имых  дета-
лей. Мне кажется, они переоценивают себя.
   Беллонда уставилась на него; детские невинные глаза смотрели взглядом
Башара.
   - Оставь здравомыслие, всяк сюда входящий, - промолвил он.
   - Уходите отсюда все!  -  приказала  Одрейд,  -  Займитесь  делом.  А
Майлс...
   Он уже слез со стула, но остался стоять рядом, и  выглядел  при  этом
точно так, как всегда, когда ждал от Матери важных слов или разъяснении.
   - Ты говоришь о том, что применение оружия может вызвать  бессмыслен-
ные трагедии?
   - О чем же еще? Разумеется, ты же не думаешь, что  это  относилось  к
вашей Общине Сестер!
   - Дункан иногда играет в такие игры.
   - Я не хочу, чтобы мы заразились безумием Чтимых Матр, - сказал  Тег,
- Ты же знаешь, это заразно.
   - Они попытались контролировать сексуальное  влечение,  -  промолвила
Одрейд, - Это все время от тебя ускользает.
   - Ускользающее безумие, - согласился он, наклонился над столом -  его
подбородок почти касался столешницы.
   - Что-то притягивает этих женщин, влечет их  сюда.  Дункан  прав. Они
ищут чего-то и бегут от чего-то в одно и то же время.
   - У тебя девяносто Стандартных дней, чтобы  подставиться,  -  сказала
она, - Ни дня больше.


   Иш йара ал-ахдаб хадбат-и. (Горбун не видит собственного горба. - На-
родная мудрость) Комментарий Бене Джессерит: Горб можно  увидеть  с  по-
мощью зеркал, но зеркала могут показать все существо.
   Башар Тег

   Это было слабостью в Бене Гессерит, которую, как понимала Одрейд, Об-
щине вскоре придется признать. Но то,  что она увидела ее первой, отнюдь
не доставляло  утешения. "Отказываться  от глубочайшего нашего источника
сил, когда они нам так необходимы!" Ушедшие в Рассеивание перешагнули за
пределы человеческой способности объединять опыт пережитого в какой-либо
контролируемой форме  "Мы способны только выделять существенно необходи-
мое,  а это  дело  мнения". Жизненно  важные  данные  прятались где-то в
больших и малых событиях,  ощущениях, называемых инстинктом. Вот оно на-
конец - им придется вернуться назад к невысказанному знанию.
   В эти времена слово "беженцы" окрашено значением, какое оно имело  до
космичесой эры. У небольших групп Преподобных Матерей, рассылаемых Общи-
ной, немало общего с потерявшими родимый дом путниками, бредущими по за-
терянным дорогам с жалкими пожитками, завязаными в кусок дерюги,  трясу-
щимися на дребезжащих телегах или в ветхих повозках, и  на  каждом  лице
печать тоски или ярость отчаяния.
   "И так мы повторяем историю и повторяем ее, и повторяем ее".
   Когда Одрейд входили в капсулу  трека  скоростной  трубы,  Рассеянные
Сестры все еще не оставляли ее мыслей: политические беженцы, экономичес-
кие беженцы, предвоенные беженцы.
   "Это твоя Золотая Тропа, Тиран?"
   Видения ее Рассеяных подопечных преследовали Одрейд и когда она вошла
в Уединенный обеденный зал  Централи,  столовую,  куда  вход  дозволялся
только Преподобным Матерям. Здсь они сами обслуживали себя у стоек.
   Двадцать дней прошло с тех пор, как она предоставила Тегу  разрабаты-
вать будущую кампанию. Централь переполнили слухи, особенно много их бы-
ло среди Прокторов, хотя никаких признаков нового голосования. Необходи-
мо сегодня объявить новые решения и это будет нечто большее  чем  просто
назвать имена тех, кто вместе с ней отправятся на Узловую.
   Она оглядела аскетически суровую столовую с ее желтыми стенами,  низ-
ким потолком, маленькими квадратными столами, которые можно составить  в
ряд, чтобы усадить большую группу обедающих. За окнами  вдоль  одной  из
стен зеленел сад, укрытый прозрачным куполом. Карликовые абрикосовые де-
ревья с незрелыми в это время года плодами на  ветвях,  газон,  скамейки
небольшие столики. Когда закрытый сад  заливал  солнечный  свет.  Сестры
всегда предпочитали есть среди зелени. Никакого солнца сегодня.
   Она оставила без вниманию стойку кафетерия, где ей освободили  место.
"После, Сестры".
   У углового стола, поближе к окнам,  всегда оставляемого для нее,  она
намеренно передвинула  стулья. Коричнеыое  вертящееся  кресло Белл слабо
запульсировало от  этого  непревычного перемещения. Одрейд села спиной к
стойке кафетерия, зная  что  это будет истолковано правильно:  "Оставьте
меня с моими мыслями".
   Ожидая, Одрейд смотрела во двор. Окружающая газон стена  экзотических
кустов с пурпурными листьями теперь вся покрылась красным. На  невысоких
стеблях поднялись огромные соцветья удивительных цветов, нижние  их  ле-
пестки были слегка подернуты желтым.
   Первой появилась Беллонда, упала в свое кресло, не проронив ни  слова
о том, что оно сегодня стоит не на своем месте. Белл зачастую появлялась
на люди в довольно неряшливом виде: пояс болтается, роба смята, на груди
крошки еды. Сегодня все было иначе.
   "С чего это вдруг?"
   - Там и Шиана запоздают, - сказала Беллонда.
   Одрейд приняла это к сведению, не отрывая взгляда от этой новой  Бел-
лонды. Не похудела ли она? На самом деле не было никакого способа совер-
шенно изолировать Великую Мать от того, что происходило  в  пределах  ее
восприятия, но иногда срочность текущих дел отвлекала ее от мелких изме-
нений. Впрочем, это было естественной для Преподобной Матери  привычкой,
и негативные свидетельства несли в себе столько же информации как и  по-
зитивные. Подумав, Одрейд осознала, что эта новая Беллонда  с  ними  уже
несколько недель.
   Что-то произошло с Беллондой. Любая Преподобная Мать способна  в  ра-
зумных пределах контролирвать свой вес и фигуру. Дело внутренней химии -
притушить огонь или давать ему разгореться.  Уже  многие  годы  мятежная
Беллонда кичилась тучностью.
   - Ты сбавила вес, - сказала Одрейд.
   - Жир начинал уж слишком стеснять меня в движениях.
   Это никогда не было для Беллонды достаточной причиной,  чтобы  менять
свои привычки. Неповоротливость тела она всегда компенсировала быстротой
ума, проекциями и скоростным транспортом.
   - Слова Дункана действительно тебя проняли, так ведь?
   - Я не ханжа и не преступница!
   - Думаю, пора послать тебя куда-нибудь в ссылку.
   Эти временные всплески юмора обычно раздражали Беллонду. Сегодня  она
пропустила замечание Одрейд  мимо  ушей,  но  под  нажимом  пристального
взгляда Одрейд ей пришлось все же сказать:
   - Если тебе так необходимо знать, дело в Шиане. Она наседала на меня,
чтобы я что-то сделала со своей внешностью и больше  общалась  с людьми.
Как она меня этим раздражала! Я это делаю, чтобы она заткнулась.
   - А почему Там и Шиана запаздывают?
   - Просматривают записи твоего последнего разговора с Дунканом. Я  ос-
новательно ограничила к нему доступ. Кто может предугадать, что произой-
дет, если это станет общеизвестно.
   - Но станет ведь.
   - Неизбежно. Я только пытаюсь выиграть для нас время.
   - Я не хотела, чтобы это скрывали, Белл.
   - Дар, что ты собираешься делать?
   - Это я объявлю на Синоде.
   Ни слова в ответ, но Беллонда уставилась на нее в крайнем изумлении.
   - Это мое право - созвать Синод, - сказала Одрейд.
   Беллонда откинулась на спинку кресла и стала  изучающе  рассматривать
Одрейд, оценивая, задавая вопросы... все без  единого  слова.  Последний
раз Синод в ордене Бене Джессерит созывали сразу после смерти Тирана.  А
до того - когда Тиран захватил власть. Со  времени  первых  атак  Чтимых
Матр казалась невозможной сама мысль о созыве Синода. Слишком много вре-
мени и рабочих рук придется оторвать от отчаянно срочных работ.
   В настоящее же время Беллонда спросила:
   - Ты рискнешь привезти сюда Сестер из уцелевших Обителей?
   - Нет. Их будет представлять Дортуйла. Как ты знаешь, имелся подобный
прецедент.
   - Сначала, ты освобождаешь Мурбеллу, теперь - Синод.
   - Освобождаю? Мурбелла связана золотыми узами. Куда она  денется  без
Дункана?
   - Но ты дала Дункану свободу покинуть корабль!
   - Сделал он это?
   - Ты думаешь, все, что он достает из систем корабля,  это  информация
из корабельного арсенала?
   - Я знаю.
   - Это мне напоминает Джессику, повернувшуюся спиной к Ментату,  кото-
рый мог бы убить ее.
   - Ментат был обездвижен собственными убеждениями.
   - Иногда бык поднимает на рога матадора, Дар.
   - Чаще, нет.
   - Наше выживание не должно зависеть от статистики!
   - Согласна. Вот почему я созываю Синод.
   - Включая алколитов.
   - Всех.
   - Даже Мурбеллу? Она получит голос послушницы?
   - Думаю, к тому времени она, возможно, будет уже Преподобной Матерью.
   - Ты слишком спешишь, Дар! - выдохнула Беллонда.
   - Иногда этого требует ситуация.
   Беллонда бросила взгляд в сторону двери.
   - Вот идет Там. Позже, чем я ожидала. Интересно,  не  задержались  ли
они, чтобы проконсультироваться с Мурбеллой?
   Задыхаясь от быстрой ходьбы, подошла Тамалан, опустилась в свое крес-
ло, но тут заметила, что оно стоит иначе, и сказала:
   - Шиана сейчас подойдет. Она показывает записи Мурбелле.
   - Она  собирается  провести  Мурбеллу через Агонию и созвать Синод, -
сказала Беллонда, обращаясь к Тамалан.
   - Я ничуть не удивлена, - Тамалан как всегда четко выговаривала  сло-
ва. - Нужно как можно скорее решить, на каком положении здесь  находится
эта Чтимая Матре.
   К ним присоединилась Шиана, опустившись в кресло слева от  Одрейд  со
словами:
   - Вы наблюдали, как Мурбелла ходит?
   Этот вопрос, заданный безо всякой преамбулы и столь неожиданно,  зас-
тал Одрейд врасплох и заставил ее насторожиться. "Мурбелла, которая  хо-
дит по кораблю". Они за ней наблюдали не далее как  сегодня  утром.  Как
красива Мурбелла, и никуда от этого  не  скрыться.  Для  остальных  Бене
Джессерит, что для послушниц, что  для  Преподобных  Матерей,  она  была
чем-то экзотическим. Уже будучи взрослой, она прибыла из опасного Извне.
"Одна из них". Но взгляд приковывали к себе именно ее движения.  Гомеос-
тазис в ней далеко превосходил любую норму.
   Вопрос Шианы направлял внимание наблюдателя на нечто  иное.  Нечто  в
спокойно приемлемой походке  Мурбеллы  требовало  нового  изучения.  Что
именно?
   Все движения Мурбеллы всегда были тщательно рассчитаны. Она исключала
все, чего не требовалось для того, чтобы пройти из одного места  в  дру-
гое. "Путь наименьшего сопротивления?" Это представление о Мурбелле зас-
тавило Одрейд подобраться. Шиана, конечно же,  это  тоже  заметила.  Что
Мурбелла одна из тех, кто каждый раз выбирает самых легкий путь? На  ли-
цах своих собеседниц Одрейд видела именно этот вопрос.
   - Агония все прояснит, - сказала Тамалан.
   - Возможно, все дело в том, что она не теряет попусту  энргию.  Но  я
согласна с Там. Агония.
   - Не совершаем ли мы ужасной ошибки? - спросила Беллонда.
   Из того, как задан был этот вопрос, Одрейд поняла, что Белл пришла  к
умозаключению Ментата. "Она увидела, что я намереваюсь сделать".
   - Если у вас есть лучшие предложения, выскажите их сейчас,  -  произ-
несла Одрейд. "Или сидите смирно".
   Все молчали. Одрейд по очереди посмотрела на каждую  из  женщин,  по-
дольше задержав взгляд на Белл.
   "Помогите нам, боги, кем бы вы ни были! И я, будучи  Бене  Джессерит,
слишком агностик, чтобы предлагать вам эту мольбу с чем-то большим,  чем
надежда, что мы просчитали все возможности. Не открывай им этого сейчас,
Бел. Если ты знаешь, что я сделаю, то понимаешь, что  это  должно  стать
явным в свое собственное время".
   Беллонда, кашлянув, вывела Одрейд из задумчивости.
   - Мы собираемя есть или разговаривать? Люди смотрят.
   - Не стоит ли еще раз попытаться вытянуть что-то из Скитэйла? - спро-
сила Шиана.
   "Это что, попытка отвлечь мое внимание?"
   - Ничего ему не давайте! - резковато бросила Беллонда. - Он у нас  на
крючке. Пусть попотеет.
   Одрейд внимательно посмотрела на Беллонду. Она  кипит  от  злости  на
молчание, к которому ее вынуждало тайное решение Одрйд. Избегает  встре-
чаться взглядом с Шианой. "Ревнует! Белл ревнует Шиану!"
   - Теперь я только советник, но... - начала Тамалан.
   - Прекрати это, Там, - оборвала ее Одрейд.
   - Мы с Там обсуждали этого голу, - сказала  Беллонда  (Айдахо  всегда
преврщался в "этого голу", если у Белл было на готове какое-нибудь  пре-
небрежительное замечание.) - Почему он думал, ему нужно тайно разговари-
вать с Шианой? - пристальный взгляд в сторону Шианы.
   Одрейд поняла, что Белл разделяет ее  подозрения.  "Она  отказывается
принять это объяснение. Она отрицает эмоциональную пристрастность Дунка-
на?"
   - Великая Мать это объяснила! - быстро заговорила Шиана.
   - Эмоции! - фыркнула Белллонда.
   Одрейд повысила голос, и сама удивилась такой своей реакции:
   - Подавлять эмоции - слабость!
   Седые брови Тамалан поползли вверх.
   - Если мы не согнемся, то можем сломаться, - вмешалась Шиана.
   Прежде чем Беллонда нашла что ответить, Одрейд сказала:
   - Лед можно расколоть или растопить. Ледяные девы уязвимы для  единой
атаки.
   - Я голодна, - сказала Шиана.
   "Миротворчество". Неожиданная роль для Мышки.
   - Осетрина, - Тамалан встала. - Надо поесть рыбки, пока наше море еще
не исчезло. У нас недостатчно нульэнтропийных запасов.
   Погрузившись в магчайший поток сознания, Одрейд отметила, как  Сестры
отошли к стойке кафетерия. Обвинение в словах Тамейлан непомнило ей  тот
второй день с Шианой, второй день, после того как она  вынесла  приговор
Великому Морю. Стоя рано утром у окна Шианы, Одрейд следила  за  морской
птицей, улетающей на север. Здесь ее огромные белые крылья казались  со-
вершенно не на месте, но именно из-за этого и  ностальгии  по  волнам  и
кружению птиц над ними невероятно прекрасными.
   Белые крылья блестели в лучах утреннего солнца. Внезапно,  неподвижно
распустив их, птица застыла. Потом, поднявшись в воздушном течении,  она
поястребиному сложила крылья, камнем бросилась вниз и скрылась за крышей
ближайшего здания. Появившись вновь, она что-то уже несла в клюве. Лако-
мый кусочек охотница сглотнула на лету.
   Морская птица, оставшаяся одна и приспосабливающаяся.
   "Мы адаптируемся. Мы действительно адаптируемся".
   В этой мысли не было ничго успокаивающего, ничего, что дало бы минут-
ную прередышку. Скорее она шокировала. Одрейд чувствовала,  что  ее  как
будто уносит опасным течением. Не только любимый ее Дом Ордена, но и вся
их человеческая вселенная вырывалась из старых,  принимая  новые  формы.
Может быть в этой новой вселенной  и  правильно,  что  Шиана  продолжает
скрывать что-то от Великой Матери. "А ведь она что-то скрывает".
   И вновь ядовитый тон Беллонды заставли Одрейд  вернуться  к  действи-
тельности:
   - Если ты не собираешься обслужить себя сама, полагаю,  нам  придется
позаботиться о тебе.
   Беллонда поставила на стол перед Одрейд миску ароматной рыбы и тарел-
ку с огромным ломтем чесночного хлеба.
   После того как каждая из них отведала  осетрины,  Белллонда  положила
ложку на стол и пристально взглянула на Одрейд:
   - Ты не собираешься предложить, чтобы мы "любили друг друга", или еще
какую-нибудь расслабляющую чушь?
   - Спасибо, что принесла мне еду, - сказала Одрейд.
   Щиана проглотила кусок рыбы с подливой и на лице ее появилась блажен-
ная улыбка:
   - Как вкусно!
   Беллонда вернулась к еде:
   - Приемлемо.
   Но она явно распознала невысказанный комментарий.
   Тамалан спокойно ела, переводя взгляд с Шианы на Беллонду,  затем  на
Одрейд. Казалось, Там соглашалась со смягчением ограничений на  проявле-
ние эмоций. По крайней мере, она не высказывала никаких возражений, как,
скорее всего, поступят старшие во возрасту Сестры.
   Любовь, которую Бене Джессерит пытаются отрицать, повсюду, думала Од-
рейд. В большом и в  малом. Сколько  существует  способов  приготовления
вкусной, поддерживающей жизнь пищи, рецептов, которые являются  воплоще-
нием любви старой и новой. Эта осетрина, что так ласкает небо, истоки ее
коренятся в глубокой любви: женщина у очага готовит то,  что  из  своего
улова не смог продать муж.
   Сама суть Бене Джессерит таилась в любви. Иначе  зачем  служить  всем
невысказанным нуждам человечества? Зачем еще трудиться во имя его совер-
шенствования?
   Опустошив миску, Беллонда положила ложку на стол  и  вытерла  остатки
подливы кусочком хлеба.
   - Любовь ослабяет нас, - сказала она, но в ее голосе не было ни силы,
ни убедительности.
   Послушница произнесла бы это так. Прямо таки цитата из  Коды.  Одрейд
попыталась скрыть улыбку, и в качестве возражения  процитировала  другой
"краеугольный камень" Коды:
   - Бойся жаргона. Обычно он скрывает под собой  невежество  и  немного
несет в себе знания.
   Во взгляде Беллонды появилась полная уважения настороженность.
   Шиана оттолкнулась вместе со стулом от стола и вытерла рот салфеткой.
Тамалан сделала то же самое. Ее подвижное кресло трансформировалось, так
как она откинулась на спинку.
   "Тамалан знает! Хитрая старая ведьма знает меня как никто другой.  Но
Шиана... к какую игру она играет? Я была бы почти уверена, что она наде-
ется отвлечь меня, чтобы я перенесла внимание на что-нибудь,  кроме  нее
самой. Это она хорошо умеет, моя ведь ученица. Ну... в  эту  игру  могут
ведь играть и двое. Я нажму на Беллонду, но буду и наблюдать за моим ма-
леньким эльфом с Дюны".
   - Чего стоит респектабельность, Белл? - вслух спросила Одрейд.
   Беллонда встретила этот выпад полным молчанием. В жаргоне Бене  Джес-
серит скрывалось определение респектабельности, и все они его знали.
   - Не стоит ли почтить память леди  Джессики  за  ее  человечность?  -
спросила Одрейд.
   Шиана удивлена.
   - Джессика подвергла Общину опасности! "Беллонда обвиняет".
   - Ради своих собственных Сестер будь верна, - пробормотала Тамалан.
   - Наше древнее определение респектабельности помогает нам оставаться-
людьми, - сказала Одрейд. "Слушай меня хорошенько, Шиана".
   - Если мы потеряем это, мы потеряем все, - чуть слышно прошептала Ши-
ана.
   "Так вот оно что!" Одрейд подавила вздох.
   Шиана встретилась с ней глазами:
   - Ты конечно, учишь нас.
   - Сумеречные мысли, - пробормотала Беллонда. - Лучше избегать их.
   - Тараза звала нас "Бене Джессерит последних дней", - сказала Шиана.
   Настроение Одрейд стало меняться в сторону самообвинений.
   "Проклятие нашего теперешнего существования. Воображение Сестер  спо-
собно уничтожить нас".
   Как легко воображить себе будущее, которое смотрело на них во взгляде
оранжевых глаз потреявших разум Чтимых Матр. Страхи из многих  прошедших
жизней сжимались в комок внутри Одрейд, в  моменты  затаенного  дыхания,
концентрации на когтях, сопутствующих обычно подобным глазам.
   Одрейд заставила себя вернуться к насущным проблемам:
   - Кто отправится со мной на Узловую?
   Они знали о тех терзаниях, что выпали на долю Дортуйлы, и молва о них
уже разнеслась по всему Дому Ордена.
   "Кто бы ни отправился с Великой Матерью, она, возможно, станет обедом
для Футаров".
   - Там, - сказал Одрейд. - Ты и Дортуйла.
   "И это может быть смертным приговором. Следующий шаг очевиден".
   - Шиана, - продолжала Одрейд, - ты Разделишь с Там. Дортуйла и я Раз-
делим с Белл. И также перед отправлением я Разделю с тобой.
   Беллонда была ошеломлена:
   - Великая Мать! Я не подхожу для того, чтобы занять твое место.
   Одрейд наблюдала за Шианой.
   - Такого не предлагается. Я просто сделаю тебя хранилищем  моих  жиз-
ней.
   На лице Шианы читался неподдельный страх, но она не осмеливалась  от-
казаться исполнить непосредственный приказ.
   Одрейд кивнула Тамалан:
   - Я Разделю позднее. А вы с Шианой сделаете это сейчас.
   Тамейлан наклонилась к Шиане. Тяжесть прожитых  лет  и  надвигающаяся
смерть делали это желанным для нее, но Шиана непроизвольно отпрянула.
   - Теперь же! - сказала Одрйд.
   Путь Там судит то, что бы ты там ни прятала.
   Спасенья не  было. Шиана склонила голову к Тамалан,  пока они наконец
не соприкоснулись  лбами. Вспышка обмена пронзила столовую электрическим
разрядом, и все присутствующие почувствовали это. Разговоры смолкли,