же, ничего не почувствовала, но ведь каждый
знает, что привидения не обладают физическим весом! Тем временем дух
стал корректировать ее движения:
	-  Так, продвинься вперед на длину своего корпуса! Так, хорошо,
теперь направо! Тут дверь. Быстрее, он собирается зайти сбоку!
	Аймбри мгновенно прыгнула вперед, беря при этом чуть вправо.
Она немного не рассчитала, ударившись правым боком о дверной косяк,
но все-таки прошла через дверь.
	-  Теперь на два корпуса вперед! -  скомандовал Джордан.-
Поверни налево!
	Аймбри в точности выполнила его команду и вскоре прошла в
другую открытую дверь.
	-  Здесь темно! -  послышался голос Джордана.
	Слава Богу! Аймбри мгновенно дематериализовалась и прошла
сквозь стену. Теперь, благодаря бесценной помощи привидения, она
была в полной безопасности.
	-  Спасибо тебе, Джордан,-  растроганно произнесла Аймбри,-  ты
все еще сидишь на мне? Я имею в виду, что я сейчас ведь...
	-  О да, я все еще еду на тебе! -  сообщил дух.-  Для меня ведь
состояние твоего тела не имеет никакого значения!
	Теперь-то глаза Аймбри пришли в полный порядок.
	-  Всадник последовал за нами? -  поинтересовалась она.
	-  Нет, он остался там, на свету, и держит свой меч наготове! Он все
еще смотрит на коробочку, которую ты там уронила, но не осмеливается
приближаться к ней!
	-  Так ведь он не знает, что там в ней лежит! -  ответила ночная
кобылка.-  Но и я этого не знаю тоже. Вот такая странная игра. Я
раскрою эту коробочку, если уж у меня совсем не останется другого
выхода. Если я буду нематериальна, и в коробочке окажутся какие-то
дурные силы, то со мной ничего не случится, если же там что-то
полезное, то это в любом случае поможет мне!
	-  Ты, пожалуй, права. Но только вот сейчас он сам держит эту
коробку возле себя и ни за что не позволит тебе открыть ее просто так!
	-  В таком случае, я не знаю, что мне делать,-  призналась Аймбри,-
в темноте-то он ничего не сможет сделать мне, а я не справлюсь с ним
при свете. А если это действительно волшебный меч в его руках, тогда он
изрубит меня в куски еще до того, как я смогу расправиться с ним!
	-  Конечно, это так! -  согласился Джордан.-  Но ведь и тебе ничто
не мешает позаимствовать что-нибудь подходящее в арсенале!
	Как только она раньше об этом не подумала! Аймбри знала, что у
нее остается немного времени на то, чтобы расправиться со Всадником,
поскольку стуки от ломаемой карфагенянами стены постоянно
напоминали об этом.
	-  А что там есть, в этом арсенале? -  поинтересовалась она.
	-  О, да все, что угодно! -  ответил Джордан.-  Вот только мы не
знаем, что все это из себя представляет и как им пользоваться, не знаем
мы и того, применяются ли они для уничтожения врагов, или напротив,
чтобы доставить кому-то приятное. Есть и мазь для исчезновения,
которую невозможно видеть, есть там и разные волшебные напитки.
Целительные эликсиры. Веера для составления миражей. Есть также
еще...
	-  А что это за веера для миражей? -  поинтересовалась ночная
кобылка.
	-  Это такой сделанный из бамбука веер, который, когда его
раскрываешь, являет перед тобой какой-нибудь рисунок,-  пояснило
привидение,-  веер обладает способностью уверить тебя в том, например,
что тебе холоднее, чем есть на самом деле. Особенно эффективно и легко
достижимо, когда на веере нарисована покрытая снегом равнина.
Кстати, эти веера, которые располагаются во всех местах Ксанта для
того, чтобы периодически насылать холодные и теплые ветры,
собираются время от времени и решают, кто из них будет руководить, и
делают это по очереди.
	Нет, такие волшебные веера сейчас Аймбри совершенно ни к чему.
И вообще, ничто из того, о чем Джордан только что упомянул,
совершенно не подходило в качестве оружия.
	-  А там нет чего-нибудь такого, что могло бы как-то защитить
меня от его меча? -  спросила Аймбри.
	-  Ну, конечно же! Разные волшебные доспехи, щиты, кольчуги,
перчатки!
	-  Но я ведь не могу пользоваться всеми этими вещами! Рук-то у
меня нет!
	-  О, да, конечно, я вижу! Просто раньше у Ксанта еще никогда не
было безруких королей! Подожди, дай-ка подумать! Ах, да! Я забыл тебе
сказать -  это меч, которого тебе нужно особенно опасаться! Его удара
невозможно избежать! Если кто-то оказывается в зоне его досягаемости,
то меч разит без промаха и насмерть. Мне даже кажется, что если у него
не было бы этого меча, то тогда ты могла бы запросто покончить со
Всадником даже при дневном свете!
	-  Да! -  согласилась Аймбри. Она знала, что всадник успел даже
побывать на ее спине и попробовать об нее свои шпоры, но сейчас он не
мог добраться до нее так легко -  она не обратила бы никакого внимания
на боль и умчалась бы в темноту, где чувствовала бы себя еще более
уверенно. Нет, пусть только этот Всадник попробует проехаться на ее
спине в этот раз!
	-  Ага, я его поймал! -  крикнул Джордан, щелкая пальцами безо
всякого звука.-  Это расплавляющее заклинание!
	-  А оно в состоянии расплавить метал?
	-  Запросто! Оно ведь для того и предназначено! Этот
манденийский книжник, Икебод, начал было регистрировать в своей
книге все находящиеся в оружейной комнате заклинания по указанию
короля Арнольда, и это заклинание он обнаружил как раз перед тем, как
все обитатели замка были отосланы отсюда. К сожалению, у архивариуса
не было возможности завершить свою работу -  здесь полно всякого
добра, и даже мы, привидения, часто просто не понимаем, для чего
нужна та или иная вещица!
	Аймбри и Джордан направились в оружейную комнату. Это
заклинание, подобно другим, находилось в маленьком шарике. Аймбри
подумала, что было бы интересно узнать, какой это волшебник
упаковывал в крохотные сферы все эти заклинания -  они были
упакованы столь основательно, что могли храниться тут целую вечность.
Аймбри с величайшей осторожностью схватила зубами нужный шарик,
поскольку Джордан, как и любое бесплотное существо, просто не мог
поднять ничего, обладающего физическим весом. Крепко зажав шарик
между зубами, Аймбри снова дематериализовалась, дематериализовав
заодно и шарик с заклятьем, и поскакала к главному входу.
	Снова стал слышаться треск ломаемой манденийскими воинами
стены замка. Судя по частоте и густоте звука, дело у них явно спорилось.
Карфагенянам огнем и землей удалось ликвидировать все растения и
засыпать ров на том участке, поэтому единственной их заботой теперь
было крушить камень стены Ругна. Казалось, еще несколько минут, и им
удастся проделать брешь. Да, с Всадником нужно было разделаться
быстрее, прежде чем жители Мандении, проломив стену, ворвутся в
замок и попросту растерзают тела королей -  тогда уже и результат боя
не будет столь важен. Аймбри вновь заторопилась.
	А сейчас, думала Аймбри, было важно и просто убить Всадника,
но убить его так, чтобы он не смог унести за собой в могилу девять
королей. Нужно было как-то выудить их из его заклятья.
	Аймбри смело вошла в залитый светом тронный зал, где Всадник
ожидал ее, держа свой меч наготове. Сейчас он выглядел еще более
заносчивым и самоуверенным, губа его еще больше ушла вверх, обнажив
ровную полоску хищных крепких зубов, а медный браслет вызывающе
переливался в сиянии световых бликов.
	Аймбри заранее подготовилась к тому, что будет светло, но сейчас
свет уже не был таким ярким, поэтому для глаз подобное освещение
было вполне приемлемым. Аймбри материализовалась -  это в любом
случае нужно было делать, поскольку любой свет ярче лунного сияния
автоматически материализовал кобылку.
	-  Ага, ночная кобылка, я так и думал, что ты снова появишься,-
язвительно проговорил Всадник,-  конечно же, ты обязательно должна
увидеть меня еще раз, иначе ты пропала, как и все твои труды!
	И Всадник сделал шаг вперед, взмахнув мечом. Раздался свист,
причем Аймбри заметила, что меч махал как бы сам по себе, как бы
отдельно от воли своего обладателя.
	Аймбри не заставила ждать себя и тут же выпустила на свободу
заклятье из шарика. Заклятье поплыло по воздуху навстречу Всаднику.
Меч тут же рассек слабый дымок на две части -  и тут мечу пришел
конец,-  ведь меч существо неразумное, откуда ему знать, что
представляет для него опасность. Если бы Всадник позволил заклятью
просто пролететь мимо или даже поймал бы его левой рукой и сжал в
кулаке, с мечом было бы все в порядке. Но заклятье, имевшее до встречи
с мечом форму шарика, после рассечения остановилось возле лезвия и
окутало его.
	Лезвие меча тут же превратилось в жидкий металл. Сначала лезвие
покоробилось, потом сморщилось и обвисло, похожее на резину. А в
следующий момент капли раскаленного металла стали падать на
каменный пол. Оружия больше не было.
	Теперь Аймбри, не раздумывая, наскочила на своего врага, издав
воинственное ржание, на мгновение привстав на дыбы и копытами
передних ног ударяя по густому воздуху тронного зала.
	Всадник быстро отпрыгнул в сторону, одновременно швыряя
теперь уже ненужную рукоять меча. Он попытался даже запрыгнуть на
спину Аймбри, но кобылка закружилась на месте, злобно скаля острые
зубы. Ведь мало кто из людей обращает внимание на конские зубы, и
совершенно напрасно -  это тоже эффективное оружие. Но Всадник был
очень проворным человеком -  единственное, что Аймбри крепко
удалось схватить зубами и удержать, это был рукав Всадника. Ему
удалось-таки запрыгнуть на спину ночной кобылки, и он был готов
пустить в ход свои ужасные шпоры.
	Аймбри прыгнула вбок, стараясь прижаться к стене, чтобы,
прижав Всадника к ней намертво, раздавить его, как обычного жука. Но
снова проворство Всадника спасло его -  он действительно без слов
понимал лошадей. Он кубарем скатился со спины Аймбри и совершенно
спокойно приземлился на ноги.
	Аймбри встала на дыбы и принялась месить воздух копытами
передних ног, стараясь достать врага. Такой удар превратил бы его тело
в кровавую кашу, но Всадник не был бы Всадником, если бы с
поразительной точностью не предвидел заранее маневра Аймбри и не
увернулся бы в очередной раз.
	Но Аймбри была все-таки ночной кобылкой с полуторавековым
опытом, что было значительно длиннее жизни Всадника. Аймбри знала
намного больше, чем любая лошадь, с которой Всаднику приходилось
когда-нибудь иметь дело. Снова встав на дыбы, ночная кобылка с новым
упорством наскочила на врага. К тому же теперь Аймбри знала, что
отсюда Всадник не сумеет убежать -  перейдя из освещенной тронной
залы в любую из соседних, где света не было, Всадник только ухудшит
свое положение, так как темнота для Аймбри -  родная стихия. Еще
несколько мгновений, и Всаднику конец -  кобылка достанет его либо
копытами, либо зубами, либо просто всей массой своего тела.
	Всадник быстро упал и откатился в сторону со своим обычным
проворством. Было видно, что он не ожидал от кобылки такого напора и
такой ярости. Он недооценил ее также, как и она не принимала в расчет
дневного коня, полагая, что внутри тела не могут более скрываться
никакие черты и невыясненные способности. Всадник же привык к
покорным карфагенским лошадям, которые терпеливо переносили все
выходки своих седоков, потому что полагали, что так оно и должно
быть. Теперь Всадник стоял на четвереньках, а Аймбри уже нацелилась
снова, чтобы добить врага окончательно. Всадник был уже утомлен и
потому двигался еле-еле, да, теперь он был во власти ночной кобылки.
	Вдруг Всадник перевоплотился -  теперь перед Аймбри стоял
дневной конь -  массивный, белый, такой прекрасный, такой
мужественный. Как-то подсознательно она всегда считала, что ее друг-
конь и ее враг-мужчина не имеют между собой ничего общего, но теперь
это чувство рассеялось.
	Аймбри заколебалась. Ярко выраженный мужской тип этого
великолепного экземпляра приковывал ее внимание, как удар молнии.
Природа снова заговорила внутри Аймбри, властно внушая ей
необходимость продолжения рода, а это был единственный жеребец,
которого она знала в Ксанте. Если она сейчас уничтожит его, то,
возможно, она упустит единственную возможность стать матерью.
	Но он ведь был ее заклятым врагом, и она хорошо осознавала это.
Если бы у нее были какие-то сомнения на этот счет, то они были бы
развеяны тем самым медным браслетом, который был закреплен на
передней левой ноге коня, как раз возле щиколотки. Раньше она
полагала, что этот браслет был своеобразным клеймом, которое Всадник
навесил на своего жеребца, теперь стало очевидно, что это было нечто
иное. Да, форма хозяина изменилась, но вот форма его браслета осталась
прежней. Как слепо она раньше воспринимала все, что это чудовище
говорило ей! Она так долго позволяла обманывать себя, полагая, что
лошадь никогда не может быть ее врагом!
	Теперь-то она хорошо знала сущность Всадника -  но все ее
существо теперь протестовала против убийства! Ни одна кобыла не в
состоянии противодействовать и игнорировать присутствие жеребца,
особенно когда наступает период зачатия потомства. Сейчас
сопротивляться этому было для нее так же невозможно, как мужчине -
ударить очаровательную женщину. Это просто не под силу было
сделать. Это было еще не дело ума -  это было уже нечто химическое,
физиологическое. У лошадей же работа ума, если она есть, вовсе не
вмешивается в позыв природы. Раньше Аймбри считала, что это
преимущество лошадей перед людьми, но теперь получалось так, что это
больше похоже на некое стихийное бедствие, если не больше.
	Дневной конь тем временем повернулся к ней, поднимая вверх
свою большую голову. Он фыркнул с выражением превосходства. Он
почуял свою силу над кобылкой! Теперь было уже не важно, что оба они
знали, что являются смертельными врагами, даже, если угодно,
соперниками-претендентами на королевский трон Ксанта, даже было
ясно, что Всадник нарочно тянет время, дожидаясь, пока карфагеняне
проломят стену и придут ему на помощь. Он задерживал и отвлекал ее
насколько это было возможно, используя и человеческую, и конскую
свою внешность. Теперь природа распоряжалась ночной кобылкой так
же, как тогда, когда яркий свет в тронной зале ослепил ее!
	-  Аймбри! Не давай ему одурачить себя! -  крикнул прямо в ухо
ночной кобылке Джордан. Он все еще сидел на ее спине, Аймбри за это
время совсем о нем забыла. Между тем привидение продолжало:
	-  Ни один мужчина не стоит таких переживаний! Я хорошо знаю
это, я сам был когда-то мужчиной, который погубил чудную девушку, и
теперь обречен на вековые страдания из-за моей непростительной
глупости. Не позволяй подобной глупости постичь и тебя!
	Аймбри все еще продолжала стоять, как приросшая к полу, ее
ноздри чутко улавливали запахи, и понимала, что ведет она себя по-
идиотски глупо, как, впрочем, всегда ведут себя почти все женщины в
присутствии интересного мужчины. Аймбри также хорошо осознавала
последствия, которые повлечет за собой ее теперешнее бездействие. Но
тем не менее она не могла двигаться -  позыв природы в эти мгновения
был особенно сильным.
	Дневной конь приблизился к Аймбри и легонько укусил ее в шею.
Аймбри стояла, по-прежнему не шевелясь. Она почувствовала легкую
боль, но это была не простая боль, нечто особенно лошадиное, чего
любая лошадь ждет от жеребца. Да, дневной конь несомненно
контролировал ситуацию, поскольку сама природа была теперь на его
стороне.
	Конь медленно обошел по кругу Аймбри, продолжая тянуть время.
Хотя это тоже, впрочем, было частью ритуала природного таинства.
Осторожно обнюхав Аймбри со всех сторон, он фыркнул с напускным
равнодушием. Да, он был господином положения! Привидение Джордан
между тем слетело со спины ночной кобылки, убедившись, что она
прекратила борьбу. Слабо мерцающие глаза Аймбри остановились на
валявшейся на полу коробочке, той самой, на которой было написано
"ПАНДОРА". Все, что ей сейчас нужно было сделать, это преодолеть
расстояние в три шага до ящичка и легонько толкнуть его ногой,
освободив то, что в нем заперто -  но даже на эти три коротких шага у
Аймбри не было больше сил.
	Со стороны наружной стены тем временем раздался сильный
скрежет. Скорее всего, карфагеняне наконец-то пробили последнее
препятствие. Аймбри сделала резкое движение, пытаясь освободиться от
состояния сковавшего ее оцепенения, но дневной конь снова фыркнул,
как бы успокаивая ее. Да, Аймбри была сейчас просто не в состоянии
бороться с этим врагом, хотя все ее внутренне существо протестовало
против этого безрассудства. Как сильно она недооценила свою
подверженность природным инстинктам!
	-  Эй, командир, где вы? -  раздался откуда-то снаружи крик
какого-то жителя Мандении.
	Дневной конь моментально превратился снова в человека.
	-  Я тут, в тронном зале! -  крикнул он.
	Но этот крик разрушил все его чары. Аймбри сделала гигантский
прыжок в сторону своего врага, подобно расправившейся пружине,
которую долго удерживали в сжатом состоянии. Но едва только Аймбри
приблизилась к ненавистному врагу и подготовилась нанести удар,
Всадник снова превратился в коня. Он выразительно выгнул свою
мускулистую шею, такой сильный и мужественный. Левое копыто его
при этом гулко ударило в каменный настил пола.
	Аймбри, снова застыв на месте несмотря на все свои колоссальные
усилия, бросила взгляд на это копыто -  и вот он, тот самый медный
браслет, который красноречиво говорил, кто его хозяин и чем он уже
столь печально знаменит.
	Аймбри подняла переднее копыто и ударила по ноге дневного
коня, целя как раз в этот браслет. Удар этот был не разящим и вообще
почти безвредным, но важность его заключалась в том, что теперь
Аймбри снова сопротивлялась. Его постоянные превращения из
человека в лошадь и обратно, а также явное ожидание союзников из
Мандении все-таки подействовали на Аймбри отрезвляюще. Он не был
лошадью в человеческом обличье, он был человеком в обличии лошади.
А Аймбри в любом случае не могла иметь потомство от человека, в
каком бы облике он ни находился. Теперь она точно знала, что в любом
случае, он не одного с ней конского рода. Это доказывал медный
браслет.
	Дневной конь издал пронзительный крик, скорее от гнева, нежели
от боли. Он снова топнул о пол передним копытом, стараясь показать
кобылке свое превосходство и заставить ее смирно переносить
происходящее.
	Но теперь-то Аймбри не была столь покорной. Медный браслет
достаточно четко отпечатался в ее мозгу. Еще мгновенье -  и Аймбри,
обнажив белые острые зубы, вонзила их в белую атласную шею коня,
прямо возле уха. Рывок -  и в зубах ночной кобылки остался пучок
роскошной белой гривы. Тут же брызнула ослепительно красная кровь.
	Теперь дневной конь стал сражаться с новой силой. Он взвизгивал
и вертелся, стараясь увернуться от ударов или опередить их. Но Аймбри
тоже не стояла на месте. Она не была столь массивна и мускулиста, что
было сейчас ее недостатком, но ею двигала целая гамма чувств -  не
только злоба, но и сознание того, что бороться ее заставляет ее гордость,
любовь к свободе, вся ее жизнь, а также и сознание того, что за ней
незримо стоят тени ждущих освобождения девяти королей, тень всего
Ксанта. Она была королевской, она должна была выиграть эту битву.
	Аймбри ловко уворачивалась от ударов копыт дневного коня, ее
меньший по сравнению с ним вес давал ей возможность маневрировать.
Увернувшись, она и сама наносила удар. Изловчившись, ночная кобылка
нанесла разящий удар в район груди, чувствуя, что под ударом хрустнула
какая-то кость. Дневной конь поднялся от боли на дыбы, но сдаваться не
собирался и через мгновение сам кинулся в атаку. Да, он действительно
был создан для борьбы и был неустрашим -  вместо того, чтобы
осмотреться и использовать свои сильные ноги, чтобы отбивать
сыпавшиеся на него удары, он пытался использовать зубы. Он снова
старался укусить Аймбри за шею, чтобы усмирить ее, как это было
совсем недавно.
	Он едва успел оскалить зубы, как удар Аймбри пришелся ему
прямо в голову.
	Дневной конь рухнул на каменные плиты пола. Кровь потоком
хлынула из его ноздрей.
	Аймбри посмотрела на поверженного противника. Теперь ей было
даже жаль сраженного врага, хотя она твердо знала, что это было
необходимо. Конь допустил стратегическую ошибку -  он до последней
минуты надеялся на свою муж