остями?..
   - Я вижу в будущем то, что видела и раньше. Ты хорошо знаешь  состоя-
ние наших дел.  Стремление  смешивать  кровь  безо  всякого  плана  было
свойственно нам, Джессика. Империя, компания СНОАМ, Великие дома  -  это
всего лишь частицы, выброшенные на поверхность бешеного потока.
   - СНОАМ, - прошептала Джессика. - Я думаю, что она  уже  решила,  как
поделить захваченное у Атридесов.
   - Что СНОАМ, когда даже погода в наше время изменчива, как флюгер,  -
сказала старуха. - Император и его друзья требуют шестьдесят  пять  про-
центов от директорских прав компании. Они тоже почуяли запах  добычи.  И
чем она крупнее, тем больше вожделение. Это неизбежная страница истории,
девочка.
   - Что мне сейчас позарез нужно, - сказала Джессика, - так это  взгляд
в историю.
   - Не надо шутить! Ты не хуже меня знаешь, какие силы нас окружают.
   Джессика с горечью проговорила:
   - А мы как щепки в потоке!
   - Помолчать бы тебе, девочка! На эту дорогу ты  вступила  сама,  и  я
знаю, что тебя ожидает.
   - "Я - Бене Гессерит. Я существую только для того, чтобы  наблюдать",
- процитировала Джессика.
   - Правильно! - сказала старуха. - И все, на что мы теперь можем наде-
яться, - это спасти главное: основу для продолжения рода.
   Джессика закрыла глаза, чувствуя, как слезы жгут ей веки. Наконец она
произнесла:
   - Я заплачу за свои ошибки.
   - А твой сын тоже будет платить за твои ошибки?
   - Я постараюсь его защитить!
   - Защитить! - фыркнула старуха. - Ты же хорошо знаешь, в чем гнездит-
ся слабость! Защищая его, ты лишишь его силы, необходимой ему, чтобы вы-
полнить свое предназначение.
   Джессика отвернулась и посмотрела в окно. Старуха поднялась,  поправ-
ляя платье.
   - Позови сына, мне пора уходить. - Голос старухи смягчился. - Джесси-
ка, девочка, я бы хотела остаться и помочь вам, но  каждый  должен  идти
своим путем.
   - Я знаю.
   - Ты дорога мне, как любая из моих дочерей, но я  не  могу  смешивать
материнские чувства с долгом.
   - Я понимаю...
   - То, что ты сделала и почему ты это сделала, - мы  знаем  обе.  Хочу
сказать тебе в утешение, что твой сын может стать вершиной  Бене  Гессе-
рит. Однако не питай слишком больших надежд - у него один шанс из  тыся-
чи.
   Джессика сердитым жестом смахнула слезы со своего лица.
   - Вы снова заставили меня почувствовать себя маленькой девочкой,  от-
вечающей первый урок. Люди не должны уподобляться животным. А я была так
одинока...
   - Это следовало бы сделать одним из испытаний, - сказала  старуха.  -
Люди почти всегда одиноки. А теперь зови Пола, у него было  время  поду-
мать. Я еще должна задать ему несколько вопросов.
   Джессика кивнула и, подойдя к соседней двери, открыла ее:
   - Пол, зайди к нам, пожалуйста.
   Пол нехотя вошел к женщинам, в его  походке  сквозило  упрямство.  Он
взглянул на мать так, как будто она была ему чужой. При виде Преподобной
он насторожился и приветствовал ее как равный равную.
   - Давай вернемся к вопросу о твоих снах, юноша, - сказала ему  стару-
ха.
   - Чего вы от меня хотите? Не все сны стоят того, чтобы о них помнить,
хотя я могу вспомнить любой.
   - Как же ты определяешь разницу между ними?
   - Просто... знаю.
   Старуха посмотрела на Джессику, потом опять на Пола.
   - Что тебе снилось прошлой ночью? Достоин ли тот сон воспоминания?
   - О, да!
   Пол закрыл глаза, припоминая:
   - Мне снился пожар... вода... и девушка в ней... очень  худенькая,  с
огромными глазами ярко-синего цвета. Я разговаривал с ней и рассказал ей
о вас.
   Пол открыл глаза.
   - То, что ты рассказал той девушке, произошло сегодня?
   Пол подумал, прежде чем дать ответ.
   - Да. Я рассказал ей о том, что пришли вы  и  отметили  меня  клеймом
странности.
   - Клеймом странности! - выдохнула старуха и посмотрела  на  Джессику,
чтобы привлечь ее внимание к Полу.
   - Скажи мне правду, Пол, ты часто видишь во сне то, что потом  проис-
ходит наяву?
   - Да. Я часто видел во сне эту девушку.
   - Ты ее знаешь?
   - Нет. Но я ее встречу.
   - Расскажи мне о ней.
   Пол снова закрыл глаза:
   - Мы - на маленьком пятачке среди скал, где можно укрыться.  Несмотря
на ночное время, очень жарко, и сквозь промежутки  между  скалами  видны
пески. Мы... чего-то ждем... я должен встретиться  с  какими-то  людьми.
Она боится, но пытается скрыть это от меня, а я... совсем  не  волнуюсь.
Она говорит "Расскажи мне о воде твоего родного мира... Узул..."
   Пол открыл глаза.
   - Ну, не странно ли? Мой родной мир Каладан. Я никогда  не  слышал  о
такой планете - Узул.
   - Было ли в этом сне еще что-нибудь? - вмешалась Джессика.
   - Впрочем, может, это меня она назвала таким именем, - подумал  вслух
Пол. - Мне это только сейчас пришло в голову. - Он снова закрыл глаза. -
Она попросила рассказать ей о воде. Я взял ее  за  руку  и  сказал,  что
прочту ей стихи. И вот я читаю ей стихи, но многие слова  ей  непонятны,
приходится объяснять...
   Старуха посмотрела на Пола:
   - Молодой человек, как Проктор школы Бене Гессерит я  утверждаю,  что
вижу перед собой Квизатца Хедераха, который станет одним  из  нас.  Твоя
мать тоже видела такую возможность, но она смотрела глазами матери.
   Старуха замолчала, а Пол, понимая, что она ждет  его  ответа,  хранил
молчание. Наконец она сказала:
   - Кем ты станешь, покажет будущее. Но в тебе что-то есть, это  несом-
ненно...
   - Мне можно уйти?
   - Разве тебе не хочется узнать, кто такой Квизатц Хедерах? - спросила
Джессика.
   - Мне ведь сказали, что те, кто пытались это узнать, умирали.
   - Я могу тебе намекнуть, почему их попытки не удались, - сказала Пре-
подобная мать.
   "Она говорит о намеках, значит, сама ничего толком не знает", - поду-
мал Пол.
   - Раз можете, так скажите!
   - Он что, командует мною? - старуха улыбнулась, и лицо ее  стало  еще
более морщинистым. - Ну что ж, это хорошо.
   Пол почувствовал удивление - старуха говорит элементарные вещи.  Неу-
жели она думает, что мать его ничему не учила?
   - Это и есть ваш намек?
   - Мы здесь не для того, чтобы играть словами, -  сказала  старуха.  -
Ива сгибается под ветром, пока не разрастется и не встанет стеной на его
пути. В этом ее предназначение.
   Пол пристально поглядел на нее. Она сказала  "предназначение",  и  он
почувствовал, как это слово будто ударило по нему. Он ощутил вдруг в се-
бе приступ злобы: глупая, пошлая старуха!
   - Вы думаете, что я могу стать этим Квизатцем Хедерахом? -  отчеканил
он. - Вы сказали об этом, но вы ни одним словом не  обмолвились  о  том,
как я могу помочь своему отцу. Я слышал весь ваш  разговор  с  моей  ма-
терью. Вы говорили так, будто мой отец уже мертв...
   - Если бы мы могли что-либо предпринять для спасения твоего отца,  то
мы бы давно уже это сделали, - проворчала старуха. - Может, мы еще успе-
ем спасти тебя. Это сомнительно, но возможно. Но для твоего отца уже ни-
чего нельзя сделать. Когда ты поймешь мои слова и примешь их  за  непре-
ложную истину, ты усвоишь урок настоящего Бене Гессерит.
   Пол видел, как потрясли эти слова его мать. Он во все  глаза  смотрел
на старуху. Как она могла сказать такое о его отце?  Что  заставляет  ее
так думать? В нем все кипело от негодования.
   Но Преподобная мать уже обратилась к Джессике:
   - Ты обучила его согласно пути - я вижу все признаки этого. На  твоем
месте я сделала бы то же самое - ну их к дьяволу, все правила!
   Джессика кивнула.
   - Теперь я предупреждаю тебя, - сказала старуха, -  продолжай  обуче-
ние, как начала. Внутренний голос подскажет ему свой путь  безопасности.
Положено хорошее начало, но мы не знаем, сколько всего ему  еще  понадо-
бится... и что приведет в отчаяние.
   Старуха подошла вплотную к Полу и посмотрела на него сверху вниз:
   - Прощай, юноша! Надеюсь, тебе повезет. А если нет - что ж, мы еще  и
сами кое-что можем.
   Она снова посмотрена на Джессику. Между ними мелькнула искра  понима-
ния. Потом она, не оглядываясь, вышла из комнаты, шелестя юбкой. И  ком-
ната, и все, кто в ней находилась, уже перестали быть предметом се  вни-
мания. Но Джессика успела заметить слезы на ее  морщинистых  щеках.  Эти
слезы говорили об охватившем ее смятении больше, чем любые  ее  слова  и
поступки в этот напряженный день.


   Вы уже читали, что Муаддиб не имел друзей своего возраста на Каладане
- опасность была слишком велика. Но у него были прекрасные друзья  среди
учителей. Один из них - Гурни Хэллек,  трубадур-воин.  (Вы  найдете  его
песни в этой книге, и, быть может, они полюбятся вам.  Пойте  их,  пусть
они станут вашими песнями). Имя другого - Зуфир Хават. Этот старый  мен-
тат, служивший герцогу и ведающий убийствами, внушал страх даже  падиша-
ху-императору. В числе друзей Муаддиба были также: Дункан Айдахо -  мас-
тер фехтования, доктор Веллингтон Уйе, озаренный светом знания, но став-
ший предателем, Его мать, леди Джессика, направила своего сына  по  пути
Бене Гессерит. Отцовские чувства герцога Лето, скрытые в  нем  до  поры,
пробудились с рождением сына.
   Принцесса Ирулэн.
   История детства Муаддиба.

   Зуфир Хават вошел в классную комнату замка Каладан и молча  запер  за
собой дверь. Сегодня он чувствовал себя  особенно  усталым.  Как  быстро
промчались годы!.. Его нога ныла в месте  ранения,  полученного  еще  на
службе старого герцога. Он служил уже третьему поколению этой семьи.
   Оглядев комнату, залитую лунным светом, он заметил Пола, сидевшего за
столом над разложенными бумагами и картами.
   "Сколько раз я должен повторять ему, чтобы он не сидел спиной к  две-
ри!" - Хават сделал несколько шагов по направлению к мальчику.
   Пол остался сидеть в прежней позе. Хават кашлянул. На  луну  набежало
облако, и свет в комнате померк. Пол выпрямился и, не оглядываясь,  ска-
зал:
   - Я помню, что сижу спиной к двери.
   Хават выдавил на лице улыбку, прошел в глубь комнаты,  остановился  у
стола. Пол поднял голову и посмотрел на старика: темное, изрезанное мор-
щинами лицо, глаза, полные тревоги.
   - Я слышал, как вы шли по дому, как открывали дверь.
   - Но ведь так может войти любой!
   - Я еще в состоянии отличить вас от любого.
   "Может быть, он и прав", - подумал Хават. Это его служанка-мать,  ко-
нечно, многому научила. Хотел бы я знать, что подумали бы об этом  в  ее
драгоценной школе? Может быть, поэтому сюда и прислали старуху  Проктора
- наставить нашу дорогую леди Джессику на путь истинный?
   Хават поставил стул напротив Пола и сел лицом к двери. Откинувшись на
спинку, он изучал комнату. Внезапно она показалась ему незнакомой, види-
мо, потому, что вещи были уже отправлены на Арраки. Остались только стол
и зеркало, возле которого висела вся изрезанная мишень, похожая на  лицо
старого солдата, побывавшего во многих сражениях. "И я, наверное,  такой
же", - подумал Хават.
   - Зуфир, о чем ты думаешь? - спросил Пол.
   Хават взглянул на мальчика:
   - Тебя печалит отъезд?
   - Печалит? Чепуха! Жаль, конечно, расставаться с друзьями. - Он  пос-
мотрел на карты. - Арраки - всего лишь одна из планет. Мой  отец  послал
тебя навестить меня?
   Хават нахмурился: мальчик слишком хорошо его понимал. Он кивнул:
   - Ты думаешь, было бы лучше, если бы он пришел сам? Но ты же  знаешь,
как он занят. Он придет позже.
   - Я изучал бури на Арраки.
   - Бури? Понятно.
   - Похоже, что они там очень страшны. Они распространяются на террито-
рию в шесть-семь тысяч километров и разрушают все на  своем  пути.  Ско-
рость ветра достигает семисот километров в час. Почему  там  не  возьмут
погоду под контроль?
   - Это требует больших расходов. У Арраки свои проблемы. Союз  требует
чересчур высокую плату за этот контроль. Дом твоего отца не слишком  бо-
гат, и ты это знаешь.
   - Ты когда-нибудь видел Свободных?
   "Мальчишка умен не по годам", подумал Хават.
   - Видел и не видел, - сказал он. - Об этом народе известно  немногое.
Они носят широкие накидки, и от них исходит неприятный специфический за-
пах.
   Пол сглотнул слюну, внезапно осознав важность этого  сообщения:  Сво-
бодные носят специальные костюмы, которые удерживают  воду.  Видимо,  им
приходится перегонять собственные выделения, чтобы не мучиться от жажды.
   - Вода там - драгоценность, - сказал он.
   Хават кивнул, думая о том, что ехать на эту планету надо хорошо  под-
готовившись.
   Пол посмотрел на небо и увидел, что начинается дождь.
   "Вода..." - подумал он.
   - Ты еще много узнаешь о ней, - вторил его мыслям Хават.  -  Как  сын
герцога ты не будешь испытывать в ней нужды, но другие...
   Пол вспомнил слова Преподобной матери: "Ты узнаешь о погребенных  на-
деждах, о безумии пустыни. Тебе придется носить очки от солнца, и не бу-
дет у тебя ничего для передвижения, кроме собственных ног На Арраки луна
станет твоим другом, а солнце - врагом".
   И только сейчас, спустя неделю после встречи с  Преподобной  матерью,
Пол почувствовал страх. Посмотрев на хмурое лицо Хавата, он спросил:
   - Ты встречался с Преподобной матерью?
   В глазах Хавата зажегся интерес:
   - Да, а что?
   - Она... - Пол заколебался.
   - Что "она"?
   - Она сказала одну вещь. - Пол закрыл глаза  и  начал  говорить,  не-
вольно повторяя чужие интонации: - Ты, Пол Атридес, сын герцога,  должен
твердо знать то, что знали твои предки.
   Пол открыл глаза.
   - Эти слова рассердили меня, и я сказал: - Мой отец правит целой пла-
нетой. "Он ее теряет", - возразила она. А когда я предположил,  что  мой
отец взамен получит еще более богатую планету, она ответила, что он и ее
потеряет и что об этом знают все.
   - Это правда, - пробормотал Хават.
   - Тогда почему мы переселяемся?
   - Потому что таков приказ императора. Что еще изрекла эта шпионка?
   Пол посмотрел на свою руку. "Она отметила меня печатью власти", - по-
думал он.
   - Она спросила, что значит "править"? Я ответил, что это значит  при-
казывать Она же сказала, что мне придется отучаться приказывать.
   "Здесь она попала в точку", - подумал Хават и кивнул Полу, чтобы  тот
продолжал.
   - Она сказала, что надо действовать только убеждением,  а  не  прика-
зом... что надо привлекать к себе лучших людей.
   - Она тебе не говорила, как твой отец привлек на свою  сторону  таких
людей, как Дункан и Гурни?
   Пол пожал плечами:
   - Еще она говорила, что хороший правитель должен знать все языки сво-
их подданных. Скажи мне, Зуфир, разве Арраки такая плохая, как  она  мне
ее описала?
   - Ничто не может быть плохим или хорошим само по себе. Возьми, напри-
мер, этих бродяг Свободных. По нашим сведениям, их там  немало.  Гораздо
больше, чем считают. И они ненавидят Харконненов всем сердцем.  Нс  про-
пускай это мимо ушей, мой мальчик.
   - Мой отец рассказывал мне о Салузе Второй, - припомнил Пол.  -  Зна-
ешь, Зуфир, она похожа на Арраки... возможно, не совсем такая, но  похо-
жа.
   - Мы так мало знаем о ней...
   - Свободные нам помогут?
   - Возможно. - Хават встал. - Сегодня я улетаю на Арраки.  А  ты  пока
позаботься о себе сам, хотя бы ради меня, старика, который так тебя  лю-
бит, ладно? И сиди только лицом к дверям. Не то чтобы я  считал,  что  в
этом замке существует для тебя опасность, просто у тебя  должна  вырабо-
таться такая привычка.
   - Значит, улетаешь?
   - Да, а ты последуешь за мной завтра. Следующая наша встреча состоит-
ся на земле нового мира. Будь всегда начеку, и ты сумеешь избежать любой
опасности. - Он потрепал Пола по плечу и пошел к двери.
   - Зуфир!
   Хават оглянулся.
   - Никогда не сиди спиной к двери, - попросил Пол.
   Усмешка скользнула по лицу старика. После его ухода  Пол  пересел  на
его место.
   Дверь снова распахнулась, и в комнату неуверенной походкой вошел воо-
руженный до зубов очень полный мужчина.
   - Итак, Гурни Хэллек, - сказал со смехом Пол, - теперь  ты  оружейных
дел мастер?
   Хэллек захлопнул дверь ногой.
   - А ты считаешь, что я пришел с тобой играть?!
   Он оглядел комнату, подмечая, что люди Хавата уже поработали здесь.
   Повсюду виднелись едва заметные следы кода Пол наблюдал за ним. Круг-
лый как шар человек суетливо устраивался на стуле, потом положил на стол
свое оружие. Тут были и рапира, и кинжал, и защитные ленты.
   - Так... для меня не нашлось даже "доброго утра", -  упрекнул  он.  -
Скажи, какую колючку ты всадил в старого Хавата? Он промчался мимо меня,
будто спешил на похороны своего заклятого врага.
   Пол улыбнулся. Он очень любил этого толстяка,  чьи  проказы  и  шутки
скрашивали ему годы детства.
   Хэллек снял с плеча музыкальный инструмент и принялся  напевать,  ак-
компанируя себе на бализете.
   Пол встал и прошелся по комнате.
   - Ну, Гурни, ты что, пришел заниматься со мной музыкой? А ведь сейчас
самое время подраться.
   - Нет, нашим приятным дням пришел конец, - сказал Хэллек.
   - А где Дункан Айдахо? - спросил Пол. - Разве он не  собирается  обу-
чать меня сегодня обращению с оружием?
   - Дункан со вторым отрядом уже на  пути  к  Арраки.  У  тебя  остался
только я.
   - Может, тогда споешь мне балладу? Я хочу знать, как это делается.
   Гурни рассмеялся и начал петь.
   - Неплохо, - сказал Пол. - Но если бы тебя слышала моя мать, она при-
казала бы прибить твои уши к дверному замку - для украшения.
   Гурни подергал себя за уши:
   - Неважное украшение.
   Пол взял со стола защитный пояс и надел его:
   - А ну защищайся!
   Глаза Хэллека сделались круглыми от нарочитого изумления:
   - Как? Твоя нечестивая рука поднялась на меня?  Защищайся,  отрок!  -
Хэллек взял рапиру и взмахнул ею в воздухе: - Я - дьявол, жаждущий  кро-
ви!
   Пол взял другую рапиру и встал в позицию, выставив ногу вперед.
   - Какого болвана прислал мне мой отец в учителя фехтования, -  нарас-
пев произнес Пол, нажимая кнопку защитного поля и чувствуя его действие.
   Хэллек зорко следил за движениями мальчика, и, когда тот направил ту-
пое острие в его грудь, он увернулся от удара.
   - Превосходно, - сказал Хэллек, - но  ты  раскрылся  для  скользящего
удара из-под руки.
   Опечаленный Пол отступил.
   - Следовало бы проучить тебя за такую неосторожность.
   Хэллек взял со стола кинжал:
   - Вот с этой штуковиной не позволяй никому  приближаться  к  тебе  на
расстояние вытянутой руки, даже в шутку не позволяй!
   - Я сегодня не в настроении.
   - Не в настроении?! - Голос Хэллека выдал его бешенство.  -  При  чем
тут настроение?! Ты ведь будешь драться по необходимости, а не по  наст-
роению. Настроение необходимо только для любви, для борьбы оно не годит-
ся.
   - Извини, Гурни!
   - Очень мне нужны твои извинения! Защищайся!
   Хэллек активизировал поле и повел стремительную атаку, угрожающе нап-
равив свой кинжал вниз, а рапиру - вверх. Его прыжок сначала в  сторону,
а потом вперед не застал Пола врасплох. Но, отражая атаку, Полу пришлось
отступить. Он почувствовал, как затрещало его поле, когда соприкоснулись
рапиры.
   "Что это сегодня на него нашло? - подумал Пол. - Он ведь не притворя-
ется".
   И Полу поневоле пришлось выхватить кинжал.
   - Вот когда ты почувствовал в нем надобность! - усмехнулся Гурни.
   "Предательство? - подумал Пол. - Нет, только не Гурни!"
   Они продолжали драться. Выпады и  парирование,  нападение  и  защита.
Воздух в защитных полях становился все более спертым, но с  каждым  кон-
тактом запах озона ощущался сильнее и сильнее. Мальчик продолжал  отсту-
пать.
   Пол отпарировал удар вниз, увидев рапиру  Хэллека  над  краем  стола.
Отскочив в сторону, он выбросил вверх руку с рапирой, а кинжал  направил
к шее Хэллека, остановив лезвие в дюйме от яремной жилы.
   - Ты этого хотел, Гурни?
   - Посмотри вниз, мальчуган.
   Пол увидел, что лезвие рапиры Хэллека находится против его паха.
   - Нам бы следовало продолжить, - сказал Хэллек. - Когда тебя прижало,
ты сразу начал драться в полную силу. И сразу появилось настроение.
   Гурни усмехнулся волчьей улыбкой, и дрожь пробежала по его  ба