рода, с ее жестами, словами  и
прочими аксессуарами. Он был привычен к врожденным талантам, срабатывающим
по желанию владельца. Волшебник казался кем-то вроде  ученого,  хотя  Бинк
плохо понимал этот манденийский термин.
     - Кто ты такой? - прозвучал требовательный вопрос Хамфри.
     - Бинк из Северной Деревни, - это была правда, но на  этот  раз  Бинк
произнес это, потому что заклинание вынудило его,  а  не  по  собственному
желанию.
     - Зачем ты пришел сюда?
     - Узнать, обладаю я магией или нет, и что это за магия, чтобы меня не
изгнали из Ксанта и я смог бы жениться...
     - Достаточно.  Меня  не  интересуют  пикантные  детали,  -  Волшебник
покачал  головой.  -  Итак,  до  сих  пор  ты  говорил   правду.   Загадка
углубляется, разгадка приближается. Теперь - в чем твой талант?
     Бинк открыл рот, вынужденный к ответу - и раздался рев животного.
     Хамфри заморгал глазами.
     - А... мантикора проголодалась. Заклинание прерывается. Подожди, пока
я ее накормлю, - он ушел.
     Не вовремя проголодалась мантикора. Но  Бинк  вряд  ли  мог  обвинить
Волшебника в том, что он спешит с  кормлением.  Если  чудище  вырвется  из
клетки...
     Бинк предоставлен самому себе. Он прошелся по комнате, стараясь ни на
что не наступить и ни к чему не прикасаться. потом подошел к зеркалу.
     - Зеркало, зеркало, - произнес он, забавляясь. - Кто  на  свете  всех
красивей?
     Зеркало потемнело, затем прояснилось. И из него уставилась  на  Бинка
толстая бородавчатая  жаба.  Бинк  отпрянул.  Затем  он  понял:  это  было
магическое зеркало, оно показало ему самое сказочное существо -  сказочную
жабу.
     - Я имел в виду  красивое  человеческое  существо  женского  пола,  -
пояснил он.
     Теперь из  зеркала  глядела  Сабрина.  Сначала  Бинк  шутил,  но  ему
следовало понять, что зеркало  принимает  его  всерьез.  Действительно  ли
Сабрина самая красивая девушка? Вероятно,  нет,  если  подходить  к  этому
объективно. Зеркало показало ее потому, что  для  предубежденного  взгляда
Бинка она была таковой. Какому-нибудь другому мужчине...
     Картинка изменилась. Теперь на Бинка глядела Винни. Да, она тоже была
очень хорошенькой, но слишком глупой, чтобы оценить ее. Правда,  некоторым
мужчинам это очень понравилось бы. С другой стороны...
     Теперь на него смотрела Волшебница Ирис в самом своем соблазнительном
иллюзорном облике.
     - Что ж, не пора ли тебе вернуться ко мне, Бинк, - сказала она.  -  Я
все еще могу сделать тебя...
     - Нет, нет! - закричал Бинк и зеркало стало пустым.
     Он успокоился, затем снова обратился к зеркалу.
     - Ты можешь отвечать на информационные вопросы? - конечно, оно могло,
иначе его бы здесь не было.
     Зеркало затуманилось  и  очистилось.  Появилось  изображение  ангела,
означающее "да".
     - Почему нам не удается обнаружить мой магический талант?
     На этот раз появилось изображение лапы обезьяны.
     Какое-то время Бинк глядел на нее, пытаясь разгадать значение, но оно
от него ускользало. Зеркало, должно быть, запуталось  и  показало  не  тот
образ.
     - В чем мой талант? - наконец спросил Бинк. И зеркало треснуло.
     - Что ты делаешь? - раздался требовательный голос Волшебника.
     Бинк виновато отпрянул.
     - Я... кажется, разбил ваше зеркало, - сказал он. - Я только...
     - Ты только задал глупый  вопрос  инструменту,  предназначенному  для
деликатного обращения, - рассердился  Хамфри.  -  Неужели  ты  думал,  что
зеркало откроет тебе то, что не смог сделать демон Бьюрегад?
     - Прошу прощения, - неловко извинился Бинк.
     - Ты приносишь гораздо больше неприятностей, чем пользы. Но ты  также
представляешь собой вызов. Давай  продолжим,  -  Волшебник  повторил  свои
жесты и  произнес  заклинания,  заставляющие  говорить  правду.  -  В  чем
заключается твоя магия?
     Раздался треск. Из разбитого зеркала выпал кусок стекла.
     - Я тебя не спрашиваю! - завопил на  него  Хамфри.  Он  повернулся  к
Бинку. - В чем...
     Замок содрогнулся.
     - Землетрясение! - воскликнул Хамфри. - Все неприятности разом.
     Он пересек комнату и выглянул в окно.
     - Нет, это всего лишь мимо прошел невидимый великан.
     Хамфри вновь вернулся к Бинку. На этот раз он пристально уставился на
него.
     - Это не совпадение.  Что-то  не  дает  тебе...  или  чему-то  еще...
ответить на этот вопрос. Какая-то мощная неидентифицируемая  магия.  Магия
категории Волшебника. Я считал, что есть лишь три личности такого рода  на
сегодняшний день. Но, кажется, есть и четвертая.
     - Три?
     - Хамфри, Трент, Ирис. Но ни у одного из них нет магии такого типа.
     - Трент? Злой Волшебник?
     - Возможно, ты назовешь его Злым. Я его никогда не  считал  таким.  В
некотором роде мы  были  друзьями.  Что-то  вроде  товарищества  на  нашем
уровне...
     - Но он был изгнан Двадцать лет назад.
     Хамфри искоса поглядел на Бинка.
     - Ты приравниваешь ссылку к смерти?  Он  проживает  в  Мандении.  Моя
информация не простирается дальше Щита, но я  уверен,  что  он  выжил.  Он
исключительный человек, но теперь магией не обладает.
     - О... - эмоционально Бинк приравнивал изгнание к  смерти.  Это  было
неплохое напоминание о том, что жизнь продолжается и за Щитом. И все-таки,
идти туда он не хотел, но эти слова уменьшили призрак поражения.
     - К моей крайней досаде я не смею продолжать дальше выяснение  твоего
таланта. Я не защищен против мешающей магии.
     - Но зачем кому-то надо не давать мне узнать мой собственный  талант?
- с недоумением спросил Бинк.
     - О, ты это знаешь. Ты просто не можешь сказать - даже  себе.  Знание
запрятано глубоко внутри тебя. Я определенно  не  готов  принять  на  себя
такой риск всего лишь за один год службы. Я  почти  наверняка  потеряю  на
этой сделке.
     - Но почему какой-то волшебник... я имею в виду, что я - никто!  Кому
какая польза давать мне...
     - Это может быть вовсе не человек, а магическое существо,  наложившее
на тебя чары. Чары невежества.
     - Но почему?
     Хамфри скривился.
     - Парень, ты начинаешь повторяться. Твой  талант  может  представлять
угрозу чьему-либо  специальному  интересу.  Как  серебряный  меч  является
угрозой дракону, даже когда он и не находится рядом  с  драконом.  Поэтому
данное существо защищает себя, блокируя знание тобой  своего  собственного
таланта.
     - Но...
     - Если бы мы знали это, мы бы узнали и твой  талант.  -  прервал  его
Хамфри, отвечая на невысказанный вопрос.
     И все-таки Бинк продолжал настаивать.
     - Как же я смогу продемонстрировать свой  талант,  чтобы  остаться  в
Ксанте?
     - Это действительно проблема, - заметил Хамфри  тоном,  говорившим  о
том, что для него вопрос  представляет  чисто  академический  интерес.  Он
пожал плечами. - Я ответил бы, если смог, но я не могу. Конечно, не  нужно
никакой платы за мои услуги, поскольку я не смог  полностью  удовлетворить
тебя. Я пошлю с тобой записку. Возможно, Король  позволит  тебе  остаться.
Мне кажется, закон требует, чтобы каждый гражданин обладал  магией,  но  в
нем не указано, что он  должен  демонстрировать  ее  при  публике.  Бывают
случаи,  когда  демонстрация  отменяется.  Я  припоминаю  одного  молодого
человека, который мог по желанию изменять цвет своей мочи, например.  Было
принято письменное показание под присягой вместо публичной демонстрации.
     Неудача, казалось, значительно смягчила Волшебника. Он угостил  Бинка
превосходным обедом из коричневого хлеба и  молока  -  из  своего  личного
хлебно-фруктового  сада  и  стада  крылатых  оленей  соответственно  -   и
беседовал почти дружелюбно.
     -  Так  много  людей  приходят  сюда  и  задают  пустые  вопросы,   -
доверительно говорил он. - Фокус заключается не в том, чтобы найти  ответ,
а наоборот - задать правильный вопрос.  Твой  -  первый  настоящий  вызов,
который я получил за последние годы. Последний перед этим был...  дай  мне
подумать... а, амарант - неувядающий пурпурный цветок.  Тот  фермер  хотел
узнать, как вырастить действительно хорошее растение для зелени  и  зерна,
чтобы он мог лучше кормить свою семью и  иметь  небольшой  доход,  который
скрашивал бы им жизнь. Я нашел волшебный амарант  для  него  и  сейчас  он
используется по всему Ксанту и даже за его пределами. Из него можно делать
хлеб, почти неотличимый от настоящего, - Волшебник  открыл  ящик  стола  и
достал странной формы каравай. - Смотри, у него нет стебля, он выпечен,  а
не сорван. - Волшебник отломил ломоть для Бинка и  тот  с  интересом  взял
его. - Вот это был хороший вопрос. Ответ тоже принес пользу всему  Ксанту,
а не только задавшему  вопрос.  Остальные,  напротив,  желают  всего  лишь
разновидности обезьяньей лапы.
     - Обезьянья лапа! - воскликнул Бинк. - Когда я спросил  зеркало,  оно
показало мне...
     - Конечно.  Образ  происходит  от  одной  манденийской  истории.  Они
считают ее выдумкой. Но здесь в Ксанте есть такая магия.
     - Но что?...
     - Значит, ты все же хочешь служить мне год?
     - Э, за это нет, - Бинк сосредоточился на пережевывании нового хлеба.
Тот был тверже, чем настоящий.
     - Тогда получай ответ  бесплатно.  Это  просто  означает  вид  магии,
который принесет тебе больше неприятностей, чем добра, хотя  и  дает  тебе
то, о чем ты просил. Магия, без которой тебе лучше обойтись.
     Неужели Бинк лучше всех знает свой  талант?  Кажется,  именно  это  и
сообщило ему зеркало. И все же,  как  может  быть  изгнание  лучше  знания
правды.
     - Много людей приходят сюда с разными вопросами,  глупыми  и  всякими
прочими?
     - Сейчас не так много, как раньше, когда  я  построил  этот  замок  и
спрятал его. Только по-настоящему решительные находят сюда  дорогу.  Вроде
тебя.
     - Как вы построили замок? - пока Волшебник отвечал на вопросы.
     - Его  построили  кентавры.  Я  рассказал  им,  как  освободиться  от
нашествия насекомых и они служили мне год. Они - очень искусные мастера  и
проделали отличную работу. Я периодически запутываю дорогу сюда, используя
сбивающие с пути заклинания, чтобы мне не надоедали случайные  посетители.
Это хорошее местечко.
     - Чудовища!  -  воскликнул  Бинк.  -  Гиппокампус,  мантикора  -  они
отрабатывают свой год службы, отпугивая дураков?
     - Конечно.  Неужели  ты  думаешь,  что  они  живут  здесь  для  моего
удовольствия?
     Бинк задумался. Он припомнил  неестественную  враждебность,  с  какой
вела себя морская лошадь. Она, несомненно, предпочла открытое море  узкому
рву.
     Бинк доел хлеб. Тот был почти так же хорош, как настоящий.
     _ С вашим запасом информации вы могли бы быть... ну, быть Королем.
     Хамфри засмеялся и в его смехе не было ни горечи, ни сожаления.
     - Кто, обладающий здравым умом, хочет быть Королем? Это утомительная,
скучная работа. Я не администратор, а ученый. Большая  часть  моих  трудов
заключается  в  том,  чтобы  сделать  мою   магию   безопасной   и   более
целенаправленной, способной  принести  больше  пользы.  Многое  еще  нужно
сделать, а я старею. Я не могу тратить время на  посторонние  дела.  Пусть
те, кто хочет, носят корону.
     Обескураженный Бинк  начал  искать  кого-то,  кто  хотел  бы  править
Ксантом.
     - Волшебница Ирис...
     - Когда имеешь дело с иллюзией, - серьезно произнес  Хамфри,  -  дело
обстоит так, что сам начинаешь в нее верить. Ирис не столько нужна власть,
сколько хороший мужчина.
     Даже Бинку была очевидна правота этих слов.
     - Но почему она не выйдет замуж?
     - Она - Волшебница, и хорошая притом. Она обладает  способностями,  о
которых ты не слыхал и которых не видел. Ей  требуется  мужчина,  которого
она могла бы уважать - человек, который обладает более сильной магией, чем
она. Во всем Ксанте только я обладаю большей магией...  но  я  из  другого
поколения, слишком стар для нее, даже если бы и испытывал какой-то интерес
к  женитьбе.  И,  конечно,  мы  не  совместимы,  так  как   наши   таланты
противоположны, Я имею дело с правдой, она - с иллюзией.  Я  знаю  слишком
много, она воображает  слишком  много.  Поэтому  она  ищет  среди  меньших
талантов, убеждая себя, что все как-нибудь уладится. - он покачал головой.
- Это действительно плохо. При стареющем короле, при отсутствии наследника
и альтернативном требовании, чтобы корона переходила только  к  настоящему
Волшебнику, вполне возможно, что трон станет предметом  ее  махинаций.  Не
каждый молодой человек относится честно и лояльно к Ксанту.
     Бинк похолодел. Хамфри знал о  предложении  Ирис...  об  их  встрече.
Волшебник не только отвечал на вопросы за гонорар, он  наблюдал  за  всем,
что происходило в Ксанте. Но, кажется, вмешиваться  не  собирался,  просто
наблюдал. Может быть, он исследовал  прошлое  отдельных  просителей,  пока
морская лошадь, дверь и мантикора задерживали их, чтобы  к  тому  времени,
когда они к нему прорвутся, Хамфри был готов.  Может  быть,  он  запасался
информацией на случай, когда кто-то придет спросить "Какая  самая  большая
опасность грозит Ксанту?", он смог бы получить свой  гонорар,  ответив  на
такой вопрос.
     - Если Король умрет, вы примете корону? -  спросил  Бинк.  -  Как  вы
говорили, она должна перейти к сильному Волшебнику, и для пользы Ксанта...
     - Ты поставил вопрос, почти такой же трудный, как и тот,  что  привел
тебя  сюда,  -  вздохнул  Волшебник.  -  У  меня  есть  определенная  доля
патриотизма, но я также провожу политику  невмешательства  в  естественный
ход событий. В концепции обезьяньей лапы существует некоторый смысл, магия
имеет  свою  цену.  Я  полагаю,  что  если  не  будет  совсем  уж  никакой
альтернативы, я приму корону - но сперва я старательно поищу какого-нибудь
хорошего Волшебника, согласного взвалить на себя эту ношу. Целое поколение
у нас не появлялся большой талант, - он задумчиво уставился на Бинка. -  С
тобой, похоже, ассоциируется магия такого калибра... но мы не овладеем ею,
если не определим, в чем ее суть. Поэтому я сомневаюсь, что ты - наследник
трона.
     Бинк взорвался недоверчивым, смущенным смехом.
     - Я? Вы оскорбляете трон.
     - Нет. В тебе есть качества, делающие честь трону - если бы ты только
имел идентифицируемую и контролируемую  магию.  Волшебница,  должно  быть,
выбрала  лучше,  чем  знала  или  надеялась.  Но,   очевидно,   существует
контрмагия, которая  воспрепятствовала  тебе...  хотя  я  не  уверен,  что
источник этой контрмагии может тоже стать хорошим  Королем.  Это  странное
дело, очень интригующее.
     Бинку  понравилось  замечание  о  том,  что,   будучи   потенциальным
Волшебником, он мог бы стать Королем и править Ксантом.  Странно,  но  эта
мысль быстро его остудила. Глубоко внутри он знал, что у него  отсутствуют
качества, необходимые для этого,  несмотря  на  замечание  Хамфри.  Вопрос
заключался не в магии, а в стиле жизни и амбициях. Он никогда не  смог  бы
приговорить человека к смерти или ссылке,  каким  бы  оправданным  ни  был
такой приговор, или вести армию в битву, или  провести  весь  день,  решая
дела  граждан.  Великая  ответственность  скоро  придавила  бы  его  своей
тяжестью.
     - Вы правы. Ни один разумный человек не захочет  быть  Королем.  Все,
что надо мне - это жениться на Сабрине и жить своей жизнью.
     - Ты очень разумный парень. Оставайся ночевать, а утром я покажу тебе
прямую дорогу домой, защищенную от опасностей.
     - Отпугивающую никельпедов? -  с  надеждой  в  голосе  спросил  Бинк,
вспоминая овраги, которые перепрыгивала Чери-кентавр.
     - Точно. Все же ты  должен  будешь  сохранять  осторожность,  никакая
дорога не безопасна для глупого человека. Тебе хватит двух дней пешком.
     Бинк остался на ночь. Он обнаружил, что  ему  нравится  замок  и  его
обитатели, даже мантикора  стала  полюбезней  с  тех  пор,  как  Волшебник
поручился за Бинка.
     -  Я,  конечно,  не  съела  бы  тебя,  хотя  должна  признаться,  что
испытывала соблазн момент-другой, когда  ты  лягнул  меня  в...  хвост,  -
созналась она Бинку. - Это моя работа - отпугивать тех, кто  несерьезен  в
своих намерениях. Видишь, я не сижу в клетке, - она толкнула и  внутренние
ворота распахнулись. - Мой год почти закончился. Мне  даже  немного  жаль,
что это так.
     -  Какой  вопрос   привел   сюда   тебя?   -   немного   настороженно
поинтересовался Бинк, стараясь не  показывать  слишком  очевидно,  что  он
готов к бегству. На открытом пространстве против мантикоры у  него  шансов
не было.
     - Я спросила, есть ли у меня душа, - серьезно ответило чудовище.
     И вновь Бинку пришлось контролировать свою  реакцию.  Год  службы  за
философский вопрос?
     - Что он тебе ответил?
     - Только те, кто обладает душой, озабочены этим вопросом.
     - Но... но тогда  тебе  не  нужно  было  спрашивать.  Ты  ни  за  что
заплатила год.
     - Нет. Я заплатила год  не  зря.  Обладание  душой  означает,  что  я
никогда не умру.  Мое  тело  может  исчезнуть,  но  произойдет  мое  новое
возрождение,  а  если  нет,  то  останется  моя  тень,   чтобы   завершить
неоконченные дела.  Или  я  буду  жить  в  раю  или  в  аду.  Мое  будущее
гарантировано, я не окажусь в забвении.  Нет  более  важного  вопроса  или
ответа. И все же, этот ответ должен быть в соответствующей форме.  Простое
"да" или "нет" не удовлетворило бы  меня.  Такой  ответ  мог  быть  слепой
догадкой или просто  мнением  Волшебника.  Детальный  технический  трактат
только запутал бы вопрос. Хамфри сформулировал ответ так, что правда стала
самоочевидной. Теперь у меня никогда не возникнет сомнений.
     На Бинка это произвело впечатление. Имело  смысл  рассматривать  дело
таким образом. Хамфри продал хороший товар. Он был честным Волшебником. Он
показал и мантикоре, и самому Бинку нечто жизненно важное в природе  жизни
в Ксанте. Если самые жуткие чудовища имели душу  со  всем  остальным,  что
отсюда вытекает, кто может заклеймить их, как зло?



7. ИЗГНАНИЕ

     Дорожка была широкой  и  чистой,  без  какой-либо  угрожающей  магии.
Только одно место встревожило Бинка  -  участок  с  небольшими  словно  от
червей, дырами в стволах деревьев и окружающих скалах. Дыры, просверленные
прямо насквозь с одной стороны на другую. Здесь были вихляки?
     Но он успокоил себя. Конечно, вихляки побывали  здесь  давно,  угроза
уже была устранена. Но все  равно,  место,  где  они  кишели,  производило
ужасное  впечатление,  так  как   маленькие   летающие   черви   магически
просверливали все, что попадалось им на пути, включая  людей  и  животных.
Дерево могло выдержать несколько аккуратных  дырочек,  но  живое  существо
могло насмерть истечь кровью,  если  не  погибало  сразу  при  повреждении
жизненно важного внутреннего органа. Сама мысль об  этом  заставила  Бинка
поморщиться. Он надеялся, что вихляки больше никогда не появятся в Ксанте,
гарантий в этом, правда, не было. Ни в чем, в чем была замешана магия,  не
существовало определенности.
     Он зашагал быстрее, нервничая при виде  старых  шрамов  от  вихляков.
Через полчаса Бинк подошел к Провалу - и  там  точно,  как  сказал  Добрый
Волшебник, оказался невероятный мост. Бинк убедился в его  материальности,
бросив пригоршню земли и наблюдая за ее падением в глубину:  она  обогнула
одно место. Знай он об этом на пути сюда... но,  конечно,  именно  в  этом
состояла  суть   информации.   Без   нее   человек   подвергался   большим
затруднениям. Кто бы мог подумать, что через Провал  существует  невидимый
мост?
     И  все  равно,  долгий  обход  нельзя  считать  полной  потерей.   Он
участвовал  в  слушании  дела  о  насилии,  помог  тени,  был   свидетелем
потрясающих иллюзий, спас солдата Кромби и узнал намного  больше  о  земле
Ксант. Он не хотел бы повторить все  это  снова,  но  опыт  пошел  ему  на
пользу.
     Бинк ступил на мост. Существовало одно условие. Волшебник предупредил
о нем Бинка - раз ты ступил на  мост,  нельзя