написать. Неужели все произошло только вчера? Казалось, с тех пор прошел целый год.
     Рэнналф сделал все это ради нее.
     - Твое доброе имя восстановлено, Джудит, - торжественно произнес отец, - но почему Хорэс Эффингем думал, что ты благосклонно примешь его ухаживания? И почему ты сегодня не надела шляпу?
     Старая песня! Мужчины смотрели на псе с вожделением, и отец обвинял ее в этом. Единственная разница состояла в том, что теперь Джудит знала, что она никакая не уродина.
     "Никогда в жизни не встречал я женщины, чья красота могла бы сравниться с твоей".
     Девушка попыталась воскресить в памяти звучание голоса Рэнналфа, когда он впервые произнес эти слова на берегу озера в Харвуде.
     - Я больше не собираюсь носить шляпу, отец, - сказала она.
     Странно, но отец почему-то не стал упрекать ее. Вместо этого он достал еще одно письмо, до сих пор запечатанное.
     - Это пришло тебе вчера, - сказал он, - от твоей бабушки.
     У Джудит комок подступил к горлу. Она не хотела читать его. Бабушка поверила, что она воровка. И скорее всего продолжает думать то же самое. Тем не менее, Джудит поднялась из-за стола и взяла у отца письмо. Внезапно она почувствовала себя не в силах оставаться в гостиной, где все вокруг напоминало о нормальной семейной жизни. Она никогда не почувствует себя в порядке, ее жизнь разрушена.
     - Я прочту его в саду, - сказала она.

***

     Джудит не захватила с собой шляпку. Выйдя в сад через заднюю дверь, она обнаружила вес мамины растения в буйном цвету. Однако сейчас девушке было не до их красоты. Она подумала о брате. Очень скоро Брануэллу придется вновь обращаться к отцу за помощью, потому что сам он никогда не выберется из столь отчаянного положения. Но даже если выбросить из головы все мысли о брате, радоваться все равно нечему.
     Она ушла, не оглянувшись на отца.
     Джудит не нравилось, что сад близко примыкал к дому. Она с тоской посмотрела на протянувшиеся за забором холмы, которые часто служили ей убежищем в детстве. Маленькой девочкой она убегала туда, чтобы побыть одной, спокойно поплакать пли почитать, а потом - чтобы играть, перевоплощаться и вслух произносить монологи молчаливым холмам. Открыв калитку, девушка направилась в сторону манившего ее горизонта. Она не останавливалась до тех пор, пока не достигла знакомого камня, от которого до вершины ближайшего холма было рукой подать. Оттуда открывался вид на долину, деревушку, лежавшую внизу, и живые изгороди окрестных ферм, которые с такой высоты казались клеточками в природной тетради. Джудит просидела так почти полчаса и только потом достала письмо.
     Это было слезное послание, хотя видимых следов влаги на бумаге не оказалось.
     Бабушка писала, что на какое-то время поверила уликам против Джудит. За те две недели, что они провели вместе, миссис Лоу полюбила Джудит больше, чем кого бы то ни было после смерти своего мужа. Она бы простила внучку, но она поверила, Всего на час. Она пережила страшную ночь, мучаясь угрызениями совести, и, как только рассвело, пошла в комнату к Джудит, чтобы просить прощения, на коленях, если потребуется. Но комната была пуста. В конце миссис Лоу говорила, что вряд ли когда-нибудь сможет простить собственное малодушие. А Джудит? Сможет ли Джудит даровать ей прощение?
     Джудит не могла. Скомкав бумагу, она отвернулась и сквозь пелену слез посмотрела па расстилавшуюся внизу долину. Она не могла простить.
     Но потом девушка вспомнила, как сама подозревала Брануэлла. Честно говоря, она сомневалась в его невиновности до тех пор, пока ей не представили все доказательства. Чем же она тогда отличается от бабушки, которая, кстати, написала это письмо, не имея никаких доказательств?
     Неужели она все-таки позволит Хорэсу в качестве прощального "подарка" разлучить их с бабушкой, которая за две недели стала ей так же дорога, как все члены се семьи в Биконсфилде.
     - Бабушка, - прошептала она, прижимай письмо к губам, - о, бабушка!
     Расправив лист бумаги, аккуратно сложив его и убрав в карман платья, девушка осталась сидеть на холме, согнув ноги в коленях и обхватив их руками. Взгляд ее блуждал по зеленым вершинам, она наслаждалась теплыми солнечными лучами и прохладным летним ветерком. У нее было такое ощущение, словно она вывернула свое несчастье наизнанку и пристально разглядывает его.
     У Джудит была любящая семья. Скоро жизнь этих милых людей станет намного тяжелее, но они по-прежнему останутся семьей, и отцу будет куда возвращаться по вечерам. Конечно, они не будут с молчаливой покорностью сносить тяготы судьбы. Как эгоистично с ее стороны бояться бедности! Тысячи разорившихся людей выжили, сохранив при этом честь и достоинство. У Джудит еще была бабушка, которая любила ее, пожалуй, больше всех на свете. Боже, какое счастье, когда тебя так любят! Конечно, она никогда не сможет быть рядом с любимым мужчиной, но такое случается с тысячами других девушек. Разбитое сердце - это не пожизненный приговор. Она еще молода, ей всего двадцать два года. Она никогда не выйдет замуж, даже если какой-нибудь честный человек захочет взять ее без приданого. Жизнь без брака еще не означает жизнь, лишенную смысла и счастья.
     Она сможет стать счастливой. Она построит свое счастье. Она не будет ставить себе недостижимых целей: позволит себе погоревать некоторое время, но не станет рабой своей тоски. И она никогда не будет жалеть себя!
     Джудит Лоу не будет просто существовать - она будет жить!
     - Я уже начал подозревать, - послышался знакомый голос, - что мне придется карабкаться до самой вершины, прежде чем найти тебя.
     Девушка резко повернулась и закрыла глаза от слепящего солнца.
     Господи, она, оказывается, забыла, какой он привлекательный!

Глава 23

     Она сидела на широком плоском камне в свете солнечных лучей, и от этого зрелища у Рэнналфа стеснило грудь. На девушке не было ли чепца, ни шляпки. Она выглядела так, словно среди горных вершин обрела наконец свободу, бежала от людей, пытавшихся навязать ей свои представления о красоте и морали.
     - Что вы здесь делаете?! - удивилась Джудит.
     - Любуюсь тобой, - просто ответил Рэнналф. - У меня такое впечатление, будто мы не виделись неделю, хотя с момента нашей последней встречи прошло чуть больше суток. У тебя привычка убегать от меня.
     - Лорд Рэнналф, - торжественно произнесла Джудит, убрала руку от лица и приняла защитную позу, плотно сжав колени, - зачем вы приехали? Потому ли, что я ушла, не сказав ни слова и даже не оставив записки? Так знайте, что я написала и вам, и герцогу Быокаслу. Письма вот-вот будут отправлены.
     - Это предназначается мне? - с этими словами лорд вложил ей в руку запечатанный конверт.
     - Вы уже побывали в доме? - Ее глаза расширились от изумления.
     - Конечно, я наведался в дом священника, - подтвердил Рэнналф. - Ваша домоправительница проводила меня в гостиную, где я имел честь познакомиться с твоими сестрами и матерью. Они очаровательны. Я сразу понял, которую из сестер ты считаешь самой красивой. Но ты ошибаешься, Джудит, ее красота не идет ни в какое сравнение с твоей.
     В ответ девушка лишь плотнее сжала колени.
     - Твоя мама дала мне вот это. - Кивком Рэнналф указал на письмо и сломал печать большим пальцем.
     Джудит протянула было руку, чтобы остановить его, по потом передумала. Вместо этого она уткнулась лбом в сложенные на коленях руки.
     - Дорогой лорд Рэнналф, - прочел он вслух, - не знаю, как и благодарить вас за ту доброту, которую вы мне оказывали со дня моего отъезда из Харвуд-Грейндж. - Он метнул быстрый взгляд на девушку. - За доброту, Джудит?
     - Вы были добры ко мне, - прошептала она, - очень добры.
     Рэнналф пробежал оставшееся письмо глазами, не обнаружив там ничего нового.
     - С уважением, мисс Джудит Лоу, - громко произнес он. - И это все, что ты имеешь мне сказать?
     - Да. - Девушка подняла голову, наблюдая за тем, как он складывает письмо и убирает его в карман. - Простите, что не сказала вам всего этого лично, но вы же знаете, что мне никогда не хватает духу попрощаться.
     - А почему ты считаешь, что мы должны попрощаться? - осведомился лорд, присаживаясь рядом на камень, нагретый солнечными лучами.
     Джудит вздохнула:
     - По-моему, это очевидно.
     Так же очевидно, как и его нос. А нос у Бедвинов, как известно, - самая заметная черта. Джудит Лоу была гордой, упрямой женщиной, но вместе с тем ей катастрофически не хватало уверенности в себе. Это качество на корню задушили строгие родители, которые, конечно, хотели как лучше, а на деле невольно причинили вред единственному лебедю среди их утиного выводка.
     - Герцог Быокасл - мой брат, - сказал Рэнналф, - это высокомерный аристократ, который надменностью не уступает королю. Стоит ему пальцем пошевелить, как все бросаются исполнять его волю. Фрея, Морган и Аллин привыкли роскошно одеваться и вести себя так, словно стоят над всеми остальными людьми. Бедвин-Хаус - один из многих домов, принадлежащих моей семье, и это богатый и красивый особняк. Только Быокасл и Эйдан отделяют меня от герцогского титула и несметных богатств, которые приносят многочисленные поместья на территории Англии и Уэльса. Я перечислил хотя бы половину того, что очевидно?
     - Да. - Взгляд Джудит блуждал по долине, простиравшейся у подножия холма.
     - Твоего отца зовут преподобный Джереми Лоу, - продолжал Рэнналф. - Он джентльмен со скромным состоянием, поскольку приход не приносит ему большого дохода. У него четыре дочери, и каждую надо обеспечить приданым. Это весьма трудно сделать, ибо беспутный сын промотал все отцовские деньги, а строить собственную карьеру еще не начал. Положение усугубляется тем, что он стыдится своего происхождения. Конечно, ведь по материнской линии он внук торговца тканями и сын актрисы. Теперь, кажется, я описал вторую оставшуюся часть очевидного?
     - Да, - отозвалась девушка. Она больше не разглядывала долину, ее глаза были прикованы к сидящему рядом мужчине. Рэнналф удовлетворенно отметил, что она сердится. Лучше гнев, чем безучастность! - Совершенно верно, лорд Рэнналф. Но я в отличие от отца не стыжусь бабушки. Я очень ее люблю.
     - Я знаю, Джудит, - мягко проговорил он. - И она любит тебя больше всех на свете.
     - Я никогда не стану вашей любовницей, - сказала девушка.
     - Боже мой! - Рэнналф изумленно воззрился на нее. - Неужели ты считаешь, что я способен предложить тебе такое?
     - Больше между нами ничего быть не может, - отрезала Джудит. - Разве вы не видите? Вы что, ничего не замечали? Даже слуги в Бедвин-Хаусе выглядят более представительно, чем я. Все были со мной очень любезны, даже герцог Бъюкасл, и тот изо всех сил старался мне помочь. Но я уверена, он едва мог выносить мое присутствие в доме.
     - Я даже не представляю, что должно произойти, чтобы кто-то из Бедвинов потерял присутствие духа, - заметил Рэнналф. - Кроме того, Джудит, я не прошу тебя жить в Бедвин-Хаусе или с кем-то из моих братьев или сестер. Я хочу, чтобы ты жила со мной, скорее всего в Грандмезоне, в качестве моей жены. Не думаю, что бабушка позволит мне привезти тебя к ней на правах любовницы. В таких вопросах она непреклонна.
     Джудит стремительно вскочила на йоги.
     - Вы не можете жениться на мне!
     - Не могу? - удивился Рэнналф. - Это еще почему?
     - Так не бывает, - пробормотала она, - это невозможно.
     - Почему?
     Джудит развернулась и зашагала вверх по склону холма. Рэнналфу ничего не оставалось, кроме как последовать за ней по свежей зеленой травке, умытой весенним дождем.
     - Это потому, что я могу быть беременна? - спросила девушка.
     - Я почти надеюсь, что это так, - ответил Рэнналф. - И не потому, что хочу заманить тебя в ловушку, а потому, что мечтаю исполнить бабушкино заветное желание, пока еще не поздно. Ты же знаешь, она умирает. Ее заветная мечта - увидеть меня счастливо женатым, а может быть, даже подержать на руках внука.
     Джудит остановилась.
     - Так вы поэтому хотите жениться на мне?
     Протянув руку, Рэнналф приподнял ее подбородок.
     - На такой вопрос я даже отвечать не стану, - проговорил он. - Ты меня разве не знаешь, Джудит?
     - Нет, не знаю. - Оттолкнув его руку, она продолжила подниматься на холм. Несмотря на то, что тропинка становилась все круче, походка и спина девушки неизменно оставались прямыми. Сняв шляпу, Рэнналф прибавил шагу. - Вы же сами говорили, что люди женятся ради приумножения богатства или приобретения положения в обществе, поэтому удовольствия вы собираетесь искать на стороне.
     - Боже мой, неужели я такое говорил? - Рэнналф, конечно, прекрасно об этом помнил. Может быть, он выразился по-другому, но мысль была та же самая. Правда, в тот момент он не столько делился реальными планами на будущее, сколько хотел поразить девушку. - Ты разве не знаешь, что моральный кодекс семьи Бедвин запрещает искать развлечений вне супружеской постели? Кажется, это даже записано где-то в семейных архивах. Каждый, кто преступит священный закон, обречет себя на вечные муки.
     Вместо ответа Джудит ускорила шаг.
     - Когда я женюсь, Джудит, - сказал лорд, поняв наконец, что девушка не настроена шутить, - то буду целиком и полностью принадлежать супруге и в постели, и вне ее. Я хранил бы верность своей второй половине, даже если бы меня вынудили жениться без любви. Честно говоря, две недели назад такое вполне могло произойти. Ты женщина, которую я избрал себе в жены, ты любовь всей моей жизни.
     Рэнналф услышал собственные слова так, словно был сторонним наблюдателем, и он вдруг испугался, что не сумеет убедить эту девушку. Если бы три недели назад кто-нибудь сказал лорду Бедвину, что он будет говорить такое женщине, он ни за что бы не поверил... "Женщина, которую я избрал, любовь всей моей жизни".
     Джудит плакала, низко опустив голову. Рэнналф больше не произнес ни слова. Приноровившись к ее походке, он молча следовал за Джудит почти до самой вершины холма.
     - Вы не можете на мне жениться, - наконец проговорила она. - Скоро моя семья полностью разорится, и Брануэлл до сих пор по уши в долгах. Либо он попадет в долговую тюрьму, либо пустит лапу по миру, а может, и то и другое вместе.
     Неожиданно она остановилась. Идти больше было некуда, разве только спускаться по другую сторону холма в долину, прорезавшую зеленую гряду.
     - Твой брат больше никому не должен, - сказал Рэнналф, - и, надеюсь, он никогда не попадет в такую ситуацию.
     Девушка посмотрела на лорда расширившимися от удивления глазами.
     - Герцог Бьюкасл не мог... - Она осеклась.
     - Нет, Джудит, - возразил он, - Вулф здесь ни при чем.
     - Значит, вы? - Девушка схватилась рукой за горло. - Вы заплатили его долги? Как же мы сможем вернуть вам деньги?
     Рэнналф осторожно завладел се руками.
     - Это семейное дело, Джудит, Я очень надеюсь, что Брануэлл Лоу скоро станет частью моей семьи, поэтому вопрос о возвращении долга отпадает сам собой. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы впредь ты не знала горя и нужды. - Лорд попытался улыбнуться, но, похоже, безуспешно. - Даже если для этого придется навсегда уйти из твоей жизни.
     - Рэнналф, - прошептала девушка, - ты заплатил его долги? Ради меня? Но папа никогда такого не допустит.
     Да, уговорить ее отца действительно было нелегко. Преподобный Джереми Лоу был человеком благородным и суровым, такие с трудом признаются в своих слабостях. Кроме того, он был честным и добрым мужем, искрение любил всех своих детей, даже Джудит, чей неукротимый дух он всю жизнь пытался подавить.
     - Твой отец согласился, что будущий зять вполне может оказать помощь его сыну. И я здесь с его разрешения, Джудит.
     Девушка бросила на него недоверчивый взгляд.
     - Твой будущий деверь тоже приложил свою руку, - продолжал Рэнналф. - Использовав все свое влияние, он добился для Брануэлла должности в Ост-Индской торговой компании. Если он постарается, то сможет значительно поправить свое материальное положение. Скажем так, перед ним сейчас открыты все дороги.
     - Герцог Бьюкасл? О Боже! - Джудит закусила губу. - Почему он сделал нам так много хорошего, хотя должен был бы нас презирать?
     - Знаешь, перед приездом сюда я получил его благословение, Джудит, - сказал лорд, поднося руку девушки к губам.
     - О! - только и смогла произнести она.
     - Похоже, ты одна считаешь наш союз неравным, - заметил он.
     - Рэнналф... - Ее глаза наполнились слезами, став еще зеленее, чем обычно.
     Второе "я" лорда Рэнналфа Бедвина в ужасе наблюдало за тем, как его хозяин, рискуя безнадежно испортить дорогие брюки, становится на одно колено на свежей траве и берет девушку за руку.
     - Джудит, - торжественно начал он, заглянув в ее испуганные, смущенные глаза. - Не окажешь ли мне честь стать моей женой? Я делаю тебе предложение лишь по одной причине. Я с ума по тебе схожу, несравненная моя, и не вижу большего счастья, чем провести жизнь рядом с тобой, сделать тебя счастливой, разделить с тобой мою любовь и страсть. Ты выйдешь за меня замуж?
     Никогда в жизни Рэнналф не чувствовал себя таким беспомощным и взволнованным. Крепко сжав ладони девушки, он опустил голову, стараясь не думать о том, что вся оставшаяся жизнь зависит от ответа, который он сейчас получит.
     Прошла, кажется, вечность, прежде чем Джудит заговорила. Когда она высвободила руки, ему показалось, что сердце ухнуло куда-то вниз. Но в следующую секунду он ощутил, как ее ладони опускаются ему на голову, пальцы запутываются в волосах. Девушка наклонилась над ним и нежно поцеловала в макушку.
     - Рэнналф, - прошептала она еле слышно, - Рэнналф, любимый мой.
     Вскочив на ноги, лорд обхватил девушку за талию, оторвал от земли и закружил по поляне. Откинув голову назад, она весело смеялась.
     - Посмотри, что ты натворил, - со смехом проговорила она, когда он наконец поставил ее на место.
     С одной стороны ее прическа полностью развалилась, с другой - свисала наполовину расплетенная коса. Подняв руки, девушка растрепала волосы и сложила шпильки в карман. Потом она потрясла головой, и в ту же секунду к ней приблизился Рэнналф.
     - Позволь мне, - попросил он.
     Запустив пальцы в волосы возлюбленной, он аккуратно разобрал каждую прядь, после чего волосы рассыпались блестящими локонами по плечам и спине. Заглянув в ее сияющие счастьем глаза, Рэнналф улыбнулся и поцеловал ее. Джудит обняла его за шею и прильнула всем телом, в то время как лорд обхватил девушку за талию и крепко сжал в объятиях, как будто готов был слиться с ней воедино прямо на вершине холма.
     Когда наконец он поднял голову, то встретил улыбающийся взгляд Джудит. Слова уже были не нужны, они боялись отпустить друг друга. Сделав шаг назад, Рэнналф развел ее руки в стороны и окинул взглядом мисс Джудит Лоу - свою женщину, свою награду, свою любовь.
     На вершине холма поднялся заметный ветер, прижавший платье девушки к груди и взметнувший подол сзади, а волосы ее огненно-рыжим облаком взвились над головой. Рэнналф вспомнил, что всего пару недель назад она не осмелилась бы предстать перед ним вот так, во всем блеске своей яркой, чувственной красоты. А сегодня она смело встретила его взгляд, горделиво вскинув подбородок, на ее губах играла мягкая улыбка, а на щеках горел нежный румянец.
     Она была одновременно богиней, от чьей красоты захватывало дух, и женщиной, которая только что согласилась принадлежать ему.
     - Могу я считать твой ответ положительным? - осведомился лорд.
     - Да, конечно, - рассмеялась Джудит. - Разве я не сказала? Да, Рэнналф.
     Они рассмеялись, а потом Рэнналф сгреб ее в объятия и кружил до тех пор, пока она не запросила пощады.

Глава 24

     В маленькой комнате Джудит собралось столько народу, что Тилли с трудом смогла протиснуться к госпоже, чтобы аккуратно, не помяв ни одного мягкого сверкающего локона, надеть ей на голову шляпку.
     - Ты выглядишь потрясающе, Джуд, - сказала Памела, у которой глаза блестели от слез. - Я всегда говорила, что в нашей семье ты