ущей повлечь непредвиденные последствия.
     - Продолжай.
     Совещались  они  в  том  же  картографическом  кабинете,  но  теперь на
громадный, во  всю  торцовую  стену,  демонстрационный стенд  была  выведена
рельефная проекция карты России с прилегающими территориями.
     - Привлеченные  нами  эксперты,  из  молодых  и  нестандартно  мыслящих
физиков, в основном из военно-инженерной  академии, изучив расчеты Маштакова
и  представленные им  натурные образцы приборов, согласились, что  ожидаемый
эффект может иметь место.
     -  То  есть  перемещение  определенных  масс   людей  за  пределы  ныне
существующей мировой линии?
     - Именно  так. То, что в устах Маштакова представлялось  мне абсолютным
бредом, проверенное и подтвержденное  доцентами и адъюнктами, в квалификации
и здравомыслии которых я не  имею оснований  сомневаться, приобретает совсем
иное звучание,  - Чекменев даже невольно прищелкнул каблуками, стараясь быть
как можно более убедительным.
     -  Короче,  мы  неожиданно  для  себя  оказались  кураторами  открытия,
способного  перевернуть все предыдущие представления? И  даже  более  того -
изменить весь привычный для нас миропорядок и образ жизни?
     -  Выходит, так, Олег Константинович. И ничего особенного  я в  этом не
вижу. Такое  случалось  и  случается постоянно. Только есть  люди, способные
вовремя  понять  суть  происходящей  научно-технической  революции,  и  есть
опоздавшие... Что мы  и имеем возможность  наблюдать на протяжении последних
двух сотен лет. Сейчас шанс представляется нам.
     - Дай-то Бог!  Но вернемся  к прозе жизни. Конкретно, сейчас,  сегодня,
что сулит открытие Маштакова лично нам? Я имею в виду... Ну, ты понимаешь.
     - Об  этом  и речь, Олег Константинович. Прежде всего,  наладив  выпуск
изделия в  промышленных  масштабах,  мы  приобретаем  невиданное  в  истории
абсолютное  и  в то  же  время  гуманное оружие.  Любой  враг,  внешний  или
внутренний,  может  быть  просто  выброшен  за  пределы  нашего  времени.  В
зависимости от мощности и настройки аппарата - один человек, рота,  дивизия,
целое государство, в конце концов. Мгновенно и бесследно.
     -  Ты хочешь сказать, что возможно  и индивидуальное,  ручное оружие на
этом принципе? Вроде пистолета?
     - Полагаю,  да. Разумеется, это  будет  выяснено в  процессе дальнейших
исследований. Пока же образец имеет вес около двадцати килограммов и раствор
луча более  двухсот  градусов.  Дальнодействие на практике не  испытывалось.
Поскольку последствия непредсказуемы.
     Князь подошел к карте. Долго на нее смотрел, словно прикидывая наиболее
подходящий район испытаний.
     - Да. Проблема. Оснований применить изделие на практике вроде и нет. Не
станем  же мы удалять целиком население той  же Турции,  которая нам  ничего
плохого не сделала. Пока.
     А испытывать  в пустынной местности,  как атомную бомбу, смысла нет тем
более. Ничего не увидим, не поймем и не  узнаем. В  итоге все это дело имеет
пока чисто теоретический интерес, так?
     -  Не  совсем,  Ваше  Высочество.  Испытания  провести  все  же  можно.
Где-нибудь  в  Сибири, к примеру. В  совершенно  безлюдных местах, на  стаде
оленей, коров и  тому  подобных объектов... С  направлением  луча  в сторону
Ледовитого океана. Тогда человеческие жертвы можно практически исключить.
     -  А если где-то в  тундре и попадут в зону действия кочующие ненцы или
чукчи, так какая им разница, в каком времени оказаться, так?
     - Примерно так, Ваше Высочество.
     -  Совершенно не  так.  Ты упускаешь  самое главное.  Выбить  из нашего
времени  то  или иное  количество  врагов  -  стоит  ли  огород  городить  с
привлечением науки и за большие деньги? То же самое, ничуть не хуже, сделает
пулемет или бомба. У нас их, слава  Богу,  хватает. Какая нам разница, умрут
они реально, прямо  здесь, или окажутся где-то  там... -  князь описал рукой
геометрическую фигуру неопределенной формы, - в своем неповрежденном облике?
     Чекменев не мог не согласиться, что резон в словах князя присутствует.
     Князь  позвонил   и   осведомился  у  мгновенно  возникшего  на  пороге
адъютанта, не собирается ли он заморить их голодом?
     Склонности к юмору офицер не испытывал.
     - Никак нет, Ваше Высочество. В буфетной все готово. Изволите пройти?
     - Изволю. От разговоров с тобой  у меня  сразу  пересыхает горло, - это
уже   было  сказано   не  поручику,   а  Чекменеву.  -   Пойдем   перехватим
по-гвардейски.
     В  смысле  гвардейских  привычек  князь  подражал  своему  августейшему
прапрадеду Александру Третьему Миротворцу.
     То  есть  любил застолья с  офицерами  свиты и  конвоя  без  церемоний.
Холодные закуски, простая пища с полковой кухни, из напитков по преимуществу
водки, настоянные на травах, кореньях  и ягодах. А нередко и просто "тычок",
то есть сто граммов без закуски. Особенно на рыбалке или за картами.
     - Дело ведь не в том, Игорь,  чтобы  от врага избавиться или территорию
для дальнейшего  освоения  очистить, хотя и это тоже надо, не спорю. - Князь
вдумчиво  намазал  кусок  белого  хлеба  вологодским  маслом, положил сверху
пластинку балыка, не чокаясь с Чекменевым, опрокинул рюмку, смакуя, закусил.
     -  Ты не стесняйся, не стесняйся. У нас не званый  обед. Хочешь есть  -
ешь, пить - пей. На меня не смотри.
     А маштаковскую идею я  с самого начала понял и тут же начал ее в другую
сторону  крутить. Меня  возможность проникнуть в свободную от людей страну с
неповрежденной инфраструктурой куда больше заинтересовала. Что он говорит по
поводу возможности сходить туда и вернуться?
     Чекменев мгновенно понял, что имеет в виду князь. А ведь действительно!
Такой шанс  со времен великих географических  открытий ни  одному  правителю
судьба не предоставляла.
     Перспектива  ведь  -  дух захватывает.  Найти  путь в параллельный мир,
абсолютно идентичный нынешнему, но - безлюдный. Никому не принадлежащий. Без
всяких войн, завоевательных походов, риска и потерь ты становишься  хозяином
целой планеты.
     Этой  самой  планеты.  Германия,  Франция,  Англия,  Америка,  нынешние
союзники, которые в то же  время сухой корки бесплатно не дадут, не говоря о
продукции  высоких технологий.  А так  - обеспечь надежный  переход  туда  и
обратно и хоть железную дорогу строй!
     Да нет, и строить не надо - дороги, и железные,  и шоссейные, и морские
-  уже есть!  Только терминал оборудовать  надо, секретный  стык  здешних  и
тамошних коммуникаций.  Туда  трофейные  команды  перебрасывай, здесь добычу
принимай.
     И вообще, если маршрут отлажен, можно будет жить хоть здесь, хоть  там,
в свое полное удовольствие...
     -  Гениально,  Ваше  Высочество!  Вот  этой  проблемой  мы  и  займемся
немедленно.
     - Льстить  мне не надо,  Игорь.  Похоже, служба  начинает тебя портить.
Лучше водки выпей.
     Чекменев выпил,  с неприятным ощущением, что действительно начал делать
ошибки. Ему  вдруг показалось, что князь уже начал вживаться в роль будущего
диктатора-самодержца,  смотреть  на  окружающих  с  подобающей надменностью,
считать произносимые  слова истиной в последней инстанции. И что-то дрогнуло
у него в душе.
     "Нет,  наверное,  больше всех прав  Ляхов.  Немедленно  следует  самому
провериться на его  "верископе" и всех на нем  проверить. Ужас, что делает с
нами  причастность  к  власти". Генералу  на самом  деле  стало  стыдно.  От
кого-кого,  а  уж  от  самого  себя  не  ждал он такого  ползучего,  изнутри
возникающего раболепства.
     И неоднократно уже обсуждавшаяся им  с Ляховым проблема  подбора кадров
представилась в несколько новом свете.
     Тут  же,  пересиливая  себя  и  одновременно испытывая  некоторое  даже
мазохистское  удовольствие,   он,   предварительно  выпив   еще  одну  рюмку
зеленоватой, на чесночных зубках, водки,  сообщил князю суть посетивших  его
мыслей:
     - Да, Игорь, в том и беда. Совершенно также моментами и я  себя ощущаю.
Одно  дело -  заштатный Местоблюститель, совсем  другое  -  вообразить  себя
Императором, равным  Александру Второму. Воображаю: вот, не для  собственной
корысти,  для блага державы исключительно  возьму  всю полноту власти, стану
править мудро, строго и так далее... И останавливаю себя. А сумею ли?
     -  Олег  Константинович,  если   почитаете  дневники  ваших  предков  и
предшественников, увидите: всех их эта тема волновала. Хотя и не в той мере.
У них легитимность власти вопроса не вызывала.
     - У меня тоже не вызывает. Я другого боюсь. Выпьем?
     - Выпьем.
     После третьей рюмки проблемы стали рисоваться несколько в ином ракурсе.
Все  же  Игорь и  Олег Константинович были  друзьями  еще с тех  пор,  когда
вопросы власти и взаимоотношений внутри ее так остро не стояли.
     И  на "ты"  разговаривали  спокойно,  и не брали  в голову  возможности
будущих исторических свершений.
     - Ты, помнится, говорил что-то насчет  Тарханова. Будто бы Маштаков его
словчился в параллельное  время перекинуть и тут же обратно вернуть. Так? --
спросил князь.
     -  Так.  Он, испуганный вторжением наших  ребят, решил  воспользоваться
своим аппаратом, выбить их всех в другое время, а потом спасаться самому. Но
сработало  только на Тарханова, причем всего на несколько секунд.  Полковник
выскочил в  странное место и тут же вернулся обратно. Маштаков потом сам был
очень  удивлен  и  связал  этот факт  с  тем,  что  Сергей  уже попадал  под
воздействие прибора и приобрел некоторую... сенсибилизацию*.
     * Сенсибилизация  - повышение чувствительности организма  к воздействию
каких-либо факторов (лат.).
     - Забавно. Тогда и Ляхов тоже?
     - Можно предположить, - согласился Чекменев.
     - Так  отчего на них данный эксперимент еще раз не провести? Совершенно
добровольно, разумеется. Или - не  добровольно. Присягу они  давали,  чины и
награды  приняли.  Пусть и  дальше послужат.  Чем рейд в  тыл  врага опаснее
прогулки в иное время?
     - Знаешь, Олег, -  перешел Чекменев на дозволенное ситуацией обращение,
- тут, по-моему, несколько другое.
     -  Не  вижу, -  пожал  плечами  князь.  -  Настоящий  солдат  должен  с
готовностью хоть в ад пойти по приказу и сатану за хвост притащить.
     -  Но посылать обоих сразу... У Ляхова  сейчас  еще один  очень  важный
проект  в  разработке.  Методика  выявления   генетических  возможностей   и
составления полной карты личности любого человека. Помнишь, мы говорили?
     - Я все  помню. Тема важная, но не первоочередная. Там, кажется, у тебя
еще кто-то научной стороной занимается? Вот  пусть они все доведут до стадии
массового  применения, а  потом  Ляхов вернется  и приступит. Причем  ты мою
мысль целиком не уловил. В том и смысл, чтобы их обоих сразу проверить. Если
для перемещения в параллельный мир необходима предварительная сенсибилизация
объекта  -  значит, следует отрабатывать этот процесс. На них-то воздействие
было шоковым, а требуется нечто помягче,  желательно - вообще неощутимо  для
кандидатов  в  "хрононавты".  Если  же  это  независимый,  доступный  любому
неподготовленному человеку эффект - тогда совсем другое.
     Кстати, в дальнейшем и первую, и вторую программы можно объединить.
     Короче, тема тебе поручена, ты и работай. Мне -  результат доложишь. Не
собираюсь тебя учить, но операцию проведи так, чтобы никто из ее участников,
да-да, Ляхова с  Тархановым это тоже касается, до последней секунды ни о чем
не  подозревал.  Слишком  многое  стоит  на  кону, и  слишком  много  утечек
информации  происходит последнее время. А  у меня другие  заботы тоже  есть.
Пока свободен. Срок - неделя. Получится раньше - хорошо.
     Чекменев   направился   к  себе,   соображая,   как  все   поаккуратнее
организовать. Ему не очень хотелось использовать полковников втемную, но и в
словах князя свой резон был.
     Игорь  до  сих  пор  окончательно не  решил,  как  следует  относиться,
например, к связи Ляхова с семейством Бельских.
     Пустить до времени все на самотек,  наблюдая за деятельностью Вадима со
стороны, или перехватить инициативу, рискнуть, поехать к прокурору домой, ни
в коем случае не в контору, и бросить карты на стол. Или,  мол, ты полностью
с нами, или...
     А что -  "или"? Убивать его, что ли, если разговор не сложится? Вариант
кризисный,  совсем  несвоевременный.   Придется  еще  потянуть,  по-прежнему
полагаясь  на  дипломатические  способности  Вадима. И  ждать, когда система
"верископ" заработает в полную силу.
     Черт, не  хватает людей, категорически не хватает,  а  клубок событий и
проблем запутывается слишком быстро.

     ...  Буквально  о  том  же,  о  катастрофической  нехватке  надежных  и
талантливых  помощников, думал сейчас  и  князь, прижавшись  лбом к оконному
стеклу,  глядя  на  коловращение   людей  в  пространстве  между  Манежем  и
Китайгородской стеной.
     Отчаянный,  безрассудный и безответственный риск  был  не  в  характере
Олега Константиновича. "Аут Цезарь, аут  нихиль!"*  - не его девиз. Шансы на
выигрыш велики, но цена проигрыша неприемлема.
     * "Или Цезарь, или никто" - или все, или ничего (лат.).
     Проклятый человеческий фактор! Пойти на мятеж, ну не на мятеж, конечно,
а на  "восстановление исторически присущей России  системы  государственного
управления",  и  в момент,  когда ничего  уже  нельзя будет изменить,  вдруг
узнать, что армия, четырехмиллионная Российская армия его не поддерживает. И
даже  не  сохраняет   нейтралитет,  а  выступает   на   стороне   "законного
правительства".
     Вот  и конец, не только его личным планам, это бы еще  не  беда, всегда
можно, по южноамериканской традиции, бежать на самолете, в окружении  верных
соратников, в  места  достаточно комфортные  и безопасные. Или,  что тоже не
исключено, пасть в последнем бою на Кремлевской стене.
     Главная,  непоправимая беда  и его историческая вина  будет  в том, что
навеки окажется похороненной святая идея возрождения самодержавия.
     Оттого-то,   не  раскрывая   главного,  стратегического  замысла   даже
Чекменеву, он так ухватился за идею параллельного времени, или пространства,
какая разница. Нет, материальные ресурсы, которые можно оттуда извлечь,  его
интересовали  тоже.  Но  главное  -  это  возможность  маневрировать  своими
незначительными  вооруженными  силами  за  пределами  этого   мира.   Только
представить  - полк,  бригада или дивизия исчезают в заранее  подготовленный
портал,  беспрепятственно   совершают  марш-маневр  на   любое   расстояние,
строятся, как на учениях с условным  противником, в боевые порядки и наносят
внезапный,  неотвратимый   удар,  пусть  и  по   многократно  превосходящему
неприятелю. После чего осваивают захваченную территорию  или опять уходят  в
безвременье, исходя из задачи и обстановки.
     Такое  не  снилось  ни одному полководцу, от  Рамзеса  до  Брусилова  и
Блюменталя.
     Но все это - если у Чекменева что-то получится.
     А пока... Пока события развиваются в предсказанном направлении.
     Сегодня  премьер-министр  связался  с князем  по селектору и  предложил
направить на Кавказ  Первую  и  Вторую  Гвардейские дивизии.  Для проведения
сплошного  прочесывания местности и  ликвидации  баз "инсургентов" -  так он
выразился,  по ту сторону Большого  Кавказского хребта, вплоть  до  Батума и
Карса.
     Поскольку, по его словам, Северокавказский округ достаточными силами не
располагает.  Дай  Бог,  чтобы  в  своей  зоне   ответственности  управился.
Боеспособные дивизии Закавказского округа, согласно мобилизационному  плану,
разворачиваются непосредственно на  турецкой  границе,  и им  нужен надежный
тыл.
     Вот и получается, что без Гвардии ну никак не обойтись.
     Третью  же,  и  последнюю,  дивизию  князю  предлагалось перебросить  в
Привислянский  край.  Там   тоже   беспорядки   начинаются   и  грозят  быть
масштабными.
     Формально  премьер  был  прав.  Гвардия  являлась  неотъемлемой  частью
Российской  армии,  причем  наиболее  боеспособной, и не  могла не выполнить
приказ правительства и военного министерства.
     Но  ведь  и замысел  проницательного и  хитрого, очень соответствующего
своей  фамилии,  премьера был  Олегу  Константиновичу  ясен.  Экспедиционный
корпус,  раздерганный  побатальонно и связанный боевыми  задачами в  десятке
горячих  точек от Порт-Артура до  Адена, подчинялся князю чисто  номинально,
фактически же ему не принадлежал. А без трех последних дивизии полного штата
он оставался "голым".
     Ровно как царь Николай в пятнадцатом году. Там ему тоже  подсказали для
скорейшей победы бросить в Мазурские болота Гвардию. И победы не получилось,
и в нужный момент бунт в Петрограде подавить некому было.
     Так и сейчас.  Устранять  его,  конечно,  никто  не  осмелится,  но  на
ближайшую перспективу он  превратится в фигуру чисто номинальную. А уж какие
новые законы Дума осмелится принять, пользуясь столь выгодным, положением, и
подумать страшно. И чрезвычайное положение введет, и Гвардию расформирует, а
то и  само Местоблюстительство  упразднит. Знаем, как это  делается, историю
учили.
     В  достаточно деликатной форме князь  ответил, что задание, разумеется,
выполнить  готов, но имеются  не  которые  трудности. Подготовка  дивизий  к
передислокации и выполнению боевых задач займет как минимум две недели. Сама
транспортировка с техникой и снаряжением в указанный район - еще столько же.
Следовательно, в действие первые подразделения смогут вступить не раньше чем
через месяц.
     Он, конечно, отдаст приказ немедленно и сам готов возглавить  вверенные
ему войска, но не проще ли будет объявить  мобилизацию во всех трех казачьих
войсках Юга России? Этим  будет выиграно не меньше  двух недель, а его части
по  мере  прибытия  смогут вступать  в  действие  на  уже  подготовленном  и
разведанном театре, там, где это действительно необходимо.
     Премьер  поблагодарил  за совет, но сообщил, что (по ряду  политических
причин  это невозможно. Одно  дело,  если наведением порядка в  инородческих
областях займутся войска центрального правительства, это дело обычное, а вот
выдвижение   туда   казаков  непременно   будет  использовано  для  усиления
антирусской  пропаганды  и дальнейшего разжигания сепаратистских настроений.
Так что, Ваше Высочество, сами понимаете...
     Осталось   ответить,   что   по   получении   соответствующим   образом
оформленного  боевого приказа о вступлении Гвардии в кампанию он  немедленно
приступит к его выполнению.
     Флигель-адъютант доложил, что вызванные князем лица прибыли и ожидают в
малой приемной.
     - Пригласите.
     В кабинет вошли и выстроились  вдоль  стены согласно чинам и должностям
начальник штаба округа  генерал-лейтенант  Нащокин, начальник  ВВС  генерал-
майор Агеев, командиры дивизий генерал-майоры Слонов, Каржавин, Ливен.
     - Без церемоний, господа, без церемоний. Располагайтесь, можете курить.
Дело у меня к вам такое...
     Князь вкратце изложил суть разговора с премьером.
     - Приказ  еще  не  поступил,  поэтому можете  высказываться  совершенно
свободно,  господа  Совет,  -  он  намеренно  употребил  петровскую  формулу
обращения  к  сподвижникам,  давая  понять,  в   каком  качестве  их  сейчас
воспринимает, и предлагая при обсуждении  руководствоваться соответствующими
правилами.   То   есть   мнения   высказываются,   начиная  с   младшего  из
присутствующих, обсуждаются  на равных, решение  же  принимается  единолично
председательствующим, причем участникам совещания оно может и не сообщаться.
     Поскольку четверо из присутствующих в чинах были равны (и все  являлись
членами клуба  "Пересвет", то есть принципиальными единомышленниками), слово
взял младший по производству в генералы комдив-два Каржавин.
     -  Приказ  саботировать  до  последней  возможности. Пока они  его  там
нарисуют, пока доставят фельдъегерем, пока Ваше Высочество его рассмотрит  -
уже неделя.  Мы,  естественно, отыщем  в  нем ря