кожу и  удалим  глаза  для  наших  опытов.
Каждая его клетка будет принадлежать нам для  любой  цели,  которой  намерен
добиться Бене Тлейлаксу. - Он шмыгнул носом. - Это наше право.
   После этого маленький человечек с серой кожей с победной улыбкой взглянул
на Лето.
   Юный Атрейдес стойко выдержал этот удар, стараясь не показать того ужаса,
который охватил его при виде дьявольского изобретения тлейлаксов.  По  спине
пробежала струйка холодного пота. Он  ждал,  что  скажут  адвокаты,  но  они
молчали, словно набрали в рот воды.
   - Возможно, обвиняемый  даже  получит  некоторые  преимущества  от  наших
действий, - произнес тлейлакс с издевательской ухмылкой, - поскольку у  него
нет наследников.  Если  он  проиграет  процесс,  то  не  будет  больше  Дома
Атрейдесов.  Однако,  имея  в  своем  распоряжении  его  клетки,  мы  сможем
возродить его в виде гхола.
   Для того, чтобы добиться своих целей, с ужасом подумал Лето.
   Сидя за столом защиты, Ромбур  вызывающе  смотрел  на  тлейлаксов,  Гават
застыл, как статуя, а двое адвокатов по обе стороны от Лето торопливо делали
в блокнотах какие-то записи.
   - Достаточно с нас этого представления, - грохнул со  своего  места  лорд
Бэйн  О'Гэри.  -  Этот   вопрос   мы   обсудим   позже.   Давайте   перейдем
непосредственно к процессу. Я хочу услышать, что скажет по этому поводу  сам
Атрейдес.
   Лето старался не поддаться чувству страха, но до него вдруг с беспощадной
ясностью дошло, что он заведомо проиграл дело.  Все  присутствующие  в  зале
знают  о  его  непримиримой  ненависти  к  тлейлаксам  и  горячей  поддержке
поверженного Дома Верниусов.  Некоторые  могли  бы  засвидетельствовать  его
добрый нрав, но как мало людей здесь действительно знают Лето Атрейдеса  как
человека. Он молод и неопытен, и лишь волей обрушившейся  на  него  трагедии
Лето стал герцогом Каладана. Единственный раз члены Ландсраада видели  Лето,
да и то только лишь слушая речь, в которой  он  изобличил  свой  не  в  меру
горячий темперамент.
   Искры трещали  на  адской  тлейлаксианской  машине  для  вивисекций.  Она
урчала, словно голодный, алчущий крови зверь. Лето понял, что  пощады  ждать
неоткуда.
   Не успели вызвать первого свидетеля, как огромные, окованные медью  двери
зала со звоном и стуком ударились о стену, распахнувшись  настежь.  По  залу
пробежал шум, и Лето услышал грохот кованых сапог по вымощенному  мраморными
плитами полу.
   Оглянувшись, Лето увидел кронпринца  Шаддама,  одетого  в  мех  и  шелка.
Вместо простого мундира сардаукара, к которому привыкли все в Империи, принц
оделся в алое с золотом - официальные  геральдические  цвета  императорского
Дома Коррино. Будущий император прошествовал  по  залу,  привлекая  всеобщее
внимание, во главе тяжеловооруженной охраны. Четыре человека словно сканером
пронизывали людей взглядами, готовые к немедленному действию.
   Сам по себе Конфискационный Суд был в Империи большой редкостью, и  никто
не  ожидал,  что  на  нем  появится  сам  кронпринц   Шаддам.   Это   вообще
беспрецедентный случай.
   Шаддам прошел по широкому проходу мимо Лето, едва удостоив его  взглядом.
Сардаукары заняли места по краям  стола  защиты,  что  вызвало  у  Лето  еще
большую подавленность.
   Лицо Шаддама было каменным, лишь верхняя губа была слегка оттопырена.  Он
ничем не выдавал своих намерений. Оскорбило ли его мое послание? Сокрушит ли
он меня сейчас перед лицом всего Ландсраада? Кто сможет возразить ему,  если
он это сделает?
   Взойдя на помост, Шаддам громко провозгласил:
   - Я бы хотел сделать заявление до начала процесса. Предоставит ли Высокий
Трибунал мне такое право?
   Хотя Лето не слишком доверял своему дальнему родственнику, он все  же  не
мог не отдать должное царственному виду и элегантности Шаддама. На этот  раз
в зале появился полноправный властитель, а не бледная тень  древнего  старца
Эльруда. До коронации Шаддама осталось  два  дня,  за  коронацией  последует
пышная, невиданная доселе свадьба - Шаддам женится на Анирул.  Правда,  Лето
не  суждено  дожить  до  этого  бракосочетания.  Могущественный  Орден  Бене
Гессерит бросил все силы на поддержку Шаддама, и все Великие  и  Малые  Дома
немедленно станут искать его благорасположения.
   Он чувствует угрозу с моей стороны ?
   Главный магистрат низко поклонился и сделал широкий жест рукой.
   - Сир, ваше присутствие здесь и интерес, проявленный вами к  процессу,  -
великая честь для нас. Конечно, трибунал Ландсраада выслушает вас.
   Лето знал немного об этом магистрате: барон Лар Один, с  богатой  титаном
планеты Рисп VII.
   - Прошу вас, сир, говорите, - произнес Один. Шаддам через плечо обернулся
в сторону Лето.
   - С разрешения суда я бы хотел, чтобы мой кузен Лето Атрейдес встал рядом
со мной. Я хотел бы внести ясность в это прискорбное обвинение, и,  надеюсь,
мне удастся сберечь драгоценное время судей.
   Лето пришел в смятение и посмотрел на Гавата. Что он делает? "Кузен"?  Он
говорит это так.., сердечно,  но  ведь  мы  никогда  не  были  близки.  Лето
приходился внуком одной из  дочерей  Эльруда  от  второй  жены  престарелого
императора, которая не  была  матерью  Шаддама.  Ветви  древа  рода  Коррино
распространились широко среди Домов Ландсраада, и такие кровные узы мало что
значили в глазах Шаддама.
   Главный магистрат кивнул. Адвокаты застыли на месте, не в силах вымолвить
ни слова от изумления. Лето с  опаской  поднялся.  Колени  его  подгибались,
когда он поднимался на помост, чтобы встать рядом  с  кронпринцем.  Вот  они
стоят рядом - Шаддам справа. Лето - слева. Двое  мужчин,  похожих  статью  и
лицом, правда,  одеты  они  совершенно  по-разному,  представляя  собой  два
противоположных социальных полюса. Лето в своей рыбацкой  одежде  чувствовал
себя словно пыль, подхваченная могучим вихрем.
   Лето отвесил будущему императору церемониальный поклон, и Шаддам, подойдя
к нему, обнял его за плечо, шелк одеяния кронпринца скользнул по руке Лето.
   - Я говорю от самого сердца Дома Коррино, от крови падишахов императоров,
- начал Шаддам. - В этом меня поддерживают все мои предки, какие  когда-либо
имели счастье встречаться с Домом Атрейдесов. Отец  этого  человека,  герцог
Пауль Атрейдес, храбро сражался  под  знаменами  Империи  против  мятежников
Эказа. В битвах и среди великих опасностей семья Атрейдес никогда, насколько
мне известно, не совершала предательств  и  бесчестья  -  этого  не  было  с
времен,  когда  они  проявляли  героизм  и  самопожертвование  в   битве   у
Хретгирского моста во время Джихада. Никогда! Слышите, вы, никогда Атрейдесы
не были способны на подлое убийство.  Кто  хочет  меня  опровергнуть,  пусть
попробует  сделать  это.  -  Он  прищурил  глаза,  и  магистраты,  испытывая
неловкость, отвели взгляды.
   Шаддам переводил взор с одного магистрата на другого.
   - Кто из вас, зная историю своего Дома, может с чистой  совестью  сказать
то же самое о себе? Кто может рассказать о такой же  верности,  о  такой  же
незапятнанной  чести?  Не  многие  из  нас,  если  говорить  правду,   могут
сравниться  в  благородстве  с  Домом  Атрейдесов.  -  Он  дождался  тишины,
нарушаемой  лишь  потрескиванием  статического  электричества   в   зловещей
тлейлаксианской машине. - Ах да, но ведь именно для  этого  мы  и  собрались
сегодня здесь, джентльмены, для того, чтобы не пострадали правда и честь.
   Лето заметил, что некоторые магистраты закивали в знак  согласия,  но  от
них и не ожидали другого. Но выглядели они озадаченно. Имперские вожди редко
по своей воле  посещали  заседания  судов  Ландсраада.  Зачем  было  Шаддаму
впутываться в такое незначительное дело?
   Он прочел мое послание, подумал Лето, и это его ответ. Тем  не  менее  он
ждал, когда захлопнется ловушка. Он не понимал,  во  что  его  вовлекли,  но
чувствовал, что Шаддам не мог просто так взять и явиться в  суд,  чтобы  его
спасти. Из всех Великих Домов Ландсраада Дом  Коррино  отличался  наибольшим
коварством.
   - Дом Атрейдесов  всегда  руководствовался  в  своих  действиях  высокими
идеалами,  -  продолжал  Шаддам,  его  императорский  голос  звучал  подобно
раскатам грома. - Всегда! И юный  Лето,  вынужденный  в  силу  бессмысленной
смерти своего отца слишком рано взять в свои руки бразды правления, впитал с
молоком матери фамильную честь и этический кодекс.
   Шаддам  снял  руку  с  плеча  Лето  и  шагнул  вперед,  приблизившись   к
магистратам.
   - Мое мнение таково, что этот человек не мог намеренно открыть  огонь  по
тлейлаксианским кораблям, в чем его обвиняют. Такой акт противен  всему,  во
что верит  Дом  Атрейдесов.  Все  аргументы,  говорящие  о  противоположном,
насквозь фальшивы и лживы.  Мои  Вещающие  Истину  говорили  с  Лето  и  его
свидетелями и подтверждают правоту и истинность их слов.
   Ложь, подумал Лето. Я не разговаривал с Вещающими Истину!
   - Но, ваше высочество, - сказал  магистрат  Прад  Видаль,  нахмурив  свои
черные брови,  -  экспертиза  показала,  что  из  пушек  фрегата  Атрейдесов
стреляли. Вы предполагаете, что корабли Тлейлаксу были разрушены  вследствие
несчастного случая и безумного стечения обстоятельств?
   Шаддам пожал плечами.
   - Насколько я знаю, герцог Лето удовлетворительно объяснил этот факт. Я и
сам  часто   пользуюсь   своими   боевыми   кораблями,   чтобы   в   космосе
попрактиковаться в стрельбе по  движущимся  мишеням.  Все  остальные  данные
расследования  дали  неоднозначные  результаты.  Возможно,   что   это   был
несчастный случай, но вина за него лежит не на Атрейдесе. Вероятно, это было
поломка какой-то системы корабля.
   - Но сразу на двух кораблях Тлейлаксу? - недоверчиво протянул Видаль.
   Лето  безмолвно  оглядывался,  наблюдая,  как  разворачиваются   события,
самопроизвольно раскручиваясь, как  отпущенная  пружина.  Шаддам  собирается
начать свое  царствование.  Если  император  сам  открыто  и  недвусмысленно
выступает на стороне ответчика,  то  кто  из  представителей  Великих  Домов
рискнет противоречить императору, объявляя таким образом себя врагом короны?
Возмездие будет суровым, а опала долгой.
   Все это  политика,  игры  во  власть  Ландсраада,  обмен  любезностями  и
одолжениями, думал  Лето,  стараясь,  однако,  сохранять  хладнокровие.  Все
сказанное не имеет ни малейшего отношения к истине. Теперь, когда  кронпринц
четко обозначил свою позицию,  все,  кто  проголосует  за  виновность  Лето,
автоматически проявят неподчинение воле нового императора. Даже  враги  Дома
Атрейдесов поостерегутся делать такой рискованный шаг.
   - Кто знает? - сказал Шаддам,  тряхнув  головой  и  давая  таким  образом
понять, что это несущественный вопрос. - Вероятно, осколки  первого  корабля
повредили второй, находившийся рядом.
   Никто из присутствующих не был настолько наивен, чтобы всерьез воспринять
это нелепое объяснение, но кронпринц Коррино дал всем опору, пусть бумажную,
но площадку, от которой можно отталкиваться.
   Магистраты  принялись  тихо  переговариваться  между   собой.   Некоторые
находили объяснение вполне пригодным, они просто хотели согласиться с  новым
императором, но только не Видаль. Лоб его покрылся холодной испариной.
   Оглянувшись через плечо. Лето  увидел,  что  представитель  Тлейлаксу  от
возмущения трясет головой. В высоком кресле, предоставленном ему возле стола
обвинения, он выглядел капризничающим ребенком.
   Кронпринц продолжал свою речь:
   - Я здесь, потому  что  воспользовался  своим  правом  вашего  верховного
главнокомандующего, чтобы лично позаботиться  о  моем  кузене  герцоге  Лето
Атрейдесе. Я настоятельно прошу закончить этот процесс и восстановить Лето в
его правах на титул и владения. Если вы удовлетворите эту.., просьбу,  то  я
обещаю послать на Тлейлаксу корпус имперских дипломатов,  чтобы  убедить  их
отказаться от иска и не мстить Лето каким бы то ни было способом.
   Шаддам долгим  взглядом  посмотрел  на  тлейлаксов,  и  у  Лето  возникло
впечатление, что кронпринц  давно  держит  этих  гномов  на  мушке  прицела.
Похоже, что это действительно было  так.  Во  всяком  случае,  у  тлейлаксов
убавилось спеси, когда они убедились, что будущий император  держит  сторону
Лето Атрейдеса.
   - Но если истцы не согласятся? - поинтересовался Видаль.
   Шаддам улыбнулся.
   - О, они согласятся. Я готов открыть для  них  сокровищницу  Империи  для
возмещения убытков от  катастрофы,  которая  воспоследовала,  несомненно,  в
результате несчастного  случая.  Мой  долг,  как  вашего  нового  правителя,
обеспечить мир и стабильность во всей Империи. Я не  могу  допустить,  чтобы
какая-то  родовая  вражда  разрушила  здание,  которое  мой  дражайший  отец
возводил столь долго и неутомимо.
   Лето встретился взглядом с Шаддамом и за бравадой и напыщенностью  увидел
страх.  Без  слов  Шаддам  велел  Лето  молчать,  что  вызвало  еще  большее
любопытство у последнего. К какому взрыву привел его блеф и какие шестеренки
привел в движение?
   Так или иначе, но Лето решил придержать язык. Но даст ли Шаддам жить  ему
спокойно  после  процесса,  не  зная,  располагает  ли  Лето   какими-нибудь
доказательствами его преступлений?
   После короткого  совещания  барон  Лар  Олин  встал,  прочистил  горло  и
провозгласил:
   - Обсудив все улики против Лето Атрейдеса, должным образом приведенный  к
присяге Совет Ландсраада нашел, что все обвинения  против  означенного  Лето
Атрейдеса являются условными и недоказуемыми. Учитывая большие сомнения, суд
считает, что нет достаточных оснований для процесса, который может  привести
к разрушительным последствиям, особенно  в  свете  речи  кронпринца  Шаддама
Коррино. Таким образом, мы объявляем, что Лето Атрейдес полностью освобожден
от обвинений и ему возвращены титул и все достояние.
   Пораженный  таким  неожиданно  свалившимся  счастьем,   Лето   не   сразу
сообразил, что надо ответить  на  поздравление  будущего  императора.  После
этого Лето мгновенно окружили его друзья и сторонники. Многие  из  них  были
рады его  выигрышу,  но  Лето  не  был  наивным  простаком  и,  несмотря  на
молодость, понял, что  многие  члены  Ландсраада  радуются  не  столько  его
победе, сколько поражению Тлейлаксу.
   В зале началась овация и раздались приветственные крики.  Лишь  несколько
присутствующих  сохраняли  угрюмый  вид,  недовольные  исходом  дела.   Лето
заметил, кто это, понимая, что то же самое сделал и Туфир Гават.
   - Лето, я должен сделать еще одну вещь, - сказал Шаддам,  прорезав  своим
мощным голосом общий шум.
   Углом глаза Лето заметил, как в воздухе что-то сверкнуло.  Шаддам  резким
движением выбросил из рукава кинжал, прозрачное  лезвие  которого  светилось
таким же сине-зеленым светом, как и подножие  императорского  трона.  Шаддам
взмахнул кинжалом.
   Туфир вскочил на ноги, но было поздно - люди заполнили  все  пространство
между ним и Лето.
   Однако Шаддам с улыбкой вложил кинжал в пустые ножны на поясе Лето.
   - Примите мои поздравления, кузен, - сказал Шаддам приветливым  тоном.  -
Носите этот клинок как напоминание о верной службе вашему императору.

***

   Мы делаем то, что должны. Да будут прокляты дружба и верность! Мы  делаем
то, что должны.
   Леди Елена Атрейдес. Из личного дневника

   Потрясенный Фенринг грустно размышлял, сидя в своих апартаментах. Как мог
Шаддам так поступить с ним?
   Капсула из-под послания валялась тут же на кровати, запечатанная восковым
львом Коррино. Указ Шаддама Фенринг порвал в клочья, но содержание  запомнил
слово в слово.
   Новое назначение - ссылка! - а может, выдвижение?
   "Хазимир Фенринг, в признательность за твою безупречную службу Империи  и
трону падишахов императоров,  ты  с  этого  момента  назначаешься  на  вновь
образованный пост официального имперского наблюдателя на Арракисе.
   Вследствие того, что эта планета имеет жизненную важность  для  экономики
Империи, ты будешь получать все необходимое для твоей службы довольствие".
   Ля-ля, ля-ля.
   Как он вообще осмелился это сделать? Какая бездарная трата его, Фенринга,
сил и таланта. Какая мелкая месть - послать Хазимира Фенринга в эту песчаную
дыру, где ползают какие-то вонючие черви и обитают немытые люди.  Он  просто
дымился  от  ярости,  и  больше  всего   ему   хотелось   посоветоваться   с
очаровательной Марго Рашино-Зеа, которой он доверял больше, чем следовало. В
конце концов, она же ведьма Бене Гессерит...
   Вследствие того, что эта планета имеет жизненную важность! Он фыркнул  от
ярости и начал крушить все, что попадалось ему под  руку.  Он  понимал,  что
Шаддам выслал его в приступе  раздражения.  Для  человека  со  способностями
Хазимира Фенринга такая новая работа  -  это  неприкрытое  оскорбление.  Она
удаляет его от центра имперской власти. Он должен быть здесь, на Кайтэйне, в
оке политического тайфуна, а не затеряться где-то на краю вселенной, в богом
забытом углу.
   Но указ  Шаддама  должен  быть  выполнен  беспрекословно.  Фенрингу  дано
тридцать  дней,  чтобы  отправиться  на  планету,  известную  своим  знойным
климатом. Интересно, вернется ли он когда-нибудь назад.

***

   Все люди содержатся в одном-единственном человеке, точно так же  как  все
времена в едином мгновении, а вся вселенная в одной песчинке.
   Фрименская поговорка

   В день коронации и свадьбы Шаддама IV  на  всех  планетах  Империи  царил
подлинный праздник. Люди пели, плясали, пили, устраивали игры и  фейерверки.
Старый император Эльруд правил так долго, что лишь считанные единицы помнили
его коронацию.
   В столице Империи густые толпы выстроились вдоль  великолепных  бульваров
задолго до прохождения императорской процессии.  Стоял,  как  обычно,  яркий
солнечный день, и торговцы спешили продать свой товар  -  дешевые  сувениры,
памятные знаки и холодные закуски.
   На ветру развевались знамена Дома  Коррино;  все  жители  надели  алые  и
золотые цвета, для того чтобы как следует отметить великое событие.  Солдаты
сардаукарской гвардии были одеты по  случаю  праздника  в  золотые  парчовые
накидки, наброшенные поверх обычного черно-серого обмундирования. Стоя,  как
статуи, они  держали  на  караул  свои  лазерные  винтовки,  не  обращая  ни
малейшего внимания на звонкое пение фанфар и рев толпы. Однако гвардия  была
готова пустить в ход смертельное оружие при первом же намеке на угрозу жизни
и достоинству императора. Приветственные крики вырвались  из  тысяч  глоток,
когда кронпринц Шаддам и его нареченная невеста Анирул показались в  карете,
запряженной шестеркой львов с планеты Хармонтеп. Гривы великолепных животных
развевались подобно флагам на теплом ветру.  На  запятках  стояли  ливрейные
лакеи, кавалеры свиты гарцевали вокруг кареты, которая, словно дымкой,  была
подернута мерцающим защитным полем Анирул выглядела поистине царственно.  По
случаю свадебной церемонии она сбросила  свою  черную  накидку  Сестры  Бене
Гессерит и нарядилась в море кружев, оборок и  жемчуга.  Ее  тиара  поражала
взор обилием драгоценных  камней,  которые  сияли  и  переливались  в  лучах
ласкового солнца, светившего с вечно безоблачного неба.  Под  стать  невесте
был и жених - рыжеватые  волосы  Шаддама  были  безукоризненно  уложены,  на
принце красовался мундир с аксельбантами  и  эполетами,  на  груди  сверкали
золотом позвякивающие медали.
   Поскольку кронпринц своей  женитьбой  не  отдал  предпочтения  ни  одному
Великому или Малому Дому, то Ландсраад без особых трений принял  Анирул  как
супругу нового императора, хотя многие задавали себе вопрос  о  таинственном
происхождении невесты и ее положении в  "секретной  табели  о  рангах"  Бене
Гессерит. Правда,  после  смерти  Эльруда  и  коронации  Шаддама  в  Империи
назревали большие перемены, и сам кронпринц рассматривал такой брак как свое
преимущество.
   С отеческой улыбкой,  застывшей  на  его  лице,  Шаддам  бросал  в  толпу
пригоршни солари и пакетики с пылью  драгоценных  камней,  следуя  имперской
тра