- У меня  есть  свои  причины  поступить  именно  так.  Доминик  не  стал
добиваться подробностей. Много лет назад отец Лиета был зачарован  тем,  что
увидел на Салусе Секундус,  теми  шрамами  на  лице  планеты,  которые  даже
теперь, столетия спустя, напоминали о холокосте. Для того чтобы понять  свои
мотивации  и  определиться  в  жизни,  ему,  Лиету,  тоже,  наверное,   надо
отправиться туда. Возможно, если  он  проведет  там  некоторое  время  среди
изрезанных ветрами скал и незаживших атомных ран,  то  поймет,  какая  искра
озарила весь дальнейший жизненный  путь  отца,  пробудив  в  нем  неугасимый
интерес к экологии. Высокий контрабандист пожал Лиету руку.
   - Отлично, этот вопрос решен. Напомни мне, как твое имя.
   - Для чужестранцев мое имя Вейчих.
   - Прекрасно, Вейчих,  если  ты  отныне  член  нашей  команды,  то  должен
разделить с ней труд. - Доминик вывел Лиета из корабля.
   Возле кораблей, выбиваясь из сил и обливаясь потом, изо всех сил работали
контрабандисты.
   - До захода солнца мы должны вылететь на Салусу Секундус.

***

   Загляни в себя, и ты увидишь вселенную.
   Афоризм Дзенсунни

   Арракис. Третья планета системы Канопуса. Очень интересное место.
   Гильд-навигатор Д'мурр смотрел в чрево своего исполинского лайнера сквозь
прозрачный  плазовый  иллюминатор  кабины,   крошечного   пространства,   не
сравнимого с громадой причального трюма. Далеко внизу, под  брюхом  лайнера,
лежал Арракис,  окутанный  грязновато-коричневой  дымкой  гонимой  жестокими
ветрами пыли. Арракис, единственный источник меланжи,  дававшей  возможность
навигаторам пронзать внутренним взором пространство и время.
   Какое наслаждение дарит мне пряность.
   Крошечный корабль-челнок, раскалившись докрасна от трения  об  атмосферу,
рванулся вверх от южного полюса планеты, вылетел за пределы ее притяжения  и
вошел в грузовой отсек лайнера. Когда челнок закрепился в доке,  из  корабля
вышли пассажиры, чтобы пройти контроль. Их лица были ясно видны  на  экранах
следящих камер.
   За порядком на лайнере следили многие члены его экипажа, но как навигатор
Д'мурр был обязан знать обо всем, что происходило на борту. Это его корабль,
его родной дом, его бремя ответственности.
   Внутри  запечатанной  камеры  было  едва  слышно  шипение  циркулирующего
оранжевого газа меланжи. Тело Д'мурра было настолько деформировано,  что  он
не мог и мечтать о пешей прогулке по пустынной планете, он никогда не сможет
покинуть уютный и безопасный бак. Но  сама  близость  Арракиса  навевала  на
навигатора волну первобытного успокоения.  Он  попытался  использовать  свой
чрезмерно развитый мозг для того, чтобы  математически  определить  аналогию
своих чувств, но разум не  подчинился  логике,  мышление  стало  размытым  и
нечетким.
   Да, прежде чем поступить на службу в Гильдию, Д'мурру Пилру следовало  бы
познать больше человеческих радостей, но  теперь  было  поздно  сожалеть  об
этом. Гильдия унесла его так быстро и неожиданно сразу после  того,  как  он
прошел вступительные испытания. Не  было  времени  попрощаться  с  близкими,
подготовиться к уходу от всего земного, от всех человеческих дел.
   Человеческих.
   Как много смысла в этом простом прилагательном! Сестры Бене  Гессерит  на
протяжении многих поколений  ломали  голову  над  этим  вопросом,  вникая  в
тончайшие нюансы, напрягая весь свой интеллект и чувства, достигая  озарений
и терпя досадные провалы. Физический облик Д'мурра сильно  изменился  с  тех
пор, как он вступил в ряды Гильдии. Но какое это имеет значение? Вышли ли он
и  другие  навигаторы  за  пределы  человеческого,  превратились  ли  они  в
трансцендентных созданий? Стали ли абсолютно другими?
   Я все еще человек. Я больше не  человек.  Он  внимательно  прислушался  к
своим мятущимся неспокойным мыслям.
   Через систему следящих камер Д'мурр посмотрел на  пассажиров  -  людей  в
изорванной запыленной одежде, которые вошли в пассажирский отсек.  Багаж  на
подвесках плыл рядом с ними. Один из прибывших, высокий  человек  с  красным
лицом, пышными усами  и  наголо  выбритой  головой,  показался  ему  странно
знакомым.
   Я все еще многое помню.
   Доминик Верниус. Где он был все эти годы?
   Навигатор произнес команду своим V-образным  маленьким  ртом.  На  экране
всплыли имена  пассажиров.  Изгнанный  граф  путешествовал  под  вымышленным
именем,   хотя   Гильдия    гарантировала    в    таких    случаях    полную
конфиденциальность. Верниус и его спутники направлялись на Салусу Секундус.
   В кабине навигатора зажужжал звуковой сигнал. Все челноки были закреплены
на своих местах в причальном доке. Члены экипажа задраили люки  и  запустили
двигатели Хольцмана. Армия специалистов подготовила лайнер  к  рывку  сквозь
пустоту космоса. Д'мурр безразлично следил за происходящим; голова его  была
занята совершенно другим.
   Вместо  того  чтобы  думать  о  предстоящем   рейсе,   Д'мурр   вспоминал
безмятежные  дни  Икса,  буколическое  время,  когда  он,  его  родители   и
брат-близнец жили в Гран-Пале, при дворе графа Верниуса.
   Бесполезные измышления ума.
   Д'мурр не забыл о своих обязанностях: холодный ум  навигатора  производил
сложнейшие  вычисления  многомерной  математики,  чтобы  продумать   маршрут
доставки пассажиров и груза к планете, находящейся на  расстоянии  миллионов
световых лет от Арракиса.
   Но вдруг ум изменил ему. Д'мурр понял, что не  может  сейчас  действовать
как холодная бесчувственная  машина.  Изощренный  ум  прекратил  вычисления,
чувствуя, что не может сосредоточиться. Почему его ум, последнее напоминание
о том, что некогда Д'мурр был человеком, отказывается забыть  старую  жизнь,
почему он  заставил  Д'мурра  вспомнить  Доминика  Верниуса?  Ответ  был  на
поверхности, очевидный, как человек, появившийся на экране следящей  камеры,
словно он выплыл из глубин темного моря. Доминик Верниус был  важной  частью
прошлого Д'мурра Пилру. Его человеческого прошлого.
   Мне надо свернуть пространство.
   Но вместо нужных формул перед  внутренним  взором  навигатора  продолжали
развертываться картины давно утраченного Икса: великолепные пышные интерьеры
графского двора, брат К'тэр. Красивые девушки в дорогих нарядах,  источающие
нежные  улыбки.  Вот  и  юная  красавица,  дочь  графа.  Кайлея.  Его  мозг,
достаточно  вместительный  для  того,  чтобы  свернуть  вселенную,  оказался
вместилищем всего, что было, и всего, что предстояло.
   Мое развитие еще не закончено.
   Лица  иксианских  девушек  расплылись,  уступив  место  гневным  взглядам
инструкторов из Школы Навигаторов с Джанкшн. Их баки  окружили  его  камеру,
маленькие глазки буравили Д'мурра гневными и презрительными взглядами.
   Я должен свернуть пространство!
   Для Д'мурра это стало последним чувственным опытом, подвергшим  испытанию
тело и ум, способный охватывать многомерные измерения пространств вселенной.
Он предал себя в руки Гильдии  так  же,  как  древние  священники  и  монахи
предавали себя в руки Церкви и Бога,  отказываясь  от  сексуальных  радостей
мира.
   Наконец Д'мурру удалось сбросить с себя цепи человеческих воспоминаний  и
вернуться к звездным системам.  Д'мурр  вел  свой  лайнер  сквозь  свернутое
пространство и, как женщиной, овладевал лежавшей перед ним вселенной.

***

   Непрекращающееся состояние войны  порождает  особые  социальные  условия,
которые практически не изменились на протяжении многих тысячелетий. Одним из
таких условий является  постоянная  настороженность  и  готовность  отразить
нападение. Другим условием является автократия.
   Каммар  Пилру,  иксианский  посол  в  изгнании.  "Трактат   о   свержении
незаконной власти"

   Наслаждение совместной жизни К'тэра и Мираль оказалось кратким,  как  век
мотылька. После того как им удалось  спроецировать  изображение  Ромбура  на
свод грота, они расстались,  и  каждый  спрятался  в  своем  убежище.  Таким
образом они надеялись максимально повысить шансы на то, что хотя бы один  из
них уцелеет, чтобы продолжить борьбу. По  заранее  обговоренному  плану  они
регулярно  встречались  в  кафетерии,  на  работе  Мираль,  чтобы   украдкой
обменяться робкими взглядами и несколькими приглушенными словами.
   Но однажды, когда К'тэр в положенное время пришел в кафетерий,  на  месте
Мираль стояла другая женщина с невыразительным лицом и пустыми глазами. Взяв
из ее рук свою порцию искусственных овощей, он сел за стол, за  которым  они
обычно сидели вместе с Мираль.
   К'тэр во все глаза смотрел на линию раздачи, но Мираль не было.  Все  еще
стараясь отыскать ее взглядом, К'тэр молча принялся за еду. Наконец, взяв  в
руку пустую тарелку, он подошел к мойке, где несколько  работниц  отскребали
грязь с использованной посуды.
   - Где женщина, которая работала здесь три дня назад? - спросил он.
   - Она исчезла, -  грубо  ответила  одна  из  женщин.  Старшая  работница,
сморщив квадратное лицо, перебила свою товарку:
   - Какое тебе дело до этого?
   - Я не хотел вас обидеть. -  Он  коротко  поклонился  и  отступил  назад.
Тлейлаксианский охранник подошел ближе, привлеченный разговором. Его мышиные
глазки прищурились, и К'тэр не спеша, чтобы не выделяться из толпы, вышел из
кафетерия.
   С Мираль что-то случилось, но  он  не  отважился  выяснять,  что  именно.
Собственно, и спрашивать об этом было некого.
   Охранник не спеша направился в  зал  и  заговорил  с  работницами.  К'тэр
ускорил шаги, смешался с толпой, нырнул  в  боковой  переулок,  спустился  в
туннель к субоидам и вышел на улицу  другим  путем,  чтобы  сбить  со  следа
возможную погоню. В последнее время он постоянно чувствовал, что вокруг  его
горла неумолимо сжимается беспощадная удавка.
   Случилось что-то страшное и непоправимое. Они схватили Мираль,  и  теперь
К'тэр снова остался один - без организованного сопротивления, без  человека,
который мог прикрыть его тыл,  без  человека,  который  помогал  ему  в  его
одинокой борьбе. У него не осталось никаких ресурсов. На  что  можно  теперь
рассчитывать? Выходит, что все эти годы он просто обманывал себя?
   Раньше он работал один, скрывая от всех свои эмоции, но теперь сердце его
было полно любви. Он  всей  душой  стремился  к  Мираль  Алехем.  Иногда  он
проклинал тот день, когда познакомился с ней, потому что теперь ему не давал
покоя страх за ее жизнь. Но все же, лежа по ночам  на  жестком  топчане,  он
благодарил судьбу  за  тот  краткий  миг  любви,  который  им  было  суждено
разделить друг с другом.
   Он никогда больше не видел ее живой.

***

   Как рассерженные осы охраняют свое потревоженное гнездо, так и  тлейлаксы
еще более ужесточили и без того беспощадный и бесчеловечный режим репрессий.
Они казнили десятки тысяч рабочих и просто подозрительных людей, которые  не
имели никакого отношения к сопротивлению. Единственной целью жестокости было
внушить еще больший ужас населению поверженного Икса. Скоро стало ясно,  что
интервенты  с  радостью  уничтожат  весь  народ.  Они  могли   бы   очистить
территорию, убив всех, а потом заселить ее  гхолами,  лицеделами  и  прочими
угодными себе людьми.
   Вскоре боевой дух иксианцев, воспрянувший после обращения принца, получив
жестокий удар, снова  угас.  К'тэр  тоже  бездействовал  последние  полгода.
Однажды он чуть не попал в  лапы  сардаукарского  патруля,  но  сумел  уйти,
напугав солдат своим заряженным иглами пистолетом. Тлейлаксы могли  опознать
его по отпечаткам пальцев или по генетическому материалу. К'тэр  жил  теперь
как на вулкане, поминутно ожидая неминуемого ареста.
   Время шло, надежды на избавление таяли.
   После  того  как  К'тэр  и  Мираль  показали  народу  обращение  Ромбура,
тлейлаксы ужесточили режим общения с внешним  миром.  На  планету  перестали
допускать  наблюдателей  и  передавать  сообщения.   Независимым   капитанам
запрещалось приземляться  на  Иксе.  Всех  иностранных  рабочих  выслали  на
родину. У К'тэра не было ни  малейшей  возможности  отправить  Ромбуру  даже
коротенькую весточку на Каладан. Икс, по сути, превратился  в  черный  ящик,
производящий продукцию для ОСПЧТ. Под руководством  тлейлаксов  производство
пришло в упадок, многие заводы были закрыты, а  их  персонал  сокращен,  что
отрицательно сказалось как на объеме производства, так и на прибылях. Но все
это было слабым утешением для К'тэра.
   Отрезанный от мира, он не мог найти соратников, не  мог  больше  добывать
нужное оборудование. В его нынешнем  убежище  нужных  запасных  частей  было
столько, что свой аппарат рого он мог использовать еще  максимум  два  раза.
К'тэру как воздух был нужен контакт с его эфемерным братом, который один мог
оказать ему реальную помощь.
   Если уж не оставалось ничего другого, то он, К'тэр, должен сообщить миру,
что здесь  происходит  в  действительности.  Мираль  Алехем  была  для  него
единственным светочем во мраке, единственным источником человеческого тепла,
но и она исчезла, и К'тэр предполагал, что с ней случилось самое худшее...
   Надо послать сообщение,  найти  слушателя.  При  всем  своем  энтузиазме,
Ромбур мало на что способен. Может быть, навигатор Д'мурр, пользуясь  своими
возможностями, сумеет найти место, где скрывается бывший граф  Икса  Доминик
Верниус.
   Грязная одежда К'тэра пропахла потом и  машинным  маслом.  Его  тело  уже
много лет обходилось без приличной пищи. Голодный, как всегда, К'тэр забился
в старый бронированный контейнер, в котором  жил,  и  присел  на  топчан.  В
контейнере находились упакованные хронометры, которыми не пользовались новые
тлейлаксианские хозяева.  Хронометры  были  отрегулированы  так,  что  могли
показывать  время  в  любой  точке  империи.  Правда,  часы  эти  давно   не
проверялись.
   Механизмы  покрылись  многолетней  пылью.  Тлейлаксы   не   нуждались   в
легкомысленных технологических игрушках.
   Работая при тусклом свете подвешенной к  потолку  лампы,  К'тэр  принялся
собирать аппарат рого. Сердце К'тэра сдавил ледяной страх. Страшно  было  не
из-за возможного ареста тлейлаксианскими ищейками. К'тэр опасался, что  рого
не будет работать. Прошел год с тех пор, как  он  пытался  в  последний  раз
установить контакт, и сейчас у него оставался только  один  комплект  свежих
кристаллических стержней.
   К'тэр вытер пот с растрепанных грязных волос и вставил стержни в приемное
устройство. Сколько  раз  приходилось  ему  ремонтировать  этот  потрепанный
старый передатчик. И каждый раз, когда К'тэр пользовался им, оба - и человек
и механизм - доходили до пределов своих возможностей.
   В юности он и его близнец имели, как говорят психологи, хороший  раппорт.
Братская связь была настолько сильна,  что  они  обладали  способностью,  не
сговариваясь, заканчивать фразы друг друга. Непостижимым образом  каждый  из
них умел  читать  мысли  брата.  Иногда  стремление  возродить  эту  эмпатию
становилось просто невыносимым для К'тэра.
   С тех пор как Д'мурр стал  навигатором,  пропасть,  разделившая  братьев,
становилась со временем все шире и шире. К'тэр делал все, что мог, для  того
чтобы ниточка, которую он перекинул через пропасть, не рвалась,  чтобы  души
братьев хотя бы иногда обретали под собой общую почву. Этой  цели  и  служил
передатчик рого. Но шли годы, передатчик постепенно приходил в негодность, и
недалеко было то время, когда ему настанет  конец,  впрочем,  как  и  самому
К'тэру.
   Он вставил в  гнездо  последний  стержень  и,  решительно  сжав  челюсти,
активировал источник энергии. Оставалось лишь надеяться,  что  бронированные
стенки контейнера не допустят  утечки  энергии,  которую  смогут  обнаружить
сканнеры тлейлаксов.  После  того  как  на  прежнем  убежище  была  испытана
взрывчатка, полученная от Ромбура, у К'тэра не было больше защищенного полем
дома. В результате риск возрастал с каждым прожитым днем.
   Командор Гарон и его сардаукары искали его и таких, как он, сжимая кольцо
и все ближе подбираясь к своим жертвам.
   К'тэр приложил приемные устройства к голове, предварительно смазав  места
контакта специальным гелем для улучшения проводимости. Мысленно он изо  всех
сил старался войти в контакт с братом,  выискивая  в  памяти  те  структуры,
которые некогда были общими для их мышления.  Хотя  их  и  объединяло  общее
происхождение от одних родителей,  Д'мурр  сильно  изменился.  Изменился  до
такой степени, что  сейчас  близнецов  можно  было  считать  представителями
разных биологических видов.
   В мозгу появилось какое-то ритмичное тиканье. Пришло изумительное, хотя и
несколько приглушенное чувство узнавания.
   - Д'мурр, ты должен меня выслушать. Ты должен слышать то, что я говорю.
   Он почувствовал, что в  партнере,  которого  он  попытался  воссоздать  в
памяти силой воображения, появилось стремление к пониманию. Перед внутренним
взором К'тэра возник образ брата, темноволосого, большеглазого и  курносого,
с приятной улыбкой на лице. Именно таким помнил своего брата  К'тэр,  таким,
каким он был в те дни, когда они жили в Гран-Пале, исполняли дипломатические
поручения отца и ухаживали за Кайлеей Верниус.
   Но за знакомыми чертами проглядывало совершенно  иное.  Перед  изумленным
взором К'тэра неотступно маячило призрачное существо,  плавающее  в  облаках
меланжевого газа, существо, в которое превратился его родной брат. Явственно
виднелся увеличенный череп и неуклюжие конечности.
   К'тэр вернул восприятие назад и снова сконцентрировался  на  человеческом
лице Д'мурра, не важно, существовало ли оно в действительности или нет.
   - Д'мурр, вероятно, мы говорим с тобой последний раз. К'тэр  очень  хотел
расспросить брата о положении дел в  империи,  об  отце,  после  Пилру.  Что
слышно о его жизни в изгнании на Кайтэйне? Если  он  жив,  то  он,  конечно,
пытается помочь, думал К'тэр, но прошло уже столько лет, что дело это  стало
казаться безнадежным и достойным только жалости и сочувствия.
   Но у К'тэра не было времени на дружескую беседу. Надо было передать  миру
весть о бедствиях и отчаянии народа Икса. Все другие возможности  для  этого
перестали существовать. Но Д'мурр, имевший связи с Гильдией,  мог  протянуть
связующую нить  через  космос  и  найти  выход  из  казавшегося  безысходным
положения.
   Кто-то должен  осознать,  насколько  ужасно  наше  положение!  Охваченный
лихорадкой, торопливо, стараясь ничего не упустить, К'тэр начал рассказывать
брату, какое зло причипили Иксу тлейлаксы, не забыв о  тех  ужасах,  которые
обрушили  на  голову  многострадального  народа  императорские   сардаукары,
помогавшие фанатичным пришельцам.
   -  Ты  должен  помочь  мне,  Д'мурр.  Найди  кого-нибудь,  кто  смог   бы
представить наши интересы в империи.
   Ромбур Верниус уже знает о нашем положении, и хотя принц сделал все,  что
мог при тайной поддержке со стороны Дома Атрейдесов, его действий  оказалось
недостаточно.
   - Найди Доминика Верниуса, это наш последний шанс на  спасение.  Если  ты
помнишь меня, если помнишь нашу человеческую семью и друзей, если ты помнишь
свой народ, то прошу тебя, помоги нам. Ты -  единственная  надежда,  которая
еще осталась у нас.
   Сквозь пелену, застилавшую глаза К'тэра, который мысленным взором пронзил
свернутую вселенную, отыскав путь к брату, он увидел, как задымился  прибор.
Кремниевые стержни начали дрожать и потрескивать.
   - Я очень прошу тебя об этом, Д'мурр!
   Спустя несколько секунд стержни переломились. Прибор  затрещал,  из  него
посыпались искры, и К'тэр сорвал с головы электроды.
   Чтобы сдержать крик боли, К'тэр изо всех сил прижал к губам сжатый кулак.
Слезы подступили к его  глазам,  выжатые  неимоверным  напряжением,  которое
испытал его мозг. К'тэр ощупал свою голову: из носа и  ушей  медленно  текла
кровь. Он зарыдал и вцепился зубами в костяшки пальцев, но боль не  утихала,
и ничто не могло ее заглушить.
   Просидев в прострации несколько  часов,  К'тэр  наконец  пришел  в  себя,
посмотрел на почерневшие стержни передатчика и вытер