дохновленностью".
   - Тогда ты понимаешь, что я довольно крепко  буду  обуздывать  Шиану,
пока не найду одного из "вдохновенных" решений.
   - Конечно.
   Одрейд жестом приказала связистам убрать проектор и отправилась дожи-
даться к краю застекленевшей равнины.
   Созидательное воображение.
   Она сознавала смешанность чувств в своих ассоциациях.
   Созидательность!
   Всегда опасна  для хранящейся под опекой силы. Новое могло уничтожить
хватку власти. Даже  Бене  Джессерит подходили к созидательности с опас-
кой. Движение  с ровным килем заставляло некоторых жертвовать раскачива-
нием лодки. Эта  деталь не попадала в переписку Дортуйлы.  Беда заключа-
лась в  том, что  созидающие  личности имеют склонность к тихим заводям.
Они это называют уединением. Было приложено немало усилий, чтобы вывести
из этого состояния Дортуйлу.
   Будь в порядке, Дортуйла. Будь лучшей нашей наживкой.
   Прибыли топтеры - шестнадцать штук. Пилоты их были  недовольны  новым
назначением, после всего, что они уже прошли. Переселять целые общины!
   Со смешанными чувствами Одрейд следила за посадкой топтеров на  твер-
дой глянцевой поверхности. Они складывали крылья назад в карманные чехлы
и становились похожими на спящих насекомых.
   Насекомые, одинаковостью своей напоминавшие творение безумного  робо-
та.
   Когда они взлетели, Стрегги, сидящая перед Одрейд, спросила:
   - Мы увидим песчаных Червей?
   - Возможно. Но сообщений о них еще не поступало.
   Стрегги села назад, разочарованная ответом, не сумев перевести его  в
другой вопрос. Правда временами огорчает, а какие серьезные ожидания бы-
ли поставлены на карту в этой эволюционной игре, подумала Одрейд.
   А зачем же еще разрушать на Доме Ордена все нами любимое?
   Поток мыслей остановил вид старой вывески,  дугой  возвышающейся  над
узким входом в ярко-розовое здание: КЛИНИКА НЕИЗЛЕЧИМЫХ БОЛЕЗНЕЙ.
   Может, здесь найдет себя Сестринство? Или это означает, что  они  по-
терпят массу неудач? Назойливые Иные Воспоминания должны иметь  назначе-
ние.
   Неудачи?
   Одрейд проанализировала это: если так случится, нужно будет  подумать
о Мурбелле в роли Сестры. Не в том смысле, что пленная Чтимая Матре была
неизлечимой неудачей. Но она была неприспособлена к окружающим  условиям
и прошла углубленную тренировку в слишком позднем возрасте.
   Как были все вокруг спокойны, следя за  навеваемым  ветром  песком  -
между китовыми спинами дюн временами проглядывали маленькие рифленые на-
носы. Раннее утреннее солнце только встало, освещая  мелкие  подробности
картины. Горизонт был затуманен пылью.
   Одрейд свернулась в кресле и уснула. Я уже видела это раньше. Я,  пе-
режившая Дюну.
   Болтанка, сопровождающая снижение и круговой заход к Центру  наблюде-
ния за пустыней Шианы, разбудили ее.
   Центр наблюдения за пустыней. Мы  снова  здесь.  Мы  еще  не  назвали
его... как не назвали и саму планету. Дом Ордена! Что это за имя?  Центр
наблюдения за пустыней! Описание, да и только. Подчеркивание  временнос-
ти.
   По ходу посадки она увидела подтверждение своих мыслей. Чувство  вре-
менности построек  было  усилено  спартанской  лаконичностью  всего  хо-
зяйства. Никакой мягкости, никаких закруглений на стыках. Вот это подсо-
единяется здесь, а вот это идет туда. Все соединено съемными  крепления-
ми.
   Посадка была жесткой, и пилот выразился так:
   - Ну вот вам и избавление.
   Одрейд прямиком направилась в комнату,  постоянно  резервируемую  для
нее и вызвала Шиану. Временные апартаменты: спартанская спальня с  жест-
кой койкой. На этот раз два стула. Окно на запад  с  видом  на  пустыню.
Временность этих комнат раздражала ее. Здесь все могло быть демонтирова-
но и перевезено. Она умыла лицо в смежной с  комнатой  ванной,  стараясь
экономить движения. После неудобного сна в топтере телу было не по себе.
   Освежившись, она подошла к окну, отдав должное  бригаде  монтажников,
построивших эту башню: всего десять этажей, этот - девятый. Шиана распо-
лагалась на последнем, пользуясь всеми преимуществами  процесса,  именем
которого называлось место.
   Дожидаясь встречи, Одрейд должным образом готовилась к ней.
   Распахни мозг. Отбрось предубеждения.
   Первые впечатления от прихода Шианы  должны  быть  восприняты  чистым
рассудком. Уши не должны ожидать знакомого голоса. Ноздри не должны  го-
товиться к привычным запахам.
   Я выбираю это. Я, ее первая наставница, восприимчива к ошибкам.
   Одрейд повернулась на звук открываемой двери. Стрегги.
   - Шиана только что вернулась из пустыни и говорит  сейчас  со  своими
людьми. Она просит Великую Мать встретиться с ней  в  верхних  комнатах,
они более удобны.
   Одрейд кивнула.
   В комнатах Шианы на последнем этаже глаз все так же резали углы. Нас-
пех собранное прибежище в пустыне. Огромная комната,  в  шесть-семь  раз
превышающая размеры гостиной, но играющая роль и кабинета и спальни.  На
двух стенах окна - на запад и север. Одрейд была потрясена смесью  функ-
ционального и нефункционального.
   Шиана постаралась отразить в комнатах себя.  Стандартная  койка  Бене
Джессерит была покрыта пледом ярко-оранжевого и темно-коричневого цвета.
На дальней стене висела картина, на  белом  фоне  которой  черные  линии
изображали вылетающего из-под земли песчаного Червя с  пастью,  перепол-
ненной кристальными зубами. Шиана написала ее, основываясь на Иных  Вос-
поминаниях и детских впечатлениях о Дюне.
   Немало значил выбор Шианы: она не пыталась создать более  претенциоз-
ного рисунка, может быть многоцветного и в традиционном пустынном стиле.
Просто Червь, намек на песок вокруг него и маленькая фигурка в плаще  на
переднем плане.
   Она сама?
   Восхитительная сдержанность и постоянное напоминание  о  причинах  ее
здешнего пребывания. Глубокое восхищение природой.
   Природа не создает плохих произведений.
   Фраза была слишком гладкой, чтобы принять ее.
   Что мы подразумеваем под "природой"?
   Она видела зверскую природную дикость: тщедушные деревца,  выглядящие
так, будто их макнули в бледнозеленую взвесь и оставили сушиться на краю
тундры, превратив в жалкую пародию на самих себя. Отвратительно.  Трудно
представить такие деревья целесообразными. И слепые  Черви...  слизистые
желтые тела. Где в них искусство? Временная остановка эволюционного раз-
вития и ее переориентация. Всегда ли вмешательство человека  приводит  к
переменам? Слиги! Каких гадостей понаделали там Бене Тлейлакс.
   Восхищаясь рисунком Шианы, Одрейд решила, что определенные комбинации
раздражают некоторые человеческие чувства. Слиги в  качестве  пищи  были
самой прелестью. Отвратительные комбинации касались  ранних  эксперимен-
тов. А потом опыты выносили приговор.
   Это плохо!
   В основном, то, что мы называем ИСКУССТВОМ, служит желаниям,  утверж-
дая их. Не надо мне этого! Я знаю, что могу принимать.
   Чем являлся для Шианы этот рисунок?
   Песчаный Червь: слепая мощь, сторожащая спрятанные сокровища.  Артис-
тизм в мистической красоте.
   Говорили, что Шиана однажды пошутила о своем назначении: "Я пасу чер-
вей, которых, может, еще и не будет".
   А даже если они и появятся, пройдут годы, прежде  чем  они  достигнут
тех размеров, что были изображены на картинке. Не ее ли голос исходил от
крохотной фигурки перед червем?
   - Со временем будет так.
   Запах меланжа наполнил комнату, запах более насыщенный, чем в обычных
комнатах Преподобной Матери. Одрейд окинула взглядом обстановку: стулья,
рабочий стол, освещение укрепленных глоуглобов -  все  было  расположено
предельно удобным образом. Но что за странной формы груда черного  плаза
в углу? Очередное произведение Шианы?
   Комнаты были под стать Шиане, решила Одрейд. Не так сильно, как рису-
нок, но и вид из окна напоминал ее происхождении, походя на Дар-эс-Балат
в глубине пустынь Дюны.
   Слух Одрейд уловил шорох со стороны двери. Она повернулась и  увидела
Шиану. Она застенчиво заглядывала в дверь, не торопясь подходить к  Пре-
подобной Матери.
   Движения яснее слов: "Итак, она пришла ко мне в  комнаты.  Хорошо.  А
кто-то мог бы и не принять моего приглашения".
   Обостренные чувства Одрейд заработали при виде Шианы.  Самая  молодая
из всей истории Преподобных Матерей. Ты часто думаешь о ней, как о тихой
маленькой Шиане. Она не всегда была тихой  и  уже  совсем  не  была  ма-
ленькой, но прозвище прижилось. Она даже не походила на мышку, хотя  за-
частую и напоминала тихого грызуна, ожидающего на краю поля ухода хозяи-
на. Чтобы устремиться в пшеницу подбирать осыпавшееся зерно.
   Шиана вошла в комнату, остановившись совсем близко к Одрейд.
   - Мы долго не виделись, Великая Мать.
   Первое впечатление Одрейд явно было смешанным.
   Прямота и маскировка?
   Шиана стояла в тихом ожидании.
   Гены Сионы Атридес создали занимательное лицо под налетом патины Бене
Джессерит. Зрелость проявлялась на нем в  соответствии  с  образами  как
Сестринства, так и Атридесов. Твердо запечатлелись следы  многочисленных
решений. Слабая, темнокожая беспризорница с выгоревшими каштановыми  во-
лосами превратилась в уравновешенную Преподобную Мать.  Кожа  оставалась
все такой же темной от многих часов, проводимых на свежем воздухе. Воло-
сы - такими же выгоревшими. Правда, глаза стали непреклонными и  целиком
синими, подчеркивая: "Я прошла Агонию".
   Что же такое я чувствую в ней?
   Шиана перехватила взгляд Одрейд (бене-джессеритская наивность) и  по-
няла, что в нем отражалась давно довлеющая конфронтация.
   У меня нет никакой защиты, кроме правды, и, надеюсь, она удержится от
исповеди.
   Одрейд с большим вниманием глядела на свою бывшую ученицу,  дав  волю
всем чувствам.
   Страх? Что я чувствую? Что-то в разговоре?
   Твердость голоса Шианы была превращена в мощный  инструмент,  раздра-
жавший со времени первой же встречи Одрейд. Естественная сущность  Шианы
(если можно так сказать, сущность Свободных!) была обуздана  и  перенап-
равлена. Было отшлифовано ядро жертвенности. Ее способность любить и не-
навидеть была сдержана крепкой уздой.
   Откуда у меня такое ощущение, будто она хочет сдержать меня?
   Одрейд внезапно ощутила свою уязвимость.
   Эта женщина ознакамливалась с моей крепостью изнутри. И теперь нельзя
уже было забывать об этом.
   На ум пришла беседа с Тамейлан: "Она из сохраняющих  себя  для  себя.
Помнишь сестру Швангью? Она такая же, только лучше.  Шиана  знает,  куда
направляется. Надо тщательней следить за ней. Кровь  Атридесов,  понима-
ешь?"
   "И я из Атридесов, Там."
   "Мы никогда не забываем об этом! Ты думаешь, мы будем стоять и  смот-
реть, если Великая Мать решила самовоспитываться?  Есть  пределы  нашему
терпению, Дар".
   - И вправду, этот визит запоздал, Шиана.
   Тон Одрейд встревожил Шиану. Она ответила на  него  резким  взглядом,
который в Сестринстве называют "БГ безмятежный", и едва ли во всей  Все-
ленной можно было найти более безмятежной маскировки, чем в этом  взгля-
де. Это был не просто барьер, это было нечто. Любое отклонение  от  этой
маски было для нее разрушительным. Сама по себе она  была  оскорблением.
Шиана тут же поняла это и рассмеялась.
   - Я знала, что ты придешь спрашивать! Беседа с Дунканом, верно? - По-
жалуйста, Великая Мать! Не отрицайте этого.
   - Совершенно, Шиана.
   - Он хочет, чтобы кто-нибудь защитил его в  случае  нападения  Чтимых
Матре.
   - И все? - Она что, держит меня за набитую дуру?
   - Нет. Его интересует информация о наших намерениях в случае  нападе-
ния Чтимых Матре.
   - Что ты сказала ему?
   - Все, что могла. - Правда - мое единственное оружие. Мне  надо  отв-
лечь ее.
   - Ты разделяешь его мысли, Шиана?
   - Да!
   - И я тоже.
   - Но не Там и не Белл?
   - Мои осведомители сообщают, что сейчас Белл готова терпеть его.
   - Белл? Терпеть?
   - Ты неверно оценила ее, Шиана. Это - твой порыв, - Она что-то  скры-
вает. Что ты сделала, Шиана?
   - Шиана, ты думаешь, что сработаешься с Белл?
   - Потому что я надоедаю ей? - Работать с Белл? Что она имеет в  виду?
Не Белл должна возглавлять этот проклятый проект Миссионарии!
   Уголки рта Одрейд слегка подергивались. Очередная выходка? Неужели?
   Шиана была главным предметом сплетен в столовых Централа. Рассказы  о
том, как она надоедала Воспитательницам (особенно  Белл)  и  весьма  де-
тальные отчеты об обольщениях, вскармливаемые сравнениями с Чтимыми Мат-
ре, принесенными Мурбеллой, были приправлены спайсом почище еды.  Одрейд
слышала обрывки разговоров не далее, как два дня назад. "Она сказала: (Я
воспользовалась методом "позволь мне дурно вести себя". Очень  действует
на мужчин, считающих, что они выгуливают тебя по дорожке в саду)".
   - Надоедаешь? Ты правильно выразилась, Шиана?
   - Подходящее слово: видоизменить, борясь с заложенными склонностями.
   И в тот самый момент, когда с губ слетели слова,  Шиана  поняла,  что
допустила промах.
   Одрейд почувствовала напряженную тишину. Видоизменить? Взгляд ее вер-
нулся к той странной черной груде в углу. Она посмотрела на нее с  отре-
шенностью, которая удивила ее.
   Зрелище захватывало. Она попыталась найти  согласованность,  какую-то
подсказку. Но не смогла, даже напрягшись до предела. И в этом цель.
   - Оно называется "Пустота", - сказала Шиана.
   - Твое? - Пожалуйста, Шиана. Скажи нет. Скажи, что  автор  там,  куда
мне не добраться.
   - Я создала это ночью неделю назад.
   - А черный плаз - единственная видоизмененная тобою вещь?
   - Изумительное замечание по поводу искусства в целом.
   Но не искусства в частности.
   - У меня есть связанная с тобою, Шиана проблема. Ты тревожишь некото-
рых сестер, - И меня. Есть в тебе дикий пунктик, который мы никак не на-
йдем. Генные следы Атридесов, которые Дункан предложил поискать, заложе-
ны в твоих клетках. Что они дают тебе?
   - Тревожу Сестер?
   - Особенно когда они вспоминают, что ты  -  моложе  всех,  когда-либо
прошедших Агонию.
   - Ну, кроме Отклонений.
   - И ты что, тоже?
   - Великая Мать? - Она никогда умышленно не ранила моих чувств  просто
так.
   - Ты прошла через Агонию, влекомая своей непокорностью.
   - А может лучше сказать, что я воспротивилась зрелому совету. -  Юмор
иногда смущал ее.
   В дверях появилась Престер, помощница Шианы. Она постукивала по  сте-
не, пока на нее не обратили внимания.
   - Вы велели мне немедленно сообщить вам о возвращении поисковой  бри-
гады.
   - О чем они сообщают?
   Облегчение в голосе Шианы?
   - Бригада номер восемь хочет, чтобы взглянули на их результаты.
   - Они всегда этого хотят!
   Интонация Шианы была подчеркнуто разочарованной:
   - Не хотите ли взглянуть со мной на их результаты, Великая Мать?
   - Я подожду здесь.
   - Я ненадолго.
   Когда они ушли, Одрейд подошла к западному окну: ясный вид на лежащую
за крышами  новорожденную  пустыню. Маленькие дюны.  Почти закат и сухая
жара, так напоминающая о Дюне.
   Что скрывает Шиана?
   Молодой парень, почти мальчик, загорал голышом на соседней крыше, ле-
жа кверху животом на матрасе цвета морской волны, набросив на лицо золо-
тое полотенце. Загар у него был бронзовым, под цвет полотенца и  рыжева-
тых волос. Ветерок приподнял уголок полотенца, забросив его на лицо. Ус-
тало двинулась вялая рука и восстановила покров.
   Как он может бездельничать? С ночной смены? Может быть.
   Безделье не поощрялось, а он выставлял его напоказ. Одрейд улыбнулась
сама себе. Могли простить любого, приняв за ночного  работника.  Он  мог
рассчитывать на это. Весь фокус заключался в том, чтобы не попасться  на
глаза тому, кто знал обратное.
   Я не буду спрашивать. Разум заслуживает награды. И, в  конце  концов,
может, - он и действительно с ночной смены.
   Она подняла взор. Вдали разворачивалась новая картина:  неземной  за-
кат. Над горизонтом была прочерчена узкая полоска оранжевого; вздымающа-
яся на месте, куда только что село солнце.  Серебряно-голубой  цвет  над
оранжевой полоской темнел, уходя ввысь. Она не раз видела такое на Дюне.
В метеорологические объяснения она старалась не  вдаваться.  Лучше  дать
глазам впитать эту сиюминутную красоту, а ушам и  коже  -  почувствовать
внезапное спокойствие, распространяющееся вокруг после резко наступающей
темноты, стирающей оранжевую грань.
   Краем глаза она заметила, что юноша собрал матрас, полотенце и скрыл-
ся за вентилятором.
   Из коридора послушался топот. Вбежала запыхавшаяся Шиана:
   - Они нашли залежи спайса в тридцати кликах  от  нас!  Небольшие,  но
плотные! - выдохнула она.
   - А это не ветряные наносы? - засомневалась Одрейд.
   - Не похоже. Я установила за ними круглосуточное наблюдение, -  Шиана
взглянула на окно, у которого стояла Одрейд. Она  видела  Требо.  Навер-
ное...
   - Я уже спрашивала тебя, Шиана, сможешь ли ты работать  с  Белл.  Это
важный вопрос. Там стареет и уже вскоре надо будет искать ей замену. Бу-
дет голосование, конечно.
   - Я? - Это было полной неожиданностью.
   - Мой первый кандидат. - Теперь повелительно. - Я хочу, чтобы ты была
рядом, и я смогла бы следить за тобой.
   - Но я думаю... ведь план Миссионарии...
   - Может подождать. И найдется другой пастух червей... если эти залежи
спайса - наша надежда.
   - А? Да... несколько наших людей, но ни одна из них...  Разве  вы  не
хотите проверить, повинуются ли мне Черви?
   - Работа в Совете на это не повлияет.
   - Я... ну, вы видите, насколько я удивлена.
   - Я бы сказала, ошеломлена. Скажи мне, Шиана,  что  тебя  в  эти  дни
действительно интересовало?
   Расследование продолжается. Ну, Требо, помогай мне.
   - Обеспечение нормального развития пустыни, - Правда! - И конечно  же
моя сексуальная жизнь. Вы видели юношу на крыше? Требо,  новенький.  Его
послал для шлифовки Дункан.
   Даже когда Одрейд уже ушла, Шиана пыталась понять, что такого весело-
го нашлось в этих словах. Впрочем, от Великой Матери удалось-таки  укло-
ниться.
   Не было нужды даже в уступках правде: "Мы обсуждали  возможность  на-
нести на Тега штамп и этим воскресить память Башара".
   Удалось избежать полной исповеди.
   Великая Мать так и не узнала, что я  проникла  в  способ  реактивации
тюрьмы не-кораблей и узнала, как обезвредить установленные там Беллондой
мины.


   Никакие сладости не скроют определенные типы горечи.  Если  горько  -
выплюнь. Так поступали наши давние предки.
   Кода.

   Мурбелла поднялась ночью, продолжая видеть сон, хоть и проснувшись  и
четко воспринимая окружающее: спящего рядом Дункана, слабое  потрескива-
ние машин, проекцию времени на потолке. Позже она настояла на том, чтобы
Дункан спал вместе с нею, боясь оставаться в одиночестве. Он винил ее  в
четвертой беременности.
   Она сидела на краю кровати. Комната казалась  нереальной  в  неверном
свете хронопроектора. Видения не исчезали.
   Дункан заворчал и перевернулся в ее сторону. Брошенная рука упала  ей
на колени.
   Она чувствовала, что причиной этого вторжения в разум был не сон, хо-
тя оно и обладало некоторыми его признаками. Это был  результат  занятий
Бене Джессерит. Они и их проклятые предложения насчет Скитейла... и  во-
обще всего! Они убыстряли темп, которым она и так уже  не  могла  управ-
лять.
   Этой ночью она заблудилась во внутреннем мире слов. Причина была  яс-
на. Беллонда утром обучила Мурбеллу девяти  языкам  и  провела  подозри-
тельную ученицу по дороге разума, называемой  "Лингвистическим  Наследи-
ем". Но влияние Белл на это ночное безумие не спасало.
   Кошмар. Она была существом микроскопических размеров, загнанная в ог-
ромное звенящее  эхом  пространство,  разрисованное  огромными  буквами,
встречающими ее везде, куда бы она не повернулась:  "Резервуар  данных".
Оживленные буквы с перекошенными челюстями и страшными, тянущимися к ней
щупальцами.
   Хищные звери, а она - их добыча. Уже проснувшись и понимая,  что  она
сидит на краю своей постели, а на ее коленях лежит рука Дункана, она все
равно видела зверей. Они собирались у нее