстро и отпала. По простейшей причине - наша радиоаппаратура по-прежнему не
принимала никаких сигналов. Значит - принципы связи здесь совсем другие,
использующие как минимум совсем другие диапазоны частот, если не гравитационные
или совсем нам неведомые волны.
    Одного из роботов, носившего судовое имя Джонсон, в честь очередного
персонажа "Морского волка", я перенастроил на специальность радиоинженера высшей
для уровня 1984 года квалификации и поручил ему, используя имеющуюся на
"Призраке" аппаратуру, а при необходимости конструируя новую, разобраться в
ситуации и поймать какую угодно передачу. Не может же техническая, тем более
земная цивилизация обходиться вообще без связи.
    А яхта продолжала свой бег под парусами к осту. Сохраняя прежнюю скорость,
через неделю или дней через десять мы достигнем берегов Австралии. И что нас там
ждет?
    Можно, конечно, переложить руль вправо и пойти к французским (в нашем мире)
островам Амстердам и Сен-Поль. Туда немного ближе, и можно надеяться, что мои
английские документы не вызовут на этих затерянных в океане клочках Земли
чересчур пристального внимания.
    В том 21-м году, из которого мы выпали, так бы оно и было, изнывающему от
скуки губернатору и полицейскому офицеру столько радости доставило бы
приглашение на борт, хороший ужин и общение с красивыми женщинами (ну и
соответствующие рангу подарки, разумеется), что и так небольшие формальности
свелись бы к исчезающему минимуму. Но здесь? Кто его знает, может, Англия и
Франция в состоянии войны или вообще не существуют как самостоятельные
государства, да и просто документов здесь нет в нашем понимании, а все
пользуются какими-нибудь электронными карточками или отпечатками сетчатки... Мало
ли подобного приходилось читать.
    По той же причине не стоит идти в Индию, на Цейлон или Индонезию, неизвестен
их политический статус, нравы и обычаи аборигенов, принципы обращения с
иностранцами.
    Но все эти проблемы занимали только нас с Ириной, Анна ни о чем не
подозревала и с энтузиазмом двадцатилетней девушки радовалась жизни, роботам же
было абсолютно все равно в рамках действующей программы.
    К полудню следующего дня Джонсон добился первых успехов. Исходя из того, что
при наличии такого количества спутников здешние обитатели вполне могут
использовать ультракоротковолновые диапазоны, он изготовил несколько антенн и
собрал подходящий приемник. И чуть ли не с первой попытки поймал передачу. Не
слишком пока отчетливую, с помехами, но явно на английском языке. Пустейшего,
надо заметить, содержания. Ничуть не лучше тех, что гнали местные радиостанции
Карибского бассейна и Флориды, когда я там работал.
    Может показаться удивительным, что на мощной радиостанции "Призрака",
способной доставать на другую сторону земного шара, не было элементарного
УКВ-диапазона, которым с шестидесятых годов оснащались даже наши советские
"Фестивали", "Ригонды" и "ВЭФы".
    Правда, пользы в них было чуть. Ловились полуэкспериментальные станции,
вещавшие по два-три часа в день, да звуковое сопровождение телепередач. И
дальность приема - километров 10-15.
    В двадцатые же годы весь мир звуковое вещание вел на длинных и средних, а на
KB работал морзянкой.
    Здесь же наряду с ультракороткими волнами использовали еще что-то, и на это
"что-то" у Джонсона квалификации уже не хватило.
    Поэтому ловить нам удавалось, может быть, процентов десять того, что на
самом деле шло в эфир. К именно этой пропорции я пришел, элементарно сравнив
плотности вещания в наше родное время и здесь. Не может же быть, что
космического уровня цивилизация уступала в радиообмене нашей на порядок. А
цивилизация была космической на самом деле, покруче нашей. Несколько раз за
время плавания мы наблюдали старты солидного размера космических кораблей с
какого-то экваториального космодрома.
    Судя по размерам объектов, мощности ионизированного столба, пронзающего
атмосферу, тут летали полноценные межпланетные, если не межзвездные корабли.
    А вот доступные нам передачи поражали первобытной глупостью. Ничуть не лучше
того, что ловилось в 1979 году в Сан-Сальвадоре из Майами. Более-менее
содержательными были только программы новостей.
    С их помощью мы определились во времени. Сначала прозвучала дата, 19
сентября, а потом всплыл и год. 2055.
    Но жил этот мир не впереди, а как бы сбоку нашего. Никаких намеков на победу
коммунизма. Зато имя "Россия" прозвучало неоднократно и во вполне спокойном,
деидеологизированном контексте.
    Политическая же ситуация в мире оставалась смутной. Для меня, естественно.
Мелькали названия государств, как известных и у нас, так и совершенно новых, и
требовалось немало сообразительности, чтобы идентифицировать какой-нибудь
Зулуленд, Бантустанию или нечто вообще непроизносимое. И в основном в этих
географических артефактах воевали. В итоге у меня сложилось впечатление, что
здесь история пошла по интересному пути. Похоже, обошлось без деколонизации, да
и великие империи XX века распались по несколько другим границам и принципам.
    Впрочем, тогда мне было понятно весьма немного. Нас с этим миром
психологически разделял всего 71 год. Однако что понял бы о нашей жизни человек
из пресловутого 1913 года, с которым коммунисты сравнивали все свои достижения и
успехи, прослушав несколько выпусков "Последних известий" и посмотрев отрывки
программы "Время"?
    Конечно, в сравнении с обывателем 1913 года я куда как умен, опытен и не в
пример лучше подготовлен к восприятию самой шокирующей информации, но тем не
менее. Я легко могу понять и принять почти все, но никакая сообразительность не
компенсирует дефицит фактов. Чтобы ответить, сколько ног имеет "дас пферд",
нужно как минимум быть в курсе, что по-немецки так называется лошадь.

    ...В конце концов я принял решение идти в Австралию. Немаловажную роль здесь
сыграла наша с Сашкой договоренность.
    Я почему-то, возможно без всяких оснований, надеялся, что, если есть хоть
малейшая возможность, он станет искать меня. И - именно там, поскольку вся
остальная Земля слишком велика. И у нас нет даже такого единственного журнала, в
котором можно было бы поместить понятное только нам двоим объявление. Как это
сделал герой "Конца вечности". У нас есть только вариант Жеглова - Шарапова.
Единственное место встречи.
    Мой оптимизм подкрепляли вполне наглядные факты из прошлого. Сначала ребята
вытащили нас с Алексеем из чужих тел в сорок первом, потом Сашка разыскал меня
на Валгалле. Почему бы не сделать этого же и в третий раз?
    Правда, в те разы им помогал Антон, так отчего бы ему не сделать этого
снова? Куда ему от нас деваться? (В то, что Антон ушел навсегда,
удовлетворившись своим опереточным титулом "Тайного посла", я поверить не мог.
Интуитивно.)
    Через пару дней Джонсон все-таки сумел наладить прием и телепередач. Прямо
на монитор главного компьютера с использованием недоступных моему разуму
преобразований принятой здесь системы передачи изображения.
    Теперь я мог быть уверен, что сумею адаптироваться в этом мире. Хотя он,
конечно, поначалу показался мне достаточно странным. Как, между прочим, любому
человеку, даже самому талантливому футурологу, не мог не показаться странным
мир, отстоящий от его собственного на семьдесят лет.
    Я по-прежнему считал своим временем именно 84-й год "первой реальности". А
как же иначе и какой еще?
    Признаться, никогда не пытался прогнозировать будущее, вполне убедившись на
собственном скромном опыте и на примере куда более умных по должности людей, что
ничего хорошего из этого выйти не может.
    Взять хотя бы В.И. Ленина с его обещанием построить коммунизм к 1940 году и
Хрущева - к 1980-му. И все прочие прогнозы.
    Но вот что меня удивило, так почти точное совпадение прогноза (если это
можно так назвать) А. и Б. Стругацких насчет космических полетов. Здесь люди
действительно летали к звездам, и летали именно так, как у них, - не
релятивистским способом, а за недели и месяцы до самых отдаленных систем и,
кажется, даже Галактик.
    Я даже подумал, не в мир ли Альбы, Корнеева и Айера мы попали.
    Но в остальном этот мир был совсем другой. Судя по тому, что я увидел, почти
сутки не отходя от экрана, жить в нем вполне можно, и даже с удовольствием.
    Девяносто процентов пойманных нами программ были развлекательными:
концертами, викторинами, фильмами, комедиями и довольно гуманными боевиками.
Люди здесь старались друг друга не убивать, используя по преимуществу
всевозможные методики бескровного воздействия - всяческую пиротехнику, шоковое
воздействие света, звука, психоволн и так далее.
    Юмор был ничуть не более тупым и плоским, чем в американских комедиях,
виденных мною по флоридскому телевидению, одеты артисты и ведущие программ в не
слишком отличающиеся от наших одежды. А главное - говорили все на вполне
понятном английском языке.
    Соответственно, я мог бы допустить, что, раз сохранился английский, должны
употребляться и другие языки, но передач на них мне не попалось. Наверное, дело
в регионе и ориентации спутников.
    Но развлекательные программы меня не интересовали. Куда важнее и интереснее
было слушать и смотреть новости. Вначале я их просто смотрел и слушал, а потом
стал прогонять всю поступающую информацию через компьютер, в соответствии с
программой, позволяющей по принципу ключевых слов создать своеобразный толковый
словарь здешней цивилизации, а заодно и скорректировать наши знания языка
применительно к местному. За семьдесят с лишним лет параллельного развития
изменения в словарном запасе и фонетике накопились изрядные.
    Вот тут я понял, что мир этот очень и очень далек от нашего. Пугающе далек,
я бы сказал. Потому что если сходство того же 21-го года с нашим 84-м было
очевидно, и отнюдь не потому, что я хорошо знал историю, здесь аналогий и
параллелей почти не просматривалось. Ведь "по большому счету" не так уж много
произошло у нас событий, кардинально меняющих сам облик цивилизации.
    Пожалуй, только пассажирская авиация, телевидение и компьютеры сделали наш
мир принципиально отличным от того, что существовал в первой четверти века. Все
же остальное...
    А здесь было как-то необъяснимо по-другому.
    Даже карта мира (политическая) выглядела совершенно иначе. На ней, например,
не было СССР. Вместо нее - Российская республика в границах приблизительно
Российской империи накануне Первой мировой войны. И роль она тут играла
несколько другую. Ну и так далее...
    Меня же сейчас больше всего интересовал вопрос - каким образом вклиниться в
этот мир, ухитриться, почти ничего о нем не зная, не попасть в тюрьму или
сумасшедший дом.
    Ирина тут помочь мне не могла, ее опыт легализации в чужом мире предполагал
как раз предварительное, зачастую на уровне подсознания, изучение "обстановки".
    Мы с ней могли только советоваться, логическим путем искать наиболее
приемлемую линию поведения.
    То, что плаваем на собственной яхте, - это большой плюс, богатый иностранец,
сходящий на берег в чужом порту, избавлен от необходимости знать многие и многие
подробности местной жизни и обычаи.
    Но документы-то он иметь должен в любом случае, и желательно со всеми
необходимыми визами. И деньги тоже не помешали бы, любые, которые имеют тут
хождение. Не решив этих проблем, делать нам здесь нечего. Я имею в виду - на
суше. В море, как я понял, мы можем болтаться беспрепятственно. Весь срок
автономности. Если здесь не найдется какая-нибудь "свободная экономическая
зона", куда пускают без паспортов...
    ...Но, как мне показалось, выход все-таки нашелся.
    Не гарантирующий стопроцентного успеха, однако ничего лучшего в голову не
пришло.
    Чем ближе мы подходили к берегам Австралии, тем плотнее становился поток
местной информации, необходимой для реализации моего замысла. В географическом
плане ничего принципиально нового здесь не было, и я свободно мог пользоваться
имеющимися на яхте справочниками и атласами, а вот в смысле политической и
общественной жизни было чему поучиться. Я старательно запоминал, изучая
программы новостей, художественные и документальные фильмы, рекламу, - как и о
чем люди разговаривают, как одеваются, ведут себя на улицах, что заказывают в
барах и ресторанах.
    Скрыть случившееся от Анны уже не представлялось возможным, слишком тесен
был наш кружок, и пришлось ей кое-что объяснить. Привыкшая к чудесам девушка
восприняла межвременной скачок почти спокойно, тем более что Ирина постаралась
подать дело так, будто все идет по плану и, "заглянув одним глазом в будущее",
мы вскоре вернемся обратно. Больше всего ее расстроила откладывающаяся встреча с
Шульгиным.
    Я об этом тоже жалел, но совершенно по другой причине. С Сашкой вдвоем мы
куд