мотала шнуром,  и
это был совершенно черный шнурок, который редко встречался. Защитная маска
стилсьюта,  закрывавшая  нижнюю  половину  лица,  имела   зеленые   пятна,
вытравленные песчаным ветром. Одним словом, этот Проповедник  был  фигурой
из прошлого Дюны.
     Многие люди, толпившиеся тем зимним утром на улицах, видели,  как  он
шел. В конце концов, этот слепой Свободный оставался просто реликвией.  По
Закону Свободных слепого отправляли к Шаи-Хулуду. Слово Закона, хотя оно в
это  современное,  смягченное  водой  время  мало  почиталось,  оставалось
неизменным  с  первых  дней  его  существования.  Слепые   были   подарком
Шаи-Хулуду.
     Их оставляли в открытой пустыне для того, чтобы их  сожрали  огромные
черви.  Когда   все   было   закончено,   появлялись   рассказы,   которые
распространялись по городам, - это всегда делали в тех местах, где все еще
правили самые большие черви, их называли  Стариками  Пустыни.  Вот  почему
слепой  Свободный  вызывал  любопытство,  и  люди  останавливались,  чтобы
поглазеть на эту страшную пару.
     Мальчик  выглядел  лет  на  14,  один  из  новеньких,  который  носил
современный костюм; его лицо было открыто иссушающему воздуху. У него были
утонченные черты лица, голубые, включая белки, от спайса глаза,  небольшой
нос, и тот  безобидный  взгляд  невинности,  который  так  часто  скрывает
циничные  знания  в   молодости.   Как   противоположность,   слепой   был
напоминанием времен, почти позабытых, -  он  делал  большие  шаги,  и  его
выносливость говорила о том, что многие годы он провел  в  песках,  сквозь
которые шел на своих ногах или верхом  на  плененном  черве.  Он  гордо  и
неподвижно держал голову, что было характерно для многих слепых. Он слегка
поворачивал голову только в тех случаях, когда настораживал  ухо,  услышав
какой-нибудь необычный звук.
     Эта страшная пара шла целый день, минуя толпы любопытных, и, наконец,
добралась до ступеней, которые вели к эскарпу, где находился Дворец  Алии,
что-то типа пристройки к Крепости Пола.
     Проповедник и его юный проводник поднялись  по  ступеням  до  третьей
террасы,  где  пилигримы  Хаджжа  ждали,  когда  утро  откроет  над   ними
гигантские двери. Это были двери довольно  большие,  в  них  спокойно  мог
поместиться целый собор, принадлежащий какой-либо  древней  религии.  Надо
сказать, что когда пилигримы проходили  через  них,  их  душа  значительно
уменьшалась - до такой  степени,  что  свободно  могла  бы  пройти  сквозь
игольное ушко и взойти на небеса.
     На краю пятой террасы Проповедник повернулся,  и,  казалось,  что  он
огляделся вокруг, видя своими пустыми глазами щегольских  жителей  города,
некоторые  из  них  были  крестьянами,  одетыми  в   нечто,   напоминающее
стилсьюты, но это  было  только  декоративной  бутафорией;  видя  жаждущих
пилигримов, которые только что покинули воздушный транспорт и ждали  этого
первого шага к посвящению, что будто бы гарантировало им место в раю.
     Терраса была шумным местом: там были вероисповедующие  Духа  Махди  в
зеленых одеяниях, они носили живых ястребов, которых  научили  выкрикивать
"взывание к небесам".  Пищу  продавали  горластые  продавцы.  Для  продажи
предлагали много всяких вещей; голоса как будто  хотели  перекричать  друг
друга: там был Тарот Дюны со своими буклетами  комментариев,  отпечатанных
на шигавире.  У  одного  продавца  были  экзотические  кусочки  одежды  "с
гарантией того, что до них дотрагивался сам  Муад  Диб!"  У  другого  были
бутылочки с водой, "заверенные, что они из съетча Табр, где жил Муад Диб".
Отовсюду  слышались  разговоры  более  чем  на   ста   диалектах   Галаха,
чередующиеся родные гортанные звуки и писклявые  звуки  языков  с  дальних
планет, которые были собраны под крышей священной Империи. Шуты и  карлики
в ярких одеждах с ремесленных планет Тлейлаксу сновали туда-сюда в  толпе.
Можно было увидеть худые  и  толстые  лица;  лица,  одутловатые  от  воды.
Неровный шум шагов исходил от покрытия из пластали, которым  были  накрыты
широкие ступеньки. И время от времени из этой  какофонии  звуков  слышался
причитающий голос, произносивший молитву:
     - Муа-а-а-ад  Диб!  Муа-а-а-ад  Диб!  Прими  мольбу  моей  души!  Ты,
помазанник Божий, прими мою душу! Муа-а-а-ад Диб!
     Неподалеку  от  паломников  два  шута  играли  несколькими  монетами,
цитируя строки известных "Дебатов Армистида и Линдраха".
     Проповедник насторожился, пыталась расслышать.
     Игроки  были  среднего  возраста,  горожане,  со  скучными  голосами.
Молодой провожатый немедленно описал их Проповеднику.  Они  были  одеты  в
просторную одежду, нисколько  не  напоминающую  стилсьюты.  Ассану  Тарику
показалось это смешным, но Проповедник сделал ему замечание.
     "Актер", который играл роль Линдраха, уже заканчивал свою речь.
     - Да! Вселенную можно охватить только чувствующей рукой. Рука  -  это
то, что приводит в движение твои бесценные мозги, а они, в  свою  очередь,
приводят в движение все, что зависит от мозгов. Вот видишь, что ты создал,
ты стал чувствующим, итак, рука сделала свое дело!
     Разрозненные аплодисменты приветствовали его выступление.
     Проповедник вдохнул воздух, и его ноздри почуяли богатые запахи этого
места: эфирные  запахи,  которые  исходили  от  стилсьютов;  разнообразные
мускусные запахи;  обычная  каменная  пыль;  запахи  экзотической  пищи  и
ароматы редкого фимиама, который уже был зажжен  в  Храме  Алии  и  теперь
стелился вниз по ступенькам какими-то сознательно направленными  потоками.
Мысли Проповедника можно было прочитать на его  лице,  когда  он  поглощал
все, что происходило вокруг.
     Вдруг внизу через толпу прошло волнение. Танцоры на песке появились у
основания лестницы, примерно полсотни из них были привязаны друг  к  другу
веревками из лиан элаккового дерева. Таким образом, они, видимо, танцевали
целыми днями, пытаясь найти  состояние  экстаза.  Когда  они  дергались  и
топали ногами под свою музыку, у них на губах появлялась  пена.  Треть  из
них бессознательно повисла на веревках, другие  то  тянули  их  назад,  то
толкали вперед, как марионеток на проволоке. Одна из таких кукол пришла  в
себя, и толпа уже знала, чего ожидать.
     - Я ви-и-и-дел! - завизжал только что пришедший в себя. - Я ви-и-дел!
- Он сопротивлялся толчкам других  танцующих,  направляя  свой  взгляд  то
вправо, то влево. - Здесь, где находится этот город, будет только песок! Я
ви-и-дел!
     Раскатистый смех поднимался со стороны зрителей. Даже новые паломники
присоединились к ним.
     Этого уже было слишком много для Проповедника. Он  поднял  вверх  обе
руки и взревел таким голосом, каким, несомненно, давал команды червям  при
верховой езде:
     - Тишина!
     Вся толпа, которая была здесь,  на  этом  месте,  мгновенно  замерла,
заслышав его воинственный крик.
     Проповедник тощей рукой указал на танцоров, и иллюзия того, что он  в
самом деле видел их, была просто жуткой.
     - Вы разве не слышали этого человека? Богохульники и идолопоклонники!
Все, вы! Религия Муад Диба - это не Муад Диб. Он отвергает это,  отвергает
так же, как и вас! Песок покроет это место! Песок покроет вас.
     Говоря это, он уронил руки, положил одну из  них  на  плечо  молодого
провожатого и скомандовал:
     - Уведи меня из этого места.
     Возможно, эти слова  были  выбраны  Проповедником  не  случайно:  "Он
отвергает это, отвергает так же, как и вас!"
     Возможно, это был голос Муад Диба, ведь в нем было нечто большее, чем
просто человеческое, его голос был натренировал, вероятно, Бене Джессерит,
когда малейшие нюансы интонации уже могли означать команду.
     Возможно, сказался мистицизм самой местности, где Муад Диб жил, ходил
и правил. Кто-то с террасы закричал вслед уходящему Проповеднику  голосом,
который дрожал от рефлекторного страха:
     - Неужели сам Муад Диб вернулся к нам?
     Проповедник остановился, запустил руку в мешок, который висел у  него
под плащом и достал оттуда предмет, который узнали те, кто стоял  поближе.
Это была засушенная мумифицированная рука, одна из общепринятых шуток  над
смертным человечеством, эти руки  иногда  торчали  из  песка  и  считались
знаками,  которые  подавал  Шаи-Хулуд.  Рука  так  иссохла,   что   теперь
представляла собой крепко сжатый кулак с белыми костяшками, которые хорошо
отшлифовал пустынный ветер.
     - Я принес руку Бога, и это все, что я принес! - крикнул Проповедник.
- Я говорю от руки Бога. Я - Проповедник
     Некоторые подумали, будто он имеет в виду, что это рука Муад Диба, но
другие остолбенели от его внушительного вида и ужасного голоса - вот таким
образом Арракис узнал его имя. Но они  не  в  последний  раз  слышали  его
голос.



                                    9

                     Обычно  говорят,  дорогой  Георад,  что   в   меланже
                присутствует великая природная сила. Возможно, это правда.
                Хотя у меня, в глубине души, имеются сомнения, что  каждый
                раз употребление меланжа имеет воздействие.  Мне  кажется,
                что некоторые люди неправильно используют меланж,  вопреки
                наставлениям  Бога.  Говоря   словами   экуменистов,   они
                испортили свою душу.  Они  снимают  сливки  с  поверхности
                меланжа и  верят,  что  таким  образом  добиваются  божьей
                милости. Они осмеивают своих  товарищей,  наносят  великий
                вред благочестию, и они умышленно искажают значение  этого
                богатого дара. Несомненно это искажение выше их  сил,  они
                не могут  себя  реабилитировать.  Чтобы  искренне  быть  в
                согласии с силой спайса, неподкупный во  всех  отношениях,
                честный и благородный человек должен позволить согласиться
                с его  делами  и  словами.  Если  твои  действия  выявляют
                систему ужасных результатов, то о  тебе  будут  судить  по
                этим результатам, а не по  твоим  объяснениям.  Вот  таким
                образом мы и должны судить о Муад Дибе.
                                                           Ересь Гоеданта.

     Это была маленькая комната, наполненная запахом озона и погруженная в
полумрак  от  тускло  светящих  шаров   и   металлически-голубого   света,
исходящего от единственного экрана монитора. Экран  был  примерно  метр  в
ширину и где-то 2/3 метра в высоту. На нем просматривалась голая, покрытая
скалами долина с двумя Лазанскими тиграми, которые  доедали  окровавленные
останки только что убитых. На склоне холма над тиграми можно было  увидеть
худого мужчину в  Сардукарской  рабочей  форме  со  знаком  Левенбрега  на
вороте. На груди у него висела контрольная клавиатура управления.
     Один стул был повернут к экрану,  на  нем  сидела  белокурая  женщина
неопределенного возраста. Лицо ее имело форму сердца, а тонкие руки крепко
обхватили подлокотники, пока  она  смотрела  на  экран.  Просторная  белая
одежда, отделанная золотом, скрывала ее  фигуру.  На  расстоянии  примерно
одного шага справа от нее сидел крупный мужчина, одетый в бронзово-золотую
форму старого Имперского  сардукара  Башара  Аиде.  Его  седеющие  волосы,
аккуратно подстриженные и причесанные, еще больше подчеркивали его грубые,
неподвижные черты лица.
     Женщина кашлянула и сказала:
     - Все прошло, как ты предсказывал, Тайканик?
     - Конечно, принцесса, - сказал Башар Аиде грубым голосом.
     Она улыбнулась, потому что в его голосе было напряжение, и спросила:
     - Скажи мне, Тайканик, как мой сын  отнесется  к  созвучию  Император
Фарад'н I?
     - Титул подходит ему, принцесса.
     - Я совсем не об этом хотела спросить.
     - Он может не одобрить некоторые вещи,  которые  делаются  для  того,
чтобы он завоевал этот, как его, титул.
     - Тогда снова... - Она повернулась и сквозь мрак всмотрелась в  него.
- Ты хорошо служил моему отцу. Ты не виноват в том, что Атридесы  отобрали
у него трон. Но наверняка ты должен остро чувствовать  боль  этой  потери,
как и любой сардукар.
     - У принцессы Вэнсики есть для меня какое-то специальное  задание?  -
спросил Тайканик.  Голос  его  оставался  грубый,  но  теперь  в  нем  еще
появилась резкость.
     - У тебя плохая привычка перебивать меня, - сказала она.
     Теперь он улыбнулся, обнажая крепкие зубы, которые сверкали от света,
падающего с экрана.
     - Временами вы напоминаете мне вашего отца, - сказал он. - Всегда эти
иносказания перед тем, как дать какое-нибудь деликатное задание.
     Она отвела от него взгляд, чтобы скрыть свой гнев, и спросила:
     - Ты действительно думаешь, что Лазанские тигры  помогут  моему  сыну
взойти на трон?
     - Это  вполне  возможно,  принцесса.   Вы   должны   допустить,   что
незаконнорожденные от Пола Атридеса не более чем лакомые кусочки  для  тех
двоих. А эти близнецы... - Он пожал плечами.
     - Внук  Шаддама  IV  становится  логически  законным  наследником,  -
сказала она. - Это так, если мы  сможем  устранить  возражения  Свободных,
Ландсраада и КХОАМ, а не указания некоторых Атридесов, которые могли...
     - Джавид уверяет меня, что его люди очень легко смогут  наблюдать  за
Алией. Я  считаю  леди  Джессику  представительницей  Атридесов.  Кто  еще
остается?
     - Ландсраад и КХОАМ последуют туда, где их  ждет  выгода,  -  сказала
она. - А как быть со Свободными?
     - Мы погрузим их в религию их же Муад Диба!
     - Легче сказать, чем сделать, мой дорогой Тайканик.
     - Да, - сказал он. - Мы снова возвращаемся к этому старому аргументу.
     - Дом Коррино делал более худшие  вещи,  чтобы  захватить  власть,  -
произнесла она.
     - Но чтобы объять эту... эту религию Муад Диба!
     - Мой сын уважает тебя, - сказала она.
     - Принцесса, я с нетерпением жду, когда Дом Коррино вернется на  свое
законное место власти. Этого хочет каждый  оставшийся  сардукар.  Но  если
вы...
     - Тайканик! Эта планета называется Салуза вторая.  Не  надо  идти  по
пути ленивых, что очень распространено в Империи. Полное имя, полный титул
- внимание к каждой детали. Эти атрибуты пошлют кровь  Атридесов  в  пески
Арракиса. Любая мелочь, Тайканик!
     Он знал, что она делала с помощью этого нападения.  Это  было  частью
хитрого обмана, которому она научилась  у  своей  сестры,  Ирулэн.  Но  он
почувствовал, как постепенно теряет свои позиции.
     - Ты слышишь меня, Тайканик?
     - Я слышу, принцесса.
     - Я хочу, чтобы ты постиг эту религию Муад Диба, - сказала она.
     - Принцесса, ради вас я бы пошел в огонь, но это...
     - Это приказ, Тайканик!
     Он принял это и уставился на экран. Лазанские тигры закончили есть  и
теперь лежали на песке, завершая свой туалет, их длинные  языки  двигались
вдоль их передних лап.
     - Приказ, Тайканик - ты понимаешь меня?
     - Слушаю и повинуюсь, принцесса.
     Тон его голоса нисколько не изменился.
     Она вздохнула. "О-ох, если бы только был жив мой отец..."
     - Да, принцесса.
     - Не смейся надо мной, Тайканик. Я знаю, как это недостойно тебя.  Но
если ты подашь пример...
     - Он не сможет последовать ему, принцесса.
     - Он последует. - Она указала на экран. - Сдается мне, что  Левенбрег
там может представить собой проблему.
     - Проблему? Как это?
     - Сколько людей знает об этих тиграх?
     - Левенбрег, он  дрессирует  их,  один  транспортный  пилот,  вы,  и,
конечно... - Он стукнул себя в грудь.
     - А что покупатели?
     - Они ничего не знают. Чего вы боитесь, принцесса?
     - Мой сын, ну, он очень чувствительный!
     - Сардукары не раскрывают своих секретов, - сказал он.
     - А также и мертвые, - Она полилась вперед и нажала на красную кнопку
под освещенным экраном.
     В тот же миг Лазанские тигры подняли головы. Они вскочили на  ноги  и
посмотрели на вершину холма, на Левенбрега. Одновременно они повернулись и
начали быстро карабкаться вверх по склону холма.
     Поначалу выглядя совершенно спокойно, Левенбрег нажал кнопку на своем
пульте управления. Его движения были уверенны, но по мере того, как  кошки
продолжали подбираться к нему,  он  все  сильнее  и  яростнее  нажимал  на
кнопку. И вдруг осознание происходящего сковало черты его лица, и он рукой
потянулся к ножу, который висел у него на поясе. Но он спохватился слишком
поздно. Сильная лапа с растопыренными когтями ударила его в грудь и  сбила
с ног. Когда он упал, другой тигр зубами схватил его за шею  и  встряхнул.
Его позвонки хрустели.
     - Не упускай малейших деталей, - сказала принцесса. Она  повернулась,
резко выпрямилась, когда Тайканик достал свой нож. Но он показал ей лезвие
ножа, держа его в руке перед собой.
     -  Наверное,  ты  предпочла  бы  воспользоваться  моим  ножом,  чтобы
обратить внимание на другую деталь, - сказал он.
     - Верни его назад, в ножны, и хватит дурачиться! - воскликнула она  в
гневе. - Когда-нибудь ты, Тайканик, ухитришься меня...
     - Это был хороший человек, принцесса. Один из моих лучших людей.
     - Один из _м_о_и_х_ лучших людей, - поправила она его.
     Он глубоко, взволнованно вздохнул и убрал в ножны нож.
     - А как быть с транспортным пилотом?
     - Это можно представить как несчастный случай, - сказала  она.  -  Ты
предупредишь его, чтобы он был очень осторожен, когда этих тигров  повезет
к ним. И конечно, когда он доставит на  транспорте  наших  любимцев  людям
Джавида... - Она взглянула на нож.
     - Это приказ, принцесса?
     - Да.
     - Тогда, может быть, мне упасть на мой нож, или  ты  позаботишься  об
этой... э-э-э, подробности?
     Она заговорила притворно спокойным, твердым голосом:
     - Тайканик, если бы я не была абсолютно уверена, что ты не упадешь на
свой нож по моей команде, ты не стоял бы  сейчас  здесь,  рядом  со  мной,
вооруженный.
     Он молча выслушал ее и уставился на экран. Тигры все еще ели.
     Она отказалась смотреть на экран, она не отвела глаз от  Тайканика  и
сказала:
     - Ты также скажешь нашим покупателям, чтобы они больше  не  привозили
нам  подобранные  пары  детей,   такие,   которые   подходят   необходимым
требованиям.
     - Как прикажешь, принцесса.
     - Не говори со мной таким тоном, Тайканик.
     - Да, принцесса.
     Ее губы вытянулись в тонкую линию. Потом она добавила:
     - Сколько пар костюмов у нас еще осталось?
     - Шесть пар, а также стилсьюты и обувь для песка,  все  это  помечено
знаками Атридесов, которые вытканы на ткани.
     - Ткань такая же богатая, как и на той паре? - она кивнула в  сторону
экрана.
     - Вполне соответствующая королевской, принцесса.
     - Внимание к детям, - сказала она.  -  Одежду  следует  отправить  на
Арракис в качестве подарков для королевских близнецов. Это будет  подарком
от моего сына, ты понимаешь меня, Тайканик?
     - Вполне, принцесса.
     - Пусть напишет что-то вроде сопроводительного письма. В  нем  должно
говориться, что он посылает эту пустяковую одежду в знак своей преданности
Дому Атридесов. Что-то в этом духе.
     - А по какому случаю?
     - Ну, хотя бы по поводу дня рождения, праздника или еще  чего-нибудь,
Тайканик. Это я предоставляю тебе. Я доверяю тебе, мой друг.
     Он молча посмотрел на нее.
     Ее лицо ожесточилось.
     - Ты наверняка должен знать это? Кому еще я  могу  довериться  с  тех
пор, как умер мой муж?
     Он пожал плечами и подумал, что с ней  очень  опасно  быть  в  тесных
отношениях, особенно после того, как он только  что  убедился  на  примере
Левенбрега, что может произойти.
     - И еще, Тайканик, - сказала она, - еще одна деталь.
     - Да, принцесса.
     - Моего сына учат управлять. Наступит время,  когда  он  будет  готов
взять власть в свои руки. Ты узнаешь, когда наступит этот момент. Я  хочу,
чтобы меня немедленно об этом поставили в известность.
     - Как прикажешь, принцесса.
     Она откинул