их обладателя
похожим на настороженную птицу, которая в каждом темном углу ищет  убийц
или спрятанные ловушки.
   - Наверное, именно здесь  у  меня  выработалась  привычка  рыскать  в
темноте?
   В голосе Шаддама появились жесткие, подобающие императору, нотки.
   - Кроме того, это единственное место, где мы можем  побеседовать,  не
боясь быть услышанными. Нам с тобой  надо  обсудить  одно  очень  важное
дело.
   Фенринг понимающе хмыкнул и приготовился слушать.
   В незапамятные времена, сразу после  перенесения  столицы  империи  с
погибшей Салусы Секундус,  в  этом  некрополе,  под  громадной  каменной
плитой, первым был похоронен Хассик Коррино III. В  течение  последующих
тысячелетий здесь хоронили многочисленных императоров из  Дома  Коррино,
их  наложниц  и  даже  незаконнорожденных  детей.  Некоторых   мертвецов
кремировали и засыпали прах в урны. Кости  других  закапывали  в  землю,
воздвигая над могилами фарфоровые памятники. Несколько  правителей  были
захоронены в прозрачных саркофагах, окруженных  нуль-энтропийным  полем,
предохранявшим тела от распада и  тлена;  они  останутся  в  веках  даже
тогда, когда в памяти потомков  изгладится  всякое  воспоминание  об  их
достославных деяниях.
   Фенринг и Шаддам прошли мимо старой мумии злобного Мандиаса Грозного,
вход в саркофаг которого охраняла его же статуя в натуральную  величину.
Как гласила  надпись  на  гробнице,  "это  был  император,  заставлявший
трепетать целые миры".
   - Меня это не впечатляет. - Шаддам  посмотрел  на  высохшие  мощи.  -
Сейчас его вряд ли кто-нибудь помнит.
   - Это потому,  что  ты  никогда  не  отличался  прилежностью,  изучая
имперскую историю. - Фенринг тонко  улыбнулся.  -  Разве  это  место  не
напоминает тебе, что все люди, и ты в том числе, смертны, хм-м?
   В свете тусклых ламп было видно, какую  недовольную  гримасу  скорчил
император, услышав эти слова. При приближении людей в разные стороны  по
темным  щелям  разбегались   многочисленные   твари:   пауки,   грызуны,
скарабеи-мутанты,  ухитрившиеся  выжить,  поедая  остатки  сохранившейся
мертвой плоти.
   - Я не ошибся, узнав о существовании незаконного сына Эльруда,  хм-м?
Как могло случиться, что этот факт так долго оставался скрытым от нас?
   Шаддам вскипел.
   - Откуда ты все знаешь?
   - У меня есть уши. - Да, и слишком большие.
   - Но они служат только вам, сир, разве не так, хм-м?
   Фенринг продолжал говорить, не дав императору уклониться в сторону:
   - Представляется, что этот Тирос Реффа не имеет ни малейшего  желания
претендовать на твой трон, но настает время большой смуты, и  его  могут
использовать как знамя мятежные семейства.
   - Но я - истинный император!
   - Сир, когда Ландсраад клянется в верности Дому Коррино, он не  имеет
в  виду  верность  лично  вам.  Вы  ухитрились  вызвать  недовольство  и
раздражение большинства могущественных аристократов.
   - Хазимир, я не обязан волноваться по поводу ущемленного эгоизма моих
подданных.
   Шаддам еще раз взглянул на могилу  Мандиаса  и  сквозь  зубы  помянул
недобрым словом своего престарелого отца Эльруда, который прижил сына от
наложницы. Не должны ли императоры предохраняться во время совокупления?
   Шли столетия, мертвых становилось все больше, и некрополь приходилось
постепенно углублять, заполняя телами все новые и новые крипты. На самом
нижнем, новом уровне Шаддам прочел имена знакомых ему предков.
   Впереди высился свод склепа, где покоился прах деда Шаддама,  Фондиля
III, прозванного Охотником. По сторонам глубоко утопленной металлической
двери  стояли  два  чучела  свирепых  зверей,  убитых  на   охоте   этим
императором:  шипастая  экадрофа  с  высоких  плато  Эказа  и  кистеухий
саблезубый медведь с III Дельта Кайзинга. Прозвище свое Фондиль, однако,
получил не за свои лесные подвиги. Прославился  он  прежде  всего  своей
охотой на людей, способностью вынюхивать и уничтожать врагов.  Читать  о
его крупных играх было настоящим удовольствием.
   Шаддам и Фенринг прошли мимо множества  гробниц  и  склепов  детей  и
братьев  и  наконец  остановились  перед  идеализированным  скульптурным
изображением первого наследника Эльруда кронпринца  Фафнира.  Много  лет
назад смерть Фафнира (случайность, подстроенная юным Фенрингом)  открыла
Шаддаму путь к трону. Благодушный и самодовольный Фафнир так и не понял,
насколько опасным может быть маленький друг его родного брата.
   Только  подозрительный  Эльруд  мог  верно  угадать,  кто  стоит   за
убийством его  старшего  сына.  Хотя  мальчики  так  и  не  сознались  в
содеянном, Эльруд, понимающе покашливая, часто говорил  Шаддаму:  "Самое
главное, это доказывает, что ты умеешь принимать трудные решения. Но  не
спеши взваливать на свои плечи ответственность императорской власти. Мне
осталось править еще много лет, а ты должен смотреть  на  меня,  как  на
пример для подражания. Смотри и учись".
   И вот теперь  Шаддаму  приходится  переживать  из-за  этого  бастарда
Реффы.
   Наконец он привел Фенринга к гробнице, где был захоронен прах  самого
Эльруда, к сравнительно маленькой нише, украшенной  сверкающим  алмазным
плазом, покрытым искусной сканью и драгоценными каменьями -  достаточный
показатель скорби Шаддама по поводу утраты "возлюбленного отца".
   Сопровождающие светильники остановились, направляя янтарный  свет  на
место упокоения праха отца Шаддама. Император  бестактно  облокотился  о
постамент памятника. Старика кремировали,  чтобы  врачи  Сук  не  смогли
докопаться до истинной причины смерти.
   - Двадцать лет, Хазимир. Как  же  долго  мы  ждали,  когда  тлейлаксы
создадут синтетическую пряность.
   Взор Шаддама оживился, глаза загорелись.
   - Что ты узнал? Скажи мне, что мастер-исследователь готов  приступить
к полномасштабному производству. Я уже устал ждать.
   Фенринг несколько раз шлепнул себя по нижней губе.
   - Аджидика прилагает все усилия, чтобы убедить  нас  в  Успехе  дела,
сир, но я не убежден, что вещество  прошло  все  необходимые  испытания.
Спецификацию продукту должны присвоить мы, и только мы.  Амаль  заставит
всколыхнуться всю галактику. Мы не смеем допускать тактических ошибок. -
Но какими могут  быть  эти  ошибки?  У  мастера  было  двадцать  лет  на
проведение тестов. Он утверждает, что амаль готов.
   Фенринг окинул  Шаддама  удивленным  взглядом,  который  он  не  смог
скрыть, несмотря на тусклый свет. - И ты поверил словам тлейлакса?
   Фенринг чуял запах смерти и формалина, пыли и нервного пота Шаддама.
   - Я предлагаю проявить осмотрительность и осторожность,  разве  я  не
прав, хм-м? Сейчас я занят проведением заключительных анализов,  которые
предоставят нам все необходимые доказательства.
   - Да, да, ты прав, но не надо перегружать меня подробностями. Я читал
доклады Аджидики и с трудом понял только половину того, что он пишет.
   - Тебе остается потерпеть еще месяц, Шаддам, от силы два.  Охваченный
нетерпением и мрачными размышлениями, узколицый Шаддам  принялся  мерить
широкими шагами крипту. Фенринг попытался определить глубину переживаний
друга. Светильники, настроенные двигаться за Шаддамом, не  могли  успеть
за  императором,  ходившим  взад  и  вперед  по  тесному   ограниченному
пространству.
   - Хазимир, я смертельно устал  от  всяческих  предосторожностей.  Всю
жизнь мне приходится ждать: ждать смерти брата, ждать смерти отца, ждать
появления на свет сына! И теперь, когда я сижу на троне, мне  приходится
ждать появления амаля, чтобы получить наконец власть,  которой  достойны
императоры из Дома Коррино.
   Он уставился на свой сжатый кулак так, словно мог воочию видеть,  как
утекает сквозь пальцы вожделенная власть.
   - Я занимаю пост одного из директоров  ОСПЧТ,  но  это  не  дает  мне
реальной возможности руководить организацией. Эти  мерзавцы  делают  что
хотят,  потому  что  могут  отвергнуть  мои  предложения   при   простом
голосовании. Космическая Гильдия даже по закону не  обязана  подчиняться
моим декретам, и если я поведу себя некорректно по отношению к  ней,  то
Гильдия может наложить на меня санкции, лишить транспортных привилегий и
парализовать всю империю.
   - Понимаю, сир. Но гораздо хуже, как мне  думается,  то,  что  растет
число   аристократов,   которые    отказываются    повиноваться    вашим
распоряжениям. Посмотрите на Грумман и  Эказ.  Их  распря  продолжается,
несмотря на ваши  миротворческие  усилия.  Виконт  Моритани  практически
плюнул вам в лицо.
   Шаддам попытался наступить на  блестящего  черного  жука,  который  в
последний момент все же успел скользнуть в щель между камнями.
   - Вероятно, настало время напомнить всем,  кто  здесь  распоряжается.
Как только амаль окажется в моих руках, вся вселенная запляшет  под  мою
дудку.  Меланжа  с  Арракиса  окажется  настолько  дорогой,  что   будет
практически недоступной.
   Фенринг, не стесняясь, выразил свое сомнение.
   - Хм-м, многие Великие Дома  накопили  собственные  запасы  пряности,
хотя это и противоречит древнему  и  мало  кому  известному  закону.  За
последние столетия никто даже  не  подумал  применить  на  практике  тот
забытый эдикт.
   Шаддам вспыхнул.
   - Разве это имеет какое-нибудь значение? Фенринг шмыгнул носом.
   - Это имеет значение,  сир,  потому  что  когда  придет  время  и  вы
объявите свою монополию на  синтетическую  пряность,  такие  нелегальные
запасы   позволят   аристократическим   семействам    некоторое    время
отказываться от приобретения искусственной меланжи.
   - Понятно.
   Шаддам моргнул. Об этой возможности он не подумал.
   - Но тогда, - заговорил он, - мы можем конфисковать эти запасы, чтобы
Великие Дома  не  могли  подстелить  соломку,  когда  я  перекрою  поток
меланжи.
   - Все правильно, сир, но если вы в одиночку начнете  отнимать  запасы
меланжи, то аристократы объединятся и  пой-дут  на  вас  войной.  Вместо
этого  я  предлагаю  вам  закрепить  некоторые  союзы,  чтобы  вы  могли
заставить соблюдать законы империи с позиции силы.  Помните,  мед  может
быть как ловушкой, так и сладкой наградой, м-м-м, не так ли?
   Шаддам не скрывал нетерпения:
   - Что ты хочешь этим сказать?
   -  Пусть  Гильдия  и  ОСПЧТ  выявят  нарушителей  и  предоставят  вам
свидетельства их вины. Ваши собственные  сардаукары  могут  конфисковать
запасы, после чего часть их вы отдадите ОСПЧТ и Гильдии. Обещание  таких
сокровищ воспламенит рвение, и они обнаружат  самые  хитроумные  тайники
пряности.
   Фенринг  видел,  что  в  голове   Шаддама   завертелись   тяжелые   и
неповоротливые жернова мыслей.
   - В этом случае, сир, вы  будете  действовать  на  основании  высоких
моральных  побуждений,  заручившись,  кроме  того  поддержкой  ОСПЧТ   и
Гильдии. Более  того,  вы  достаточно  безболезненно  освободите  членов
Ландсраада от тяжкого бремени незаконных запасов пряности.
   Шаддам довольно улыбнулся.
   - Я начну действовать, не откладывая. Я сейчас же издам декрет...
   Фенринг перебил императора. Подвижные светильники остановились  вслед
за Шаддамом.
   - Надо, правда, еще найти способ, как поступить с меланжей  на  самом
Арракисе.  Возможно,  нам  придется  послать  на  эту  планету   сильный
экспедиционный  корпус,  чтобы  блокировать  любую  попытку  доступа   к
естественным запасам меланжи.
   - Гильдия никогда не повезет  на  Арракис  войска,  Хазимир.  Она  не
станет перерезать сама себе глотку. Но как еще можно прекратить операции
по добыче пряности на Арракисе?
   Казалось, что статуя Эльруда  насмешливо  наблюдает  за  происходящей
сценой.
   - Видимо, нам придется пойти на хитрость, сир. Мне  кажется,  что  не
трудно  будет  найти  предлог,  чтобы  лишить  Дом   Харконненов   права
управления Арракисом.  Мы  можем  объявить,  что  отныне  имперский  лен
Арракис будет передаваться в управление  конкретному  Великому  Дому  на
срок не больше десяти лет.
   - Ты можешь представить  себе  реакцию  Гильдии  на  такие  действия,
Хазимир, особенно после того,  как  они  разведают  для  нас  незаконные
запасы пряности? - спросил Шаддам, дрожа  от  волнения.  -  Меня  всегда
раздражало могущество Гильдии, но меланжа - это их ахиллесова...
   В этот момент  в  голову  Шаддаму  пришла  интересная  мысль  и  губы
расплылись в широкой улыбке. Выражение восторга и лице императора  очень
не понравилось Фенрингу.
   - Знаешь, Хазимир, мы можем  убить  двух  зайцев,  иди  если  хочешь,
одержать две победы, одним ударом.
   Граф был явно озадачен.
   - Какие две победы, сир?
   - Тирос Реффа. Мы знаем, что этого ублюдка  воспитали  и  пригрели  в
Доме Талигари. Полагаю, что у него есть поместье на Зановаре, что я могу
легко проверить. - Император заулыбался еще шире. - И если мы найдем  на
Зановаре подходящий склад  пряности,  то  разве  эта  планета  не  самое
прекрасное место для начала нашего крестового похода?
   - Хмм-а, - хмыкнул граф, тоже улыбнувшись. - Превосходная идея,  сир.
Зановар, на самом деле, идеальная мишень для нанесения первого  сильного
удара, очень милая проба пера. И  если  во  время  атаки  бастард  будет
случайно убит... то это только к лучшему.
   Двое мужчин покинули самые глубокие крипты  и  начали  подниматься  в
надземную часть дворца. Фенринг оглянулся, посмотрев в  конец  каменного
туннеля.
   Видимо, в некрополе Коррино скоро появится новая крипта.
 
*** 
 
   Истинный  подарок  -  не  просто  некий  предмет;  это   демонстрация
понимания и заботы, отражение отношений того,  кто  дает,  и  того,  кто
принимает.
   Доцент Глакс Отн. Хрестоматия для Дома Талигари
 
   Идя по обсаженной зеленеющим папоротником дорожке своего зановарского
поместья, Тирос Реффа  внимательно  изучал  непонятный  текст,  красивой
вязью нанесенный на ламинированную карточку, искусно врезанную в  билет,
который он держал в руке, пытаясь расшифровать неизвестную  пиктограмму.
Новая задача приятно возбуждала  ум.  Солнечные  лучи,  проникая  сквозь
густые  кроны,  отбрасывали  на  карточку  прихотливую  пятнистую  тень.
Озадаченный Тирос вопросительно  взглянул  на  своего  учителя  и  друга
доцента Глакса Отна.
   - Если ты не сможешь прочесть текст, Тирос, то не сможешь  оценить  и
сам подарок.
   В действительности в живых осталось  не  так  много  истинных  членов
семьи Талигари, и  доцент  был  лишь  одним  из  представителей  длинной
династии лордов-учителей, который вместе с  именем  унаследовал  лен  от
прежнего  владельца-аристократа  и  продолжал,  не   нарушая   традиций,
управлять этим леном. Глакс и Реффа были в один день  возведены  в  ранг
владельцев, которых, несмотря на большую разницу в  возрасте,  связывала
многолетняя дружба.
   Колибри  и  пестрые  бабочки  порхали  между  колыхаюшимися  листьями
папоротника, охотясь друг за  другом  и  совершая  живописные  воздушные
маневры. Высоко в кроне покрытого чешуйчатой корой  дерева  невидимая  с
земли птица издавала скрипучие каркающие звуки.
   - Да спасет меня судьба от нетерпеливого учителя.
   Сорокапятилетний Реффа был  мужчиной  мощного  телосложения  с  точно
рассчитанными, сильными  и  уверенными  движениями.  В  глазах  светился
непреклонный ум.
   - Здесь  написано  что-то  о  дворе  Талигари...  о  представлении...
знаменитом и мистическом...
   Тирос сделал глубокий вдох.
   - Это билет на оперу на подмостках! Да, теперь я понял  шифр.  Доцент
дал Тиросу только один билет, зная,  что  на  представление  тот  пойдет
один, очарованный новыми впечатлениями и  охваченный  жаждой  учиться  и
впитывать  новые  опыты.  Сам  старик  уже  давно  не  посещал  светские
мероприятия и представления. Зная, что ему осталось жить не так уж много
лет, старый доцент предпочитал беречь время и тратил его на медитацию  и
преподавание.
   Реффа тем  временем  прочитал  написанный  вязью  текст  и  полностью
расшифровал его.
   - Это пропуск во дворец света Центра Талигари, в  сказочную  Артизию.
Меня  приглашают  посмотреть  представление  просветленного  танца   как
способа выражения подсознательных высказываний.  В  представлении  будет
дано  описание  эмоциональных  обертонов  людей,  вовлеченных  в  борьбу
периода Междуцарствия.
   Довольный своими способностями Реффа, читая, вел  пальцем  по  ровной
линии причудливых рунических знаков.  Сухопарый  учитель  удовлетворенно
кивнул. - Говорят, что только один из пятисот зрителей  способен  понять
нюансы  этого  величественного  танца,  и  то  только   при   величайшей
концентрации внимания и при соответствующей подготовке. Но это зрелище и
само по себе стоит, чтобы его посмотреть.
   От избытка чувств Реффа обнял старого учителя. Чудесный подарок, сэр.
   Они свернули с вымощенной дороги на усыпанную гравием узкую  дорожку.
Гравий захрустел под их обутыми в сандалии ногами.  Реффа  любил  каждый
уголок своего скромного имения.
   Сколько десятилетий назад император Эльруд поручил доценту  воспитать
своего незаконнорожденного ребенка в комфорте и  тайне,  не  внушая  ему
никаких  надежд,  связанных  с  высоким  происхождением,  но  содержа  в
обстановке, достойной отпрыска Коррино. Доцент  научил  мальчика  ценить
истинные  качества  вещей,   а   не   их   внешний   лоск   и   ненужную
экстравагантность.
   Глакс Отн вгляделся в точеные черты своего молодого друга.
   - Хочу сообщить тебе одну неприятную новость, Тирос Возможно, с твоей
стороны будет мудро покинуть имение и на месяц-два переехать в Талигари.
   Реффа встревожено посмотрел на доцента.
   - Это еще одна головоломка?
   - Да, но эта головоломка не предмет  развлечения.  За  последние  две
недели уже несколько человек весьма энергично наводили справки о тебе  и
твоей собственности. Ты и сам это заметил, правильно?
   Реффа  все  еще  сомневался,   хотя   и   его   медленно   охватывала
озабоченность.
   -  Это  были  совершенно  невинные   вещи,   сэр.   Один   посетитель
интересовался риэлторскими услугами на  Зановаре  и  даже  намекал,  что
хотел бы купить мое  имение.  Второй  представился  садовником  и  хотел
осмотреть мою оранжерею. Третий...
   - Все они  были  шпионами  императора,  -  сказал  Отн,  бесцеремонно
перебив друга. Реффа замолчал, и учитель продолжил:
   - Я насторожился и решил  проверить,  кто  они  такие.  Удостоверения
личности, которые они тебе предъявили, - фальшивые. Все трое  пожаловали
сюда из Кайтэйна. Мне пришлось приложить некоторые усилия, чтобы узнать,
что все они находятся на секретной службе императора Шаддама.
   Реффа поджал губы, сдерживаясь,  чтобы  не  выпалить  вертевшиеся  на
языке  вопросы.  Доцент  хочет,  чтобы  он  сам  подумал   о   возможных
следствиях.
   - Итак, все они лгали. Император пытается  выяснить  подробности  обо
мне и моем доме. Но зачем и почему именно сейчас?
   - Очевидно, потому,  что  император  только  недавно  узнал  о  твоем
существовании.
   Доцент принял суровый вид, голос  его  стал  звучным  и  педантичным.
Учитель вспомнил, каким мощным эхом  отдавался  его  голос  под  сводами
аудиторий, когда он читал студентам свои знаменитые лекции.
   - Ты мог бы иметь гораздо больше, чем ты имеешь, Тирос  Реффа,  и  ты
заслуживаешь этого именно потому,  что  ничего  не  желаешь.  В  этом  и
заключается императорский парадокс. Думаю, что  тебе  угрожает  реальная
опасность.
   Доцент прекрасно понимал,  почему  молодому  человеку  следует  вести
тихую жизнь и не привлекать к себе внимания. Этот незаконный сын Эльруда
IX никогда не представлял собой угрозы Кайтэйну,  никогда  не  выказывал
амбиций - и даже интереса - к имперской политике и Трону Золотого Льва.
   Напротив,  Реффа   предпочитал   веселить   публику,   выступая   под
псевдонимом в спектаклях, которые  ставили  прославленные  режиссеры.  В
юности он учился  актерскому  мастерству  у  учителей  Мимбако  из  Дома
Жонглеров,  величайших  актеров  империи,  умевших  вселять   сильнейшие
чувства в души зрителей. Реффа  с  удовольствием  вспоминал  юные  годы,
проведенные с Жонглер