н делился с ним деликатесами, полученными из
Дома Атрейдесов. Дункан рассказывал, каким добрым человеком  был  старый
герцог Пауль, который пригрел  Айдахо,  когда  тот  был  мальчиком,  как
воспитывал его в замке, убедившись в его преданности.
   Рессер подавил глубокий вздох и продолжил наблюдение.
   Разведчик  летел  низко,  набрав  хорошую  скорость,  а   рыжеволосый
внимательно впитывал  каждую  деталь,  каждую  складку  местности  своим
тренированным  взглядом.  Он  увидел  то,  что  должен  был  увидеть,  и
направился назад, к скрытому на высокой  орбите  флоту,  чтобы  доложить
обстановку. При всем желании  он  не  мог  сделать  какого-нибудь  иного
вывода...
   Позже, стоя перед виконтом по стойке "смирно", он докладывал:
   - Они оставили себя совершенно беззащитными, милорд.  Каладан  станет
легкой добычей.
 
*** 
 
   Туфир в полном одиночестве стоял возле новых статуй, воздвигнутых  по
приказу Лето на высоком каменистом мысе, - огромных фигур старого  Пауля
и юного Виктора Атрейдеса с жаровней, на которой высоко в  небе  полыхал
вечный огонь.
   По успокоившемуся морю были разбросаны многочисленные мелкие рыбацкие
суда,  блуждавшие  между   зарослями   водорослей,   тянувшие   сети   и
отстреливавшие  более  крупную   рыбу.   Вокруг   была   мирная,   почти
идиллическая обстановка. В небе плавали отдельные кучевые облака. Солнце
клонилось к закату.
   Вдруг воин-ментат увидел одинокий, летевший на  большой  высоте  и  с
большой скоростью разведчик, на котором не было опознавательных знаков.
   Он быстро произвел проекции первого, а потом и второго порядка. Туфир
мог почти  точно  предсказать,  что  должно  было  произойти  дальше,  и
понимал, что может очень мало сделать для обороны  планеты  от  внешнего
нападения. Вместе с флотилией он привел домой несколько военных кораблей
эскорта, но больше в его распоряжении практически ничего не было.  Лето,
как азартный игрок, все поставил на Икс... пожалуй, это было лишнее.
   Неопознанный разведчик снизился и,  пролетев  над  планетой,  собрал,
видимо, всю информацию, которую  должен  был  собрать  шпион.  Глядя  на
каменное лицо старого герцога и невинное  личико  Виктора,  ментат  Дома
Атрейдесов вспомнил свои прежние ошибки.
   - Я не могу снова подвести вас, мой  герцог,  -  вслух  произнес  он,
обращаясь к колоссу. - Я не могу подвести и Лето. Но как хотелось бы мне
иметь  ответы  хотя  бы  на  некоторые  вопросы,  чтобы  защитить   этот
прекрасный мир, эту тихую и красивую планету.
   Туфир устремил взор к горизонту, рассеянно посмотрел на  разбросанные
там и сям  рыбацкие  лодки.  То  затруднительное  положение,  в  котором
оказался сейчас Каладан, потребует от него  напряжения  всех  ментатских
способностей, мобилизации всех его навыков, и Туфир надеялся, что  этого
окажется достаточно.
 
*** 
 
   Они  ставили  мне  рогатки  и  преследовали  меня,  как   тупоголовые
деревенские старосты! Но я стоял и буду стоять на своем.
   Приписывается отступнику графу Доминику Верниусу
 
   Вскоре после полудня, точно в назначенное время  в  подземном  городе
зазвучали сигналы тревоги. Это были самые радостные звуки, которые желал
услышать принц Ромбур Верниус.
   - Началось! Дункан здесь.
   В полутьме дома субоидов иксианский  принц  взглянул  на  Гурни,  чьи
глаза блестели на обезображенном шрамами лице.
   - Мы препояшем чресла, воспоем гимны и прольем кровь во имя  Господа.
- Халлек улыбнулся и встал. - Нельзя терять времени.
   К'тэр Пилру, совершенно исхудавший, с красными от бессонницы  глазами
тоже вскочил на ноги. Он совершенно не спал последние несколько суток  и
жил не пищей, а чистым адреналином. Заложенная им взрывчатка должна была
в эти минуты сработать в каньоне прилета, открыв путь  в  чрево  планеты
войскам Атрейдеса.
   Он заговорил:
   -  Настало  время  открыть  арсеналы  и  собрать  всех,   кто   готов
последовать за нами. Люди наконец готовы сражаться!
   Изможденное лицо К'тэра приняло ангельское, неземное выражение, как у
человека,   который   поднялся   над   страхом   и   властью   инстинкта
самосохранения.
   - Мы последуем за тобой на битву, принц Ромбур. Изуродованное  шрамом
от удара чернильной лозой лицо
   Гурни исказилось.
   - Берегись, Ромбур, не стань легкой мишенью для  врагов.  Ты  слишком
дорогая для них награда.
   Принц-киборг двинулся к низкой двери.
   - Я не стану прятаться, когда другие сражаются за мое дело, Гурни.
   - Во всяком случае, вам стоит подождать,  пока  мы  очистим  хотя  бы
часть города.
   - Я объявлю о своем возвращении со ступеней Гран-Пале. - Тон  Ромбура
не допускал возражений. - На меньшее я просто не согласен.
   Гурни проворчал что-то, но не стал продолжать  спор,  соображая,  как
лучше защитить этого упрямого гордого человека.
   К'тэр  повел  друзей  к  запертому   скрытому   арсеналу,   маленькой
вентиляционной шахте, которую повстанцы использовали для своих целей.
   Ромбур и Гурни  уже  распределили  части,  отсоединенные  от  боевого
корабля, на котором они  прибыли  на  Икс.  Они  сняли  с  бота  оружие,
взрывчатку, щиты и средства  связи,  которые  передали  в  руки  местных
добровольцев,  горевших  жаждой   мести   и   желанием   поквитаться   с
оккупантами.
   К'тэр схватил первое, что попало  ему  под  руки,  -  две  гранаты  и
парализующую дубинку. Ромбур прикрепил к поясу связку метательных ножей,
а в мощную механическую руку взял тяжелый двуручный  меч.  Гурни  выбрал
дуэльный кинжал и  длинную  шпагу.  Все  трое  надели  защитные  жилеты,
издававшие успокаивающее жужжание. Они были готовы к схватке.
   Они не стали  брать  с  собой  лазерные  ружья.  В  тесных  городских
кварталах при включенных защитных полях был  высок  риск  взаимодействия
поля  щитов  с  лазерными  лучами,  вследствие   которого   можно   было
окончательно сжечь весь город.
   Сирены продолжали выть, двери некоторых  тлейлаксианских  предприятий
автоматически закрылись, на других  опустились  защитные  шторы.  Слухи,
ходившие по городу в  течение  последних  нескольких  дней,  подготовили
иксианцев к тому, что должно было произойти, но многие  люди  до  самого
последнего момента не верили, что спасители с Каладана  уже  на  пороге.
Теперь в городе не было предела радости.
   К'тэр запросил подкрепления и бросился в туннель.
   - Вперед, граждане! К Гран-Пале!
   Многие рабочие были напуганы. Некоторые  испытывали  слабую  надежду.
Некоторые пытались разбежаться, и К'тэру пришлось очень долго кричать на
них, прежде чем они подхватили боевой клич: "За Дом  Верниусов!  За  Дом
Верниусов!"
   Первую  гранату  К'тэр  бросил  в  толпу  верещавших  тлейлаксианских
администраторов какой-то фабрики; под сводами подземного города  граната
взорвалась  с  оглушительным   грохотом.   Потом   он   начал   поражать
парализующей дубиной всех тлейлаксов, попадавшихся на пути.
   Когда Ромбур, как разогнавшаяся вагонетка, летел  вперед,  возле  его
головы просвистела стрела, пущенная из арбалета, но принц отклонил ее  в
сторону своим защитным полем. Заметив мастера Тлейлаксу, он метнул ему в
грудь нож, а другого  разрубил  надвое  мечом,  стремясь  в  самую  гущу
схватки.
   Своим кличем Ромбур пытался  собрать  как  можно  больше  повстанцев.
Встав у выхода из туннеля,  они  раздавали  оружие  все  новым  и  новым
бойцам, стремившимся участвовать в  сражении,  и  указывали  им  путь  к
складам боеприпасов.
   - Теперь или  никогда  мы  навсегда  очистим  наш  мир  от  проклятых
пришельцев!
   Пробиваясь к центру пещерного города, Гурни отдавал  команды,  боясь,
что эти неумелые и  плохо  организованные  революционеры  станут  легкой
добычей профессиональных убийц сардаукаров.
   Голографическое небо мигнуло несколько раз, когда в  расположенных  в
сталактитах энергетических  подстанциях  загремели  первые  взрывы.  Для
Ромбура нависавший, словно перевернутый собор, Гран-Пале  был  такой  же
желанной целью, как чаша  святого  Грааля  для  древнего  странствующего
рыцаря. По галереям верхних  этажей,  вслед  за  темноволосым  оружейным
мастером, бежали одетые в форму солдаты Атрейдеса с обнаженными клинками
в руках.
   - Это Дункан, - крикнул Гурни, показывая шпагой на верхние  этажи.  -
Нам надо соединиться с ним.
   Ромбур устремил взгляд на Гран-Пале.
   - Вперед! - скомандовал он.
 
*** 
 
   Вслед за К'тэром, бросившимся  в  атаку,  на  площадь  перед  дворцом
высыпали  присоединяющиеся  к  импровизированной  группе  новые   бойцы.
Повстанцы   завладели   пустой   грузовой   баржей,   антигравитационной
транспортной платформой  для  доставки  тяжелых  грузов  от  каньона  до
предприятий назначения.
   Гурни забрался в  баржу,  бросился  к  панели  управления  и  включил
двигатель. Раздался многоголосый рев:
   - На борт! На борт!
   Бойцы взбирались на платформу. Некоторые из них  были  безоружны,  но
готовы драться ногтями  и  зубами.  Когда  платформа  взмыла  в  воздух,
некоторые повстанцы не удержались на краю и упали вниз, на каменный пол.
Другие подпрыгивали в воздух, хватаясь за поручни, и  товарищи  помогали
им забраться на баржу.
   Сардаукары собрались на  площади  под  летящей  платформой,  стараясь
построиться  в  правильные  шеренги  и  цепи.  Они  принялись   стрелять
короткими стрелами из своих портативных арбалетов. Стрелы отражались  от
стен,  поражая  большей  частью  случайных  прохожих.  Защитные   жилеты
ослабляли удары стрел или отклоняли их, но большинство мирных граждан не
были ничем защищены.
   С высоко поднявшейся баржи стихийные повстанцы от, - крыли  огонь  по
столпившимся внизу сардаукарам. Те взбесились от  вида  крови.  Один  из
двигателей задымил, и  платформа  покачнулась,  едва  не  опрокинувшись.
Четверо повстанцев упали вниз,  разбившись  насмерть  о  каменные  плиты
пола.
   Гурни работал с неисправной панелью управления, но  Ромбур  отодвинул
его  в  сторону  и  увеличил  мощность  оставшихся  целыми   двигателей.
Загруженная,  накренившаяся  платформа  поднялась  до   верхних   этажей
Гран-Пале. Принц взглянул вверх, узнавая знакомые места, где  он  и  его
родители вели некогда праздную жизнь вельмож и аристократов.
   Он развернул баржу, и перегруженная платформа направилась к  широкому
окну, балкону и обзорной галерее, где когда-то происходили торжества  по
случаю бракосочетания Доминика Верниуса и его прекрасной леди Шандо.
   Ромбур направил баржу прямо  в  окно,  как  нож  в  сердце  огромного
демона, сметя богато украшенные перила балкона.
   Осколки осыпали принца; раздались крики  боли,  смешанные  с  боевыми
кличами сражающихся. Ромбур выключил двигатели, и баржа остановилась.
   К'тэр был первым, кто спрыгнул на выложенный плитками пол и  бросился
на столпившихся в середине помещения тлейлаксов и  горстку  сардаукаров,
готовых защищать свои жизни до последней возможности.
   - Победа на Иксе!
   Борцы за свободу подхватили клич и бросились на врагов,  имея  больше
энтузиазма, чем настоящего оружия.
   В сопровождении Гурни Халлека Ромбур сошел с  баржи.  Так  состоялось
его  триумфальное  возвращение  в  Гран-Пале.   Стоя   среди   обломков,
оглушенный криками сражающихся и  выстрелами,  принц  был  счастлив.  Он
чувствовал, что наконец вернулся домой.
 
*** 
 
   В верхних этажах Айдахо повел своих солдат  в  самое  пекло  схватки.
Сардаукары оборонялись с  отчаянием  обреченных,  оказывая  ожесточенное
сопротивление. Имперские солдаты бросали в рот какие-то меланжевые вафли
- передозировали пряность? - и бросались в гущу схватки.
   Как взбесившиеся животные, сардаукары кидались  вперед,  несмотря  на
подавляющее превосходство противника. На  ближней  дистанции  сардаукары
побросали стрелковое оружие и схватились за ножи, шпаги, не брезгуя даже
голыми руками, чтобы преодолеть защиту солдат  Атрейдесов.  Каждый  раз,
когда сардаукарам удавалось подавить защитное поле какого-то  из  солдат
Лето, они сбегались вместе и рвали солдата на части.
   Подполковник Кандо Гарон в  рваной  форме,  вымазанной  кровью,  тоже
оказался в самой гуще схватки. На его поясе висела длинная шпага, но  он
не стал ею пользоваться. Вместо этого он работал кривым кинжалом, нанося
удары в глаза или ловко вскрывая яремные вены меткими уколами в шею.  Он
был возбужден до такой степени, что просто не замечал нападавших на него
солдат Атрейдеса.
   Отважный каладанский лейтенант, подкравшись  сбоку  к  Гарону,  сумел
проткнуть его защитное поле и вонзил шпагу в плечо подполковника. Сквозь
дурман пряности Гарон не понял, что произошло, и, свирепо оглянувшись, -
что за насекомое его укусило? - с удвоенной энергией бросился  в  драку,
не обратив ни малейшего внимания на ранившего его офицера.
   Завывая дикими голосами,  сардаукары,  не  соблюдая  никакого  строя,
бросались на противника. Одурманенные и примитивные в своей ярости,  они
были тем не менее отличными и смертельно опасными бойцами.
   Под таким напором ряды солдат Атрейдеса дрогнули, но Дункан, напрягая
все силы, отдал команду  и  поднял  высоко  над  головой  шпагу  старого
герцога. Казалось, что острие шпаги заряжено духом Пауля Атрейдеса.  Сам
Дункан работал этой шпагой на Гиназе,  и  сегодня  она  приведет  солдат
Атрейдеса к победе!  Будь  жив  Пауль  Атрейдес,  он  мог  бы  гордиться
мышонком, которого приютил когда-то под своим крылом.
   Услышав  сильный  голос  оружейного  мастера,  люди  Атрейдеса  пошли
вперед, стуча клинками по жужжащим щитам. Учитывая подавляющее численное
превосходство Атрейдесов, вся битва должна была  быстро  окончиться,  но
сардаукары не собирались без боя уступать свои позиции. Их  лица  пылали
так, словно все они  принимали  большие  дозы  стимуляторов.  Сардаукары
отказывались сдаваться.
   Оказывая бешеный натиск, Дункан пока не видел  признаков  решительной
победы; не было никакой надежды, что битва закончится скоро. Несмотря на
разброд  и  дезорганизацию,  сардаукары  продолжали  оказывать  яростное
сопротивление.
   Айдахо понимал, что это будет самый кровавый день в его жизни.
 
*** 
 
   Пока под сводами подземного города разгоралось сражение,  Хайдар  Фен
Аджидика бросился в исследовательский павильон, надеясь, что он послужит
ему надежным убежищем. Спешивший рядом с ним Хазимир Фенринг раздумывал,
не стоит ли сейчас  воспользоваться  благоприятным  моментом  и  бежать.
Однако по зрелом размышлении он решил, что  у  него  нет  иного  выбора,
кроме как последовать за мастером-исследователем, который  скорее  всего
сам себя убьет - во  всяком  случае,  было  такое  впечатление,  что  он
действительно намерен это сделать.
   Внутри в огромной лаборатории было тихо. Фенринг сморщил нос, вдохнув
запах гниения человеческой  плоти,  исходивший  от  лабораторных  чанов.
Сотни тлейлаксов ходили между столами, наблюдая за чанами, беря пробы  и
регулируя работу метаболических  механизмов.  Доносившийся  снаружи  шум
битвы  напугал  рабочих,  но  они  продолжали  работать  с   необычайным
усердием, боясь, что уклонение от работы будет стоить им жизни. Малейшее
отклонение  в  работе  могло  привести  к   необратимым   нарушениям   и
прекращению продукции искусственной пряности,  что  ставило  под  угрозу
выполнение программы "Амаль".  У  мастера  Аджидики  были  свои  жесткие
приоритеты.
   Сардаукарам,  охранявшим  исследовательский   павильон,   были   даны
добавочные дозы аджидамаля. Этих солдат  бросили  в  бой,  освободив  от
выполнения обычных обязанностей. Дико крича, они бросились в  драку,  не
соблюдая никакой воинской дисциплины.
   Фенринг не совсем понимал, что происходит. Ему совсем  не  нравилось,
что действиями войск никто не руководит.
   Взор Аджидики дико блуждал. Он жестом подозвал к себе Фенринга:
   - Идите со мной.
   Глаза маленького человечка были красны от массы мелких  кровоизлияний
в склеру и роговицу.
   - Вы - человек императора и должны стоять по  правую  руку  от  меня,
пока я буду делать заявление относительно нашего будущего.  -  Он  хищно
ощерился, на деснах его выступили капельки крови, словно он  только  что
грыз живую плоть. - Скоро вы начнете поклоняться мне.
   - Хм-м, сначала я хочу послушать, что вы скажете, - уклончиво ответил
Фенринг, угадывая темный огонь безумия в глазах Аджидики. Он раздумывал,
не сломать ли этому гному шею прямо сейчас - это потребовало  бы  одного
молниеносного движения, - но потом передумал.  Слишком  много  преданных
мастеру-исследователю  рабочих  собралось  в  этом  помещении.  Все  они
смотрели на мастера, ожидая, что он им скажет.
   Фенринг и Аджидика взобрались по  крутой  металлической  лестнице  на
мостик, нависший над лабораторией.
 
*** 
 
   - Слушайте меня! Это испытание послано  нам  самим  Богом!  -  гулким
голосом выкрикнул Аджидика жадно внимавшим слушателям. Когда он говорил,
из его  рта  вылетали  капельки  крови.  -  Мне  представилась  чудесная
возможность показать вам ваше будущее.
   Исследователи  продолжали  слушать.  Фенринг  уже   слышал   бредовые
высказывания человечка, но теперь Аджидика, кажется, окончательно  сошел
с ума.
   На огромном экране были видны голографические  сцены  развернувшегося
на  Иксе  сражения,  проецируемые  голопроекторами,  расставленными   по
периметру города. Войска Атрейдеса вместе с городским  сбродом  брали  с
бою сектор за сектором.
   Не обращая внимания  на  приближавшуюся  битву,  мастер-исследователь
воздел вверх руки, сжав пальцы в кулаки. Между паучьими пальцами  начала
сочиться кровь, стекая по сухожилиям предплечий. Мастер разжал кулаки  и
увидел, что в центрах ладоней появились яркие пятна выступившей крови.
   Это и есть стигмы? - подумал Фенринг. Однако он неплохой шоумен. Хотя
скорее всего кровь настоящая.
   - Я создал аджидамаль, секретную  субстанцию,  которая  откроет  путь
истинно верующим. Я послал  лицеделов  на  неизведанные  планеты,  чтобы
заложить  основы  величественного  будущего.  Нашего  будущего.   Другие
мастера Тлейлаксу пребывают сейчас при императорском дворе в Кайтэйне  и
готовы начать действовать против меня. Те, кто последует за мной, станет
бессмертным и всемогущим. Такого благословит сам Бог.
   Фенринг  был  крайне  удивлен  такими  сведениями.  На  лбу  Аджидики
появилась открытая рана, из которой хлынула кровь, стекая по  бровям  на
виски. Струйка крови залила глаза.
   - Следуйте за мной! - Голос Аджидики превратился  в  тонкий  визг.  -
Только я обладаю верным видением Только я понимаю желания  Бога.  Только
я... - На высоте этого крика кровь хлынула у мастера  из  горла.  Резкие
движения превратились в судорожный припадок. Он рухнул на  металлический
пол мостика. Кожа, поры и дыхание были пропитаны едким запахом меланжи и
гниения.
   Ошеломленный, Фенринг отпрянул назад, глядя на  мастера-исследователя
и видя его предсмертные судороги. Тело маленького человечка было  мокрым
и красным от крови. Теперь она текла из ушей и носа.
   Фенринг нахмурился. Ему стало  ясно,  что  длительный,  дорогостоящий
проект  "Амаль"  с  треском  провалился.  Изменились  даже   сардаукары,
посаженные на свой паек искусственной пряности, и изменились они  далеко
не в лучшую сторону. Императору не стоит  рисковать  и  продолжать  свою
программу.
   Фенринг, не веря своим глазам, воззрился на экран.  Войска  Атрейдеса
сокрушили оборону тлейлаксов и взбесившихся сардаукаров. Фенринг  воочию
убедился в том, что составленный  с  таким  тщанием  план  развалился  в
считанные часы, как карточный домик.
   Единственный способ спасти свою жизнь-это свалить ответственность  за
неудачу на мастера-исследователя Хайдара Фен Аджидику.
   Истекая кровью, текшей  из  сотни  мелких  ран,  маленький  человечек
продолжал  извиваться  на  мостике,  выкрикивая  громкие   заявления   и
проклятия, до тех пор, пока не подкатился, извиваясь в судорогах, к краю
мостика. Наконец Аджидика сорвался с большой высоты и рухнул в  один  из
лабораторных чанов... возможно, с н