о не было, - сказала миледи таким твер-
дым тоном и с таким бесстрастным выражением лица, что, не будь  у  д'Ар-
таньяна полной уверенности, он мог бы усомниться.
   - Не лгите, мой прелестный ангел, - с улыбкой возразил он, - это бес-
полезно.
   - Что все это значит? Говорите же! Вы меня убиваете!
   - О, успокойтесь, по отношению ко мне вы ни в чем не  виноваты,  и  я
уже простил вас.
   - Но что же дальше, дальше?
   - Де Вард не может ничем похвастать.
   - Почему? Ведь вы же сами сказали мне, что это кольцо...
   - Любовь моя, это кольцо у меня. Граф де Вард, бывший у  вас  в  чет-
верг, и сегодняшний д'Артаньян - эго одно и то же лицо.
   Неосторожный юноша ожидал встретить стыдливое удивление, легкую бурю,
которая разрешится слезами, но" он жестоко  ошибся,  и  его  заблуждение
длилось недолго.
   Бледная и страшная,  миледи  приподнялась  и,  оттолкнув  д'Артаньяна
сильным ударом в грудь, соскочила о постели.
   Было уже совсем светло.
   Желая вымолить прощение, д'Артаньян удержал ее за пеньюар из  тонкого
батиста, но она сделала попытку вырваться из его рук. При этом сильном и
резком движении батист разорвался, обнажив ее плечо, и на одном прекрас-
ном, белоснежном, круглом плече д'Артаньян с невыразимым  ужасом  увидел
цветок лилии - неизгладимое клейма, налагаемое позорящей рукой палача.
   - Боже милосердный! - вскричал он, выпуская пеньюар.
   И он застыл на постели, безмолвный, неподвижный, похолодевший.
   Однако самый ужас д'Артаньяна сказал миледи, что она изобличена;  не-
сомненно, он видел все. Теперь молодой человек знал ее  тайну,  страшную
тайну, которая никому не была известна.
   Она повернулась к нему уже не как разъяренная женщина, а как  раненая
пантера.
   - Негодяй! - сказала она. - Мало того, что ты подло предал  меня,  ты
еще узнал мою тайну? Ты умрешь!
   Она подбежала к небольшой шкатулке с инкрустациями,  стоявшей  на  ее
туалете, открыла ее лихорадочно дрожавшей рукой, вынула маленький кинжал
с золотой рукояткой, с острым и тонким лезвием и бросилась назад к полу-
раздетому д'Артаньяну.
   Как известно, молодой человек был храбр, но и его устрашило это иска-
женное лицо, эти жутко расширенные зрачки, бледные щеки и  кроваво-крас-
ные губы; он отодвинулся к стене, словно видя подползавшую к нему  змею;
его влажная от пота рука случайно нащупала шпагу, и он  выхватил  ее  из
ножен.
   Однако, не обращая внимания на шпагу, миледи попыталась взобраться на
кровать, чтобы ударить его кинжалом, и остановилась  лишь  тогда,  когда
почувствовала острие у своей груди.
   Тогда она стала пытаться схватить эту шпагу  руками,  но  д'Артаньян,
мешая ей сделать это и все время приставляя шпагу то к ее глазам,  то  к
груди, соскользнул на пол, ища возможности отступить назад, к двери, ве-
дущей в комнату Кэтти.
   Миледи между тем продолжала яростно кидаться  на  него,  издавая  при
этом какое-то звериное рычание.
   Это начинало походить на настоящую дуэль, и понемногу д'Артаньян при-
шел в себя.
   - Отлично, моя красавица! Отлично! - повторял он. - Но  только,  ради
бога, успокойтесь, не то я нарисую вторую лилию на ваших прелестных щеч-
ках.
   - Подлец! Подлец! - рычала миледи.
   Продолжая пятиться к двери, д'Артаньян занимал оборонительное положе-
ние.
   На шум, который они производили: она - опрокидывая стулья, чтобы нас-
тигнуть его, он - прячась за них, чтобы защититься, Кэтти открыла дверь.
Д'Артаньян, все время маневрировавший таким образом, чтобы  приблизиться
к двери, в эту минуту был от нее не более как в трех шагах. Одним  прыж-
ком он ринулся из комнаты миледи в комнату служанки, быстрый как молния,
захлопнул дверь, налегая на нее всей тяжестью, пока Кэтти запирала ее на
задвижку.
   Тогда миледи сделала попытку  проломить  перегородку,  отделявшую  ее
спальню от комнаты служанки, - выказав при этом необычайную для  женщины
силу; затем, убедившись, что это невозможно, начала колоть дверь  кинжа-
лом, причем некоторые из ее ударов пробили дерево насквозь.
   Каждый удар сопровождался ужасными проклятиями.
   - Живо, живо, Кэтти! - вполголоса сказал д'Артаньян, когда дверь была
заперта на задвижку. - Помоги мне выйти из дома. Если мы дадим ей  время
опомниться, она велит своим слугам убить меня.
   - Но не можете же вы идти в таком виде? - сказала Кэтти. -  Вы  почти
раздеты.
   - Да да, это правда, - сказал д'Артаньян,  только  теперь  заметивший
свой костюм. - Одень меня во что можешь,  только  поскорее!  Пойми,  это
вопрос жизни и смерти...
   Кэтти понимала это как нельзя лучше; она мгновенно напялила  на  него
какое-то женское платье в цветочках, широкий капор и накидку, затем, дав
ему надеть туфли на босу ногу, увлекла его вниз по  лестнице.  Это  было
как раз вовремя - миледи уже позвонила и разбудила весь дом.  Привратник
отворил дверь в ту самую минуту, когда миледи, тоже полунагая, крикнула,
высунувшись из окна:
   - Не выпускайте!


   VIII
   КАКИМ ОБРАЗОМ АТОС БЕЗ ВСЯКИХ ХЛОПОТ НАШЕЛ СВОЕ СНАРЯЖЕНИЕ

   Молодой человек убежал, а она все еще грозила ему бессильным  жестом.
В ту минуту, когда он скрылся из виду, миледи упала без чувств.
   Д'Артаньян был так потрясен, что, не задумываясь о дальнейшей  участи
Кэтти, пробежал пол-Парижа и остановился лишь у дверей  Атоса.  Душевное
расстройство, подгонявший его ужас, крики патрульных, кое-где пустивших-
ся за ним вдогонку, гиканье редких прохожих, которые, несмотря на ранний
час, уже шли по своим делам, - все это только ускоряло его бег.
   Он миновал двор, поднялся на третий этаж и неистово заколотил в дверь
Атоса.
   Ему открыл Гримо с опухшими от сна  глазами.  Д'Артаньян  ворвался  в
комнату с такой стремительностью, что чуть было не сшиб его с ног.
   Вопреки своей обычной немоте, на этот раз бедный малый заговорил.
   - Эй, ты! - крикнул он. - Что тебе надо,  бесстыдница?  Куда  лезешь,
потаскуха?
   Д'Артаньян сдвинул набок свой капор и высвободил руки из-под накидки.
Увидев усы и обнаженную шпагу, бедняга Гримо понял, что перед ним мужчи-
на. Тогда он решил, что это убийца.
   - На помощь! Спасите! На помощь! - крикнул он.
   - Замолчи, дурак! - сказал молодой человек. - Я  д'Артаньян.  Неужели
ты меня не узнал? Где твой господин?
   - Вы господин д'Артаньян? Не может быть! - вскричал Гримо.
   - Гримо, - сказал Атос, выходя в халате из своей спальни, -  вы,  ка-
жется, позволили себе заговорить...
   - Но, сударь, дело в том, что...
   - Замолчите!
   Гримо умолк и только показал своему господину на д'Артаньяна.
   Атос узнал товарища и, несмотря на всю свою флегматичность, разразил-
ся хохотом, который вполне оправдывался причудливым  маскарадным  костю-
мом, представившимся его взору: капор набекрень, съехавшая до полу юбка,
засученные рукава и торчащие усы на взволнованном лице.
   - Не смейтесь, друг мой, - вскричал д'Артаньян, - во имя самого бога,
не смейтесь, потому что, даю вам честное слово, тут не до смеха!
   Он произнес эти слова таким серьезным тоном и  с  таким  неподдельным
ужасом, что смех Атоса оборвался.
   - Вы так бледны, друг мой... - сказал он, схватив его за руки.  -  Уж
не ранены ли вы?
   - Нет, но со мной только что случилось ужасное происшествие. Вы один,
Атос?
   - Черт возьми, да кому же у меня быть в эту пору!
   - Это хорошо.
   И д'Артаньян поспешно прошел в спальню Атоса.
   - Ну, рассказывайте! - сказал последний, затворяя за  собой  дверь  и
запирая ее на задвижку, чтобы никто не мог помешать им. - Уж не умер  ли
король? Не убили ли вы кардинала? На вас лица нет! Рассказывайте же ско-
рее, я положительно умираю от беспокойства.
   - Атос, - сказал д'Артаньян, сбросив с себя женское платье и  оказав-
шись в одной рубашке, - приготовьтесь выслушать невероятную, неслыханную
историю.
   - Сначала наденьте этот халат, - предложил мушкетер.
   Д'Артаньян надел халат, причем не сразу попал в  рукава  -  до  такой
степени он был еще взволнован.
   - Итак? - спросил Атос.
   - Итак... - ответил д'Артаньян, нагибаясь к уху Атоса и  понижая  го-
лос, - итак, миледи заклеймена на плече цветком лилии.
   - Ах! - вскричал мушкетер, словно в сердце ему попала пуля.
   - Послушайте, - сказал д'Артаньян,  -  вы  уверены,  что  та  женщина
действительно умерла?
   - Та женщина? - переспросил Атос таким глухим голосом, что д'Артаньян
едва расслышал его.
   - Да, та, о которой вы мне однажды рассказали в Амьене.
   Атос со стоном опустил голову на руки.
   - Этой лет двадцать шесть - двадцать семь, - продолжал д'Артаньян.
   - У нее белокурые волосы? - спросил Атос.
   - Да.
   - Светлые, до странности светлые голубые глаза с  черными  бровями  и
черными ресницами?
   - Да.
   - Высокого роста, хорошо сложена? С левой стороны у нее недостает од-
ного зуба рядом с глазным?
   - Да.
   - Цветок лилии небольшой, рыжеватого оттенка и как бы  полустертый  с
помощью разных притираний?
   - Да.
   - Но ведь вы говорили, что она англичанка?
   - Все называют ее миледи, но очень  возможно,  что  она  француженка.
Ведь лорд Винтер - это всего лишь брат ее мужа.
   - Д'Артаньян, я хочу ее видеть!
   - Берегитесь, Атос, берегитесь: вы пытались убить ее! Это такая  жен-
щина, которая способна отплатить вам тем же и не промахнуться.
   - Она не посмеет что-либо рассказать - это выдало бы ее.
   - Она  способна  на  все!  Приходилось  вам  когда-нибудь  видеть  ее
разъяренной?
   - Нет.
   - Это тигрица, пантера! Ах, милый Атос, я  очень  боюсь,  что  навлек
опасность ужасной мести на нас обоих...
   И д'Артаньян рассказал обо всем: и о безумном гневе миледи и о ее уг-
розах убить его.
   - Вы правы, и, клянусь душой, я не дал бы сейчас за свою жизнь и гро-
ша, - сказал Атос. - К счастью, послезавтра мы покидаем Париж;  по  всей
вероятности, нас пошлют к Ла-Рошели, а когда мы уедем...
   - Она последует за вами на край света, Атос, если только узнает  вас.
Пусть уж ее гнев падет на меня одного.
   - Ах, друг мой, а что за важность, если она и убьет  меня!  -  сказал
Атос. - Уж не думаете ли вы, что я дорожу жизнью?
   - Во всем этом скрывается какая-то ужасная тайна... Знаете, Атос, эта
женщина - шпион кардинала, я убежден в этом.
   - В таком случае - берегитесь. Если кардинал не проникся к вам восхи-
щением за лондонскую историю, то он возненавидел вас за нее. Однако  ему
не в чем обвинить вас открыто, а так  как  ненависть  непременно  должна
найти исход, особенно если это ненависть кардинала, то берегитесь! Когда
вы выходите из дому, не выходите один; когда вы едите, будьте  осторожны
- словом, не доверяйте никому, даже собственной тени.
   - К счастью, - сказал д'Артаньян, - нам надо только дотянуть до  пос-
лезавтрашнего вечера, так как в армии, надеюсь,  нам  не  придется  опа-
саться никого, кроме вражеских солдат.
   - А пока что, - заявил Атос, - я отказываюсь от своих  затворнических
намерений и буду повсюду сопровождать вас. Вам надо вернуться  на  улицу
Могильщиков, я иду с вами.
   - Но как это ни близко отсюда, - возразил д'Артаньян, - я не могу ид-
ти туда в таком виде.
   - Это правда, - согласился Атос и позвонил в колокольчик.
   Вошел Гримо.
   Атос знаком приказал  ему  пойти  к  д'Артаньяну  и  принести  оттуда
платье. Гримо также знаком ответил, что превосходно все понял, и ушел.
   - Так-то, милый друг! - сказал Атос. - Однако же вся эта история  от-
нюдь не помогает нам в деле экипировки, ибо, если не ошибаюсь, все  ваши
пожитки остались у миледи, которая вряд ли позаботится о том, чтобы вер-
нуть их. К счастью, у вас есть сапфир.
   - Сапфир принадлежит вам, милый Атос! Ведь вы сами сказали,  что  это
фамильное кольцо.
   - Да, мой отец купил его за две тысячи экю - так од говорил мне  ког-
да-то. Оно составляло часть свадебных подарков, которые он  сделал  моей
матери, и оно просто великолепно! Мать подарила его мне, а  я,  безумец,
вместо того чтобы хранить это кольцо как святыню, в свою очередь,  пода-
рил его этой презренной женщине...
   - В таком случае, дорогой мой, возьмите себе это кольцо:  я  понимаю,
как вы должны дорожить им.
   - Чтобы я взял это кольцо после того, как оно побывало  в  преступных
руках! Никогда! Это кольцо осквернено, д'Артаньян.
   - Если так, продайте его.
   - Продать сапфир, полученный мною от матери! Признаюсь, я счел бы это
святотатством.
   - Тогда заложите его, и вы, бесспорно,  получите  около  тысячи  экю.
Этой суммы с избытком хватит на ваши надобности, а потом  из  первых  же
полученных денег вы выкупите его, и оно  вернется  к  вам  очищенным  от
прежних пятен, потому что пройдет через руки ростовщиков.
   Атос улыбнулся.
   - Вы чудесный товарищ, милый д'Артаньян, - сказал он. -  Своей  неиз-
менной веселостью вы поднимаете дух у тех несчастных,  которые  впали  в
уныние. Идет! Давайте заложим это кольцо, но с одним условием.
   - С каким?
   - Пятьсот экю берете вы, пятьсот - я.
   - Что вы, Атос! Мне не нужно и четверти этой суммы - я ведь  в  гвар-
дии. Продав седло, я выручу как раз столько, сколько требуется. Что  мне
надо? Лошадь для Планше, вот и все. Вы забываете к тому же, что и у меня
есть кольцо.
   - Которым вы, видимо, дорожите еще больше, чем я  своим;  по  крайней
мере, так мне показалось.
   - Да, потому что в случае крайней необходимости оно может  не  только
вывести нас из затруднительного положения,  но  и  спасти  от  серьезной
опасности. Это не только драгоценный алмаз - это волшебный талисман.
   - Я не понимаю, о чем вы говорите, но верю вам. Итак, вернемся к мое-
му кольцу или, вернее, к вашему. Вы возьмете половину той суммы, которую
нам за него дадут, или я брошу его в Сену. А у меня  нет  уверенности  в
том, что какая-нибудь рыба будет настолько  любезна,  что  принесет  его
нам, как принесла Поликрату.
   - Ну хорошо, согласен! - сказал д'Артаньян.
   В эту минуту вернулся Гримо и с ним Планше; беспокоясь за своего гос-
подина и любопытствуя узнать, что с ним произошло, последний  воспользо-
вался случаем и принес одежду сам.
   Д'Артаньян оделся. Атос сделал то же. Затем, когда оба друга были го-
товы, Атос знаком показал Гримо, что прицеливается. Гримо тотчас же снял
со стены мушкет и приготовился сопровождать своего господина.
   Они благополучно добрались до улицы Могильщиков. В дверях  стоял  Бо-
насье. Он насмешливо взглянул па д'Артаньяна.
   - Поторапливайтесь, любезный жилец, - сказал он, - вас ждет  красивая
девушка, а женщины, как вам известно,  не  любят,  чтобы  их  заставляли
ждать.
   - Это Кэтти! - вскричал д'Артаньян и бросился паверх.
   И действительно, на площадке перед своей комнатой  он  увидел  Кэтти:
бедная девушка стояла, прислонясь к двери, и вся дрожала.
   - Вы обещали защитить меня, - сказала она, - вы обещали  спасти  меня
от ее гнева. Вспомните, ведь это вы погубили меня!
   - Конечно, конечно! - сказал д'Артаньян. - Не беспокойся, Кэтти.  Од-
нако что же произошло после моего ухода?
   - Я и сама не знаю, - ответила Кэтти. - На ее крики сбежались  лакеи,
она была вне себя от ярости. Нет таких проклятий, каких бы она не  посы-
лала по вашему адресу. Тогда я испугалась, как бы она не вспомнила,  что
вы попали в ее комнату через мою, и не заподозрила, что я ваша  сообщни-
ца. Я взяла все свои деньги, самые ценные из своих вещей и убежала.
   - Бедная девочка! Но что же мне с тобой делать? Послезавтра я уезжаю.
   - Все, что хотите, господин д'Артаньян! Помогите мне уехать из  Пари-
жа, помогите мне уехать из Франции...
   - Но не могу же я взять тебя с собой на осаду Ла-Рошели!  -  возразил
д'Артаньян.
   - Конечно, нет, но вы можете устроить меня где-нибудь в провинции,  у
какой-нибудь знакомой дамы на вашей родине, к примеру...
   - Милая Кэтти, у меня на родине дамы не держат горничных...  Впрочем,
погоди, я знаю, что мы сделаем... Планше, сходи за Арамисом. Пусть  сей-
час же идет сюда. Нам надо поговорить с ним.
   - Понимаю, - сказал Атос. - Но почему же не с Портосом? Мне  кажется,
что его маркиза...
   - Маркиза Портоса одевается с помощью писцов своего мужа, - со смехом
сказал д'Артаньян. - К тому же Кэтти не захочет жить на  Медвежьей  ули-
це... Правда, Кэтти?
   - Я буду жить где угодно, - ответила Кэтти, - лишь бы меня хорошенько
спрятали и никто не знал, где я.
   - Теперь, Кэтти, когда мы расстаемся с тобой и, значит, ты больше  не
ревнуешь меня...
   - Господин д'Артаньян, - сказала Кэтти, - где бы я ни была, я  всегда
буду любить вас!
   - Вот Где, черт возьми, нашло приют постоянство! - пробормотал Атос.
   - И я Тоже... - сказал д'Артаньян, - я тоже всегда буду любить  тебя,
будь спокойна. Но вот что - ответь мне на  один  вопрос,  это  для  меня
очень важно: ты никогда ничего не слышала о молодой женщине, которая бы-
ла похищена как-то ночью?
   - Подождите... О, боже, неужели вы любите еще и эту женщину?
   - Нот, ее любит один из моих друзей. Да вот он, этот самый Атос.
   - Я?! - вскричал Атос с таким ужасом, словно он чуть не  наступил  на
змею.
   - Ну конечно же, ты! - сказал д'Артаньян, сжимая руку Атоса. - Ты от-
лично знаешь, какое участие принимаем мы все в  этой  бедняжке,  госпоже
Бонасье. Впрочем, Кэтти никому не расскажет об этом... Не так ли, Кэтти?
Знаешь, милочка, - продолжал д'Артаньян, - это жена того урода, которого
ты, наверное, заметила у дверей, когда входила ко мне.
   - О, боже! - вскричала Кэтти. - Вы напомнили мне о нем. Я так  боюсь!
Только бы он не узнал меня!
   - То есть как - узнал? Значит, ты уже видела прежде этого человека?
   - Он два раза приходил к миледи.
   - Так и есть! Когда это было?
   - Недели две - две с половиной назад.
   - Да, да, именно так.
   - И вчера вечером он приходил опять.
   - Вчера вечером?
   - Да, за минуту до вас.
   - Милый Атос, мы окружены сетью шпионов!.. И ты думаешь,  Кэтти,  что
он узнал тебя?
   - Заметив его, я низко надвинула на лицо капор, но, пожалуй, было уже
поздно.
   - Спуститесь вниз, Атос, - к вам он относится менее недоверчиво,  чем
ко мне, - и посмотрите, все ли еще он стоит у дверей.
   Атос сошел вниз и вскоре вернулся.
   - Его нет, - сказал он, - и дом на замке.
   - Он отправился донести о том, что все голуби в голубятне.
   - В таком случае - давайте улетим, - сказал Атос, - и  оставим  здесь
одного Планше, который сообщит нам о дальнейшем.
   - Одну минутку! А как же быть с Арамисом? Ведь мы послали за ним.
   - Это правда, подождем Арамиса.
   В эту самую минуту вошел Арамис.
   Ему рассказали всю историю и объяснили, насколько необходимо найти  у
кого-нибудь из его высокопоставленных знакомых место для Кэтти.
   Арамис на минуту задумался, потом спросил, краснея:
   - Я действительно окажу вам этим услугу, д'Артаньян?
   - Я буду признателен вам всю жизнь.
   - Так вот, госпожа де Буа-Траси просила меня найти для  одной  из  ее
приятельниц, которая, кажется, живет гдето в провинции, надежную горнич-
ную, и если вы, д'Артаньян, можете поручиться за...
   - О сударь! - вскричала Кэтти. - Уверяю вас, я буду бесконечно преда-
на той особе, которая даст мне возможность уехать из Парижа.
   - В таком случае, - сказал Арамис, - все уладится.
   Он сел к столу, написал записку, запечатал ее своим! перстнем и отдал
Кэтти.
   - А теперь, милочка, - сказал д'Артаньян, - ты сама знаешь, что оста-
ваться здесь небезопасно ни для нас, ни для тебя,  и  поэтому  нам  надо
расстаться. Мы встретимся с тобой в лучшие времена.
   - Знайте, что когда бы и где бы мы ни встретились, - сказала Кэтти, -
я буду любить вас так же, как люблю сейчас!
   - Клятва игрока, - промолвил Атос, между тем как д'Артаньян вышел  на
лестницу проводить Кэтти.
   Минуту спустя трое молодых людей расстались, сговорившись встретиться
в четыре часа у Атоса и поручив Планше стеречь дом.
   Арамис пошел домой, а Атос и д'Артаньян отправились закладывать  сап-
фир.
   Как и предвидел наш гасконец, они  без  всяких  затруднений  получили
триста пистолей под залог кольца. Бол