зил ее стрелой в горло.
     Пение прервалось, и мы пришли в  себя.  Сирена  была  еще  жива.  Она
лежала на маленьком островке посреди озера - русалка, прелестнее которой я
вот уже сто лет никого не встречал. Волосы ее  лились  подобно  солнечному
свету,  хвост  переливался,  как  вода,  а  обнаженные  груди  я  не  смею
описывать, чтобы не выдавать Тайн Взрослой Жизни. Она хотела лишь любви, и
вот теперь истекала кровью.
     Смущенный, я решил посоветоваться с моим магическим зеркалом,  и  оно
поведало мне, что Сирена не причинит нам вреда. Тогда я достал  склянку  с
живительным эликсиром и исцелил несчастное создание.
     Выяснилось, что, хотя Сирена и привлекала мужчин, удержать она их  не
могла. Все они отправлялись на соседний  островок  к  ее  сестре  Горгоне,
которая обращала их в камни единым взглядом. Став постарше, она  научилась
обращать в камни  не  только  мужчин,  но  и  женщин,  а  также  животных.
Возможно, ее следовало признать Колдуньей, ибо талант ее, как  видим,  был
велик. Но здесь я (по причинам, которые в свое время еще изложу)  вряд  ли
смогу высказаться достаточно объективно.
     Сирена оказалась неплохим спутником. Как я  уже  упоминал,  она  была
русалкой,  но,  когда  было  необходимо  передвигаться  по   суше,   могла
использовать и  ноги.  Многие  из  русалок  часто  так  поступают.  Сирена
приготовила нам ужин из рыбы и морских огурцов и уложила спать  на  мягких
сухих губках.
     Следующим утром мы отправились брать Горгону. Все, кроме меня  шли  с
завязанными глазами, а я использовал магическое зеркало, которое  отражает
все, кроме  заклятия  окаменения.  Такое  магическое  свойство  называется
поляризацией.
     Горгона оказалась столь же очаровательна, как и ее сестра.  Это  была
женщина в полном смысле слова, то есть  рыбьего  хвоста  у  нее  не  было.
Вместо волос извивались и клубились  маленькие  змеи,  прелестно  обрамляя
личико.  Она  была  столь  же  наивна,  как  и  Сирена,  и  не   сознавала
причиняемого ею зла. Весь остров был уставлен каменными изваяниями, а  она
думала, что мужчины оставляли их ей на память.
     Я пытался объяснить ей, в чем  дело,  но  ее  красота,  отраженная  в
магическом зеркале, положительно  смущала  меня.  Меня  так  и  подмывало,
взглянуть на нее прямо, но я не осмелился это сделать.
     - Мужчины не должны больше приходить сюда, - сказал я. -  Они  должны
оставаться дома, со своими семьями.
     - А не мог бы хоть один прийти - и остаться? - жалобно спросила она.
     - Боюсь, что нет. Просто мужчины, как бы это сказать...  Они  не  для
тебя.
     Какая трагедия! Любой мужчина влюбился бы в нее без памяти,  если  бы
за миг до этого не окаменел!
     - Но я могу дать столько любви!.. Если только мужчина останется. Хотя
бы один, совсем малюсенький! Я ублажала бы его все время, я сделала бы его
таким счастливым...
     Чем дольше я с ней беседовал, тем труднее мне приходилось.
     - Ты должна отправиться в изгнание, - сказал я.  -  В  Мандении  твоя
магия рассеется.
     Но она об этом и слышать не хотела.
     - Я не могу покинуть Ксант! Я люблю мужчин,  но  родина  мне  дороже!
Если другого выхода нет, то -  умоляю  тебя:  убей  меня  и  прекрати  мои
мучения!
     Я был испуган.
     - Убить тебя? Я не смогу это сделать! Ты - самое прелестное существо,
которое я видел, пусть даже и через зеркало! Будь я помоложе...
     - Но вы еще вовсе не стары, сэр! - запротестовала она.  -  Вы  весьма
привлекательный мужчина.
     Мои спутники, слушавшие все это с  завязанными  глазами,  крякнули  и
закашлялись. Меня это даже несколько раздосадовало.
     - Ты льстишь мне, - сказал я, будучи и впрямь польщен. - Но меня ждут
другие дела.
     Я чувствовал, что разговор затягивается. Общение с  Горгоной  грозило
мне сразу двумя опасностями: либо тело окаменеет, либо сердце размякнет.
     - Из всех приходивших ко мне мужчин один только ты захотел поговорить
со мной, - страстно продолжала  она.  Змейки  на  ее  голове  с  интересом
разглядывали меня через зеркало. - Я  так  одинока!  Умоляю,  останься  со
мной, и я буду любить тебя вечно!
     Тронутый девичьей мольбой, я уже хотел  обернуться,  но  вовремя  был
остановлен моими товарищами, сообразившими, что я собираюсь сделать.  И  я
сдержался, хотя  мысль  о  любви  такой  прелестной  женщины  была  весьма
соблазнительна. Я так устал от одиночества!
     - Горгона, если я взгляну на тебя прямо...
     - Подойди, закрой глаза, если не можешь иначе, - сказала Горгона, все
еще не понимая, какую опасность она представляет  для  мужчин.  -  Поцелуй
меня. Дай мне излить всю свою любовь! Малейшее твое слово будет  для  меня
законом - только останься!
     О, какое искушение! Внезапно я еще острее  ощутил  гнет  одиночества.
Шутка ли, восемь лет уже прошло с тех пор, как моя четвертая жена покинула
меня и вернулась в Мандению.  (Четвертая?  Тогда  почему  я  помню  только
трех?) Молодые женщины никогда не обходили меня вниманием, но я знал,  что
дело тут в моем таланте Волшебника, а вовсе не в гномоподобной внешности и
сварливом характере. И уж, определенно, не в груде разрозненных носков! Но
Горгона не знала, что я Волшебник. Она видела во мне только мужчину.
     - Вряд ли это получится, дорогая, - сказал я с искренним  сожалением.
- Конечно, это было бы блаженством завязать глаза и остаться здесь с тобой
на день-другой (пусть даже любовь наша будет слепа). Но  только  Волшебник
мог бы связать с тобой свою судьбу и...
     - Пусть день-другой! - воскликнула она, и ее грудь (я  имею  в  виду,
обе ее груди) так всколыхнулись, что  заставили  меня  помолодеть  лет  на
сорок. - Пусть с завязанными глазами! Я знаю, Волшебник не обратит на меня
внимания, но вы, сэр, лучше всякого Волшебника!
     Она и впрямь не догадывалась! Пыталась польстить в одном, а польстила
в другом.
     - Сколько тебе лет, Горгона? - спросил я, не устояв перед соблазном.
     - Восемнадцать. Я уже достаточно взрослая!
     Мне было сто десять. И что мне взбрело в голову? Все  это  напоминало
игры, которые демонесса Метрия игрывала  с  мужчинами.  Здоровье  у  меня,
спасибо целительному эликсиру, и сейчас превосходное, но как я мог всерьез
подумать о романе с этим невинным ребенком?
     - Я слишком стар, - проговорил я с глубоким сожалением. - Как  бы  ты
мне не льстила, а правда остается правдой.
     Ее лицо в зеркале затуманилось. Змеи бессильно  уронили  головки.  По
щекам заструились слезы.
     - О, сэр, я вас умоляю...
     Я вздохнул, решаясь, хотя знал, что, возможно, еще  пожалею  о  своем
решении.
     - Может быть, потом, когда мы  завершим  поиски...  Если  ты  к  тому
времени не передумаешь и решишь навестить меня в моем замке...
     - Да, да! - вскричала она. - Где ваш замок?
     - Просто спроси Хамфри. Дорогу тебе покажет всякий. Но тебе  придется
надеть вуаль... Нет даже этого недостаточно, ибо твои глаза...
     - Не закрывай мне глаза! - запротестовала она. - Я хочу видеть!
     - Дай мне подумать. - Я  осмотрел  свои  склянки  и  выбрал  одну,  с
эликсиром невидимости. -  Решение  не  идеальное,  но  -  сойдет.  Поднеси
бутылочку к лицу и вытащи пробку. - И я протянул ей склянку через плечо.
     Она повиновалась. Раздался хлопок пробки, газ с шипением вырвался  из
горлышка, ударил Горгоне в лицо и сделал его невидимым. Все было,  а  лица
не было.
     Я опустил зеркало и обернулся.
     - Но ты говорил... - выдохнула она, еще не понимая, что произошло.
     Я предъявил ей зеркало. Она взглянула - и ахнула.  Потом  шагнула  ко
мне и поцеловала. О как был сладок  этот  поцелуй!  Лицо  ее,  хоть  и  не
видимое, было вполне осязаемо.
     - Как долго я об этом мечтала! - пробормотала она. - Как я благодарна
тебе, удивительный человек!
     Затем она отступила, и я почувствовал, что равновесие мною утрачено.
     - Друзья, можете снять повязки, - сказал я. - Горгона уже неопасна.
     Здесь я был не совсем прав; для меня Горгона была теперь опаснее, чем
прежде.
     Остальные сорвали повязки и впервые  взглянули  на  нее.  Эффект  был
потрясающий, и я ощутил гордость.
     С помощью магического  зеркала  я  связался  с  Замком  Ругна,  чтобы
сообщить  об  успехе.  Отозвалась  Королева  Ирис.  Возникшее  в   зеркале
изображение сопровождалось иллюзией голоса. Талант Ирис сильно развился за
последние годы, хотя, кажется, благодарности за все, чему я  научил  ее  в
детстве,  она  не  испытывала  ни  малейшей.  Что  делать,  власть  портит
человека!
     Услышав, что  Королева  величает  меня  Добрым  Волшебником,  Горгона
наконец поняла, кто я такой. Это нисколько не  изменило  ее  отношения  ко
мне. Она обвила меня руками и  запечатлела  еще  один  невидимый  поцелуй.
Змееволосы были сильно удивлены, они шипели и  покусывали  меня  за  мочки
ушей. К счастью, челюсти у них слабенькие, а зубы неядовитые.
     Мы  вернулись  в  Деревню  Магической  Пыли  и  убедили  женщин,  что
опасности больше нет. Увы, я был не в силах вернуть  к  жизни  окаменевших
мужчин. Пусть Горгона и не была настоящей Колдуньей, однако магия ее  была
весьма сильна.
     Женщины дали нам в провожатые грифонессу. Мы шли через Земли Безумия,
где  слишком  толстый  слой  магической  пыли   проделывает   с   природой
удивительные  штуки.  Этот  путь  подсказал  нам  Кромби.  Проходя   через
изобилующие насекомыми места, я открыл новую разновидность картинокрыла  -
картинокрыл  меловосковой.  Я  был  восхищен  своим  открытием  и  оставил
подробное описание новой разновидности.
     Однако районы сильной магии подчас бывают весьма опасны для путников.
Мы подверглись нападению мидасовой мухи,  сначала  попытавшейся  сесть  на
меня. Сознавая опасность, я уклонился, чуть было не упав с Кромби, и тогда
муха  атаковала  самого  солдата-грифона.  Но  в  последний  момент   наша
провожатая приняла удар на себя.
     Муха прикоснулась к ней - и грифонесса обратилась в свое  собственное
золотое изваяние. Она спасла  нас  ценой  собственной  жизни.  Кромби  был
потрясен. Лютый женоненавистник, он никак не  мог  поверить,  что  женщина
пожертвовала ради него собой. Конечно, она могла  и  не  подозревать,  что
Кромби на самом деле никакой не грифон, но мне это кажется несущественным.
     Теперь,  оказавшись  без  проводника,  мы  полностью   осознали   всю
опасность нашего положения. Близилась ночь, пора было думать о ночлеге. Мы
обнаружили кости древнего сфинкса и использовали их в качестве  прикрытия.
Талант Кромби утверждал, что это самое безопасное место в округе.
     Но трудности наши только еще начинались. Бинк нашел что-то съестное и
принес показать мне. Я чуть пятнами не пошел, увидев, что он сорвал.
     - Это грибы Синей Агонии! - вскричал я. - Выкинь немедленно!
     Достаточно было съесть кусочек такого гриба, чтобы тело стало  синим,
а потом и вовсе распалось, превратившись  в  синюю  слизь,  убивающую  всю
растительность вокруг. Тут же выяснилось, что Кромби  проверил  с  помощью
своего таланта  эти  грибы  и  нашел  их  съедобными.  Однако,  когда  его
попросили указать что-либо смертельно опасное, он опять ткнул крылом в эти
грибы. Определенно творилось что-то странное.
     Вскоре  мы  обнаружили  виновника  случившегося.  Это  был  небольшой
обломок дерева, искажающий талант любого, кто к нему  прикоснется.  Весьма
опасная находка. Я оставил подробное ее описание, искренне сожалея, что не
смог открыть это раньше, когда инспектировал таланты Ксанта.
     Ночью события развернулись еще  интереснее.  В  небе  начали  оживать
созвездия. Честер задрался с Центавром, и вскоре все мы  полезли  на  небо
выяснять отношения, пока Гранди не догадался уничтожить иллюзию с  помощью
того же самого кусочка дерева. Оказалось, что мы попросту лезли на дерево.
Что и говорить, Области Безумия - места далеко не безопасные.
     Видя наше отступления, созвездия  решили  нас  атаковать.  Когда  нам
удалось отбиться, они вылили на нас Млечный Путь. Возможно, что в реальной
жизни в это время просто прошел дождь, но нам казалось, что мы с головы до
ног в прокисшем молоке.
     И  опять  нас  вытащил  из   иллюзии   Гранди   со   своим   кусочком
антимагического дерева. Он явно преодолел свой эгоизм и заботился о нас  в
тот момент как мог. Мы же от его заботы  всячески  отбивались.  Такой  вот
парадокс.


     Мы проследовали к озеру Огр-Чоби, в котором водились черти  болотные.
Я хотел сохранить для коллекции обломок удивительного дерева, ибо  он  мог
мне пригодиться. Но когда я попытался загнать его в бутылку,  он  извратил
мое заклинание и загнал в бутылку меня самого. Остальные нашли это  весьма
забавным. Однако после нескольких попыток я все же управился с деревяшкой.
Затем  я  изучил  таинственные  холмики  земли,  то  и  дело   возникавшие
неподалеку  от  нас.  Выяснилось,  что  это  работа  сквиггла,  одной   из
разновидности многочисленного семейства вабанков. Создание  двигалось  под
землей, оставляя на поверхности такие вот пригорки.  Может  быть,  оно  за
нами следило? А если так, то почему? Магическое  зеркало  не  смогло  дать
ясного ответа. Возможно, что подземные  тайны  менее  доступны  волшебному
стеклу.
     Чтобы уберечься от проклятий чертей болотных,  с  которыми  неминуемо
пришлось бы  столкнуться  на  пути  к  Источнику  Магии,  необходимо  было
уменьшить нашу численность. Я  вместе  с  Кромби  и  Гранди  поместился  в
бутылочку, а Бинк и Честер должны были нас в этой бутылочке нести. Я выдал
обоим  пилюли,  позволяющие  дышать  в  воде,  и  мы  таким  образом  были
подготовлены к путешествию на дно озера. Настроение мое  было  не  слишком
радужным, но следует признать, что шансы на успех у нас были.
     Дно  бутылки  было  устлано  ковром.  Внешний  мир,   казалось,   был
неимоверно далек.
     - Ого! А мы путешествуем с комфортом! - заметил Гранди.
     Грифон каркнул.
     - Ну, имей ты человеческий облик, ты бы тоже так подумал,  клювомозг!
- огрызнулся голем, прекрасно понимая язык грифона.
     Я обратился к магическому  зеркалу,  уменьшившемуся  вместе  с  нами.
Следить за тем, что происходит снаружи, было  лучше  с  его  помощью,  чем
сквозь бутылочные стенки. Во-первых, оно не дает искажений,  а  во-вторых,
не находится у Бинка в кармане.
     Бинк и Честер проникли в  озерные  пучины  и  встретились  с  чертями
болотными. Как и следовало от них ожидать, они повздорили  с  хозяевами  и
нырнули  в  центральный  водоворот,  сообщавшийся  с  подводным   городом.
Бутылочка, в которой мы сидели,  естественно,  выпала  из  поля  зрения  в
бурный поток.
     Чудовищная была скачка. Я пытался с помощью зеркала  определить  наше
местонахождение, но бутылку кувыркало  немилосердно,  а  потом  ударило  о
скалу. Я упал, зеркало вырвалось у меня из рук  и  разлетелось,  угодив  в
стену.
     Затем кувыркание прекратилось. Я поднялся с пола, затем моему примеру
последовали Гранди и Кромби. Мы были  потрясены,  но  невредимы.  Разбейся
бутылка о скалу, все бы могло кончиться иначе. Мебель в бутылке  была  вся
побита и изломана, ковер скомкан.
     - В следующий раз не доверяй себя этим двум идиотам, - сказал Гранди,
и грифон согласно каркнул. Мне также трудно было не согласиться с големом.
     Я подобрал осколок зеркала побольше. Он работал; магия ведь заключена
в стекле, а не в оправе. Осторожно поднес к  глазам.  Осколок  по-прежнему
следил за Бинком.
     В настоящий момент  полузахлебнувшийся  Бинк  лежал  на  берегу  того
самого озера, в котором плавала наша бутылка. Он кое-как поднялся, а потом
нашел и кентавра Честера.  Бинк  подобрал  стекляшку  -  и  она  оказалась
осколком магического зеркала! Должно быть, он как-то вылетел  из  бутылки,
хотя пробка  была  плотно  заткнута.  Право,  не  знаю,  как  такое  могло
произойти, но как-нибудь на досуге обязательно исследую это происшествие.
     Бинк увидел меня в осколке и махнул рукой. Я махнул в ответ.  Контакт
был налажен.
     Но бутылку к тому времени вынесло течением из озера реку.  Мы  и  так
находились не близко от Бинка, а теперь и  вовсе  уплывали  все  дальше  и
дальше.
     - Ну, больше нам прятаться незачем, - сказал Гранди. - Давай  вышибем
пробку да выберемся, пока не стряслось чего-нибудь похуже.
     - Не выйдет, - сказал я, наводя осколок на окружающую нас воду.
     - Почему нет? - осведомился несносный голем.
     - По нескольким  причинам.  Во-первых,  я  не  смогу  этого  сделать,
бутылка   откупоривается   лишь   снаружи.   Заклинание   делает    пробку
непробиваемой изнутри. Другое  соображение:  выйдя,  мы  мгновенно  станем
прежними, и, может быть, окажемся в канале, меньшем, чем наши  собственные
размеры. - Я предъявил ему осколок, в котором берега, действительно, резко
сужались. - В-третьих, вода может оказаться отравленной. В-четвертых...
     Грифон каркнул.
     - Согласен, - кисло проговорил Гранди. - Трех пунктов достаточно.
     Нам оставалось лишь плыть дальше и надеяться, что Бинк в конце концов
нас отыщет. Нашел же он осколок магического зеркала! Тогда  бы  он  открыл
бутылку и освободил нас.
     - Что этот идиот сейчас делает? - спросил  голем,  явно  страдая  при
одной только мысли о том, что он - в бутылке, а Бинк - на свободе..
     Я навел осколок. Бинк  лез  по  какой-то  пещере.  Направлялся  он  к
ручейку на дне, из которого явно собирался напиться.
     - Глупец! - воскликнул я.
     - Просто пить захотелось, - сказал голем.
     - Это же ручеек из любовного источника, - сказал я. Особый отблеск на
поверхности воды был мне хорошо знаком.
     Беспомощно следили мы, как  Бинк  сначала  напился,  а  потом  еще  и
встретил нимфу. Нимфа как нимфа: длинные ноги,  вызывающие  бедра,  тонкая
талия, полная  грудь  и  большеглазое  лицо.  Она  копалась  в  бочонке  с
драгоценными  камнями,  стоимость  которых  (для  тех,  кто   интересуется
подобными вещами) была весьма велика. Тут были алмазы, жемчуга,  изумруды,
рубины, опалы и прочие камушки всех размеров и оттенков.
     - Ого! - воскликнул Гранди. - Хотел бы я, чтобы  мне  тоже  досталась
такая нимфа с таким приданым!
     Это уж точно! А Бинк только-только выпил любовного зелья. Его  талант
защитил бы его от любой магии, но только не от любви, потому что зачем  от
нее защищать? Таланту было все равно, женат Бинк или  холост.  Почему  бы,
действительно, Бинку не получить от  невинной  нимфы  не  совсем  невинные
радости?
     Я навел справки, ибо моя коллекция томов была со мной -  в  одной  из
бутылочек. Нимфа Перл.  Может,  быть  самая  значительная  скальная  нимфа
Ксанта. Размещает драгоценные камни в местах, где их могут  найти  другие.
Бочонок ее никогда не иссякает;  сколько  бы  камней  она  не  разместила,
бочонок  все  равно  полон.  Возможно,  имеет  душу,  в  отличие  от  иных
праздношатающихся  нимф,  чья  единственная  забота  -  бегать  нагишом  и
морочить голову мужчинам. Владеет талантом:  может  придавать  себе  любой
аромат по собственному  желанию  -  от  хвойного  до  помойного...  Многие
женщины тоже придают себе определенный аромат, но  с  помощью  парфюмерии.
Перл добивалась этого естественным путем. Из всех  женщин,  которые  могли
повстречаться Бинку после любовного зелья, ему встретилась самая  опасная.
Очаровательная. Имеющая постоянное занятие. Верная.
     Перл помогла Бинку и  Честеру  продолжить  путешествие.  Она  вызвала
гигантского родственника вихляков диггла, работающего за песенки.  К  тому
времени талант Честера уже обнаружился: кентавр  мог  вызывать  серебряную
флейту, которая сама по себе играла совершенно дивные мелодии. Она  просто
очаровала диггла своей игрой, и чудовище было счастливо везти на себе  всю
компанию сквозь скальный грунт.
     Затем они встретились с демонами. И не с кем-нибудь, а с Бьюрегардом!
Естественно, что он не удержался и вызвал мой образ. К счастью,  вреда  он
мне не причинил,  а  способности  Кромби  позволили  определить,  в  како