0 
 
   В  течение  двух  последующих  недель  погода   была   прохладной   и
неустойчивой, но все ходили с визитами и за покупками в город и катались
верхом.
   Анна заявила Джин, что это позор - ставить свою жизнь  в  зависимость
от погоды. Правда, она несколько раз виделась с сэром Гордоном Кларком и
всякий раз беседовала с ним.
   - И я уверена, что он так же увлечен мной, как и я - им,  потому  что
он всегда устраивает так, чтобы сесть  рядом  со  мной.  Но  никогда  не
бывает так, чтобы рядом не было других гостей, Джин.
   - Они не разъедутся до бала, который дает лорд Эмберли,  -  напомнила
Джин. - Может быть, вам удастся побыть наедине с ним на балу?
   Анна скорчила гримаску.
   - Скорее всего, - сказала она, - тогда-то  он  меня  и  поцелует,  но
решит, что еще слишком рано делать признания. А потом вернется  домой  с
мистером и миссис  Кларк.  Мне  суждено  остаться  старой  девой.  Какая
трагедия!
   - В девятнадцать  лет?  -  спросила  Джин  с  улыбкой.  -  Вы  совсем
старушка, Анна.
   - А вы, Джин, бедняжка, - продолжала  Анна,  -  вы  почти  не  видели
лейтенанта Коули, да? Только на танцах у Корт-ни. Вы гораздо чаще видите
Ховарда.  Жаль,  что  мы  не  можем  сделать  из   него   романтического
возлюбленного для вас. Он на самом деле очень мил, но страшно скучен.
   - Я не нахожу его скучным, - возразила Джин. - Но, впрочем,  я  и  не
вращалась всю жизнь в таких сферах, как вы.
   Анна не поддержала это направление разговора.
   - Я получила письмо от Дженнифер, - сообщила она, округлив глаза. - С
тех пор как мы уехали из Лондона, ей сделали два предложения,  и  ни  об
одном из этих джентльменов я ничего не слышала. Точнее, одно предложение
сделали ей, а с другим обратились к ее деду. Она говорит, что  не  может
принять ни одно из них, потому что у нее целая вереница поклонников.  Не
похожа  на  Дженнифер  такая  необузданность,  но   у   меня   создалось
впечатление, что ей не очень-то весело. - Голос Анны звучал задумчиво.
   - А как же мистер Пенворт? - спросила Джин. - Я думала, у них  полное
взаимопонимание.
   - Но они несколько раз серьезно поссорились, - ответила Анна. -  Деду
Дженнифер  не  нравились  его  ухаживания,  и  мистер   Пенворт   сказал
Дженнифер, что она не должна чувствовать себя связанной с ним,  что  она
должна выезжать и развлекаться и встречаться с другими джентльменами.  А
Дженнифер ответила ему, что если он намерен жалеть себя из-за того,  что
не может предложить ей свое тело  полностью,  он  может  убираться  вон.
Аллан уехал домой в Девоншир. Дженнифер притворяется, что ей все равно.
   - Он мне понравился, - сказала Джин. - Мне кажется, он сильно увлечен
Дженнифер, бедный джентльмен. А она - им.
   Анна вздохнула.
   - Все ждешь, ждешь, когда  же  наконец  станешь  взрослой,  верно?  -
сказала она. - Но  когда  человек  становится  наконец  взрослым,  жизнь
оказывается совсем не такой простой.
   - Это все дождь, - заметила Джин. - Когда  прояснится,  настроение  у
вас улучшится. В конце концов, сэр Гордон все еще здесь, и до  того  как
он уедет, можно жить предвкушением бала.
   - Да! - Анна повеселела. -  И  я  действительно  хочу  потрогать  эти
золотисто-каштановые кудри, прежде чем он уедет.
   На душе у Джин было неспокойно. Скоро ей придется вернуться в Лондон,
а потом и в Монреаль. Ей хотелось увидеться с отцом  и  Дунканом;  снова
оказаться дома, встретиться со своими старыми друзьями. И тем  не  менее
ей хотелось, чтобы время остановилось. Она  знала,  что  до  конца  дней
своих будет дорожить воспоминаниями  об  Англии  и  о  тех,  с  кем  она
познакомилась здесь.
   - Джеймс, - сказала она как-то утром. - Я никак не могла  вас  найти.
Пойдемте прогуляемся?
   Он повернулся к ней и улыбнулся.
   - Не боитесь промочить ноги? - спросил он.
   - Подол намокнет, - сказала Джин, - но я приду домой  и  переоденусь.
Ничего страшного.
   Они медленно направились по долине, на которую он только что  смотрел
из окна. Утро было холодное, сырое, с низко нависающими серыми тучами  и
ветром, дувшим им навстречу со стороны моря.
   - Ах, - воскликнула она, - замечательно! Правда красиво, да, Джеймс?
   Он наклонил голову, чтобы увидеть ее лицо, окруженное полями шляпки.
   - Да, очень красиво, - сказал он. - Розовые щечки и блестящие  глаза.
Носик также чуточку покраснел, но я слишком джентльмен,  чтобы  заметить
это.
   Девушка весело рассмеялась.
   - Я имела в виду погоду, глупый, - сказала она. - Правда  красиво?  -
И, закрыв глаза, она подняла голову.
   - Я думал,  что  теперь-то  вы  почувствовали,  какой  отвратительной
бывает погода в Англии, - сказал он. - И вам не терпится уехать домой.
   - Нет, -  возразила  она.  -  Мне  хочется  вдоволь  насладиться  тем
временем, что у меня еще остается.
   Они шли некоторое время в дружеском молчании.
   - Джеймс, - выпалила Джин в конце концов, - можно  мне  поговорить  с
вами?
   - Ну конечно, - ответил он, сжимая ручку, лежащую у него на локте.  -
Что случилось, Джин? Какие-то неприятности?
   - Нет, - ответила она. - Наверное, совсем  ничего.  Но  я  правда  не
знаю, что делать, если это произойдет.
   Джеймс мягко улыбнулся, глядя на нее:
   - И что же, по-вашему, может произойти?
   - Мне кажется, мистер Кортни может попросить меня стать его женой,  -
сказала она.
   Он споткнулся и удивленно посмотрел на нее.
   - Мистер Ховард Кортни?  -  спросил  он.  -  Его  считают  убежденным
холостяком.  Так  он  ухаживал  за  вами,  Джин?  Простите  -   я   стал
ненаблюдательным. Я не заметил.
   - Ему нравится сидеть рядом со мной и разговаривать, - сказала она. -
И он поцеловал меня на приеме у Мортонов.
   - Вы приводите меня в изумление, - признался  он.  -  А  каковы  ваши
чувства, Джин? Он весьма достойный джентльмен,  я  уверен.  Может  быть,
немного скучноватый.
   - Вот так все думают, - возразила Джин, - но это не правда. Он  любит
поговорить о своем хозяйстве и работе, но в этом нет ничего скучного.  И
поцелуй мне понравился.
   Некоторое время Джеймс молчал.
   - Вы очень молоды, Джин, - проговорил он. - Вам придется жить в чужой
стране, вдалеке от родных.
   - Знаю, - ответила она, - и он даже еще не сделал мне предложения,  а
может, и вообще не  сделает.  Но  мне  нужно  приготовиться,  понимаете,
потому что он может сделать  мне  предложение  и  мне  придется  принять
трудное и очень важное решение.
   - А это не потому, что вам делают предложение впервые и вы  считаете,
что обязаны его принять, потому что оно  может  оказаться  последним?  -
спросил он. - Наверное, я могу видеть все более объективно,  чем  вы,  и
уверяю вас - без сомнения, в течение нескольких ближайших лет у  вас  не
будет недостатка в предложениях.
   - Я думала об этом, - отозвалась Джин, -  потому  что  это  лестно  -
когда тебя целуют и ищут твоего общества. Но я считаю,  что  дело  не  в
этом, Джеймс. Это прозвучит глупо, но мне кажется, я его люблю.
   - В таком случае нам остается надеяться только на одно, - сказал он с
улыбкой, - что Ховард Кортни соберется с духом и сделает вам предложение
до вашего отъезда и что ваш батюшка согласится на этот брак.
   - Ах, Джеймс,  -  сказала  Джин,  поворачиваясь  к  нему  с  сияющими
глазами, - вы так думаете? Вы действительно так думаете? Вы не  смеетесь
надо мной?
   - Ну, - отозвался Джеймс, серьезно глядя на нее, -  вы  ведь  видите,
что я не смеюсь, да, Джин?
   Она обвила руками его шею, привстала на цыпочки и звонко чмокнула его
в обе щеки.
   - Ой, как я вас люблю! - сказала она. -  Жаль,  что  вы  только  друг
Дункана, а не мой родной брат.
   - Братья бывают и назваными, - сказал он, обнимая девушку. -  Я  счел
бы это за честь.
   Продолжая обнимать его за  шею,  она  откинула  голову  и  проказливо
усмехнулась.
   - А знаете, что подумала Анна? - спросила  она,  посмеиваясь.  -  Она
решила, что вы мой поклонник. Правда глупо?
   - Очень  глупо,  -  согласился  Джеймс,  похлопывая  ее  по  спине  и
усмехаясь так же, как она. - Ни один человек в  здравом  уме  не  станет
полагать, что  такое  свежее  и  хорошенькое  существо,  как  вы,  может
соединиться с таким стариком, как я.
   Она наморщила носик.
   -  Вы  не  такой  уж  старый,  -  заявила  Джин.  -   Вам,   осмелюсь
предположить, не больше тридцати  лет.  Джеймс,  обещайте  мне,  что  не
станете смеяться, если мистер Кортни ничего не скажет. Я на  самом  деле
буду чувствовать себя очень глупо.
   - У меня ужасная память, - сказал он. - О чем это мы говорили сегодня
утром? Мы уже далеко ушли от дома. Мы разговаривали о погоде, не так ли?
Не повернуть ли нам обратно? Я вижу, что подол вашего платья отяжелел от
сырости.
   Джин опять взяла его под руку и быстро пошла рядом с ним.
   А Джеймс был просто ошарашен. Все  его  планы  развеялись  по  ветру.
Когда Джин нашла его в галерее, он как  раз  собирался  с  духом,  чтобы
пойти и отыскать ее. Он  решил,  что  сделает  это  именно  сегодня.  Он
намеревался покончить с нерешительностью и обручиться с Джин.
   Но Джин первая начала разговор. И он был ошарашен своей слепотой.
   Он действительно не знал, о чем они разговаривали по дороге домой. Он
был ошарашен - и еще немного растерян и унижен.
   И в то же время у него словно гора с плеч свалилась.
 
*** 
 
   Утром вдовствующая графиня Эмберли верхом поднялась на утесы вместе с
сэром Седриком Харвеем. Они привязали лошадей подальше от обрыва и пошли
пешком; ветер дул им навстречу.
   - Мы просто сошли с ума, - сказала она. - Но  если  бы  мне  пришлось
хотя бы еще час просидеть в четырех стенах с этой женщиной, Седрик, я бы
совершила убийство или что-нибудь похуже. Вот какое я чудовище.
   - Вы неизменно любезны и снисходительны, Луиза, - возразил он. - Всем
нам нужно время от времени выпустить наружу свои истинные чувства.
   - Мне хотелось встряхнуть ее, - продолжала графиня. - Она то  и  дело
жалуется на сырость и сквозняки, несмотря  на  то  что  в  течение  двух
недель Эдмунд приказывает разводить каждый день в камине  гостиной  чуть
ли костер.
   - Она огорчена, - сказал сэр Седрик. - Бэкворт почти все время  сидит
затворником в библиотеке, и она постоянно думает о том, что на следующей
неделе снова потеряет сына.
   - Я понимаю, - отозвалась графиня, взглянув на него с  раскаянием.  -
Вы, Седрик, моя совесть. Я  сочувствую  леди  Бэкворт.  Я  знаю,  каково
это... Доминик тоже не раз шел своей дорогой, и я не знала, увижу ли его
когда-нибудь снова. Я страшно бессердечна, не так ли, Седрик?
   - Нет, - ответил он, - просто вы  очень  человечны.  Ибо  сколько  бы
человек ни сочувствовал леди Бэкворт, нельзя не пожалеть о  том,  что  у
нее, кажется, нет никаких внутренних источников, чтобы подбодрить себя.
   - Я очень рада, что Александра не похожа  на  свою  мать,  -  сказала
графиня. - Хотя вчера я застала ее в детской, проливающей слезы.  Эдмунд
уехал по делам в  город,  а  моего  прихода  она  не  ждала.  Она  очень
смутилась и попыталась убедить меня, что ей  что-то  попало  в  глаз,  а
потом засмеялась и сказала, что  приуныла  потому,  что  ее  брат  скоро
уезжает.
   - Они очень близки, - заметил сэр Седрик. Довольно долго он задумчиво
смотрел на графиню. - Вам следовало  бы  уехать  куда-нибудь  на  время,
Луиза. Вам никогда не хотелось отправиться в путешествие?
   Графиня рассмеялась.
   - Мы с Эдвардом постоянно говорили об этом до того, как поженились, и
два месяца после того. Но Эдмунд положил,  начало  своему  появлению  на
свет и тем самым положил конец всем нашим мечтам. То есть мечтам  такого
рода. На их место сразу же пришли другие мечты.  И  мы  были  совершенно
счастливы.
   - Но теперь, - проговорил он, - двое из ваших детей хорошо устроены и
у них свои семейные мечты. И Мэдлин  скоро  догонит  их.  Настало  время
новых мечтаний, Луиза.
   Графиня улыбнулась.
   - Люди думают, что больше ничего не будет, -  сказала  она.  -  Когда
есть дети, твоя жизнь так тесно переплетена с их  жизнью,  что  кажется,
так  будет  продолжаться  всегда.  Но  потом  оказывается,  этот  период
закончился, а жизнь все еще продолжается.
   - Мне бы хотелось совершить с вами путешествие на континент, - сказал
он.
   - Мне бы тоже этого хотелось, - улыбнулась она. - Но это не  очень-то
прилично. Может быть, удастся собрать несколько человек.
   - Если бы  мы  были  женаты,  в  нашей  поездке  не  было  бы  ничего
неприличного, - сказал он.
   -  Седрик!  -  Графиня  остановилась  и  с  нескрываемым   изумлением
посмотрела на своего спутника. - Это что, предложение? Да? Мы  не  можем
пожениться. Мы друзья.
   - А разве друзья не могут вступить  в  брак?  -  спросил  он  не  без
робости.
   - Но вы любите Энни, - возразила графиня, - а  я  люблю  Эдварда.  Мы
никогда не сможем повторить эту любовь.
   - Энни и Эдвард остались в далеком прошлом, - настаивал он. -  А  мы,
Луиза, пока что живы. И я очень привязался к вам.
   - Но пожениться, Седрик! Я никогда не думала о вас  как  о  муже.  Об
интимных отношениях. Вы имеете в виду брак в полном смысле слова?
   Вдруг он усмехнулся:
   - Да, я надеюсь.
   Леди Эмберли вспыхнула.
   - О Боже! - воскликнула она. - Я просто потеряла дар речи, Седрик.  Я
смущена, как девушка.
   - Может быть, вам будет угодно подумать об этом, - учтиво  проговорил
он, - вместо того чтобы дать мне пощечину и отказаться не сходя с места?
Так вы подумаете?
   - Вряд ли я смогу думать о  чем-то  другом,  -  ответила  она.  Потом
заглянула ему в глаза и снова покраснела. - Бог мой, Седрик, мне никогда
и в голову не приходило ничего подобного.
   Сэр Седрик снова заставил ее взять себя под руку.
   - Переменим тему разговора, - предложил он, - и  вы  расскажете  мне,
как вам хотелось бы рисовать море. Но прежде чем вы начнете ваш рассказ,
обещайте: наша дружба не кончится, несмотря ни на что.
   - Какая смешная мысль, - отозвалась графиня. - Как можем мы  не  быть
друзьями?
   День накануне бала был первым погожим днем за долгое  время.  Молодые
люди поднялись верхом на холм к западу от Эмберли и тронулись  вверх  по
долине к старому разрушенному аббатству, где две недели назад должен был
состояться пикник.
   Поначалу Мэдлин чувствовала себя спокойно. Джеймса Парнелла с ними не
было, он решил провести вторую часть дня с матерью и сестрой.  И  только
поняв, почему именно он так поступил, она расстроилась. Он ведь  уезжает
через два дня.
   Но она не станет об этом думать. Ей хочется одного -  чтобы  эти  два
дня прошли без всяких важных событий, как прошли эти две недели. Все это
время она не виделась с ним наедине, не вела никаких личных  разговоров.
Он, как и она, решил сохранять дистанцию.
   И кроме промаха, совершенного на приеме у Мортонов,  и  потом,  когда
Эдмунд нашел ее в оранжерее, она могла  всем  гордиться  в  своей  новой
жизни. Капитан Хэндз оказался серьезным молодым человеком,  на  которого
кокетство вообще  никак  не  подействовало  бы.  За  последнее  время  в
результате их бесед между ними завязались  легкие  дружеские  отношения.
Будет неплохо объявить на балу о своей помолвке.
   Они неторопливо поехали дальше  вдвоем,  в  то  время  как  остальные
спешились, чтобы осмотреть руины старого аббатства.
   - Мне повезло, что наш полк расквартирован в этих  местах,  -  сказал
капитан Хэндз. - Это очень красивый уголок Англии.
   - Я тоже так думаю, - отозвалась она. - Но я, конечно, пристрастна.
   Они продолжали болтать, не особенно задумываясь над темами.
   - Вы будете завтра на балу у моего брата? - спросила она,  когда  они
повернули лошадей в обратный путь. - Знаете ли,  в  деревне,  даже  если
отсутствует один человек, его очень не хватает. - И она улыбнулась.
   - Я бы ни за что  не  пропустил  этого  бала,  -  заверил  он,  потом
посмотрел на нее  с  нерешительным  видом.  Впервые  в  ее  обществе  он
выглядел смущенным. - Я должен принести свои извинения, леди  Мэдлин.  Я
давно уже должен был сделать это.
   - О Господи! - воскликнула она. - Что же вы такого  могли  натворить,
что оскорбили меня?
   - Я вас поцеловал, - напомнил он. Она засмеялась.
   - И вы считаете, что должны просить за  это  прощения?  Это  пустяки,
уверяю вас. Я не юная девушка.
   - Вы очень красивы, -  возразил  он.  -  И  очень  привлекательны.  Я
забылся.
   - И тогда мне показалось, что я очень этому рада, -  сказала  она.  -
Прошу вас, не думайте больше об этом.
   - Но я плохо поступил по отношению  к  вам,  -  настаивал  Хэндз.  Он
бросил на нее быстрый взгляд. - И по отношению к еще одному человеку.
   - Вот как? - Она весело улыбнулась.
   - Я сговорен с одной  особой,  -  сообщил  он,  -  почти  с  детства.
Родители намерены отпраздновать нашу помолвку на Рождество. Я привязан к
ней; она не  заслуживает  того,  чтобы  я  ухаживал  за  женщиной  более
красивой, чем она.
   - Не нужно преувеличивать, - возразила Мэдлин. - Вы не  ухаживали  за
мной.  Мы  всего  один  раз  поцеловались,  и  с  тех  пор  между   нами
установились приятные дружеские отношения. Вряд  ли  это  можно  назвать
неверностью, сэр.
   - Я должен был сказать вам раньше, - промолвил  он.  -  Я  чувствовал
себя виноватым.
   Мэдлин рассмеялась:
   - Если бы  все  мужчины,  которые  целовали  меня,  чувствовали,  что
скомпрометировали  себя  и  меня,  боюсь,  вся  Англия  была  бы  усеяна
разбитыми сердцами. Если бы я  знала,  что  вы  отнеслись  к  этому  так
серьезно, сэр, я бы уже давно объяснилась. Я совершенно забыла обо всем.
   - Как мило с вашей стороны так говорить, - растрогался Хэндз.
   - Ну вот, теперь вы заставили  меня  чувствовать  себя  виноватой,  -
промолвила молодая женщина. - Потому что это очевидно - то, что было так
беспечно  даровано,  могло   быть   воспринято   серьезно   при   других
обстоятельствах.
   - У меня просто гора с плеч свалилась, - признался  он,  -  и  уверяю
вас, я запомню этот урок. Вы не  откажетесь  танцевать  со  мной  завтра
вечером?
   - Я была бы смертельно оскорблена, если бы вы не пригласили  меня  по
крайней мере на один танец, - улыбнулась она.
   Во время неторопливого возвращения в Эмберли Мэдлин не знала, чего ей
больше хочется -  плакать  или  смеяться.  Конечно,  причина  для  смеха
имелась. Она только что получила хороший урок смирения. Как  забавно.  И
она удивилась, поняв, что это действительно кажется ей забавным.
   Но  для  слез  также  были  причины.  Начало  новой  жизни  опять  не
состоялось.
 
*** 
 
   Александра гуляла по лужайке  в  Эмберли,  опираясь  на  руку  брата.
Кончилось тем, что  леди  Бэкворт  провела  с  ними  не  очень-то  много
времени. Просидев со своими детьми полчаса в гостиной, она  удалилась  к
себе с головной болью.
   - Напрасно вы не отправились на верховую прогулку вместе со всеми,  -
сказала Александра. - Последнее время не часто выпадают такие деньки.
   - Я не знаю места, где мне больше хотелось бы находиться в  настоящий
момент, - отозвался Джеймс.
   Она улыбнулась в ответ.
   - Эдмунд остался бы, - сказала она, - но я  знала,  что  ему  страшно
хочется подвигаться, а Кристофер просто умолял сходить с ним на пляж.
   - Мне жаль только, что нас ждет разлука, - сказал он. - Всегда тяжело
прощаться.
   Она крепче прижалась к его руке.
   - Не нужно говорить об этом,  Джеймс,  -  попросила  она.  -  Скажите
лучше, вам хочется вернуться в Монреаль? Я хочу сказать -  действительно
хочется?
   - Да, - ответил он. - Когда я был там, я снова обрел себя, Алекс.  Но
я не так силен в глубине души, как мне казалось.
   Александра склонила голову к его плечу.
   - Я очень счастливый человек, - проговорила она, - но я не смогу быть
совершенно счастливой, пока не услышу, что вы довольны, Джеймс.  Вы  все
еще собираетесь жениться на мисс Кэмерон?
   - Нет. - Он улыбнулся. - Кажется, меня приняли  в  семью  в  качестве
старшего брата. Но по-видимому, это положение нравится мне  больше,  чем
положение мужа.
   - Ах, Боже