ый они пережили в замке повелителя зомби.  Дор
надеялся,  что Прыгун  тоже счастлив. Вскоре  они доберутся  до замка Ругна,
закончат свою миссию,  и настанет время  возвращаться  домой,  в свою эпоху.
Дор, честно говоря, еще не хотел возвращаться.
     Тропинка   спустилась   в   глубокую   долину,  где   река   разлилась,
превратившись в очаровательное озеро. Дор глазам не  верил: в его дни в этих
местах,  между замком доброго  Волшебника Хамфри и замком  Ругна, рос густой
лес. Как  же  все могло так измениться?  И тут  Дор напомнил себе,  что  для
волшебства ничего невозможного нет.
     Близ озера возвышалась  небольшая горка. Основание  ее равнялось ширине
озера.  А  ширина эта  была около тысячи шагов, если  вообще можно  измерить
шагами  ширину  озера или горы. Но озеро казалось глубоким, а  гора высокой.
Вода в озере была чистая, прозрачная, но на глубине,  скрывая дно,  клубился
загадочный мрак; макушку  горки  венчала  снежная шапочка. Поэтому и гора  и
озеро появились здесь наверняка с  помощью магии и были, в сущности, гораздо
выше, чем казалось.
     Эти  загадочные  снежные  шапочки  всегда   интересовали  Дора.   Какое
заклинание заставляет снег не  таять  на вершинах гор? Ведь  чем  выше,  тем
ближе к солнцу; чем ближе к солнцу,  тем жарче, а получается будто наоборот:
чем ближе к солнцу, тем  холоднее.  В чем смысл такого заклинания? И кто это
делает? Какой-нибудь затаившийся вдалеке волшебник постоянно превращает жару
в холод? Увы, разузнать невозможно.
     Конечно, можно вскарабкаться на самый верх и проверить, но на это уйдет
много времени, а у него сейчас и так дел по горло. Вот вернется в свое время
и тогда уж выяснит.
     В  озере,  среди  гор  -   везде  были  какие-то  люди:  очаровательные
обнаженные женщины и слегка заросшие мужчины.
     - Мне  кажется, мы набрели  на поселение нимф и фавнов, - сказал Дор. -
Существа безвредные, но легкомысленные. Лучше  с ними не связываться. Беда в
том,  что  нам  придется  пройти между озером  и горой,  как раз там, где их
больше всего толпится.
     - И мы не сможем пройти? - спросил паук.
     -  Ну знаешь,  мимо нимф... - Но паук, конечно же, не знал. Нравы  этих
прелестниц  оставались для него  загадкой. - Нимфы... ну, они... - попытался
объяснить Дор, но не смог, потому что сам толком ничего не знал. - В  общем,
увидим. Может, еще обойдется.
     Нимфы  заметили  Дора,  обрадовались,  что  к  ним пожаловал  гость,  и
закричали:  "Добро пожаловать!"  Потом,  завидев Прыгуна, в ужасе закричали:
"Ужас!" А после этого, притопывая ножками и  потряхивая волосами, станцевали
какой-то воинственный танец. Следом  выступили козлоногие фавны.  Их грозный
вид не предвещал ничего хорошего.
     -  Успокойтесь! - выкрикнул Дор.  - Я человек, а это  мой  друг.  Мы не
собираемся причинять вам зло.
     -  Ой, как хорошо! - обрадовались нимфы. - Кто  дружит  с людьми, тот и
нам друг. - Нимфы захлопали  в ладоши и станцевали, соблазнительно покачивая
телами, еще один танец, на сей раз радостный.
     Пока все шло прекрасно.
     -  Меня  зовут  Дор. А моего  друга -  Прыгун.  Хотите  увидеть, как он
прыгает?
     - Хотим! - дружно крикнули нимфы.
     И Прыгун подпрыгнул. Нимфы  так  и ахнули.  Но  они  не знали,  что  на
пятнадцать шагов вверх паук Прыгун подпрыгивает, когда устает и теряет силы.
На  всякий  случай  Прыгун  решил  не показывать,  на  что  он действительно
способен.  Дор  медленно понимал, как  мыслят  взрослые.  Они  мыслят  более
сложно,  чем дети.  Получился  небольшой  спектакль.  И  все  же здорово  он
придумал:  показать  нимфам,   как  паук  умеет   прыгать.  Нимфы   получили
удовольствие и заодно поняли, что Прыгуна вовсе не стоит бояться.
     -  Я  из рода  наяд, - прожурчала из озера одна нимфа. Она  была  очень
милая.  Волосы ее напоминали чистые морские водоросли, грудь  волновалась. -
Иди ко мне, поплаваем! - позвала она.
     - Поплавать... -  Дор  не  знал, как быть. Нимфы хоть и  не пусты,  как
лесная красавица, но все же отличаются от настоящих женщин.
     - Я зову Прыгуна, - залилась смехом нимфа.
     -  Прыгуну  больше  нравится  бегать,  - прострекотал  паук,  осторожно
спустился на воду и заскользил по поверхности озера.
     Нимфы  от всей души  захлопали  в ладоши,  попрыгали в  озеро и поплыли
вслед за пауком. Если уж они кому-то верили, то верили до конца.
     - Я из  рода дриад, - прошелестела другая нимфа, на этот раз с  дерева.
Волосы у нее  были зеленые, как листва, ногти коричневые, как охра,  но тело
обнаженное и пышное, как и у первой нимфы - обитательницы вод. - Иди ко мне,
покачаемся на ветвях! - позвала дриада.
     Дор  еще  не  знал, как относиться к таким  предложениям,  но почему-то
опять вспомнил лесную красавицу.
     - Ты зовешь меня?
     - Я зову Прыгуна...
     Но паук уже мчался к дереву.  По воде он бегал  отлично, но  на деревья
взбирался в два раза лучше. Через минуту другие дриады карабкались следом. И
пошла  потеха - раскачивались на паутинках, прикрепленных  к ветвям, болтали
ногами, радостно кричали.
     Всеми покинутый,  Дор в печали пошел  дальше.  Хорошо, конечно, что его
друга так полюбили, но все же...
     - Я  из рода  ореад, - раздался вдруг голос  с горного уступа. - Иди ко
мне, побегаем по горам!
     - Прыгун занят, - ответил Дор.
     - Жаль, - разочарованно произнесла нимфа, живущая среди скал.
     И тут ему на пути повстречался какой-то фавн.
     - Вижу,  девушки не  хотят с  тобой  дружить,  -  сказал  он.  - Может,
присоединишься к нам?
     - У меня дело: надо отыскать путь для армии, - коротко ответил Дор.
     -  Для армии? С армиями нам не по пути! -  А с кем вам по пути? Чем  вы
занимаетесь?
     - Танцуем,  играем  на  дудочках,  бегаем  за  нимфами,  пьем,  едим  и
веселимся...  Я сам  из  рода  горное.  Мы  живем  в  горах. Но  ты  мог  бы
подружиться с  прелесниками, они  живут на деревьях. Или с  нью-фавнлендами,
живущими в озере. Между нами нет больших отличий.
     Дор не стал спорить.
     - Я не хочу  к  вам присоединяться,  -  сказал он.  -  Мое  дело - идти
дальше.
     - И  все же побудь на нашем празднике, - настаивал фавн. - Может, когда
увидишь, как мы веселимся, передумаешь уходить.
     Дор  снова хотел  отказаться,  но  увидел, что день клонится  к закату.
Лучше  уж  провести ночь здесь, чем в какой-нибудь полной опасностей чаще. К
тому же нравы нимф и фавнов всегда, интересовали его. В будущем, из которого
пришел Дор, разнообразнейшие нимфы,  нимфы на  все случаи жизни, встречались
по всему Ксанфу. А вот фавны стали редкостью. Почему? Может  быть,  разгадка
здесь, в прошлом?
     - Ладно, я остаюсь, - согласился Дор.  -  Пройду  еще  немного, проверю
дорогу и приду на ваш праздник.
     Дор любил праздники, любил ходить в гости, но ему не часто выпадало это
удовольствие. Он имел  привычку заводить разговоры со стенами, с мебелью,  а
хозяевам  это  почему-то не нравилось.  Наверное потому,  что мебель  иногда
хранит тайны,  которые пытаются  скрыть под внешними приличиями. Ну и  очень
плохо,  потому  что тайная бесцеремонность куда  интереснее. Вот такие  они,
взрослые,  -  стоит им  объединиться  в  небольшую компанию, и  они начинают
вытворять Бог знает что. А когда компания состоит из одного мужчины  и одной
женщины, тут и вовсе ничего не поймешь. Если их занятия хороши и полезны, то
почему они прячутся от всех? Дор никак не мог этого понять.
     Фавны танцевали и наигрывали на дудочках, а Дор шел дальше, мимо озера,
через гору. Волосы на  головах фавнов закручивались наподобие рожек, а ногти
на пальцах ног были так длинны, что напоминали  копытца, но в остальном  они
ничем не отличались от людей. Пока не отличались. В следующие столетия рожки
и копытца отвердеют, и фавны станут  подлинно волшебными существами. Впервые
увидев фавнов, Дор  принял их за  настоящих, но теперь понял,  что  это была
просто игра воображения. Оно и дорисовало еще не существующие детали.
     Дор понял: присоединись он,  ну,  или  там кто-нибудь другой, сейчас  к
фавнам, и его волосы и ногти со  временем тоже стали бы  напоминать рожки  и
копытца. На копытцах ведь  гораздо легче бегать по  камням, а рожки  пусть и
слабая, но защита. К тому  же рожки  всегда при тебе, их  не потеряешь, как,
бывает, теряют оружие. И для танцев копытца, маленькие, твердые, аккуратные,
подходят  куда  больше,  чем плоские мягкие ступни. "Я похож на  гоблина", -
вдруг подумал Дор.
     Фавны разделялись на  роды,  как  и нимфы. Прелесники, живущие в лесах,
имели зеленые  волосы,  а ноги  и всю  нижнюю часть  тела  покрывала  мягкая
коричневая шерсть. Рожки у них загибались вперед, помогая снимать с деревьев
плоды. Копытца прелесники имели острые и  поэтому с легкостью  взбирались по
отвесным  стволам, а вот по  земле ходили  довольно неуклюже. Может,  тут  и
разгадка  их  исчезновения.  Допустим,  они  так  преобразились, что  смогли
обитать только  на  деревьях.  А потом  с этими деревьями случилось какое-то
бедствие,  деревья  исчезли.  Вместе  с  деревьями  исчезли,  конечно, и  их
обитатели.
     Горны, или фавны, обитающие в скалах, обладали более крепкими ногами. И
рога напоминали козлиные или оленьи. Даже руки у них как-то так искривились,
чтобы горны  могли,  изогнувшись, взбираться по горным  склонам. Рога у  них
загибались назад - горны могли бодаться.
     Нью-фавнленды, или фавны  озер, носили уплощенные, похожие на  плавники
копытца,  а рожки у  них торчали вперед как вилки. На эти  вилки  они, когда
хотели есть,  ловили глупую  зазевавшуюся рыбешку. Нижнюю  часть тела вместо
шерсти покрывала нежная чешуя.
     Один ньюфавнленд заметил Дора  и весело крикнул: "Тебе бы встретиться с
моим кузеном моренадом. Он живет в море, в которое впадает эта река. Чешуя у
него  прямо как  у морского  дракона  и прекрасные плавники.  Кузен  отлично
плавает, а вот по земле ходить не может".
     Так, значит, у моренада  есть  чешуя  и плавники.  А не  могло  ли  это
дробление  рода   привести  к   появлению  водяных,  тритонов   и   русалок,
окончательно сменивших ноги на хвост?  И тут Дор припомнил, что вроде бы уже
видел  тритона. Здесь, в прошлом...  Нет,  ошибся, тритона  он видел,  но не
здесь, не в прошлом, а в будущем, то есть в своем времени, и произошло это в
замке  у   доброго   волшебника   Хамфри.  В  будущем  не  осталось  никаких
ньюфавнлендов, никаких море-надое. Не осталось, потому что  они превратились
в  морских  и речных  тритонов,  а  наяды  и  ореады  -  в  русалок. Что  же
получается? Получается, на его глазах нимфы и  фавны  делают первые шаги  по
тому пути, который в  будущем приведет к полному изменению их рода. И Дор  -
живой свидетель начала этого многолетнего пути. Вот так чудо!
     Но этот путь  таил  в  себе угрозу. Ведь  нимфы  и  фавны сначала  были
людьми, а потом постепенно перестали ими быть. Расчеловечились! Разве это не
страшно? Да, ксанфская  земля  не отличалась добротой, но все же  в  течение
столетий исчезло гораздо  больше  людей,  чем  могли  унести войны и  прочие
кровавые стычки. А все из-за  этого самого расчеловечивания!  Люди  покидали
свой род, превращаясь в тритонов, русалок  и разных  прочих существ. Если бы
так шло и дальше,  в Ксанфе не осталось бы  настоящих людей. Этому как раз и
решил воспрепятствовать  Трент при помощи установления связи с Обыкновенией.
Он хотел,  чтобы в Ксанф беспрепятственно входили люди, новые люди, сильные,
но  при  этом  старался  избежать ужаса  новой волны  нашествия.  Теперь Дор
оценил,  насколько  важным  делом  занимался  Трент.  Его родители,  Бинк  и
Хамелеоша, сочувствовали взглядам Трента всей душой и помогали ему.
     -  Не  отступайте, мамочка и  папочка!  - прошептал  Дор. -  Ваше  дело
гораздо важнее моего.
     А между тем Дор напрочь забыл о  своем деле: искать путь для  зомби. Он
оглянулся и обнаружил, что  забрел в какие-то заросли.  Что-то  вроде травы,
вполне безобидной, вот только по мере того, как Дор шел на запад, эта травка
все росла  и росла. Прошел еще немного и увидел, как из травки получились...
деревья. Некоторые сверху были утыканы ветвями, голыми, без листьев, и ветви
эти  перекрещивались  под  прямым  углом. Что же  это  за  чудо  такое?  Дор
мучительно припоминал и не мог припомнить. Если растения опасны, то чем? Это
ведь не древопутаны, не утыканные иголками  прикольные кактусы,  не ядовитая
куманика. Так что же в этих растениях тревожит его?
     Не спросить  ли  у камней? Нет,  нельзя, фавн  не  должен  знать  о его
волшебном таланте. Если станет уж совсем худо, тогда  придется, но теперь не
время.
     - Что это за растения  такие? - решился спросить он у горна. Горну было
неудобно  ступать по ровной земле,  но  ради  компании он храбрился.  -  Они
опасны?
     - Не знаю, - ответил горн. - Мы никогда так далеко не заходим. Ведь  мы
знаем, что вокруг полно опасностей. И что интересного в чужих землях?
     - Весь мир интересен! - удивленно возразил Дор.
     - А нам нет до него  дела.  Мы любим только свои скалы, озеро, лес. Это
лучшее место в Ксанфе. Чудовища сюда не  забредают, всегда тепло и солнечно,
и еды в избытке.  Тебе еще предстоит испробовать душистой росы. Божественный
напиток!
     -  Но  путешествия расширяют кругозор,  - сказал Дор. Он сам, увы,  так
мало путешествовал  до того, как проник в гобелен.  Но проделанный  путь уже
многому его научил.
     - Тоже мне занятие, расширяться! - хмыкнул фавн.
     От столь легкомысленного безразличия Дор просто оторопел:
     - Ну  а  если,  допустим,  что-то случится с вашей  горой, с  озером, с
деревьями и вам придется  уходить? Ведь надо заранее знать, куда идти,  надо
готовиться.
     - А зачем готовиться? - недоуменно спросил фавн.
     И  тут Дор окончательно понял,  что не только рожки да копытца отличают
их друг  от друга. Фавны совсем иначе воспринимают мир. Они похожи на детей.
Только  дети   могут   позволить   себе   так   легкомысленно  относиться  к
необходимости быть осторожным.
     Дор все яснее понимал, почему фавны почти исчезли из Ксанфа, а не менее
легкомысленные  нимфы  остались. Кто  такие нимфы? Очаровательные обнаженные
девицы.  А  такие  существа  всегда  нужны,  вот они  и выжили. Хочешь  быть
популярным,  старайся  походить  на хорошенькую девушку; а  внутрь никто  не
заглянет, внутри  можно быть  пустым,  как та  обманка в лесу.  Вероятно, со
временем нимфы, подобно гарпиям, напрочь лишатся мужчин своего рода и станут
выходить замуж за чужаков.
     Горн чувствовал себя все хуже. Дор заметил это и решил повернуть назад.
     -  Дорогу  я  нашел, -  объяснил  он. -  Очень хорошая  дорога.  А  что
осталось, проверим завтра вместе с Прыгуном.
     Горн  страшно обрадовался. Он помчался  назад, к горе,  и вскоре к нему
присоединились другие, менее предприимчивые фавны.
     - Праздник! Все на праздник! - закричал горн, подпрыгивая по-козлиному.
     - Праздник! Все на праздник! - подхватили другие.
     Фавны разложили между горой и озером праздничный костер  и подожгли его
с  помощью небольшой,  но  злобной саламандры.  В  будущем саламандры смогут
уничтожать  огнем  все  вокруг, кроме земли, но у этого  древнего предка сил
хватало, к счастью, только на костер.  В небольшом аккуратном огоньке сгорят
лишь веточки да прутики.
     Козлоногие  нарвали листьев,  сделали из них налистники, укрепили их на
палках и стали  поджаривать.  Озерные нимфы и ньюфавнленды  принесли морских
огурцов и  настоящих  крабов  для  Прыгуна. С одной стороны озера бил из-под
земли  шоколадный гейзер.  Горячий  шоколад всегда на вашем столе! Древесные
существа прибавили к угощению орехов и пряников, а  горные прикатили снежный
ком  - для прохладительных напитков.  Дор испробовал душистой  росы. Она и в
самом деле оказалась чудесной - вкусной, крепкой, искрометной.
     Нимфы  и фавны уселись широким  кругом  около  костра  и  приступили  к
пиршеству. Дор и Прыгун с радостью присоединились к ним. Наевшись до отвала,
фавны  вытащили дудочки  и  стали наигрывать, а нимфы  - танцевать.  Тела их
причудливо колебались  и покачивались.  Дор никогда  прежде не видел  ничего
подобного.
     Вскоре фавны отложили дудочки и присоединились к нимфам. И  вместе  они
стали выделывать нечто уж вовсе немыслимое. Это был уже не танец,  а ритуал,
напоминающий танец. Взрослые во времена Дора прячутся и  стесняются, а нимфы
и фавны - полюбуйтесь, занимаются этим открыто, без всяких церемоний!
     - Ас  ними  все в  порядке? - озабоченно спросил Прыгун. -  Извини  мое
любопытство. Я ведь совсем не разбираюсь в ваших нравах.
     - В полном  порядке,  - ответил горн. - Просто мы так  празднуем. Такой
весенний праздник.
     - А другие  праздники  у вас  есть? - поинтересовался Дор. - Для прочих
времен года?
     -  Каких прочих  времен? У нас здесь всегда весна. Дети, конечно, после
этого праздника не рождаются. Нас можно обвинить в легкомыслии, но мы просто
обожаем такие праздники. И вы можете присоединиться.
     - Благодарю, - ответил Прыгун, - но я не вижу там паучих.
     - Я...  я  подожду... - пробормотал Дор. Телом он,  конечно, чувствовал
искушение, но рассудок сказал "нет". Слишком рано  ему. К  тому же он  снова
вспомнил деревянную пустышку в лесу.
     - Как хотите, - не обиделся горн.  - У нас не заставляют. Каждый  здесь
делает только то, что ему по душе.
     Горн  еще  немного понаблюдал  и вдруг прыгнул  вперед.  Мимо  как  раз
проходила какая-то  горняшка.  Горн схватил ее.  Нимфа страстно  вскрикнула,
запрокинула голову  и брыкнула изящной ножкой. "Так уже было!" - мелькнуло в
голове у Дора. На долю секунды  перед  ним обнажилось то, что девушки обычно
прячут  под  одеждой. Горн повалил нимфу на землю,  и  они совершили то, что
явно понравилось обоим. "Надо запомнить, что  за  чем идет", -  решил Дор. А
вдруг и  ему когда-нибудь придется заниматься  тем же. Он  понял, что отныне
всегда при виде девичьих ножек будет вспоминать эту сцену. Он будет смотреть
словно другими глазами.
     -  Если  нимфы  и  фавны бессмертны  и не имеют  потомства, как  же они
развиваются? - прострекотал Прыгун.
     -  Может,  они  развивают  сами  себя,  -  ответил  Дор.  -  С  помощью
волшебства.
     - Иди ко  мне!  -  прожурчала  хорошенькая  наяда,  покачивая стройными
чешуйчатыми бедрами.
     - Извини... - начал было Прыгун.
     -  Но я  зову  Дора!  -  расхохоталась  нимфа,  и  грудь  ее  при  этом
заколыхалась. Умопомрачительное колыхание... Может быть, нимфы знают об этом
и потому так часто хохочут  и вскрикивают. - Сбрось же  свою глупую одежду и
ступай ко мне! - позвала нимфа и топнула ножкой.
     - Но... как же... - пробормотал  Дор, не зная, как  быть. Он решил, что
не уступит,  но  искушение  так велико!  Нимфа  прямо  манит  к  себе... Но,
уступив, он станет похож на фавна. Это будет первый шаг на пути превращения.
Стоит ли его делать? Беззаботная жизнь, полная забав... Но что дальше? Разве
смысл человеческой жизни  в том, чтобы забавляться? Сначала надо выяснить, а
уж потом делать шаг.
     - Ну попробуй, хоть разочек, - уговаривала нимфа. Она словно читала его
мысли. Наверное, это  нетрудно - в таких обстоятельствах все мужчины  мыслят
одинаково.
     И вдруг  прозвучал ухораздирающий  рев,  и  на  беззаботных весельчаков
навалилась куча темных тел. Гоблины!
     - Вербовка!  Вербовка! -  кричал главный,  злорадно  скаля зубы. - Кого
поймаем,  отправим  в  нашу  армию!..  - И  он  схватил  за  руку  какого-то
прелесника. Фавн  был гораздо крупнее  гоблина, но из-за страха  не сумел ни
убежать, ни защититься.
     Нимфы запищали  и  брызнули кто куда - в  воду,  в  лес, в горы.  Фавны
помчались следом. Никто и не подумал остановиться, сомкнуть ряды и выступить
против насильников. Дор видел, что гоблинов всего-навсего  восемь, а  нимф и
фавнов - сотня, даже больше. В чем же секрет?
     Неужели само появление  гоблинов так повлияло на без