сковый  го-
лос другого. Рауль, моя голова пылает все эти три дня, в моих жилах раз-
ливается огонь. Я должен прогнать эту тень, потушить эту улыбку,  заглу-
шить этот голос!
   - Ты собираешься убить принца? - воскликнул Рауль.
   - Нет, нет! К принцу я не ревную; я ревную не к мужу, а к любовнику.
   - К любовнику?
   - Да... А разве ты теперь ничего не замечаешь?
   В дороге ты был более проницателен.
   - Ты ревнуешь к герцогу Бекингэму?
   - Я умираю от ревности!
   - Опять?
   - О, на этот раз дело легко уладить, я уже послал ему письмо.
   - Так это ты ему писал?
   - А ты почем знаешь?
   - Он сам сообщил мне. Вот, смотри.
   И Рауль протянул де Гишу письмо, полученное им почти в одно  время  с
письмом друга. Де Гиш с жадностью прочитал его и заметил:
   - Это письмо благородного и, главное, учтивого человека.
   - Конечно, герцог - человек воспитанный. Надеюсь, твое письмо состав-
лено в таких же выражениях.
   - Я покажу тебе мое письмо, если ты пойдешь нему от моего имени.
   - Но это почти невозможно.
   - Почему?
   - Герцог обращается ко мне за советами так же, как и ты.
   - Да, но, надеюсь, ты мне отдашь предпочтение. Послушай,  вот  что  я
попрошу тебя сказать герцогу... Это  нетрудно...  В  один  из  ближайших
дней: сегодня, завтра, послезавтра, - словом, когда ему будет угодно,  я
желал бы встретиться с ним в Венсенском лесу.
   - Герцог - иностранец. Да и особое его  положение  не  позволяет  ему
принять вызов... Вспомни, что Венсенский лес расположен совсем  недалеко
от Бастилии.
   - Последствия касаются только меня.
   - Но повод к этой встрече... Какой я выставлю повод?
   - Будь - спокоен, он тебя не спросит об атом... Я  так  же  раздражаю
герцога, как и он меня. Прошу тебя, пойди к герцогу; я готов  упрашивать
его принять мой вызов.
   - Это лишнее... Герцог предупредил  меня,  что  хочет  поговорить  со
мной. Он на карточной игре у короля... Пойдем туда. Я вызову его в гале-
рею. Ты же держись в стороне. Мне достаточно будет двух слов.
   - Ну так идем!
   По дороге Рауль, который один только знал тайны обеих сторон, обдумы-
вал, как бы устроить их примирение.
   Войдя в залитую светом галерею, где, точно - звезды на небесном  сво-
де, двигались Самые прославленные придворные красавицы, Рауль  на  мгно-
венье забыл о до Гише и загляделся на Луизу. Находясь среди  своих  под-
руг, она, точно зачарованная голубка, не сводила глаз с блестящей  груп-
пы, окружавшей короля.
   В десяти шагах от принца герцог Бекингэм пленял французов и  англичан
своим величественным видом и роскошью наряда.
   Кое-кто из старых придворных вспоминал его отца, но это  воспоминание
было не во вред сыну.
   Бекингэм разговаривал с Фуке. Фуке рассказывал ему что-то о Бель-Иле.
   - Сейчас я не могу подойти к нему, - заметил Рауль.
   - Подожди удобного момента, но, пожалуйста, кончим  сегодня.  Я  весь
горю.
   - Вот кто нам поможет, - сказал Рауль, завидев  даАртаньяна  в  новом
блестящем мундире капитана мушкетеров.
   И Рауль направился к даАртаньяну.
   - Вас искал граф де Ла Фер, шевалье, - сказал он.
   - Я только что с ним говорил, - ответил даАртаньян, рассеянно огляды-
ваясь кругом.
   Вдруг взор его стал напряженным, как у орла, заметившего добычу.
   Рауль проследил за направлением его взгляда и увидел, что де Гиш кла-
няется даАртаньяну. Но он не мог разобрать, на кого был обращен пытливый
и надменный взгляд капитана.
   - Шевалье, - сказал Рауль, - вы могли бы оказать мне большую услугу.
   - Какую, милый виконт?
   - Мне нужно сказать два слова герцогу Бекингэму, но он  разговаривает
с господином Фуке, и мне, конечно, невозможно вмешаться в их беседу.
   - Вот как! С господином Фуке? Господин Фуке здесь?  -  спросил  ДаАр-
таньян.
   - Разве вы не видите? Вон там.
   - Так ты думаешь, что мне удобнее подойти к нему, чем тебе?
   - Вы человек более значительный.
   - Да, это правда. Я капитан мушкетеров. Этот чин я получил так недав-
но, что постоянно забываю о нем.
   - Смотрите, он глядит на вас... если я не ошибаюсь.
   - Нет, нет, не ошибаешься, именно мне он оказывает эту честь.
   - Так теперь самая подходящая минута.
   - Ты думаешь?
   - Пожалуйста, пойдите.
   - Иду.
   Де Гиш не спускал глаз с Рауля; тот сделал ему знак, что дело  улаже-
но.
   ДаАртаньян направился прямо к группе, окружавшей герцога,  и  вежливо
раскланялся с г-ном Фуке и остальными.
   - Здравствуйте, господин ДаАртаньян. Мы беседовали о Бель-Иле, -  на-
чал Фуке непринужденным тоном светского человека, которым многие не  мо-
гут овладеть за всю жизнь.
   - О Бель-Иле? Вот как! - удивился ДаАртаньян. - Ведь  он  принадлежит
вам, господин Фуке?
   - Господин Фуке сейчас только сказал мне, что он подарил его  королю,
- заметил Бекингэм. - Очень рад вас видеть, господин ДаАртаньян.
   - А вы знаете Бель-Иль, шевалье? - спросил мушкетера Фуке.
   - Я был там только раз, сударь, - любезно отвечал ДаАртаньян.
   - И долго там пробыли?
   - Один день, монсеньер.
   - Что же вы там видели?
   - Все, что можно увидеть в течение одного дня.
   - С вашими глазами, сударь, за день можно увидеть много.
   В это время Рауль сделал знак Бекингэму.
   - Господин суперинтендант, - сказал Бекингэм, - оставляю  вам  вместо
себя капитана, который лучше меня  разбирается  в  бастионах,  эскарпах,
контрэскарпах; меня зовет приятель.
   И Бекингэм направился к Раулю, остановившись по дороге  у  стола,  за
которым играли принцесса, королевамать, молодая королева и король.
   - Смотри, Рауль, - подтолкнул друга де Гиш. - Вот он... поспеши.
   Сказав комплимент принцессе, Бекингэм снова двинулся к  Раулю.  Рауль
пошел к нему навстречу. Де Гиш остался на месте и внимательно наблюдал.
   В тот момент, когда они должны были встретиться, к герцогу  Бекингэму
подошел принц.
   На его накрашенных губах играла очаровательная улыбка.
   - Боже мой! - произнес он с дружеской любезностью - Что я слышал, ми-
лый герцог?
   Бекингэм оглянулся; он не заметил, как подошел принц.
   Герцог невольно вздрогнул. Легкая бледность покрыла его щеки.
   - Что же вы услышали, ваше высочество? - спросил он. - Что так  пора-
зило вас?
   - Даже привело в отчаяние, сударь! - отвечал  принц  -  Это  известие
огорчит весь двор.
   - Ваше высочество очень благосклонны ко мне, - поклонился Бекингэм. -
Я догадываюсь, что речь идет о моем отъезде.
   - Именно.
   - Увы, ваше высочество, я в Париже всего пятьшесть дней, и мой отъезд
может огорчить только меня.
   Де Гиш услышал эту фразу и, в свою очередь, вздрогнул.
   - Его отъезд! - пробормотал он - Что он говорит?
   Филипп продолжал прежним любезным тоном:
   - Я вполне понимаю, что король Великобритании призывает вас,  сударь;
всем известно, что его величество Карл Второй не может обойтись без вас.
Но и мы не можем так легко расстаться с вами Примите же выражение  моего
искреннего сожаления.
   - Ваше высочество, - сказал герцог, - поверьте мне, я  покидаю  фран-
цузский двор.
   - Потому, что такова воля короля, я понимаю. Но если вы думаете,  что
мое желание имеет какой-нибудь вес у короля, то я  берусь  упросить  его
величество Карла Второго оставить вас во Франции еще на некоторое время.
   - Я крайне польщен, ваше высочество, - отвечал Бекингэм - Но я  полу-
чил категорический приказ. Я не могу дольше оставаться во Франции,  я  и
так уже просрочил время и рискую вызвать неудовольствие  моего  государя
Только сегодня я вспомнил, что должен был уехать уже четыре дня назад.
   - Вот как! - воскликнул принц.
   - Да, - прибавил Бекингэм, возвышая голос настолько, чтобы его  могли
услышать принцесса и королевы. - Но я похож на того восточного человека,
- который увидел чудесный сон и на несколько дней потерял рассудок, а  в
одно прекрасное утро проснулся здоровым, то  есть  в  здравом  рассудке.
Французский двор опьяняет, как этот сон, ваше  высочество,  но  в  конце
концов нужно проснуться и уехать. Я не могу долее оставаться здесь,  как
вы любезно предлагаете мне, ваше высочество.
   - Когда же вы едете? - заботливо спросил Филипп.
   - Завтра, ваше высочество... Уже три дня мои экипажи готовы.
   Принц склонил голову, точно желая сказать: "Что ж, если это дело  ре-
шенное, герцог, говорить больше не о чем".
   Бекингэм посмотрел на королев;  Анна  Австрийская  взглядом  одобрила
его.
   Бекингэм улыбнулся в ответ, скрывая улыбкой сердечное волнение.
   Принц удалился.
   Но в эту минуту с другой стороны залы к герцогу направился де Гиш.
   Рауль испугался, что нетерпеливый юноша может сам  сделать  вызов,  и
бросился к нему навстречу.
   - Нет, нет, Рауль, теперь тебе нечего беспокоиться, - сказал де  Гиш,
протягивая герцогу обе руки и увлекая его за колонну.
   - О герцог, герцог! - воскликнул он. - Простите меня за мое письмо: я
был сумасшедший. Отдайте мне его.
   - Это правда, - отвечал молодой герцог с грустной улыбкой. -  Вам  не
за что сердиться на меня... Ведь я покидаю ее и больше не увижу никогда.
   Услышав эти по-дружески звучащие слова, Рауль  понял,  что  его  при-
сутствие излишне, и отошел в сторону.
   Он столкнулся с де Бардом, который говорил с шевалье де  Лорреном  об
отъезде Бекингэма.
   - Весьма своевременный отъезд, - заметил де Вард.
   - Почему?
   - Потому, что он предохраняет милого герцога от удара шпаги.
   И они расхохотались.
   Рауль с негодованием отвернулся, нахмурив брови и вспыхнув до  корней
волос.
   Шевалье де Лоррен куда-то ушел, де Вард спокойно ждал.
   - Милостивый государь, - обратился Рауль к де Варду, - вы все не  мо-
жете отучиться от привычки оскорблять  отсутствующих.  Вчера  вы  задели
господина даАртаньяна, сегодня нападаете на герцога Бекингэма.
   - Милостивый государь, - отвечал де Вард, - вы  отлично  знаете,  что
иногда я оскорбляю и присутствующих.
   Де Вард почти касался плечом  Рауля.  Они  обменивались  ненавидящими
взглядами.
   Вдруг около них раздался изысканно вежливый голос:
   - Мне послышалось, будто здесь назвали мое имя?
   Рауль и де Вард обернулись. Это был даАртаньян; он с улыбкой  положил
руку на плечо де Варда. Рауль отступил, чтобы дать место  мушкетеру.  Де
Вард задрожал всем телом, побледнел, но не сделал ни одного шага.
   ДаАртаньян, продолжая улыбаться, стал рядом с де Вардом.
   - Спасибо, милый Рауль, - сказал он. - Господин де Вард, я  хотел  бы
поговорить с вами. Не уходите, Рауль; все могут слышать то, что  я  хочу
сказать господину де Варду.
   Улыбка исчезла с  его  лица,  взгляд  стал  холодным  и  острым,  как
стальной клинок.
   - Я к вашим услугам, сударь, - промолвил де Вард.
   - Милостивый государь, - продолжал даАртаньян, - я давно ищу  возмож-
ности поговорить с вами, но это случилось только сегодня. Правда,  место
не особенна удобное. Но, может быть, вы соблаговолите пройти ко мне? Это
совсем близко.
   - Слушаю, сударь, - сказал де Вард.
   - Вы здесь один? - спросил даАртаньян.
   - Нет, со мной господа Маникан и де Гиш, двое моих друзей.
   - Хорошо, - одобрил даАртаньян. Но - двоих мало. Вы найдете  еще  ко-
го-нибудь, не правда ли?
   - Конечно, - сказал молодой человек, не  понимая,  чего  хочет  даАр-
таньян. - Сколько вам угодно.
   - Друзей?
   - Да, сударь.
   - Так запаситесь ими, пожалуйста. Подойдите и  вы,  Рауль.  Приведите
также господина де Гиша и герцога Бекингэма.
   - Боже мой, сударь, сколько шуму, - отвечал де Вард, принужденно улы-
баясь.
   Капитан сделал знак, призывавший его к терпению, и направился в  свою
комнату, где сидел в ожидании граф де Ла Фер.
   - Ну, что? - спросил он, завидев даАртаньяна.
   - Господин де Вард оказывает мне честь своим визитом в обществе  нес-
кольких своих и наших друзей.
   Действительно, вслед за мушкетером показались де Вард и  Маникан.  За
ними шли де Гиш и Бекингэм, удивленные, не понимая, чего от  них  хотят.
Последним вошел Рауль с несколькими придворными. Заметив графа, он встал
подле него.
   ДаАртаньян принял гостей как нельзя более любезно. Извинившись  перед
каждым за причиненное им беспокойство, он повернулся к де  Варду,  кото-
рый, несмотря на все свое самообладание, не мог скрыть  удивления,  сме-
шанного с тревогой.
   - Милостивый государь, - начал даАртаньян, - теперь, когда  мы  не  в
королевском дворце и можем говорить громко, не нарушая приличий, я сооб-
щу вам, почему я взял на себя смелость пригласить вас и всех  этих  гос-
под. Я узнал от графа де Ла Фер, моего друга, что вы распространяете обо
мне оскорбительные слухи; мне сказали, что вы считаете меня своим  смер-
тельным врагом на том основании, что я будто бы был врагом вашего отца.
   - Это правда, милостивый государь, я говорил это, - отвечал де  Вард,
и его бледность сменилась легким румянцем.
   - Итак, вы обвиняете меня в преступлении или  в  низости?  Прошу  вас
точнее формулировать ваше обвинение.
   - При свидетелях, милостивый государь?
   - Разумеется, при свидетелях; вы видите,  что  я  нарочно  выбрал  их
судьями в деле чести.
   - Вы не цените моей деликатности, милостивый государь. Я обвинял вас,
это правда, но подробности своего обвинения я  держал  в  тайне.  Я  до-
вольствовался тем, что выражал свою ненависть перед людьми,  которые  не
могли не сообщить вам о ней. Вы не приняли в расчет  моей  сдержанности,
хотя и были заинтересованы в моем молчании. Я не узнаю  вашего  обычного
благоразумия, господин даАртаньян.
   ДаАртаньян стал кусать усы.
   - Милостивый государь, - сказал ой, - я уже имел  честь  просить  вас
точнее формулировать обвинение, возводимое вами на меня.
   - Вслух?
   - Разумеется.
   - Даже если речь идет о постыдном поступке?
   - Непременно.
   Свидетели этой сцены стали было тревожно переглядываться,  но,  видя,
что ДаАртаньян не обнаруживает никакого волнения, успокоились.
   Де Вард хранил молчание.
   - Говорите, милостивый государь, - попросил мушкетер.  -  Вы  видите,
все ждут.
   - Ну так слушайте. Мой отец любил одну женщину, одну благородную жен-
щину, и эта женщина любила отца.
   ДаАртаньян переглянулся с Атосом.
   Де Вард продолжал:
   - Господин ДаАртаньян перехватил письма, в которых назначалось свида-
ние, и, переодевшись, явился вместо того, кого ожидали;  затем  он  вос-
пользовался темнотой...
   - Это правда, - подтвердил ДаАртаньян.
   В комнате пробежал легкий ропот.
   - Да, я совершил этот дурной поступок. Вы должны были  бы  прибавить,
милостивый государь, если уж вы так беспристрастны, что в то время, ког-
да произошло это событие, мне не было еще двадцати одного года.
   - Поступок тем не менее постыдный, - сказал де Вард. - Для  совершен-
нолетнего дворянина такая неделикатность непростительна.
   Снова раздался ропот, в котором теперь  слышалось  удивление  и  даже
сомнение.
   - Это была скверная выходка, - согласился д'Артаньян. - Не  дожидаясь
упреков господина де Варда, я сам горько упрекал себя за нее. С годами я
стал рассудительнее и честнее, и я искупил свою вину долгими  сожаления-
ми. Обращаюсь к вашему суду, господа. Дело происходило в тысяча шестьсот
двадцать шестом году, в такие времена, о  которых  вы,  господа,  знаете
только по  рассказам,  -  времена,  когда  любовь  была  неразборчива  в
средствах, а совесть не служила, как теперь, источником отрады и мук. Мы
были молодыми солдатами, вечно в боях, вечно с обнаженными шпагами. Каж-
дую минуту нам угрожала смерть; война делала  нас  грубыми,  а  кардинал
заставлял торопиться. Словом, я раскаялся в своем поступке; больше того,
я и до сих пор раскаиваюсь в нем, господин де Вард.
   - Это понятно, сударь, такой поступок не мог  не  вызвать  раскаяния.
Тем не менее вы погубили женщину. Та, о которой вы говорите,  не  вынеся
стыда и обиды, бежала из Франции, и с тех пор никому не известно, что  с
ней сталось.
   - Вы ошибаетесь, - мрачно усмехнулся граф де Ла Фер, протянув руку  к
де Варду, - ее видели, милостивый государь, и среди нас есть даже  люди,
которые узнают ее по моему описанию.  Это  была  двадцатипятилетняя  ху-
денькая и бледная блондинка, которая была замужем в Англии.
   - Замужем? - спросил де Вард.
   - Разве вы не знали этого? Видите, мы лучше вас осведомлены, господин
де Вард. Известно ли вам, что ее называли обыкновенно миледи, не прибав-
ляя к этому титулу никакого имени?
   - Да, сударь, я это знаю.
   - Боже мой! - прошептал Бекингэм.
   - Итак, эта женщина, родом из Англии, вернулась в Англию, после  того
как три раза устраивала заговоры против господина даАртаньяна.  По-ваше-
му, она была права? Согласен, ведь господин ДаАртаньян оскорбил  ее.  Но
нехорошо то, что в Англии эта женщина соблазнила одного молодого челове-
ка, по имени Фелтон, находившегося на службе у лорда Винтера. Вы поблед-
нели, милорд Бекингэм? Ваши глаза зажглись гневом  и  скорбью?  В  таком
случае закончите эту повесть, милорд, и скажите господину де Варду,  кто
была эта женщина, вложившая нож в руку убийцы вашего отца.
   Все вскрикнули. Герцог вытер платком лоб.
   На некоторое время воцарилось глубокое молчание.
   - Вы видите, господин де Вард, - сказал ДаАртаньян, на которого расс-
каз этот произвел тем большее впечатление, что слова Атоса  пробудили  в
нем живые воспоминания, - вы видите, не я был причиной гибели этой  жен-
щины, потому что душа ее давно уже погибла. Теперь, когда все  разъясне-
но, мне остается, господин де Вард, смиренно попросить у вас прощения за
этот постыдный поступок, как я, наверное, попросил бы его у вашего отца,
если бы он был жив, Когда он вернулся во. Францию после казни Карла Пер-
вого.
   - Это слишком, господин даАртаньян! - воскликнули присутствующие.
   - Нет, господа, - сказал капитан. - Теперь, господин де  Вард,  наде-
юсь, между нами все кончено. И вам больше не придется распространять по-
рочащие меня слухи. Наши счеты сведены, не правда ли?
   Де Вард поклонился, что-то пробормотав.
   - Надеюсь также, - продолжал даАртаньян, подходя к молодому человеку,
- что впредь вы вообще откажетесь от своей дурной  привычки  злословить.
Ведь если вы настолько совестливы и щепетильны, что ставите в вину  мне,
старому солдату, спустя тридцать пять лет, глупую юношескую  выходку,  -
если, повторяю, вы выступаете таким рыцарем чести, то этим самым вы  бе-
рете на себя обязательство никогда со своей стороны не совершать  ничего
противного совести и чести. Поэтому берегитесь, чтобы до  моих  ушей  не
дошла какая-нибудь история, в которой будет замешано ваше имя.
   - Милостивый государь, - покраснел де Вард, - ваши угрозы излишни.
   - Я еще не кончил, господин де Вард! - перебил его даАртаньян. -  Вам
придется выслушать меня.
   Кружок сомкнулся теснее.
   - Вы только что говорили во всеуслышание о чести одной женщины и  ва-
шего отца. Это звучало очень хорошо. Приятно думать, что у  наших  детей
есть та порядочность и деликатность, которой, видимо,  недоставало  нам.
Приятно, что молодой человек в том возрасте, когда обыкновенно стремятся
похитить честь женщины, наоборот, уважает и защищает эту честь.
   Де Вард сжал губы и стиснул кулаки. По-видимому, ему было  непонятно,
куда клонит даАртаньян свою речь, начало которой не обещало ничего хоро-
шего.
   - Как же в таком случае вы могли позволить себе,  -  продолжал  даАр-
таньян, - сказать виконту де Бражелону, что он не знает своей матери?
   Глаза Рауля сверкнули.
   - Это мое личное дело, шевалье! - воскликнул он, выступая вперед.
   Де Вард злобно усмехнулся.
   ДаАртаньян отстранил Рауля рукой.
   - Не перебивайте меня, молодой человек! - продолжал он, не сводя с де
Варда властного взгляда. - Я затронул здесь вопрос, который не  разреша-
ется шпагой. Мы обсуждаем его среди людей чести, не раз обнажавших  шпа-
гу. Для этого я нарочно призвал их сюда. Эти господа знают,  что  тайна,
из-за которой дерутся, перестает быть тайной. Итак, я повторяю свой воп-
рос господину де Варду: зачем вы оскорбили этого молодого человека,  за-
дев его от