на особый род гадания, с  непрерывным  и  длительным
процессом?
     Все сроки вышли, и я  начал  вызывать  ее  по  интеркому.  Ничего  не
получилось. Сплошной фон. То ли наводки  всевозможных  токов  и  полей,  в
изобилии  витающих  вокруг  провидцев  и  экстрасенсов,  то  ли  небывалая
концентрация мистической энергии, заполняющей весь об®ем здания, а  может,
наоборот, целенаправленное блокирование неуместных здесь приборов, могущих
помешать общению с потусторонними сферами.
     Я понял, что дальше ждать  бессмысленно.  За  этот  тревожный  час  я
передумал многое. Но вариантов выходило все равно лишь  два.  Или  до  нее
таки добрался Артур, или ее увели отсюда силы вполне посюсторонние, вплоть
до того же Панина, не  до  конца  решившего  свои  проблемы.  А  также  не
исключена и самая примитивная, безадресная уголовщина. Заманили в любой из
бесчисленных закоулков - а там что угодно... Как, например, в Маниле в дни
пятой гражданской войны сотни людей исчезали бесследно, войдя  в  лавчонку
три на три метра. А еще помню ночью на рынке в Джайпуре...
     И ни одного полицейского в поле зрения. Разумнее всего  обратиться  к
полиции, времени прошло немного, возможности у нее  почти  неограниченные,
вполне вероятно, что и найдут...
     Только делать этого  мне  совсем  не  хотелось.  Во-первых  -  просто
неудобно  как-то,  вдруг  все  еще  само   образуется,   да   и   интуиция
подсказывала, что нужны здесь совсем другие методы. Просто даже исходя  из
теории вероятности.
     Я решил попробовать один нетривиальный ход. Хуже в  любом  случае  не
будет. И потом еще древние советовали лечить  подобное  -  подобным.  Если
исходить из первого варианта. То есть дела земные  оставить  на  потом,  а
начать с дел потусторонних.
     Метрах в двадцати за перекрестком я  увидел  ясновидца,  который  мне
понравился. Старик лет девяноста, то ли японец, то ли таиландец,  сидел  в
глубокой нише, окруженный своими мистическими принадлежностями, будто бы в
полудреме, но сквозь приспущенные веки посверкивал отнюдь не стариковскими
глазами. А окружавшие нишу надписи на  трех  мне  известных  языках  и  на
других, исполненных чуждой  европейцу  графикой,  сообщали,  что  в  числе
прочих услуг  почтенный  Премтинсуланон  (таиландец  все-таки)  владеет  и
искусством розыска без вести пропавших. Что мне сейчас и требуется. Случай
идеальный, чтобы мудрец подтвердил свою репутацию.
     Извинившись, что отвлекаю его от возвышенных размышлений,  я  изложил
свою беду.
     - Господин уверен, что ему нужна именно моя помощь? - старик говорил,
едва шевеля губами, но голос его я слышал удивительно  ясно,  несмотря  не
заполнявший галерею гул. - Несоразмерность целей  и  средств.  -  Я  вдруг
сообразил, что говорит он со мной по-русски, хотя  и  не  очень  чисто.  И
сразу поверил в его квалификацию. На что, очевидно, и был расчет. Впрочем,
потом он перешел на  английский.  -  Когда  у  вас  нарыв  на  пальце,  вы
обращаетесь к семейному врачу, а не  к  Генеральному  хирургу,  -  пояснил
ясновидец. В принципе он был прав, потому что если каждый, потерявший свою
женщину в супермаркете, станет привлекать для  поисков  сверх®естественные
силы...
     Я возразил, стараясь попасть в тон:
     - А если есть подозрение, что  нарыв  лишь  симптом  более  серьезной
болезни, например... - я поискал сравнение, - сибирской язвы, скажем,  или
еще чего похуже... Тогда не только к  Генеральному  хирургу,  а  сразу  во
Всемирную организацию здравоохранения надо...
     Старик посмотрел на меня если не с уважением, то с интересом.
     - Что ж, я готов. И не надо думать, что  я  ищу  предлог  отказаться,
опасаясь быть уличенным в шарлатанстве. В этой стране  действует  закон  о
недобросовестной рекламе. И за последние семьдесят лет претензий ко мне не
было ни у закона, ни у клиентов. Сядьте в кресло, положите руки на колени,
закройте глаза и как можно отчетливее представьте вашу даму такой, как  вы
видели ее в последний раз...
     Он что-то сделал рукой, и нас отделила от галереи  завеса  коричневой
искрящейся ткани. И вспыхнул тусклый, слегка мерцающий свет.
     В узких бурых ладонях старика неведомо  откуда  появился  резной  шар
слоновой кости, размером в крупный апельсин.  И  мне  показалось,  что  он
висит, не касаясь рук.
     Аллу я увидел совершенно отчетливо и в цвете.  Видение  было  гораздо
ярче, чем это возможно в нормальном состоянии.  Словно  я  принял  сильный
галлюциноген. Сколько я так просидел, сказать не могу. И  открыл  глаза  я
тоже будто не своей волей, а по команде извне. Старик был уже без шара.
     - Ваша дама в нескольких милях отсюда.  И  перемещается  с  некоторой
скоростью по направлению... кажется, на северо-восток. В закрытом, видимо,
металлическом, об®еме. Это может быть автомобиль. Она жива и  здорова.  Не
испугана, а скорее, сильно взволнованна. Жизни ее в обозримом мной будущем
ничего не угрожает. На ее эманацию накладывается другая, и не одна.  Я  бы
сказал, что рядом с ней три человека. Больше пока сказать ничего не  могу.
Через несколько часов я мог бы постараться определить ее местонахождение с
точностью  до  мили...  Если  движение  прекратится...  С  вас   пятьдесят
долларов.
     Деньги перешли из моих рук в его тоже с мистической быстротой. Старик
вполне мог в молодости работать шулером высокого класса.
     - Разрешите еще вопрос. Если нужно - за отдельную плату.
     - Разумеется.
     "Вот странная загадка, -  подумалось  мне.  -  С  глубокой  древности
всевозможные маги и волшебники испытывают непреодолимую тягу  к  золоту  и
его эквивалентам, хотя казалось бы..."
     - Скажите, не связано ли исчезновение моей спутницы с  потусторонними
силами какой-нибудь из религий? Ну там демоны, джинны, нечистая сила...
     - Потусторонние силы едины  и  не  имеют  отношения  ни  к  одной  из
религий. У разных народов всего лишь своя названия и представления о  них,
которые, конечно, определяются исповедуемой религией...
     Теперь он  не  брал  в  руки  шара,  а  направил  на  меня  ладони  с
раздвинутыми веером пальцами.
     - Как большинство людей, вы открыты для темных сил, - услышал  я  его
шелестящий шепот, от которого по спине вдруг побежали мурашки. - И в вашей
ауре я вижу следы их воздействия. Недавно вы избегли большой опасности,  и
вам следует быть осторожным. Я сообщу вам мантры, которые  вам  помогут...
Хотя природа этих сил мне не очень ясна... - Он бормотал все тише, в  речи
его я различил несколько странных созвучий, которые могли быть теми самыми
мантрами, но запомнить их я не успел, он снова перешел на английский. -  Я
вижу, что в данный момент вы в безопасности... Ореол темных сил рассеялся,
хоть и не до конца... Если  в  ближайшие  три  дня  не  произойдет  ничего
неожиданного, они могут оставить вас в покое... Их отвлекает  нечто  более
могущественное, способное защитить вас. Удивительно, я не сталкивался ни с
чем подобным. Мне бы хотелось  познакомиться  с  вами  поближе.  Несколько
сеансов. Совершенно бесплатно. Это даже полезнее мне, чем, вам.  Но  и  вы
обретете новое знание. Сейчас же я  советую  вам  остерегаться  людей,  не
духов. Я ощущаю обращенную на вас сильную и злую волю...
     Старик замолчал. Туман  у  меня  в  голове  рассеялся.  Я  как  будто
вынырнул ка поверхность после глубокого погружения.
     - Благодарю вас. Не сейчас. Мне нужно  сначала  найти  подругу.  Если
нет, я, с вашего позволения, снова приду вечером.
     - Конечно, конечно. Почти уверен, вы скоро ее найдете... И  еще  один
совет на прощанье. Не теряйте бодрости. Пессимизм, уныние  и  страх  перед
будущим способны существенно ухудшить вашу карму.
     - Спасибо. Интуитивно я всегда это знал...



        14

     Я вышел в  галерею,  освещенную  солнцем  сквозь  высокий  стеклянный
купол. Выпил стакан сока в  экспресс-баре.  Стоял  и  думал,  не  понимая,
негодовать мне  или  смеяться.  Старик,  конечно,  классный  гипнотизер  и
психолог. Национальность мою четко вычислил. Но ведь почти то же самое и я
мог бы нагадать кому угодно. Если поверить, это успокаивает. А  сильная  и
злая воля, чья она? Кого-то из  панинской  компании?  Или  старик  говорил
наобум?
     Правда,  многое  другое  тоже  сходится.  С  тем,  что  говорил  отец
Григорий. Так что же  принять  за  рабочую  гипотезу?  Похищение  с  целью
выкупа? Но, во-первых, без подготовки это не делается. И Алла не  выглядит
миллиардершей или дочкой особо важной персоны.  Захват  для  подстраховки,
чтобы заставить меня вернуться в Москву? Так если они  знают  о  кассетах,
или даже из®яли их, к чему им Алла, да и я сам? Или меня  просто  вышибают
из игры, решив сотрудничать с ней напрямую?  А  что  мешало  провести  это
более цивилизованно? Там же, у Панина. Скрыть его  к  этому  причастность?
Невозможно, раз был уже вчерашний разговор?
     Просто посмотреть, что я буду теперь делать? Как может  повести  себя
человек в условиях растерянности и паники?
     Старик сказал - на  северо-восток?  Там  залив,  а  вилла  Майкла  на
юго-западе.
     Одним словом - полный туман.
     И, взяв себя в руки, я решил для начала повести себя так, как  должен
поступить перепуганный... ну, не совсем дурак, за  дурака  меня  Панин  не
держит, а так, сверх меры взволнованный недоумок.
     На пересечении  двух  галерей  второго  этажа  я  отыскал  целый  ряд
старомодных телефонных кабин, поставленных здесь как раз  с  учетом  того,
что не работают интеркомы. Забота...
     Соскочив с движущейся ленты тротуара, я зашел в первую и набрал номер
Майкла. Он ответил сразу. Будто ждал. Или вот именно, что ждал.  Меня  или
нет - другой вопрос.
     Стараясь, чтобы мой голос звучал, как должно,  я  сообщил,  что  Алла
исчезла, и будто бы, по словам очевидцев, неизвестные люди посадили  ее  в
машину и увезли. Сказал, что собираюсь обратиться в полицию, и  нет  ли  у
него там знакомых, потому как понятное дело.  В  Москве  я  бы  знал,  что
делать. А тут...
     - Подожди. Возьми себя в руки,  -  голос  его  после  короткой  паузы
зазвучал вполне уверенно и спокойно. - Главное - без истерики. Слава богу,
если ты еще глупостей не наделал.  Никакой  полиции.  Садись  в  машину  и
прямым ходом сюда. Все обсудим... Просто так даже у нас людей на улицах не
хватают. И поаккуратней езжай, совсем ни  к  чему,  если  сам  в  эксаденс
влипнешь... - сейчас это был как раз тот Майкл Панин, которого  я  знал  -
трезвый, уверенный в себе,  абсолютно  точно  знающий,  что,  кому  и  как
следует делать. И я почти  поверил,  что  он  тут  ни  при  чем,  искренне
озабочен судьбой Аллы и моей тоже.
     Он опять замолчал на пару  секунд,  будто  задумавшись,  я  слышал  в
трубке его громкое хрипловатое дыхание, и  вдруг  оно  прервалось.  Полная
тишина. А потом вновь раздался голос, только интонации изменились.
     - Знаешь, лучше не так. Не  надо  тебе  никуда  ехать.  Только  время
потеряем. Жди там... Уточни, где находишься...
     Я об®яснил.
     - Сейчас я свяжусь кое с кем,  есть  у  меня  подходящие  люди,  тебя
найдут и подскажут, как быть... Понимаешь, если б  это  было  похищение  с
целью выкупа... Оно не так происходит. Значит, тут другое... Но  не  будем
терять времени. Жди, а поговорим, когда разберемся.
     Он  отключился,  я  повесил  трубку  и,  выходя  из  кабины,   увидел
направляющихся в мою сторону двух молодых парней. Они  привлекли  внимание
именно тем, что не ехали на движущейся дорожке, а шли  пешком  параллельно
ей. Один своей  круглой  рыжей  головой  и  лицом  в  веснушках  напоминал
классического ирландца,  а  второй  был  скорее  скандинав,  оба  крепкие,
плечистые, но вполне приличного вида. Это я потом уже оценил. То  есть  ни
на бандитов, ни на кадровых полицейских они не походили.
     Однако я настолько уже был напряжен и готов к чему угодно, что почуял
недоброе и подобрался. Оказалось, не зря.
     - Мистер Ростокин? - спросил ирландец. - Мы за вами. Вас  ждут.  Мисс
Алла просила вас встретить и отвезти...
     Он говорил очень мягко и предупредительно улыбался, но я увидел глаза
его   напарника.   Как    бы    поточнее    определить    -    они    были
равнодушно-безжалостные,  что  ли...  Как,  скажем,  у   палача,   который
собирается исполнить свою работу, ничего против вас лично не имея.
     Поэтому, кстати,  любые  сотрудники  спецслужб  заведомо  проигрывают
темп, общаясь с хоть чуть-чуть интеллектуальными людьми. За что они их так
и не любят, и профессионально, и по-человечески.
     "Сейчас они мне ничего не сделают, - мелькнуло в  голове.  -  Если  я
спокойно пойду с ними, у меня несколько минут в запасе будет. Хотя бы пока
на улицу не выйдем..."
     - Где она? - я выдохнул вопрос со страхом и облегчением одновременно.
- Я тут черт знает что успел передумать...
     - Все в порядке, никаких оснований для беспокойства. Просто  она  вас
потеряла, а у нее возникли некоторые проблемы. Вот  она  и  попросила  вас
найти. Делать об®явление по громкой трансляции сочли неудобным, но она вас
очень хорошо описала...
     - Мы из службы безопасности пассажа, - пояснил скандинав.
     "А может, и правда? Мало  ли  что  бывает?  Недоразумение,  например,
забыла за что-то заплатить..." - версию они придумали хорошую,  и  если  б
только ирландец не сказал "отвезти"... куда?  Служба  безопасности  должна
находиться в этом же здании, я мог бы проглотить наживку запросто.
     Но теперь их изобретательность  (не  слишком  согласованная)  сыграла
наоборот. Я убедился, что проводится  целенаправленная  операция,  никакой
случайностью и не пахнет, и Майкл, скорее всего, в  ней  не  замешан.  Его
люди не могли появиться так быстро.
     Мы спустились на первый этаж и направились, как я  и  предполагал,  к
выходу на улицу.
     "Еще чуть-чуть..." - приготовился я. Они шли от меня по  бокам  и  на
полшага сзади, подсказывая, когда и куда повернуть.
     А за десять  метров  от  широченных  вращающихся  дверей,  в  которые
втекали и вытекали густые потоки людей, сопровождающие придвинулись, почти
сжали меня плечами, я ощутил прикосновение к  правому  запястью.  И  чисто
рефлекторно  отдернул  руку.  Вернее,  попытался,  потому  что   внезапная
тяжесть, повисшая на ней, чуть не пригнула меня к земле.
     Руку словно парализовало. "Гравибраслет!" сообразил я.  И  хоть  ждал
чего-то другого, но общая готовность к действию бросила меня вперед.
     Второй мой конвоир, который собирался проделать то же самое и с левой
рукой, опоздал. На какую-то долю секунды... Он хотел защелкнуть браслет  и
одновременно включил его. Почти  невесомое  в  инертном  положении  кольцо
выскользнуло из его пальцев и гулко ударилось о мраморный пол.
     А я, прижав свинцовую руку к животу, как мяч,  и  согнувшись,  словно
очутился  на  игровом  поле,  рванул  к  выходу  через  встречный   поток,
расшвыривая ошеломленных посетителей.
     За спиной у  меня  образовался  затор:  сбитые  с  ног,  испуганно  и
возмущенно кричащие люди, просто любопытные, жаждущие  увидеть  и  понять,
что тут случилось...
     Уклонившись от повернувшегося мне навстречу полотнища двери с острым,
обитым медью углом, я  отбросил  назад  необ®ятного  толстяка-африканца  в
ярко-пестрой  галабее  и  почти  на  четвереньках  вывалился   на   улицу.
Преследователи безнадежно увязли в устроенной мною свалке. Зато, пока я на
секунду замер, соображая, куда метнуться дальше, из стоящей прямо напротив
дверей  сиреневой  "Дакоты",  привлеченный  шумом  и   криками,   выглянул
худощавый, средних лет мужчина, понял, очевидно,  что  план  срывается,  с
маху толкнул дверцу и бросился мне  навстречу.  Это  была  с  его  стороны
большая ошибка.
     Он  никогда  не  играл  в  регби  или  американский   футбол,   иначе
поостерегся бы так делать.
     У него был один только шанс подкатиться мне под ноги.  Но  тут  нужна
специальная подготовка.
     Я снес его, как резиновый манекен, и  подчиняясь  уже  не  разуму,  а
инстинкту, перемахнул через ограждение тротуара,  заметался  среди  потока
машин и, будто подтолкнул меня ангел-хранитель, повис  на  подножку  между
кабиной и кузовом серебристо-алого рефрижератора.
     Скорость у него была небольшая, миль двадцать в час, иначе  бы  я  не
удержался со своей парализованной, непод®емно-тяжелой рукой.
     И еще одна удача - рефрижератор сразу же  свернул  вправо  и  ушел  в
длинный, освещенный оранжевыми фонарями тоннель.
     Затискиваясь в щель поглубже, чтобы  меня  не  было  видно  сзади,  я
полностью положился на волю судьбы.
     Выйдя из тоннеля, разгоняясь на  крутом  спуске,  рефрижератор  понес
меня в сторону порта, по  сторонам  замелькали  глухие  заборы  складов  и
пакгаузов, полузаброшенные и совсем покинутые дома с выбитыми окнами, а  я
все висел, как обезьяна на дереве, и думал, как быть, если меня догонит та
самая "Дакота".
     Не знаю, что помешало им меня догнать. Скорее всего, никто просто  не
заметил, куда я делся. Многолюдье, беспорядок, а  водитель  машины  крепко
приложился спиной и затылком о тротуар  и  моего  прыжка  на  рефрижератор
видеть не мог.
     И как только грузовик слегка притормозил, я прыгнул в  сторону,  ловя
ногами  улетающий  асфальт,  кое-как  удержался,  выпрямился,  со  свистом
пронесся под аркой грязной подворотни... В третьем шахтообразном  дворе  я
остановился, ловя ртом воздух, постоял, озираясь, и, будто лис с  капканом
на лапе, начал искать подходящую нору, чтобы отсидеться и сообразить,  как
освободиться и запутать след.
     Под лестницей, ведущей в подвал,  я  рассмотрел  наконец  этот  самый
гравибраслет, о котором раньше знал лишь понаслышке.
     Узкое, в  палец  шириной  кольцо  синеватого  металла  с  выступающей
кнопкой, рядом пронумерованных делений и прорезью для ключа.
     Кнопка стояла против третьей засечки. Или они решили, что такого веса
хватит, чтобы обездвижить меня, или просто не успели  включить  на  полный
режим. Впрочем, скорее всего, сделано все было правильно.
     Если один  браслет  весит  сейчас  килограммов  тридцать,  то  два  -
соответственно. Можно устоять на ногах, но уж никак не бегать.
     А при передозировке я просто свалился бы на пол, да еще,  упаси  бог,
начал орать, и что бы они тогда со мной делали?
     Впрочем,  это  теперь  не  имеет   значения,   мне   надо   побыстрее
освободиться и бежать. Потому как эта штука наверняка снабжена маячком: не
могли конструкторы  упустить  возможность  побега  и  с  их  сверхнадежным
устройством. Арестанты ведь  такие  зловредные  существа,  что  ухитряются
бегать во все времена и  при  любом  развитии  полицейской  техники.  И  в
древнем Египте бегали, и сейчас...
     Но вообще-то придумано гениально - пока браслет расстегнут, он ничего
не весит. А как только "щелк"  -  все!  На  десятом  делении  и  в  камеру
запирать не нужно, сажай на пол в любом месте - клиент не  шевельнется  до
второго пришествия.
     Я попробовал сдвинуть регулятор назад.  Не  получилось.  Но,  на  мое
счастье, между рукой и браслетом остался зазор в полсантиметра, да толщина
его тоже сантиметр с лишним. Я достал из кармана  пистолет,  поднял  рукав
повыше, долго прилаживал дульный срез так, чтобы не слишком опалило кожу и
рикошета опасного избежать. А потом  отставил  руку  подальше  от  лица  и
выстрелил.
     До последнего я боялся вот еще  чего  -  вдруг  от  удара  разрядится
аккумулятор, или что там - гравиконденсатор? Тогда  ведь  не  только  руку
оторвать может...
     Удар был,  конечно,  крепкий,  удивляюсь,  как  плечо  не  выбило  из
сустава, ведь энергия пули больше полутонны, но,  очевидно,  замок  лопнул
раньше. Я отбросил ногой вновь ставший  невесомым  кусок  металла,  смочил
слюной багровый ожог с густо вонзившимися в кожу  порошинками  и  поспешил
исчезнуть из своего ненадежного убежища.
     Жизнь, можно сказать, вновь входила в ставшую уже привычной колею. На
меня охотятся, я до поры до