р и схватила де
Фриза за жилистую шею.  Ядовитое  острие  гом-джаббара  уперлось  ему  в
горло, серебристая игла поблескивала от нанесенного на нее яда.
   - Ты знаешь, что это такое, ментат. Отдай мне ребенка или умри.
 
*** 
 
   - Что делается для розыска моего сына?  -  Герцог  Лето  стоял  перед
канцлером Ридондо, рассматривая  следы  кровавого  побоища  в  родильном
зале.
   Высокий лоб Ридондо блестел от пота.
   - Естественно, будет  проведено  расследование.  Будут  опрошены  все
подозреваемые.
   - Опрошены? Вы очень вежливо выражаетесь.
   На полулежали две зарезанные медицинские Сестры. Ближе к двери  лежал
труп заколотого сардаукара. На кровати, с  трудом  двигаясь,  находилась
Джессика. Мерзавец мог убить и ее! Лето повысил голос:
   - Я говорю о настоящем моменте, сэр. Оцеплен ли дворец?  Жизнь  моего
сына в опасности.
   -  Я  полагаю,  что  охрана  дворца  приняла  все  необходимые   меры
безопасности. - Ридондо старался выглядеть внушительно. - Я полагаю, что
нам надо положиться на профессионалов.
   - Вы полагаете? Кто распоряжается поисками?
   - Императора сейчас нет во дворце,  так  как  он  в  настоящее  время
командует экспедиционными силами сардаукаров, герцог Лето.  Определенные
нити руководства должны...
   Лето выскочил в коридор и едва не сбил с ног какого-то левенбреха.
   - Вы перекрыли выходы из дворца и блокировали близлежащие здания?
   - Мы занимаемся этим делом, сэр. Не надо мешать нам.
   -  Мешать?  -  Серые  глаза  Лето  вспыхнули  неукротимым  гневом.  -
Неизвестные напали на моего сына и его мать.
   Он посмотрел на табличку на груди офицера.
   - Левенбрех Стивс, на  основании  закона  о  власти  в  экстремальных
обстоятельствах я беру на себя  командование  охраной  дворца.  Вы  меня
поняли?
   - Нет,  милорд,  не  понял.  -  С  этими  словами  офицер  взялся  за
парализующую дубинку, висевшую у него на поясе. - Вы не имеете права...
   - Если вы поднимете на меня оружие, можете считать  себя  покойником,
Стивс. Я герцог Ландсраада  и  кровный  родственник  императора  Шаддама
Коррино IV. Вы не имеет права  не  выполнять  мои  приказы,  особенно  в
сложившейся обстановке и в связи с таким делом.
   Лицо герцога стало жестким, он почувствовал, как по жилам с удвоенной
силой запульсировала горячая кровь. Офицер заколебался  и  посмотрел  на
канцлера Ридондо.
   - Похищение моего сына Пауля на территории  императорского  дворца  -
это нападение на Дом  Атрейдесов,  и  я  требую  соблюдения  моих  прав,
согласно Хартии Ландсраада. Это экстренная ситуация, требующая  военного
решения,  и  в  отсутствие  императора  и  его  верховного  башара   мои
полномочия превосходят полномочия кого бы то ни было другого.
   Канцлер Ридондо размышлял всего одно мгновение.
   - Герцог Атрейдес прав. Подчиняйтесь его приказам.
   Гвардейцев  впечатлили  решительность  и   твердость   герцога,   его
готовность взять на себя командование и ответственность. Стивс  повторил
в микрофон команды герцога:
   - Оцепить дворец и  перекрыть  все  выходы  из  него.  Начать  розыск
человека, похитившего сына герцога  Лето  Атрейдеса.  На  время  кризиса
командование дворцовой гвардией  передается  герцогу.  Подчиняйтесь  его
приказам.
   Молниеносным движением Лето взял у офицера микрофон и прикрепил его к
лацкану своего красного мундира.
   - Возьмете себе другой, - сказал он левенбреху. Тяжело  дыша,  герцог
указал ему "а коридор. - Стивс, возьмите половину этих людей и прочешите
северный сектор этого уровня. Остальные за мной.
   Лето взял у левенбреха и парализующую дубинку,  но  положил  руку  на
рукоятку украшенного драгоценными камнями  кинжала,  который  много  лет
назад подарил ему император Шаддам. Если кто-то причинил вред его  сыну,
то одной дубинки будет явно недостаточно для расплаты.
   Питер де Фриз боялся пошевелиться, чувствуя  прижатый  к  шее  кончик
иглы гом-джаббара. Малейшая царапина и смертоносный яд  мгновенно  лишит
его жизни. Из-за дрожи в  пальцах  Анирул  тревога  ментата  многократно
усиливалась.
   - Я не могу ничего с  вами  сделать,  -  едва  слышно  прошептал  он,
стараясь  не  шевелить  гортанью.  Он  ослабил  хватку,  почти  отпустив
одеяльце, в которое  был  завернут  младенец.  Этого  достаточно,  чтобы
отвлечь ее  внимание?  Надо  заставить  ее  поколебаться  хотя  бы  одно
мгновение.
   В другой руке он по-прежнему держал окровавленный кинжал.
   Анирул тем временем пыталась отделить свои мысли  от  гвалта  голосов
Другой Памяти. Четыре ее дочери были малы, чтобы понять это, но  старшая
- Ирулан - видела упадок душевного и телесного  здоровья  матери.  Жаль,
что девочка видит это, Анирул очень  хотелось  проводить  с  ней  больше
времени,  чтобы  воспитать  из  нее  настоящую  преподобную  Мать   Бене
Гессерит.
   Зная, что убийца свободно разгуливает  по  дворцу,  Анирул  пришла  в
игровую,  чтобы  обезопасить  дочерей.  Это  был  храбрый,  импульсивный
поступок матери.
   Ментат дернулся, и Анирул плотнее прижала иглу к его шее, реагируя на
каждое движение противника. На лбу  Питера  выступили  капельки  пота  и
покатились по напудренным вискам. Кажется, это  маленькое  представление
грозило затянуться надолго.
   В руке Питера зашевелился ребенок.  Хотя  это  было  и  не  то  дитя,
которого ожидал Орден Бене Гессерит  во  исполнение  своего  сложного  и
далеко идущего плана,  но  все  же  своими  генетическими  корнями  этот
ребенок был связан с сетью более разветвленной и сложной, чем могла себе
представить даже сама Анирул. Как Мать Квисаца она отвечала за финальные
стадии  селекционной   программы,   по   ходу   которой   было   сначала
запрограммировано рождение самой Джессики, а потом ее младенца.
   Генетические связи очищались за тысячелетия тщательной селекции. Но в
рождении человека, даже  при  всех  талантах  и  силах  отобранных  Бене
Гессерит матерей, ничто не могло быть гарантировано. Всегда  есть  место
вероятности  и  процентным  соотношениям  и  никогда  -  определенности.
Возможно ли, чтобы через десять тысяч лет  была  соблюдена  точность  до
одного поколения. Может ли этот младенец быть Им?
   Она  посмотрела  в  умные  живые  глаза  мальчика.  Даже  только  что
родившийся, он хорошо держал  головку,  целенаправленно  оглядывался.  В
сознании Анирул послышалось  какое-то  замешательство,  снова  раздалась
неразличимая какофония голосов. Это Ты,  Квисац-Хадерах?  Ты  пришел  на
одно поколение раньше?
   - Может быть, нам стоит обсудить создавшееся положение? -  сказал  де
Фриз, едва шевеля губами. - Лишние эмоции могут повредить нам обоим.
   - Вероятно, мне не стоит терять время, а надо просто убить тебя.
   Голоса нахлынули на нее, как неотвратимый удар цунами, и напомнили ей
о сне, когда  она  видела  червя,  бегущего  по  пустыне  от  неведомого
преследователя. Но преследователь не притих, он стал множественным.
   Сквозь какофонию прорезался четкий ясный голос. Это  говорила  старая
Лобия, что-то растолковывала  Анирул  своим  сухим  всезнающим  голосом,
говоря с ней  умиротворяющим  тоном.  Одновременно  Анирул  видела,  как
шевелятся губы ментата.  как  качается  его  отражение  в  плазе  двери,
выходящей в коридор.
   Скоро ты присоединишься  к  нам.  От  испытанного  потрясения  Анирул
отшатнулась назад. Гом-джаббар выскользнул из ее руки и начал падать  на
пол. В ее сознании вдруг возник крик. Это кричала Лобия,  изо  всех  сил
стараясь предупредить ее об опасности. Берегись ментата!
   Прежде чем серебристая игла успела коснуться  пола,  де  Фриз  сделал
молниеносное движение кинжалом и вонзил его сквозь черную ткань в  плоть
Анирул.
   Когда с уст Анирул сорвался первый стон, он ударил еще раз,  а  потом
еще, как ополоумевшая на жарком солнце ядовитая змея.
 
*** 
 
   Гом-джаббар с хрустальным звоном ударился о плиты пола. Теперь голоса
ревели в ушах императрицы, они становились все громче и яснее,  унося  с
собой боль.
   - Ребенок рожден, будущее изменится...
   - Мы видим фрагмент плана, кусочек мозаики.
   - Пойми, план Бене Гессерит - это только один из множества планов.
   - Колесики в колесиках...
   - В колесиках...
   - В колесиках...
   Голос Лобии заглушил все остальные, он успокаивал, уводил с собой.
   - Идем  с  нами,  смотри  внимательнее...  и  ты  увидишь  все.  Губы
умирающей леди Анирул Коррино дрогнули было в улыбке, но она  не  успела
довести ее до конца. В последний момент  своей  жизни  она  поняла,  что
этому  ребенку  суждено  изменить  лик   вселенной   и   путь   развития
человечества в большей степени, чем этого ожидали от Квисац-Хадераха.
   Она почувствовала, что падает на пол. Анирул  уже  ничего  не  видела
сквозь пелену смерти, но одну вещь она поняла со всей определенностью.
   Община Сестер переживет этот удар.
   Мать Квисаца не успела упасть рядом со своей  ядовитой  иглой,  а  де
Фриз уже бежал по коридору с похищенным младенцем в руках.
   - Тебе будет лучше, если ты окупишь все связанные с тобой хлопоты,  -
буркнул он запеленатому в одеяло мальчику. Теперь, после  убийства  жены
императора главной и едва ли выполнимой задачей стало выбраться живым из
дворца.
 
*** 
 
   Все доказательства неизбежно  приводят  к  утверждениям,  не  имеющим
доказательств. Все вещи известны лишь в той мере, в какой мы хотим в них
верить.
   Бене Гессерит. "Книга Азхара"
 
   Обосновавшись на борту своего флагмана, император Шаддам Коррино  был
не намерен возвращаться в Кайтэйн до окончания  аудита  операций  барона
Харконнена с пряностью Арракиса. Он знал, что станет делать, когда ОСПЧТ
объявит барона виновным. Это  будет  нечто  ужасное.  Такая  возможность
выпадает один раз в жизни, и он, Шаддам, не будет ее игнорировать.
   Сидя  в  личном  салоне  корабля,  император   видел,   что   события
разворачиваются именно так, как он надеялся. Хотя  Шаддам  носил  сейчас
военный мундир, его кабина  была  полна  удобств,  о  которых  не  имели
понятия простые сардаукары.
   Запершись за  массивными  дверями  каюты,  император  вызвал  к  себе
зерховного башара на роскошный обед,  якобы  для  того,  чтобы  обсудить
положение, а в  действительности  для  того,  чтобы  послушать  рассказы
старого солдата о былых походах, до которых Шаддам был великий  охотник.
В свои юные годы Зум Гарон был заключенным-куклой, на которой сардаукары
отрабатывали приемы рукопашного боя. Его взяли в плен во время похода на
одну из отдаленных планет, а потом продали в рабство на Салусу Секундус.
Почти не вооруженный, не имеющий военной подготовки юноша проявил  такую
храбрость, что восхищенные сардаукары приняли его в свои ряды. Это  была
история воплощенного успеха. Сын Гарона, Кандо, пошел по стопам  отца  и
уже  сейчас,  будучи  совсем  молодым  человеком,  командовал  легионами
сардаукаров, тайно расквартированных на Иксе.
 
*** 
 
   Насладившись едой,  Шаддам  откинулся  на  спинку  стула  и  принялся
изучать сухощавое лицо Гарона. Верховный башар был очень воздержан в еде
и  едва  притронулся  к  роскошным  блюдам.   Вообще   Зум   Гарон   был
отвратительным сотрапезником. Все его мысли были заняты осадой Арракиса.
   Группа лайнеров Гильдии по-прежнему блокировала всякую  активность  в
пустыне,  а  Шаддам  с  удовольствием  и  нетерпением  прислушивался   к
разговорам об ошибках и  о  выявленном  инспекторами  масштабе  сокрытия
баронских доходов.
   Занимаясь этим делом, ОСПЧТ и Космическая Гильдия были убеждены,  что
выступают   союзниками   императора,   составной   частью   борьбы    со
злоупотреблениями Дома Харконненов. Шаддаму оставалось  лишь  надеяться,
что ему удастся уничтожить единственный источник естественной  пряности,
прежде чем партнеры заподозрят истину. Потом им  придется  обращаться  к
нему за амалем.
   Когда  челночный  корабль  доставил  из  Карфага  легата  Гильдии   и
ментата-аудитора  из  ОСПЧТ,  сардаукары  охраны  провели  их  в   каюту
императора. Оба прибывших пропахли пряностью.
   - Мы закончили, сир.
   Шаддам налил себе стакан сладкого, как мед,  каладанского  вина.  Зум
Гарон, как и  подобает  военному  человеку,  застыл  на  своем  месте  в
напряженной позе, словно ожидая допроса. Легат Гильдии и  ментат-аудитор
дождались, когда захлопнутся двери каюты.
   Ментат заговорил первым, держа в руке блокнот, куда он записал  итоги
своего расследования:
   - Барон Владимир Харконнен допустил множество нарушений.  Многие  так
называемые   ошибки   оказались   неисправленными.   У    нас    имеются
доказательства нарушений, так же как  и  детали,  которые  неопровержимо
свидетельствуют о том, что он пытался скрыть от нас свои манипуляции.
   - Как я и подозревал.
   Шаддам слушал перечисление аудитором преступных деяний Харконнена.
   Гарон дал волю своему гневу.
   - Император уже постановил, что барон заслуживает сурового  наказания
за свои деяния. Или барону неизвестно о судьбе Зановара и Короны?
   Шаддам взял блокнот из рук аудитора и  стал  вчитываться  в  текст  и
цифры. Чтение имело мало смысла без  помощи  советников,  но  оно  и  не
входило  в  намерения  императора.  Он  с  самого  начала  был   и   без
доказательств уверен в виновности барона.
   -  Мы  имеем  недвусмысленные  доказательства   преступлений   против
империи, - заговорил легат  Гильдии  не  совсем  уверенным  тоном.  -  К
сожалению, сир, мы не нашли того, что искали.
   Шаддам поднял блокнот.
   - Что вы хотите сказать? Разве эти записи не свидетельствуют  о  том,
что Дом Харконненов нарушил имперские законы? Разве  он  не  заслуживает
наказания?
   - Это верно,  что  барон  хранил  незаконно  приобретенную  пряность,
скрывал истинные масштабы добычи  и  уклонялся  от  уплаты  налогов.  Мы
сделали анализы проб, взятых в  разных  складах  и  на  предприятиях  по
обработке меланжи. Все пробы оказались  чистыми,  без  всяких  признаков
загрязнения.
   Легат-альбинос  поколебался.  Шаддам   всем   своим   видом   выражал
нетерпение.
   - Мы ожидали совсем иных результатов, сир. На основе выполненных нами
анализов мы знаем, что навигаторы в заблудившихся  лайнерах  погибли  от
примеси, содержавшейся в меланжевом газе. Кроме того, мы  знаем,  что  в
образцах,  конфискованных  на  Биккале,  также  обнаружена   испорченная
пряность. На этом основании мы ожидали, что найдем  здесь,  на  Арракисе
инертную субстанцию, которую барон добавлял в меланжу,  чтобы  сохранить
требуемое количество, что  должно  было  привести  к  ее  разбавлению  и
ухудшению свойств. Таким образом, мы полагали, что в меланжу добавляется
яд, который и привел к нескольким катастрофам.
   - Но ничего подобного мы здесь не нашли, - сказал ментат-аудитор.
   Сжав кулаки, верховный башар подался вперед.
 
*** 
 
   - Тем не менее у нас достаточно оснований, чтобы удалить  отсюда  Дом
Харконненов.
   Легат  Гильдии  сделал  глубокий  вдох,  приблизив  нос  к  диффузору
меланжевого газа, расположенному в воротнике куртки.
   - Это так, но мы все равно не получили ответы на наши вопросы.
   Шаддам сложил  губы  трубочкой,  что,  по  его  мнению,  должно  было
означать глубокое раздумье.  Жаль,  что  здесь  нет  Хазимира  Фенринга.
Министр по делам пряности именно сейчас готовит к отправке первую партию
амаля. Куски мозаики складывались самым чудесным образом.
   - Понятно. Хорошо, тем не менее башар и  я  определим,  каким  должен
стать наш ответ, - сказал император.  В  течение  нескольких  дней  дело
будет решено. Он посмотрел на блокнот ментата. - Мы должны  изучить  эту
информацию. Возможно, мои советники смогут придумать теорию, объясняющую
изменение свойств пряности.
   Зная  настроение  императора  и  чувствуя,  что  разговор  с  гостями
окончен, башар встал, чтобы проводить легата и аудитора к двери.
   После того как дверь закрылась, Шаддам повернулся к своему верховному
башару.
   - Как только их челнок вернется на лайнер, объяви  тревогу  на  нашем
флоте и приведи его в боевую готовность. Рассредоточь суда, и пусть  они
займут огневые позиции  против  городов  Карфага,  Арракина,  Арсунта  и
других многонаселенных центров планеты.
   Гарон с каменным лицом выслушал этот страшный приказ.
   - Все, как на Зановаре, сир?
   - Именно так.
   Сардаукарская армада без  предупреждения  спустилась  ниже  лайнеров,
почти  войдя  в  верхние  слои  атмосферы  Арракиса.   Орудийные   порты
открылись. Пушки были готовы  к  стрельбе.  Шаддам  сидел  на  командном
пункте, отдавал приказы и делал заявления - больше для мемуаров, чем для
пользы дела.
   - Барон Владимир Харконнен признан виновным  в  тяжких  преступлениях
против империи. Независимые аудиторы ОСПЧТ и  инспекторы  Гильдии  нашли
неопровержимые улики, поддерживающие  упомянутое  суждение.  Как  я  уже
показал на Зановаре  и  на  Короне,  мой  закон  -  это  закон  империи.
Справедливое возмездие Коррино следует быстро и неотвратимо.
   Гильдия, без сомнения, сначала воспримет его действия  как  блеф,  но
потом их ждет большое удивление. Силы  уже  рассредоточены  и  готовы  к
удару.  Теперь  сардаукарам  потребуется  очень  мало   времени,   чтобы
испепелить планету и уничтожить всю меланжу.
   Навигаторы Гильдии потребляют ужасающие количества меланжевого  газа.
Бене Гессерит - тоже постоянный покупатель  меланжи,  и  по  мере  роста
Ордена они потребляют все больше и больше пряности.  Большинство  членов
Ландсраада тоже пристрастились к пряности.  Империя  никогда  не  сможет
обойтись без этого зелья.
   Я - император, и они сделают все, что я им прикажу.
   Даже без  советов  Хазимира  Фенринга  он  тщательно  все  взвесил  и
обдумал, предусмотрев любую возможность. Что будет делать Гильдия  после
того, как он уничтожит Арракис? Улетит на своих лайнерах и  оставит  его
здесь? Они не осмелятся этого сделать. Потом они не  получат  ни  грамма
синтетической пряности.
   Он махнул рукой и начал подготовку  к  полномасштабной  бомбардировке
планеты.
   После этого все в империи пойдет по-другому.
 
*** 
 
   Моя жизнь окончилась в тот день, когда тлейлаксы вторглись в наш мир.
Все годы борьбы я оставался мертвецом, которому нечего терять.
   К'тэр Пилру; фрагмент дневника
 
   Столкновения   продолжались   среди   производственных    зданий    и
технологических центров.  Субоиды,  чей  гнев  теперь  не  знал  удержу,
срывали форму с мертвых сардаукаров, снимали с них  оружие  и  без  цели
стреляли по уцелевшим промышленным предприятиям.
   За спиной Ромбура стояла статуя, которую тлейлаксы воздвигли в  честь
своей  победы.  Голова  скульптуры  отвалилась  во  время   сражения   и
разлетелась на мелкие куски от удара о мостовую.
   - Это никогда не кончится.
   Вместе  с  повстанцами  войска  Атрейдеса   захватили   помещения   в
сталактите, туннели и сам Гран-Пале. Остатки  сардаукаров  сражались  на
дне  грота,  где   когда-то   Дом   Верниусов   строил   свои   лайнеры.
Кровопролитию, казалось, действительно не будет конца.
   - Нам нужны иные союзники, - предложил К'тэр. - Если мы докажем,  что
загрязненная пряность послужила причиной смерти двух навигаторов -  один
из которых приходился  мне  родным  братом,  -  то  Космическая  Гильдия
безоговорочно станет на нашу сторону.
   - Они уже пообещали нам это, - сказал Ромбур.  -  Но  предполагалось,
что мы закончим дело без их ее вмешательства.
   Гурни был явно озабочен.
   - Гильдии здесь нет, и мы не сможем быстро с ней связаться.
   Темные глаза К'тэра блеснули. Налитые кровью, они были все  же  полны
непоколебимой решительности.
   - Возможно, я смогу это сделать.
   Он повел их в маленькую, по видимости,  давно  заброшенную  кладовую.
Ромбур внимательно смотрел, как К'тэр любовно собирает свой сделанный из
подручных средств передатчик  рого,  хранившийся  в  старом  контейнере.
Странный прибор был тронут ржавчиной и  обуглен.  Было  видно,  что  его
часто ремонтировали.  В  пазы  были  вставлены  кристаллические  силовые
стержни