Кайнз.
   - Он человек императора. Он может приезжать и уезжать, когда захочет;
он близок к Свободным и женат на Свободной.
   - До наступления завтрашней ночи Кайнз будет мертв.
   - Убийство слуги императора - опасное дело, дядя.
   - А почему ты думаешь, что я буду действовать сгоряча? - спросил  ба-
рон. Он говорил тихо и, казалось, с трудом сдерживался - Кроме того, те-
бе нечего бояться, что Кайнз покинет Арраки Ты забываешь, что он не  мо-
жет существовать без спайса Такие люди ни за что не пойдут на  риск  ли-
шиться наркотика.
   - Вы правы, - согласился Раббан.
   Они молча переглянулись.
   - Кстати, одной из первых твоих забот  будет  мой  собственный  запас
спайса, - сказал барон. - После этого безумного налета людей герцога ос-
талась лишь ничтожная часть того, что мы хранили для продажи.
   Раббан кивнул, и лицо барона прояснилось.
   - Итак, завтра утром ты соберешь все, что осталось от местного  само-
управления, и скажешь им: "Наш  великий  падишах-император  повелел  мне
владеть этой планетой и положить конец всем распрям!"
   - Я понимаю, мой господин.
   - На сей раз я в этом не сомневаюсь. Завтра мы все обсудим в деталях,
а теперь дай мне продолжить свои сон.
   Барон убрал защитное поле у двери и проводил глазами племянника. "Ума
палата, - подумал барон - Он думает только мускулами. Когда  он  за  них
возьмется, кровь  будет  хлюпать  под  ногами.  Потом,  когда  я  пришлю
Фейд-Рауса снять бремя с их плеч, они сочтут его спасителем и  воспрянут
духом. Возлюбленный Фейд-Раус, спасший их от зверя! Фейд-Раус станет че-
ловеком, за которым идут, за которого умирают. К  тому  времени  мальчик
узнает, как надо угнетать без риска для себя".


   В возрасте пятнадцати лет он уже познал тишину.
   Принцесса Ирулэн.
   История детства Муаддиба.

   По мере того как Пол сражался с бурей, он осознавал, что  четко  рас-
сортировывает сплоченные в шторме силы природы и мгновенно  рассчитывает
их, используя свои большие, чем у ментата,  способности.  Он  чувствовал
фронты, лавины, пыль, вихри и завихрения. Внутренняя часть кабины  похо-
дила на нагретый ящик, освещенный зеленоватым светом приборов.  Коричне-
вая завеса пыли за ней казалась беспросветной. "Я должен отыскать нужный
вихрь", - подумал он. Он уже давно чувствовал, что сила ветра уменьшает-
ся, но их трясло все сильнее.
   Вихрь налетел так внезапно, что судно затрепетало. Пол  был  готов  к
этому: не впадая в панику, он бросил топтер влево. Джессика увидела этот
маневр и уцепилась за спинку сиденья.
   Вихрь развернул их, крутя и опрокидывая. Он поднял топтер, как гейзер
щепу, проглотил его и изрыгнул крылатую пушинку внутри громоздкого  пес-
чаного клубка, освещенного месяцем.
   Пол посмотрел вниз, увидел столб горячего воздуха, извергнувшего  их,
столб шторма, становившегося все уже и уже,  точно  река,  исчезающая  в
песках пустыни. Вот он превратился в серую полоску в свете луны,  и  она
уходит вниз и делается все уже, все тоньше, в то время как топтер  взмы-
вает вверх.
   - Мы выбрались, - прошептала Джессика, не веря себе.
   Пол бросал из стороны в сторону судно, вырывая его из облака рыли  до
тех пор, пока не увидел звездное небо.
   - Мы ушли от них, - сказал он.
   Джессика ощутила, как колотится у нее сердце. Заставив  себя  успоко-
иться, она посмотрела на исчезающий внизу смерч. Чувство времени говори-
ло ей, что они пробыли внутри этой первобытной  бушующей  стихии  четыре
часа, но часть ее разума считала, что полет продолжался целую жизнь. Она
почувствовала себя родившейся заново. "Это было как Молитва, - от страха
подумала она. - Мы смотрели стихии в лицо и не сопротивлялись ей.  Шторм
прошел сквозь нас и вокруг нас, а мы остались"
   - Мне не нравится, как шумят крылья, - сказал Пол. - Должно быть, там
поломка.
   Его руки дрожали от напряжения. Но как бы там ни было,  теперь  опас-
ность была позади и он мог вздохнуть с облегчением.
   Они выбрались из шторма, но дар предвидения не вернулся к нему.  Вола
занимал вопрос: что же лежит в основе этого периодически возникающего  и
исчезающего знания. Он догадывался, что дело отчасти  было  в  спайсовой
пище на Арраки, но вместе с тем могли иметь значение и  его  собственные
деяния. Он знал, что слова могли обладать собственной магической  силой,
снимающей страх.
   "Я не буду бояться..."
   Как бы то ни было - он был жив, несмотря на усилия злобствующих "Сил,
и чувствовал себя балансирующим на краю самопознания, что  не  могло  бы
произойти без магии самовнушения.
   Слова из Оранжевой Католической Библии зазвучали в его мозгу:  "Каких
же чувств мы все лишены, если не можем видеть и слышать окружающий  нас,
другой, мир!"
   - На нас надвигаются скалы, - предупредила его Джессика.
   Пол тряхнул головой и сфокусировал внимание на  управлении  топтером,
отгоняя посторонние мысли. Он посмотрел в ту  сторону,  куда  показывала
мать, и увидел впереди и справа от себя темные силуэты скал. В ноги  ему
начало дуть, струя песка залетела в кабину: где-то была  дыра,  которую,
наверное, проделал шторм.
   - Лучше бы сесть на песок, -  высказала  свои  сомнения  Джессика.  -
Крылья могут не выдержать полного торможения.
   Он кивком головы указал туда, где в свете луны поднималась  из  песка
скалистая гряда.
   - Сядем возле тех скал. Проверь крепления.
   Она повиновалась. "У нас есть вода и стилсьюты. Бели мы найдем  воду,
то сможем продержаться в пустыне долгое время. Живут же здесь Свободные.
Что могут они, сможем сделать и мы", - размышляла она сама с собой.
   - Как только мы приземлимся, сразу беги к скалам, а я возьму сумку.
   - Но что, если черви... - она запнулась и посмотрела на сына с  испу-
гом.
   - Черви - наши помощники, - успокоил ее Пол. - Они  съедят  топтер  и
уничтожат следы нашей посадки"
   "Как ясно он мыслит" - подумала Джессика.
   Они спускались все ниже... ниже. Темные гряды скал, поднимающиеся  из
песка, словно острове из моря, становились все ближе. Топтер мягко  кос-
нулся вершины дюны, взметнул струю песка, коснулся другой дюны...
   "Он гасит скорость о песок", - подумала Джессика, восхищаясь его мас-
терством.
   - Пристегнись, - предупредил Пол.
   Он потянул на себя рычаг тормоза крыльев - сначала  мягко,  потом  ее
сильнее и сильнее. Крылья приняли  чашевидную  форму  и  начали  склады-
ваться. В них засвистел ветер. Внезапно без перехода левое крыло  завер-
нулось кверху и внутрь, хлестнув по боковой части топтера. Судно занесло
на вершину дюны и накренило влево Затем оно взлетело на следующую дюну и
зарылось в нее носом, подняв целый фонтан  песка.  Топтер  завалился  на
сломанное левое крыло, так что правое оказалось торчащим вверх.
   Пол рванул защитные ремни и рывком открыл кабину. В нее сейчас же на-
бился песок, принеся с собой запах нагретого камня. Пол схватил сумку  с
заднего сиденья и увидел, что его мать освободилась от ремней  Встав  на
правое сиденье, она перебралась в боковую часть топтера, обшитую  метал-
лом. Пол последовал за ней, таща сумку за тесемки.
   - Беги! - приказал он матери, указав на дюну впереди, за которой вид-
нелась высокая скала, иссеченная ветром. Джессика соскочила с топтера  и
побежала, карабкаясь на дюну, слыша за собой тяжелое дыхание  Пола.  Они
добрались до песчаного гребня, выгибающегося в сторону.
   - Держись гребня, - велел ей Пол. - Так будет быстрее.
   Увязая в песке, они устремились к скалам. И тут они услышали незнако-
мые звуки, шипение, шелест осторожного скольжения по песку...
   - Червь! - догадался Пол.
   Звук становился громче.
   - Быстрее!
   Первый уступ скалы, выступающий из песка, как береговая полоса, лежал
не более чем в десяти метрах впереди, когда они услышали за  собой  звук
разламываемого металла. Пол перебросил сумку в левую руку, она била  его
по бедру; другой рукой он схватил мать за  руку.  Они  вскарабкались  на
скалу и устремились дальше - по изогнутому, высеченному ветром  туннелю.
Во рту у них пересохло, воздух с трудом проходил через воспаленное  гор-
ло.
   - Я не могу больше!.. - взмолилась Джессика.
   Пол остановился и посмотрел на пустыню. Там,  параллельно  их  скале,
двигалась извилистая насыпь, песок вздымался и опадал  почти  на  уровне
лица Пола, на расстоянии примерно километра. В одном месте  линия  сгла-
женных дюн делала резкую петлю - там, где они оставили  сломанный  орни-
топтер. Там, где побывал червь, не было видно никаких следов  их  судна!
Движущаяся насыпь уходила в пустыню, возвращаясь на прежний путь в поис-
ках пищи.
   - Они больше, чем космические корабли Союза, - прошептал Пол.  -  Мне
говорили, что в открытой пустыне черви очень большие, но я не  представ-
лял себе их размеров.
   - Я тоже... - выдохнула Джессика.
   Существо направлялось к горизонту. Они стояли и слушали до  тех  пор,
пока звуки его движения не затерялись в окружающих песках.
   Пол перевел дух, посмотрел на луну  и  процитировал  слова  из  Китаб
ал-Ибар: "Путешествуй ночью, а днем оставайся в тени". Он  посмотрел  на
мать.
   - У нас в запасе есть несколько часов. Ты можешь идти?
   - Дай мне перевести дух...
   Пол шагнул на уступ, взвалил сумку на плечи и приладил лямки. С мину-
ту он стоял, глядя на паракомпас в руке.
   - Пора! - сказал он.
   Она оттолкнулась от скалы, чувствуя себя отдохнувшей.
   - В каком направлении мы пойдем?
   - В том, куда ведет нас гребень, - он указал рукой.
   - Дальше в пустыню?
   - В пустыню Свободных, - прошептал он и замолчал, потрясенный  воспо-
минаниями о той картине, которую так ясно рисовал на Каладане его  разум
Он видел уже эту пустыню, но очертание видений было не сколько иным, по-
добно оптическому изображению, что исчезает в сознании, поглощенное  па-
мятью, и не может проявиться  полностью,  перебиваемое  реально  видимой
картиной Видение появлялось перед ним в различных ракурсах, пока он сто-
ял, потрясенный.
   "В видении с нами был Айдахо, но сейчас Лйдахо мертв", - вспомнил он.
   - Ты видишь путь, по которому нам надо идти? - спросила Джессика, не-
верно истолковав его молчание.
   - Нет, но это не имеет значения - Он поправил сумку за плечами и дви-
нулся по скале Углубление вело к залитому лунным светом подножию  скалы,
откуда она расходилась отрогами к югу. Пол направился к первому отрогу и
вскарабкался на него; Джессика последовала за ним. Теперь  она  отмечала
все, что встречалось на их пути - ложбины, заполненные песком, для  про-
хождения которых им приходилось замедлять шаги, острые выступы  хватаясь
за которые, они ранили себе руки; преграды, предлагающие им выбор - идти
через них или обходить Местность подчиняла их собственному ритму Они за-
говаривали лишь тогда, когда в этом была необходимость, и тогда  хриплый
тембр их голосов выдавал их напряжение.
   - Осторожней здесь! Гребень скользкий под песком.
   - Смотри, не ударься об этот выступ головой.
   - Давай переждем за этим уступом луна светит нам в спину, и нас могут
увидеть.
   Пол остановился в углублении скалы и поставил сумку на камни Джессика
прислонилась к скале рядом с ним, довольная передышкой Она слышала,  как
Пол потянулся к трубке стилсьюта и сделал глоток своей Собственной,  ре-
генерированной из его тела воды На вкус вода  была  солоноватая,  и  она
вспомнила воду Каладана - высокие фонтаны,  бьющие  струями  к  небу.  А
Джессика думала только о том, чтобы остановиться и отдохнуть  по-настоя-
щему. Ей пришла в голову мысль, что милосердие - что возможность остано-
виться даже на мгновение. Без отдыха нет милосердия.
   Пол оттолкнулся от скалы и выбрался на ровную поверхность.  Вздохнув,
Джессика последовала его примеру. Они спустились на широкую площадку, со
всех сторон окруженную острыми шпилями скал. И снова они включились в ни
на что не похожий ритм движения по этой неприютной земле.
   Пыль забивала носовые фильтры, и ее приходилось  выдувать.  Спекшиеся
комочки песка и мелкий гравий катались под обувью на твердой поверхности
и на них можно было поскользнуться. Осколки камней ранили ноги,  которые
вязли в глубоком песке, затруднявшем ходьбу.
   Пол резко остановился на одном из уступов и подождал мать. Она подош-
ла и, проследив направление его взгляда, увидела, что они стоят на  ска-
ле, а внизу, метрах в двухстах, начинается пустыня,  похожая  на  океан.
Она лежала перед ними, освещенная луной бескрайние пески, сливавшиеся  у
линии горизонта в неясную серую массу.
   - Так вот что называют  Открытой  пустыней  -  подавленно  произнесла
Джессика.
   - Она огромна, - глухо отозвался Пол.
   Джессика посмотрела налево и направо: ничего, кроме песка. Пол  прис-
тально смотрел вперед на дюны, на отбрасываемые ими тени.
   - Нам нужно пройти примерно три-четыре километра, - сказал он.
   - А черви...
   - Ничего не поделаешь - другого выхода нет.
   Она сосредоточилась на своей усталости, на боли в мускулах, притупля-
ющей чувства.
   - Может быть, мы отдохнем и подкрепимся?
   Пол снял сумку и сел. Джессика оперлась о его плечо и пристроилась на
камень рядом с ним. Пол порылся в сумке.
   Она ощутила сухость его руки, когда он положил ей на ладонь две  кап-
сулы. Она проглотила их и запила глотком воды из своего стилсьюта.
   - Выпей всю свою воду, - сказал Пол. - Аксиома: самым  лучшим  местом
для хранения воды является собственное тело. Она увеличит твою  энергию,
ты станешь сильнее. Доверяй своему стилсьюту.
   Она послушалась и, опустошив свой запас,  почувствовала,  как  к  ней
возвращаются силы. Потом она подумала, какими мирными были эти минуты их
отдыха, и вспомнила слова, слышанные от Гурни Хэллека: "Лучше сухой  ку-
сок и спокойствие духа, чем дом, полный добра и распрей". Джессика  пов-
торила эти слова Полу.
   - Гурни, - произнес он.
   Она уловила интонацию его голоса - так говорят об умерших - и подума-
ла: "И добрый бедный Гурни, может быть, уже мертв". Люди Атридесов  либо
погибли, либо попали в плен, либо, подобно им,  скитаются  по  безводной
пустыне.
   - У Гурни была подходящая цитата на каждый  случай  жизни,  -  сказал
Пол. - Я как будто слышу его сейчас: "И я осушу реки и отдам землю в ру-
ки злых сил, я сделаю землю большой -  и  все  это  здесь,  руками  при-
шельцев".
   Джессика закрыла глаза, с трудом сдерживая слезы.
   - Как ты себя чувствуешь? - спросил Пол.
   Она поняла, что его вопрос относится к ее беременности, и ответила:
   - Твоя сестра родится еще не скоро Я чувствую себя нормально.
   И она подумала: "До чего же формально я отвечаю  собственному  сыну!"
Поскольку в правилах Бене Гессерит было все объяснять, она поискала при-
чину этой формальности и нашла ее: "Я боюсь собственного сына,  я  боюсь
его способности видеть будущее, я боюсь того, что он может мне сказать".
   Пол надвинул капюшон на глаза, вслушиваясь в осторожные шорохи  ночи.
У него зачесался нос. Он потер его, убрал руку  и  почувствовал  сильный
запах циннамона.
   - Где-то неподалеку залежи меланжевого спайса, - сказал он.
   Легкий ветерок тронул щеки Пола, заиграл  складками  его  бурнуса  Но
этот ветер не таил в себе угрозы шторма - Пол уже научился  распознавать
ее.
   - Пойдем? - спросил он.
   Джессика кивнула.
   - Есть способ без риска перебраться через открытые  пески,  -  сказал
Пол. - Свободные это делают.
   - Как?
   - Если бы мы здесь, у этого камня, соорудили тампер из фремкита,  это
заняло бы червя на некоторое время.
   Она взглянула на залитую лунным светом пустыню между  ними  и  другой
грядой скал.
   - Четыре километра... Сколько это займет времени?
   Пол не ответил ей, думая о другом:
   - Если мы проделаем этот путь, издавая лишь звуки, которые не привле-
кут внимание червя...
   Пол изучал открытую пустыню, вопрошая свою память предвидения, иссле-
дуя туманные намеки на фремкит в руководстве, которое находилось в  ава-
рийной сумке. Ему показалось странным, что его единственным чувством при
мысли о червях был всепоглощающий страх. Он знал - и это  знание  лежало
на поверхности общих знаний, - что черви должны вызывать чувство  уваже-
ния, а не страха, если только... если... Он покачал  головой,  бессильно
остановившись перед неким порогом знания.
   - Эти звуки не должны быть ритмичными, - сказала Джессика.
   - Да, мы должны нарушить правильное чередование  наших  шагов.  Кроме
того, сам песок сдвигается время от времени. Черви ведь не могут  иссле-
довать каждый малейший звук... Нам с тобой следовало бы  хорошенько  от-
дохнуть перед трудной дорогой.
   - Где мы проведем день?
   Пол указал влево.
   - Оттуда к северу тянутся отроги скал. Ветер ясно дует в  ту  сторону
там должны быть глубокие пещеры.
   - Тогда пойдем, - предложила она.
   Он встал и помог ей подняться.
   - Ты готова к спуску? Мне бы хотелось разбить палатку  ближе  к  краю
пустыни.
   Джессика кивком головы дала понять, что можно начинать спуск.
   Он поднял мешок, укрепил его за плечами и повернулся к спуску.  "Если
бы у нас были суспензоры! - подумала Джессика,  -  Было  бы  так  просто
спрыгнуть вниз. Но, возможно, суспензоры привлекают червей".
   Они подошли к уступам, ведущим вниз, и увидели освещенную лунным све-
том расщелину, которая спускалась к ровной площадке.
   Пол начал спуск, двигаясь осторожно, но поспешая, так как лунный свет
мог в любой момент исчезнуть. Они спускались в мир  все  более  глубоких
теней. Вокруг них силуэты скал тянулись все выше к звездам.  Теперь  они
были на краю серого песчаного склона, который вел вниз, в темноту.
   - Будем спускаться? - прошептала Джессика.
   - Думаю, да.
   Он попробовал грунт ногой.
   - Мы можем съехать вниз, - сказал он. - Я пойду первым. Подожди, пока
не услышишь мой сигнал снизу.
   - Осторожнее.
   Пол ступил на склон и заскользил вниз по его мягкой поверхности почти
до самого низа.
   Позади него послышались звуки осыпающегося песка Он попытался разгля-
деть что-нибудь в темноте, но его едва не сбила лавина песка Потом  нас-
тупила тишина.
   - Мама! - позвал он.
   Ответа не было.
   - Мама!!
   Он сбросил мешок, кинулся на склон, карабкаясь, копая, разгребая  пе-
сок словно сумасшедший.
   - Мама! - он задыхался - Мама, где же ты?
   Тут на него обрушилась новая лавина песка, засыпав его по пояс  Он  с
трудом высвободился.
   "Она попала под лавину, - думал он. - Она погребена под ней Я  должен
взять себя в руки и действовать разумно и осторожно Она не может  задох-
нуться сразу. Она приостановит дыхание по методу пранабинду  и  сохранит
кислород. Она знает, что я отрою ее".
   Пользуясь приемом Бене Гессерит, Пол  успокоил  бешеный  стук  своего
сердца и полностью очистил мозг, в котором теперь можно было писать, как
на чистой грифельной доске Все, даже самые маленькие, повороты и измене-
ния собственного скольжения по склону восстановились, медленно проплывая
в его памяти, хотя на это потребовалось не больше доли секунды реального
времени.
   Вскоре Пол уже двигался наискосок по склону, прощупывая  песок,  пока
не добрался до стены уступа Он начал осторожно копать в этом месте, ста-
раясь избежать еще одного оползня Вот он наткнулся  на  ткань  освободил
руку, осторожно очистил лицо.
   - Ты слышишь меня? - прошептал Пол.
   Ответа не было.
   Он начал рыть быстрее и освободил плечи Мать лежала на его руках  без
дыхания, но он ощутил медленные удары сердца.
   - Бинду-суспензия, - определил Пол.
   Он освободил ее тело до талии. Положив ее руки себе на плечи, Пол на-
чал толкать ее перед собой вниз по склону, сначала медленно,  потом  все
быстрее, чувствуя, что песок пришел в движение. Теперь он толкал ее  изо
всех сил, с трудом удерживая равновесие. Как только они очутились внизу,
он тотчас подхватил тело и, шатаясь, побежал прочь Почти сразу  же  весь
песчаный склон пришел в движение и обрушился вниз  с  угрожающим  гулом,
отраженным и усиленным окрестными скалами.
   Пол остановился у края расщелины, под которым метрах в тридцати