диции,  утверждавшей,  что  такая  щедрость  нового  императора   сделает
счастливым его царствование. Народ любит его; он купается в богатстве, одним
движением пальца может он уничтожить целые планеты. Именно  так  представлял
себе Шаддам роль императора.
   Пение фанфар возвещало наступление великого праздника.

***

   - Вы не хотите присесть рядом со мной, Хазимир? -  с  кокетливой  улыбкой
спросила  стройная  гибкая  блондинка  во   время   торжественного   приема,
предшествовавшего коронации. Фенринг не понял, нарочно ли  Марго  Рашино-Зеа
придала своему голосу знойную  страстность  или  это  была  ее  естественная
интонация. Фенринг держал в руке  тарелку  с  изысканными  лакомствами,  над
толпой раздавалось гудение индикаторов яда. Церемония длилась многие часы, и
гости могли закусывать и отдыхать по своему усмотрению.
   Возвышаясь над Фенрингом, Сестра Марго стояла рядом с  ним,  демонстрируя
едва ли не интимную близость. Украшенное кораллами и черным  гагатом  платье
выгодно подчеркивало ее роскошные формы и красоту лица. На  шее  Марго  было
надето ожерелье из каладанского жемчуга,  к  платью  была  приколота  брошь,
инкрустированная  золотом  и  самоцветами.  Кожа  блистала   молочно-медовым
оттенком.
   Вокруг, на балконе вестибюля Большого Театра, пили и болтали  благородные
господа и дамы, потягивая изысканное  вино  из  бокалов  на  высоких  тонких
ножках, издававших приятный звон, когда присутствующие  чокались,  произнося
бесчисленные тосты. Через какой-нибудь  час  все  гости  станут  свидетелями
главного события, двойного торжества, которое состоится на сцене:  коронации
Падишаха Императора Шаддама Коррино IV и его бракосочетания  с  леди  Анирул
Садоу Тонкий из Бене Гессерит.
   Фенринг кивнул своей крупной головой и коротко поклонился.
   - Я буду счастлив сесть рядом с вами, прекрасная Марго.
   Стараясь не  опрокинуть  блюдо,  Фенринг  опустился  на  скамью  рядом  с
красавицей. Она  посмотрела  на  закуски  в  его  тарелке  и,  не  спрашивая
разрешения, взяла себе добрый кусок.
   Какое веселое получилось собрание, думал Фенринг:  никакого  недовольного
перешептывания, каким славился  дворец  в  последние  месяцы.  Он  мог  быть
довольным результатом усилий, приложенных им в  этом  направлении.  Ключевые
союзы утвердились, а Федеративные Дома не  предпринимали  серьезных  попыток
организовать мятеж против Шаддама. Бене Гессерит бросил все свое влияние  на
то, чтобы поддержать его царствование, и нет никакого сомнения, что  ведьмы,
прикрываясь этим, станут продолжать  свои  интриги  за  спинами  властителей
многих и многих Домов. Фенрингу было очень любопытно  узнать,  что  без  его
участия (и это было самое удивительное!) многие  наиболее  подозрительные  и
разговорчивые аристократы без шума покинули это бренный мир.
   Суд  над  Лето  Атрейдесом  закончился   оправдательным   приговором,   и
единственными, кто выразил свое открытое недовольство по этому поводу,  были
тлейлаксы. Но они с Шаддамом быстро  их  успокоят.  Самая  большая  загадка,
которая  не  переставала  мучить  Фенринга,  заключалась  в   том,   что   в
действительности случилось на борту лайнера Гильдии.
   Чем больше он наблюдал и чем больше анализировал  последовавшие  за  этим
события, тем сильнее становилось  впечатление,  что  Лето  Атрейдеса  просто
подставили - но зачем и кто? Ни один Дом не проявил злорадства, и  хотя  все
были уверены в виновности Атрейдеса, даже самые смелые и  длинные  языки  не
распространяли никаких дополнительных слухов.
   Фенринг  с  удовольствием  занялся  бы  выяснением  истины,  но   в   его
распоряжении было пока недостаточно техники, а новое назначение  на  Арракис
вообще лишит его возможности заниматься этим делом.
   Прежде чем Фенринг успел  произнести  какие-нибудь  галантные  слова  для
продолжения беседы, снаружи донеслись восторженные вопли толпы и звуки труб.
   - Прибыли Шаддам и его свита, - сказала Марго,  тряхнув  своими  светлыми
волосами. - Нам лучше занять свои места.
   Фенринг  понял,  что  карета  с  кронпринцем   только   что   въехала   в
четырехугольное    огороженное    пространство,    вмещавшее     театр     и
правительственные имперские здания. Он постарался скрыть разочарование.
   - Но ведь вы будете в секторе Бене Гессерит, моя дорогая.
   Он бросил на нее горящий взгляд своих огромных темных  глаз,  обмакнув  в
сливовом соусе кусок фазаньего мяса.
   - Вы не  возражаете,  если  я  переоденусь  в  накидку  Бене  Гессерит  и
притворюсь одной из вас? - Он проглотил кусок,  наслаждаясь  его  изысканным
вкусом. - Я бы сделал это лишь для того, чтобы быть рядом с вами, ххммм-а?
   Она игриво толкнула его в грудь.
   - Однако вы совсем не таков, каким кажетесь, Хазимир Фенринг.
   Он прищурил свои громадные глаза.
   - Что это значит?
   - Что это значит?... Это значит, что у нас с вами очень много  общего.  -
Она прижалась мягкой грудью к его руке. -  Наверно,  будет  мудро,  если  мы
продолжим и формально оформим наш намечающийся союз.
   Фенринг быстро оглянулся по сторонам - не подслушивают ли их, он  страшно
не  любил  соглядатаев  -  и  бесстрастно  проговорил,  склонившись  к   уху
собеседницы:
   - У меня никогда не было намерения жениться. Я - генетический евнух и  не
могу иметь детей.
   - Значит, нам обоим придется чем-то пожертвовать ради одной цели.  -  Она
выгнула дугой свои безупречные брови. - Кроме  того,  мне  кажется,  что  вы
умеете усладить женщину, да и я прошла соответствующую подготовку.
   Жестокая улыбка заиграла на губах Фенринга.
   - Хммм, вот как? Моя дорогая, все это звучит как деловое предложение.
   -  А  вы,  Хазимир,  кажетесь   мне   человеком,   который   предпочитает
практичность всякой романтике. Думаю, что мы идеально подходим друг другу, -
сказала Марго. -  Мы  оба  искушены  в  искусстве  разгадывания  хитроумных,
многоходовых планов, извилистых путей, которыми соединены, казалось  бы,  не
связанные между собой вещи и события.
   - Результаты часто оказываются смертельно опасными, не правда ли?
   Она взяла салфетку и вытерла соус с его губ.
   - Ммм, тебе же нужна женщина, которая ухаживала бы за тобой.
   Он внимательно уставился на женщину, на ее вздернутый, как  у  школьницы,
подбородок, прислушался к  ее  ровной,  хорошо  поставленной  речи  -  какой
контраст с его хмыканьем и вечными паузами. Ее серо-зеленые  глаза  смотрели
на него открыто,  но  в  бездонных  зрачках  таилось  множество  секретов..,
великое множество.
   Он может потратить годы и годы, открывая их один за другим.
   Фенринг  напомнил  себе,  насколько  умны  эти  ведьмы;  они  никогда  не
предпринимали индивидуальных действий. Ничто не было тем, чем казалось.
   - Ты и твоя Община Сестер что-то задумали, Марго, дорогуша моя. Я кое-что
знаю о способах, которыми действует Бене Гессерит. Вы - групповой организм.
   - Ну что ж, я  поставлю  этот  организм  "в  известность  о  том,  что  я
намереваюсь сделать.
   - Поставишь в известность или спросишь разрешения? Или они  сами  послали
тебя ко мне с определенной целью?
   Дама  из  Дома  Венеттов  прошла  мимо,   ведя   на   поводке   тщательно
подстриженных и завитых собачек. Ее позолоченное платье было таким  широким,
что гостям приходилось пятиться, чтобы не быть  задетыми.  Женщина  смотрела
прямо перед собой  совершенно  пустым  взглядом,  словно  самой  главной  ее
задачей было сохранить равновесие.
   Марго посмотрела на даму, потом снова повернулась к Фенрингу.
   - От нашего брака будет такая обоюдная польза, что Верховная Мать Харишка
уже благословила его. Ты получишь доступ к некоторым секретам Вене Гессерит,
обретешь нужные связи, хотя я не собираюсь делиться с тобой всеми тайнами. -
Она снова игриво толкнула его так, что Фенринг едва не опрокинул блюдо.
   - Мммм, - протянул он, оценивая совершенство фигуры своей собеседницы,  -
а ведь я - ключ от власти Шаддама. Он доверяет мне, как никому на свете.
   В изумлении Марго вскинула брови.
   - Вот как? И именно поэтому он отсылает тебя на Арракис?  Потому  что  ты
так близок к нему? Мне говорили, что ты не испытываешь особого  восторга  по
поводу нового назначения.
   - Как ты об этом узнала? - скривился Фенринг, ощутив, что почва  начинает
уходить из-под его ног. - Я сам узнал  о  новом  назначении  всего  два  дня
назад.
   Этой ведьме было что сказать, и Фенринг ждал продолжения.
   - Хазимир Фенринг, ты должен научиться использовать любые  обстоятельства
к своей выгоде. Арракис - это ключ к  меланже,  а  пряность,  как  известно,
открывает вселенную. Наш новый император может искренне думать,  что  просто
отдаляет тебя, хотя  в  действительности  он  доверил  тебе  нечто  жизненно
важное. Ты только подумай - имперский наблюдатель на Арракисе!
   - Да, но это очень не понравится барону Харконнену. Я подозреваю, что  он
скрывает некоторые свои мелкие прегрешения.
   Марго одарила Фенринга открытой роскошной улыбкой.
   - Никто не сможет скрыть этого от тебя, мой милый.  Как,  впрочем,  и  от
меня. Он улыбнулся ей в ответ.
   - Стало быть, мы сможем скрасить грядущие дни, охотясь за секретами.
   Она провела длинными тонкими пальцами по его рукаву.
   - Арракис - это самое тяжелое для жизни место, но.., возможно, тебе будет
не так тяжело в моем обществе?
   Он насторожился, что было вообще свойственно его натуре. Хотя в зале было
полно разряженных в пух и прах женщин, Марго была самой прекрасной из всех.
   - Я бы смог там выжить, но зачем тебе отправляться со мной?  Это  ужасное
место, как на него ни посмотреть.
   - Мои Сестры описывают эту планету как  место,  полное  древних  тайн,  и
поездка туда сильно укрепит мои позиции в Общине. Это станет важной вехой на
пути к званию Преподобной Матери. Включи свое воображение:  песочные  черви,
фримены, пряность. Будет намного интереснее, если мы попробуем разгадать эти
тайны вместе. Меня очень стимулирует твое общество, Хазимир.
   - Мне.., надо обдумать твое предложение.
   Его тянуло к этой женщине и физически и эмоционально.., это  было  весьма
мучительное ощущение. Когда он в  прошлом  испытывал  подобные  чувства,  то
всегда стремился отделаться от них любой ценой. Сестра Марго  Рашино-Зеа  не
была похожа на других женщин.., или это ему просто  казалось.  Только  время
способно расставить все по своим местам.
   Он слышал о селекционной программе Бене Гессерит, но он был бесплоден,  и
поэтому Сестры никогда не станут охотиться за его генетическими  линиями;  в
этом было что-то  другое.  Очевидно,  мотивы  Марго  были  за  пределами  ее
собственных влечений; если у нее вообще есть какие  бы  то  ни  было  личные
влечения. Эта женщина видела в Фенринге  воплощение  каких-то  возможностей,
которые должны были послужить как ей, так и всему Ордену Бене Гессерит.
   Правда, сама Марго тоже кое-что предложила ему: путь к власти, в  которой
он до сих пор имел самые смутные представления, о которой он никогда не смел
и мечтать. До сих пор единственным его преимуществом была близость  Шаддама,
воля случая, сведшего их вместе в далеком детстве. Но этой дружбе,  по  всей
видимости, пришел конец,  ибо  в  последнее  время  кронпринц  начал  весьма
странно себя вести. Шаддам вышел  за  пределы  своих  способностей,  пытаясь
принимать самостоятельные решения и думать своей головой. Опасный,  упрямый,
твердолобый способ действий, о чем сам Шаддам до сих пор не догадывается.
   Учитывая сложившиеся обстоятельства, Фенринг должен теперь искать  нового
могущественного союзника. Такого, как Орден Бене Гессерит.
   С прибытием  императорской  кареты  публика  устремилась  в  зал  театра.
Фенринг поставил блюдо на стол, Марго взяла Хазимира под руку.
   - Так ты сядешь рядом со мной?
   - Да, - ответил он, подмигнув, - и, может быть, не только сяду...
   Она нежно улыбнулась, и он подумал, что  ему  будет  очень  трудно  убить
такую женщину. Если, конечно, до этого когда-нибудь дойдет.

***

   Каждый Великий Дом получил по дюжине пригласительных билетов  на  двойное
торжество в Большом Театре, а остальное население наблюдало за церемонией по
системам межгалактической связи. Все долго  будут  говорить  о  подробностях
грандиозного события. Разговоров хватит на следующее десятилетие - именно на
это и рассчитывал Шаддам.
   Как восстановленный в своих  правах  глава  Дома,  герцог  Лето  Атрейдес
вместе со своей свитой занял место в ложе из черного плаза  во  втором  ряду
главного уровня. "Возлюбленный кузен" императора изо всех сил притворялся  с
самого окончания процесса в  Ландсрааде,  но  в  глубине  души  не  верил  в
поддельную дружбу, которая вряд ли продлится после того, как он вернется  на
Каладан, если, конечно, Шаддам не хочет что-то получить от Лето. Остерегайся
того, что покупаешь,  говорил  старый  герцог,  цена  может  оказаться  выше
уплаченной.
   По правую руку от  Лето  сидел  Туфир  Гават,  а  по  левую  -  гордый  и
экспансивный Ромбур, рядом с которым сидела его сестра Кайлея, прибывшая  на
Кайтэйн сразу после освобождения Лето. Она  буквально  рвалась  на  Кайтэйн,
чтобы увидеть коронацию и  быть  вместе  с  братом  -  ее  изумрудные  глаза
поминутно вспыхивали от невиданных зрелищ.  Не  проходило  мгновения,  чтобы
девушка  не  вскрикивала  от  восторга,  ее   дух   захватывало   от   чудес
императорского  двора.  У  Лето  становилось  тепло  на  сердце   от   такой
непосредственной, почти детской радости. Он не видел Кайлею такой  радостной
с самого бегства с Икса.
   Ромбур был одет в пурпурные и медные цвета Дома Верниусов, а  на  Кайлее,
ниспадая с ее молочно-белых плеч, красовалась мантия, украшенная такими  же,
как у Лето, ястребиными гребнями - гербом Дома Атрейдесов. Сжав  руку  Лето,
она сказала, когда он провожал ее на место:
   - Я выбрала этот наряд из уважения к  человеку,  который  в  тяжелый  час
предоставил нам убежище, и для  того,  чтобы  отметить  восстановление  Дома
Атрейдесов.
   С этими словами она поцеловала Лето в щеку. Поскольку  смертный  приговор
все еще  висел  над  головами  близнецов,  словно  черная  туча,  омрачающая
горизонт, их появление здесь, в  театре,  было  связано  с  немалым  риском.
Однако в атмосфере праздника какое-либо враждебное действие против  брата  и
сестры  представлялось  маловероятным.   Туфир   Гават,   однако,   высказал
предположение, что безопасность Ромбура и Кайлеи  обеспечена,  если  они  не
станут злоупотреблять гостеприимством Шаддама. Когда Лето услышал эти слова,
он рассмеялся:
   - Туфир, с каких это пор ментаты стали давать гарантии? Гават, однако, не
находил положение таким забавным. Хотя место проведения коронации и  свадьбы
было самым безопасным в Империи таза прикованного к нему всеобщего внимания,
было маловероятно, что здесь появится Доминик Верниус.  Даже  сейчас,  после
смерти мстительного Эльруда, отец Ромбура не объявился  и  даже  не  прислал
никакой весточки своим детям.
   По задней стене вместительного зала театра  тянулся  балкон,  на  котором
размещались представители Малых Домов и различных могущественных организаций
- таких, как ОСПЧТ, Космическая  Гильдия,  ментаты,  доктора  Сук  и  другие
влиятельные люди, представлявшие разбросанные по вселенной  миллионы  миров.
Дом Харконненов занимал свое, отдельное  место  на  верхнем  балконе.  Барон
сидел один, без племянника, и демонстративно даже не смотрел в сторону  ложи
Атрейдесов.
   - Знамена, музыка, аромат духов - все это кружит мне голову, - произнесла
Кайлея, наклонившись к плечу Лето. - Я никогда не видела такого, ни на Иксе,
ни на Каладане.
   - Такого никто в Империи не видел на протяжении последних ста сорока лет,
- ответил юный герцог.
   В  первом  ряду  партера  сидели  одинаково  одетые  Сестры  Ордена  Бене
Гессерит, включая высохшую, как мумия, Верховную  Мать  Харишку.  По  другую
сторону прохода неподвижными статуями застыли по стойке "смирно"  сардаукары
в церемониальной форме.
   Делегация Бене Гессерит  оживленно  приветствовала  будущую  императрицу.
Преподобную Мать Анирул, когда она, сияя свежим лицом, проходила мимо Сестер
в сопровождении почетного эскорта и ярко одетых статс-дам.  Ром-бур  поискал
взглядом светловолосую женщину, которая передала ему  таинственное  послание
для Лето, и нашел ее сидящей рядом с Хазимиром Фенрингом, а не с  остальными
Сестрами.
   В воздухе зрительного зала  с  балконами  и  ложами  повисло  напряженное
ожидание. Но вот по рядам пронесся шум, и все встали, обнажив головы,  чтобы
почтительно приветствовать прибывшего властителя.
   В зал вошел кронпринц Шаддам, одетый в форму подполковника  сардаукарской
гвардии, украшенную гербом Дома Коррино - Золотым Львом и эполетами. Миновав
проход, принц ступил на помост, усыпанный бархатом  и  шелком.  Напомаженные
рыжие волосы блестели. За принцем следовали  придворные,  одетые  в  алые  и
золотистые цвета.
   Замыкал процессию Верховный Священник Дура,  который  венчал  на  царство
всех  императоров  со  времени  уничтожения  мыслящих  машин.  Невзирая   на
переменчивую судьбу своей древней религии, Верховный Священник был  исполнен
величавого достоинства и рассыпал по залу ржаво-красную священную пыль Дура.
   Видя державную поступь Шаддама и глядя, как хорошо сидит на  нем  военная
форма. Лето вспомнил, как  кронпринц  точно  так  же  шествовал  по  проходу
другого зала всего несколько  дней  назад,  чтобы  свидетельствовать  в  его
пользу на суде Ландсраада.  Тогда  Шаддам  выглядел  более  величественно  и
царственно, облаченный в шелка, чем теперь, когда на нем была только  форма,
в которой он казался просто солдатом - командующим всеми вооруженными силами
Империи.
   - Очевидный политический жест, - тихо произнес Гават, наклонившись к  уху
Лето. - Вы заметили? Шаддам дает сардаукарам знать, что их  новый  император
считает себя одним из них и что они очень важны для его царствования.
   Лето кивнул, очень хорошо понимая эту практику. Так же, как и  его  отец,
Лето с удовольствием братался с  простыми  людьми,  делил  с  ними  труды  и
трапезу, показывая, что никогда не пошлет свои войска  делать  то,  чего  не
делает сам.
   - Мне кажется, что в этом больше показухи, чем подлинного  содержания,  -
сказал Ромбур.
   - В умении управлять великой Империей всегда содержится элемент актерской
игры, - заметила в ответ Кайлея. С болью в душе Лето вспомнил  о  склонности
старого герцога к боям быков и прочим театрализованным представлениям.
   Шаддам  упивался  своим  величием,  купался  в  славе.   Он   поклонился,
прошествовав мимо  своей  будущей  жены  и  Сестер  Бене  Гессерит.  Сначала
состоится коронация.  Взойдя  на  предназначенное  для  него  место,  Шаддам
остановился и повернулся лицом к Верховному Священнику Дура, который  держал
в руках уложенную на золоченую подушечку императорскую корону.
   За спиной кронпринца раздвинулся  занавес,  и  стал  виден  императорский
трон, перенесенный в театр по случаю коронации. Массивный  трон  императоров
был высечен из цельной глыбы сине-зеленого  кварца  -  самого  большого  его
монолита,  найденного  в  копях  еще  во  времена  императора  Хассика  III.
Спрятанные за сценой проекторы осветили трон лазерными лучами, и  он  засиял
всеми цветами радуги. Присутствующие ахнули от восторга  при  виде  сияющего
изнутри хрустального трона.
   Действительно, в повседневной жизни императора всегда должно  быть  место
церемониям,  подумал  Лето.  Они  оказывают  объединяющее  воздействие,  что
заставляет народ думать, что и он причастен к чему-то важному и великому.
   Эти церемонии призваны уверить всех, что вселенной правит не  космический
хаос, а человеческий разум. Даже такой самовлюбленный император, как Шаддам,
может быть полезен в этом отношении, думал Лето, надеясь, что так и будет.
   Шаддам торжественно взошел на помост и уселся на трон,  напряженно  глядя
прямо перед собой. Следуя освященной веками  традиции.  Верховны