го воспитания девушка скорее согласилась бы выйти замуж за дракона, чем за простолюдина.
     - У нас в Драконий законы драконовские, - ответил принц, - и в соответствии с одним из них я, чтобы получить право на престол, должен совершить следующий обряд: принять естественный облик и сожрать прелестную невинную принцессу. Такой уж у нас, драконов, обычаи. Ты как смотришь на перспективу быть съеденной?
     Принцесса испугалась даже несколько больше, чем до того, да и удивилась не меньше, ибо ожидала несколько иной просьбы, а потому прямого ответа не дала, сказав, что ей необходимо посоветоваться с отцом.
     - Ты не только прекрасна, но и рассудительна, - восхитился принц. - Конечно, столь важное решение нельзя принимать, не посоветовавшись со старшими. Ступай к батюшке, а я буду ждать тебя в скалистой пещере на крутом уступе над бурным морем. Если ты не придешь, я тебя пойму.
     Он поцеловал ее и удалился.
     Совершив утомительный подъем на гору, где стоял замок, принцесса предстала перед королем и обрисовала ему ситуацию.
     - О многомудрый отец! - сказала она без придыхания, потому что выдохлась от долгого подъема. - Наконец-то мне посчастливилось встретить прекрасного принца. Но он дракон и по их драконовскому закону должен меня пожрать. На той неделе он будет ждать меня на приморском откосе: приходить или нет?
     - Так ведь это как посмотреть, о простодушная дочь моя, - ответил король. - Ты любишь его?
     - Да, батюшка.
     - Любишь ли ты его так сильно, чтобы умереть ради него?
     Тут она призадумалась: вопросик был потруднее предыдущего. "Лучше бы, ты, папочка, спросил чего полегче", - подумала девица, но вслух ответила:
     - Пожалуй, что да.
     - Если так, - промолвил король не без некоторого сожаления, - то, пожалуй, тебе следует идти. Но, должен сказать, нам будет тебя недоставать. Может быть, тебе стоит посоветоваться еще и с твоей матушкой, королевой?
     Это ей и в голову не приходило, поэтому принцесса поблагодарила отца, поспешила к матери и выложила ей то же самое.
     - Спасибо, что спросила мое мнение, - сказала королева, - раньше за тобой такого не водилось. Но не уверена, что одобрю твой выбор. Этот дракон, он настоящий принц?
     Принцесса заверила, что самый взаправдашний.
     Королева задумалась, а потом сказала:
     - Боюсь, даже при этом я твоего выбора не одобрю.
     Раз отец, всегда потакавший твоим капризам, разрешил тебе поступить по-своему, запретить это не в моей власти, но скажу так: если ты вернешься, то на моей половине замка изволь не показываться.
     При других обстоятельствах принцесса огорчилась бы, но сейчас понимала, что после встречи с любимым матушкиных покоев ей все равно не видать.
     В назначенный день она надела самое короткое платье с самым низким вырезом, дабы дракон мог увидеть и откусить первыми самые аппетитные части ее весьма аппетитного тела. В конце концов она любила его и хотела, чтобы он остался ею доволен. Распущенные по плечам волосы, рубиновая - что должно было наводить на мысль о крови, которую девушка готова пролить ради возлюбленного, - тиара и несколько капелек духов "Алая роза" за ушки и в ложбинку между грудей завершили приготовления. После этого она двинулась в путь - пешком, поскольку отец не захотел рисковать лошадью.
     - Понимаешь, доченька, - сказал он, - драконы - существа весьма страстные и несдержанные, и у меня есть основания опасаться, что, съев тебя, твой возлюбленный может этим не удовлетвориться. А ведь в отличие от тебя ни одна из моих лошадей не выражала желания быть съеденной.
     Девушке не оставалось ничего другого, как согласиться с доводами отца, тем паче, что звучали они убедительно.
     Выйдя заранее, принцесса добралась до места чуть раньше назначенного времени, ибо хотела иметь возможность привести себя в порядок после дороги. Дракона еще не было. Она начала прихорашиваться и, когда припудривала носик, заметила в зеркальце нечто, поблескивающее в лучах утреннего солнца. Поскольку вертеться как юле принцессе никоим образом не пристало, она не стала поворачиваться, а внимательнее всмотрелась в зеркальце и поняла, что видит блестящий воинский шлем.
     Никак не ожидавшая встретить на месте любовного свидания целый отряд воинов с мечами и щитами, девушка решительно не могла взять в толк, что им может быть здесь нужно. И лишь когда вдали появился крылатый силуэт приближавшегося дракона, она смекнула, что это может быть засада, устроенная никем иным, как ее многомудрым отцом. Она даже предположила, что он организовал ее по наущению матушки, уговорившей мужа "что-нибудь сделать". Конечно, принцессе трудно было представить, как женщина может навязать свою волю мужчине, но она сама видела, как отец отправился в спальню к матушке, придерживаясь мнения, а наутро почему-то сменил его на противоположное. Прежде она надеялась когда-нибудь выяснить, как достигается подобный эффект, но теперь, учитывая избранное ею будущее, это не имело значения.
     Однако принцу-дракону грозила несомненная опасность, и она никак не могла бросить любимого в беде.
     Девушка кинулась к самому краю уступа и, размахивая руками, закричала:
     - Берегись! Здесь засада!
     Дракон пролетел над утесом, не приземляясь, и стал летать кругами, явно раздумывая. Внезапное нападение представляло для него несомненную угрозу, но поскольку засада была раскрыта, он вполне мог сначала разгромить вражеский отряд, а потом уже съесть принцессу. Но он не был вполне уверен, что такой поступок соответствовал бы принятым у его племени драконовским этическим нормам.
     - Проклятье! - воскликнул командир сидевших в засаде наемников. - Дракон смылся, так что плакали наши денежки. Одно утешение: сейчас мы позабавимся с этой паршивой девчонкой.
     Солдатня принялась ловить принцессу, и вид у вояк был весьма голодный, хотя перед засадой они наверняка основательно подкрепились. Когда один из них едва не ухватил ее, девушка пронзительно завизжала я упала на землю.
     Это зрелище настолько потрясло принца, что он вернулся и, промчавшись на бреющем полете над уступом, выдохнул струю огня. Бедной принцессе опалило волосы, но наемникам досталось хуже: они просто изжарились в своих доспехах.
     Запах паленого был так силен, что утонченная принцесса не могла его вынести, а поскольку выход с уступа был завален жареными солдатами, ей не оставалось ничего другого, как сигануть с откоса в бурлящее внизу море.
     - Кудри мои опалены, но плоть цела! - вскричала она на лету. - Надеюсь, я осталась достаточно вкусным блюдом. Если же нет, то ты можешь оставить меня в бушующем море и поискать другую принцессу.
     Искусно сманеврировав, дракон спикировал, подхватил принцессу на лету, но не перекусил ее пополам (в этом случае одна половинка неизбежно упала бы в воду), а воспарил с нею к небесам. Там плавала одна темная тучка, которая, хотя ей случившееся почему-то не понравилось, помешать принцу не имела сил. Перелетев на дальний остров, он приземлился и аккуратно поставил принцессу на ноги.
     - Очень рада, что засада не удалась, - сказала она. - Я люблю тебя в любом облике и не могла допустить, чтобы ты пострадал.
     - Но теперь я не могу тебя съесть, - не без сожаления сказал принц.
     - Но почему, любовь моя? - спросила она.
     - Потому что драконовские законы требуют поедания невинной принцессы, а ты свою невинность утратила.
     - Как? - воскликнула девушка, не припоминавшая за собой ничего подобного.
     - Видишь ли, - пустился он в объяснения, - невинность именуют еще и девичьей честью, а выдав мне засаду, устроенную твоим отцом, ты поступила не совсем честно по отношению к нему. Выходит, что ты, в некоторой степени, утратила честь, а стало быть, и невинность.
     Столь неслыханная щепетильность в вопросах чужой чести повергла бедняжку в восторг.
     - Конечно, ты прав! - сокрушенно воскликнула она. - Теперь, после твоего разъяснения, я и сама чувствую себя порочной, хотя, боюсь, повторись случившееся, я поступила бы точно так же. Прости меня, любимый, и поверь, что я хотела только добра.
     - Вообще-то, может, оно и к лучшему, - философски заметил дракон, почесав за ухом кончиком хвоста. - Дело в том, что я все равно не мог бы тебя съесть.
     - Но почему?
     - Дело в том, что я люблю тебя так же, как и ты меня.
     А по всем драконовским законам это так постыдно, что в родную Драконию мне теперь лучше рыла не совать.
     - Прости еще раз, - с сочувствием промолвила она. - Боюсь, что мы с тобой в одинаковом положении: меня тоже не ждут дома с распростертыми объятиями.
     Что же нам делать?
     - Думаю, нам не остается ничего другого, как пожениться и жить вместе долго и счастливо, - с печалью в голосе откликнулся он.
     - Но, будучи в человеческом облике, я не могу стать женой дракона, - возразила она. - Кроме того, мне трудно представить себе, как можно жить на отдаленном острове, без замка и слуг.
     - А ты уверена, что не хочешь вернуться в свой замок? - поинтересовался он. - Там, может быть, и не слишком весело, но зато он со всеми удобствами.
     - Какое уж тут возвращение: батюшка не простит, что я выдала его засаду, а матушка велела мне и носа не казать на ее половину.
     - Вообще-то, у меня в запасе осталось еще два превращения, - сказал принц после размышления. - С их помощью я мог бы придать нам одинаковый облик. Как ты смотришь на перспективу стать драконессой?
     - Мне бы не хотелось есть людей. Не могли бы мы стать не столь свирепыми существами, скажем, единорогами?
     - Тебе нравятся единороги? - удивился он.
     - Естественно. Как и всем невинным девушкам.
     - Решено: мы оба превращаемся в единорогов. В этом облике нас никто не узнает, и мы сможем спокойно жить здесь, на острове Аяте Бя Люблю.
     - Я тебя тоже! - пылко воскликнула она.
     Принц немедленно привел в действие чары и обернулся великолепным - ни дать, ни взять ночной жеребец с рогом на лбу - единорогом, а она прелестной, очень похожей на ночную кобылицу Нектарис, едино... скажем, единорожицей. С тех пор они жили долго и счастливо, а над островом никогда не случалось бурь, ибо их любовь делала все дождики мягкими, а облака - кудрявыми, даже если они хотели быть другими.

***

     - Ну, как? - спросила Чекс после прогона сладкого сна. - Устрашит эта история Тучную Королеву?
     Ночной жеребец неуверенно потряс гривой.
     - Трудно сказать, у нас совершенно нет опыта работы с таким материалом. Возможно, тебе стоило бы поговорить с дневными кобылицами.
     - Не думаю, - возразила Чекс. - Ведь данный случай относится к реверсивной психологии.
     - Тучную Королеву приводит в ярость любое противодействие. Кроме того, чужая радость ей в гадость, а всякая сладость - горше горького, - заявил Гранди. - На нее это должно подействовать.
     - Будем надеяться, - сказала Чекс. - Давайте попробуем. А я хочу поблагодарить тебя, Троян, и твоих сотрудников. Поработали все здорово, и не их вина, если наша затея не увенчается успехом.
     - Отнеси этот сон Тучной Королеве, - велел жеребец кобылке Нектарис. - Посмотрим, каков будет эффект.
     Нектарис прикоснулась носом к капсуле со сном (та тут же растаяла), подскочила и взмыла вверх прямо сквозь крышу съемочного павильона. Затем растаял и сам павильон.
     Ночная кобылица исчезла в окружающей злое облако тьме. Сама Тучная Королева оставалась на виду. Она выглядела задремавшей, а такое состояние как нельзя лучше подходило для доставки сна. Но в последний момент Чекс снова стали одолевать сомнения: сможет ли сладкий сон повлиять на столь мрачное и злобное создание?
     Туча содрогнулась. Демонстрация сна началась.
     Увидев сбоку какой-то отблеск, Чекс покосилась в ту сторону и увидела появившееся на гладкой корке сыра изображение. Поскольку обитатели гипнотыквы изучали воздействие своих творений на адресатов, у них имелись приспособления, позволявшие оценить эффект. С помощью одного из них Чекс могла отслеживать сон таким, каким он воспринимался Тучной Королевой.
     Уже с первой сцены туча попыталась вмешаться, ведь стоило ей как следует окатить принцессу дождем, ей стало бы не до любовных свиданий, да и едва ли эта мокрая курица со слипшимися волосами смогла бы очаровать дракона. Но как Королева ни тужилась, ей не удалось зависнуть над местом действия: мешал встречный ветер.
     Когда принцесса совершала утомительный подъем на гору к замку, Королева попыталась плеснуть ей воды, а еще лучше - зашвырнуть градину прямо за вырез платья, - такое выведет из себя любую принцессу. Но облако, словно погруженное в какую-то липкую жидкость, шевелилось так медленно, что к тому времени, когда ему удалось уронить первые капли, девица уже вступила под крышу замка. С досады Тучная Королева шарахнула молнией по крыше замка. Крыша удар выдержала, а вот туче, оказавшейся прямо над королевской резиденцией, пришлось выслушать разговор принцессы сначала с отцом, а потом и с матерью. Королева - ясное дело - разразилась громом, но во сне никто не обращал на него ни малейшего внимания.
     Дальше дело пошло еще хуже. Когда принцесса двинулась к уступу, ничто не мешало туче следовать за ней, но дождевые струи ветер сносил так, что они орошали скалы позади девушки.
     Уж что-что, а заглушить крик, предупреждающий дракона о засаде, не должно было составить для Тучной Королевы труда - но и тут ничего не вышло. Девичий голосок каким-то образом перекрыл громовые раскаты.
     То, как дракон поджарил солдат, тучу позабавило, но впечатление было испорчено тем, что ей не удалось сдуть крылатого ящера с неба. Парочка приземлилась на каком-то дурацком острове, который оказался защищенным чарами: ни тебе снегом засыпать, ни градом побить, ни дождем залить. И это в то время, когда принц и принцесса, превратившись в единорогов, самым бесцеремонным образом наслаждались своим счастьем!.. Выдержать такое надругательство над ее худшими чувствами Тучная Королева просто не могла: от злости она лопнула, разбрызгавшись каплями тумана.
     Чекс вскинула голову и увидела лишь звездное небо и огоньки в домах Ксанфа. Темная туча исчезла с небосвода.
     - Получилось! - воскликнула она. - Наш сон сработал!
     - Значит, это был по-настоящему страшный сон, - с удовлетворением сказал ночной жеребец, явно мучившийся проблемами профессиональной этики. - А то я, признаюсь, волновался.
     - Спасибо вам всем, - сказала Чекс. - А теперь мне пора в путь.
     Она расправила отдохнувшие крылья: кентаврица не слишком любила ночные полеты, но уже потеряла слишком много времени и не могла позволить себе задерживаться дольше.
     - Удачных вам кошмаров! - крикнул Гранди остающимся на луне, когда взлетал на спине Чекс в лунное небо.
     Полет проходил безо всяких приключений, и в положенное время на виду показались посадочные огни Прикольной горы. Чекс запросила посадку, а Гранди, зная, что доступ в это место разрешен лишь крылатым чудовищам, спрятался в ее гриве и раз в кои-то веки умолк. Что само по себе было для нее немалым облегчением.
     Только сейчас Чекс пришло в голову, что, вероятно, ее сынок оказался не в стойбище гоблинов, а где-то у Сбулочной реки благодаря вмешательству волшебника Мэрфи. Все, что могло пойти у гоблинов наперекосяк, наперекосяк и пошло. Однако испортить задуманную пакость еще не значит обернуть все к лучшему. Так, во всяком случае, ей казалось.
     Лишь встретившись с Черионом и подробно рассказав ему о случившемся, она позволила себе несколько расслабиться. Разумеется, тревога за малыша ее не оставила, но груз ответственности за принятие решений лег теперь на широкие плечи Чериона. Который всегда знал, что делать.

Глава 6

ПЕСНЯ ПЛЕННИЦЫ

     Дженни и Че связали руки, на шеи им накинули веревки, однако - поскольку гоблины вовсе не собирались их нести - ноги оставались свободными. Им приходилось спешить, а стоило замешкаться, как гоблин дергал за веревку. Дженни промокла насквозь, и ее очки основательно заляпало грязью, но даже при этом она видела лучше, чем без них. Что радовало девочку, хотя в таком положении радоваться было бы глупо.
     Так или иначе, во многом благодаря очкам, Дженни подметила некую странность; ей показалось, что их схватили не те гоблины, которые бежали от бам-буховых вишен. И уж во всяком случае, среди них не было Годивы.
     - Че, - пробормотала она, ковыляя по кочкам, - эти гоблины, они...
     - Не те, которые сцапали меня сначала, - ответил кентавр, не дождавшись конца фразы. - И боюсь, что эта шайка еще хуже.
     - Но разве не все гоблины плохие?
     - Плохие-то все, но и среди них одни могут быть еще хуже других. Годива не была так уж жестока. И, когда ты появилась, она пыталась найти тропу, ведущую на север. А эти чешут прямиком на юг.
     - А куда подевались те, Годивины?
     - Не знаю, может быть, прячутся. Гоблины разных племен друг с другом не ладят и, попадись они своим сородичам из другой орды, с ними обойдутся не лучше, чем с нами.
     - Вот те на, - опечалилась Дженни. - Выходит, своим вмешательством я ввергла тебя в еще худшую беду.
     - Ну, не правда. Ты хотела мне помочь, а что не смогла - не твоя вина. К тому же, беда не миновала и тебя.
     - Это не оправдание! - с горячностью воскликнула девочка.
     - Разговорчики в строю! - рявкнул гоблин, дернув за веревку.
     Дженни оставалось лишь надеяться на то, что Сэмми найдет помощь. Точнее сказать, помощь-то он найдет; вопрос в том, чтобы эта помощь подоспела прежде, чем эти злобные создания расправятся с нею и с Че.
     Вскоре гоблины вышли на утоптанную тропу и принялись подгонять пленников с удвоенным рвением. Создавалось впечатление, будто они находятся на чужой территории, где чувствуют себя неуверенно и откуда хотят убраться как можно скорее. Это подтверждало предположение о том, что их нынешние пленители принадлежат к другой шайке, но для Дженни все они были одним миром мазаны. До сих пор ей не приходилось сталкиваться с гоблинами, а за короткое время знакомства с ними она успела усвоить одно: это гадкие, жестокие уродцы примерно с нее ростом. Ей и спутники Годивы показались гадкими и противными, а если этот сброд еще хуже...
     Девочке пришлось немало побегать еще до встречи с Че, и теперь ее ноги гудели от усталости. Уже темнело, но ей приходилось плестись и плестись, иначе бедняжку просто поволокли бы за шею.
     Наконец - уже поздно ночью - отряд становился у гоблинского стойбища, представлявшего собой кучку грязных землянок и лачуг из грубо наваленных камней, образовывавших полукруг возле темного озера. Гоблины вбили в утоптанную прибрежную глину кол и привязали к нему своих пленников.
     Дженни подняла глаза и с изумлением увидела в небе какой-то огромный зеленовато-белый круг.
     - Что это? - спросила она.
     - Всего-навсего луна, - ответил Че, проследив за ее взглядом. - Сегодня она почти полная.
     - Луна? Такая большая? А вторая где?
     - Вторая кто? - сморщил лобик кентавр.
     - Вторая луна. Которая маленькая.
     - Глупышка ты, луна только одна. Она появляется только по ночам, потому что ночью прохладно. Луна ведь сделана из сыра, а в тепле он может испортиться. Вот солнце, оно, наоборот, боится темноты, и иначе как днем его не докличешься. Ну, а кроме луны и солнца на небе нет ничего, кроме облаков. Ну, конечно, и звезд, но они такие маленькие, что вовсе ни на что не годятся.
     - Да, - испуганно протянула Дженни, - я и впрямь в другом мире.
     Конечно, этот факт девочка осознала раньше, но только сейчас он предстал перед ней со всей устрашающей очевидностью. Даже если они спасутся от ужасных гоблинов, сможет ли она вернуться домой?
     Пока Дженни размышляла о своей горестной участи, гоблины набросали хвороста в яму для костра и дремавшие там угольки, почуяв пищу, пробудились и принялись лизать ее огненными язычками. Занялось пламя, вскоре осветившее весь лагерь.
     - Жаль, что меня мало учили географии, - вздохнул Че, глядя на костер.
     - Почему? - спросила Дженни, которой это высказывание показалось никак не соотносящимся с обстоятельствами