убежденно продолжал  Мазарини,  -  все  его
предсказания оправдываются. У него верный взгляд, он ни разу  не  ошибся
ни в оценке событий, ни в людях, что еще  более  удивительно.  Я  многим
обязан вашему величеству, но думаю, что отблагодарю  вас,  если  оставлю
вам господина Кольбера.
   - Хорошо, - сказал Людовик XIV рассеянно;  он  вовсе  не  знал  имени
Кольбера и принимал воодушевленные слова кардинала за бред умирающего.
   Мазарини упал на подушки.
   - А теперь прощайте, ваше величество... Прощайте! - прошептал Мазари-
ни. - Я устал, я должен еще совершить" трудный путь, прежде чем я предс-
тану перед новым своим властелином. Прощайте, ваше величество.
   Молодой король, чувствуя, что на глаза навертываются слезы, наклонил-
ся к кардиналу, который уже казался трупом, а затем поспешно вышел.


   ЧАСТЬ ВТОРАЯ


   I
   ПЕРВОЕ ПОЯВЛЕНИЕ КОЛЬБЕРА

   Ночь прошла в томлении для умирающего и для  короля:  умирающий  ждал
избавления, король - свободы.
   Людовик не ложился. Через час после того, как король вышел из спальни
кардинала, он узнал, что умирающий, почувствовав  себя  лучше,  приказал
себя одеть, нарумянить и причесать и пожелал принять послов. Подобно Ав-
густу, кардинал считал мир огромным театром и  намеревался  сыграть  как
следует последний акт своей комедии.
   Анна Австрийская не появлялась больше у кардинала, ей нечего было де-
лать у него. Предлогом ее отсутствия были соображения приличия. Впрочем,
кардинал не осведомлялся о ней: он хорошо запомнил совет, данный короле-
вой сыну.
   Около полуночи, когда румяна еще не сошли со щек Мазарини, у него на-
чалась агония. Он снова перечитал завещание. Оно вполне выражало его же-
лания. Боясь, чтобы чья-либо корыстная воля, пользуясь его слабостью, не
заставила его что-нибудь изменить в завещании, он приказал Кольберу, ко-
торый прохаживался по коридору перед спальней умирающего, как самый бди-
тельный часовой, никого не впускать к нему.
   Король, запершись у себя, каждый час посылал кормилицу в покои  Маза-
рини с приказанием доставлять ему самые точные сведения о состоянии кар-
динала. Узнав, что Мазарини дозволил одеть,  причесать  и  убрать  себя,
принял послов, Людовик понял, что для кардинала началась отходная молит-
ва.
   В час пополуночи  Гено  испробовал  последнее  средство,  считавшееся
сильнодействующим. В те времена воображали, что против смерти  есть  еще
какие-то тайные снадобья.
   Мазарини, приняв это средство, успокоился минут на десять. Он  сейчас
же распорядился пустить слух, что произошел счастливый перелом  болезни.
Когда король узнал эту новость, холодный пот выступил у него на лбу.  Он
уже видел зарю свободы, рабство показалось ему теперь еще более  невыно-
симым. Но следующее известие совершенно меняло  картину:  кардинал  едва
дышал и с трудом следил за молитвами, которые читал у его изголовья  аб-
бат из церкви св. Николая.
   Король в сильном волнении начал ходить по комнате и на ходу  просмат-
ривал бумаги, вынутые им из шкатулки, ключ от которой хранился только  у
него.
   Кормилица вернулась в третий раз и сообщила, что Мазарини сказал  ка-
ламбур и приказал покрыть лаком принадлежащую ему "Флору" Тициана.
   Наконец, часа в два утра, король не мог преодолеть усталости:  он  не
спал уже целые сутки. Сон, непобедимый в молодости, овладел  им.  Однако
король не лег в постель: он заснул в кресле. Часа в четыре вошла  корми-
лица и разбудила его.
   - Ну? - спросил король.
   - Ваше величество, - прошептала кормилица, соболезнующе сложив  руки.
- Он умер!
   Король быстро вскочил, словно его подбросила стальная пружина.
   - Так ли это?
   - Так.
   - Кто сказал тебе?
   - Господин Кольбер.
   - А он знает это наверное?
   - Он вышел из спальни и сказал, что сам прикладывал зеркало  к  губам
кардинала.
   - А, хорошо! - вырвалось у короля. - Но где же Кольбер?
   - Он только что покинул спальню кардинала.
   - И куда направился?
   - Следом за мной.
   - Так что он...
   - Здесь, ваше величество, ожидает у ваших дверей, если вам угодно бу-
дет принять его.
   Людовик подбежал к двери, сам отворил ее и увидел в коридоре  Кольбе-
ра, неподвижно стоявшего в ожидании. При виде этой статуи в  черном  ко-
роль вздрогнул, затем сделал знак Кольберу следовать за ним.
   - Что вы пришли сообщить мне, сударь? -  спросил  Людовик,  смущенный
тем, что догадались о его сокровенных мыслях, которые он не мог утаить.
   - Господин кардинал скончался, ваше величество, и я  принес  вам  его
последнее прости.
   Король задумался. Он внимательно смотрел на Кольбера, вспоминая слова
кардинала.
   - Вы были верным слугой его высокопреосвященства, о чем  он  сам  мне
говорил.
   - Да, ваше величество.
   - Вы посвящены в некоторые его тайны?
   - Во все.
   - Мне дороги друзья и слуги покойного кардинала, я позабочусь о  том,
чтобы вы были приняты ко мне на службу.
   Кольбер наклонился.
   - Вы, кажется, финансист?
   - Да, ваше величество.
   - Непосредственно моему дому вы, помнится, никогда не служили?
   - Извините, ваше величество, я имел счастье подать господину кардина-
лу мысль об экономии, которая приносит казне  вашего  величества  триста
тысяч франков ежегодно.
   - Какая же это экономия, сударь? - спросил Людовик XIV.
   - Ваше величество изволите знать, что рота швейцарцев носит  серебря-
ное кружево на концах лент?
   - Знаю.
   - Я предложил пришивать к лентам кружево из фальшивого серебра; этого
никто не может заметить, а на сто тысяч экю можно прокормить  в  течение
шести месяцев полк и купить десять тысяч хороших мушкетов или  построить
корабль с десятью пушками.
   - Правда, - заметил Людовик  XIV,  еще  внимательнее  всматриваясь  в
Кольбера. - По-моему, экономия очень уместная; смешно подумать, что сол-
даты носили такое же кружево, как вельможи.
   - Я счастлив, что ваше величество одобрили мои  действия,  -  ответил
Кольбер.
   - При кардинале вы вели только его дела? - спросил король.
   - Его высокопреосвященство поручал мне еще проверять  счета  суперин-
тенданта финансов.
   - А! - воскликнул Людовик XIV. Он собирался  отпустить  Кольбера,  но
последние слова заинтересовали его.  -  Покойный  кардинал  поручал  вам
контролировать счета господина Фуке? И каковы же результаты?
   - Оказался дефицит, ваше величество. И если вы позволите...
   - Говорите, господин Кольбер.
   - Я должен дать вашему величеству некоторые объяснения.
   - Нет, не надо. Вы же проверяли счета, скажите: каков итог?
   - Это легко, ваше величество... Все пусто, денег нет.
   - Будьте осторожны, сударь. Вы осуждаете управление господина Фуке, а
он, по общему мнению, очень искусен в делах.
   Кольбер покраснел, потом побледнел, чувствуя, что в эту минуту  всту-
пает в борьбу с человеком почти таким  же  могущественным,  как  умерший
кардинал.
   - Совершенно верно, ваше величество, он очень искусный человек, - от-
вечал Кольбер, низко кланяясь.
   - Но если он искусный человек, а денег все-таки нет, то кто же  вино-
ват?
   - Я никого не обвиняю, ваше величество, а только констатирую факты.
   - Хорошо, составьте отчет и подайте его мне. Вы  говорите,  что  есть
дефицит? Но, может быть, это дефицит временный: кредит вернется, а с ним
и деньги?
   - Нет, ваше величество.
   - Не в этом году, я понимаю, но, может быть, в будущем?
   - Будущий год так же начисто съеден, как и текущий.
   - Ну, еще через год.
   - И он съеден.
   - Что вы говорите, господин Кольбер?
   - Я утверждаю, что истрачены доходы за четыре года вперед.
   - Так придется сделать заем.
   - Уже сделано три займа, ваше величество.
   - Я создам новые должности и за них получу деньги.
   - Невозможно, ваше величество: их создано  слишком  много.  Откупщики
приобрели их, но не исполняют своих обязанностей. К тому же господин су-
перинтендант получает с каждой из них треть, так что  народ  обирают,  а
ваше величество не извлекает из этого никакой пользы.
   Король нетерпеливо двинулся с места.
   - Объясните мне это, господин Кольбер.
   - Ваше величество, выскажите яснее вашу мысль:  каких  объяснений  вы
желаете?
   - Вы правы. Ясность прежде всего. Так вот. Если  сегодня  со  смертью
господина кардинала я стал королем и пожелаю получить деньги?
   - Ваше величество их не получите.
   - Странно! Как, мой суперинтендант не добудет мне денег?
   Кольбер отрицательно покачал головой.
   - Что же это значит? Неужели мы обременены такими долгами, что  госу-
дарственные доходы все равно что не существуют?
   - Да, ваше величество.
   Король нахмурил брови.
   - Хорошо, - сказал он, - я соберу платежные обязательства  и  добьюсь
от их держателей уменьшения налога и продажи по дешевым ценам.
   - Невозможно, ваше величество: платежные обязательства  превращены  в
векселя, которые для удобства и облегчения сделок разрезаны  на  столько
частей, что теперь не узнать оригинала.
   Людовик в сильном волнении ходил по комнате, все еще нахмурив брови.
   Вдруг он остановился и спросил:
   - Если все это правда, я разорен, еще не начав царствовать?
   - Да, ваше величество, разорены, - отвечал бесстрастный счетовод.
   - Однако ж деньги куда-нибудь делись?
   - Разумеется, ваше величество, и для начала я принес записку о  капи-
талах кардинала Мазарини, о которых он не хотел упомянуть ни в своем за-
вещании, ни в других актах; он доверил их мне.
   - Вам?
   - Да, государь, и приказал передать их вашему величеству.
   - Как! Кроме сорока миллионов, упомянутых в  завещании,  у  господина
Мазарини были еще деньги?
   Кольбер поклонился.
   - Какая бездонная пропасть этот человек! - прошептал король. - С  од-
ной стороны - Мазарини, с другой - Фуке; у них, может  быть,  более  ста
миллионов. Не удивительно, что у меня пусто в казне.
   Кольбер ждал, не двигаясь с места.
   - А сумма, которую вы должны передать мне,  заслуживает  внимания?  -
спросил король.
   - Да, ваше величество, кругленькая сумма.
   - Она составляет?
   - Тринадцать миллионов ливров, государь.
   - Тринадцать миллионов! - воскликнул Людовик XIV с  радостным  трепе-
том. - Вы говорите - тринадцать миллионов, господин Кольбер?
   - Да, тринадцать миллионов, ваше величество.
   - И никто не знает о них?
   - Никто.
   - И они в ваших руках?
   - Да, ваше величество.
   - Когда я могу получить их?
   - Через два часа.
   - Где же они?
   - В погребе дома, принадлежавшего господину кардиналу и  доставшегося
мне по его завещанию.
   - Так вы знаете завещание кардинала?
   - У меня есть копия, подписанная его рукой.
   Кольбер вынул бумагу из  кармана  и  показал  королю.  Король  прочел
статью о передаче дома.
   - Но, - сказал он, - здесь говорится только  о  доме  и  ни  слова  о
деньгах.
   - О них говорит моя совесть.
   - И Мазарини доверился вам?
   - Почему же нет, ваше величество?
   - Он... такой недоверчивый?
   - Мне, ваше величество, он, как видите, доверял.
   Людовик с удивлением  взглянул  на  простое,  но  выразительное  лицо
Кольбера.
   - Вы честный человек, господин Кольбер, - сказал он.
   - Это не добродетель, а долг, - холодно ответил Кольбер.
   - Но эти деньги, может быть, принадлежат его семейству?
   - Если б они принадлежали его семейству, то вошли бы в завещание, как
вошло туда все имущество кардинала. Если б эти деньги  принадлежали  его
семейству, то я, писавший дарственную, прибавил бы их к тем сорока  мил-
лионам, которые господин кардинал предлагал вам.
   - Как! Вы составляли дарственную?
   - Я, ваше величество.
   - И кардинал любил вас? - спросил наивно король.
   - Я говорил его высокопреосвященству, что ваше величество не  примете
дара, - сказал Кольбер прежним спокойным тоном.
   Людовик провел рукою по лбу.
   - О, как я еще молод, чтобы управлять людьми, - прошептал он.
   Кольбер ждал, пока король придет в себя.
   - В котором часу прикажете  доставить  деньги,  государь?  -  спросил
Кольбер немного погодя.
   - Сегодня, в одиннадцать часов вечера. Пусть никто не  знает,  что  я
получил их.
   - Куда прикажете привезти их?
   - В Лувр. Благодарю вас, господин Кольбер.
   Кольбер поклонился и вышел.
   - Тринадцать миллионов! - воскликнул король, оставшись один. -  Неве-
роятно!
   Потом он опустил голову на руки и как будто задремал.
   Но через минуту король поднял голову, встал и, распахнув окно,  подс-
тавил горевшее лицо свежему утреннему ветру,  пропитанному  благоуханием
деревьев и цветов. Сияющая заря занималась  на  горизонте.  Первые  лучи
солнца осветили молодого короля.
   - Эта заря - заря моего царствования, - прошептал Людовик XIV.  -  Не
предзнаменование ли посылает мне всевышний?..


   II
   ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ЦАРСТВОВАНИЯ ЛЮДОВИКА ЧЕТЫРНАДЦАТОГО

   Утром во дворце все узнали о смерти кардинала,  затем  новость  расп-
ространилась по городу.
   Министры - Фуке, Лион и Летелье - собрались в зале заседаний  на  со-
вет. Король тотчас позвал их.
   - Господа, - сказал он, - при жизни кардинала я позволял  ему  управ-
лять моими делами; теперь я намереваюсь сам заниматься  ими.  Вы  будете
давать мне советы, когда я попрошу их у вас. Можете идти!
   Министры переглянулись с изумлением, едва скрыв  улыбку:  они  знали,
что Людовик XIV, воспитанный в полном неведении, что такое управлять го-
сударством, из самолюбия берет на себя совершенно непосильное бремя.
   Фуке простился с товарищами на лестнице и сказал им:
   - Нам же лучше, господа, - меньше забот.
   И он весело сел в карету.
   Остальные, слегка обеспокоенные таким оборотом дела, вернулись в  Па-
риж.
   В десять часов король прошел к матери и имел с нею тайное  совещание;
потом, пообедав, сел в закрытую карету и поехал прямо  в  Лувр.  Тут  он
принял множество придворных и с удовольствием отметил общее  смущение  и
любопытство.
   Вечером он приказал запереть все входы в Лувр, кроме входа с набереж-
ной. Тут он поставил караул из двухсот швейцарцев, которые ни  слова  не
знали по-французски; им приказано было пропустить только сундуки и нико-
го не выпускать.
   Ровно в одиннадцать под сводами послышался тяжелый стук повозки,  по-
том - другой, наконец - третьей. Затем раздался гул  захлопнувшейся  ре-
шетки. Вскоре кто-то поцарапался в дверь королевского кабинета.
   Король сам отпер дверь и увидел Кольбера, сказавшего только:
   - Деньги в погребе вашего величества.
   Людовик спустился в подземелье, ключ от которого  еще  утром  передал
Кольберу, и осмотрел бочонки с золотом  и  серебром,  перенесенные  туда
людьми, преданными Кольберу. После этого Людовик вернулся  в  кабинет  в
сопровождении Кольбера. Последний был так же холоден, ни малейший  проб-
леск удовлетворения не нарушал его невозмутимого равнодушия.
   - Сударь, - сказал король, - какой награды желаете вы за  такую  пре-
данность и честность?
   - Никакой, ваше величество.
   - Как, никакой? Вы не желаете даже получить должность?
   - Если ваше величество и не дадите мне должности, я  все  равно  буду
служить вам. Я буду лучшим слугой короля.
   - Вы будете интендантом финансов.
   - Но ведь уже есть суперинтендант, и он самое могущественное  лицо  в
королевстве.
   - О, - воскликнул Людовик, покраснев, - вы так думаете?
   - Он раздавит меня в одну неделю, государь. Ваше величество  поручает
мне контроль, для которого надо иметь силу; а что значит интендант рядом
с суперинтендантом?
   - Вы хотите иметь поддержку... Значит, вы не полагаетесь на меня?
   - Я уже имел честь сказать вашему величеству, что при кардинале Маза-
рини господин Фуке был вторым лицом в королевстве; теперь Мазарини умер,
и господин Фуке стал первым.
   - Сударь, сегодня вы можете говорить мне все, что хотите; но не забы-
вайте, что завтра я этого уже не потерплю.
   - Значит, я не буду нужен вашему величеству?
   - Вы уже и теперь не нужны, потому что боитесь служить мне.
   - Я боюсь только того, что мне помешают служить вам.
   - Так чего же вы хотите?
   - Прошу ваше величество назначить мне помощников по интендантству.
   - Но тогда должность потеряет значение.
   - Зато станет безопасной.
   - Выбирайте.
   - Я прошу Бретейля, Марена и Эрвара.
   - Завтра они будут назначены.
   - Благодарю вас, государь!
   - И это все, о чем вы просите?
   - Осмелюсь еще просить...
   - Чего?
   - Позвольте мне созвать судебную палату.
   - Зачем?
   - Для суда над чиновниками, которые за последние десять лет позволяли
себе злоупотребления.
   - Но... что же с ними сделают?
   - Троих повесят; остальные во всем сознаются.
   - Но я  не  могу  начинать  моего  царствования  с  казней,  господин
Кольбер.
   - Лучше начать, чем кончить казнями, ваше величество.
   Король не ответил.
   - Ваше величество согласны со мною? - спросил Кольбер.
   - Я подумаю.
   - Тогда будет уже поздно.
   - Почему?
   - Потому что, если эти люди будут предупреждены, они окажутся гораздо
сильнее нас.
   - Созовите судебную палату.
   - Не замедлю.
   - Теперь все?
   - Нет, государь; еще одно важное обстоятельство...
   Какие права присвоит ваше величество этому интендантству?
   - Но... я не знаю... есть же обычные...
   - Ваше величество, мне нужно иметь право читать переписку с Англией.
   - Это невозможно. Английские депеши распечатываются в совете, так бы-
ло и при кардинале.
   - Мне казалось, ваше величество объявили сегодня  утром,  что  совета
больше не будет.
   - Да, объявил.
   - В таком случае пусть ваше величество читает лично письма,  получае-
мые из Англии. Я убедительно прошу об этом.
   - Хорошо, вы будете получать их и докладывать мне.
   - Позвольте еще спросить ваше величество: что же делать мне по финан-
совой части?
   - Все, чего не сделает господин Фуке.
   - Это я и хотел знать. Благодарю, ваше величество, я ухожу  успокоен-
ный.
   С этими словами он вышел, провожаемый взором Людовика.
   Не успел Кольбер отойти и на сто шагов от Лувра, как прибыл курьер из
Англии. Король поспешно распечатал пакет и увидел письмо от короля Карла
II.
   Вот что английский монарх писал своему царственному брату:
   "Ваше величество, без сомнения, встревожены болезнью кардинала  Маза-
рини; но самая опасность ее может быть вам только полезна. Доктор осудил
кардинала на смерть.
   Благодарю ваше величество за благоприятный ответ на мое предложение о
сестре моей, леди Генриетте Стюарт; через неделю принцесса выедет в  Па-
риж со своею свитою.
   Меня трогает ваше родственное  расположение,  и  я  рад,  что  с  еще
большим правом могу теперь назвать вас братом. Особенно рад случаю дока-
зать вашему величеству, насколько я внимателен ко всему, что представля-
ет важность для вас. Вы тайно  укрепляете  Бель-Иль.  Напрасно.  Никогда
между нами не будет войны. Меры, принимаемые вами, не беспокоят, а печа-
лят меня... Вы тратите миллионы безо всякой пользы; скажите об этом сво-
им министрам и поверьте, что моя полиция имеет  самые  точные  сведения.
Оказывайте мне, брат мой, подобные же услуги,  когда  представится  слу-
чай".
   Король сердито позвонил, появился камердинер.
   - Господин Кольбер сейчас вышел отсюда, верно, он еще недалеко.  Поз-
вать его!
   Камердинер хотел исполнить приказание, но король остановил его.
   "Нет, - сказал он себе, - не нужно... - я вижу все замыслы этого  че-
ловека. Бель-Иль принадлежит господину Фуке; Бель-Иль укрепляется,  зна-
чит, Фуке составил заговор... Раскрытие заговора влечет за собой  гибель
суперинтенданта; английские письма разоблачают заговорщиков; вот  почему
Кольбер непременно хотел иметь в своих руках переписку с Англией...  Од-
нако не могу же я опираться только на этого человека: он лишь голова,  а
мне нужна еще рука".
   Вдруг Людовик радостно вскрикнул.
   - У меня был лейтенант мушкетеров! - сказал он камердинеру.
   - Да, ваше величество, господин даАртаньян.
   - Он вышел в отставку?
   - Точно так, ваше величество.
   - Непременно отыскать его, чтобы он явился ко мне завтра