-
ляя ее прекратить состязание. Но принцесса, не  отвечая  графу  и  делая
вид, что не замечает его, спросила, продолжая улыбаться:
   - Как, разве герцог Бекингэм был ранен в сердце?
   До сих пор я думала, что раны в сердце неизлечимы.
   - Увы, принцесса, - с изысканной любезностью отвечал де Вард,  -  все
женщины убеждены в этом, и потому они так самонадеянны.
   - Вы неправильно поняли его, моя милая, - нетерпеливо заметил  принц.
- Господин де Вард хочет сказать, что герцог Бекингэм был ранен в сердце
не шпагой, а другим оружием.
   - Ах, вот оно что! - воскликнула принцесса. - Господин де Вард  пошу-
тил; отлично. Но интересно знать, понравилась бы эта шутка герцогу? Пра-
во, очень жаль, что его нет здесь, господин де Вард.
   Глаза молодого человека блеснули.
   - Мне тоже очень жаль, - произнес он, стиснув зубы.
   Де Гиш не пошевелился. Принцесса как будто ждала, что он придет ей на
помощь.
   Принц колебался. Тогда выступил шевалье де Лоррен:
   - Принцесса, де Вард отлично знает, что для такого человека, как  Бе-
кингэм, получать сердечные раны не новость.
   - Вместо того чтобы приобрести одного союзника, мне приходится  иметь
дело с двумя врагами, - прошептала принцесса, - врагами  сговорившимися,
ожесточенными.
   И она переменила тему разговора. Принцы, как  известно,  имеют  право
менять темы разговора, и этикет требует  уважать  это  право.  Оживление
пропало; главные актеры сыграли свои роли.
   Принцесса ушла рано, и принц, желавший расспросить ее,  предложил  ей
руку.
   Шевалье де Лоррен слишком боялся восстановления добрых отношений меж-
ду супругами, для того чтобы оставить их в покое. Поэтому он  направился
к апартаментам принца с целью встретить его на обратном пути  и  уничто-
жить двумя-тремя словами все благоприятные впечатления, которые принцес-
са могла оставить в его сердце. Де Гиш сделал шаг по  направлению  к  де
Варду, которого тесно обступила кучка придворных. Он выразил таким обра-
зом желание поговорить с ним. Де Вард сделал ему глазами и головой знак,
что он понял.
   Посторонним это движение показалось дружелюбным.
   Де Гишу недолго пришлось ждать. Освободившись от своих  собеседников,
де Вард подошел к де Гишу, и, снова  обменявшись  поклонами,  они  стали
разгуливать по комнате.
   - Благополучно возвратились, дорогой де Вард? - начал граф.
   - Как видите, совершенно благополучно.
   - И веселы по-прежнему?
   - Больше, чем когда-либо.
   - Как я рад!
   - Что поделаешь! В этом мире столько шутовства, столько смешных  при-
чуд.
   - Вы правы.
   - Значит, вы согласны со мной?
   - Еще бы! Вы привезли нам новости?
   - Ей-богу, нет; я сам приехал сюда за новостями.
   - Рассказывайте! Вы ведь встречались в Булони с разными людьми и  не-
давно видели одного из моих друзей.
   - Встречался с людьми?.. Видел одного из ваших друзей?..
   - Короткая же у вас память.
   - Ах да: Бражелона!
   - Именно.
   - Который едет с поручением к королю Карлу?
   - Совершенно верно. Разве он ничего не рассказал вам и вы ему  ничего
не рассказали?..
   - Право, не помню, что я ему говорил, но отлично помню, чего я ему не
сказал.
   Де Вард обладал удивительно тонким чутьем. По холодному, исполненному
достоинства обращению де Гиша он ясно почувствовал, что разговор  прини-
мает дурной оборот. Он решил держаться непринужденно и настороже.
   - Скажите же, пожалуйста, что вы от него утаили? - поинтересовался де
Гиш.
   - Все, что касается Лавальер.
   - Лавальер?.. Ничего не понимаю! Что это за странная вещь, которую вы
узнали, находясь далеко от Парижа, между тем как Бражелону, находившему-
ся здесь, ничего не было известно?
   - Вы серьезно задаете мне этот вопрос?
   - Как нельзя более серьезно.
   - Как! Вы, придворный, завсегдатай во дворце,  друг  принца,  фаворит
прекрасной принцессы?
   Де Гиш вспыхнул от гнева.
   - О какой принцессе говорите вы? - спросил он.
   - Я знаю только одну, дорогой мой. Я говорю о супруге  принца.  Разве
при дворе есть еще какая-нибудь принцесса? Скажите.
   Де Гиш еле сдерживался; ссора была неминуема. Но де Вард хотел, чтобы
поводом для нее была принцесса, а де Гиш  затевал  ее  только  ради  Ла-
вальер. С этого момента началась полная притворства игра, которая  могла
длиться до тех пор, пока один из противников не оказался бы серьезно за-
детым.
   Итак, де Гиш овладел собой.
   - Мне нет никакого дела до принцессы, дорогой де Вард,  -  заявил  де
Гиш. - Меня интересует лишь то, что вы сию минуту сказали.
   - Что же я сказал?
   - Что вы кое-что утаили от Бражелона.
   - Иначе говоря - то, что вы знаете так же хорошо, как и я, -  отпари-
ровал де Вард.
   - Даю вам слово, что нет!
   - Полно!
   - Если вы мне скажете, я буду знать, - не иначе, клянусь вам!
   - Как! Я приезжаю сюда из Булони, а  вы  находились  здесь  и  видели
собственными глазами то, что молва успела  занести  в  Булонь,  -  и  вы
серьезно уверяете меня, что ничего не знаете? Помилосердствуйте, граф!
   - Как вам угодно, де Вард, но повторяю, что я ничего не знаю.
   - Вы скрытничаете; это очень предусмотрительно.
   - Значит, вы и мне не скажете больше, чем Бражелону?
   - Вы притворяетесь глухим; я убежден, что и  принцесса  не  могла  бы
лучше владеть собой, чем вы.
   "Ах ты, дважды лицемер, - подумал де Гиш, - ты опять возвращаешься  к
принцессе".
   - Ну, раз нам трудно сговориться относительно Лавальер и Бражелона, -
продолжал де Вард, - поговорим о ваших личных делах.
   - Никаких личных дел у меня нет, - возразил де Гиш. - Надеюсь, вы ни-
чего не сказали обо мне Бражелону, чего не могли бы повторить сейчас?
   - Нет. Но поймите, де Гиш, что насколько я не осведомлен относительно
одних вещей, настолько мне все отлично известно о других. Например, если
бы речь зашла о парижских связях герцога Бекингэма, то я мог бы  порасс-
казать вам много очень занимательного, так как был его спутником. Не хо-
тите ли послушать?
   Де Гиш вытер вспотевший лоб.
   - Нет, - отвечал он, - тысячу раз нет! Я нисколько не любопытен и  не
желаю знать того, что меня не касается. Герцог Бекингэм просто мой  зна-
комый, тогда как Рауль - близкий друг. Поэтому мне совершенно безразлич-
но, что случилось с герцогом, и я очень интересуюсь всем,  что  касается
Рауля.
   - Всем, что произошло с ним в Париже?
   - Ив Париже и в Булони. Вы понимаете, я нахожусь здесь; если  что-ни-
будь случится, я дам отпор. Между тем Рауль уехал, и один только я  могу
выступить на его защиту. Итак, дела Рауля мне важнее моих собственных.
   - Но Рауль вернется.
   - Да, когда исполнит поручение. А до тех пор, вы понимаете, я не могу
быть равнодушным к неблагоприятным слухам о нем.
   - Тем более что он проведет в Лондоне немало времени,  -  с  усмешкой
заметил де Вард.
   - Вы думаете? - удивился де Гиш.
   - Еще бы! Неужели вы предполагаете, что его послали в Лондон только с
тем, чтобы он съездил туда и вернулся? Ну нет,  его  послали  в  Лондон,
чтобы он там остался.
   - О граф! - сказал де Гиш, энергично сжимая  руку  де  Варда.  -  Это
очень неприятное для Бражелона предположение, и оно  вполне  оправдывает
то, что он писал мне из Булони.
   Де Вард снова стал хладнокровен; насмешливость слишком увлекла его, и
он неосторожно дал своему противнику перевес над собой.
   - Скажите, о чем же он писал вам? - спросил он.
   - Что вы вероломно оклеветали Лавальер и, по-видимому,  смеялись  над
его доверием к этой девушке.
   - Все это правда, - согласился де Вард, - я ожидал услышать от викон-
та де Бражелона то, что обыкновенно один мужчина говорит другому,  когда
тот делает оскорбительные намеки. Так, например, если бы я искал с  вами
ссоры, то сказал бы, что принцесса, отличив своим вниманием герцога  Бе-
кингэма, потом отослала его от себя ради вас.
   - О, это нисколько бы не оскорбило меня, дорогой де Вард,  -  де  Гиш
принужденно улыбался, несмотря на то, что огонь струился по его жилам. -
Такая милость слаще меда.
   - Согласен, но если бы я непременно хотел вызвать вас на ссору, я  бы
постарался уличить вас во лжи; я рассказал бы вам об одной роще, где  вы
встретились с этой знаменитой принцессой, о коленопреклонениях, о  цело-
ваниях ручек, и тогда вы, человек скрытный, живой и обидчивый...
   - Клянусь вам, - перебил его де Гиш с судорожной улыбкой на губах,  -
клянусь, это не задело бы меня, и я не стал бы опровергать вас. Что  де-
лать, милейший граф, я так создан; ко всему, что касается меня, я  отно-
шусь с ледяным равнодушием. Иное дело, когда речь идет об отсутствующем,
который, уезжая, просил защищать его честь. Все, что касается этого дру-
га, волнует меня чрезвычайно.
   - Я вас понимаю, господин де Гиш; но что вы там ни говорите,  нас  не
может особенно интересовать сейчас ни Бражелон,  ни  эта  незначительная
девушка по имени Лавальер.
   В этот момент через салон  проходили  несколько  придворных,  которые
слышали только что произнесенные слова и должны были  услышать  также  и
дальнейшее.
   Де Вард заметил это и умышленно громко продолжал:
   - О, если бы Лавальер была такой же кокеткой, как  принцесса,  уловки
которой - я согласен, вполне невинные -  побудили  ее  сначала  отослать
герцога Бекингэма в Англию, а затем изгнать вас. Ведь вы попались  в  ее
сети, не правда ли, сударь?
   Придворные подошли ближе; то были де Сент-Эньян и Маникан.
   - Что делать, дорогой! - засмеялся де Гиш. - Ведь всем известно,  что
я - фат. Я принял шутку всерьез и подвергся изгнанию; но я  увидел  свою
ошибку, победил тщеславие, склонился перед кем следовало и получил  поз-
воление вернуться, принеся повинную и дав себе слово избавиться от своих
заблуждений. Вы видите, что я сейчас совершенно бодр  и  насмехаюсь  над
тем, что разбивало мне сердце четыре дня тому назад. Но Рауль любим;  он
не смеется над слухами, которые могут разрушить  его  счастье;  слухами,
которые вы передали ему, между тем как, граф, вы знали не хуже меня,  не
хуже вот этих господ, не хуже всех, что эти слухи гнусная клевета!
   - Клевета! - воскликнул де Вард, взбешенный тем, что благодаря  хлад-
нокровию де Гиша попался в ловушку.
   - Ну да, клевета. Вот вам письмо, в котором Рауль сообщает  мне,  что
вы дурно отзывались о мадемуазель де Лавальер, и спрашивает меня, что из
сказанного вами об этой девушке правда. Не угодно ли вам, чтобы я  приг-
ласил в качестве судей вот этих господ, господин де Вард?
   И совершенно хладнокровно де Гиш прочитал вслух строки письма,  кото-
рые касались Лавальер.
   - Теперь, - заявил де Гиш, - для меня совершенно ясно, что вы  хотели
потревожить покой Бражелона и что ваши слова были продиктованы злобой.
   Де Вард огляделся кругом, чтобы увидеть, не найдет ли он в ком-нибудь
поддержки. Но, приняв во внимание, что де Вард прямо или косвенно оскор-
бил Лавальер, которая являлась в настоящее время героиней дня,  придвор-
ные отрицательно покачали головой, и де Вард ни в ком  не  встретил  со-
чувствия.
   - Господа, - сказал де Гиш, инстинктивно угадывая воодушевлявшее всех
чувство, - наш спор с господином де  Бардом  касается  таких  щекотливых
вопросов, что никому не следует слышать больше того, чем вы слышали. По-
этому я прошу вас позволить нам окончить этот разговор наедине, как  по-
добает дворянам, когда один из них уличил другого во лжи.
   - Господа, господа! - раздались возгласы.
   - Разве вы находите, что я был неправ,  защищая  мадемуазель  де  Ла-
вальер? - спросил де Гиш. - В таком случае я признаю свою ошибку и  беру
обратно все обидные слова, которые я мог сказать господину де Варду.
   - Что вы! - отозвался де Сент-Эньян. - Мадемуазель де Лавальер -  ан-
гел!
   - Воплощенная добродетель и целомудрие! - поддержал его Маникан.
   - Вот видите, господин де Вард, - поклонился де Гиш, - не я один беру
под свою защиту бедную девушку. Господа,  вторично  обращаюсь  к  вам  с
просьбой оставить нас наедине. Вы видите, что оба мы совершенно  спокой-
ны.
   Придворные охотно разошлись. Молодые люди остались одни.
   - Недурно разыграно, - сказал де Вард графу.
   - Не правда ли? - спросил тот.
   - Что делать, в провинции я покрылся ржавчиной, тогда как  вы,  граф,
научились здесь как нельзя лучше владеть собой и привели меня  в  смуще-
ние; в женском обществе всегда приобретаешь что-нибудь. Примите  же  мои
поздравления.
   - Принимаю.
   - И разрешите мне передать поздравления также принцессе.
   - Теперь, дорогой мой де Вард, можете хоть кричать об этом.
   - Не раздражайте меня!
   - О, я вас не боюсь! Все знают, что вы злой человек. Если вы  загово-
рите о принцессе, вас сочтут трусом, и принц сегодня же вечером прикажет
повесить вас на своем окне.  Говорите  же,  дорогой  де  Вард,  говорите
сколько угодно!
   - Я побежден.
   - Но еще не в такой степени, как вы заслуживаете.
   - Я вижу, что вы с радостью положили бы меня на обе лопатки.
   - И даже больше!
   - Только вы выбрали неудачный момент,  дорогой  граф;  после  недавно
сыгранной мной партии партия с вами мне не по силам. Я  потерял  слишком
много крови в Булони; при малейшем усилии мои раны раскроются, и, право,
ваша победа будет стоить вам очень дешево.
   - Это правда, - согласился де Гиш, - хотя, появившись в нашем общест-
ве, вы сделали вид, что совсем здоровы и что руки ваши действуют превос-
ходно.
   - Руки действуют, это верно; но ноги очень ослабели, и,  кроме  того,
после этой проклятой дуэли я ни разу не брался за шпагу, вы же, бьюсь об
заклад, фехтовали каждый день, чтобы игра не оказалась опасной для вас.
   - Даю вам слово, сударь, - отвечал де Гиш, - что уже  шесть  месяцев,
как я не упражнялся.
   - Нет, граф, после зрелых размышлений я не стану драться, по  крайней
мере с вами. Подожду Бражелона, который, по вашему мнению, сердит на ме-
ня.
   - Нет, вам не дождаться Бражелона! - вскричал де Гиш, выйдя из  себя.
- Ведь вы сами сказали, что Бражелон может задержаться в Лондоне, а  тем
временем ваш злобный ум успеет сделать свое дело.
   - Однако у меня будет извинение. Берегитесь!
   - Даю вам неделю на окончательное выздоровление.
   - Это уже лучше. Через неделю посмотрим.
   - Да, да, понимаю: в течение недели можно ускользнуть от врага.  Нет,
не согласен, не даю вам ни одного дня...
   - Вы с ума сошли, сударь, - вскричал де Вард, попятившись.
   - А вы бесчестны, если отказываетесь драться.
   - Ну?
   - Я доложу королю, что, оскорбив Лавальер, вы отказываетесь драться.
   - О, да вы воплощенное коварство, господин честный человек!
   - Опаснее всего коварство того, кто всегда ведет себя лояльно.
   - В таком случае возвратите мне былую силу моих ног или  велите  сде-
лать себе сильное кровопускание, чтобы уравнять наши шансы.
   - Кет, я придумал нечто лучшее.
   - Что именно?
   - Мы будем драться верхом, на пистолетах. Каждому будет предоставлено
право сделать три выстрела. Вы превосходно стреляете. Я знаю, что вы по-
падали в птицу, пустив лошадь галопом. Не отрицайте, я это видел!
   - Думаю, что вы правы, - сказал де Вард, - в таком  случае  возможно,
что я вас убью.
   - Право, вы окажете мне услугу.
   - Постараюсь.
   - Значит, решено?
   - Руку.
   - Вот она... Но с одним условием.
   - С каким?
   - Дайте мне слово, что королю об этом не будет ничего известно.
   - Клянусь вам.
   - Иду за лошадью.
   - Я тоже.
   - Куда мы поедем?
   - На поляну. Я знаю удобное место.
   - Поедем вместе.
   - Почему же нет?
   И, направляясь к конюшне, враги прошли  мимо  слабо  освещенных  окон
принцессы. За кружевными занавесками виднелась тень.
   - Вот женщина, - улыбнулся де Вард, - которая  даже  не  подозревает,
что из-за нее мы идем на смерть.


   XX
   ПОЕДИНОК

   Выбрав лошадей, де Вард и де Гиш собственноручно оседлали их.
   У де Варда не было пистолетов, зато у де Гиша нашлось  две  пары.  Он
сходил за ними, зарядил и предоставил выбор де Варду. Де Вард выбрал  те
пистолеты, из которых он уже стрелял двадцать раз, те самые, из  которых
на глазах де Гиша он убивал на лету ласточек.
   - Не удивляйтесь, - сказал он, - что я принимаю все предосторожности.
Вы знаете свое оружие. Следовательно, я только уравниваю шансы.
   - Совершенно напрасное замечание, - отвечал де Гиш, - никто не  оспа-
ривает вашего права.
   - Теперь, - продолжал де Вард, - я попрошу вас помочь  мне  сесть  на
лошадь, потому что мне еще трудновато делать такие движения.
   - В таком случае нам нужно драться стоя.
   - Нет, сидя в седле, я чувствую себя прекрасно.
   - Отлично, не будем больше говорить об этом.
   И де Гиш помог де Варду сесть на лошадь.
   - Однако, - заметил де Вард, - мы настолько увлеклись желанием  унич-
тожить друг друга, что совершенно упустили из виду одно обстоятельство.
   - Какое?
   - Темноту; нам придется убивать друг друга наобум.
   - Пустяки; все равно одни и те же последствия...
   - Следует принять во внимание еще одно: честные люди никогда не  сра-
жаются без секундантов.
   - О, - воскликнул де Гиш, - ведь мы будем действовать по всем  прави-
лам.
   - Да; но я не хочу дать повод для разговоров, что вы убили меня из-за
угла, точно так же как, если я убью вас, я не хочу, чтобы меня  обвинили
в преступлении.
   - Разве такие обвинения появлялись в связи с вашей дуэлью с  герцогом
Бекингэмом? - спросил де Гиш. - Между тем она происходила на тех же  ус-
ловиях, что и наш предстоящий поединок.
   - Но ведь тогда было светло; мы стояли в воде почти  по  пояс;  кроме
того, на берегу собралось немало зрителей.
   Де Гиш несколько мгновений размышлял. Но в  его  голове  окончательно
утвердилась мысль, что де Вард хочет привлечь свидетелей с целью  возоб-
новить разговор о принцессе и придать дуэли новый оборот. Поэтому он ни-
чего не ответил, и когда де Вард в последний раз вопросительно посмотрел
на него, он знаком дал ему понять, что предпочитает  держаться  принятых
условий.
   Итак, двое противников пустились в путь, выехав из замка через те са-
мые ворота, возле которых мы недавно видели Монтале и Маликорна.
   Словно для того, чтобы побороть зной, на темном небе собрались  обла-
ка, и ночь медленно гнала их с востока на запад. Этот тяжелый свод,  без
просветов и без вспышек молний, давил на землю и начинал медленно разру-
шаться от порывов ветра, как огромное полотно.
   Падали крупные, теплые капли дождя и сбивали пыль в шарики. В  то  же
время жаждущие влаги цветы, кустарники и деревья  в  предчувствии  грезы
распространяли крепкий аромат, навевавший сладкие воспоминания, мысли  о
юности, о вечной жизни, о счастье и любви.
   - Как хорошо пахнет земля, - проговорил де Вард, - она кокетничает  с
нами, стараясь привлечь к себе.
   - Кстати, - сказал де Гиш, - мне пришло в  голову  несколько  мыслей,
которыми я хочу поделиться с вами.
   - По поводу чего?
   - По поводу нашего поединка.
   - Действительно, мне кажется, что нам пора заняться им.
   - Это будет обыкновенная дуэль, согласно установленным правилам?
   - Скажите ваши условия.
   - Мы выберем удобную полянку, сойдем с лошадей, привяжем  их  к  чему
придется и встретимся без оружия. Потом каждый из нас отойдет на  полто-
раста шагов и снова двинется навстречу другому.
   - Хорошо! Именно таким образом я убил в Сен-Дени бедного Фоливана три
недели тому назад.
   - Извините, вы забываете одну подробность.
   - Какую?
   - Во время дуэли с Фоливаном вы шли друг на друга со шпагами в  зубах
и пистолетами в руках.
   - Это верно.
   - На этот раз, напротив, мы, по вашему желанию, снова сядем на  коней
и сшибемся; кто захочет, тот и будет стрелять первым.
   - Это самое лучшее, конечно. Но так как уже темно, то  нужно  ожидать
больше промахов, чем днем.
   - Может быть. Каждый имеет право выстрелить три раза; для первых двух
выстрелов пистолеты заряжены, для третьего - придется снова зарядить.
   - Отлично! Где же произойдет наша дуэль?
   - Вам хочется драться в каком-нибудь определенном месте?