самая красивая;
     - Лорд Рэнналф с ума сойдет! - воскликнула Хилари, прижав руки к груди.
     - Джудит, - выдохнула Кассандра, глядя на сестру во все глаза. Они с ней всегда были лучшими подругами, но именно сейчас слов не хватало. - Ах, Джудит!
     Мама разглядыванием не ограничилась. Дотянувшись до кружева по краям чепца, она отогнула его вниз, наполовину прикрыв лицо дочери.
     - Я уже целую вечность жду, когда кто-нибудь из моих дочерей вступит в счастливый брак, - проговорила она. - Обещай мне, что будешь счастлива, Джудит! - Несмотря на резкий тон, все чувствовали, что она на грани слез.
     - Обещаю, мама, - ответила Джудит.
     Бабушка, на голове у которой красовалась яркая фуксия, а на шее, в ушах и на пальцах сверкали почти все драгоценности из бархатного мешочка, переливалась всеми цветами радуги и нежно позвякивала, поминутно хлопая в ладоши и склоняясь над любимой внучкой. Сегодня она ни разу не пожаловалась ни на какую хворь и ничего не ела, кроме чашки горячего шоколада на завтрак. Она была слишком возбуждена.
     - Джудит, любовь моя, - щебетала она, - как бы я хотела, чтобы дедушка дожил до этого дня и разделил со мной радость и гордость. Но его нет рядом, поэтому мне придется быть вдвойне веселой и гордой.
     В этот момент раздался стук в дверь и в комнату протиснулась еще одна фигура.
     - Глазам своим не верю! - воскликнул Брануэлл. - Ты сверкаешь, как новенький пятипенсовик, Джуд! Дядя Джордж послал меня предупредить, что на улице ждут кареты, чтобы отвезти в церковь всех, кроме Джуд и папы.
     Поднялся шум, послышались слезные поздравления и последние наставления. Наконец комната опустела, и они остались вдвоем с Тилли.
     Джудит находилась в одной из комнат Харвуд-Грейндж, намного большей, чем в прошлый раз, Сегодня был день ее свадьбы. Все очень долго спорили, где лучше всего провести церемонию. Отец хотел выдать дочь замуж дома, и Биконсфилде, и Рэнналф разделял его мнение. Правда, возникло много проблем. Где остановятся все члены его семьи? Не получится ли так, что двум пожилым леди будет трудно добираться, особенно леди Бимиш, у которой было слабое здоровье? Вариант с Лондоном отмели по той же причине. В конце концов остановились на Лестершире, где и у Джудит, и у Pэнналфа жили родственники, обладавшие достаточно большими домами, чтобы разместить две семьи. Правда, сначала это не представлялось возможным. Как могла Джудит появиться в Харвуд-Грейндж после недавних событий?
     Проблема разрешилась с приходом очень вежливого письма от сэра Джорджа Эффингема, которому о помолвке только что сообщила теша. Он выражал готовность принять семейство шурина в своем доме, если свадебное торжество будет проходить неподалеку. В том же письме он сообщал, что его сын отплыл в Америку, а жена и дочь находились с продолжительным визитом в родовом гнезде мистера Питера Уэбстера, жениха Джулианы.
     Последний месяц Рэнналф провел в Грандмезоне, пока шла подготовка к венчанию. Его братья и сестры также приехали проведать леди Бимиш и решили дождаться свадьбы вместе с ним. Сама Джудит приехала только вчера и виделась с Рэнналфом всего один раз - когда он заехал в Харвуд после ужина с Аллином и остался там на час.
     Но наконец-то спустя шесть недель после романтического объяснения на вершине холма настал день свадьбы.
     - Вы прямо как картинка, мисс, - одобрительно проговорила Тилли.
     - Спасибо. - Джудит подошла к зеркалу, которое до этого момента было практически не видно за спинами присутствующих. Она настояла на простом покрое туалета, хотя отец советовал не жалеть средств. Специально к торжеству было сшито платье из шелка цвета слоновой кости, со скромным вырезом на груди и завышенной по последней моде талией. Короткие рукава и подол были украшены фестонами и золотой вышивкой. Главным достоинством туалета было то, как откровенно он облегал грудь девушки и мягкими складками спадал вдоль ее длинных ног, обрисовывая округлые бедра. Шляпка и длинные перчатки были того же цвета, что и платье, хотя на шляпке красовалось еще и золотое перо. Туфельки тоже были золотистые. На шее у девушки висела изящная двойная золотая цепочка - свадебный подарок Рэнналфа, который он привез ей вчера.
     Да, думала Джудит, она выглядит именно так, как мечтала. Правда, сегодня утром у нее было такое ощущение, словно о животе танцуют бабочки, и теперь оно еще усилилось, хотя, казалось бы, суматоха с одеванием уже прошла. До сих пор она не могла поверить, что этот день когда-нибудь настанет. И даже сейчас...
     - Ваш папа ждет вас, мисс, - напомнила Тилли.
     - Да. - Решительно отвернувшись от зеркала, Джудит вышла из комнаты через дверь, которую распахнула перед ней застывшая в реверансе, улыбающаяся Тилли.
     Отец ждал дочь у подножия лестницы, строгий и официальный, как всегда, облаченный в свою лучшую черную двойку. Пока дочь спускалась, он внимательно оглядел ее с ног до головы, не забыв при этом нахмурить брови. Джудит внутренне приготовилась спокойно выслушать критику в свой адрес, решив не позволять ему испортить ей настроение.
     - Ну что же, Джудит, - начал он, - все эти годы я боялся, что твоя красота достанется человеку, который не видит глубже поверхности. Но я надеюсь, что тебе удалось избежать несчастной судьбы многих красивых женщин. Сегодня ты необыкновенна хороша.
     Джудит не могла поверить своим ушам. Неужели отец всегда считал ее красивой? Почему он до сих пор ни разу об этом не сказал? Почему не объяснил?.. Просто родители, подумала Джудит, не имеют ничего общего с образцом совершенства, за который их принимают дети. Они обыкновенные люди, которые пытаются сделать как лучше, но не всегда делают правильный выбор.
     - Спасибо, папа, - улыбнулась она, - спасибо.
     Преподобный Джереми Лоу предложил дочери руку и проводил ее в карету.
     Деревенская церковь в местечке Кеннон была маленькой, но очень живописной со своими древними каменными стенами и витражами на окнах. Впрочем, размеры церкви никакой роли не играли, поскольку круг приглашенных на свадьбу мисс Джудит Лоу и лорда Рэнналфа Бедвина был ограничен двумя семьями.
     Рэнналф так нервничал, словно ему предстояла официальная пышная церемония в церкви Святого Георга на Ганновер-сквер в Лондоне. В эту минуту он завидовал Эйдану, который отвез Еву в Лондон, женился на ней по специальному разрешению, пригласив только своего денщика и бабушку невесты в качестве свидетелей, а потом уехал с женой домой в Оксфордшир, не поставив в известность даже Быокасла.
     Рэнналф стоял у алтаря вместе с Аллипом, своим шафером. Бьюкасл сидел во втором ряду рядом с леди Бимиш, Фреей и Морган. За ними расположились Эйдан, Ева и двое их приемных детей, которых, впрочем, все воспринимали как родных отпрысков молодой супружеской пары. Сзади сидели маркиз и маркиза Рочестер, тетя и дядя Рэнналфа. Мать Джудит сидела во втором ряду по другую сторону от прохода, между сыном и свекровью: Сзади них сидели три сестры Джудит и сэр Джордж Эффингем. Последние ряды занимали некоторые слуги из Грандмезона и Харвуд-Грейндж.
     Последний месяц показался Рэнналфу бесконечным, несмотря на то что с ним были все братья и сестры, за исключением Эйдана, который приехал всего неделю назад. Каждый день он со страхом ожидал письма от Джудит, в котором она расторгнет помолвку по какой-нибудь смехотворной причине. Рэнналф чувствовал, что ее уверенность в себе до сих пор не окрепла. Но никакое письмо не пришло, и когда накануне торжественного дня Рэнналф заехал в Харвуд, он с радостью обнаружил Джудит, которая приехала, как и планировалось.
     Он до сих пор не верил в реальность происходящего.
     Но вдруг среди шума голосов он уловил звук открывающейся двери, и Аллин тронул его за локоть, давая понять, что пора приготовиться. Облаченный в праздничную сутану викарий с улыбкой дал органисту знак начинать.
     Рэнналф медленно повернулся.
     Боже, она была ослепительна - не только из-за чувственного тела, каждый изгиб которого был откровенно подчеркнут свадебным платьем, не из-за великолепных волос, наполовину скрытых под шляпкой, и не из-за красивого лица, затененного вуалью. Не из-за внешности или фигуры, а потому, что это была Джудит.
     Его Джудит. Почти его.
     Когда она, опершись о руку отца, подошла ближе, Рэнналф заметил, что она не улыбается. Зеленью глаза казались огромными. Она выглядела испуганной. Но вдруг ее взгляд наткнулся на жениха, и все лицо ее осветилось радостью.
     Лорд улыбнулся невесте.
     И поверил.
     - Возлюбленные дети мои, - раздался голос викария...
     Странно, время как будто замедлило свой бег - Джудит боялась совсем обратного. Она слушала и впитывала каждое слово торжественной церемонии, связывавшей ее и Рэнналфа узами священного брака до конца их дней. Почувствовав, как отец передает жениху ее руку, она обернулась и одарила его улыбкой. Заметив в обычно строгих глазах подозрительную влагу, Джудит поняла, что он искренне тронут всем происходящим. Она видела лорда Аллина, красивого и элегантного, с широкой улыбкой на лице. До нее доносились перешептывания за спиной, она услышала, как громко всхлипнула бабушка и как кто-то шикнул на ребенка, громким голосом вопрошавшего, правда ли, что это его новая тетя. Она чувствовала запах роз, стоявших в двух огромных вазах по обе стороны алтаря.
     Каждой клеточкой своего тела она ощущала присутствие Рэнналфа, вспоминала, как отчаянно скучала по нему весь последний месяц, и ждала момента, когда их соединит навеки пред лицом Господа. Несмотря на то что Рэнналф. постригся, он все равно был похож на саксонского воина. Он был до боли прекрасен в коричневом облегающем сюртуке с золотым поясом, кремовых бриджах, белых льняных чулках, отделанных кружевом, и черных туфлях. Ладонь девушки покоилась в широкой теплой ладони, и через несколько минут уверенные пальцы надели ей обручальное кольцо. Голубые глаза не, переставали улыбаться ей с тех пор, как она впервые увидела его в церкви, и до того, как викарий произнес заключительные слова.
     - Объявляю вас мужем и женой во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.
     Неужели счастье может быть настолько огромным, что причиняет боль? - пронеслось в голове у Джудит.
     - Моя жена, - прошептал Рэнналф так, чтобы слышала только она, поднял вуаль и, заправив кружева за край шляпки, вгляделся в се лицо пронзительным блестящим взглядом. На какое-то мгновение ей почудилось, что он собирается поцеловать ее прямо здесь, в церкви, на глазах у викария и всех гостей.
     Они поставили подписи в церковной книге, тем самым официально зарегистрировав свой брак, и вышли из церкви рука об руку, уже как муж и жена. На дворе стоял сентябрь. Летняя жара спала, а осень еще не успела вступить в свои права. На голубом небе сверкало солнце.
     - Любовь моя, - прошептал Рэнналф, едва они ступили на крыльцо, обнял жену за талию и, наклонив голову, поцеловал ее.
     Раздались аплодисменты и одобрительные возгласы. Открыв глаза, Джудит обнаружила огромную толпу людей, собравшихся за оградой церковного Двора. Все деревенские жители пришли посмотреть на них.
     Рассмеявшись, она взглянула на Рэнналфа, которому было так же весело, как и ей.
     - Ну что, готова? - поинтересовался он.
     Открытая коляска у ворот была украшена большими белыми бантами.
     - Да. - Взяв мужа за руку и приподняв подол платья, она устремилась к коляске. Дорога по случаю торжества была усыпана лепестками цветов, а со всех сторон слышались смех и веселые поздравления.
     Прежде чем тронуться с места, Рэнналф достал из коляски увесистый мешок, извлек оттуда две пригоршни золотых монет и бросил в толпу. Опустившись на сиденье рядом с женой, он продолжал смеяться, но его улыбка тут же померкла, задержавшись только в глубине глаз, когда он взял ее за руку и накрыл ладонь своей ладонью. - Джудит, любовь моя, ты счастлива?
     - Даже слишком счастлива, - призналась она. - Счастье хочет выплеснуться наружу и не находит выхода.
     - Мы найдем выход, - пообещал лорд, наклоняясь и снова целуя жену, - сегодня ночью.
     - Да, - согласилась Джудит, - но сначала свадебный завтрак.
     - Сначала свадебный завтрак, - покорно ответил супруг.
     - Я так рада, что наши семьи приехали на свадьбу, - сказала Джудит. - Кажется, я только сегодня поняла, насколько важно иметь семью.
     Рэнналф крепко сжал ее ладонь.
     Семья - это действительно редкостная ценность. Вопреки опасениям Рэнналфа семьи Бедвин и Лоу совсем не стеснялись друг друга. Быокасл спустился с небес на землю, чтобы произвести благоприятное впечатление па семейство Лоу. За завтраком он увлеченно беседовал с преподобным Джереми Лоу, как показалось Рэнналфу, о теологии. Маркиз Рочестер свободно обсуждал с сэром Джорджем Эффингемом политику, а маркиза, самая высокомерная из аристократок, удостоила беседой мать Джудит, а также миссис Лоу и леди Бимиш. Аллин устроил все так, чтобы за завтраком сидеть между Памелой и Хилари Лоу. Морган, которая сидела напротив, болтала с Брануэллом Лоу. Веселая и очаровательная Ева беседовала со всеми, одновременно присматривая за детьми, которые сидели тут же за столом, пока младшая девочка не устала от шума и Эйдан не унес ее наверх.
     Тетя и дядя Рэнналфа очень благосклонно отнеслись к Джудит, когда он представил их друг другу.
     - Раз вам удалось завоевать сердце Рэнналфа, вы, должно быть, особенная девушка, - заявила тетушка с присущей ей прямотой, покачивая в руке лорнет, - помимо прекрасной внешности. Бьюкасл говорил мне, что вы красавица.
     - Спасибо, мэм. - Джудит улыбнулась и сделала реверанс.
     Когда они вернулись из церкви, Морган и Фрея расцеловали ее в обе щеки, а Ева, с которой девушка познакомилась только сегодня, крепко ее обняла.
     - Два месяца назад Рэнналф приехал в Грандмезон, исполненный решимости разрушить все бабушкины матримониальные планы, - подмигнула Ева, бросив лукавый взгляд в сторону Рэнналфа. - Я так рада, что тебе удалось переубедить его, Джудит.
     Эйдан - высокий, прямой, темноволосый Эйдан - отвесил девушке низкий поклон, всем своим видом демонстрируя, что он еще более холоден и суров, чем Бьюкасл. Но потом обнял невестку за плечи, поцеловал в щеку и улыбнулся.
     - Добро пожаловать в нашу семью, Джудит, - сказал он. - Знаешь, парни из семейства Бедвин - настоящие сорвиголовы, справиться с нами могут, только храбрые женщины.
     Ева рассмеялась и погладила по головке своего маленького сына.
     - Могу с уверенностью сказать, что Джудит такая же смелая, как я.
     Фрея переходила от одной группки гостей к другой, со всеми держась предельно вежливо и обходительно. Однако Рэнналфу казалось, что посреди всего этого торжества она чувствует себя не в своей тарелке. Он отвел ее в сторону, пока Джудит беседовала с бабушкой, которая только что во всеуслышание объявила, что промочила уже три носовых платка, а в запасе у нее еще столько же сухих.
     - Неважно себя чувствуешь, Фри? - заботливо спросил Рэнналф.
     - Конечно, нет, - резко отозвалась она. - Я счастлива за тебя, Ральф. Признаюсь, я была несколько поражена, когда ты впервые привез Джудит в Бедвин-Хаус, но теперь вижу, что это не кисейная барышня и не охотница за деньгами. Думаю, ты будешь с ней счастлив.
     - Да, так оно и будет. - Склонив голову набок, Рэнналф внимательно посмотрел на сестру. - Ты завтра вернешься домой в Линдсей-Холл вместе с остальными?
     - Нет! - возразила сестра. - Нет, я собираюсь поехать в Бат. Шарлотта Холт-Бэррои находится там с матерью, и они пригласили меня навестить их.
     - В Бат, Фри? - Лорд нахмурился. - Вряд ли ты найдешь там компанию молодежи и соответствующие развлечения.
     - Меня это устраивает, - упрямо повторила она.
     - Надеюсь, это никак не связано с Китом, - осведомился он, - и с тем, что его жена вот-вот родит?
     Кит Батлер, виконт Равенсберг, бывший возлюбленный и еще прошлым летом нареченный Фреи, проживал довольно близко от Линдсей-Холла. А его жена, леди Равенсберг, ожидала скорого разрешения от бремени.
     - Конечно, нет! - чересчур запальчиво проговорила Фрея. - Что за глупые мысли, Ральф.
     Видимо, свадьба брата и надвигающееся событие в жизни бывшего жениха причиняли сестре боль.
     - Прости меня, Фри, - проговорил Рэнналф, - но, знаешь, в твоей жизни обязательно появится кто-то другой, и ты будешь рада, что подождала.
     - Оставь эти глупые разговоры, если не хочешь получить по носу, Ральф.
     Лорд улыбнулся и поцеловал сестру в щеку, что с ним случалось довольно редко.
     - Желаю тебе хорошо провести время в Бате, - сказал он.
     - Постараюсь, - пообещала Фрея, заглядывая брату через плечо. - Бабушка, как ты себя чувствуешь?
     Повернувшись, Рэнналф нежно обнял пожилую леди за талию.
     - Как ты, бабушка?
     - Сегодня, Рэнналф, ты сделал меня очень, очень счастливой, искренне проговорила она.
     Лорд улыбнулся. Присутствие внуков явно пошло старушке на пользу. Хотя, конечно, по ней трудно было что-то сказать. Свое здоровье она никогда ни с кем не обсуждала.
     - Я тоже счастлив, - признался он.
     - Знаю. - Леди Бимиш похлопала внука по руке.
     Наконец Рэнналф улучил минутку, чтобы поговорить с Джудит наедине. Брачную ночь молодожены собирались провести во вдовьем домике, который по торжественному случаю открыли, убрали и украсили. Но оставшуюся часть праздничного дня решено было провести в Грандмезоне с семьями. В самом разгаре праздника им удалось похитить несколько минут, и вот теперь они рука об руку направлялись в розарий. Сейчас здесь не наблюдалось такого буйства красок, как летом, но везде царили красота и уединение. Террасы купались в лучах сентябрьского солнца, а внизу по камешкам шелестел ручей.
     Они сели на ту самую скамейку, где сидела Джудит в свой первый приезд в Грандмезон, когда Рэнналф впервые сделал ей предложение. Их пальцы были переплетены.
     - Не хочу показаться жестоким, - сказал он, - но я рад, что в тот день шел дождь и что ни твой кучер, ни я не послушались предупреждений насчет плохой погоды. Я рад, что экипаж перевернулся и угодил в канаву. Ты только представь, как бы могли сложиться наши жизни, если бы ничего этого не произошло.
     - И если бы я отказала, когда ты предложил подвезти меня, - добавила Джудит. - Я чуть было не сказала "нет". Раньше я никогда не совершала таких неподобающих поступков. Но мне захотелось украсть кусочек сна, а оказалось, что этот сон продлится всю жизнь, Рэнналф. Я так сильно люблю тебя, но не могу подобрать слов, чтобы выразить свои чувства целиком.
     - Таких слов не существует, - прошептал он, поднося ее руки к губам. - Даже если сегодня ночью мы будем заниматься любовью, наших чувств не исчерпать, не так ли? Для меня стало откровением, что любовь не может быть чисто физической, духовной или даже эмоциональной. Это несравненно более глубокое понятие. Любовь - это суть самой жизни, тебе не кажется? Великая невыразимая тайна, которую можно постичь, только открывая для себя любимого человека. Останови меня, Джудит. Я говорю чепуху?
     - Нет, - рассмеялась она, - я тебя отлично понимаю. Она наклонила голову и пальцами свободной руки пробежала по его спине.
     - Рэнналф? Помнишь, как шесть недель назад мы стояли на вершине холма и ты сказал, что почти мечтаешь, чтобы это было правдой?
     - Я имел в виду... - Лорд смотрел на рыжие завитки на шее у жены, и у него вдруг пересохло во рту.
     - Так вот, это правда, - мягко проговорила она, заглянув в глаза мужу. - Я беременна. Во всяком случае, я почти уверена.
     Рэнналф завороженно смотрел на жену.
     - Ты это серьезно?
     Подавшись вперед, Рэнналф отпустил ее ладонь, одной рукой обнял жену за плечи, другой подхватил под колени и, легко подняв на руки, закружил по поляне.
     - Я скоро стану отцом! - крикнул он голубому небу. - У нас будет ребенок!
     Издав радостный вопль, он прижался лбом к се волосам. Джудит смеялась, и глаза ее горели от счастья.
     - Мне кажется, ты точно не против, - заметила она.
     - Джудит, - выдохнул он, почти касаясь