рете царила полная тишина.
     Она вошла в дом, опираясь на руку мужа и не говоря ни слова, а когда Уотсон подал ему доставленную полчаса назад записку, она высвободила руку и бросилась наверх.
     Записка была от матери Майлза, которая приглашала их к себе на ужин перед балом Уорчестера. Граф прошел в кабинет, написал короткий ответ и отправил его матери с одним из слуг.
     Эбби, наверное, уже приказала подать чай, думал он, взбегая вверх по лестнице. Граф собирался снова поговорить с женой. Она явно скрывала что-то еще, и пока она этого не откроет, им нечего надеяться на счастливый брак.
     В кабинете Абигайль не оказалось, не было ее и в гардеробной. Граф нашел ее в спальне. Она лежала на животе, уткнувшись лицом в покрывало. Граф медленно пересек комнату и опустил ладонь на ее затылок.
     - Эбби, - мягко произнес он.
     Не дождавшись ответа, граф пододвинул к кровати стул и сел на него верхом, сложив руки на спинке. Он ждал.
     - Я внебрачный ребенок, - глухим голосом проговорила она наконец, продолжая лежать неподвижно.
     Майлз подавил неуместное желание рассмеяться, он решил, что Эбби употребила это выражение в переносном смысле.
     - Расскажи мне об этом, - попросил он.
     - Я внебрачная дочь, - начала она слегка окрепшим голосом, - я не дочь моего отца. Я не твоя родственница. Я обратилась к тебе за помощью, не имея на то никакого права.
     - Ты моя родственница, - поправил граф, - ты моя жена.
     Она что-то пробормотала в подушку.
     - Эбби, может, повернешься? Мне тебя не слышно.
     Когда она повернулась, взгляду графа предстало раскрасневшееся лицо и подозрительно блестящие глаза в обрамлении довольно растрепанных коротких кудряшек.
     - Я бы не стала твоей женой, если бы с самого начала сказала правду. Ты, конечно, жалеешь о том, что поступил так опрометчиво. Думаю, ты получишь развод, если сообщишь в суде, как я тебя обманула и что я всего лишь бастард.
     - Это некрасивое слово, Эбби, - проговорил граф. - Твоя мать родила тебя от другого мужчины?
     - Я даже не знаю, от кого именно. Мама никогда мне не говорила, да и отец вряд ли знал. Но именно поэтому она и вышла за отца. Она говорила, что в жизни не опустилась бы до брака с ним, если бы не подобные обстоятельства. Мой доблестный отец, я имею в виду настоящего, бросил маму, а мистер Гардинер давно ухаживал за ней. Она вышла замуж, ничего ему не сказав, хотя была уже на четвертом месяце.
     Граф опустил голову на руки.
     - Семья, в которую вошла моя мать, оказалась настоящим крысиным логовом, - высоким голосом продолжала Эбби. - Хотя иногда мне приходила в голову мысль о том, что, может быть, отец был бы другим, не поступи с ним мама так подло. Моей матери не пришлось выбирать семью. Она всегда была такой правильной, настоящей леди. Она всегда презирала отца, даже после рождения Бориса. И она всегда любила меня больше, чем его. Думаю, она хранила в сердце любовь к моему настоящему отцу. Не знаю. Вот она, правда: я бастард. Ты женился на внебрачной дочери, Майлз.
     - Твой отец признал тебя, дал тебе свое имя. Он позволил тебе жить в своем доме вместе с собственными детьми даже после смерти матери. Он удочерил тебя, Эбби. Полагаю, именно поэтому ты и любила его, несмотря ни на что.
     Она поспешно сползла с кровати и, подойдя к туалетному столику, начала расставлять лежавшие на нем принадлежности.
     - Рыбак рыбака видит издалека, - ответила она, - плохая кровь смешалась с плохой кровью. Не думаю, что я на самом деле любила его. Он просто нуждался в моей помощи, вот и все. Отец был болен. Я знаю, что многие люди презирают алкоголиков и думают, что те могут наладить свою жизнь, стоит только захотеть. Но это не так. Мой отец был в том же состоянии, как если бы у него был туберкулез или рак. Он болел, нуждался во мне, и я ухаживала за ним. Все предельно просто.
     - Ты любила его, Эбби, - настаивал граф.
     - Он оставил нас в ужасном положении, но, несмотря ни на что, мы держались вместе. Потом девочки отправились к тетушке Эдвине, которая от души ненавидела их, а Борис оказался под тяжестью долгов, в которых нисколько не был виноват и расплатиться с которыми у него не было возможности. А я осталась совсем одна-одинешенька. - Эбби обхватила себя руками.
     - Подойди ко мне, - сказал граф, поднимаясь на ноги и отодвигая стул, - ты больше не одна.
     Абигайль взглянула на мужа через плечо.
     - Я думала, что ни одна душа не знает мою тайну, считала, что отец и мать унесли ее с собой в могилу. Но он успел рассказать Рейчел, и она собирается прийти к тебе за двумя тысячами фунтов в конце недели, Майлз. Если она не получит денег, мой секрет узнает весь мир.
     - Эбби... - начал граф, подходя к жене.
     - Не прикасайся ко мне, - почти крикнула она. - Пожалуйста, не делай этого. Я куда-нибудь уйду. Не знаю куда, но скоро что-нибудь придумаю. У меня осталось немного денег из тех шести тысяч. Еще две недели назад такая сумма была для меня целым состоянием, так что я смогу...
     - Эбби, - резко прервал ее граф, схватив за руку и резко притянув к себе, - что за чушь ты несешь? Немедленно прекрати.
     - Я не должна была так поступать, - продолжала каяться Абигайль. - Не поддайся я искушению, я не решилась бы. Но это было сильнее меня, Майлз. Ты представить себе не можешь, что значит быть на грани нищеты, боясь даже надеяться на помощь, и вдруг получить возможность стать графиней и выйти замуж за человека богатого, как Крез. Но я не думала, что кто-то еще знает мою тайну, я даже не подозревала, что Рейчел жива. Я переборола бы себя, если бы знала, что кто-то способен нанести тебе такой удар. Я обязательно переборола бы себя, верь мне. Я понимаю, что поступила ужасно, что я бастард и все такое, но...
     Граф не дал ей закончить.
     - Я вынужден буду принять суровые меры, если еще хоть раз услышу от тебя это слово, - строго сказал он. - Ты не повинна в обстоятельствах своего рождения, Эбби, и ты не то, чем упорно продолжаешь себя называть. - Именно то, - настаивала она. Ее глаза стали просто огромными от непролитых слез.
     - Случайно, - возразил он, - ты не стала плодом любви четы Гардинер. Но, судя по тому, что я слышал, ты с лихвой проявила себя дочерью своего отца, сестрой своего брата и сводных сестер. Эбби, любовь моя, прости себя за все.
     - За то, что обманула тебя?
     - И за это тоже, если хочешь, но я имел в виду то, что ты, возможно, стала причиной позора твоей матери и разочарования отца. Ты была единственным человеком, на которого он не поднимал руку, единственной, кто имел на него влияние? Думаю, Эбби, он просто-напросто понял, какой бесценный дар преподнесла ему судьба. Прости себя.
     Слезы наконец пролились из ее глаз и покатились по щекам.
     - Я не могу простить себе того, что сделала с тобой, - всхлипнула она.
     - Не можешь? - удивился он. - Жалеешь о том, что привнесла в мою жизнь солнечный свет, немного сумасшествия и целое море любви? Ты ведь знаешь, что я люблю тебя.
     Она громко всхлипнула и зажала рот рукой.
     - Ты не можешь, - сказала она, отнимая руку, - Майлз, ты не можешь. Я бас...
     Граф крепко поцеловал ее.
     - Я не шучу, - пригрозил он, - насчет суровых мер. Если не веришь, проверь. Хотя мне не слишком хочется демонстрировать, тебе серьезность своих угроз.
     - Если ты вздумаешь меня побить, я сама в два счета уложу тебя на лопатки, - похвасталась Эбби, и на сей раз всхлипы смешались со смехом и икотой.
     - Уверен в этом, - рассмеялся граф. - Эбби, если сможешь простить себя и избавиться от чувства ущербности, то могу я надеяться, что ты хоть немного полюбишь меня? Настолько, чтобы мы смогли построить совместное будущее, а?
     - Я влюбилась в тебя, как только увидела твои глаза, - призналась Абигайль. - Какая женщина смогла бы устоять?
     - Действительно, какая? - рассмеялся он. - Так ты любишь мои глаза, неплохое начало. Есть шанс, что твои чувства распространятся и на другие части моего тела?
     - О да, - подтвердила она, - это уже давно произошло. Но, Майлз, все это пустые разговоры. Есть Рейчел, и есть угроза скандала, который она может навлечь на тебя из-за меня. Ты должен отвезти ей деньги, хорошо? Сделай это сегодня, пока она не занервничала. Если она расскажет кому-нибудь о том, что знает, разразится грандиозный скандал.
     - Вокруг меня? - переспросил он. - Хочешь, я скажу тебе, насколько сильно меня это волнует, Эбби? Вот насколько. - Он щелкнул пальцами у нее над ухом. - А ты как? Тебя все это расстроит?
     - Да, - призналась она, - потому что я буду этому причиной.
     - Если на минуту забыть обо мне, - переспросил Майлз, - ты сама расстроишься?
     Абигайль на секунду задумалась.
     - Нет, потому что я понимаю, что, если бы мой настоящий отец не бросил мать, я никогда не оказалась бы в этом доме. Это ужасно!
     - Что ужасно? - с улыбкой поинтересовался лорд Северн. - На каком же уголке земного шара ты бы сейчас сидела, Эбби, сетуя, что тебе так и не удалось появиться на свет?
     Она слабо улыбнулась мужу, и он прижался лбом к ее волосам.
     - Для тебя действительно все это не имеет значения? - задумчиво протянула Эбби.
     - Действительно, - подтвердил граф. - А что еще более важно, так это то, что я сэкономлю две тысячи фунтов и буду иметь удовольствие послать миссис Рейчел Харпер ко всем чертям. Сегодня мой день, Эбби.
     - Для тебя важнее всего деньги? - спросила она, озадаченно глядя на мужа.
     Граф обнял жену за талию и улыбнулся:
     - Я отказываюсь отвечать на такой глупый вопрос. Эбби, скажи мне кое-что.
     Она вопросительно взглянула на него.
     - Это все? Я узнал все темные секреты твоего прошлого?
     Эбби хорошенько все обдумала.
     - Да, - наконец кивнула головой она.
     - Отлично. Через минуту я раздену тебя и займусь с тобой любовью, скажи только где: в твоей спальне или моей? А когда все закончится, я скажу тебе те слова, которые повторял две ночи подряд. И буду ждать твоего ответа. Он будет на этот раз?
     Когда Эбби подняла на него глаза, ее лицо пылало.
     - Да. В твоей постели, Майлз, если хочешь.
     Он сплел пальцы жены со своими и провел ее к себе в спальню через две смежные гардеробные. Там Майлз взял жену за плечи и развернул к себе так, чтобы можно было добраться до ряда крошечных пуговок у нее на спине. Пока его руки работали, он наклонился, чтобы поцеловать ее в шею.
     Наконец он положил ее на кровать, разделся под ее жадным взглядом, потом лег рядом и начал медленно соблазнять ее, постепенно доводя до исступления своими ласками...
     Придя в себя, Майлз прижался к жене, положил ее голову себе на плечо и натянул на них обоих одеяло.
     - М-м, - пробормотал он, потершись щекой о ее кудряшки, - тебе не кажется, что некоторые вещи от частого использования становятся только лучше? Можешь себе представить, как это будет лет через десять? Вокруг нас с тобой будут взрываться звезды. - Граф наклонил голову и запечатлел на губах жены долгий поцелуй. - Я люблю тебя, Эбби.
     Она поудобнее устроила голову в тепле его рук.
     - Я тоже тебя люблю, каждый дюйм твоего тела и все, что у тебя есть. - Она удовлетворенно вздохнула.
     - И они жили долго и счастливо, - подытожил Майлз, - и на следующий же день уехали в загородное поместье, чтобы сполна насладиться семейным счастьем.
     Эбби задумчиво выводила пальчиком узоры на его груди.
     - Есть еще кое-что, о чем мне стоит тебе рассказать, - тихо проговорила Эбби.
     Майлз застонал. - Когда я однажды повторила тебе те слова, с которыми обратилась к мистеру Гиллу, чтобы отвадить его от Лоры, - начала Абигайль, - ты сказал, что я просто не могла быть настолько неженственной, чтобы произнести такое вслух. Поэтому я не сказала тебе всего, что он от меня услышал, когда я застукала его пристающим к Лоре. Я боялась, что ты будешь меня презирать.
     Он издал еще один стон.
     - Это и правда было ужасно, - созналась она. - Я каждый раз краснею при одном воспоминании об этом. - Она нервно захихикала.
     Граф прикрыл глаза ладонью свободной руки и тяжело вздохнул.
     - Эбби, ты не могла бы признаться мне во всем, не тратя десять минут на прелюдии? Облегчи свою совесть, любимая, если тебе это так необходимо, и позволь мне заснуть. Я только что заслужил хороший отдых, не так ли?
     Эбби смеялась.
     - Не могу, нет, не могу. Это было страшно вульгарно, Майлз, ты покраснеешь.
     - Господи, - воскликнул граф, обращаясь к стоящему недалеко от кровати канапе, - неужели я приговорен лет эдак пятьдесят терпеть подобное? Чем я навлек на себя такое наказание?
     - Видел бы ты его лицо, Майлз! - Эбби разразилась громким хохотом.
     Граф Северн усмехнулся, хотя не мог понять, что именно так его развеселило.
     - Я женился на сумасшедшей. Это следующий секрет, который ты вознамерилась мне поведать, не правда ли, Эбби? Ты сбежала из Бедлама, а я женился на тебе. Боже, помоги!
     - Уверена, если бы он наклонился, его глаза выпали бы из глазниц и покатились по полу!
     Они повалились друг на друга, изнемогая от смеха.
     - Скажи мне, над чем я смеюсь, - взмолился граф, обретя дар речи.
     - Не могу, - простонала она, - не могу.
     - Эбби, - сказал он, прижимая к себе жену, - за последние две недели я смеялся больше, чем за все предыдущие тридцать лет. Но я чувствую себя глупо, когда не понимаю, что заставляет меня смеяться. Глупышка! Я так люблю тебя!
     - Я сказала мистеру Гиллу, что дам ему коленом под зад, если он еще раз протянет свои ручонки к Лоре, - вполне спокойно произнесла Эбби.
     На минуту повисла мертвая тишина. А потом граф Северн уронил голову на подушку и зашелся хохотом.


   Мэри БЭЛОУ
   ЖЕНА НА ВРЕМЯ

Перевод с английского С.И. Деркунской. OCR AngelBooks


Анонс

     Лорду Энтони Эрхарту нужна жена. Но... вовсе не верная и преданная "спутница жизни". Просто женщина, которая примет его имя и титул - а потом исчезнет навеки из его жизни, удовольствовавшись щедрым содержанием. Идеальный вариант для "старой девы" Чарити Дункан, готовой па вес, чтобы помочь своей семье. Но условия "брачной сделки", вполне устраивающие Чарити, вот-вот нарушит сам лорд Энтони, без памяти влюбившийся в собственную жену - и сгорающий в пламени яростной, неодолимой страсти...

Глава 1

     Было бы очень странно искать себе жену по объявлению. Энтони Эрхарт, маркиз Стаунтон, старший сын и наследник герцога Уитингсби, поместил во всех лондонских газетах извещение о вакансии на место гувернантки.
     Под извещением стояло его собственное имя - и полный титул, - к большому удовольствию его друзей и знакомых, которые сочли это поводом для шуток.
     - Сколько у вас детей уже есть, Стаунтон? - спросил маркиза Гарольд Прайс в "Уайтсе" в то утро, когда появились первые газеты. - А не разумнее ли нанять учителя? Такого, который мог бы справиться с целым классом?
     - Вам нужно было бы нанять даже целый штат учителей, Стаунтон, - добавил Катберт Пайн. - На целую школу, я полагаю. Один учитель вряд ли захочет обучать целый класс отчаянных сорванцов - слишком рискованно.
     - А мамочки будут забирать их после обеда, Тони? - спросил лорд Роулинг, насыпая табачок на тыльную часть руки. - У тебя достаточно большой салон, чтобы они все могли мирно ждать своих детей и не ссориться?
     - Вы уверены, Стаунтон, что хотите дать образование всем своим детям? - поинтересовался полковник Форсайт. - У вас достаточно имений, где требуются экономки и управляющие, старина? Во всей Англии хватит на них имений?
     - Вы забыли про Уэльс, Форсайт, - сказал мистер Пайн. - И про Шотландию.
     - Но будет ли честно по отношению к другим внебрачным детям, если все места будут заняты только молодыми Стаунтонами, - нарочито жалобным голосом заметил полковник.
     - Полагаю, Тони ищет совсем не гувернантку, - сказал сэр Бернард Шилдс. - Он ищет себе новую любовницу. Я слышал, Тони, вы лишь на прошлой неделе уволили прелестную Анну, одарив ее рубинами. Вы решили поискать ей замену в другом месте? Не в злачных местах Лондона? Хотите найти кого-нибудь, кто мог бы развлекать вас разговором, пока вы занимаетесь... э... делом?
     - Или кого-нибудь, кто сможет научить тебя чему-нибудь новенькому? - поддел лорд Роулинг. - Знаешь, Тони, говорят, что учиться никогда не поздно. А кто может научить лучше гувернантки? Уму непостижимо, сколько возможностей для практических занятий в классной комнате со всеми этими партами и столами!
     - Полагаю, - заметил очень молодой и очень серьезный лорд Каллагэн, - Стаунтон хочет нанять гувернантку для племянницы или племянниц, а мы черним его, выдумывая небылицы.
     Маркиз Стаунтон не принимал участия в разговоре, лишь время от времени он поднимал брови или поджимал губы. Он выглядел так, будто лично его все эти разговоры совершенно не касаются. Насколько ему известно, детей у него не было. Имений у него тоже не было - пока. От Анны он устал уже через шесть недель. Он совсем не спешил найти ей замену. Любовницы все меньше возбуждали его. Их трюки и приемы были ему хорошо известны и наскучили. Роулинг ошибался, говоря, что у. них можно научиться чему-нибудь. И если уж на то пошло, со своими племянницами и племянниками Энтони Эрхарт никаких дел не имел.
     Нет, он не искал ни гувернантку, ни любовницу. Он выбирал себе жену, как и объяснил лорду Роулингу, своему самому близкому другу, когда они возвращались из клуба.
     - Разве обычно это делают не в "Олмаке"? Или на балу? Или на приеме у кого-нибудь, Тони? - засмеялся лорд Роулинг, считая, что друг просто шутит. - И без всяких объявлений в газете? Ты ведь все-таки Стаунтон и однажды станешь герцогом Уитингсби. Ты богат как Крез, а внешность у тебя такая, что ни одна женщина не останется равнодушной, будь ты даже бедняком. А ты ищешь жену через объявление в газете. Что-то я тут не понимаю, скажи на милость? - Он повертел тростью и поднес руку к полям шляпы, приветствуя проходившую мимо женщину.
     - В "Олмаке" я не могу найти то, что ищу, - серьезно ответил маркиз на ехидное замечание друга. И продолжил:
     - Она должна быть благородного происхождения - это обязательное условие, видишь ли. Она также должна быть бедной, скромной, серьезной, очень сдержанной, даже немного чопорной. Она должна быть... э... серой мышкой.
     Лорд Роулинг смотрел на друга, удивленно подняв брови.
     - Боже мой, - едва слышно прошептал он, - Серая мышка, Тони? И это говоришь ты? Неужели тебе так необходимо командовать женщиной, которую ты хочешь взять в жены?
     - Герцог Уитингсби вызвал меня домой, - ответил маркиз. - Он якобы очень болен. Он напомнил мне, что леди Марии Лукас, дочери графа Тилдена, уже исполнилось семнадцать лет. При ее рождении семьи договорились о нашем браке. Теперь настало время официально объявить о нашей помолвке. Он считает, что у меня было достаточно времени, чтобы перебеситься. Ведь я восемь лет не жил дома.
     Лорд Роулинг поморщился.
     - Твой отец очень ошибается, - серьезно сказал он. - За эти восемь лет ты сколотил изрядное состояние, Тони. - И, ухмыльнувшись, добавил:
     - А также приобрел заслуженную репутацию одного из самых известных повес в Лондоне. Значит, ты собираешься жениться на серой мышке только назло его милости?
     - Совершенно верно, - подтвердил маркиз. - Сначала я думал не обращать внимания на приглашение или отказаться вступить в брак с ребенком, которого выбрали и воспитали на роль следующей герцогини Уитингсби. Но новая моя идея гораздо лучше. Если его милость еще и не болен, так скоро заболеет. Если он ничего не понял за последние восемь лет, то скоро поймет. Да, я действительно буду очень тщательно выбирать себе жену. Думаю, кандидатур будет много.
     Лорд Роулинг был потрясен: только сейчас он понял, что его друг говорит совершенно серьезно.
     - Но, Тони, - заметил он, - ты же не можешь жениться на самом глупом создании, какое тебе удастся найти, только для того, чтобы досадить своему отцу?
     - Почему бы и нет? - спросил маркиз Стаунтон.
     - "Почему бы и н