накомой потребности разрыдаться. Кожа на груди стала очень нежной и очень чувствительной, и ее раздражало прикосновение хлопковой блузы и грубой ткани жакета. Она ощущала пульсацию между ног и в верхней части бедер. И конечно, она не собиралась притворяться, будто не понимает, что происходит с ее телом и что случилось у реки. Ее тело жаждало его. Она хотела его. Она хотела всего, что женщина может хотеть от мужчины. Если бы он содрал с нее бриджи, она позволила бы ему это. И не только позволила, она бы просила, молила его взять ее.
     Джулия всегда желала его, еще с тех времен, когда детские фантазии о Дэниеле как герое превратились в девичьи грезы о Дэниеле как любовнике. Она желала его с момента его приезда в Примроуз-Парк несколько недель назад. Она всегда хотела Дэниела - его внимания, одобрения, восхищения, расположения. Его любви. И оттого, что она не могла получить это, она ненавидела, презирала и всегда стремилась его разозлить. Прямо как ребенок, который привлекает внимание взрослых своими капризами, если ему не удается сделать то же самое примерным поведением.
     Она ненавидела себя. Ненавидела! Страстно желать человека - чопорного и добропорядочного снаружи и такого похотливого внутри. Страстно желать внимания помпезного лицемера. Она внимательно осмотрела ограду, но здравый смысл победил. Сейчас она так взволнованна, что неизбежно разобьется, если попытается перепрыгнуть через нее. И это будет несправедливо по отношению к Флосси - он правильно это сказал. Главным было не то, что она рисковала своей жизнью, а то, что ставила под угрозу жизнь Флосси.
     Она ненавидела его. Но себя она ненавидела в тысячу раз больше.
     Граф даже не повернул голову, чтобы посмотреть вслед Джулии. Не сделал он и попытки последовать за ней, решив дать ей возможность вернуться домой первой. Дэниел сидел, устремив невидящие глаза на реку. Он потерпел поражение в сражении, которое вел несколько недель, но проиграл его еще шесть лет назад. Он сражался с собой, со своей низменной человеческой природой - и проиграл. Он всегда знал, что можно испытывать плотские желания к тому, кто не нравится и даже вызывает презрение. Разве временами в течение нескольких лет, несмотря на твердое намерение отказаться от нее, он не прибегал к услугам женщин легкого поведения? И каждый раз после этого презирал собственную слабость!
     Но он никогда долго не испытывал вину за эти встречи. В конце концов, это было частью мужской природы - нуждаться в женщине.
     Происшедшее же здесь, на лугу, было совсем иным. Джулия, несомненно, была леди и девственница, несмотря на свое поведение. В тот первый раз ей было только пятнадцать, а ему - двадцать три. Девчонка, которую он не любил и считал напрочь лишенной хороших манер и скромности. Девчонка, которая была бутоном, готовым расцвести и превратиться в прекрасный цветок. Девчонка, которую он хотел со всей горячей молодой страстью. В то лето Дэниел сражался с этой раздвоенностью и победил. Теперь же он даже не был уверен, что она не имела отношения к тому, что он не возвращался сюда целых шесть лет! Он никогда не думал об этом, но кто знал, что происходило в скрытых уголках его подсознания?
     В этом году он не любил ее и осуждал с силой, многократно возросшей за годы ее взросления. Теперь она стала женщиной. Предполагалось, что она стала леди. Как Камилла. Как Бланш. Его неприязнь к ней увеличилась во сто крат. Но желание обладать ею было сильнее.
     Как сказала Джулия, он преследовал ее не потому, что она была ребенком, нуждающимся в наказании, а потому, что она была женщиной. Он опустил голову так низко, что его лоб коснулся колен. Неужели это правда?
     Боже милостивый!
     Дэниел обладал многими женщинами и испытал к некоторым из них вожделение. Но никогда - ни разу в жизни! - не терял над собой контроль, не был так поглощен женщиной, которую держал в объятиях, чтобы это ощущение лишило его рассудка. Ни разу до сегодняшнего дня. Если бы случайно они не открыли глаза в один и тот же миг, то...
     Не было нужды завершать эту мысль. Джулия наверняка не остановила бы его. И он не собирался во всем винить ее одну, хотя, похоже, сделал это, что вытекало из его слов, сказанных прежде, чем она встала и ушла. Если она не думала о своей добродетели, то и он точно так же забыл о чувстве собственного достоинства.
     Боже! О Боже! Дэниел попытался не думать о том, с чем, он знал, ему неизбежно придется столкнуться. Он закрыл глаза. Нет.
     Нет. Он подумает об этом позже, когда успокоится. Когда он снова сможет трезво размышлять. Если позволит себе думать сейчас, он неизбежно придет к неверным заключениям.
     Но что значит - прийти к неверным заключениям? Существовало только одно возможное заключение.
     Нет. Боже правый! Дэниел поднялся на ноги и пошел за лошадью, которая бродила вдалеке в поисках свежей зеленой травы. Он будет думать о чем-нибудь другом, решил он, вставляя ногу в стремя и садясь в седло. Он будет думать о своей новой собственности - аббатстве Викерз Эбби и Уиллоубанче-Корте, которые нужно посетить этим летом. Он будет думать о Бланш. Нет, не о Бланш.
     Не надо думать ни о чем, решил Дэниел, поворачивая лошадь к дому и оглядывая изгородь в поисках ворот. Но разумеется, невозможно было ни о чем не думать. Тогда он будет думать о невозможности не думать ни о чем, решил Дэниел.

Глава 11

     После полудня солнце пробилось сквозь облака и наконец рассеяло их, наполнив все теплом и светом. Тетя Сара решила, что все должны отправиться на прогулку к озеру и устроить чаепитие на траве. Лукаво прищурясь, дядя Генри сказал, что не стоит организовывать экскурсию, словно это военные учения, поскольку озеро находится в миле от дома. Однако тетя Сара бросила на него уничижительный взгляд, и он замолчал, покорно приняв ее предложение.
     Итак, они парами направились к озеру. Совсем как животные в ковчеге, тихо прошептал Виоле Фредерик, поскольку тетя Сара в семье слыла обладательницей самой острой пары ушей.
     Джулия была одета в легкое белое муслиновое платье с розовым поясом, в руках она держала зонтик. Она оделась очень тщательно и, повеселев, решительно сбежала вниз по ступеням в холл, Кого выбрать в спутники? Гасси? Но нет, все должны понять, что она не воспринимает юношу всерьез. Леса? Но у нее пока не было времени, чтобы придумать ответ на его предложение. Фредди флиртовал с Виолой, но это было совершенно безопасно, так как дядя Пол и тетя Сильвия ни за что на свете не позволят ему ухаживать за их дочерью. Оставался Малькольм.
     И весь путь к озеру, который показался ей длиной не в милю, а в целых пять, она произносила жизнерадостные монологи на любую тему, что приходили ей в голову, взяв Малькольма под руку и крутя свободной рукой зонтик над головой. Джулия ни на минуту не остановилась, чтобы поинтересоваться, интересно ли ему слушать ее. Она говорила все быстрее, все сильнее крутила зонтик и улыбалась еще лучезарнее, когда ей казалось, что граф, сопровождавший свою мать, смотрит в ее сторону. Но, разумеется, он был достаточно осторожен и не делал этого.
     Малькольм - красивый молодой человек, думала Джулия, хотя высок и худощав. Похоже, из него получится надежный и верный муж. Возможно, он будет не очень-то разговорчив, но она и сама могла поговорить за двоих. Интересно, что она испытает, поцеловав его? Он раскроет губы? Притянет ее к себе? Расстегнет ее блузку и положит руки туда, где им совсем не место? Ни один джентльмен не поступал с ней таким образом, за исключением... Или он обнимет ее за талию и коснется ее рта сомкнутыми губами? Как делали другие целовавшие ее джентльмены, за исключением одного.
     Может быть, ей следовало заманить его в рощу и соблазнить, размышляла она. Это было бы нетрудно сделать - заманить в рощу. Но, как она ни пыталась, она не могла вообразить его поцелуев.
     - Малькольм, - неожиданно спросила она, прерывая свой монолог, когда они подошли к озеру, - ты когда-нибудь был влюблен?
     Он взглянул на нее сверху вниз и покраснел.
     - Я... я, - начал он, и она тут же почувствовала вину за то, что задала ему такой прямой и личный вопрос. Бедный Малькольм был таким застенчивым.
     - Это зависит от того, что ты подразумеваешь под этим словом.
     - А разве в нем больше одного значения?
     Сама Джулия никогда раньше не задумывалась над этим. Что значит любить? Желать мужчину? Она желала - жадно, ненасытно, но ее чувство нельзя было назвать любовью. Испытывать глубокую привязанность? Она испытывала глубокую привязанность к Гасси и к Лесу. Однако она не любила ни одного из них. Чувствовать себя блаженно счастливой? Такой, когда плавала и смотрела на закат? Но она не была влюблена ни в озеро, ни в солнце.
     - Впрочем, наверное, больше одного. Это был бессмысленный вопрос.
     - Л-любовь, - произнес Малькольм и дважды сглотнул. - Любовь, это когда хочешь постоянно быть с кем-то. Это значит принимать другого человека со всеми его хорошими и плохими качествами и не пытаться их изменить. Это желание испытывать нежность, дарить заботу и утешение и всего себя, не требуя ничего взамен. Любовь очень трудная штука, Джулия. Это идеал, который редко обретаешь в действительности, потому что все мы эгоисты, несовершенные существа. Это мечта, цель, что-то, к чему надо стремиться.
     Джулия с удивлением смотрела на него. Если бы она смогла собрать вместе все слова, которые Малькольм когда-либо ей адресовал, их было бы меньше, чем он произнес сейчас в одной этой речи. И это были слова, исполненные мудрости и проницательности.
     - О, - вздохнула она. Не было ни одного человека, с кем она хотела бы быть все время - разве что с Гасси. И не было мужчины, которого она могла бы принять со всеми его недостатками, не желая их изменить. Она никогда не сможет примириться с игрой и волокитством Фредди, или вечным добродушием Леса, или постоянным молчанием Малькольма. Или, если уж на то пошло, с ханжескими понятиями Дэниела о том, что правильно и пристойно. Она никогда не сможет отдавать, не требуя ничего взамен. А если бы она любила Дэниела? Это означало бы, что она отдает все, получая в ответ только презрение, и порицание, и требование, чтобы она изменилась и стала леди. Если бы она любила Дэниела...
     Солнечные лучи блестели в воде озера. Дэниел, Фредди, дядя Пол и дядя Рэймонд принесли две лодки из эллинга.
     - Значит, быть влюбленным - не просто доброе чувство, которое испытываешь, когда смотришь на любимого или думаешь о нем?
     - В-возможно, это т-так, когда ты в-влюблен, Джулия, - ответил Малькольм. - Но л-любить - это совсем д-другое.
     Быть любимой Малькольмом, должно быть, что-то особенное, с удивлением подумала Джулия, с любопытством глядя на него, когда они расположились на пледах с дядей Генри, тетей Робертой и Стеллой - ее невесткой в случае, если она выйдет замуж за Малькольма. Это была странная нереальная мысль. Стелла и тетя Роберта тепло улыбались ей, а дядя Генри задумчиво поглядывал на Малькольма. Джулия почувствовала, что краснеет.
     - Лодки наконец-то на берегу, - бодро сказала она. - Впервые в этом году.
     - И могу сказать, что тебе не терпится первой оказаться в одной из них, - с улыбкой заметил дядя Генри. - Поскорее иди и займи два места, Малькольм.
     Его сын поднялся и зашагал к озеру.
     - Сегодня ты такая хорошенькая, Джулия, - сделал ей комплимент дядя Генри.
     - И очень веселая и счастливая, - поддержала мужа тетя Роберта. - Словно ты влюбилась.
     Джулия повертела в руках зонтик и улыбнулась.
     - Я полностью одобрю тебя, Джули, - продолжила разговор Стелла, - если это достойный человек. Мама и папа на несколько недель отвезут меня в Брайтон, после того как мы уедем отсюда. Разве это не чудесно?
     - И ты тоже можешь поехать, Джулия, если к концу месяца решишь жить с нами, - улыбнулся дядя Генри. - Такое решение устроит нас всех.
     - Спасибо, - ответила Джулия, моргая и пытаясь остановить непрошеные слезы. - Я еще не приняла никакого решения.
     - Это понятно, дорогая, - заметила тетя Роберта. - У тебя впереди еще три недели. Тебя никто не торопит. Ты должна подумать и сделать для себя наилучший выбор.
     - Спасибо, - снова сказала Джулия. Но, глядя на своих собеседников и хорошо зная, о чем они думают и на что надеются, она испытала панику. Она не могла выйти замуж за Малькольма. Конечно, не могла. Даже через тысячу лет. Она никогда не сможет любить его и, что еще хуже, никогда не сделает его счастливым. А Малькольм заслуживает счастья.
     В каждой из лодок могли с удобствами разместиться четыре человека. Малькольм занял два места в лодке, куда собирались сесть Фредерик с Камиллой. Когда Малькольм подвел Джулию, Фредерик крепко удерживал лодку у берега, а граф помогал своей сестре в нее сесть. Дэниел, похоже, не понял, что она будет второй пассажиркой, смущенно подумала Джулия, когда граф быстро повернулся и протянул руку, прежде чем увидел ее.
     Встретиться с ним взглядом было самым болезненным для Джулии ощущением за целый день. Это было как сильный толчок, словно кто-то положил ей на плечи сильные руки и толкнул назад. Она не может дать ему свою руку, но тут же вспомнила, что всего несколько часов назад именно эта рука ласкала ее грудь и сжимала сосок, так что тот затвердел. Она ожидала, что он отдернет руку и эта проблема будет решена. Однако Дэниел не сделал этого.
     - Вижу, тебе не требуется помощь, - видя ее колебание, произнес он, прищурив глаза. - Глупо было думать, что она тебе понадобится.
     Джулия протянула руку, ожидая, что ее тело обдаст жаром. Но ее ладонь обхватила большая теплая и сильная рука. Рука, которая может причинить чертовскую боль, если он когда-нибудь осуществит свою угрозу положить ее на колено и отшлепать. Она с вызовом взглянула ему в глаза. Он ответил ей твердым взглядом.
     Джулия, вдруг забыв о гордости, торопливо залезла в лодку, опасно наклонив ее и вскрикнув, из-за чего Дэниелу пришлось свободной рукой схватить ее за руку ниже плеча, чтобы спасти от падения в воду. Легко представить, что это было бы за зрелище. И без этого взгляды всех присутствующих устремились в ее сторону. Она подняла глаза на графа, смущенная своей неловкостью, и заняла место на лавке рядом с Камиллой. И тут же подумала, что ладонь, которая уже выпустила ее руку, была та же, что касалась ее в самом интимном месте. Поверх одежды, правда, но все же касалась!
     - Спасибо, - буркнула она.
     - Не стоит благодарности, Джулия, - ответил Дэниел, выпрямляясь.
     Происшествие это развеселило родственников, и она справилась со своей неловкостью, Фредерик и Малькольм уселись рядом и взяли каждый по веслу. Но как бы они ни старались, как бы сосредоточенно ни хмурился Малькольм и ни издавал радостные крики Фредерик, им не удавалось грести ритмично и размеренно, чтобы лодка шла в нужном направлении. Наконец Фредерик взял оба весла, заявив, что будет грести сам, пока они не пересекут озеро, а Малькольм - на обратном пути.
     Но они достигли другого берега слишком быстро, задолго до того, как Джулия оправилась от волнения - чтобы прийти в себя от случившегося утром, ей понадобилось бы несколько часов. Ей не хотелось так быстро возвращаться. Она не хотела, чтобы Дэниел помог Камилле выйти из лодки, а потом, словно по обязанности, протянул руку ей. Если сегодня снова придется оказаться так близко от него, если он снова ее коснется - она закатит скандал. Тогда у всей семьи появится возможность увидеть восхитительное зрелище Джулии в истерике - она будет либо осыпать всех проклятиями, либо безутешно рыдать и орошать слезами все предложенные ей платки. Но ни одна картина не казалась ей привлекательной.
     - Еще слишком рано отправляться обратно, - весело произнесла она, когда Малькольм предложил садиться в лодку.
     - А что ты предлагаешь, Джули? - спросил Фредерик, как всегда, лениво ей улыбаясь. - Грести кругами в течение всего следующего часа?
     - Я бы хотела, чтобы так и было, - вздохнула Камилла. - Здесь так хорошо. Так спокойно. Но на берегу ждут лодку.
     - Я еще не хочу возвращаться, - заявила Джулия. - Там слишком много народу.
     - Что? - засмеялся Фредерик. - Слишком много народу для Джули? Я думал, ты чувствуешь себя отлично в большой аудитории.
     - Вот здесь ты ошибаешься, Фредди, - проговорила она. - Я люблю одиночество, особенно когда вокруг такая красивая природа. - Неожиданно у нее возникла идея:
     - Высадите меня на берег, и я вернусь обратно пешком.
     - Но это слишком далеко, Джулия, - удивилась Камилла. - Отсюда до эллинга, наверное, мили две.
     - Ну, это не далеко. Прогулка поможет мне нагулять аппетит.
     - Тетушки и Дэн упадут в обморок, если мы позволим тебе бродить в одиночестве, Джули, - рассмеялся Фредерик. - Если хочешь почудить и отправиться пешком, когда в твоем распоряжении лодка, в которой можно принять позу и выглядеть очень живописно, я выступлю в роли джентльмена и составлю тебе компанию. Все равно сейчас очередь Малькольма грести.
     - Не хочу затруднять тебя, Фредди, - возразила Джулия.
     - Не беспокойся, - ответил Фредерик, подгребая к берегу. Он выбрался из лодки и, крепко держа ее одной рукой, протянул другую кузине. - По правде говоря, чем больше я думаю об этой идее, тем больше она мне нравится. - Он усмехнулся.
     Джулия, стоя на берегу рядом с Фредериком, взглянула на лодку.
     - Ты не возражаешь, если мы тебя покинем? - спросила она Камиллу.
     - Конечно, нет, - улыбнулась в ответ Камилла. - Малькольм доставит меня обратно в целости и сохранности. Надеюсь, ты не натрешь мозоли, Джулия.
     - Это было дурно со стороны Фредди, - заметила Камилла. - Ведь сегодня днем ты был ее кавалером, Малькольм. Разве ты не предпочел бы сам пойти с ней?
     Какое-то время он смотрел на нее.
     - Нет, - покачал он головой. - О чем мне жалеть? Я предпочитаю быть с тобой. Джулия будет гораздо свободнее чувствовать себя с Фредди.
     - Не думаю, что мама и Дэниел одобрят их прогулку наедине, - задумчиво произнесла Камилла, - хотя я не вижу в этом вреда, поскольку они были воспитаны как брат и сестра. И я даже представить себе не могу, что Фредди может обидеть или оскорбить ее, несмотря на свою ужасную репутацию.
     - Может быть, нам не следовало их отпускать? - забеспокоился Малькольм.
     - Ты можешь вообразить, что кто-то способен остановить Джулию, если она что-то задумала? - засеялась Камилла.
     Какое-то время Малькольм греб в молчании. Камилла закрыла глаза и повернулась лицом к солнцу.
     - Как здесь хорошо. И как спокойно. Ты такой тихий, миролюбивый и несуетливый спутник. Не нужно постоянно напрягаться, чтобы поддерживать с кем-то разговор. Я чувствую себя счастливой.
     - Правда, Камилла?
     - Я не испытывала этого со времени смерти Саймона, хотя нынешней весной решила начать жизнь сначала. Но знаешь, когда мы отдыхали в Бате, мама постоянно подсовывала мне пожилых джентльменов. Она думает, что, если однажды брак по любви не состоялся, я не смогу снова влюбиться.
     - Не выходи замуж за пожилого человека, Камилла, - попросил Малькольм. - И выходи замуж только по любви.
     - Я и не собираюсь, - ответила Камилла, улыбаясь ему. - Но я подумаю обо всем этом позже, когда мы вернемся в Лондон. Сейчас же я хочу наслаждаться летом, озером и солнцем. И твоим обществом.
     - Это ты можешь получить, когда пожелаешь, если это принесет тебе счастье.
     Камилла улыбнулась ему тепло и с благодарностью, он ответил ей такой же улыбкой.
     Некоторое время Джулия и Фредерик двигались в молчании. Деревья здесь росли гуще, чем вблизи их дома. Воздух был наполнен легкими всплесками воды, пением птиц и приглушенным жужжанием насекомых. Это было прекрасно.
     - Я думал, что сегодня днем твоим фаворитом будет Малькольм, - произнес Фредерик. - Ты решила вверить его заботам Камиллы?
     - Это было не очень любезно с моей стороны, да? - поинтересовалась она, опуская зонтик, заметив, что он цепляется за ветви и обрывает листья. - Бедная Камилла. Ведь разговаривать с Малькольмом практически невозможно.
     - Н