тарик
нервничает, герцог подумал: "Возможно, он подозревает, что я ему не  до-
веряю. Должно быть, он знает, что я имею информацию о предательстве. Что
ж, лучше всего попробовать успокоить его".
   - Зуфир, поскольку ты один из немногих, кому я могу  доверять  безус-
ловно, мы должны немедленно обсудить еще один вопрос. Мы оба знаем,  ка-
кими бдительными нам нужно быть, чтобы помешать предателям проникнуть  в
наши ряды... но у меня есть два новых сообщения.
   Хават обернулся и посмотрел на герцога.  Лето  повторил  рассказанное
Полом. Но услышанная информация не ввергла ментата в состояние напряжен-
ной сосредоточенности, а лишь усилила его волнение.
   Понаблюдав за стариком. Лето сказал:
   - Ты что-то скрываешь, старина. Мне следовало бы  понять  это  тогда,
когда ты так нервничал на совещании штаба.  Что  же  это  такое,  о  чем
нельзя было сообщить на заседании штаба?
   И без того узкие губы Хавата вытянулись в узкую ниточку; на его  лице
четче обозначились глубокие морщины:
   - Мой господин, я не знаю, как об этом сказать.
   - Зачем нам хитрить друг с другом? Ты ведь знаешь, что со мной  можно
говорить обо всем, Зуфир.
   Хават продолжал смотреть на герцога, думая про  себя:  "Вот  таким  я
люблю его больше всего. Он человек чести и заслуживает  того,  чтобы  до
конца рассчитывать на мою преданность и усердие. Почему я должен  причи-
нить ему боль?"
   - Итак? - спросил Лето.
   Хават пожал плечами:
   - Все дело в клочке записки. Мы отобрали ее  у  курьера  Харконненов.
Она была предназначена для агента по имени Парди. У нас есть веские при-
чины считать, что Парди - руководитель здешней агентурной сети Харконне-
нов. Записке, конечно, можно придавать большое значение, а можно считать
ее никчемной. Все зависит от того, как ее воспринимать.
   - Каково же содержание записки?
   - Клочка записки, мой господин. Она была сделана на пленке, и к  ней,
как обычно, была привязана капсула со взрывчатым веществом. В наши  руки
попал лишь клочок пленки, однако важный.
   - Ну?
   Хават провел языком по губам.
   - В ней говорится: "... Его никогда не станут подозревать, и когда на
него обрушится чей-либо удар, одного этого будет достаточно,  чтобы  его
уничтожить". На записке была собственная печать барона, я ее узнал.
   - Твои подозрения не лишены оснований, - в тоне герцога Хават внезап-
но почувствовал холодок отчуждения.
   - Я бы скорее дал отрезать себе руки, чем причинить вам боль,  госпо-
дин, но что, если...
   - Леди Джессика?! - гневно вскричал Лето, не дав Хавату договорить. -
Неужели ты не мог выудить правду у этого Парди?
   - К несчастью, Парди уже  не  было  в  живых,  когда  мы  перехватили
курьера. Курьер же, я в этом уверен, не знал, что нес.
   Лето встряхнул головой: "Как все это отвратительно! Ничего  подобного
быть не может - я знаю свою женщину".
   - Мой господин, если...
   - Нет! - взревел герцог. - Здесь ошибка!
   - Мы не можем оставить этот факт без внимания, мой господин.
   - Она со мной шестнадцать лет! У нее было бесчисленное число  возмож-
ностей для того, чтобы... Ты сам изучал школу Бене Гессерит и Джессику.
   Хават горько проговорил:
   - Как уже известно, факты могут проходить мимо меня.
   - Говорю тебе, что это невозможно. Харконнены  хотят  уничтожить  род
Атридесов, включая и Пола. Они уже однажды пытались, Может ли  мать  за-
мышлять что-то против сына?
   - Возможно, против собственного сына она не  действует.  А  вчерашняя
попытка могла быть хитрым трюком.
   - Она и была трюком.
   - Сир, леди Джессика утверждает, что ее  родители  ей  неизвестны.  А
что, если она сирота и сиротой ее сделали Атридесы?
   - Она могла бы начать действовать давным-давно. Подсыпать  яд  в  мое
питье... вонзить ночью стилет... У кого как не у нее были такие  возмож-
ности?
   - Харконнены хотят уничтожить вас, мой господин. В их намерения  вхо-
дит не только убийство. Вендетта должна быть настоящим искусством.
   Плечи герцога поникли. Он закрыл глаза, почувствовав  себя  старым  и
усталым. "Этого не может быть. Женщина открыла мне свое сердце".
   - Можно ли придумать лучший способ уничтожить меня,  чем  посеять  во
мне подозрения к той, которую я люблю?
   - Я думал об этом, - сказал Хават, - и все же...
   Герцог открыл глаза и посмотрел на Хавата: "Пусть он подозревает. По-
дозрения - это по его части. Может быть, если я притворюсь, что  поверил
в это, тот, другой, станет менее осторожным".
   - Что ты предлагаешь? - прошептал герцог.
   - Постоянное наблюдение с этой минуты, мой господин. Она должна  быть
под надзором в любое время суток. Я прослежу за этим. Айдахо был бы иде-
альным человеком для подобной  работы.  Может  быть,  через  неделю  нам
удастся заполучить его обратно. В его отряде есть один юноша,  обученный
нами настолько хорошо, что он мог бы служить идеальной заменой Айдахо  у
Свободных. Он искушен в делах дипломатии.
   - Не рискуй со Свободными!
   - Конечно нет, сэр.
   - А как насчет Пола?
   - Возможно, надо посоветоваться с доктором Уйе.
   Лето снова повернулся к Хавату:
   - Оставляю это на ваше усмотрение.
   - Я буду благоразумен, мой господин.
   "Что ж, по крайней мере, на это я могу рассчитывать", - подумал  гер-
цог. Потом он сказал:
   - Я немного пройдусь. Если понадоблюсь, буду где-нибудь поблизости.
   - Мой господин, прежде, чем вы уйдете, я хотел бы, чтобы вы взглянули
на фильмокнигу. Это приблизительный анализ религии Свободных. Еще проси-
ли меня сделать об этом сообщение.
   Герцог помедлил и, не оглядываясь, спросил:
   - С этим нельзя подождать?
   - Конечно, можно, мой господин. Но вы спрашивали, что означает  слово
Муад, которое выкрикивали люди на улице при виде молодого господина.
   - При виде Пола?
   - Да, сэр. У Свободных есть легенда о том, что к  ним  явится  лидер,
ребенок Бене Гессерит, и поведет их к истинной свободе.
   - И они думают, что это... Пол?!
   - Они надеются на это, мой господин.
   Хават протянул герцогу капсулу с книгой. Тот взял ее и опустил в кар-
ман:
   - Я посмотрю попозже.
   - Конечно, мой господин.
   - Сейчас мне нужно время подумать.
   - Да, мой господин.
   Герцог глубоко вздохнул и вышел. Очутившись в коридоре,  он  повернул
налево и пошел, не разбирая дороги. Мелькали лестницы коридоров,  балко-
ны, холлы. Встречные люди приветствовали его и уступали ему дорогу. Гер-
цог торопился в совещательную комнату.
   Он нашел ее погруженной в темноту, а Пола - спящим на стуле.
   Сын был укрыт робой охранника, а под его головой лежал какой-то гряз-
ный тюк. Осторожно, чтобы не разбудить  мальчика,  герцог  прошел  через
комнату на балкон и оглядел посадочное поле. Охранник, стоявший  в  углу
балкона, узнал его в полутьме и встрепенулся, ожидая приказаний.
   - Вольно! - отдал команду герцог и прислонился  к  холодному  металлу
балконной решетки.
   Пустыня была окутана предрассветной тишиной. Неподвижные  звезды  над
его головой сверкали на темно-голубом небе. Над южным горизонтом  сквозь
тонкую дымку проглядывала полная луна. Свет ее казался откровенным и ци-
ничным.
   Пока он так стоял, наблюдая, луна скользнула за пики Защитной  стены,
и, оказавшись во внезапно сгустившейся темноте, герцог  ощутил  озноб  и
вздрогнул.
   Злоба кольнула его острой иглой.
   "Харконнены все время мешают мне, травят меня, охотятся  на  меня,  -
подумал он. - Назойливые дряни с полицейскими усмешками! Здесь я стою на
своих ногах!" Рука его бессознательно потянулась к эмблеме на тунике.
   На востоке возникли светящиеся полоски, потом образовались  просветы,
заставившие померкнуть звезды. Началось торжественное шествие зари.
   Она была так красива, что Лето забыл обо всем: есть вещи, не  поддаю-
щиеся описанию.
   Он никогда не думал, что здесь можно встретиться с подобной красотой.
   - Прекрасное утро, сир, - сказал за его спиной охранник.
   Герцог кивнул, размышляя про себя: "Возможно, эта планета станет  до-
мом для моего сына".
   Потом Лето увидел человеческие фигуры, движущиеся по цветочному полю.
Это были собиратели росы. Вода здесь так ценна, что собирать приходилось
даже росу.
   Но свободен ли будет этот дом? - И радостное парение его души  смени-
лось горечью несбывшихся надежд.


   Быть может, самым ужасным моментом познания является  тот,  когда  ты
понимаешь, что твой отец - обычный человек из плоти и крови.
   Принцесса Ирулэн.
   Собрание высказываний Муаддиба.

   Герцог сказал:
   - Пол, то, что я думаю, ужасно, но я должен это сделать.
   Он стоял возле  портативного  аудиоскупера,  принесенного  в  совеща-
тельную комнату к их завтраку. Чувствительная ручка прибора мягко завис-
ла над столом, напоминая Полу некое таинственное, ныне вымершее  насеко-
мое.
   Внимание герцога было приковано к окнам, выходившим на посадочное по-
ле, за которыми клубилась пыль Перед мальчиком на  фоне  утреннего  неба
стоял аппарат с фильмом о религиозных обрядах Свободных, снятым одним из
экспертов Хавата Пол обнаружил, что воспоминание о себе  волнует  его  -
Муад! Лизан ал-Гаиб!
   Закрыв глаза, он вспомнил крики толпы "Так вот на что они  надеются",
- подумал он И еще он вспомнил, как назвала его старая Преподобная  мать
- "Квизатц Хедерах". Воспоминания пробудили в нем чувства,  связанные  с
ужасной целью - способствовать гибели этого ужасного мира,  наполненного
непонятной ему недружелюбностью.
   - Отвратительно! - внезапно произнес герцог.
   - О чем вы говорите, сир?
   Лето внимательно посмотрел на Пола.
   - О том, что Харконнены думают, будто смогут  обмануть  меня,  посеяв
недоверие к твоей матери. Они не знают, что скоро я  перестану  доверять
самому себе.
   - Я не понимаю вас, сир.
   Лето опять взглянул в окно - белое солнце  находилось  на  том  самом
месте, где ему было положено находиться по утрам.
   Негромко и неторопливо, чтобы не выдать обуревавшие его чувства, гер-
цог рассказал мальчику о записке.
   - Вы могли и меня ввести в заблуждение, - сказал Пол.
   - Они должны думать, что им это удалось, - ответил герцог - Все долж-
но выглядеть естественно Даже твоей матери не следует знать об этой хит-
рости.
   - Но почему, сир?
   - Чтобы не спровоцировать ее на ответное действие - она  способна  на
высший акт! На карту поставлено слишком многое Я надеюсь выкурить преда-
теля из его норы Пусть они пока считают, что меня удалось обмануть.
   - Почему вы мне рассказываете об этом? Ведь я могу выдать вас!
   - Ты - единственный, за кем сейчас не будут следить И ты будешь  дер-
жать все в тайне Ты должен - Герцог подошел к окну и, не глядя на  сына,
проговорил: Но если со мной что-то случится, ты можешь открыть ей правду
я никогда в ней не сомневался Я хочу, чтобы она об этом знала.
   Пол понял, что отец говорит о смерти.
   - С вами ничего не должно случиться, сир.
   - Помолчи, сын.
   Пол смотрел на отца и видел, что он смертельно устал Усталость жила в
повороте его головы, в сутулости плеч, в катастрофической  замедленности
движений.
   - Вы просто устали, отец.
   - Да, устал, - согласился герцог, - морально устал Процесс упадка Ве-
ликих домов затронул в конце концов и меня  А  когда-то  мы  были  очень
сильны.
   Пол быстро и сердито проговорил.
   - Упадок не коснулся нашего дома!
   - Разве?
   Герцог повернулся к сыну, и тот увидел темные круги под его  глазами,
циничная усмешка искривила губы Лето.
   - Мне следовало бы жениться на твоей матери, сделать  ее  герцогиней.
Но... мое холостяцкое положение оставляло надежду некоторым домам, имею-
щим дочерей, на союз с ними. - Он пожал плечами. - Так что я...
   - Мать объясняла мне это.
   - Ничто не приносит предводителю такого расположения подчиненных, как
бравада, - сказал герцог, - и я старался казаться бесшабашным.
   - Ты хорошо знаешь дело, - запротестовал Пол. - Ты хороший  руководи-
тель. Люди охотно следуют за тобой, любят тебя.
   - Мои пропагандистские отряды - одни из лучших, - герцог опять отвер-
нулся к окну. - Здесь, на Арраки, у нас большие возможности,  чем  может
предполагать Империя. И все же я иногда думаю, что для нас было бы  луч-
ше, если бы мы отступили. Иногда так хочется просто  раствориться  среди
этих людей, стать менее заметным.
   - Отец!
   - Да, я устал. А тебе известно, что мы используем  остаток  спайса  в
качестве сырья и имеем уже собственную фабрику по производству пленки?
   - Сэр?
   - Мы не можем оставаться без пленки, - речь герцога стала торопливой.
Он словно боялся, что не успеет рассказать Полу все, что нужно, - помимо
всего, как бы иначе мы  смогли  снабдить  информацией  периферию?!  Люди
должны знать, как я хорошо ими управляю. Как же они об этом узнают, если
мы сами не скажем им?
   - Вам нужно отдохнуть, - взволнованно произнес Пол.
   И снова герцог посмотрел сыну в лицо:
   - У Арраки есть еще одно, главное, преимущество, о котором я чуть бы-
ло не забыл упомянуть. Этот спайс - он здесь везде. Им дышишь, его  ешь,
он почти во всем. И мне кажется, что он создает некоторый иммунитет про-
тив самых распространенных ядов. Арраки  -  безводная  планета,  и  вода
здесь - источник жизни. Необходимость контролировать расходование каждой
капли бесценной влаги ставит все производство спайса на Арраки под стро-
жайший контроль. Но спайс - не только  ключ  к  получению  огромных  бо-
гатств, он одновременно необходим и как условие выживания -  он  спасает
народы Арраки от истребления. Населением Арраки нельзя рисковать,  более
того, его приходится защищать от опасности, исходящей как изнутри, так и
извне. Ведь большая часть населения планеты занята добычей спайса, кото-
рый существует только на Арраки. Таким образом, Арраки  делает  нас,  ее
правителей, безупречными в моральном и этическом отношениях.
   Пол начал было говорить, но герцог прервал его:
   - Мне необходимо было кому-то все это высказать, сын. - Он  вздохнул,
снова посмотрел на сухой ландшафт, с которого теперь исчезли даже  цветы
- затоптанные сборщиками росы, они увяли под ранним солнцем.
   - На Каладане мы правили, опираясь на мощь моря и воздуха,  здесь  мы
должны использовать мощь пустыни. Это то, что ты получаешь в наследство,
Пол. Что станет с вами, если что-то случится со мной? Твоему дому  тогда
не будет угрожать медленное и угрюмое угасание, падение его будет  стре-
мительным,  вас  с  матерью  начнут  преследовать.  И  тогда   останется
единственное спасение - бегство.
   Пол сглотнул, подбирая слова, но ничего не приходило в голову. Он ни-
когда не видел своего отца настолько упавшим духом.
   - При попытке удержать Арраки, - продолжал герцог, - неизбежно  вста-
нет вопрос о сохранении славного имени нашего рода. - Он указал  в  окно
на знамена Атридесов, безжизненно свисающие с флагштоков,  установленных
по краям посадочного поля. - Ничьи дьявольские козни не должны запятнать
эти гордые и честные знамена.
   Горло у Пола пересохло От слов отца веяло такой безысходностью, таким
фатализмом, что мальчик почувствовал себя опустошенным.
   Герцог достал из кармана возбуждающую таблетку и проглотил ее, не за-
пивая.
   - Власть и страх, - сказал он, -  вот  инструменты  управления  госу-
дарством. Надо приказать, чтобы тебя усиленно обучали искусству  ведения
партизанской войны А фильм в случае крайней  необходимости  ты  смог  бы
сыграть и на этом.
   Пол смотрел на отца, по мере действия таблетки его  плечи  расправля-
лись. Но полные страха и сомнения.
   - Что-то задерживает эколога, - пробормотал герцог. - Я велел  Зуфиру
поторопить его.


   Однажды мой отец, падишах-император, взял меня за руку, и я, вспомнив
то, чему научила меня мать, почувствовала, что он не спокоен. Отец повел
меня в портретную галерею и остановился перед полотном, на  котором  был
изображен герцог Лето Атридес. Я заметила между ними - моим отцом и  че-
ловеком на портрете - большое сходство У обоих были благородные  худоща-
вые лица с острыми чертами. Но больше всего меня поразили их глаза, оди-
наково холодные и величественные. "Дочь, - сказал мне отец,  -  я  хотел
бы, чтобы ты была старше, когда для этого человека наступит время  выби-
рать себе женщину". Моему отцу тогда было семьдесят лет, хотя он  выгля-
дел не старше человека на портрете, а мне - всего четырнадцать, но я  до
сих пор помню, о чем подумала в то мгновение,  мой  отец  втайне  желает
иметь герцога своим сыном и ненавидит политическую необходимость, вынуж-
давшую их быть врагами.
   Принцесса Ирулэн.
   В доме моего отца.

   Первая встреча с людьми, которых ему было приказано предать, потрясла
доктора Кайнза. Он гордился тем, что был ученым,  для  которого  легенды
были лишь любопытными гипотезами, возможными путями к познанию  сущности
культур. Но мальчик так  удивительно  соответствовал  древнему  поверью,
особенно его вопрошающие глаза и сдерживаемая  искренность,  характерная
для его облика.
   В легенде, конечно, не содержалось четких указаний на то, когда Мать-
богиня приведет мессию или предоставит ему  возможность  действовать.  И
все же между предсказанием и появившимися на планете людьми существовала
странная согласованность.
   Они встретились в самый разгар утра за административным зданием поса-
дочного поля. Стоящий неподалеку топтер без опознавательных  знаков  ти-
хонько гудел, как некое дремлющее насекомое.  Возле  него  с  обнаженным
клинком, огражденный защитным полем, стоял охранник Атридесов.
   С усмешкой посмотрев на защитное поле, Кайнз подумал: "Арраки готовит
для них сюрприз".
   Планетолог поднял руку, давая знак своим охранникам Свободным  отсту-
пить. Сам он прошел вперед, ко входу в здание.  Его  внимание  привлекло
движение по  ту  сторону  входа,  он  остановился  и  расправил  складку
стилсьюта, образовавшуюся на левом плече.
   Входная дверь распахнулась Из нее вышли люди, вооруженные  пистолета-
ми, ножами и защитными полями. За ними следовал смуглый высокий  человек
с ястребиным лицом и темными волосами. На нем был плащ с эмблемой  Атри-
десов на груди. Ему, видимо, был непривычен этот  вид  одежды.  С  одной
стороны плащ прилип к закрытой стилсьютом ноге, и это сковывало его дви-
жения.
   Рядом с мужчиной шел юноша с такими же темными волосами, но  с  более
круглым лицом. Кайнз знал, что ему пятнадцать лет, но выглядел он  млад-
ше. Тем не менее в его фигуре чувствовалась властность и  уверенность  в
себе, словно ему было известно нечто, неведомое всем остальным.  На  нем
был такой же плащ и стилсьют, как и на отце, но юноша чувствовал себя  в
них спокойно и непринужденно, как будто подобная одежда была  ему  давно
знакома.
   Кайнз покачал головой, думая про себя: "Они всего лишь люди".
   Вместе с ними вошел еще один, кого Кайнз сразу узнал - Гурни  Хэллек:
этот человек поучал его, как вести себя с герцогом  и  его  наследником.
Кайнз глубоко вобрал в себя воздух, усмиряя поднявшееся в нем  негодова-
ние: "Очень скоро они узнают, кто истинный хозяин на Арраки" Они  хотели
знать все о спайсе, а также о базах. И было очевидно, что о базах им со-
общил Айдахо. "Я заставлю Стилгара послать голову Айдахо этому герцогу",
- подумал Кайнз.
   Свита герцога была теперь в нескольких шагах. Слышно было, как  хрус-
тел песок под их ногами.
   Кайнз поклонился, приветствуя подходивших Его одинокая  фигура  прив-
лекла внимание Лето, и тот с интересом присмотрелся к нему: высокий, ху-
дой, в костюме для открытой пустыни и башмаках; откинутый на спину капю-
шон оставлял открытыми рыжеватые волосы и редкую бородку. Бездонные  си-
ние глаза устремлены на герцога из-под нависших бровей.
   - Вы - эколог? - спросил его Лето.
   - Мы здесь предпочитаем употреблять старые термины, - возразил Кайнз.
- Я - планетолог.
   - Я буду называть вас так, как вы привыкли, - сказал Лето и повернул-
ся к сыну. - Это - арбитр, судья по  изменениям,  поставленный  следить,
подчиняется ли местное население властям. - Он посмотрел на Кайнза. -  А