тпустил ее.
     - Мэри пойдет со мной, - твердо заявил он, - без нее я с места не сдвинусь.
     - Хорошо, милый. - Леди Элинор с любопытством оглянулась. - Если Мэри не возражает.
     - Она уговорила меня на это, - мрачно сказал он, - так что ей лучше не возражать.
     - Очень вежливый способ обращаться с просьбой, милый, - проворчала его тетя, но Мэри снова придвинулась к лорду Эдмонду, подчиняясь движению его руки, и последовала за ним к лестнице.
     - Я пойду, - тихо сказала она.
     Леди Элинор шла впереди них по верхнему коридору мимо ряда комнат. Лорд Эдмонд не смотрел на Мэри и скорее всего почти не замечал ее присутствия, но точно знал, что, если она заберет у него свою руку, он лишится мужества. Открыв дверь в свою гостиную, тетя ступила внутрь, а лорд Эдмонд привлек к себе Мэри, и они так и вошли вслед за леди Элинор.
     "Прямо тщательно подготовленная живая картина", - пришла в голову лорду Эдмонду неуместная мысль. Его отец стоял спиной к нему и смотрел из окна вниз на английский парк, а брат застыл чуть поодаль возле легкого кресла, положив руку на плечо леди, которая, видимо, была его женой. Никто не пошевелился, не улыбнулся и не заговорил.
     - Ну вот, Мартин, - весело объявила леди Элинор, - Эдмонд наконец вернулся.
     Отец обернулся, чтобы взглянуть на сына, и лорд Эдмонд увидел, что он остался точно таким же, каким был, несмотря на прошедшие пятнадцать лет, только его волосы, прежде темные с серебристой сединой, теперь были совершенно белыми. Всегда говорили, что лорд Эдмонд похож на отца - высокий, худощавый, с узким аскетичным лицом, крупным носом и тонкими губами, его отец был образцом почтенного пожилого джентльмена.
     Внезапно лорду Эдмонду вспомнилось, как его отец, прямой и неподвижный, с суровым лицом, больше походившим на маску, стоял возле кровати Дика на следующее утро после смерти сына и смотрел через комнату на дверной проем, где появился его младший сын.
     - Убирайся, - процедил он тогда так тихо, что Эдмонд скорее угадал, чем услышал сказанное. - Убийца! Убирайся вон из комнаты моего сына!
     Это был последний раз, когда он видел отца, и это были последние слова, которые он от него слышал.
     - Сэр, - произнес он сейчас и, почувствовав, что Мэри чуть отступила от него, немного разжал пальцы, сжимавшие ее руку, а потом слегка наклонил голову, но, строго говоря, это нельзя было назвать поклоном.
     - Эдмонд. - Губы отца шевельнулись почти так же беззвучно, как в то утро в спальне Дика.
     - Уоллес тоже здесь, - сердечно сказала леди Элинор, - и Энн, его жена. Ты еще не знаком с ней.
     Лорд Эдмонд знал, что они поженились почти тринадцать лет назад, и хотя у них была пышная свадьба, он, конечно, не был на нее приглашен.
     - Он назвал меня убийцей. - Тогда Эдмонд, шатаясь, добрел до комнаты старшего брата и, не постучав, распахнул дверь. - Уолли, он назвал меня убийцей.
     - А как бы ты сам себя назвал? - Уоллес стоял у окна, опершись руками о подоконник, и его плечи вздрагивали от мучительных рыданий.
     Застывший и ошеломленный, Эдмонд постоял там несколько мгновений, а затем повернулся и ушел. Мать была слишком больна, чтобы принять его, во всяком случае, так сказала ее камеристка, но он слышал голос матери, когда она велела служанке не впускать его, она не желала больше никогда его видеть.
     Вот так он и уехал, не взяв с собой ничего, кроме лошади, кошелька и одежды, которая была на нем.
     - Уоллес. Мадам. - Лорд Эдмонд поздоровался с братом и его женой.
     - Эдмонд, - ответил ему брат.
     "Эта встреча нелепа", - сказал бы лорд Эдмонд, привыкший ко всему относиться с презрением и насмешкой. Однако сейчас он отнесся к ней совершенно серьезно.
     - Эдмонд. - Поднявшись, Энн пересекла комнату и подошла к нему. Она была чуть полновата, как отметил лорд Эдмонд, но одета просто и элегантно. Протянув ему руку и подняв голову, она посмотрела ему прямо в глаза. - Я очень рада наконец познакомиться с тобой.
     - И я тоже, Энн. - Теперь ему пришлось отпустить руку Мэри, чтобы поздороваться со своей невесткой.
     Улыбнувшись, Энн вопросительно взглянула на Мэри, и лорд Эдмонд, положив руку на талию Мэри, снова притянул ее поближе к себе.
     - Разрешите представить вам Мэри, леди Монингтон. Она мой друг. - Он бросил на отца колючий взгляд. - И это не иносказание для определения каких-то иных отношений.
     - У меня и в мыслях не было предполагать что-то другое. - Красивые брови отца чуть приподнялись. - Как поживаете, леди Монингтон?
     - Благодарю вас, ваша светлость. - Мэри сделала реверанс.
     - Мой отец, герцог Брукфилд, Мэри. Мой брат Уоллес, граф Уэлвин, его жена Энн, - представил лорд Эдмонд своих родственников.
     - Ну вот, теперь, когда неловкость первых минут миновала, может быть, мы сядем и я попрошу подать нам чего-нибудь выпить? - предложила леди Элинор по завершении официального обмена любезностями. - Не сомневаюсь, мои гости внизу часок могут сами себя поразвлекать.
     И каким бы невероятным ни показалось это лорду Эдмонду, они все действительно сели и стали вести разговор на разные общие вполне безобидные темы. Они беседовали, правда, немного натянуто, но тем не менее все принимали участие в беседе. Вероятно, в этом была большая заслуга женщин. Энн рассказала о своих детях, двух сыновьях и дочери, Мэри - о Кентерберийском соборе, а леди Элинор - об общих знакомых и о погоде. Лорд Эдмонд спросил отца о здоровье, а Уоллеса - об их путешествии. А они поинтересовались делами в Уиллоу-Корте.
     Все это казалось нереальным. Как они могли сидеть здесь, все трое, вежливо разговаривая об обычных вещах, если пятнадцать лет назад расстались, резко и полностью порвав прочные семейные узы? Неужели все это происходило сейчас на самом деле?
     "Значит, это правда? - подумал лорд Эдмонд, когда его тетя, встав, объявила, что пора разойтись по комнатам и переодеться к обеду. - Неужели смерть Дика и матери и прошедшие с тех пор пятнадцать лет значили так мало, что последние полчаса уничтожили всю горечь, все страдания, всю вину? Неужели больше не осталось ничего важного, что должно быть сказано и решено?" И лорд Эдмонд почувствовал невероятное облегчение после той жуткой паники, которая охватила его по возвращении из Кентербери, когда он, взглянув вверх на лестницу, увидел отца и брата, стоявших там вместе с его тетей.
     Однако когда Энн и Мэри, вместе выйдя из гостиной, направились в свои комнаты, у него возникло ощущение какой-то незавершенности. Короткое мгновение он смотрел вслед обеим женщинам, а потом быстро зашагал к себе в комнату, чтобы избежать необходимости идти по коридору вместе с отцом и братом, которые уже выходили из гостиной.
     Ничто еще не закончилось, ничто не разрешилось. Он, его отец и брат просто были культурными чужими людьми. А Мэри? Что произошло с Мэри в последние несколько часов? Два дня он в поте лица трудился над тем, чтобы вызвать у нее отвращение к себе, которое пересилило бы то влечение, которое она испытывала к нему. Однако как только он увидел, что всей защитной броне, которую он воздвиг вокруг себя за пятнадцать лет, угрожает опасность, он забыл обо всем на свете, кроме собственной персоны и непреодолимой потребности видеть рядом с собой Мэри.
     Даже его любовь к ней не могла служить ему оправданием. Эгоизм, по-видимому, прочно укоренился в нем, и он, несомненно, поставил Мэри в неловкое положение. "Мой друг", - сказал он отцу, положив руку ей на талию. И лорд Эдмонд не был уверен, что у него хватит сил провести еще этот вечер и весь завтрашний день, снова стараясь внушить ей отвращение к себе.
     "Просто я бессердечный эгоист, а моя любовь к Мэри, очевидно, недостаточно сильна", - решил лорд Эдмонд.

Глава 15

     "Итак, интересно, что же со мной происходит?" - задала себе вопрос Мэри. Ее ненависть к лорду Эдмонду улетучилась так же, как и ее решение немедленно покинуть Рэндалл-Парк. Более того, каким-то образом она оказалась крепко связанной с лордом Эдмондом не только из-за того, что любила его, но и потому, что он в ней нуждался.
     Мэри не могла забыть, как он тащил ее за собой, даже не сознавая, что делает; и как держался за нее, словно она была единственной прочной и надежной опорой, оставшейся во всем мире, и как поцеловал ее, но не с той животной похотливостью, что в Кентерберийском соборе, а от всего сердца; и как надолго, очень надолго вцепившись в ее руку, даже повел на такую важную первую встречу с отцом и братом и там, представляя, назвал ее своим другом.
     Друг! Все это время она была для него кем угодно, но только не другом, и вдруг всего за несколько часов они, непонятно как, стали друзьями. "Разве такое возможно? - нахмурившись, подумала Мэри. - Разве существовало что-либо, что могло превратить меня и лорда Эдмонда в друзей?" И тем не менее это было так.
     Но теперь Саймон был на нее сердит - и Мэри должна была признать, он имел на то основания, ведь она была его невестой.
     - Мэри, мне неудобно вот так стоять здесь, пока ты где-то разгуливаешь с Уэйтом, - сказал ей виконт Гудрич, когда она и еще несколько гостей ждали в гостиной приглашения к обеду. - Как должны смотреть на это все остальные?
     - Но никто не знает, что мы помолвлены, - напомнила ему Мэри.
     - Но все, безусловно, понимают, что у нас с тобой есть определенная договоренность, поэтому неприлично проводить время с другим мужчиной. И скажи на милость, что можно было делать так долго?
     - Я уже объясняла. Лорд Эдмонд был ошеломлен, увидев родных после столь долгой разлуки, и перед встречей с ними ему нужно было прийти в себя. А потом он захотел представить меня им.
     - Почему? - Виконт Гудрич нахмурился. - Разве они не остаются? Немного погодя мы все будем представлены его светлости, а также графу и графине. Зачем понадобилось особое представление? Есть что-то такое, о чем ты мне не рассказываешь, Мэри?
     - Прости, Саймон. - Подавив минутное раздражение, Мэри снова напомнила себе, что он имеет право задавать такие вопросы. - Думаю, лорд Эдмонд считает меня в некоторой степени своим другом.
     - Другом? - Виконт Гудрич еще больше нахмурился, так что его брови сошлись на переносице. - У него странное представление о дружбе, и мне оно не нравится. Я хочу, чтобы ты держалась от него подальше. Ты слушаешь меня? И когда я начинаю выяснять с ним отношения, я не хочу, чтобы ты меня останавливала из-за того, что боишься скандала. Все равно, рано или поздно, скандал неизбежен, иначе люди будут думать, что я не знаю, как защитить свою собственность.
     - Саймон... - начала Мэри, положив руку ему на локоть, но в этот момент к ним подошли Дорис Шелбурн и мистер Бигсби-Гор.
     - Замечательный день, и какой величественный собор, не правда ли, леди Монингтон? Хоть это и может показаться странным, но я никогда раньше его не видел, - заговорил с ней мистер Бигсби-Гор, и Мэри с радостью ухватилась за новую тему разговора.
     Через несколько минут в комнату вошла леди Элинор под руку с братом, а вслед за ними граф и графиня Уэл-вин, и в гостиной снова возникло оживление, когда гостей представляли вновь прибывшим.
     - Лорд Эдмонд точная копия своего отца, - потихоньку заметила Дорис, обращаясь к Мэри. - Это правда, что они не встречались с тех пор, как лорд Эдмонд убил брата? Сегодняшняя встреча, должно быть, очень нелегка для его светлости. Вы думаете, они уже виделись друг с другом?
     - Я сказал бы, его светлость проявил большую милость, согласившись находиться в одном доме с лордом Эдмондом, - высказал свое мнение виконт, - учитывая ту беспутную жизнь, которую его сын вел после убийства брата.
     - Быть может, мы не вправе никого судить, не зная всего существа дела, - возразила Мэри, заработав холодный взгляд своего жениха.
     - Леди Монингтон! - Заметив Мэри, леди Уэлвин улыбнулась ей и убрала руку с локтя мужа. - Как приятно увидеть знакомое лицо, хоть мы и познакомились всего час назад. Боюсь, после замужества я так крепко осела в северной Англии, что почти никого не знаю на юге. Это просто какое-то наказание.
     - Но я очень рада, что вы приехали, - с улыбкой отозвалась Мэри.
     - Из-за Эдмонда? - прямо спросила Энн. - Я уверена, вы со мной согласитесь, что давно пора разобраться со старыми делами. А вы та самая леди Монингтон, которая славится своими литературными салонами в Лондоне?
     - Я так известна? - удивилась Мэри. - Да, я, как правило, приглашаю на свои еженедельные приемы литераторов или политических деятелей, и уже сложился определенный круг завсегдатаев моих вечеров.
     - Мне рассказывала о вас моя подруга Лидия Грейнджер. Какая вы счастливая, что живете в Лондоне. Иногда я тоскую по городской жизни, хотя мне грех жаловаться. Детям очень хорошо за городом, и у нас много близких друзей среди соседей. А почти каждый год мы с Уоллесом ездим в Харрогит на несколько недель, - рассказывала Энн, и Мэри все больше нравилась родственница лорда Эдмонда.
     К обеду лорд Эдмонд опоздал и появился в столовой, когда все уже сидели за столом и лакеи разносили первое блюдо.
     - Прошу извинить меня, тетя, - беззаботно помахал он леди Элинор рукой, утопавшей в кружевах, - моему камердинеру, кажется, не удалось как положено взбить мои волосы, так что моя прическа не по моде гладкая.
     Его слова заставили Стефани хихикнуть, а кое-кого из джентльменов рассмеяться, Мэри же готова была как следует встряхнуть лорда Эдмонда. Как она заметила, герцог сжал губы, а граф, нахмурившись, уставился в свою тарелку. "Если лорд Эдмонд хотел произвести хорошее впечатление на отца и брата, то неужели он не мог явиться вовремя на первую совместную трапезу? И зачем было нужно это фатовское извинение за свое опоздание?" - недоумевала Мэри.
     "Безусловно, - продолжала мысленно размышлять она, заставив себя вернуться к, разговору с джентльменом, сидевшим слева от нее, - все это лорд Эдмонд сделал нарочно, он специально ведет себя так, чтобы производить на людей неблагоприятное впечатление".
     Теперь Мэри уже нисколько не сомневалась, что лорд Эдмонд - это человек в маске, и еще она открыла для себя, почему любит его вопреки всему - она его знала настоящим, без маски.
     Мэри с интересом посмотрела на лорда Эдмонда, когда тот усаживался на свободное место между миссис Уиггинс и миссис Ормсби, а он, взглянув на нее через стол, подмигнул ей.
     Подмигнул! "О Боже, что теперь будет?" - подумала Мэри, но, бросив быстрый взгляд на виконта, немного успокоилась, убедившись, что он поглощен разговором с леди Кэткарт и ничего не заметил.

***

     Ранним утром следующего дня лорд Эдмонд, верный своей привычке совершать в одиночестве верховые прогулки, с некоторым сожалением размышлял над тем, что, если бы не совершенно неожиданный приезд отца накануне, он сейчас уже был бы на пути к дому. Однако он не мог отрицать, что, возможно, все сложилось к лучшему. Подсознательное чувство всегда говорило ему, что не может же он прожить всю жизнь, так и не встретившись снова с отцом. Теперь эта встреча уже состоялась, и, кроме неизбежного смущения, не произошло ничего страшного.
     Они встретились, впервые провели вечер в одной и той же гостиной и были терпимы друг к другу. Один день оставался до дня рождения его тети и два дня до окончания этого загородного праздника. Если он и его родственники будут внимательны и корректны, они смогут прожить эти дни, не встречаясь один на один, зато в дальнейшем не будут жить в постоянном страхе столкнуться где-нибудь снова.
     Что же касается Мэри - скажем, это будут два дня, в течение которых он по возможности станет избегать ее или будет предельно вежлив, когда придется находиться в ее обществе. "Если твердо настроиться на это, задача окажется не такой уж трудной", - убедил себя лорд Эдмонд.
     Как нарочно, возвращаясь из конюшни, лорд Эдмонд встретил двух леди, прогуливавшихся в парке, и одной из них оказалась жена его брата, а лорд Эдмонд как-то не ожидал, что может встретить кого-нибудь из дам раньше полудня, тем более в такую рань. Заметив его, Энн подняла руку в знак приветствия и, что-то сказав леди Кэткарт, направилась к нему. "Что ж, - подумал лорд Эдмонд, - уже хорошо, что не видно ни отца, ни брата, а Энн еще вчера мне понравилась".
     - Доброе утро, - улыбнулась ему Энн. - Ты ездил верхом? Жалко, я не знала. Я поехала бы с тобой. Или ты предпочитаешь кататься в одиночестве?
     - Я был бы очень рад, если бы ты составила мне компанию, - галантно ответил лорд Эдмонд. - Ты всегда встаешь так рано?
     - О, всегда, - рассмеялась Энн. - Я провинциалка, Эдмонд, а не жительница города. Я в восторге от того, что твоя тетя приготовила этот сюрприз. Еще задолго до своей свадьбы я мечтала познакомиться с тобой.
     - Паршивая овца? - усмехнулся он. - Фамильный призрак? Гуляка, который не возвращается домой?
     - Потерянная часть семьи Уоллеса. Член семьи, о котором редко упоминали, но по которому постоянно скучали. Я всегда говорила, что Найджел похож на своего дедушку, и все охотно соглашались - Она засмеялась. - Теперь же я вижу, что он гораздо больше похож на своего дядю. Так похож, что я не могу сдержать смех, когда смотрю на тебя.
     - Найджел? - переспросил лорд Эдмонд.
     - Значит, абсолютная изоляция? - хмыкнула Энн. - И абсолютная глупость. Найджел наш старший сын, ему одиннадцать лет. Потом идут Ниниан девяти лет и Лаура шести. Они все здесь, с нами, и ты должен с ними познакомиться. Ты их единственный дядя с отцовской стороны.
     - Я знаю, что у Уоллеса есть дети, но, боюсь, не умею обращаться с ними, - несколько растерялся лорд Эдмонд.
     - Вовсе не обязательно подделываться под них, - усмехнулась Энн, - ведь все мы и сами немножко дети.
     - Только не я.
     - Ты всегда любил книги, правильно? - спросила Энн, пристально глядя на него. - Видишь, за долгие годы я кое-что узнала о тебе по некоторым случайно оброненным замечаниям. И ты не слишком увлекался играми.
     - С тех пор я наверстал это упущение. Достигнув совершеннолетия, я только и делал, что играл.
     - О да, но не нужно смотреть на меня таким нарочито циничным взглядом, Эдмонд. Поверь мне, слухи о твоей репутации докатились и до нашей северной Англии, и каждая подробность была как острый нож в сердце Уоллеса и твоего отца.
     - Как еще одно доказательство моей порочности? - Он пожал плечами. - Да, Энн, я таков. Надеюсь, ты не пытаешься найти во мне признаки исправления? У женщин есть утомительная склонность к этому.
     - О, дорогой, ни одна женщина не хотела бы, чтобы ее причислили к типичной посредственности. Но я имела в виду, что каждая деталь твоего... твоего необузданного поведения - полагаю, я должна назвать его так - напоминает им об их собственной вине, хотя они не признают этого, даже если инквизиция даст им отпущение грехов. Надеюсь, вы трое не собираетесь в эти два дня оставаться изысканно вежливыми друг с другом. Это был бы ужасный финал.
     - А я надеялся именно на это, Энн. Или ты предпочитаешь, чтобы я был груб с ними? Когда я хочу, я могу быть ужасно невоспитанным и ужасно раздражающим, Я с величайшей тщательностью развивал в себе эту способность.
     - Например, шокировать всех, явившись к обеду не причесанным как положено.
     - О да. Ты, наверное, не знаешь, что отступить от моды совершенно недостойно лондонского джентльмена.
     - Твоя тетя говорила, что сегодня свободный день и каждый может развлекаться как хочет, - отсмеявшись, сказала Энн, - и мы с Уоллесом, с детьми и с твоим отцом решили устроить пикник. Вы с Мэри придете?
     - Мы с Мэри?
     - Она мне нравится. Ты заметил, что мы с ней сразу перешли на ты? И если она твой друг, я не думаю, что ты совсем безнадежен. Она очень рассудительная и интересная женщина. И ты будешь впустую тратить время, стараясь шокировать меня или заставлять рассердиться на тебя. Я просто посмеюсь. Так вы придете?
     - Ты не правильно составила пару, Энн. Пара - это Мэри и Гудрич.
     - Виконт? - Повернув голову, Энн взглянула на лорда Эдмонда. - О нет. Ты уверен? Для меня это было бы разочаровани