комнаты его особняка, на что мы, подумав, согласились.
    Действительно удобнее, безопаснее, бесплатно к тому же, а что касается
подсматривания и подслушивания, так при его возможностях мы нигде не были
избавлены от такой вероятности.
    Да и что нам скрывать? Наша личная жизнь его вряд ли интересовала, на
сексуального маньяка он никак не походил, противоправительственной деятельностью
мы не собирались заниматься тем более.
    Зато в нашем распоряжении, кроме двух спален и гостиной, оказался еще и
рабочий кабинет, оснащенный системой всемирной компьютерной связи, и обещанные
помощники с высшим библиографическим образованием в любой момент доставляли всю
необходимую в работе литературу.
    Георгий Михайлович, по-прежнему не интересуясь подробностями моих
исторических изысканий, попросил только, чтобы в момент, который я сочту
подходящим, поделился с ним своими выводами.
    При этом совершенно необъяснимым было поведение Суздалева в ситуации с
Мельбурном и Кейси. Обо всем, имевшем там место, Шульгин передал мне по
"портсигарной связи", абсолютно защищенной от перехвата имеющейся здесь
аппаратурой.
    Я не видел абсолютно никакой логики в том, чтобы сначала закодировать
человека на пиратскую акцию и через несколько часов оказать мне требующую
гигантских расходов помощь в предотвращении захвата яхты. Те же соображения,
которые мне все-таки в голову приходили, казались слишком уж заумными.
    Было сильное искушение спросить Г.М. прямо и в лоб, но я себя сдержал. Раз
он молчит, буду молчать и я. До поры.
    Либо мы с Сашкой до чего-нибудь докопаемся, либо все решится само собой, как
бывало уже не раз.

    Так мы и жили.
    Автомобиль с шофером всегда был к нашим услугам, и, чтобы развеяться, мы
совершали ежедневные прогулки по улицам Москвы и Подмосковью. Он же отвозил нас
обедать и ужинать в рестораны, каждый день разные.
    Конечно, прежде всего мы посетили те, что существовали и в наше время. Их
оказалось не так много, причем большинство, за исключением "Славянского базара"
и "Балчуга", носили здесь другие имена.
    В ресторанах нас интересовала не кухня и не уровень сервиса, хотя нельзя не
признать, что они были великолепны. Интересны были люди, их отношения, манеры и
стиль поведения в столь подходящих для изучения местах.
    Нужно заметить, что эта Россия нам с Ириной нравилась все больше. Весьма
высокий уровень и одновременно спокойный, даже слегка замедленный темп жизни.
Напоминает конец XIX или начало XX века. Люди тоже приятные по всем параметрам.
Доброжелательные, довольные собой и не испытывающие комплексов по отношению к
окружающим, примерно на одном уровне зажиточные. По крайней мере, ни особенно
богатых, ни демонстративно бедных я здесь не замечал.
    Даже автомобили по Москве ездили практически всего двух классов. Именно
классов, отличающихся дизайном моделей было много. Но все они относились или к
среднему между "Жигулями" и "Волгой", или к, условно говоря, "полувысшему", как
в свое время "ЗиМ", он же "ГАЗ-12", промежуточный между "Победой" и "ЗиСом-110".
Ни микролитражек, ни представительских "членовозов" на улицах не попадалось.
    А по качеству исполнения и комфорту все они далеко превосходили пресловутые
"Линкольны" и "трехсотые" "Мерседесы" наших дней.
    И вообще окружающая жизнь производила впечатление самого настоящего
коммунизма. За двумя исключениями - отсутствием соответствующей идеологии и
наличием денег и частной собственности.
    В давние времена, начитавшись романов о светлом будущем, от Стругацких до
Мартынова и Колпакова, я неоднократно задумывался - все это, конечно, прекрасно,
но откуда вдруг возьмутся люди, обитающие в пространстве романов Вскоре после
обнародования хрущевской Программы развернутого строительства коммунизма в
обиход вошло выражение: "Мы таких в коммунизм не возьмем". В смысле угрозы и
моральной оценки одновременно.
    Но, глядя на произносящих сакраментальную фразу, я, хоть и было мне немного
лет, всегда хотел спросить: "Как будет выглядеть "невзятие в коммунизм"?
Расстреливать будете или же устроите в Сибири заповедник социализма? Резервацию
как бы".
    Здесь в "коммунизм" взяли всех.
    Но как это произошло? Первый слой ответа лежал на поверхности. Здесь просто
не было "настоящего" социализма Революция случилась на год позже, вдогонку за
германской. Партия Ленина - Троцкого (без Сталина, случайно убитого во время
"экса" в Тифлисе) захватила власть, но удержать ее в форме диктатуры
пролетариата не смогла. Крестьянские восстания и волнения в армии начались почти
сразу, и, не доводя дела до Гражданской войны, коммунисты предпочли разделить
ответственность с эсерами и меньшевиками. Нэп начался примерно как и у нас, в
1920-м, но без "руководящей и направляющей" очень скоро превратился в
обыкновенный госкапитализм социал-демократического толка.
    Ленин скончался, как ему и полагалось, в двадцать четвертом (физиология
везде физиология, политическая надстройка ей до фонаря), но Мавзолея не
удостоился, был похоронен на старой территории Новодевичьего кладбища, примерно
там, где "у нас" покоятся жертвы катастрофы "Максима Горького".
    Без всякой коллективизации и сталинской индустриализации Россия мирно жила и
развивалась вплоть до конца прошлого века. Не было Второй мировой войны,
поскольку не было фашистской Германии и СССР, Версальского, Брестского и
Трианонского мирных договоров.
    Избранный и здесь президентом САСШ Рузвельт предложил создать ООН (которая
по уставу и функциям больше напоминала НАТО) для поддержания миропорядка и
стабильности не в 1944-м, а в 1935 году. И с этого рубежа началась эпоха мира и
сопроцветания коалиции держав Свободного мира.
    Войны, безусловно, продолжались, но это были локальные войны между странами
с диктаторскими режимами, вроде ирано-иракской, гражданские войны в Азии, Африке
и Латинской Америке, миротворческие и антитерорристические интервенции ООН.
    Суммарное количество жертв в этой реальности за минувшее столетие хотя и
составляло миллионов 30-40, но все равно это как минимум вдвое меньше, чем в
нашей, и практически все они приходились на "мир Хаоса", как здесь иногда
называли не входящую в Свободный мир часть земной территории.
    Такая вот получалась геополитика. С одной стороны, подобный вариант истории
мне нравился, но ведь с другой - это чистейшей воды неоколониализм, выражаясь в
категориях марксизма-ленинизма.
    Мы, мол, чистенькие, вы - грязненькие, делайте что хотите, только не мешайте
нам жить сытно и красиво А кто переступит предписанные вам рамки - "охрана
стреляет без предупреждения".
    Но это политика. Интереснее с экономикой.
    Почти до конца XX века Россия оставалась среднеразвитой страной с не слишком
высоким уровнем жизни, где-то посередине между Францией и Италией. А потом
начался труднообъяснимый взлет, за двадцать лет выведший страну в первую тройку
по всем социально-экономическим показателям.
    Тут тоже просматривалось не просто двойное, а тройное, если не более, дно.
    То, что именно в России был изобретен хроноквантовый двигатель, это,
конечно, случайность, а может быть, и нет. Наши люди всегда отличались
хитроумием в части всяческих штучек, не имевших аналогов в мире, только не умели
доводить их до коммерческого эффекта. Начиная от телевизора Зворыкина и до
мощнейших ЭВМ шестидесятых годов, которые были намного лучше американских, но
так и не превратились в массовые и всем доступные ПК.
    А здесь наши земляки распорядились умненько.
    Запатентовали во всех цивилизованных странах идею двигателя, рабочий образец
и каждый узел и элемент по отдельности. Некоторые же технологические хитрости
засекретили, тем самым став абсолютными монополистами.
    Грубо говоря, к звездам отныне могли летать только те, кому "наши"
соглашались продавать готовые движки. Сама же Россия могла строить столько
звездолетов, сколько хотелось, снимать сливки с новооткрываемых планет и
звездных систем.
    Одного этого уже хватило бы для "красивой жизни", но российские бизнесмены и
правители продолжали демонстрировать изумительную дальновидность и хватку.
    Следующие десять лет стали эпохой избавления от тяжелой промышленности.
Часть производства переместили за границу и в отдаленные районы страны, часть
просто ликвидировали Сохранились и продолжали развиваться только
военно-техническая, аэрокосмическая, компьютерная, еще несколько экологически
почти безвредных супертехнологичных отраслей.
    Большая часть 400-миллионного населения страны занималась наукой (и
прибыльно продавала идеи и ноу-хау), искусствами, туристическим бизнесом,
внешней и внутренней торговлей, сельским хозяйством, летала к звездам...
    Воплощенная утопия, иначе не скажешь.
    Как пошло с Японской войны небывалое везение, так и продолжалось вторую
сотню лет. Как говорят преферансисты - "прет карта"!
    Вот мы с Ириной и работали, порой по десять часов в сутки, чтобы разъяснить
загадку не просто экономического взлета, смены всего национального менталитета,
случившегося за исторически ничтожный срок - каких-то тридцать лет.
    Преимущество над туземными историками и политологами у нас было
колоссальное. Мы могли отслеживать ситуацию сразу и извне, и изнутри.
    Как бы поднявшись над двухмерной плоскостью в третье измерение.
    Человек, родившийся здесь и выросший, просто не представлял, что история
России и мира может быть (еще точнее - должна быть) иной, поэтому любое
историческое событие было для него объективно-закономерным и, если так можно
выразиться, равноценным. В смысле степени воздействия на существование
реальности.
    Кстати, о чем я еще нередко задумывался, и сейчас и ранее, так это над
поразительной слепотой и инертностью мышления наших, из "настоящей" реальности
историков. А ведь казалось бы...
    Еще в пятьдесят четвертом году был написан Азимовым "Конец вечности",
гениальная в смысле провидчества книга, а ее словно бы и не заметили все, кроме
фанатов фантастики. И продолжали твердить, как талмудисты в ешиботе*: "История
не знает сослагательного наклонения", не понимая простейшей вещи: если бы все
обстояло именно так, откуда бы вообще взялось в языке это самое наклонение?
Зачем его придумали древние славяне, создатели нашего языка?
    Кстати, я обратил внимание, что благодаря сравнительно спокойному,
поступательному ходу истории не только в России, во всем мире практически
отсутствовала фантастическая литература. Кое-что издавалось, конечно, но
приблизительно столько же, как в начале наших двадцатых годов.
    Понять можно. Кто когда-нибудь читал толковую датскую, швейцарскую, финскую
фантастику? Она ведь, как писал Брандис, литература предупреждения, или, как
считал я в СССР, - форма эскапизма.
    Ни для того, ни для другого почвы здесь нет.
    Здесь процветают детективы, боевики, солдатские романы, воспевающие "несущих
бремя белых". Киплинг пополам с Ремарком.
    Если кому интересно, могу добавить. Ремарк "На Западном фронте..." написать
успел и издал в том же 1929 году, а больше - ничего. Не о чем ему стало писать.
    Вот тут и подумаешь, а что лучше, фашизм и десятки великолепных
антифашистских романов или ни того, ни другого?
    Вторжение Наполеона и "Война и мир", покорение Кавказа и книги Толстого,
Марлинского, Лермонтова или тишь, гладь и божья благодать?
    Да и "Тихий Дон" с "Хождением по мукам", нужны они мировой литературе?
Последний вопрос, чтобы подвести черту под этим рассуждением. Впрочем, "Хождение
по мукам" я в библиотеке нашел. Называлось оно "Сестры", до момента побега
Телегина из плена совпадало с оригиналом почти дословно, а потом сюжет
поворачивался кардинально.
    Ни в какую Красную Армию Иван Ильич не вступал, равно как и Вадим Петрович в
Белую, Даша уезжала искать Телегина в Берлин, Рощин участвовал в
антибольшевистском перевороте, Катя была все время рядом с ним, а потом они все
встретились и уехали в Ниццу, где еще до войны адвокат Смоковников купил жене
домик, чтобы отдохнуть от потрясений.
    Но стилистически эта книга была написана гораздо лучше прежней, поскольку
"красный граф" обошелся без идеологии и ограничился рамками семейного романа в
эпоху крутых перемен.
    Пока Ирина изучала документы XXI века, я продолжал зарываться в дебри и
хитросплетения событий начала прошлого.
    Я попросил Шульгина, и он из Фримантла, последнего цивилизованного города
вплоть до Суэца, перебросил мне авиапочтой несколько книг из библиотеки
"Призрака".
    Теперь я мог квалифицированно сравнивать буквально дни и часы пресловутого
1903 года.
    И вот оно, открытие! Момент Истины.
    Не Шампольон я, конечно, расшифровавший Розеттский камень, и не Шлиман,
нашедший Трою, но все же, все же...
    Запись в дневнике здешнего Николая Второго от февраля 1903 года.
    "Сегодня возвратились из Саровской пустыни. Настоятель монастыря отец
Алимпий дал мне прочесть завещание Святого Серафима и его Послание будущим
Самодержцам Российским. Сначала я очень расстроился и даже плакал. Какая
мудрость, какая глубина и как страшна предсказанная мне судьба. Не утешило даже
грядущее причисление меня к сонму Святых, в земле Российской просиявших.
    Потом я перечитал Послание еще два раза и понял, что нужно делать. Не обо
мне, недостойном, речь, а о судьбах возлюбленной России.
    Милая Алике со мной согласилась. Господи, дай мне силы!"
    Вот она, точка поворота. В моем издании царских дневников ничего подобного
не было. Вернее, было, только без двух последних абзацев, а именно они меняли не
только смысл записи, но и грядущую историю.
    Наш царь, узнав о своем будущем, отчаялся, опустил руки и бросил руль,
предоставив России нестись на рифы грядущего. Хотя, говорят, был неплохим
яхтсменом.
    Наверное, в расстройстве не нашел в себе сил и желания перечитать Послание.
А этот - нашел. И решил сражаться с судьбой (Гамлет?). У него был пример отца,
деда и прадеда, монархов решительных, порою смелых до безрассудства. Почему бы и
ему не стать таким же, наступить на горло собственной песне, ежедневно и
ежечасно давить в себе прекраснодушие и нерешительность?
    Отсюда все и пошло.
    Неясен оставался по-прежнему механизм возникновения развилки.
    Ну, вышел Государь из монастырских палат обновленный и исполненный
решимости, и что?
    Ступил начищенным гвардейским сапогом на брусчатку залитого весенним солнцем
двора уже в другой реальности?
    Раздвоился в несколько минут или в одно мгновение?
    А его двойник, утерев надушенным платочком слезы, тоже пошел к автомобилю
или карете там, в нашем истинном прошлом, навстречу Порт-Артуру, Кровавому
воскресенью, Цусиме и подвалу Ипатьевского дома?
    Или все наоборот?
    Развилка уже возникла, была создана Держателями, как создается она на дороге
мастером-строителем и инспектором ГАИ, ставящим перед ремонтируемым участком
табличку со стрелкой "Объезд".
    И царь, как дисциплинированный водитель, увидел ее, притормозил и повернул
руль?
    Забавно, непостижимо и отчего-то страшновато прикасаться к тайнам такого
рода.
    Внутри реальностей жить все же проще, чем наблюдать эти процессы извне.
    Не зря все сотрудники азимовской "Вечности" были психами в той или иной мере
и степени.
    Вечером мы посетили с Ириной кабаре "Бродячая собака" на Петровке. Программа
была интересна, хотя и слегка, на наш вкус, пошловата. Шутки конферансье по
большей части мы не понимали, слишком они были привязаны к чуждым реалиям,
музыка уступала нашим ВИА* даже типа "Самоцветов", зато девушки-стриптизерки
были выше всяческих похвал.
    Зря говорят, что биологическая эволюция человечества прекратилась.
    Все двенадцать артисток, совершавших соблазнительное действо на эстраде, а
потом с ужимками и пританцовками рассыпавшихся между столиками, чтобы гости
полюбовались их прелестями поближе, были идеально красивы.
    Вот бы порадовался Иван Антонович Ефремов.
    Каждая из девиц, трудящихся в довольно рядовом, да пусть бы и элитном
заведении соответствующего пошиба, с ходу прошла бы кинопробы на роль Таис
Афинской или ее подруги Эгисихоры.
    Фигуры, груди, лица, волосы - все было по высшему стандарту. Пожалуй, что и
Ирина, запусти ее в их компанию, затерялась бы. Нет, это я преувеличил, конечно.
Моя жена не затерялась бы нигде. Хотя бы из-за своих глаз и того высшего
качества шарма, которого не перебьешь никакими 90-60-90.
    Но тем не менее...
    Особенных странностей в такой концентрации красоты я не видел. Сотня лет
спокойной и сытой жизни весьма способствует улучшению генофонда. Я давно обращал
внимание, как менялись лица русских людей на фотографиях 20-х, 40-х и так далее
годов. Разумеется, в лучшую сторону.
    Похоже, Ирина даже заревновала немного. Может быть, смотрел я на девушек
чересчур внимательно.
    Не случайно же, когда мы вернулись домой и я нанес визит в ее спальню, она
исполняла свои супружеские обязанности с явной прохладцей, а потом вдруг начала
допытываться у меня, какие женщины были у меня во время ее постороннего
замужества и не изменял ли я ей позже, с той же Сильвией или Ларисой.
    - Почему ты не спрашиваешь, спал ли я с Натальей? На мой вкус, это было бы
интереснее...
    - Наталья вне подозрений. Ей, кроме Воронцова, никто не нужен...
    - Чего же тогда вообразила, что кто-нибудь нужен мне? Еще мой дед говорил:
баб менять - только время терять...
    На том скользкая тема и была закрыта. В благодарность за верность и
постоянство мне было позволено остаток ночи провести по своему сценарию.
    Рассвет наступил, как всегда, рано. Хотя и около половины девятого местного
времени.
    Я рассказал Ирине об итогах своих последних изысканий, а она, в свою
очередь, сообщила, что собственный опыт аналогичной работы тоже позволил ей
сделать некоторые выводы.
    - Жаль, что у меня нет с собой "шара", тогда все было бы гораздо проще.
    "Шар", состоявший на вооружении всех агентов-координаторов, работавших в
нашей реальности, позволял собирать и анализировать фиксированную информацию,
касавшуюся любого живущего на Земле человека, а также просчитывать и
моделировать ситуации, в которых этого человека предполагалось использовать. Но
поскольку на "этой" Земле не было аггрианской резидентуры, оснащенной
центральным процессором, то и оставшийся на "Призраке" "шар" здесь работать не
мог.
    А почему, кстати, здесь нет аналога нашей Сильвии? Вообще никаких следов
внимания аггров и форзейлей к этой реальности. Об этом я Ирину и спросил.
Приблизительно зная ответ.
    - Наверное, потому, что все эти реальности не совсем настоящие. Представь,
сколько специалистов потребовалось бы, чтобы перекрыть все варианты...
    - А разве...
    - Конечно, нет, - поняла она меня без продолжения. - Мы же не отсюда.
Аналогов у нас быть не может. У тебя они есть везде, где сложились подходящие
условия - в положенное время родились твои отец и мать, встретились, и так
далее... Можешь, кстати, на этот предмет в архивах тоже покопаться...
    - Ну, уж нет! - Идея поискать в этом мире родственников, а то и самого себя
показалась мне отнюдь не привлекательной. Зная историю своего рода, я
догадывался, что уж деда по отцовской линии найду точно, а вот самого отца -
вряд ли, возможность же появления здесь собственного аналога казалась мне
исчезающе малой, но тем не менее...
    - Если нет, то нет. А у меня же откуда копиям предков взяться? Но я не об
этом. При наличии "шара" нам ничего бы не стоило выяснить все необходимое про
господина Суздалева. Думаю, он имеет некоторое отношение к интересующему нас
вопросу... Если вообще не сам все это организовал лет тридцать назад.
    Тут моя любимая выбралась из-под одеяла, по пути на кухню чересчур, на мой
взгляд, поигрывая бедрами, тугими ягодицами и всем прочим, заскочила в душ,
вернулась, неся на подносе дымящиеся чашки кофе.
    - Вот, дорогой, я тебе подаю кофе в постель, а не ты мне...
    - Так что ты говорила насчет Суздалева?
    - А,