твовать себя как на иголках.
     - Перед отъездом на Мальту, когда Ребекка жила в Лондоне и ждала ребенка - как раз перед выкидышем, - Джулиан, так сказать, делал мне авансы, - сообщила Луиза. - Я совершенно недвусмысленно дала ему понять, что это меня возмущает, и он больше ничего не стал говорить. Но с этого момента я стала испытывать к нему неприязнь и презрение.
     - Бедная Ребекка, - сказал граф. - Я подозревал, что Джулиан может оказаться неверным мужем. Я фактически вытянул правду из Дэвида... Впрочем, это не имеет значения... Но снова хотел бы надеяться, что время может излечить Джулиана от его слабостей и пагубных привычек. Я думал, что он достаточно долго был в разлуке с Ребеккой, чтобы осознать ее истинную цену.
     - Он опять сделал такие же авансы нынешним утром, - сказала Луиза. - Намекнул, что меня не может удовлетворить стареющий муж и что поэтому я должна искать развлечений на стороне.
     Рука графа замерла у нее на затылке.
     - Учитывая мое состояние, его слова довольно комичны, - добавила она.
     - Но это обстоятельство, кроме меня и тебя - да доктора, - никому еще не известно, - возразил он. - Я поговорю с Джулианом, дорогая. Больше этого не случится. Даю слово, это не повторится. Прошу прощения за то, что это произошло в моем собственном доме, где ты находишься под моей защитой.
     Луиза внезапно вскочила и решительно взглянула на графа.
     - Ребекке следовало бы быть с Дэвидом, - сказала она. - И с Чарльзом. Она принадлежит именно им. А сейчас оторвана от них. Достаточно посмотреть на нее, чтобы понять это.
     Граф безмолвно пристально смотрел на нее.
     - Ты можешь что-нибудь с этим сделать? - спросила она.
     - Я для тебя на все готов, - ответил он. - Но я не Господь Бог. Боюсь, в данном случае это не в моих силах. Мне пришлось бы выбирать, чье сердце разбить. Ребекка вышла замуж за Джулиана. Вышла по любви. А свадебные клятвы приносятся на всю жизнь.
     Луиза вздохнула. Теперь она выглядела не столь напряженной.
     - Все это так несправедливо, - заметила она. - Жизнь вообще несправедлива. И мне кажется, что ты, Уильям, если уж на то пошло, создал бы во всех отношениях гораздо более гармоничное мироздание, чем это удалось Господу Богу.
     Граф довольно рассмеялся и привлек ее в объятия.
     - Только бы викарий не услышал твои богохульства. Завтра я кое-что выскажу Джулиану. Я не допущу, чтобы ты расстраивалась, особенно в такой период... А кто у нас будет на этот раз - мальчик или девочка?
     - Ты хочешь мальчика? - взглянув ему в глаза, спросила она. - Это имеет для тебя какое-то значение?
     - Ни малейшего, - ответил он. - Я ведь и сейчас одинаково люблю и сына, и дочь. Пол нашего ребенка не имеет абсолютно никакого значения.
     - А вот я хотела бы сына, - призналась Луиза. - Несмотря на то, что я тебе рассказала, не выставляй их. Здесь у Ребекки по крайней мере есть мы.
     - Ш-ш, - произнес он. - Я собираюсь уложить тебя в постель и хочу, чтобы ты уснула, а не тревожилась понапрасну. Ты меня понимаешь?
     - Да, милорд, - ответила Луиза. Напряженное выражение стало быстро исчезать с ее лица, и она наконец улыбнулась.

***

     Ребекка и Джулиан все еще проводили много времени вместе. Но не все время, как это было в первую неделю. Они по-прежнему беседовали, улыбались, обнимались, целовались. Однако былой откровенности между ними больше не было. Ребекка не могла отделаться от чувства вины за то, что она оказалась плохой женой. Она не дала мужу того, на что он имеет полное право и в чем, как она знала, он так нуждается. Порой ей хотелось подчиниться велению долга, как раньше, и пригласить Джулиана к себе в постель. Но Ребекка не могла себя заставить пойти на такой шаг.
     Она была не в силах избавиться от мысли, которая засела в ее голове с той самой первой ночи: ее тело принадлежит Дэвиду. Но Ребекка знала, что это не так, что она никогда уже не будет принадлежать Дэвиду. Вместе с тем она теперь была не в состоянии отдаться никакому другому мужчине, даже своему мужу - Джулиану. Она, правда, предполагала, что настанет время, когда ей, придется это сделать. Она едва ли сможет отказывать мужу в своей благосклонности на протяжении всей жизни. Однако в данный момент Ребекка предпочитала об этом не думать. Она все равно никак не могла ускорить события.
     Порой Джулиана покидало его лучезарное настроение, Ребекка понимала, в чем дело, и не осуждала мужа. Она тяжело переживала за него. Ведь она его по-прежнему очень любит. Так же сильно, как и всегда. И это приводило ее в замешательство. Как можно одновременно и любить, и не любить? Она простила Джулиану вспышки ярости и отчаяния - столь редкие и не такие уж бурные.
     Иногда, когда Ребекка и Джулиан целовались, он губами раскрывал ее рот и вводил внутрь него язык, чего раньше никогда не делал. Именно так целовал Ребекку Дэвид, но такие же поцелуи Джулиана казались ей почему-то оскорбительными, будто этим он хотел лишь шокировать ее. Однажды в экипаже он распахнул ее жакет и блузку, схватил супругу за плечи и повернул к окну так, чтобы при свете посмотреть на ее обнаженные груди над верхним обрезом корсета. И вновь казалось, что он так поступает не столько из сексуальных побуждений, сколько из желания шокировать жену. Через некоторое время он отпустил Ребекку и наблюдал, как она дрожащими руками стала приводить себя в порядок.
     Иногда Джулиан напоминал ей об их детстве и некоторых дурных поступках и жестокостях, за которые наказывали Дэвида. Будто хотел наказать жену этими воспоминаниями.
     Но это были лишь неприятные мелочи на фоне его нормального поведения. Как правило, он держался весело и обращался с Ребеккой ласково и нежно. Она была ему более чем признательна за то, что он проявляет терпение и не приходит к ней по ночам. Больше всего она хотела оказаться способной вновь дарить ему свою любовь. Если бы только тогда из Крыма пришло правильное сообщение! Конечно, в этом случае Ребекка испытывала бы жестокие душевные муки, сознавая, что Джулиан тяжело ранен и попал в плен. Она бы себе места не находила, так долго не получая от него никаких вестей. Но по крайней мере ее сердце тогда по-прежнему полностью принадлежало бы Джулиану, и теперь к ее радости не примешивались бы никакие другие чувства. Тогда бы в ее жизнь не вошел Дэвид. Тогда у нее не появился бы Чарльз.
     Но она не может вообразить мир, в котором не было бы Чарльза. Не может представить себе жизнь без Дэвида. Она не способна вернуться назад в то время, когда она еще не вышла за него замуж.
     Всякий раз, когда удавалось, Ребекка выходила из дома одна. Порой шла милю за милей и потом не помнила, где же она побывала. Иногда заглядывала в гости к Флоре Эллис.
     Флора была счастлива. Мистер Чемберс, джентльмен, арендующий дом Хораса и вот уже долгое время ухаживавший за Флорой, на Рождество предложил ей руку и сердце. Они решили пожениться летом. Ребекка убедилась, насколько это приятно - видеть свою подругу счастливой. До чего же хорошо узнать, что хоть у кого-то дела идут прекрасно. Оказалось, что мистер Чемберс очень любит Ричарда и готов принять его как собственного сына.
     Ричард выглядел как обычно - смышленый и веселый мальчуган со сверкающими глазами и нежной, обаятельной улыбкой.
     - Наступит день, когда он будет этой улыбкой и этими глазами разить девушек наповал, - со смехом сказала Ребекка Флоре. - Он вырастет красавцем.
     Ребекке было больно видеть сына Дэвида, больно сознавать, что у него два сына, а не только один Чарльз. Но Ричард ничем не напоминал ей Чарльза, хотя она и пыталась обнаружить в ребенке Флоры какое-то сходство со своим собственным сыном. У Ричарда были волосы Дэвида и его овал лица. У Чарльза были глаза Дэвида, и чертами лица он тоже неуловимо напоминал отца.
     - Вы потеряли в весе, - сказала ей однажды Флора, когда они сидели, попивая чай, за кухонным столом.
     - Это мечта всякой женщины, - сказала Ребекка. - Я уверена, что вес - это как раз то, что стоит терять.
     - Нет, - возразила Флора. - Вы были как раз в нужной норме. Вы собираетесь навсегда остаться в Крейборне?
     - Как только Джулиан уладит свои дела, мы намерены отправиться в путешествие. Я едва могу дождаться этого. Я просто сгораю от желания пуститься в дорогу.
     - Неужели? - спросила Флора, бросив на собеседницу проницательный взгляд.
     Флора была единственным человеком, которому Ребекка в какой-то степени поверяла свои секреты. В эти дни она не могла открывать свои сердечные тайны даже Луизе. В разговорах с графиней Ребекка предпочитала делать вид, что ничего не произошло. В конце концов Луиза замужем за отцом Дэвида и крестным отцом Джулиана.
     - Не исключено, что все в наших отношениях переменятся, как только мы уедем отсюда, - сказала Ребекка. - Может быть, я смогу забыть о прошлом и сосредоточить всю свою любовь на Джулиане. Возможно, нам удастся стать счастливыми, как и прежде. Понимаете, я его действительно люблю. Но вместе с тем... Признаюсь: забыть Дэвида трудно. Нам с вами приходится жить с таким чувством, ведь правда же?
     Флора долго молчала. Потом ответила коротко и прямо:
     - Нет.
     - Думаю, мне никогда не удастся понять, что было между вами и Дэвидом, - сказала Ребекка. - Мне сложно представить себе, как можно после столь близкого знакомства с ним, как в случае с вами и со мной, - как можно не... не скучать по нему. Разве вы хотя бы чуть-чуть не любили Дэвида?
     Не успела Ребекка задать последний вопрос, как тут же пожалела об этом. Она не была уверена в том, что хотела бы услышать от Флоры положительный ответ.
     - О, Ребекка. - Голос Флоры выдавал крайнее волнение. - Я больше не выдержу. Это всегда было очень трудно. А сейчас просто невыносимо. Я ведь никогда не говорила, что отец Ричарда - лорд Тэвисток. Никогда. И никому.
     - Но разве это не правда? - широко раскрыв глаза, произнесла Ребекка. - Ричард так похож на него.
     - Ричард похож на меня, - возразила Флора. - Темные волосы и узкое лицо он унаследовал от меня. - Наступило молчание.
     - Вы, следовательно, утверждаете, что его отец не Дэвид? - спросила Ребекка.
     Флора допила чай и стала вертеть чашку в руках.
     - Я ничего не утверждаю, - ответила она. - Простите, я не сумела сдержаться. Я сказала правду своему нареченному - Брусу Чемберсу. И больше никому говорить не стану.
     - Простите меня, - сказала Ребекка. - Это совсем не мое дело.
     Флора сделала вдох, будто хотела сказать еще что-то, но вместо этого пожала плечами и поставила чашку на стол.
     - Вы хотите услышать о моем приданом? - меняя тему, спросила она. - Брус настаивает, чтобы оно у меня было, и он оплатил его. Разве я не счастливейшая женщина в мире?
     Ребекка улыбнулась.
     - Покажите мне приданое, - попросила она. - Вплоть до последней оборки и последнего бантика.
     "Итак, отец Ричарда Эллиса - не Дэвид, - думала Ребекка, вслух восхищаясь всеми узорами и набросками, небольшими остатками тканей и кружев. - Флора однозначно дала это понять, хотя подобной фразы не произносила. Мальчик вовсе не сын Дэвида".
     Ребекка почувствовала огромное облегчение. Она готова была смеяться от радости. Оказывается, отец Ричарда - не Дэвид. Дэвид не совершал этого ужасного поступка.
     Однако загадки все же остались. Почему, например, Флора так долго позволяла ей верить в то, что отцом Ричарда был Дэвид? Почему сам Дэвид этого не отрицал? Почему он сказал Ребекке, что он и его отец оказывают Флоре материальную поддержку? Впрочем, в этом то сомневаться не приходится. Но почему граф с сыном помогают Флоре, если Дэвид не является отцом Ричарда?
     У Чарльза - золотистые волосы Ребекки и синие глаза Дэвида. У Ричарда - темные волосы Флоры и... серые глаза. Флора - брюнетка. Чарльз уже сейчас выражением лица больше всего напоминает Дэвида. У Ричарда солнечная улыбка и первые признаки того очарования, которое, когда он вырастет, заставит трепетать многие женские сердца.
     По дороге домой Ребекка еще раз сосредоточилась на том, что сказала ей Флора. Если Ричард не сын Дэвида, то возникает вопрос: чей же он ребенок? Графа?.. Подобная мысль просто нелепа. Однако материальную помощь, которую получает Флора, можно было бы объяснить только тем, что отцом Ричарда является Дэвид или сам граф....
     Или...
     Ребекка ускорила шаги. Только что пришедшая ей в голову мысль была столь же абсурдна, что и предыдущая. Это произошло всего лишь месяца за три до ее свадьбы с Джулианом. Она и Джулиан были по уши влюблены друг в друга. Ричард родился примерно через шесть месяцев после свадьбы Ребекки и Джулиана и сразу же после ее первого выкидыша.
     "Нет, - решила Ребекка, - такое предположение нелепо". И тем не менее она почувствовала приступ головокружения и тошноты. На какое-то мгновение ей захотелось присесть на сырую траву. Но вместо этого она постояла спокойно, низко опустив голову и сделав несколько глубоких вдохов. Ей удалось как-то успокоиться и двинуться дальше.

***

     Флора Эллис долго стояла у дверей своего коттеджа даже после того, как Ребекка скрылась из вида. Флора обещала никогда не рассказывать никому о том злополучном эпизоде. Она, конечно, нарушила свое обещание, поведав о нем Брусу. Тогда она охотно рассказала ему всю правду, хотя он даже не просил ее об этом. Но больше она никому свою тайну не раскрывала. И вот только что она подошла к опасной черте. Флора чуть было не поведала все тому, от кого в первую очередь и нужно было тщательно скрывать истину.
     И все-таки Ребекке следовало об этом узнать.
     Флору вдруг охватил гнев. Она стиснула зубы. Подумать только: он снова пришел... Именно сегодня утром... Как всегда улыбающийся, очаровательный, красивый. У нее снова сильнее забилось сердце. Будто бы она не знает, что он за человек. Словно бы она еще не успела встретить и полюбить Бруса. Всякий раз, когда приходил Джулиан, Флора испытывала подобное волнение.
     Ни словом не извинившись за прошлое, даже не спросив о своем сыне - Ричард был на конной прогулке с Брусом, - Джулиан обнял ее, поцеловал и откровенно заявил, что готов продолжить их роман на том же месте, где он прервался - и где в свое время начинался - всего за три месяца до его свадьбы с Ребеккой.
     Флора испытала стыд - глубокий стыд - оттого, что на какое-то мгновение чуть было не потеряла голову. Как все же тяжело полностью избавиться от былого наваждения! Но любовь и презрение обычно не уживаются друг с другом. А Флора потеряла всякое уважение к Джулиану Кардвеллу сразу же после того, как он нарушил свое обещание жениться на ней, разорвав помолвку с Ребеккой.
     Бедная Ребекка... В то время Флора испытывала к ней чувство, близкое к ненависти, за то, что та отняла у нее Джулиана. Флора оплакивала эту утрату долгие месяцы, пока не родила сына. Но ведь ей на самом деле необычайно повезло - она сейчас как никогда ясно это осознала. Она поняла, какого чудовищного несчастья ей удалось избежать!
     Бедная Ребекка...

***

     От няни Чарльза пришло еженедельное письмо. Ее письма Ребекка всегда читала в одиночестве: только первое из них она прочла при сидевшем рядом Джулиане. И на этот раз она поднялась в свою гостиную с только что полученным письмом, хотя и знала, что оно будет, как и предыдущие, кратким и малосодержательным.
     В нем сообщалось, что Чарльз переболел корью. Он уже поправился, но болезнь была опасной. Доктор посещал его ежедневно и предписал ему оставаться в тихой и затемненной комнате. Когда няня писала предыдущее письмо, Чарльз тяжело болел. Но она не хотела тревожить леди Кардвелл и поэтому подождала со своим сообщением, пока недуг не пошел на спад. Теперь же оснований для беспокойства не осталось.
     Ребекка уронила письмо на колени. Сколько же времени от нее скрывали болезнь сына, чтобы она не волновалась? Чарльз очень тяжело болел, лежа в затемненной комнате в Стэдвелле, его ежедневно навещал доктор. Она постаралась вспомнить, чем занималась все эти дни, все это время, пока Чарльз лежал больной.
     Возможно, он плакал и звал маму.
     А может быть, он уже забыл ее? Но забывают ли дети так быстро?
     В письме не содержалось ни одного упоминания о Дэвиде. Ни одного. Будто его и вовсе нет в Стэдвелле. А может быть, его действительно там нет? Вдруг он уехал? Например, в Лондон. Его имя ни разу не упоминалось рядом с именем Чарльза. Проводит ли Дэвид время с сыном, как это всегда делал? Играет ли с ним? Ходит ли с ним на прогулки? Тревожился ли он во время болезни Чарльза? Успокаивал ли Дэвид сынишку, помогая ему заснуть? Да и вообще - находится ли он сейчас вместе с Чарльзом?
     Когда в дверь постучали, Ребекке хотелось крикнуть, чтобы никто не входил и не беспокоил ее: она сейчас была, слишком раздражена. Однако промолчала. Кто-то вошел в комнату и прикрыл за собой дверь.
     - Дурные новости? - нарушил тишину голос Джулиана. Муж встал у нее за спиной.
     Она закрыла лицо руками. Произошло то, что очень редко с ней случалось. Ребекка потеряла самообладание. Она расплакалась и не переставала, пока ей не показалось, что сердце ее вот-вот разорвется. Но ей и в самом деле этого хотелось, она действительно желала сейчас умереть.
     - Бекка. - Джулиан опустился перед ней на колени и стал массировать ее плечи. Ребекка наклонилась, и прижалась лбом к плечу мужа. Она снова разрыдалась, ей было тяжело говорить.
     - Ча... Чарльз переболел корью, - причитала она. - И они мне об этом не сообщили. Он мо-мог бы умереть, а я д-даже не была бы около него. Я даже не... не знаю, там ли сейчас Дэ... Дэвид.
     - Тише. - Джулиан обнял ее, его ласковые руки несли тепло и покой. - Ведь Чарльз не умер, Бекка. И сейчас ему лучше? Но ведь теперь тебе не о чем тревожиться. Может быть, и действительно было лучше ничего не знать, пока он не пошел на поправку?
     Она вертела в руках носовой платок. Отстранилась от Джулиана, вытерла слезы и высморкалась.
     - Что хотел отец сегодня утром? - спросила она.
     Он тебя надолго задержал
     - Да так, ничего серьезного, - уклончиво ответил Джулиан. - Он напомнил мне, что, пока улаживаются мои дела, у меня все равно есть деньги: армия мне задолжала. И добавил, что весна - лучшее время для начала путешествия, ведь впереди целое лето. Я полагаю, что, по его мнению, для тебя было бы лучше, если бы я поскорее увез тебя отсюда. Новые пейзажи, новые знакомые, да и все остальное...
     - Мы сможем вскоре уехать? - спросила она. - Давай сделаем это, Джулиан. Мы сможем? Я хочу уехать прочь - прочь от всех воспоминаний. Я хочу быть наедине с тобой. Я хочу снова любить тебя. - Последняя фраза показалась ей не совсем удачной, она эхом отдавалась в голове, но Ребекка уже не могла взять ее обратно.
     Он встал и погладил жену по голове.
     - Как бы мне хотелось, чтобы ничего этого никогда не происходило, - усталым голосом произнесла Ребекка. - Чтобы ты не поступил на службу в гвардию только потому, что это сделал Дэвид. И чтобы ни было этой ужасной войны и этого кошмарного недоразумения с твоими похоронами. Как бы мне хотелось, чтобы вместо тебя с войны не вернулся Дэвид. Нехорошо так говорить. Однако все это случилось. Но теперь все снова будет в порядке. Как только мы уедем отсюда, то опять вернемся к той жизни, к которой мы привыкли.
     Джулиан обнял и поцеловал ее.
     - Я начну готовиться к отъезду, - сказал он.

***

     Несмотря на то что Дэвид не видел этот почерк уже несколько лет, он узнал его. Без особого желания он вскрыл конверт. Пока между ними вообще не было контактов, ему удавалось каким-то образом жить, существовать день за днем. Он не писал даже своему отцу. И попросил отца пока не посылать ему писем в Стэдвелл. Дэвид постарался с головой уйти в хозяйственные заботы. Недавно началось строительство еще трех коттеджей для батраков, и он ежедневно какое-то время проводил на строительных участках, часто лично помогая строителям. Вместе со своим управляющим Дэвид составил расписание сельскохозяйственных работ на весь год. Рассматривал просьбу школьного учителя о новом учебном здании.