ледующем:  1)  узнать,
чего Безмо хотел от Арамиса; 2) узнать, почему нет вестей от Арамиса; 3)
узнать, где Портос. Тут скрыта какая-то  тайна.  И,  -  продолжал  даАр-
таньян, - раз друзья ничего не сообщают мне, обратимся к  помощи  нашего
бедного умишки. Сделаем все, что можно, черт побери, или малага, как го-
ворит Планше".


   IX
   ПИСЬМО Г-НА ДЕ БЕЗМО

   Для осуществления принятого решения даАртаньян на следующее  же  утро
отправился к г-ну де Безмо.
   В Бастилии в этот день производилась уборка: полировали и мыли пушки,
скоблили лестницы; казалось, что тюремщики чистят даже ключи. Одни  гар-
низонные солдаты разгуливали по дворам под предлогом, что они достаточно
чисты.
   Комендант Безмо принял даАртаньяна с изысканной вежливостью, но был с
ним так сдержан, что, несмотря на все старанья, даАртаньяну  не  удалось
выудить от него ни слова. Но чем сдержаннее был комендант, тем  недовер-
чивее становился  даАртаньян.  И  ему  показалось  даже,  что  комендант
действует так по какому-то недавно полученному приказанию.
   В Пале-Рояле Безмо вел себя с даАртаньяном совсем иначе.  Он  не  был
тем холодным и непроницаемым человеком, каким казался в Бастилии.
   Когда даАртаньян вздумал завести речь о денежных затруднениях, заста-
вивших Безмо отыскивать Арамиса и побудивших коменданта к разговорчивос-
ти в тот вечер, Безмо сослался на распоряжение, которое ему  нужно  было
отдать в тюрьме, и так долго заставил даАртаньяна скучать в одиночестве,
что наш мушкетер, отчаявшись вытянуть у него еще что-нибудь, не дождался
его возвращения и ушел.
   Но у даАртаньяна зародились подозрения, а в таких случаях ум  его  не
дремал. Как кошка среди четвероногих, так и даАртаньян среди  людей  был
живым воплощением тревоги и нетерпения. Встревоженная кошка  гак  же  но
способна оставаться на месте, как шелковинка, колеблемая ветром.  Кошка,
подстерегающая мышь, замирает на своем наблюдательном посту, и ни голод,
ни жажда не способны заставить ее тронуться с места.
   Горевший нетерпением даАртаньян вдруг стряхнул с  себя  это  чувство,
как слишком тяжелый плащ. Он пришел к убеждению, что  от  него  скрывают
как раз то, что ему важно знать. Развивая свои мысли,  он  решил  далее,
что Безмо не преминет сообщить Арамису о только что  нанесенном  визите,
если Арамис действительно дал ему какое-нибудь предписание. Так и случи-
лось.
   Не успел еще Безмо вернуться из тюрьмы, как  д'Артаньян  спрятался  в
засаду возле улицы Пти-Мюск, откуда видно было всех выходящих из  Басти-
лии. Пробыв около часа в тени навеса возле гостиницы  "Золотая  борона",
даАртаньян увидел наконец, как из тюрьмы вышел солдат.
   Это было как раз то, чего он желал. Каждый  сторож,  каждый  тюремщик
Бастилии имел свои выходные дни, даже часы, потому что никому из них  не
позволялось жить в крепости и приводить туда своих жен. Они могли  выхо-
дить, следовательно, не возбуждая любопытства.
   Но стоявших там солдат запирали на сутки, это всем было  известно,  и
даАртаньяну лучше, чем другим. Такие  солдаты  могли  выходить  в  форме
только по особому приказанию, по срочному делу.
   Итак, из Бастилии показался солдат и пошел медленно-медленно, с видом
счастливого смертного, который, вместо караула в  несносной  кордегардии
или на не менее скучном бастионе, неожиданно получает свободу и  возмож-
ность прогуляться, причем эти два удовольствия сочетаются у него  с  ис-
полнением служебного поручения. Солдат направился к предместью  Сент-Ан-
туан, упиваясь свежим воздухом, солнцем и поглядывая на женщин.
   ДаАртаньян издали стал следить за ним. Его намерения еще не определи-
лись.
   - Прежде всего нужно посмотреть в лицо этого простака. Увидев челове-
ка, легче судить о нем.
   ДаАртаньян ускорил шаг и без труда  обогнал  солдата.  Он  не  только
разглядел его смышленое и решительное лицо, но заметил также, что у него
был довольно-таки красный нос.
   "Малый любит выпить", - мелькнуло у него в голове.
   Одновременно с красным носом ему бросился в глаза сложенный лист  бе-
лой бумаги за поясом солдата.
   "Отлично, у него есть письмо, - продолжал  рассуждать  даАртаньян.  -
Солдат, должно быть, очень рад, что на него пал выбор  господина  Безмо.
Он не продаст послания".
   Пока даАртаньян досадовал на - это обстоятельство,  солдат  продолжал
шагать по направлению к Сент-Антуанскому предместью.
   "Он, конечно, направляется в Сен-Манде, - решил мушкетер, -  и  я  не
узнаю, что в этом письме..."
   Было от чего потерять голову.
   "Если бы я был в форме, - сказал даАртаньян, - я велел  бы  задержать
молодца вместе с письмом. Первый же  патруль  помог  бы  мне.  Но,  черт
возьми, не стану же я объявлять своего имени ради подобного подвига! На-
поить его? Но  у  него  родятся  подозрения,  и  я  сам,  чего  доброго,
опьянею... Ах, прах побери, какой же я стал безмозглый! Напасть на  нес-
частного, обезоружить его, убить из-за письма? На это можно было бы пой-
ти, если бы дело шло о письме королевы к лорду или о письме кардинала  к
королеве. Но боже мой, из-за жалких интриг господ Арамиса и Фуке  против
господина Кольбера погубить человеческую жизнь! Нет, это не  стоит  даже
десяти экю!"
   Так он философствовал, грызя ногти и кусая усы, и  вдруг  увидел  не-
большую группу полицейских с комиссаром. Они вели человека красивой  на-
ружности, отбивавшегося от них изо всех сил. Полицейские изорвали на нем
платье и тащили его. Арестованный требовал, чтобы с ним обращались  веж-
ливо, заявляя, что он дворянин.
   Завидя нашего посыльного, бедняга крикнул:
   - Эй, солдат, сюда!
   Солдат подошел к арестованному; вокруг полицейских собиралась толпа.
   В эту минуту у д'Артаньяна родилась мысль. Это была первая его мысль,
и, как читатель увидит, неплохая.
   Дворянин стал рассказывать солдату, что его захватили  в  одном  доме
как вора, тогда как на самом деле он был любовником хозяйки; курьер  вы-
разил ему сочувствие и стал утешать его, давая советы  со  всей  серьез-
ностью, какую французский солдат вкладывает в свои слова, когда дело ка-
сается самолюбия и духа корпорации. ДаАртаньян подкрался к солдату, тес-
но окруженному толпой, и ловко вытащил у него бумагу  из-за  пояса.  Так
как в этот момент дворянин в разорванной одежде  тянул  солдата  в  свою
сторону, а комиссар дергал  дворянина  к  себе,  то  даАртаньян  овладел
письмом без малейшей помехи.
   Он отошел шагов на десять за угол и прочел адрес:
   "Господину дю Валлону у г-на Фуке, в Сен-Мапде".
   - Отлично, - сказал даАртаньян.
   И, не разрывая конверта, он вскрыл его и вытащил  сложенный  вчетверо
лист, на котором стояли нижеследующие слова:
   "Дорогой дю Валлон. Благоволите передать г-ну даЭрбле, что он  прихо-
дил в Бастилию и расспрашивал.
   Преданный вам де Безмо".
   - Ну, теперь все ясно! - воскликнул даАртаньян. - Портос с ними заод-
но.
   Узнав то, что ему было нужно, мушкетер подумал:
   - Черт возьми! Бедному солдатику достанется от Безмо за  мою  продел-
ку... Если он вернется без письма... Что ему будет? В сущности, мне вов-
се не нужно это письмо; когда яйцо съедено, зачем скорлупа?
   ДаАртаньян увидел, что комиссар и полицейские убедили солдата не вме-
шиваться и повели арестованного дальше. Посланца Безмо по-прежнему окру-
жала толпа.
   ДаАртаньян замешался в самую гущу, незаметно уронил письмо и поспешно
удалился. Наконец солдат снова двинулся в путь по направлению к Сен-Ман-
де, продолжая думать о дворянине,  который  просил  его  заступничества.
Вдруг он вспомнил о поручении, взглянул на пояс  и  увидел,  что  письма
нет. Его отчаянный крик доставил удовольствие даАртаньяну.
   Бедняга принялся оглядываться с выражением ужаса на лице и наконец на
расстоянии двадцати шагов от себя заметил желанный конверт. Он устремил-
ся к нему, как сокол бросается на добычу. Правда, конверт немного  запы-
лился и помялся, но письмо все же было найдено.
   ДаАртаньян заметил, что сломанная печать очень  обеспокоила  солдата.
Однако он, по-видимому, утешился в конце концов и снова сунул бумагу  за
пояс.
   "Ступай, - мысленно напутствовал его даАртаньян, - у меня теперь  до-
вольно времени; можешь опередить меня. Должно быть, Арамиса нет в  Пари-
же, раз Безмо пишет Портосу. Милый  Портос,  как  приятно  повидаться  с
ним... и побеседовать", - так заключил свои размышления гасконец.
   И, соразмеряя свои шаги с шагами солдата, мушкетер  решил  явиться  к
г-ну Фуке через четверть часа после солдата.


   X
   ЧИТАТЕЛЬ С УДОВОЛЬСТВИЕМ УВИДИТ, ЧТО СИЛА ПОРТОСА НИСКОЛЬКО НЕ УБАВИ-
ЛАСЬ

   ДаАртаньян по обыкновению произвел выкладку, и у него получилось, что
час равняется шестидесяти минутам, а минута шестидесяти секундам. Благо-
даря этому совершенно правильному вычислению минут и секунд он подошел к
дверям дома суперинтенданта как раз в тот момент, когда  солдат  выходил
оттуда с пустым поясом.
   Консьерж в расшитом кафтане приоткрыл перед  ним  дверь.  ДаАртаньяну
очень хотелось войти без доклада, но это было немыслимо. Он назвал себя.
Казалось, это должно было уничтожить всякие затруднения, как, по крайней
мере, думал ДаАртаньян, по консьерж колебался. Однако, вторично  услышав
слова "капитан королевской гвардии", он перестал загораживать дверь, хо-
тя и не давал дороги.
   ДаАртаньян понял, что слуге был дан строжайший приказ. Он решил  поэ-
тому солгать, что, впрочем, не стоило ему большого труда в тех  случаях,
когда он видел во лжи государственную пользу или даже просто личную  вы-
году. Поэтому он добавил, что это он послал солдата, доставившего письмо
г-ну дю Баллону, и что в этом письме сообщается о его  личном  прибытии.
После этого двери раскрылись настежь, и ДаАртаньян вошел.
   Его хотел проводить лакей, но ДаАртаньян заявил, что это лишнее,  ибо
он прекрасно знает, как пройти к г-ну дю Баллону. Человеку столь  хорошо
осведомленному возражать  было  нечего.  И  ДаАртаньян  получил  свободу
действий.
   Подъезды, салоны, сады - все было осмотрено мушкетером.  Добрые  чет-
верть часа он бродил по этому более чем королевскому дворцу, где  каждая
вещь была чудом и где было столько же слуг, сколько колонн и дверей.
   "Положительно, - сказал он себе, - этим комнатам нет  конца...  Может
быть, Портос вернулся в Пьерфон, не выходя из дома господина Фуке?"
   Наконец ДаАртаньян зашел в дальнюю часть дворца, которая была опояса-
на каменной оградой, увитой декоративными растениями со множеством  пыш-
ных цветов.
   На равных расстояниях друг от друга  по  ограде  поднимались  статуи.
Весталки, закутанные в пеплумы, падавшие широкими складками, как бы сто-
яли на страже, устремляя на дворец свои робкие взгляды. Гермес,  прижав-
ший палец к губам, Ирида, расправившая крылья, ночь со снопом маков  вы-
сились над садами и постройками, белели на фоне высоких  черных  кипари-
сов, тянувшихся вершинами к небу.
   Вокруг кипарисов росли розы, цеплявшиеся своими цветущими ветками  за
каждый сучок и осыпавшие статуи дождем благоуханных лепестков.
   Эта волшебная красота настроила мушкетера на поэтический лад.  Мысль,
что Портос живет в таком раю, возвышала Портоса в его глазах.
   ДаАртаньян увидел дверь и нажал на ручку. Дверь открылась. Он вошел и
оказался в круглом павильоне, где не было слышно ничего, кроме  журчания
фонтана и пения птиц.
   У дверей павильона мушкетера встретил лакей.
   - Здесь живет барон дю Валлон?  -  решительным  тоном  спросил  ДаАр-
таньян.
   - Да, сударь, - отвечал лакей.
   - Доложите ему, что его ждет шевалье ДаАртаньян,  капитан  мушкетеров
его величества.
   ДаАртаньяна ввели в салон. Ему не пришлось долго  ждать:  вскоре  пол
соседней залы задрожал под хорошо знакомыми шагами, дверь  распахнулась,
и Портос с некоторым смущением бросился в объятия своего друга.
   - Вы здесь? - воскликнул он.
   - А вы? - отвечал ДаАртаньян. - Ах, хитрец!
   - Да, - со смущенной улыбкой сказал Портос. - Да, вы находите меня  у
господина Фуке, и это вас немного удивляет?
   - Ничуть; почему бы вам не быть другом господина  Фуке?  У  господина
Фуке много друзей, особенно среди людей умных.
   Портос из скромности не принял этого комплимента на свой счет.
   - К тому же, - прибавил он, - вы меня видели в Бель-Иле.
   - Лишнее основание считать вас другом господина Фуке.
   - Я просто знаком с  ним,  -  протянул  Портос  с  некоторым  замеша-
тельством.
   - Ах, друг мой, как вы провинились передо мной!
   - Чем? - воскликнул Портос.
   - Как! Вы работаете над возведением укреплений Бель-Иля и ни слова не
сообщаете мне об этом.
   Портос покраснел.
   - Больше того, - продолжал даАртаньян, - вы меня встречаете  там;  вы
знаете, что я на службе у короля, и не догадываетесь, что король, жажду-
щий узнать, что это за замечательный человек возводит сооружения, о  ко-
торых ему рассказывают чудеса, - не догадываетесь, что король послал ме-
ня собрать сведения об этом человеке.
   - Как, король послал вас собрать сведения?
   - Разумеется! По не будем говорить об этом.
   - Черт побери! - вскричал Портос. - Напротив, поговорим; значит,  ко-
роль знал, что Бель-Иль укрепляют?
   - Еще бы! Королю все известно.
   - А ведь не было же ему известно, кто возводил укрепления?
   - Не было; но, судя по рассказам, он подозревал, что  строит  их  ка-
кой-то замечательный воитель.
   - Черт побери! Если бы я знал это!
   - То вы не бежали бы из Ванна. Не правда ли?
   - Нет. Что вы подумали, когда не нашли меня там?
   - Я стал размышлять, дорогой мой.
   - Ах, вот как... К чему же привели вас ваши размышления?
   - Я догадался обо всем.
   - Обо всем?
   - Да.
   - О чем же вы догадались? Послушаем, - сказал Портос, усаживаясь поу-
добнее в кресле.
   - Прежде всего о том, что вы укрепляете Бель-Иль.
   - Ах, это было не мудрено! Вы видели меня за работой.
   - Погодите; я догадался еще кое о чем. А именно,  что  вы  укрепляете
Бель-Иль по приказанию господина Фуке.
   - Совершенно верно.
   - Еще не все. Раз начав догадываться, я не останавливаюсь на полдоро-
ге.
   - Милый даАртаньян!
   - Я понял, что господин Фуке хочет держать эти  работы  в  строжайшей
тайне.
   - Действительно, насколько мне известно, у него было такое намерение,
- согласился Портос.
   - Да; но известно ли вам, почему он хотел хранить все это в тайне?
   - Да просто чтобы никто не знал об укреплении, черт возьми!
   - Это во-первых. Но его желание было порождено также  мыслью  оказать
любезность...
   - Действительно, я слышал, что господин Фуке человек очень любезный.
   - Мыслью оказать любезность королю.
   - Вот как?
   - Это вас удивляет?
   - Да.
   - Вы этого но знали?
   - Нет.
   - А я вот знаю.
   - Значит, вы волшебник.
   - Ничуть.
   - Откуда же вы знаете в таком случае?
   - Да очень просто. Я слышал, как господин Фуке сам говорил это  коро-
лю.
   - Что говорил?
   - Что решил укрепить Бель-Иль и поднести его королю в подарок.
   - Вы слышали, как господин Фуке говорил все это королю?
   - Передаю его подлинные слова. Он даже прибавил:  "Бель-Иль  укреплен
одним моим другом,  замечательным  инженером,  и  я  попрошу  позволения
представить его королю". - "Его имя?" - спросил король. "Барон  дю  Вал-
лон", - отвечал г-н Фуке. "Хорошо, - отвечал король, - вы мне представи-
те его".
   - Король так и отвечал?
   - Слово даАртаньяна!
   - Но почему же в таком случае меня не представили? - удивился Портос.
   - Разве вам не говорили об этом представлении?
   - Говорили, но я все еще жду его.
   - Не беспокойтесь, представят.
   - Гм, гм! - проворчал Портос.
   ДаАртаньян переменил тему разговора.
   - Вы, по-видимому, живете очень уединенно, дорогой друг - заметил он.
   - Я всегда любил одиночество. Я меланхолик, - вздохнул Портос.
   - Странно! - сказал даАртаньян. - Я что-то не замечал этого раньше.
   - Это у меня с тех пор, как я стал заниматься науками, - с  озабочен-
ным видом отвечал Портос.
   - Надеюсь, что умственный труд не повредил телесному здоровью?
   - О, нисколько.
   - Силы не убавилось?
   - Нисколько, друг мой, нисколько!
   - Дело в том, что мне говорили, будто в первые дни  по  вашем  приез-
де...
   - Я не способен был шевельнуться, не правда ли?
   - Как! - улыбнулся ДаАртаньян. - Почему же вы не могли шевельнуться?
   Портос понял, что сказал глупость, и захотел поправиться:
   - Я приехал из Бель-Иля на плохих лошадях, и это утомило меня.
   - Теперь меня не удивляет, что я видел на дороге семь или восемь пав-
ших лошадей, когда ехал вслед за вами.
   - Видите ли, я тяжел, - сказал Портос.
   - Значит, вы были разбиты?
   - Жир мой растопился, вот я и заболел.
   - Бедный Портос... Ну а как обошелся с вами Арамис?
   - Отлично... Он поручил меня попечению личного врача господина  Фуке.
Но представьте, что через недолю я стал задыхаться.
   - Как так?
   - Комната была слишком мала; я поглощал слишком много воздуха.
   - Неужели?
   - Так мне сказали, по крайней мере... И меня перевели в другое  поме-
щение.
   - И там вы вздохнули свободнее?
   - Там мне стало гораздо лучше; по у меня не было никаких занятий, мне
нечего было делать. Доктор уверял, что мне нельзя двигаться. Я же,  нап-
ротив, чувствовал себя сильнее, чем  когда-нибудь.  От  этого  произошел
один неприятный случай.
   - Какой случаи?
   - Представьте себе, дорогой друг, что я взбунтовался против предписа-
ний дурака доктора и решил выходить, понравится ему это или нет. Итак, я
приказал прислуживавшему мне лакею принести платье.
   - Вы, значит, были раздеты, мой бедный Портос?
   - Нельзя сказать, чтобы, совсем, на мне был великолепный халат. Лакей
повиновался; я надел свое платье, которое стало мне слишком  широко.  Но
вот странная вещь: ноги мои, напротив, увеличились.
   - Да, понимаю.
   - Сапоги сделались очень узкими.
   - Значит, ваши ноги распухли?
   - Вы угадали.
   - Еще бы! И это вы называете неприятным случаем?
   - Именно. Я рассуждал не так, как вы. Я сказал себе: "Если на мои но-
ги десять раз налезали эти сапоги, то нет никаких оснований думать,  что
они не налезут в одиннадцатый раз".
   - На этот раз, милый Портос, позвольте мне заметить, что вы рассужда-
ли нелогично.
   - Словом, я уселся около перегородки и попробовал надеть  правый  са-
пог, я тянул его руками, подталкивал  другой  ногой,  делал  невероятные
усилия, и вдруг оба ушка от сапога остались в моих руках, а нога  устре-
милась вперед, как снаряд из катапульты.
   - Из катапульты! Как вы сильны в фортификации, дорогой Портос!
   - Итак, нога устремилась вперед, встретила на своем пути  перегородку
и пробила ее. Друг мой, мне показалось,  что  я,  как  Самсон,  разрушил
храм. Сколько при этом повалилось на пол картин, статуй, цветочных горш-
ков, ковров, занавесей! Прямо невероятно!
   - Неужели?
   - Не считая того, что по другую сторону перегородки стояла этажерка с
фарфором.
   - И вы опрокинули ее?
   - Да, она отлетела в другой конец комнаты. - Портос захохотал.
   - Действительно, вы правы, это невероятно. - И даАртаньян расхохотал-
ся вслед за Портосом.
   Портос смеялся все громче.
   - Я разбил фарфора, - продолжал он прерывающимся от смеха голосом,  -
больше чем на три тысячи франков, ха-ха-ха!..
   - Великолепно!
   - Не считая люстры, которая упала мне прямо на голову  и  разлетелась
на тысячу кусков, ха-ха-ха!..
   - На голову? - переспросил даАртаньян, хватаясь за бока.
   - Прямо на голову!
   - И пробила вам череп?
   - Нет, ведь я же сказал вам, что разлетелась люстра, она  была  стек-
лянная.
   - Люстра была стеклянная?
   - Да, из венецианского стекла. Редкость, дорогой мой, уникальная вещь
и весила двести фунтов.
   - И упала вам на голову?
   - На... го... ло... ву... Представьте себе раззолоченный  хрустальный
шар с инкрустациями снизу, с рожками, из которых выходило  пламя,  когда
люстру зажигали.
   - Это понятно. Но тогда она не была зажжена?
   - К счастью, нет,