а.
     - Было бы прекрасно, если это не затруднит вас, - с нескрываемым удовольствием ответила Ева. - Я бы очень хотела увидеть Тауэр и дворец Сент-Джеймс, Гайд-парк и все, что вы посоветуете. Правда, тетушка? Мы ведь в Лондоне.
     - Погода идеальная для осмотра достопримечательностей, - заметил полковник.
     - Должна признаться, после всех треволнений я ужасно устала, - сказала миссис Причард. - И завтра нас ожидает еще одно долгое путешествие. Сегодня я бы лучше отдохнула в гостинице. Такая великолепная комната и такая удобная кровать не должны пропадать зря. Но это не должно помешать вам поехать вдвоем.
     - Тетушка... - начала племянница.
     - В конце концов, - безмятежно улыбаясь, ответила старушка, - тебе больше не нужна дуэнья, не так ли, дорогая? Ведь ты поедешь с мужем.
     Не надеется ли миссис Причард пробудить в них нежные чувства друг к другу, оставив их наедине на целыйдень, подумал Эйдан. Оттого, что его жена еще дальше забилась в угол кареты, он догадался, что у нее тоже возникли подозрения.
     Только этого ему не хватало для полного счастья, проклятая сводница! Женщина, похожая на старого сморщенного воробушка, оценивающе смотрела на него поблескивающими глазками.

***

     Полковник, как и обещал, заехал за Евой в половине второго, чтобы покатать ее по Лондону. Она с удивлением обнаружила, что с нетерпением ждет этой поездки, несмотря на то, что ей не удалось уговорить тетушку сопровождать их. Ну ничего, подумала Ева, выходя со своим только что обретенным мужем из гостиницы. Эйдан нанял двуколку вместо кареты. Тетушка никогда бы не забралась на такое высокое узкое сиденье.
     - Я никогда не ездила в таком экипаже, - призналась Ева. - Он кажется ужасно неустойчивым и высоким.
     - Вы боитесь? - спросил он, подсаживая жену в коляску.
     Честно говоря, Ева не боялась. Она была радостно возбуждена. С такой высоты многое можно увидеть, теплый летний воздух будет обвевать их. Она сменила платье на светло-серое, муслиновое, с высокой талией, но снова надела шляпу с лавандовой лентой. В последнюю минуту перед уходом тетя Мэри извлекла еще одну широкую ленту такого же цвета и завязала ее Еве под грудью вместо серого пояса, который та обычно носила с этим платьем.
     - Полагаю, вы хороший кучер, - сказала Ева.
     Он только слегка приподнял брови и, обойдя коляску, уселся рядом с ней.
     Она не могла объяснить, почему у нее так легко на сердце. Это нехорошо, она не должна забывать о том, что произошло утром, и о том, чем она пожертвовала. Но Ева, подобно Атланту, чувствовала, будто тяжелейший груз свалился с ее плеч. Теперь уже поздно что-то менять. Дело сделано. Нет смысла сожалеть или сомневаться, была ли в этом необходимость. А тем временем она в первый и, вероятно, единственный раз в жизни оказалась в Лондоне. Солнце сияло, ее сопровождал джентльмен, показывавший ей самые знаменитые достопримечательности города. Ее жизнь в Рингвуде будет долгой и, по всей вероятности, одинокой. Там ее ожидают страдания. Разве не может она порадоваться жизни хотя бы сегодня? Сначала ее это испугало, но в глубине души она была рада, что тетушка отказалась поехать с ними.
     - Не отправиться ли нам сначала к собору Святого Павла? - предложил полковник. - Это мой самый любимый храм в Лондоне.
     - Для меня здесь все в новинку, - сказала она. - Отдаю себя в ваши руки.
     Прежде чем тронуть лошадей, Эйдан пристально посмотрел на нее и очень удивил, сказав;
     - Сиреневое вам к лицу.
     Он прекрасно правит лошадьми, с долей восхищения заметила Ева, когда они ехали по улицам Лондона, а ведь он впервые едет в такой коляске и управляет незнакомыми лошадьми. Однако что в этом удивительного? Он - кавалерийский офицер. К тому же он такой великан и здоровяк. Она не могла удержаться и время от времени прислонялась к Эйдану, хотя сидела, ухватившись за поручень. От полковника пахло кожей и мускусом.
     Ее не удивило, что ему нравится собор Святого Павла. Когда они подъехали к храму, у Евы перехватило дыхание. Собор был огромен и прекрасен. Она никогда не видела ничего подобного его величественному главному куполу.
     - Не могу поверить, что вижу такое знаменитое здание собственными глазами, - сказала она. - Я всегда мечтала побывать в Лондоне.
     - А вам нравится этот портик с пилонами? - спросил он, указывая хлыстом. - Я подумал, не захотите ли вы построить нечто похожее перед Рингвуд-Мэнором, разве что без боковых башен. Они будут выглядеть немного претенциозно на небольшом доме.
     Ева с изумлением повернулась к полковнику. Выражение его лица, как всегда, оставалось серьезным. Но она не могла ошибиться. Этот человек был не лишен чувства юмора. Ева рассмеялась.
     - Но не могу же я украсть у Сесила идею, - сказала она. - Это было бы нехорошо. Может быть, я лучше построю купол над домом.
     Он искоса взглянул на нее, но даже намека на улыбку она не увидела на его суровом лице. Неужели она ошиблась? Нет, этому Ева не поверила.
     - Войдемте внутрь, - предложил он и указал вверх. - Можно подняться на верхнюю галерею и осмотреть купол изнутри и снаружи. Но должен предупредить, что, если мне не изменяет память, здесь пятьсот тридцать четыре ступени, и только первые двести пятьдесят, или около этого, легко преодолеть.
     - Все равно поднимемся, - весело сказала Ева. - Вид сверху, должно быть, великолепный.
     Однако через несколько минут, когда они поднялись на внешнюю галерею, окружавшую основание купола, Ева оказалась не в состоянии восхищаться открывшимся видом. Она тяжело дышала и натерпелась страха во время трудного подъема. Почти все время им пришлось подниматься в темноте. Но она отказалась остановиться на полпути, хотя все ее существо требовало, чтобы она попросила полковника отвести ее обратно вниз. Она боялась даже думать о том, что спускаться всегда труднее, чем подниматься.
     - О Боже! - воскликнула она, тяжело дыша. - Как далеко отсюда видно.
     - Был миг, - сказал Эйдан, - когда я усомнился, что вы выдержите этот тяжелый подъем.
     Они медленно двигались по галерее. Он обращал ее внимание на разные места, стоя рядом с Евой так, чтобы она видела, куда он указывает пальцем. Внизу протекала знаменитая Темза. Он называл перекинутые через нее мосты. Суда и корабли, олицетворявшие оживленную торговлю нации, казались игрушечными. Он указал на лондонский Тауэр, Вестминстерское аббатство, несколько других церквей, чьи изящные шпили выглядели карликами по сравнению с высоким куполом собора Святого Павла, и на многочисленные здания, заслуживающие внимания. А еще дальше по берегам реки Ева видела раскинувшиеся поля. С Темзы дул легкий ветерок, и Эйдан поднял руку, придерживая шляпу.
     - Никогда в жизни я не испытывала такого восторга, - сказала Ева и поняла, что говорит чистую правду. Стоявший рядом с ней, высокий, сильный человек уже несколько часов был ее мужем. Сегодня день их свадьбы. На какое-то время она позволила себе задуматься о том, как бы она себя чувствовала, будь это настоящая свадьба, имейся у каждого из них другая, более обычная причина для женитьбы. И снова по ее телу пробежала дрожь предвкушения.
     - Неужели? - Он с легким удивлением взглянул на нее. - Значит, ваша жизнь была спокойной?
     - Да, в ней ничего не происходило, - с грустью призналась Ева. - Я всегда мечтала побывать в Лондоне, увидеть другие дальние места, других людей. - До этой минуты она едва ли это осознавала. - Мужчины счастливее. Они намного свободнее, чем мы.
     - В самом деле? - Он долго не спускал с нее взгляда, затем молча повернулся и стал смотреть вдаль.
     Ева знала, что никогда не забудет этот день. Теперь уже ничего не изменишь, и она была рада, что будет что вспомнить, кроме странной короткой свадебной церемонии. Она незаметно нащупала сквозь перчатку обручальное кольцо, хотя в этом не было никакой необходимости. Ева чувствовала его на своем пальце. Это был символ того, что она на всю жизнь связана с этим человеком, хотя послезавтра они расстанутся навсегда. Она подумала о том, сколько времени пройдет, прежде чем она забудет, как он выглядел. Ева повернула голову и посмотрела на полковника, будто хотела запомнить нечто важное, хотела запечатлеть в своей памяти резкие черты его сурового лица, орлиный нос, довольно тонкие губы, темные волосы и глаза.
     Он ответил ей чуть прищуренным взглядом, словно хотел того же, что и она.
     - Вы готовы снова преодолеть эти ступени? - спросил он.
     Ева смущенно рассмеялась:
     - Думаю, что останусь здесь на весь день. Может быть, до конца недели. А может, до конца своей жизни.
     - Неужели вам так плохо? Держитесь за мою руку. Я не позволю вам упасть. Слово чести. - Он протянул ей левую руку.
     Несмотря на перчатки, ей казалось, что в том, как она держит его за руку, более того, сжимает ее, да еще так долго, есть что-то интимное. Но пока они не спустились, она ни за что на свете не отказалась бы от его поддержки. Ева подумала, что на такого сильного человека можно опереться. Сильного и надежного. Долгое время она гордилась своей независимостью, тем, что она ни от кого, кроме себя самой, не зависит. Почти все ее окружение зависело от нее.
     Затем Эйдан повез Еву в Вестминстерское аббатство, которое понравилось ей меньше, чем собор Святого Павла, хотя дух старины произвел на нее впечатление.
     - Разве можно поверить, - спросила она, стоя в середине церкви и с некоторым страхом оглядываясь по сторонам, - что каждый монарх, начиная с Вильгельма Завоевателя, короновался здесь?
     - За исключением Эдуарда Пятого, - заметил Эйдан. - И почти все из них здесь же и похоронены. Узнав об этом, я испытал некоторое злорадство, когда впервые еще мальчиком попал сюда.
     - Вы часто бывали в Лондоне?
     - Не очень. - Он повел ее дальше к алтарю. - Наши родители всегда предпочитали держать нас в Линдсей-Холле. Да и нам там больше нравилось. Мы были совершенно неуправляемыми. Думаю, и сейчас мы такие же.
     - Вы старше или моложе ваших братьев и сестер? - спросила Ева. Она почти ничего не знала об этом человеке. А ведь он был ее мужем.
     - Я второй после Бьюкасла, - объяснил он. - Затем следуют Рэннальф, Фрея, Аллин и Морган. Наша мать очень увлекалась чтением, особенно историческими романами. Вот она и выбрала нам довольно необычные имена.
     - У вас дружная семья? Он пожал плечами.
     - Я три года не был дома, - сказал он. - Перед отъездом я поссорился с Бьюкаслом и уехал раньше, чем предполагал. Но в этом не было ничего необычного.
     Его ответы не располагали к дальнейшим расспросам, а он больше ничего не сказал. Ева снова принялась осматривать аббатство. Как странно, думала она, быть замужем за незнакомцем. Странно и то, что он останется для нее незнакомцем навсегда.
     Он показал ей Сент-Джеймсский дворец и Карлтон-Хаус, резиденцию принца Уэльского. Они проехали через Гайд-парк, оказавшийся намного обширнее, чем ожидала Ева. Он скорее напоминал сельские просторы, а не парк в центре самого большого города на свете. Эйдан придерживался малолюдных дорог, избегая скопления лошадей и экипажей, которых иногда Ева замечала вдали.
     - Мы можем поехать в Тауэр, если пожелаете, - предложил он, когда они выехали из парка. - Там есть зверинец, а вы, кажется, любите животных. Или можем поесть мороженого.
     - Мне не хочется смотреть на зверей в клетках. Я бы их всех выпустила на свободу.
     - Жители Лондона были бы в восторге, встречая на каждом углу льва или тигра, - сказал он. - А у вас опять за них болит сердце?
     Она засмеялась.
     - Мороженое? - повторила она, поняв, что он предоставляет ей свободу выбора. - Я слышала о нем, но никогда не думала, что когда-нибудь попробую. Можно?
     И он отвез ее к "Понтеру", где она испытала неописуемое наслаждение от мороженого, которое ела первый раз в жизни.
     - Лондон оправдывает ваши ожидания? - спросил он.
     - О да! - заверила Ева. - Как бы я хотела пожить здесь неделю. - Она покраснела и прикусила губу, поняв, что ведет себя как наивный, простодушный ребенок. - Разумеется, и домой мне очень хочется.
     Ева боялась, что они проведут день почти не разговаривая, в неловком молчании и даже в унынии. Но этого не случилось. Полковник не был особенно разговорчив или откровенно дружелюбен. Но он вел себя как джентльмен и старался, как и Ева, поддерживать разговор.
     - Нельзя ли, - спросила она, когда они покончили с мороженым, - найти магазин, где я могла бы купить для детей подарки? Они будут так рады получить что-то из Лондона.
     - Подарки для сирот? - Он с высдкомерным видом вскинул брови.
     - Для Бекки и Дэви, - ответила она. - Моих детей. И для Бенджамина, сына Тельмы.
     Ева ожидала, что Эйдан скажет что-нибудь вроде "для незаконнорожденного щенка". Но он этого не сказал, а поднялся и отодвинул ее стул.
     - Мы поедем на Оксфорд-стрит. Там вы найдете на что потратить деньги.
     Она выбрала для Бенджамина ярко раскрашенный деревянный волчок и фарфорового голыша, очень похожего на настоящего младенца, для Бекки. Полковник, как она предположила, скучая, отошел от нее и вернулся, держа в руках две биты, шар и воротца для игры в крикет.
     - Мальчику должно понравиться, - сказал он, - если у него еще этого нет.
     - Нет, этого у него нет. - Она улыбнулась ему. - Спасибо. Я просто не могла придумать, что ему купить.
     - Все мальчики любят крикет, - заявил полковник.
     - В самом деле?
     А он любил крикет? Было трудно представить полковника мальчиком, который беззаботно играл, бегал и смеялся.
     Ева заплатила за свои покупки, в том числе и за кружевные носовые платки для Тельмы и тетушки Мэри. Полковник Бедвин отнес свертки в коляску, осторожно уложил их на полу, затем подал руку Еве, помогая в последний раз сесть в экипаж. Она чувствовала усталость. Но когда впереди показался "Палтни", она поняла, что их день закончился, и ей стало грустно. Так быстро, подумала она. Скоро начнется обычная жизнь, но она еще не была к ней готова.
     - Вы не пообедаете с нами? - спросила она.
     - Нет, благодарю вас, - ответил полковник, даже не извинившись. - Утром я заеду за вами. Мы опять выедем рано.
     Он проводил ее в холл гостиницы, приказал отнести покупки наверх и уже собрался уходить, когда внезапно перед ними остановился представительный пожилой джентльмен в военном мундире и поднес к глазам лорнет.
     - А, Бедвин, - приветливо сказал он. - Я так и подумал, что это вы. Празднуете победу в Англии, не так ли?
     - Генерал Нотой, - ответил полковник., - Здравствуйте, сэр.
     Ева, сознавая, что не принадлежит к их кругу, отступила назад, но генерал направил на нее лорнет и вопросительно поднял бровь. Полковник Бедвин взял Еву за локоть и подтолкнул вперед.
     - Имею честь представить вам мою жену, сэр, - сказал он.
     - Вашу жену? Бог мой, я и не знал, что вы женаты, - удивился генерал. - Добрый день, леди Эйдан. Вам нравится в Лондоне, не правда ли?
     - Очень, - ответила она. - Мы весь день осматривали город.
     - Прекрасно. Прекрасно. Мы с вами еще увидимся. - Он приветливо кивнул и ушел.
     Ева была потрясена. Леди Эйдан! Глупо, но это было единственным, о чем она не думала, соглашаясь на этот поспешный брак. Она больше не Ева Моррис. Она теперь леди Эйдан Бедвин.
     - Значит, до завтра, - сказал ее муж. И, коротко поклонившись, ушел.
     Ощущение страшной пустоты охватило Еву. Так чувствует себя ребенок, когда кончается праздник. Она смотрела ему вслед и видела впереди свое бесконечное унылое будущее.

Глава 7

     Эйдан стоял у окна в гостиной Рингвуд-Мэнора, глядя на серое небо. Впервые после возвращения в Англию он видел такие низкие, набухшие дождем облака. Он надеялся, что еще до наступления темноты он будет на дороге, ведущей в Гемпшир, но последний отрезок пути из Лондона оказался долгим, и он принял приглашение перекусить перед отъездом. Он поднял чашку с чаем и сделал несколько глотков.
     За его спиной сидели дамы - его жена, миссис При-чард и гувернантка, которую ему представили как мисс Райе. Ему казалось странным, что гувернантку приглашают за стол, но многое удивляло его в этом доме. Например, когда подъехала их карета, на террасу высыпали все слуги и дети, но они не выстроились в строгую линию в почтительном ожидании хозяйки, а беспорядочно толпились, смеялись и говорили все разом. Безобразный пес отчаянно лаял, и никто его не останавливал. Эйдан подозревал, что причиной этому низкое происхождение его жены, мешавшее ей справляться со своими слугами, что и привело к тому, что ради них она вышла замуж за незнакомого человека.
     Впрочем, он был вынужден признать, что ни в одном Доме не встречал таких теплых отношений между людьми. А какая другая женщина сразу же поспешила бы сама отвести детей в их комнату, а не предоставила их заботам няни? А потом целых четверть часа сидела с ними, пока они разворачивали подарки. А ведь она не была им матерью. Неожиданно он подумал о том, не хотела ли Ева иметь собственных детей. Но теперь было поздно об этом думать.
     - Ева, - заговорила мисс Раис, воспользовавшись паузой в разговоре, - и вы, полковник Бедвин, вот что я должна сказать. - Она заторопилась, когда Эйдан повернулся и посмотрел на нее. - Я от всего сердца благодарю вас обоих. От имени детей, которые были до смерти перепуганы, не понимая, что происходит. Знаете, вчера опять приезжал этот мистер Моррис. Агнес сказала ему, что вы, Ева, уехали с миссис Причард на весь день. Он обошел все комнаты в доме и заглянул в каждый ящик и шкаф. Он привез с собою пару слуг, и они вместе пересчитали все серебро, фарфор, хрусталь и полотно. Они проверяли, все ли на месте после вашего отъезда. Он велел Агнес собрать всех в холле. Заставил нас выстроиться в два ряда, как солдат по стойке смирно, и заявил, чтобы мы завтра же убирались отсюда, иначе он арестует нас как бродяг и бросит в тюрьму. Казалось, он был страшно доволен собой.
     Да, он мог быть доволен собою, подумал Эйдан, представляя себе эту сцену.
     - Как, Тельма, - в смятении воскликнула его жена. - Каждую комнату? Как он мог! Каждый шкаф и ящик?
     - Да, - подтвердила мисс Райе. - Он сказал, что дает нам время завтра до полудня. В это время он сюда приедет.
     - Я сейчас же напишу ему! - Ева встала и взглянула на Эйдана. Она была бледнее, чем накануне, заметил он. Снова на ней было серое платье. Но сегодня она не надела шляпу с сиреневыми лентами. - Но сначала я провожу вас, полковник. Надеюсь, дождь не помешает вам.
     - Напишете? - сказал он. - Вы собираетесь написать вместо того, чтобы самой встретить этого нахала и посмотреть, какое у него будет лицо, когда он услышит правду? Вы или трусиха, мадам, или не умеете ценить эффектные сцены!
     Ева улыбнулась.
     - На это стоило бы посмотреть, не правда ли? - согласилась она. - Думаю, мне не устоять перед таким соблазном.
     - Мне тоже, - сказал полковник. До этой минуты ему не приходило в голову, что следует довести дело до конца. Он прошелся по комнате и поставил чашку на ближайший столик. - Не могу отказать себе в удовольствии увидеть, как мистер Сесил Моррис получит по заслугам, и даже принять в этом участие.
     - Вы хотите остаться? - широко раскрыла глаза Ева.
     - Да, - с неожиданной решимостью подтвердил Эйдан. - Да, я останусь, Уеду завтра после полудня. Я буду очень удивлен, если этот джентльмен запоздает.
     Линдсей-Холл и свобода, относительная свобода, могут подождать еще один день, с сожалением решил Эйдан. Он обязан оказать Еве эту небольшую поддержку. Один день не так уж много для больших дел.
     - Чудесно, полковник. - Миссис Причард с трудом поднялась с кресла. - Я сейчас же пойду и предупрежу миссис Роу, что к обеду будет еще один человек. Могу поспорить, она устроит свадебный банкет, достойный королей.
     Ева оказалась в затруднительном положении. Полковник Бедвин оставался ночевать в доме, в лучшей комнате для гостей, но присутствие мужчины всегда причиняет беспокойство. Все в рамках приличий, разумеется. Он - ее супруг. Но придется поддерживать разгов