ми
ногами на полированных плитах пола и  врезалась  в  Мохиам,  которая  от
неожиданности выронила на пол пачку документов  и  листков  ридулианской
кристаллической бумаги. Быстро среагировав,  Вешающая  Истину  не  стада
подбирать бумаги, а бросилась вслед  за  Анирул,  но  едва  не  потеряла
равновесие. Вскоре к ней присоединилась запыхавшаяся Йохса.
   Мчавшаяся впереди Анирул распахнула дверь  на  служебную  лестницу  и
побежала дальше, не разбирая дороги, но,  запутавшись  в  подоле  ночной
рубашки, споткнулась и, дико крича, полетела вниз по ступенькам.
   Йохса и Мохиам появились на верхней площадке лестницы в  тот  момент,
когда покрытая синяками и кровоточащими ссадинами Анирул пыталась сесть.
Мохиам поспешила вниз и опустилась на колени возле  супруги  императора.
Делая вид, что хочет ей помочь, Вещающая Истину взяла Анирул за  руку  и
за талию, чтобы не дать ей снова ускользнуть.
   Над Анирул, внимательно разглядывая травмы, склонилась Йохса.
   - Этот нервный срыв надвигался давно, боюсь, что ей станет еще хуже.
   Медицинская  Сестра  уже   начала   вводить   Анирул   большие   дозы
психотропных препаратов  в  безуспешной  попытке  утишить  бурю  голосов
Другой Памяти.
   Мохиам помогла раненой Сестре встать на ноги.  Глаза  Анирул  бегали,
как у затравленного зверя.  Она  озиралась,  со  страхом  вглядываясь  в
темные углы лестничной площадки.
   - Голоса в моей голове не стихают. Они хотят, чтобы я  присоединилась
к ним.
   - Не говорите этого, миледи. - Мохиам воспользовалась  успокаивающими
интонациями Голоса,  что,  впрочем,  не  возымело  действия  на  Анирул.
Медицинская  Сестра  залепила  антисептическим  пластырем  рану  на  лбу
императрицы. Мохиам и Йохса медленно повели Анирул в спальню.
   - Я слышу, как они кричат в моей голове, но разбираю только фрагменты
предложений на разных языках. Одни я понимаю, другие же  совершенно  мне
незнакомы. Я не могу понять, что они пытаются сказать  мне,  почему  они
так встревожены. - Голос Анирул дрожал от душевной боли.  -  Лобия  тоже
там, но даже она не может справиться с остальными и помочь мне.
   Медицинская Сестра налила Анирул меланжевого чая из горячего  чайника
на ночном столике. Упав на старинную кушетку в гостиной, Анирул обратила
взор своих ореховых глаз на темную фигуру Мохиам.
   -  Йохса,  оставь  нас.   Мне   надо   поговорить   с   императорской
Вещательницей. Наедине.
   Медицинская Сестра сделала недовольный вид, но затем, ворча,  все  же
подчинилась и вышла. Лежа на диване, Анирул испустила прерывистый вздох.
   - Какое же тяжелое бремя эти тайны.
   Мохиам, пристально глядя на Анирул, сделала глоток чая, чувствуя, как
меланжа теплой волной оживляет ее сознание.
   - Я никогда так не считала, миледи. Думаю,  что  это  великая  честь,
обладать важной информацией.
   Леди Анирул отпила тепловатого чая  и  сморщилась,  словно  это  было
горькое противное лекарство.
   - Скоро Джессика родит  дочь,  которой  суждено  произвести  на  свет
долгожданного Квисац-Хадераха.
   - Дай нам Бог дожить до этой минуты, - как молитву произнесла Мохиам.
   Теперь Анирул  вела  себя  совершенно  разумно.  Понизив  голос,  она
заговорила:
   - Меня мучают очень  серьезные  сомнения.  Как  Мать,  отвечающая  за
Квисаца, я одна вижу и помню все детали, связанные с нашей  селекционной
программой. Почему так встревожены голоса Другой  Памяти  и  почему  это
происходит именно сейчас, когда мы близки к достижению  нашей  цели?  Не
стремятся  ли  они  предупредить  нас  об  опасности,  угрожающей   дитя
Джессики? Может  быть,  мы  стоим  на  пороге  страшного  несчастья?  Не
окажется ли мать Квисац-Хадераха не тем,  что  мы  ожидаем?  Или  что-то
произойдет с самим Квисац-Хадерахом?
   - Осталось всего две недели,  -  сказала  Мохиам.  -  Джессика  скоро
родит.
   - Я решила, что мы должны выяснить хотя бы часть правды, чтобы суметь
лучше  защитить  ее  саму  и  ее  дочь.  Джессика  должна  понять   свое
предназначение и его важность для всех нас.
   Мохиам сделала еще один глоток чая, стараясь  скрыть  удивление  этим
неожиданным  предложением.  Она  очень   любила   свою   дочь,   которая
одновременно была и ее воспитанницей на Валлахе IX. Будущее Джессики, ее
предназначение были более величественны,  нежели  предназначение  Мохиам
или Анирул.
   - Но стоит ли открывать ей так много, леди Анирул? Вы  хотите,  чтобы
именно я поговорила с ней?
   - В конце концов, ты ее биологическая мать.
   Да, согласилась Мохиам, девочке надо открыть хотя  бы  часть  правды.
Даже в своем смятенном состоянии леди Анирул была права. Но Джессике  не
стоит знать, кто ее отец. Это было бы слишком жестоко.
 
*** 
 
   Есть очевидная необходимость постоянно прилагать усилия в обстановке,
где можно погибнуть от малейшей ошибки.
   Граф Хазимир Фенринг. "Оправдание риска. Записки изгнанника"
 
   По пути на  Икс,  оставив  императора  пожинать  посеянные  им  самим
политические проблемы, граф Хазимир  Фенринг  думал  о  тех  изощренных,
жестоких  и  исключительно  болезненных  способах  умерщвления,  которые
следовало  бы  применить  в  отношении  Хайдара  Фен   Аджидики,   чтобы
расквитаться с ним за лицедела.
   Но ни один из способов не казался достаточно жестоким.
   Подав охране условный сигнал рукой, чтобы его пропустили в  подземный
мир Икса, Фенринг выругал себя за то, что не  заметил  признаков  измены
раньше и не предпринял  никаких  действий  против  предателя  тлейлакса.
Плетущий заговор мастер-исследователь оказался  настолько  изворотлив  и
изобретателен в измышлении объяснений, что сумел  совершенно  заморочить
голову Шаддаму. Удивительным было  то,  что  совсем  недавно  в  Кайтэйн
прибыли несколько тлейлаксианских мастеров, которых запросто, как своих,
приняли при дворе, и Шаддам спокойно это перенес.
   Но  сам  граф  знал  горькую  правду.  Несмотря   на   двадцать   лет
планирования, исследований  и  беспрецедентного  финансирования,  проект
"Амаль" с треском провалился. Какая разница,  что  думает  Гильдия.  Он,
Фенринг,  убежден,   что   два   навигатора   потерпели   аварии   из-за
искусственной пряности, а не из-за мифического биккальского заговора.
   Шаддам, как это ни глупо, думает, что синтетическая  пряность  уже  у
него в руках, и ведет себя соответственно. Действительно, большая  часть
данных, доступных императору, свидетельствует о  том,  что  долгожданный
успех   наконец   достигнут.   Невзирая   на   бумажные   доказательства
правомочности действий Шаддама в меланжевой войне, она сильно  подорвала
его  отношения  с  аристократическими  семействами.  Теперь  потребуются
десятилетия для исправления положения,  если  такое  исправление  вообще
окажется возможным...
   Наверное,  было  бы  лучше,  если  бы  он  и  его  прекрасная   Марго
предприняли бы кое-какие шаги, чтобы защитить себя от надвигающейся бури
и бросить императора на произвол судьбы  и  Ландсраада.  Шаддам  Коррино
пострадает от своих собственных ошибок, и графу Фенрингу нет нужды  идти
на дно вместе с ним...
   В дверях своего кабинета графа Фенринга  ожидал  мастер-исследователь
Хайдар Фен Аджидика,  исполненный  гордыни  и  надменности.  Было  такое
впечатление, что тщедушное тело тлейлакса  вот-вот  лопнет  от  сознания
собственной   значимости.   Белый   лабораторный   халат   был   вымазан
ржаво-коричневыми пятнами.
   Повинуясь повелительному жесту Аджидики, сардаукары охраны  вышли  из
кабинета, оставив мастера наедине с графом. Сжимая  и  разжимая  кулаки,
Фенринг старался сохранить самообладание. Он не хотел  слишком  поспешно
убивать маленького человечка. Войдя, Фенринг подчеркнуто плотно  прикрыл
дверь кабинета.
   Аджидика шагнул вперед, в его черных  крысиных  глазках  промелькнуло
выражение высокомерного самолюбования.
   - Поклонись мне, Зоал!
   Потом он добавил несколько слов на  незнакомом  гортанном  наречии  и
снова перешел на имперский галахский язык:
   - Ты не прислал мне подробный отчет и будешь за это наказан.
   Фенринг едва сдержал смех при одной мысли, что его приняли за  Зоала,
но поклонился, чем сильно смягчил Аджидику. Потом, выбросив вперед руку,
он схватил мастера за отворот халата.
   -  Я  не  твой  лицедел  и  уже  приговорил  тебя  к  смерти.  Вопрос
заключается только в том, как и где я тебя убью, хм-м.
   Серая кожа Аджидики  стала  белой,  когда  он  осознал  свою  ужасную
ошибку.
   - Конечно, конечно, мой  дорогой  граф  Фенринг!  -  Голос  его  стал
хриплым,   когда   министр    по    делам    пряности    сдавил    горло
мастера-исследователя. - Вы... вы  прошли  мой  тест,  и  я  очень  этим
доволен.
   Хазимир Фенринг с отвращением отшвырнул  от  себя  хилого  тлейлакса.
Неловко раскинув руки и  ноги,  Аджидика  грохнулся  на  пол.  Испытывая
омерзение от прикосновения к отвратительному  тлейлаксу,  Фенринг  вытер
руку о куртку.
   - Нам придется  извлечь  хотя  бы  что-то  полезное  из  происшедшего
несчастья, Аджидика. Может  быть,  мне  стоит  уронить  тебя  с  балкона
Гран-Пале, чтобы это видели люди, хм-м?
   Аджидика  сдавленным   голосом   позвал   охрану.   Фенринг   услышал
приближающиеся поспешные шаги, но не обратил на них особого внимания. Он
- имперский министр по делам пряности и близкий друг Шаддама. Сардаукары
выполнят его приказы. Он улыбнулся,  когда  в  голову  ему  пришла  одна
интересная идея.
   -  Да,  хм-м,  я  объявлю  Икс  свободным   и   стану   его   великим
освободителем. Вместе с сардаукарами мы осудим двадцать  лет  угнетения,
хмм-а, уничтожим все  доказательства  вашей  незаконной  деятельности  и
самого существования проекта "Амаль", а потом я - и, конечно,  Шаддам  -
выступим как герои.
   Мастер-исследователь с трудом поднялся  на  ноги.  Он  выглядел,  как
загнанная в угол крыса с очень острыми зубами.
   - Вы не можете этого сделать, граф Фенринг. Мы с  вами  теперь  тесно
связаны, очень тесно. Амаль готов.
   - Из амаля ничего не вышло. Оба теста с лайнерами потерпели  неудачу,
и вам остается только благодарить Всевышнего, что Гильдия пока не  нашла
виновного.  Навигаторы  никогда  не  смогут  пользоваться  синтетической
пряностью. Кто вообще знает,  какими  побочными  эффектами  грозит  ваше
вещество?
   - Чушь, мой амаль совершенен. - Аджидика сунул руку в складки одежды,
словно там было спрятано оружие. Фенринг приготовился к атаке, но ученый
достал из кармана коричневую таблетку  и  бросил  ее  в  рот.  -  Я  сам
принимаю исключительно высокие дозы и чувствую себя великолепно. Я
   Никогда не чувствовал себя таким сильным и никогда так ясно не  видел
вселенную.
   Он с такой силой хлопнул себя по лбу, что  на  коже  остался  красный
след.
   Дверь  распахнулась,  и  в  помещение  вошло  отделение  сардаукаров,
ведомых молодым Кандо Гароном. Люди двигались со  звериной  грацией,  не
похожие на обычных солдат.
   - Я в три раза увеличил содержание  пряности  в  рационе  размещенных
здесь  сардаукаров,  -  сказал  Аджидика.  -  Они  принимают  амаль   на
протяжении уже шести месяцев. Их организмы насыщены  им.  Смотрите,  как
они сильны!
   Фенринг вгляделся в лица императорских солдат.  В  глазах  он  увидел
волчью жестокость, твердость и угрозу, которая таилась в могучих мышцах.
Гарон слегка поклонился министру, не выказав обычной почтительности.
   - Возможно, амаль оказался слишком мощным для тех двух навигаторов, и
надо просто отработать  его  дозировку  или  изменить  схему  подготовки
навигаторов. Нет никакой необходимости  перечеркивать  наш  успех  из-за
мелкой ошибки пилотов. Мы слишком много вложили  в  этот  проект.  Амаль
работает. Он действительно работает!
   Движения Аджидики стали лихорадочными и отрывистыми. Он был близок  к
припадку. Нервической, порывистой походкой он  прошел  мимо  Фенринга  и
локтем оттолкнул сардаукара, оказавшегося на его пути.
   - Слушайте, граф, вы  должны  это  увидеть.  Я  должен  убедить  вас.
Император сам должен попробовать это.  Да,  мы  можем  послать  амаль  в
Кайтэйн.
   Подняв руки, Аджидика вышел в коридор, маленький тщедушный человечек,
обуянный манией величия.
   - Вы ничего не можете понять. Ваш  ум...  бесконечно  мал  Фенринг  с
трудом поспевал  за  шагавшим  впереди  мастером.  Солдаты  молча  пошли
следом.
   Главное помещение лаборатории всегда вызывало отвращение у  Фенринга,
хотя он понимал  необходимость  и  пользу  тлейлаксианских  аксолотлевых
чанов. Женщины с умерщвленным мозгом лежали, как трупы, присоединенные к
трубкам и проводам систем жизнеобеспечения. Это были  уже  не  люди.  Их
тела были раздуты, получая усиленное питание. Это были уже не женщины, а
захваченные в плен чрева, это были не более чем  биологические  фабрики,
производящие  различные  органические  вещества  или  всякие   мерзости,
программы которых генетические мудрецы ввели  в  репродуктивные  системы
своих жертв.
   Любопытно, однако, что приемные мешки, присоединенные к телам  женщин
- мешки, в которых скапливалась синтезированная искусственная  пряность,
- были пусты. Тела были живы, но выключены. Все, кроме одного.
   Аджидика подвел Фенринга к обнаженной молодой женщине,  которая  лишь
недавно была поймана и присоединена к системе производства. Женщина была
мужеподобна, с плоской грудью и коротко остриженными  темными  волосами.
Закрытые глаза глубоко запали.
   -  Посмотрите  на  этот  экземпляр,  граф.  Очень   здорова,   хорошо
тренирована. Она будет отличаться высокой  производительностью,  правда,
нам  надо  отрегулировать  ее  матку  так,   чтобы   она   синтезировала
предшественник амаля. Потом мы  присоединим  к  ней  остальных  и  будем
производить еще больше.
   Фенринг не нашел ничего эротичного в  этом  вялом  куске  полумертвой
плоти по сравнению с Марго, бывшей воплощением женской красоты.
   - Чем же она отличается от других?
   - Это шпионка, граф. Мы поймали ее, когда она проникла в лабораторию,
переодевшись мужчиной.
   - Удивительно, почему все эти женщины в  свое  время  не  переоделись
мужчинами и не скрылись от вас?
   - Эта была шпионкой Ордена Бене  Гессерит.  Фенринг  не  смог  скрыть
удивления.
   - Общине Сестер известно о наших операциях?
   Будь проклята эта Анирул. Мне следовало давно ее убить.
   - Ведьмы каким-то образом догадываются о том, что  мы  здесь  делаем.
Поэтому в нашем распоряжении не так уж много времени. - Аджидика  сложил
руки на животе и начал разминать пальцы. - Так что  вы  не  можете  меня
сейчас казнить. Вы не посмеете остановить эту работу.  Император  должен
получить свой амаль. Наши мелкие противоречия  мы  сможем  Урегулировать
позже.
   Фенринг вскинул брови.
   - Вы называете катастрофу  лайнера  с  потерей  всех  его  пассажиров
"мелким расхождением"? Вы хотите сказать, что я  должен  просто  забыть,
как ваш лицедея покушался убить меня? Хм-м.
   - Да! Да, именно это я и хочу сказать. В устройстве вселенной  эти  и
им подобные события совершенно  незначительны.  -  В  глазах  маленького
человечка вспыхнул огонь безумия. - Я не могу позволить, чтобы вы чинили
мне препятствия, граф Фенринг. Важность моей работы несопоставима  ни  с
вами, ни с Домом Коррино, ни  с  самой  империей.  Мне  нужно  лишь  еще
немного времени.
   Фенринг обернулся, чтобы отдать  приказ  сардаукарам,  но  сдержался,
увидев странный взгляд, которым они смотрели на Аджидику. В этом взгляде
безошибочно читалась  безусловная  животная  преданность,  которая,  как
громом, поразила графа. Он никогда не сомневался в верности  сардаукаров
и не предполагал, что она вообще может быть поставлена под  вопрос.  Эти
люди впали в зависимость от синтетической пряности,  их  организмы  дали
трещину     под     действием     искусственной     меланжи.     Значит,
мастер-исследователь успел и им промыть мозги?
   - Я не позволю вам остановить меня. - В  голосе  Аджидики  прозвучала
явная угроза. - Во всяком случае, не сейчас.
   Тлейлаксы, работники лаборатории, привлеченные  шумом,  сгрудились  в
исследовательском павильоне и тесно обступили Фенринга со  всех  сторон.
Некоторые из них могли  оказаться  лицеделами.  Фенринг  почувствовал  в
животе холодок. Впервые за всю жизнь ему стало по-настоящему страшно.  К
тому же здесь он был совершенно один.
   Много лет он принижал способности  Аджидики,  но  теперь  видел,  что
мастер-исследователь умудрился привести  в  движение  грандиозный  план.
Окруженный со всех сторон, Фенринг осознал, что может не выбраться живым
с этой планеты.
 
*** 
 
   Ожидание. Кажется, что время замедляет свой бег. Когда же  закончится
этот кошмар? Тянется бесконечная вереница дней, но надежда не умирает.
   К'тэр Пилру. Фрагмент дневника
 
   Человек-машина остановился возле корпусов оружейного завода. За  годы
тлейлаксианской оккупации сборочные конвейеры, на которых  производились
сложные   машины   и   чудеса   технологии,   не   ремонтировались   или
использовались не по назначению.  Никто  не  следил  за  их  состоянием.
Захватчики  не  обладали   достаточными   знаниями   для   того,   чтобы
поддерживать   в   рабочем    состоянии    хитроумные    механизмы,    а
квалифицированные иксианские рабочие, пассивно сопротивляясь, безучастно
смотрели, как приходят в негодность замечательные машины.
   Буквально несколько дней назад заклинило  последний  узел  конвейера,
который и без того уже много  лет  работал  со  скрежетом  и  перебоями.
Двигатели  задымились,  раздался   грохот,   и   конвейер   остановился,
транспортирующий механизм  с  треском  развалился  на  части.  Никто  из
рабочих не двинулся с места.
   Подземный мир медленно скатывался к беспорядку и  распаду.  Ремонтные
бригады равнодушно разобрали сломанные механизмы, но  у  тлейлаксианских
господ не было запасных частей для  замены  изношенных  узлов.  Рабочие,
стоявшие у Других станков, старательно притворялись  занятыми,  так  как
сардаукары и мастера  Тлейлаксу  шныряли  вокруг  сломанного  конвейера,
выискивая  виновников  мнимого  саботажа.  Над  головами  летали  камеры
наблюдения, фиксировавшие малейшие нарушения порядка.
   Принц Ромбур прятался на открытом месте. Он просто стоял, как статуя,
возле гудевшего, как улей, предприятия.
   Иксианские рабочие изредка окидывали его взглядом, но не  замечали  и
не узнавали. Годы угнетения умертвили мысли и чувства людей.
   Покрытое  шрамами  лицо  и  металлический  свод  черепа  принца  были
выставлены  напоказ,  словно  знаки   почета.   Искусственная   кожа   с
механических конечностей была содрана, и обнажились  блоки,  электронные
детали и механические усилители. Это была наилучшая  маскировка.  Ромбур
был сейчас похож на одного из бесчисленных биоиксианцев. Для  достижения
большего  сходства  Гурни  вымазал  принца  грязью.  Ромбур  по   своему
состоянию  не  мог  притвориться  совершенным  человеком,  но  зато  мог
прикинуться гораздо менее разумным, чем был на самом деле.
   От перегоревших  моторов  к  потолку  подземного  города  поднимались
густые клубы едкого дыма, который мощные  вентиляторы  гнали  в  систему
фильтров. Но самые лучшие очистные системы  не  могли  уничтожить  запах
страха, витавший в толпах невинных людей, обитавших в  ставшем  страшным
подземелье.
   Своими наполовину синтетическими глазами Ромбур внимательно вникал  в
мельчайшие детали того, что  видел  вокруг.  Он  испытывал  одновременно
отвращение, тошноту и гнев, видя распад и унижение  некогда  великого  и
чудесного  города.  Принц  едва  сдерживал  себя.  Зрелище  упадка  было
невыносимым. Час расплаты  приближался.  Скоро  здесь  высадится  герцог
Атрейдес со своей армией, и к  этому  времени  Ромбур  надеялся  посеять
семена недовольства и активного сопротивления.
   Ромбур сдвинулся  с  места  и  пошел,  совершая  намеренно  неуклюжие
механические  движения,  подражая  реанимированным   биоиксианцам.   Над
головой по-прежнему висело тесное удушливое облако дыма.
   Незаметный в толпе рабочих и охра