ии. Но если вы все же  сомневаетесь  в
своих личных достоинствах, смело скажите, что я ручаюсь за вас.
   - Ваше высочество слишком добры.
   - Нет, господин де Бражелон. Я помню, как мы ехали вместе, и заметила
вашу большую сдержанность рядом с безумствами, которые направо и  налево
от вас совершали два величайших сумасброда - граф де Гиш и герцог Бекин-
гэм. Но не будем сейчас вспоминать их, поговорим о вас. Вы едете в  Анг-
лию, чтобы получить там место? Простите меня за этот вопрос. Я задаю вам
его не из простого любопытства, а из желания быть чем-нибудь вам  полез-
ной.
   - Нет, принцесса. Я еду в Англию, чтобы исполнить поручение,  которое
его величество изволил дать мне; вот и все.
   - И вы рассчитываете вернуться во Францию?
   - Как только выполню поручение, если его величество король Карл  Вто-
рой не даст мне других приказаний.
   - Я уверена, что он, во всяком случае, попросит вас остаться  у  него
подольше.
   - Так как я не осмелюсь противоречить его величеству, я заранее прошу
вас, принцесса, напомнить французскому королю, что один из самых предан-
ных его слуг находится вдали от него.
   - Берегитесь, чтобы в ту минуту, когда он вызовет вас во Францию, его
приказание не показалось вам злоупотреблением властью.
   - Я не понимаю вас, принцесса.
   - Французский двор несравненный, я знаю, - но и при английском  дворе
есть хорошенькие женщины.
   Рауль улыбнулся.
   - Вот улыбка, - сказала принцесса, - которая не предвещает ничего хо-
рошего моим соотечественницам, Вы как будто  говорите  им,  господин  де
Бражелон: "Я приехал к вам, но сердце мое осталось по ту сторону  проли-
ва". Ведь таково значение вашей улыбки?
   - Ваше высочество обладаете даром читать в глубине сердец; и  вы  те-
перь понимаете, почему долгое пребывание при английском  дворе  было  бы
мне тяжело.
   - И мне незачем спрашивать, пользуется ли взаимностью такой  элегант-
ный кавалер.
   - Принцесса, я воспитывался с той, кого я люблю, и мне  кажется,  что
она питает ко мне те же чувства, что и я к ней.
   - Поезжайте скорее, господин де Бражелон, и  поскорее  возвращайтесь;
по вашем приезде мы увидим двух счастливцев, ибо я надеюсь, что на  пути
к вашему счастью нет препятствий.
   - Увы, принцесса, есть большое препятствие.
   - Какое же?
   - Воля короля.
   - Воля короля?.. Король противится вашему браку?
   - Во всяком случае, откладывает его. Я просил согласия  короля  через
графа де Ла Фер, а его величество, не  ответив,  правда,  категорическим
образом, сказал, однако же, что нужно подождать.
   - Разве особа, которую вы любите, недостойна вас?
   - Она достойна любви короля, принцесса.
   - Я хочу сказать - может быть, ее происхождение ниже вашего?
   - Она из знатной семьи.
   - Молода, красива?
   - Семнадцать лет, и для меня восхитительно хороша.
   - Она в провинции или в Париже?
   - Она в Фонтенбло, принцесса.
   - При дворе?
   - Да.
   - Я ее знаю?
   - Она имеет честь состоять фрейлиной вашего высочества.
   - Ее имя? - с беспокойством  в  голосе  спросила  принцесса.  -  Если
только, - прибавила она, быстро овладев собой, - это имя не тайна.
   - Нет, принцесса; моя любовь достаточно чиста для того, чтобы не  де-
лать из нее тайны, тем более я не скрою ее от вашего высочества. Это ма-
демуазель Луиза де Лавальер.
   Принцесса не могла удержаться от громкого восклицания, в котором было
нечто большее, чем удивление.
   - Ах, Лавальер!.. Та самая, которая вчера...
   Она помолчала.
   - Почувствовала себя дурно, - продолжала принцесса.
   - Да, принцесса. Я только сегодня утром узнал об этом случае.
   - И вы видели ее сегодня?
   - Я имел честь проститься с ней.
   - И вы говорите, - снова заговорила принцесса, делая над  собой  уси-
лие, - что король... отсрочил вашу свадьбу с этой девочкой?
   - Да, принцесса, отсрочил.
   - И он чем-нибудь объяснил это?
   - Ничем.
   - Давно ли граф де Ла Фер просил у короля согласия на ваш брак?
   - Уже больше месяца, принцесса.
   - Странно.
   И словно облачко затуманило ее глаза.
   - Больше месяца, - повторила она.
   - Да, уже больше месяца.
   - Вы правы, - сказала принцесса с улыбкой, в которой Бражелон мог за-
метить некоторую принужденность. - Мой брат не должен слишком долго  за-
держивать вас у себя; поезжайте поскорей, и в первом же  моем  письме  в
Англию я призову вас от имени короля.
   Принцесса встала, чтобы вручить Бражелону письмо.  Рауль  понял,  что
аудиенция окончена; он взял письмо, поклонился принцессе и вышел.
   - Целый месяц! - шептала принцесса. - Неужели я была до такой степени
слепа? Неужели он уже целый месяц любит ее?
   И, чтобы отвлечься, принцесса немедленно начала письмо к брату,  при-
писка к которому должна была вызвать Бражелона во Францию.
   Как мы видели, граф де Гиш уступил настояниям Маникана и  дал  увести
себя до конюшен, где они велели оседлать лошадей; потом по описанной на-
ми выше маленькой аллее они поехали навстречу принцу, который после  ку-
панья, свежий и бодрый, возвращался в замок, закрыв лицо женской вуалью,
чтобы оно не загорело от лучей уже жаркого солнца.
   Принц был в отличном настроении,  вызванном  созерцанием  собственной
красоты. Он мог сравнить в воде белизну своего тела с цветом кожи  прид-
ворных, и благодаря заботам его высочества о своей наружности  никто  не
мог соперничать с ним, даже шевалье де Лоррен.  Кроме  того,  принц  до-
вольно успешно плавал, и его нервы после пребывания в холодной воде под-
держивали его тело и дух в состоянии счастливого равновесия. Вот почему,
завидя де Гиша, галопом ехавшего навстречу на великолепной белой лошади,
принц не мог удержаться от радостного восклицания.
   - Мне кажется, дело идет хорошо, - заметил Маникан, прочитав благоск-
лонность на лице его высочества.
   - А, здравствуй, Гиш! Здравствуй, бедняга Гиш! - воскликнул принц.
   - Приветствую вас, монсеньер! - отвечал де Гиш, ободренный тоном  Фи-
липпа. - Желаю здоровья, радости, счастья и благоденствия  вашему  высо-
честву!
   - Добро пожаловать, Гиш! Поезжай справа. Но придержи своего коня, по-
тому что я хочу ехать шагом под этим зеленым сводом.
   - Слушаю, монсеньер.
   И, последовав приглашению, де Гиш поехал справа от принца.
   - Ну, дорогой де Гиш, - сказал принц, - расскажи, что  новенького  ты
знаешь о том ловеласе, которого я когда-то знал и который  приударял  за
моей женой?
   Де Гиш покраснел как кумач, а принц покатился со смеху,  точно  слова
его были верхом остроумия. Окружающая принца свита сочла нужным последо-
вать его примеру, хотя не расслышала шутки; все разразились громким сме-
хом, который полетел до самых последних рядов кортежа.
   Де Гиш хотя и покраснел, но не растерялся: Маникан смотрел на него.
   - Ах, монсеньер, - отвечал де Гиш, - будьте милосердны к несчастному,
не отдавайте меня на растерзание шевалье де Лоррену!
   - Как так?
   - Если он услышит, что вы смеетесь надо мной, он тоже без всякой  жа-
лости станет надо мной насмехаться.
   - Над твоей любовью к принцессе?
   - Пощадите, монсеньер!
   - А все же, Гиш, сознайся, ты строил глазки принцессе?
   - Никогда в жизни, монсеньер.
   - Ну, признавайся, из уважения ко мне! Признавайся, я освобождаю тебя
от требований этикета, де Гиш. Будь откровенен, как если бы речь  шла  о
мадемуазель де Шале или мадемуазель де Лавальер.
   Тут принц снова залился смехом.
   "Да что же это я играю шпагой, отточенной с обеих сторон? Я раню сра-
зу и тебя, и моего брата: Шале и Лавальер - одна твоя невеста, а  другая
его будущая любовница.
   - Право, монсеньер, - сказал граф, - вы сегодня в  отличном  настрое-
нии.
   - Да, я сегодня чувствую себя хорошо. Мне приятно видеть тебя.
   - Благодарю, ваше высочество.
   - Ты, значит, сердился на меня?
   - Я, монсеньер?
   - Да.
   - За что же, боже мой!
   - За то, что я помешал твоим сарабандам и испанским романсам.
   - О, ваше высочество!
   - Не отнекивайся. Ты вышел тогда от принцессы с бешеным взглядом; это
принесло тебе несчастье, дорогой мой, ты танцевал в  балете  прескверно.
Не хмурься, де Гиш; это тебе не идет, ты выглядишь медведем. Если  прин-
цесса смотрела на тебя вчера, то я вполне уверен в том, что...
   - В чем, монсеньер? Ваше высочество пугаете меня.
   - Она совсем забраковала тебя.
   И принц снова захохотал.
   "Положительно, - подумал Маникан, - высокий  сан  не  имеет  никакого
значения, все они одинаковы".
   Принц продолжал:
   - Но ты наконец вернулся; есть надежда, что шевалье снова станет  лю-
безен.
   - Почему, монсеньер? Каким чудом я могу иметь влияние на господина де
Лоррена?
   - Очень просто, он ревнует к тебе.
   - Да неужели?
   - Я говорю тебе правду.
   - Он мне делает много чести.
   - Понимаешь, когда ты возле меня, он меня ласкает? когда ты уехал, он
меня тиранил. И потом, ты знаешь, какая мысль пришла мне в голову?
   - Нет, монсеньер.
   - Когда ты был в изгнании, потому что ведь тебя изгнали,  мой  бедный
Гиш...
   - Кто же был виновником этого, ваше высочество? спросил де  Гиш,  на-
пуская на себя недовольный вид.
   - О, конечно, не я, дорогой граф! - отвечал его высочество.  -  Я  не
просил короля удалять тебя, честное слово!
   - Я знаю, что не вы, ваше высочество, но...
   - Но принцесса! Я этого не буду отрицать. Чем, однако, ты  провинился
перед ней?
   - Право, ваше высочество...
   - У женщин бывают причуды, я это знаю. Моя жена не составляет  исклю-
чения. Но если тебя прогнали по ее желанию, то я не сержусь на тебя.
   - В таком случае, монсеньер, - сказал де Гиш, - я  несчастлив  только
наполовину.
   Маникан, который ехал позади де Гиша,  не  упуская  ни  одного  слова
принца, наклонился к самой шее лошади, чтобы скрыть смех.
   - Ты знаешь, твое изгнание внушило мне один план.
   - Да?
   - Когда шевалье де Лоррен, не видя тебя,  преисполнился  уверенности,
что он царит один, и стал дурно обращаться со мной, то  я  заметил,  что
моя жена, в противоположность этому злому  мальчишке,  очень  любезна  я
добра ко мне, несмотря на то что я ею пренебрегаю; и вот я возымел мысль
сделаться образцовым мужем, такой редкостью, таким курьезом при дворе: я
вздумал полюбить свою жену.
   Де Гиш посмотрел на принца с непритворным удивлением.
   - Ах, ваше высочество, вы, должно быть, шутите? - пробормотал де  Гиш
дрожащим голосом.
   - Ей-богу, серьезно. У меня есть поместье, которое подарил  мне  брат
по случаю моей свадьбы; у жены есть деньги, и даже большие,  потому  что
она получает сразу и от своего брата, и от своего деверя, из Англии и из
Франции. Значит, мы могли бы покинуть двор. Я уехал бы в замок Вилье-Ко-
тере, расположенный среди лесов, и мы наслаждались  бы  безоблачною  лю-
бовью в тех же местах, где мой дед Генрих Четвертый упивался счастьем  с
красавицей Габриель... Что ты скажешь по поводу этого плана, де Гиш?
   - Скажу, что он повергает меня в трепет, монсеньер, - отвечал де Гиш,
охваченный неподдельным волнением.
   - Ага, я вижу, что ты не вынес бы вторичного изгнания.
   - Я, монсеньер?
   - В таком случае я не возьму тебя с собой, как я предполагал раньше.
   - Как, не возьмете с собой, ваше высочество?
   - Да, если случайно у меня выйдет размолвка с двором.
   - О, монсеньер, все равно я поеду за вашим высочеством на край света!
   - Глупец, - проворчал Маникан, наезжая своей лошадью  на  де  Гиша  и
чуть не выбив его из седла.
   Затем, проехав мимо него с таким видом, точно ему не удалось сдержать
коня, шепнул ему:
   - Да думайте же о том, что вы говорите!
   - Значит, решено, - сказал принц, - если ты так предан  мне,  я  тебя
увезу.
   - Куда угодно, ваше высочество, - радостно отвечал  де  Гиш,  -  куда
угодно, хоть сейчас! Вы готовы?
   И де Гиш со смехом опустил поводья; его лошадь рванулась вперед.
   - Минуточку терпенья, - попросил принц, - заедем в замок.
   - Зачем?
   - За моей женой, черт возьми!
   - Как так? - спросил де Гиш.
   - Конечно, ведь я же говорю тебе, что это план супружеской любви; мне
нужно, значит, взять с собой жену.
   - В таком случае, ваше высочество, - отвечал граф, - я в отчаянии, вы
лишаетесь де Гиша.
   - Что ты?
   - Да. Зачем вы увозите принцессу?
   - Гм... я замечаю, что я люблю ее.
   Де Гиш слегка побледнел, однако изо всех сил старался сохранить весе-
лый вид.
   - Если вы любите принцессу, ваше высочество, - вздохнул он, - то  вам
достаточно одной любви и друзья не нужны.
   - Недурно, недурно! - прошептал Маникан.
   - Опять тебя охватывает страх перед принцессой, - заметил принц.
   - Я уже поплатился, ваше высочество; ведь она была  виновницей  моего
изгнания.
   - Боже мой! У тебя отвратительный характер, де Гиш. Как  ты  злопамя-
тен, мой друг.
   - Хотел бы я видеть вас на моем месте, монсеньер.
   - Положительно, из-за этого ты так плохо  танцевал  вчера:  ты  хотел
отомстить принцессе, заставляя ее делать  неправильные  фигуры;  ах,  де
Гиш, это мелко, я расскажу принцессе!
   - Ваше высочество можете говорить ей все, что  угодно.  Принцесса  не
возненавидит меня сильнее, чем она ненавидит теперь.
   - Та-та-та, ты преувеличиваешь, и все это из-за каких-то двух  недель
пребывания в деревне, на которые она обрекла тебя.
   - Ваше высочество, две недели есть две недели, но когда  томишься  от
скуки, то две недели - вечность.
   - Значит, ты не простишь ей этого?
   - Никогда.
   - Полно, полно, де Гиш, будь добрее, я помирю тебя с ней; бывая у нее
чаще, ты увидишь, что она совсем не зла и очень умна.
   - Ваше высочество...
   - Ты увидишь, что она умеет принимать, как принпесса, и смеяться, как
горожанка; ты увидишь, что когда она захочет, то часы протекают как  ми-
нуты. Де Гиш, друг мой, тебе нужно изменить мнение о моей жене.
   "Положительно - думал Маникан, - вот муж, которому имя его жены  при-
несет несчастье, и покойный царь Кандавл был сущим тигром по сравнению с
его высочеством".
   - Итак, - заключил принц, - надо тебе узнать ее получше.  Только  мне
придется показать тебе дорогу. Принцесса не похожа на других, и  поэтому
не всякий находит доступ к ее сердцу.
   - Ваше высочество...
   - Не упрямься, де Гиш, иначе мы поссоримся, - сказал принц.
   - Если он этого хочет, - шепнул Маникан на ухо де Гишу, - доставь ему
удовольствие.
   - Ваше высочество, - поклонился граф, - я повинуюсь.
   - Для начала мы сделаем вот что, - продолжал принц, - сегодня у прин-
цессы карты; ты пообедаешь со мной, и я тебя приведу к ней.
   - Ваше высочество, - запротестовал де  Гиш,  -  позвольте  мне  отка-
заться.
   - Опять! Да ведь это бунт!
   - Вчера принцесса слишком дурно приняла меня при всех.
   - Вот как! - засмеялся принц.
   - Так дурно, что даже не ответила мне, когда я заговорил с ней; может
быть, хорошо не иметь самолюбия, но чересчур мало - это  чересчур  мало,
как говорится.
   - Граф, после обеда ты переоденешься и зайдешь ко мне,  я  буду  тебя
ждать.
   - Раз ваше высочество приказываете...
   - Приказываю.
   "Он не отстанет, - подумал Маникан,  -  такие  вещи  всегда  особенно
крепко сидят в голове мужей. Ах, почему Мольер не слышал этого мужа,  он
изобразил бы его в стихах".
   Разговаривая подобным образом, принц и его двор возвратились в замок.
   - Кстати, - вспомнил де Гиш на пороге, - у меня есть поручение к  ва-
шему высочеству.
   - Передай твое поручение.
   - Господин де Бражелон уехал в Лондон по приказу короля и просил меня
засвидетельствовать почтение вашему высочеству.
   - Отлично, счастливого пути виконту, я его  очень  люблю.  Ступай  же
одеваться, де Гиш, и возвращайся к нам. А если ты не вернешься...
   - Что тогда произойдет, ваше высочество?
   - Произойдет то, что я велю посадить тебя в Бастилию.
   - Положительно, - сказал со смехом де Гиш,  -  его  высочество  принц
полная противоположность ее высочеству принцессе. Принцесса ссылает меня
в изгнание, потому что недолюбливает меня, принц сажает в тюрьму, потому
что слишком любит меня. Благодарю, принц! Благодарю, принцесса!
   - Полно, полно, - остановил его принц, - ты прекрасный друг и отлично
знаешь, что я не могу обойтись без тебя. Возвращайся скорее.
   - Хорошо, но мне, в свою очередь, хочется пококетничать,  ваше  высо-
чество.
   - Да что ты!
   - Я возвращусь к вашему высочеству только при одном условии.
   - Каком?
   - Я должен сделать одолжение одному другу моего друга.
   - Кому?
   - Маликорну.
   - Противное имя!
   - Он с честью носит его, ваше высочество.
   - Допустим. Так что же?
   - Я должен доставить господину Маликорну место у вашего высочества.
   - Какое же место?
   - Какое-нибудь; ну, наблюдение над чем-нибудь.
   - Отлично, это можно будет устроить.  Вчера  я  рассчитал  смотрителя
дворцовых покоев.
   - Пусть будет смотрителем дворцовых покоев, ваше  высочество.  А  что
ему придется делать?
   - Ничего, только смотреть и докладывать.
   - Внутренняя полиция?
   - Именно.
   - О, это как нельзя лучше подходит Маликорну, - вставил Маникан.
   - Вы знаете того, о ком идет речь, господин Маникан?  -  обратился  к
нему принц.
   - Очень близко, ваше высочество. Это мой друг.
   - А ваше мнение?
   - Мое мнение, что у вашего высочества никогда не будет  такого  прек-
расного смотрителя дворцовых покоев.
   - А сколько дает эта должность? - спросил граф у принца.
   - Не знаю, только мне всегда говорили, что когда ее занимает подходя-
щий человек, ей цены нет.
   - А что вы называете, принц, подходящим человеком?
   - Само собой разумеется, человека умного.
   - В таком случае я думаю, что монсеньер будет доволен, потому что Ма-
ликорн умен, как дьявол.
   - О, тогда это место обойдется мне дорого! - со смехом сказал  принц.
- Ты мне подносишь настоящий подарок, граф.
   - Я так думаю, ваше высочество.
   - Хорошо! Скажи твоему господину Маликорну...
   - Маликорну, ваше высочество.
   - Я никогда не привыкну к этому имени.
   - Ведь вы же произносите правильно Маникан, ваше высочество.
   - Что ж, может быть, со временем научусь говорить Маликорн.  Привычка
мне поможет.
   - Говорите, говорите, ваше высочество, ручаюсь вам, что ваш инспектор
дворцовых покоев не обидится. У него Превосходный характер.
   - В таком случае, дорогой де Гиш, сообщите ему,  что  он  назначен...
Нет, погодите...
   - Что угодно вашему высочеству?
   - Я хочу сначала на него посмотреть. Если он так же  безобразен,  как
его фамилия, я беру свое слово назад.
   - Ваше высочество знаете его.
   - Я?
   - Конечно. Ваше высочество уже видели его в королевском дворце; дока-
зательством может служить то, что я сам представил его вашему  высочест-
ву.
   - Ах да, вспоминаю... Черт побери, это очаровательный малый!
   - Я знал, что ваше высочество должны были заметить его.
   - Да, да, да! Видишь ли, де Гиш, ни я, ни моя жена не хотим, чтобы  у
нас перед глазами торчали уроды. Моя жена берет себе в  фрейлины  только
хорошеньких; я тоже принимаю в свою свиту только  благообразных  дворян.
Таким образом, понимаешь ли, де Гиш, если у меня будут дети,  они  будут
вдохновлены красавицами, а если будут дети у моей  жены,  то  они  будут
сложены по красивым образцам.
   - Великолепное рассуждение, ваше высочество, - сказал Маникан,  одоб-
ряя принца взглядом и тоном голоса.
   Что касается де Гиша, то он, вероятно,  не  нашел  рассуждение  столь
блестящим, потому что выразил свое мнение только  нерешительным  жестом.
Маникан пошел сообщить Маликорну приятную новость.
   Де Гиш с видимым неудовольствием отправился переодеваться.
   Принц, напевая, смеясь и поглядывая в зеркало, дожидался обеда в  том
настроении, которое оправдывало поговорку. "Счастлив, как принц".


   XXXVII
   РАССКАЗ НАЯДЫ И ДРИАДЫ

   После обеда все в замке облеклись в парадные платья.
   Обедали обыкновенно в пять часов. Дадим обитателям замка час на  обед
и два часа на туалет. Каждый, следовательно, был готов  к  восьми  часам
вечера.
   В это в