адераха.
   Внезапно все звуки в голове Анирул стихли. Под сводом черепа возникла
звенящая тишина, желудок скрутило от подступившей к горлу тошноты.
   Она посмотрела на сенсорно-концептуальный дневник, который  продолжал
висеть над столом. В прошлый раз, когда она собиралась сделать запись  в
виртуальном дневнике, Другая Память тоже  оживилась.  На  этот  раз  она
попробовала  глубже  проникнуть  в  царство  Другой  Памяти,   но   была
блокирована вихрем плотного тумана.
   Два опыта были разными, но каждый раз она получала от  Другой  Памяти
одно  и  то  же  послание.  Что-то  было  не  так  в  гомоне  толпы   ее
предшественниц. На этот раз невнятные голоса были еще больше встревожены
и даже явились непрошеными.
   Если она не поймет, в чем дело, то ее жизнь - и, что еще хуже, судьба
программы Квисац-Хадераха,  которая  является  единственным  смыслом  ее
существования, - может оказаться в очень большой опасности.
 
*** 
 
   Исследовав  природу  страха,  можно  сделать  его  менее   ужасающим.
Мужество отчасти порождается знанием,
   Герцог Лето Атрейдес
 
   Облокотившись на стоявший на балконе стол,  Лето  задумчиво  смотрел,
как над морем поднимается полуденный ветер. Герцог  любил,  сидя  здесь,
вдыхать соленый воздух и  смотреть  на  грозовые  облака,  плывущие  над
рублеными  гребнями   волн.   Сильные   штормы   были   устрашающими   и
великолепными одновременно,  напоминая  о  потрясениях  в  империи  и  в
собственной  душе.  Бури   служили   напоминанием   о   том,   насколько
незначителен обычный герцог против сил, более мощных, чем он сам.
   Сидевший у противоположного края стола Ромбур смотрел не на  море,  а
на каменную стену, не чувствуя холода своим  телом  киборга.  Принц  был
занят обдумыванием стратегии игры в хеопса, род пирамидальных шахмат.  В
эту игру герцог Лето когда-то очень любил играть с отцом.  -  Твой  ход,
Лето.
   Крепкий чай в чашке герцога совсем остыл, но он сделал глоток. Двинув
вперед первую фигуру, щитоносца, он защитился от  угрозы  черным  жрецом
противника.
   - Думаю, что и в другом смысле настала твоя  очередь  Делать  ход.  -
Ромбур снова погрузился в созерцание мелких трещин древней стены. - Бене
Гессерит отверг твою просьбу передать корабль-невидимку, но мы не  можем
успокоиться  на  этом.  Теперь,  когда  Туфир  и  Гурни  вернулись,   мы
располагаем  всей  необходимой  информацией.  Настало  время  физических
действий для восстановления моей власти на Иксе.
   По его покрытому шрамами лицу промелькнула мальчишеская улыбка.
   - Джессика уехала, и теперь ты должен чем-то себя занять.
   - Возможно, ты и прав. - Лето уставил взгляд в море,  не  улыбнувшись
шутке. С  момента  катастрофы  клипера  он  искал  стоящую  цель,  чтобы
сохранить твердость духа. Карательная  акция  на  Биккале  была  хорошим
первым шагом, но  этого  явно  недостаточно.  Пока  он  чувствовал  себя
человеком лишь отчасти. Как Ромбур.
   - Тем не менее я в первую  очередь  должен  подумать  о  благополучии
моего народа, - задумчиво произнес Лето. - Многие мои  солдаты  погибнут
во время удара по Иксу,  и,  кроме  того,  нам  надо  также  подумать  о
безопасности Каладана. Если атака провалится,  то  сардаукары  высадятся
здесь и перережут нам горло. Я хочу спасти твою планету, но не  потерять
при этом свою.
   - Я понимаю, насколько это опасно. Великий человек  идет  на  великий
риск. - Ромбур ударил по столу с большей силой, чем рассчитывал.  Фигуры
хеопса  рассыпались  по  столу,  сметенные,  словно  их  маленький   мир
разрушило землетрясение. Посмотрев на свою  искусственную  руку,  Ромбур
поднял ее от стола. - Прошу прощения.
   Выражения принца  стали  более  резкими,  более  эмоциональными,  чем
раньше.
   - Мои мать, отец и сестра мертвы. Я более машина, нежели  человек,  и
никогда не смогу иметь детей. Что, черт возьми, мне терять?
   Лето ждал, когда принц закончит свою речь. Ромбур начал закипать, как
всегда, когда речь заходила об  Иксе.  Единственным  добрым  результатом
трагедии стало то, что она гальванизировала ум Ромбура, сделав его более
ясным.  Принц  стал  сильнее,  цели  и   сроки   их   достижения   четко
определились. Теперь Ромбур был человеком, новым человеком,  выполняющим
важную миссию.
   - Амнистия императора Шаддама была пустым жестом, и меня принудили  к
послушанию, заставив ее принять. На столько лет!  Я  убеждал  себя,  что
дела улучшатся, если я просто наберусь терпения и  буду  ждать.  Но  мой
народ не может больше ждать! - Он собрался было снова ударить кулаком по
столу,  но,  заметив,  как  отпрянул  Лето,  убрал  руку.  Лицо   принца
смягчилось, на нем появилось умоляющее выражение.  -  Все  это  тянулось
слишком долго, Лето, и я хочу действовать. Я  должен  отправиться  туда.
Пусть мне удастся только проникнуть на планету и встретиться с  К'тэром.
Вместе мы сможем поднять восстание угнетенного населения.
   Ромбур, не мигая, уставился на доску хеопса, которая множеством своих
уровней и переплетениями клеток напоминала о сложностях реальной  жизни.
Он протянул  руку,  взялся  за  искусно  вырезанную  фигуру  колдуньи  и
передвинул ее по доске.
   - Икс возместит тебе все военные расходы до последнего  соляри,  плюс
оплатит моральный  интерес.  Кроме  того,  я  направлю  сюда  иксианских
инженеров  и  техников,   которые   исследуют   все   ваши   системы   -
промышленность, управление, транспорт, рыболовство, сельское хозяйство -
и дадут советы по их улучшению. Системы - это ключ к успеху,  мой  друг,
естественно, вкупе  с  новейшей  технологией.  Мы  поставим  на  Каладан
необходимые  иксианские  машины,   естественно,   бесплатно,   и   будем
безвозмездно поставлять их  в  течение  оговоренного  срока,  скажем,  в
течение десяти лет или даже двадцати.  Мы  можем  разработать  подробный
план.
   Сдвинув брови, Лето внимательно посмотрел  на  доску  и  сделал  ход,
сдвинув  на  уровень  выше  лайнер,  чтобы  взять  в   плен   навигатора
противника.
   Ромбур мельком взглянул на доску, но заговорил о своем:
   - Каждый Дом  Ландсраада,  включая  и  Дом  Атрейдесов,  выиграет  от
поражения тлейлаксов. Иксианская продукция,  славившаяся  некогда  своим
качеством,  теперь  стала  намного  хуже,  поскольку  его  контроль   на
тлейлаксианских  предприятиях  просто  смехотворен.  Да  и  кто   станет
доверять продукции тлейлаксов, даже если она будет работать.
   После возвращения разведчиков Лето все время размышлял над вопросами,
которые породила доставленная с Икса информация. Если тлейлаксы не будут
изгнаны с Икса,  то  они,  несомненно,  создадут  там  плацдарм,  откуда
начнется их экспансия по всей империи. Что происходит сейчас с  военными
заводами Икса? Тлейлаксы могут сформировать новые армии и  вооружить  их
новейшей военной техникой.
   Зачем на  Иксе  расквартированы  сардаукары?  В  голову  Лето  пришла
страшная мысль. При традиционном балансе сил в империи Дом Коррино и его
сардаукары в военном отношении были равноценны объединенным силам  Домов
Ландсраада. Что, если Шаддам намерен склонить чашу весов в свою  пользу,
заключив союз с тлейлаксами? Не этим ли занят на Иксе Шаддам Коррино?
   Лето отвернулся от игровой доски.
   - Ты прав, Ромбур, игры кончились. - Лицо его  посерьезнело.  -  Меня
больше не интересуют ни придворная политика, ни внешние приличия, ни то,
как  будут  судить  меня   потомки.   Больше   всего   меня   интересуют
справедливость и будущее Ландсраада, включая и будущее Дома Атрейдесов.
   С этими словами он взял в плен еще одну фигуру  черных.  Принц-киборг
не обратил на это внимания. Лето продолжил:
   - Однако я хочу быть уверенным в том, что ты  не  собираешься  делать
экстравагантные, но пустые жесты, как того  хотел  твой  отец  Его  план
безумной атомной атаки Кайтэйна вызвал бы великое потрясение в  империи,
но не принес бы лавров Дому Верниусов.
   С помощью сервомеханизма Ромбур медленно кивнул тяжелой головой.
   - Это вызвало бы злобу и месть в  отношении  меня,  как,  впрочем,  и
тебя, Лето.
   Он сделал быстрый ход, совершив  стратегический  просчет  и  позволив
Лето занять следующий уровень пирамиды.
   - Хороший правитель всегда обращает внимание на детали. - Постучав по
игровой доске, Лето сделал замечание Ром-буру.  -  Самые  великие  планы
обречены на провал, если все их нити не собраны воедино.
   Ромбур вспыхнул.
   - Балисетом я владею лучше, чем игрой в хеопса.
   Лето сделал еще один глоток холодного чая и выплеснул остатки напитка
через перила балкона.
   - Все это будет очень не просто и не  прямолинейно.  Да,  думаю,  что
восстание должно начаться изнутри, но  потом  на  повестку  дня  встанет
внешнее военное вторжение. Надо точно скоординировать наши действия.
   Поднялся ветер, предвещая приближение шквала. К пристаням устремились
плетеные лодки и рыбацкие шхуны, стараясь опередить надвигающийся дождь.
В расположенной внизу деревне люди укладывали в сараи  снасти,  спускали
паруса и ставили суда на якорь в преддверии надвигавшегося шторма.
   На балкон вышла служанка и убрала пустую чашку и поднос с  закусками,
которые она же внесла  сюда  час  назад.  Статная  женщина  с  вьющимися
соломенно-желтыми волосами нахмурилась,  обратив  внимание  на  зловещие
черные тучи.
   - Неплохо бы вам уйти с балкона, мой герцог.
   - Сегодня я хотел бы остаться здесь до самого последнего момента.
   - Кроме того, - Ромбур присвистнул, - я его еще не побил.
   Лето притворно застонал.
   - В таком случае мы останемся здесь до утра.
   Когда служанка вышла, бросив на обоих  неодобрительный  взгляд,  Лето
посмотрел в глаза Ромбура.
   -  Пока  ты  будешь  работать  с  иксианским  подпольем,  я   проведу
мобилизацию и подготовлюсь к полномасштабному вторжению.  Я  не  позволю
тебе отправиться на Икс одному, ты поедешь с Гурни Халлеком. Он  великий
боец и контрабандист, а кроме того, он уже бывал на Иксе.
   Серый сумеречный свет отразился  от  металлической  макушки  Ромбура,
когда он согласно кивнул головой.
   - Я не стану отказываться от его помощи.
   Они  с  Гурни  часто  вместе  играли  на  балисетах  и  пели  дуэтом.
Иксианский аристократ часами тренировался  в  игре,  стараясь  извлекать
механическими пальцами нежные звуки из  струн,  и  достиг  в  этом  деле
значительных успехов, но его певучий голос так и не восстановился.
   - Гурни был другом моего отца и жаждет мести почти так же, как  я,  -
добавил Ромбур.
   Ветер шевелил черные волосы Лето.
   - Дункан снабдит вас оснащением и оружием для ведения  тайной  войны.
Замаскированные боевые машины,  спрятанные  в  глуши  поверхности  Икса,
способны  причинить  тяжелый  урон   неприятелю,   если   их   правильно
использовать.
   Прежде чем ты отправишься на Икс, мы разработаем точную дату и  время
начала нашей атаки, чтобы согласовать ее начало  с  началом  внутреннего
восстания. Ты ударишь врага в живот, и когда он согнется в три погибели,
мои войска нанесут завершающий удар.
   Пока они обсуждали будущие перемещения  войск  и  вооружение,  Ромбур
двинул вперед свои фигуры. По прошествии стольких мирных  лет  тлейлаксы
не будут  ожидать  внезапного  фронтального  удара,  и  он  застанет  их
врасплох. Иное дело императорские сардаукары.
   Лето взял фигурку  капитана  сардаукарской  гвардии  и  двинул  ее  с
нижнего уровня доски на самый верх.
   - Мне нравится, когда ты увлекаешься планами,  Ромбур.  Они  занимают
твой ум, помогают концентрировать внимание.
   С этими словами он опрокинул  главную  фигуру  принца  -  изображение
императора Коррино, сидящего на миниатюрной копии Трона Золотого Льва.
   - А когда ты перестаешь обращать его на  игру,  то  я  легко  у  тебя
выигрываю.
   Принц улыбнулся и потер шрам, пересекавший щеку.
   - Ты действительно устрашающий противник. Для меня  великая  честь  и
простое человеческое счастье, что на поле битвы мы союзники.
 
*** 
 
   Человек участвует во всех космических событиях.
   Император Идрис I. "Наследие Кайтэйна"
 
   Каждый из дней, которые Джессика проводила  в  императорском  дворце,
леди Анирул показывала  ей  все  новые  и  новые  достопримечательности.
Анирул относилась к молодой герцогской  наложнице,  которая  прибыла  на
Кайтэйн якобы для того, чтобы служить  камеристкой  супруги  императора,
как к гостье, и редко нагружала ее по-настоящему важными делами.
   На представление, устроенное в Центре  Искусств  имени  Хассика  III,
Джессика  отправилась  в  личном  экипаже  императора  и  леди   Анирул.
Роскошный, отделанный дорогой эмалью экипаж  везли  хармонтепские  львы,
широкие лапы которых  были  гораздо  лучше  приспособлены  для  бега  по
скалистым горам, чем для хождения  по  гладким  улицам  самого  славного
города империи. По сторонам улицы длинными  рядами  выстроились  зеваки,
львы, неспешно шествуя мимо них, играли мышцами в косых лучах заходящего
солнца.  Перед  подобными  публичными   выездами   специальные   команды
маникюрных  операторов  полировали   когти   благородных   животных,   а
парикмахеры мыли шампунями мех львов и расчесывали их гривы.
   Шаддам, сохраняя на лице каменное выражение, ехал на переднем сиденье
окруженного защитным полем  экипажа,  одетый  в  ярко-красный  китель  и
золотые брюки.  На  Джессику  он  не  произвел  впечатления  меломана  и
театрала, но, видимо, советники считали, что для пользы  дела  император
должен разыгрывать из себя культурного  правителя.  Анирул  и  Джессика,
играя второстепенную роль, скромно поместились на задних сиденьях.
   За  все  время  пребывания  Джессики  на  Кайтэйне  Шаддам  едва   ли
перекинулся с ней несколькими фразами; девушка сомневалась даже,  помнит
ли он ее имя, для императора она была  всего  лишь  камеристкой  Анирул,
беременной и не представляющей никакого  интереса.  Три  старшие  дочери
Шаддама - Ирулан, Чалис и Венсиция -  ехали  следом  в  менее  роскошном
экипаже, лишенном к тому же защитного поля. Иосифа и  Руги  остались  во
дворце с няньками.
   Императорский  кортеж   остановился   перед   окруженным   колоннадой
гигантским зданием Центра имени Хассика - похожим на  пещеру  строением,
оборудованным усилительными акустическими  системами  и  призматическими
окнами. Зрители могли видеть и  слышать  выступления  самых  талантливых
актеров империи, не упустив ни одной самой тихой ноты,  ни  одной  самой
мелкой детали, даже сидя на самых дальних местах.
   Выстроенные из мрамора с  прожилками  пилоны  с  огненными  фонтанами
обрамляли вход,  предназначенный  для  императора  и  его  приближенных.
Фонтаны выбрасывали в воздух  дугообразные  струи  ароматических  масел.
Огонь пожирал большую часть этого топлива,  прежде  чем  капли  успевали
долететь до ромбовидных отражающих бассейнов.
   Хассик III, один из первых  правителей,  обосновавшихся  на  Кайтэйне
после катастрофы на  Салусе  Секундус,  ради  того,  чтобы  восстановить
правительственную инфраструктуру, налогами едва не довел своих подданных
до полного разорения. Члены Ландсраада поклялись, что не допустят, чтобы
их так унизил Дом Коррино, и каждый на свои  средства  сам  выстроил  на
Кайтэйне тот или иной монумент. В течение жизни одного  поколения  ничем
не выделявшийся ранее Кайтэйн превратился в грандиозную смесь  помпезной
архитектуры, музейных зданий и  бюрократического  самодовольства.  Центр
Искусств был лишь одним из примеров такого рода.
   Анирул с  озабоченным  видом  посмотрела  на  внушительное  здание  и
обернулась к Джессике.
   - Когда ты станешь Преподобной  Матерью,  то  испытаешь  чудо  Другой
Памяти. В моем коллективном прошлом, изящной рукой, лишенной каких бы то
ни было украшений, она обвела Центр, - хранятся воспоминания о том,  как
строилось это здание. Первым здесь поставили спектакль  по  древней,  но
весьма забавной пьесе "Дон Кихот".
   Джессика удивленно вскинула брови. Когда-то Мохиам хорошо учила  свою
воспитанницу литературе, политике, психологии и истории культуры.
   -  Миледи,  "Дон  Кихот"  кажется  мне  странным  выбором,   особенно
учитывая, что постановка состоялась  почти  сразу  после  катастрофы  на
Салусе Секундус.
   Анирул мельком  взглянула  на  профиль  мужа,  который  в  это  время
выглядывал в окно экипажа; его внимание привлекли звуки фанфар и машущая
флагами восторженная толпа.
   - В те времена императоры иногда позволяли себе чувство юмора.
   Августейшая семья вышла из  экипажей  и  проследовала  в  здание  под
сводами входной арки в сопровождении слуг, которые несли за  императором
длинный шлейф из китового меха. Камеристки заботливо поправили такую же,
но меньшую, отороченную мехом накидку на плечах Анирул. Кортеж вступил в
зал с величавой медлительностью, чтобы зрители и журналисты не  упустили
ни одной детали.
   По полированным ступеням  Шаддам  взошел  в  императорскую  ложу,  из
которой при желании  можно  было  рассмотреть  поры  на  лицах  актеров.
Коррино уселся в обитое мягкими подушками кресло, сконструированное так,
чтобы придать императору властную и величественную позу.
   Не сказав мужу ни слова, Анирул села по  его  левую  руку,  продолжая
разговаривать с Джессикой.
   - Ты видела когда-нибудь  выступление  официально  зарегистрированной
труппы жонглеров?
   Джессика отрицательно покачала головой.
   - Правда ли, что жонглеры обладают сверхъестественными способностями,
которые позволяют им вызывать глубокие эмоциональные переживания даже  у
самых жестокосердных зрителей? - спросила она.
   Талант  жонглеров  основан   на   резонансно-гипнотической   технике,
подобной той, какую используют в Общине Сестер. Правда, жонглеры  делают
это исключительно для того,  чтобы  усилить  впечатление  от  спектакля.
Джессика тряхнула бронзовыми волосами.
   - Буду с нетерпением ждать начала представления.
   Сегодня давали пьесу "Тень моего отца", одно из  лучших  произведений
постджихадного  периода,  обессмертившее  в  веках  кронпринца   Рафаэля
Коррино, почитаемого героя и просвещенного ученого.
   В сопровождении сардаукаров стражи в императорскую ложу вошли лакеи с
бокалами искрящегося вина, которое они  предложили  сначала  Шаддаму,  а
потом его супруге и гостям.
   Анирул передала бокал Джессике.
   - Прекрасное каладанское вино, часть груза, который прислал нам  твой
герцог в знак признательности за нашу заботу о  тебе.  -  Она  протянула
руку и провела пальцами по округлившемуся животу Джессики. - Но осмелюсь
сказать, что, насколько я знаю со слов Мохиам, он был не слишком доволен
твоим отъездом сюда.
   Джессика вспыхнула.
   - Я уверена, что у герцога Атрейдеса слишком много забот, отвлекающих
его от бесполезных мыслей об обыкновенной наложнице. - Она придала  лицу
безразличное выражение, чтобы скрыть боль разлуки. - Думаю,  что  сейчас
он замышляет нечто грандиозное.
   Лакеи покинули ложу в тот момент, когда оркестр заиграл  увертюру,  и
пьеса началась. Софиты и прожектора залили светом сцену,  их  желтоватый
цвет имитировал цвет восхода солнца. На сцене не было ни  декораций,  ни
занавеса. Актерская труппа вышла на сцену одной шеренгой, и каждый занял
свое место. Джессика во все глаза  смотрела  на  пышные  костюмы,  ткань
которых была украшена великолепными мифологическими узорами.
   Шаддам сидел  на  своем  месте,  не  выказывая  пока  скуки,  которая
неизбежно должна была обуять его по ходу спектакля. По  традиции  актеры
ждали кивка императора, чтобы начать игру.
   Один из декораторов активировал голографический генератор, и на сцене
внезапно, как по мановению  волшебной  палочки,  появились  декорации  -
стена высокой башни замка, трон и. купа деревьев вдалеке.
   - Ах, империя,  славная  империя!  -  воскликнул  актер,  исполнявший
заглавную роль Рафаэля. У артиста, державшего в руке скипетр, увенчанный
многоугольным стилизованным глобусом, были густые, ниспадавшие на  спину
черные  волосы.  Мощное  мускулистое  тело  придавало  ему  величавый  и
державный вид.  Фарфор