нь,  явно  предпочел  бы  пообедать  хорошим  стейком,
запивая его добрым каладанским вином, но  здесь  приходилось  есть  то,  что
давало море.
   Когда на борт была поднята сеть, полная  бьющейся  в  ней  рыбой,  Виктор
неуклюже побежал смотреть на такую чудесную разноцветную рыбу.  Мальчик  был
зачарован  видом  пестрой,  переливающейся  всеми  цветами   радуги   чешуи.
Бдительный  Гойре  едва  успевал  оттаскивать  малыша  от  рыб  с  ядовитыми
плавниками.
   Лето отобрал четырех жирных скатофагов, и Джанни с Домом  отнесли  их  на
камбуз, чтобы почистить и выпотрошить. Потом герцог присел на корточки рядом
с сыном и помог ему поиграть с оставшимися бьющимися рыбинами и бросить их в
море. Виктор хлопал в ладошки от восторга, наблюдая, как  в  глубину  уходят
острые стремительные тени.
   Следуя намеченным курсом, судно  вышло  к  плавучему  материку  спутанных
саргассовых водорослей,  зеленовато-бурая  равнина  простиралась  до  самого
горизонта, насколько хватал глаз. В расщелинах между  водорослями  струились
настоящие полноводные реки.  Жужжащие  мухи  откладывали  яйца  в  блестящих
водяных каплях. Черно-белые чайки вылавливали и пожирали креветок, плававших
на мелководье. В воздухе стоял острый запах гниющей растительности.
   Бросили якорь  и  встали  на  стоянку.  Члены  команды  отдыхали:  кто-то
неспешно беседовал, кто-то пел песни. Суэйн Гойре  помог  своему  маленькому
подопечному забросить удочку, и мальчик поймал  среди  водорослей  маленькую
пальчиковую рыбку. Визжа от восторга,  он  побежал  показывать  рыбку  отцу,
который поаплодировал его рыбацкой сноровке. После  такого  насыщенного  дня
малыш, едва добравшись до своей койки, уснул крепким сном.
   Лето поиграл в карты с двумя рыбаками; хотя он и был их герцогом,  Джанни
и Дому даже в голову не  пришло  подыгрывать  ему.  Они  считали  его  своим
другом. Впрочем, именно на такое отношение Лето и рассчитывал. Позже,  когда
настал черед страшных историй и трагических песен, сентиментальный Джанни  в
некоторых местах плакал, как ребенок.
   Глубокой ночью, Лето и Ромбур беседовали, сидя в темноте на палубе. Принц
только что получил краткое закодированное  сообщение  от  К'тэра  Пилру.  Он
получил взрывчатку, правда, не  написал,  как  собирается  ее  использовать.
Ромбур страстно хотел своими глазами увидеть, что делается в  пещерах  Ткса,
но не мог отправиться туда. Он не знал, как бы поступил на его  месте  отец,
старый граф Верниус.
   Поговорили они и о дипломатических усилиях, которые прилагал Лето,  чтобы
погасить конфликт между  Моритани  и  Эказом.  Процесс  оказался  трудным  и
долгим. Миру противились не только враждующие стороны, но  и  сам  император
Шаддам, который явно не желал вмешательства Атрейдеса в это дело.  Император
искренне верил в то, что, послав на несколько лет в район  конфликта  легион
сардаукаров, он все уладил. В действительности он  лишь  сбил  явное  пламя,
оставив в неприкосновенности тлеющие угли. Теперь,  когда  имперские  войска
покинули Грумман, напряженность снова стала нарастать.
   Наступило долгое молчание. Взгляд Лето упал на фигуру капитана  Гойре,  и
герцог вспомнил о другом своем товарище и бойце.
   - Дункан Айдахо находится на Гиназе уже четыре года, - сказал он.
   - Он станет великим Оружейным  Мастером,  -  убежденно  произнес  Ромбур,
глядя на фосфоресцирующую равнину и прислушиваясь к квакающему хору  морских
лягушек, нарушавшему тишину ночи. - После стольких лет тяжелых тренировок он
вернется в тысячу раз более полезным. Вот увидишь.
   - И все равно мне очень его не хватает.

***

   На следующее утро Лето проснулся, когда наступал влажный  серый  рассвет.
Глубоко вдохнув холодный  воздух,  он  почувствовал  себя  свежим  и  полным
энергии. Виктор все еще спал, свернувшись в клубок и накрутив угол одеяла на
руку. Ромбур зевал и потягивался, не  проявляя,  впрочем,  никакого  желания
последовать примеру Лето. Принц и на Иксе не был жаворонком.
   Капитан  уже  снялся  с  якоря.  Под  неусыпным  руководством  Гавата   -
интересно, этот ментат вообще когда-нибудь спал? -  судно  медленно  шло  по
узкому проходу между водорослями, держа курс в открытое море. Лето встал  на
фордеке, наслаждаясь тишиной, нарушаемой лишь мерным гудением двигателей.  В
этот ранний час молчали даже чайки.
   Вдруг внимание Лето привлекла странная окраска облаков,  клубившихся  над
горизонтом, в них замелькали какие-то огоньки, которых ему никогда раньше не
приходилось видеть. Сидевший в  рубке  капитан  увеличил  обороты,  и  судно
понеслось в океан, набирая скорость.
   Лето втянул ноздрями воздух, ощутив металлический запах озона с  каким-то
кисловатым оттенком. Прищурив свои серые  глаза,  Лето  хотел  было  позвать
капитана. Плотный  сгусток  статического  электричества  двигался  навстречу
ветру, расстилаясь над самой водой. Было такое впечатление,  что  это  живое
существо.
   Оно приближается к нам.
   Почувствовав тревогу, Лето вошел в рубку.
   - Вы ничего не видите, капитан? Старый морской волк не  оторвал  глаз  от
колонок цифр на дисплее следящих приборов.
   - Я слежу за этим уже десять  минут,  милорд,  оно  уже  вдвое  сократило
дистанцию между нами.
   - Никогда не видел ничего подобного. - Лето встал возле капитана.  -  Что
это?
   - У меня есть кое-какие подозрения. - Лицо капитана выразило одновременно
озабоченность и страх; он потянул рычаг на себя, и  двигатель  взревел,  еще
более прибавив мощности. - Думается, нам надо уносить ноги.
   Капитан жестом указал направление бегства - в сторону, противоположную от
приближающегося электрического огня.
   Лето придал голосу властность, подобающую герцогу. Не осталось и следа от
былого панибратства.
   - Объяснитесь, капитан.
   - Это элекран,  сир,  если  вы  спрашиваете  мое  мнение.  Лето  чуть  не
рассмеялся, но потом осекся.
   - Элекран? Но разве это не суеверная выдумка? Когда-то отец Лето,  старый
герцог, любил рассказывать разные истории,  когда  они  вдвоем  сиживали  по
ночам у костра, разведенного на берегу.
   - Ты удивишься, узнав, что бывает на  море,  сынок,  -  говаривал  Пауль,
указывая рукой на  расстилавшийся  рядом  океан.  -  Твоя  мать  никогда  не
разрешила бы мне об этом рассказывать, но думаю, что ты должен знать все.
   После таких слов старый герцог затягивался дымком из трубки,  задумывался
и начинал рассказывать.
   Капитан отрицательно покачал головой.
   - Эти животные редко встречаются,  но  они  существуют.  Если  элекран  -
реальность, то Лето не надо  было  рассказывать,  какие  разрушения  и  даже
смерть может причинить это чудовище, такое же страшное,  как  самое  ужасное
стихийное бедствие.
   - Разворачивайте судно. Мы уходим от этой твари. Полный вперед.
   Капитан увалил на правый борт, подняв  белый  бурун  на  спокойной  глади
воды, круто задрал нос так, что команда, наверное,  попадала  с  коек.  Лето
схватился за леер рубки с такой силой, что у него побелели костяшки пальцев.
   В рубку поспешно вошли Туфир Гават и Суэйн Гойре. Им не терпелось  узнать
причину такой необычной гонки. Лето указал рукой на корму, и оба  посмотрели
назад через плазовый иллюминатор  рубки.  Гойре  замысловато  выругался.  Он
никогда не позволял себе пользоваться таким языком  в  присутствии  Виктора.
Гават нахмурился и начал анализировать ситуацию.
   - Мы в беде, мой герцог.
   Вспышки небольших молний  и  волнение  приближались.  Чудовище  настигало
судно, неумолимо набирая скорость. От трения  исполинского  тела  выделялось
столько тепла, что вода на пути чудовища  вскипала,  исторгая  клубы  белого
пара. На лбу капитана выступила испарина.
   - Оно видит нас, сир.
   Он с такой силой опустил вниз рычаг скорости, что едва не сломал  его.  -
Даже на подводных крыльях мы не сможем  от  него  уйти.  Надо  готовиться  к
атаке.
   Лето включил сигнал тревоги. Через секунду  в  рубке  уже  появились  два
гвардейца,  рыбаки  и  Ромбур  с  Виктором  на  руках.  Испуганный  всеобщей
суматохой, ребенок плакал, изо всех сил вцепившись в шею дяди.
   Гават посмотрел назад и прищурил глаза.
   - Я не знаю, как сражаться с мифами. -  Он  виновато  взглянул  на  Лето;
впервые в жизни он не знал, как защитить герцога. - Но как бы то ни было, мы
сделаем такую попытку.
   Гойре постучал по обшивке рубки.
   - Судно не сможет защитить нас? - Отважный капитан был готов сразиться  с
любым врагом, на которого укажет герцог.
   - Элекран - это скопище духов погибших  во  время  шторма,  -  неуверенно
произнес Дом, выглянув из рубки. Все вышли на  корму,  чтобы  лицом  к  лицу
встретить чудовище.
   Брат Дома, Джанни, с сомнением покачал головой.
   - Бабушка говорила, что элекран - это живая месть  оскорбленной  женщины.
Когда-то давно одна женщина вышла на берег во время шторма и громко прокляла
человека, оставившего ее. Женщину убило молнией, и  на  этом  месте  родился
элекран.
   Глазам Лето стало больно, когда он смотрел на  вздыбившегося  над  кормой
элекрана. Сгустки статических зарядов,  поддерживаемые  восходящими  мощными
потоками газа. Сверкали молнии, пронизывая исполинский корпус; туман, пар  и
озон окутывали элекрана, как  щит.  Приближаясь  к  судну,  чудовище  словно
вспухало, увеличиваясь в размерах, вбирая в себя воду и, как гейзер, изрыгая
ее в воздух клубами пара.
   - Я слышал, что элекран может сохранять свою форму  только  до  тех  пор,
пока находится в воде, - сказал капитан судна.
   - Это очень полезная информация, - заметил Гават.
   - Но, черт возьми, мы же не можем заставить эту проклятую  тварь  вылезти
из воды, - сказал Ромбур. - Должен же найтись какой-то иной способ убить ее.
   Гават рявкнул какой-то короткий приказ, и два гвардейца подняли  лазерные
пушки, оружие, взятое на  борт  по  настоянию  Гавата  и  вопреки  нежеланию
герцога.  Перед  выходом  в  море  Лето  искренне  недоумевал,  зачем  столь
смертельное оружие может понадобиться им во время мирного лова рыбы.  Теперь
он был  искренне  рад  такой  предусмотрительности.  Дом  и  Джанни,  бросив
прощальный взгляд на сгусток чудовищной энергии, полезли в трюм.
   Суэйн Гойре, оглянувшись назад и увидев, что  Ромбур  держит  Виктора  на
руках, поднял оружие. Он первый открыл  огонь,  и  раскаленный  луч  лазера,
ударившись о сверкающий щит  чудовища,  рассеялся  в  воздухе,  не  причинив
элекрану никакого вреда. Вслед за Гойре выстрелили Туфир и оба гвардейца.
   - Никакого толку! - прокричал ментат, перекрыв дикий свист  выстрелов.  -
Мой герцог, спуститесь в каюту.
   Однако жар, скопившийся в воздухе, наверняка проникал и вниз. Первобытная
энергия  живыми  молниями  пронизывала  текучий  корпус  элекрана,  к  судну
вплотную приблизился циклон дикой стихии.  Одним  ударом  чудовище  разнесет
судно и поразит током всех, кто находится на борту.
   - Здесь нигде не спасешься, Туфир, - крикнул в ответ Лето. - Я  не  отдам
своего сына этой твари.
   С этими словами он взглянул на мальчика, который изо всех сил держался за
Ромбура.
   Словно для того чтобы испробовать свою  силу,  чудовище  вытянуло  вперед
щупальце электрического огня и коснулось  деревянного  борта  таким  жестом,
каким священник раздает благословения. Металлические детали обшивки  корпуса
судна  рассыпали  в  воздухе  снопы  синих   искр,   заплясавших   на   всех
токопроводящих поверхностях. Двигатели взревели и смолкли.
   Капитан попытался снова завести их, но был вознагражден лишь скрежетом  и
скрипом металла.
   Гойре был готов кинуться в самое пекло  живьем,  лишь  бы  как-то  помочь
делу. Когда судно остановило свой бег, люди продолжили стрелять по  чудовищу
из лазерных пушек, хотя с таким же  успехом  они  могли  бы  метать  в  него
столовые ножи. Однако Лето понял, что они стреляют не туда, куда  надо.  Тем
временем легшее в дрейф судно медленно развернулось носом к чудовищу.
   Оценив преимущество, Лето покинул рубку и побежал на задранный вверх  нос
судна. Гават попытался  криком  остановить  герцога,  но  тот  поднял  руку,
приказав Туфиру не вмешиваться.  Отвага  всегда  была  отличительной  чертой
Атрейдесов. Оставалось только молиться, чтобы народная мудрость капитана  не
основывалась на бабушкиных сказках.
   - Лето, остановись! - крикнул Ромбур,  изо  всех  сил  прижимая  к  груди
Виктора. Мальчик кричал и извивался, стараясь вырваться и броситься к отцу.
   Лето громким восклицанием привлек к  себе  внимание  чудовища  и  помахал
рукой, став живой приманкой.
   - Сюда! Ко мне!
   Он должен во что бы то ни стало спасти сына и команду.  Капитан  все  еще
пытался завести двигатели, но  безуспешно.  Туфир,  Гойре  и  оба  гвардейца
поспешили вслед за герцогом на фордек.
   Лето внимательно следил,  как  распухает  в  воздухе  исполинский  силуэт
элекрана. Тварь лишь узкой лентой соединялась с поверхностью  соленой  воды,
которая  и   была   источником   ее   существования.   Облако   статического
электричества подняло дыбом  волосы  Лето,  по  коже  побежали  бесчисленные
мурашки.
   Надо точно рассчитать время.
   - Туфир, Суэйн - направьте оружие на воду под ним. Пусть океан закипит. -
С этими словами Лето поднял обе руки, словно предлагая себя в жертву. У него
не было оружия, не было ничего, чем он мог бы угрожать чудовищу.
   Страшный  элекран  засветился  всеми  цветами  радуги.  Искрящаяся  масса
первобытной энергии поднялась высоко над водой. У чудовища не было ни морды,
ни глаз, ни клыков - все его тело было воплощением смерти.
   Туфир выкрикнул команду, как только Лето ничком  бросился  на  деревянную
палубу. Два  лазерных  ружья  взметнули  клубы  пара,  превратив  океан  под
чудовищем в кипящую массу. Белое облако раскаленных испарений заволокло  все
вокруг.
   Лето откатился в сторону, чтобы укрыться под планширом.  Двое  гвардейцев
тоже открыли огонь, испаряя воду под переливающейся массой элекрана.
   Элекран дернулся, словно от удивления,  пытаясь  снова  соприкоснуться  с
водой, которая выкипала под ним. Чудовище издало невообразимый вопль, дважды
ударило судно молниями, но это были последние судороги. Наконец, когда связь
с водой окончательно прервалась, чудовище рассыпалось.
   Это был взрыв, фонтан сверкающих и искрящихся частиц, элекран превратился
в ничто, вернувшись в область мифов. Палубу  обдало  струями  воды,  которая
продолжала пузыриться от соприкосновения с электрическим чудовищем.  Горячие
капли оросили Лето. Стало тяжело дышать от резкого запаха озона.
   Океан снова стал спокойным, безмятежным и мирным...

***

   На обратном пути к причалу Лето чувствовал себя утомленным и  измотанным,
хотя и был очень доволен тем, что ему удалось справиться  с  врагом,  спасти
команду и сына, не понеся  при  этом  потерь.  Джанни  и  Дом  уже  сочиняли
историю, которую будут рассказывать дома,  сидя  за  стаканом  вина  долгими
штормовыми вечерами.
   Убаюканный ровным гулом двигателей, Виктор крепко спал на  коленях  отца.
Лето задумчиво смотрел на бурун воды за  кормой.  Он  потрепал  мальчика  по
темным волосам и улыбнулся, глядя на  невинное  личико.  В  нем  угадывались
черты,  унаследованные  от  императорской  семьи  от  матери  Лето  -  узкий
подбородок, светло-серые глаза, орлиный нос.
   Глядя на Виктора, Лето задумался - любит ли  он  сына  больше,  чем  свою
наложницу? Иногда он сомневался в том, что вообще любит  Кайлею  -  особенно
часто он думал об этом последний  год,  когда  совместная  жизнь  постепенно
стала отвратительной и невыносимой.
   Наверное, отец чувствовал то же самое по отношению к своей супруге Елене,
оказавшись под одной крышей с женщиной,  чьи  устремления  столь  разительно
отличались  от  его  собственных.  Но  как,  каким  образом  их  супружеские
отношения дошли до самого низкого из возможных состояний? Мало кто знал, что
леди Елена Атрейдес была душой заговора против старого  герцога  Пауля,  что
именно она подстроила его смерть во время боя с салусанским быком.
   Осторожно, чтобы не разбудить, лаская сына, Лето поклялся никогда  больше
не подвергать Виктора таким опасностям. Сердце Лето готово было  лопнуть  от
переполнявшей его любви. Наверное, Кайлея была права.  Не  надо  было  брать
ребенка в это путешествие.
   Но потом герцог нахмурился, задумавшись о  стальных  правилах  воспитания
властителей. Пришлось упрекнуть себя за проявленное  малодушие.  Я  не  имею
права излишне опекать его и беречь от всех  возможных  опасностей.  Было  бы
серьезной ошибкой баловать этого ребенка. Только встречаясь лицом к  лицу  с
опасностями и вызовами, может мальчик вырасти умным  и  смелым.  Именно  так
воспитывал  Лето  старый  герцог.  Ум  и  смелость  -  вот  черты,  которыми
непременно должен обладать правитель.
   Он снова взглянул на Виктора и улыбнулся. В конце концов, подумалось ему,
этот мальчик в один прекрасный день может стать герцогом.
   В дымке туманного горизонта показалась береговая линия; потом стали видны
замок и пристань. Все же как хорошо возвращаться из плавания домой.

***

   Тело и дух суть два феномена,  для  оценки  которых  используются  разные
подходы в пределах одной и той же реальности. Тело и дух суть разные аспекты
живых  существ.  Эти  аспекты  функционируют,  подчиняясь  особому  принципу
синхронности, который подразумевает, что  обе  функции  действуют  вместе  и
ведут себя, как одно целое, хотя иногда  создается  обманчивое  впечатление,
что эти явления абсолютно разной природы.
   Медицинское руководство для врачей Школы Гиназа

   В то дождливое раннее утро Дункан Айдахо вместе со своими  однокурсниками
ждал начала занятий на одном из островов,  протянувшихся  в  океане  длинной
цепью. Каждый остров представлял собой  отдельный  учебный  полигон.  Теплые
капли падали с неба, затянутого темными тропическими тучами.  Казалось,  что
здесь всегда идет дождь.
   Оружейный Мастер  оказался  тучным,  вечно  потным  человеком,  одетым  в
просторное кимоно цвета хаки. Красная бандана, повязанная  вокруг  громадной
головы, придавала ему комичный вид: ярко-рыжие волосы торчали из-под повязки
мокрыми вертикальными косицами. Глаза, похожие на острия маленьких дротиков,
смотрели сквозь такую темно-карюю радужку, что невозможно  было  рассмотреть
зрачки.  Говорил  он  высоким  тонким  голосом,  зарождавшимся  в   гортани,
расположенной где-то под гигантским двойным подбородком.
   Однако когда Ривви Динари начинал двигаться,  то  производил  впечатление
хищника, завершающего стремительный бросок,  настолько  точными  и  быстрыми
были движения этого неуклюжего на  вид  человека.  Дункан  не  видел  ничего
забавного  в  наружности  этого  Оружейного  Мастера  и  не  собирался   его
недооценивать.   Наружность   этакого   толстяка-увальня   была    тщательно
продуманной маской.
   - Здесь меня считают ходячей легендой, - сказал  курсантам  гигант.  -  И
скоро вы сами в этом убедитесь.
   Наступили последние четыре года  пребывания  Дункана  в  Школе.  К  этому
времени в группе осталось вдвое меньше курсантов, чем их было в первые  дни,
когда  Дункану  пришлось  облачиться  в  тяжелое  средневековое  вооружение.
Некоторые курсанты не выдержали  беспощадных  тренировок  и  умерли,  другие
сдались и разъехались по домам.
   - Только лучшие могут стать Оружейными Мастерами, - говорили учителя, как
будто этими словами можно было объяснить и оправдать все здешние трудности.
   Дункан побеждал всех своих сокурсников, как в поединках, так и в  решении
задач, что было исключительно важно как для боя, так и для  стратегии.  Живя
на Каладане, Дункан считался одним из лучших бойцов в Доме Атрейдесов  и  не
мог себе представить, насколько мало он знает.
   - Бойцы не вырастают в неге, - произнес как-то несколько лет назад мастер
Морд Кур. - В  реальных  схватках  люди  подвергаются  перегрузкам,  которые
ставят их на грань возможного.
   Некоторые Оружейные Мастера Школы целыми днями читали курсантам лекции по
военной тактике,