ания. Джекоб демонстрировал свою власть даже после смерти.
   Сегодня  отсутствовали  двое  из  тех  лиц,  которых  касалось  завещание
Джекоба. Его любовница отказалась появиться среди убитых горем членов семьи.
В неизвестном направлении отбыла Анджела Шеррингтон.
   Джим вздохнул. Ему следовало бы найти мисс Шеррингтон. Он  надеялся,  что
Брэдфорду удастся отыскать ее на Западе. Надо будет поговорить с ним об этом
попозже.
   - Если нет возражений, я начну, - заявил  Джим.  -  Прежде  всего  должен
заметить, что  это  последняя  воля  покойного,  и  она  выражена  в  полном
соответствии с законом.
   И Джим Маклолин начал читать:
   - "Я, Джекоб Мейтленд, находясь  в  твердой  памяти  и  здравом  уме,  не
испытывая давления или принуждения со стороны какого-либо лица, выражаю свою
последнюю волю и тем самым отменяю распоряжения, сделанные мною ранее.
   Первое: я объявляю, что все мои долговые обязательства после моей  смерти
не аннулируются, а переходят к моему сыну, Брэдфорду Мейтленду.
   Второе: предприятиям, которые..."
   Брэдфорд  не  слишком  вникал  в  смысл,  когда   Джим   Маклолин   читал
распоряжения, касающиеся колледжей, благотворительных  заведений,  служащих,
друзей и прочего. Брэдфорд думал о кратком свидании с Кендиз и Робертом,  об
их рассказе о смерти Джекоба  и  его  похоронах.  Совершенно  очевидно,  что
Закари не сказал ему всей правды о подлинной причине смерти отца.
   Брэдфорд уже принял решение отдать "Золотые  дубы"  и  плантацию  Закари,
коль скоро отец, оставляет право решения за ним. Он в упор не желает  видеть
"Золотые дубы". С этим местом связано слишком  много  воспоминаний,  которые
будут постоянно питать его гнев и раздражение. Он  еще  не  решил,  что  ему
теперь делать. Он собирался ехать в  Техас,  на  ранчо,  которое  любил,  но
сейчас это было невозможно.
   Десятое: моей экономке, Ханне,  которая  верно  и  преданно  служила  мне
долгие годы, я завещаю пять тысяч долларов и два акра земли,  известной  под
названием "Виллоу фарм", куда она может переехать  в  любое  время,  которое
сочтет удобным, или же она  вольна  оставаться  в  "Золотых  дубах  столько,
сколько пожелает".
   Брэдфорд улыбнулся, увидев стоящую - иначе не скажешь - с обалделым видом
Ханну. Отец всегда щедро платил тем, кто верно служил ему.
   "Одиннадцатое: Закари Мейтленду я  завещаю  единовременно  пятьсот  тысяч
долларов, дополнительно выплату двадцати тысяч долларов  ежегодно  до  конца
его жизни и отель "Раш" в Лондоне (Англия); законным наследникам, которые  у
него могут появиться, завещаю: по пять тысяч долларов  ежегодно  наследникам
женского пола и по десять тысяч наследникам мужского пола.
   Двенадцатое: Кристал Мейтленд я завещаю пять  тысяч  долларов  ежегодного
содержания с условием, что она родит законного наследника  не  позже  чем  в
течение двух лет после моей смерти".
   Брэдфорд улыбнулся, увидев, как ахнула Кристал. Он заметил  также  улыбку
на лице Закари. Кристал отныне придется подчиняться мужу в постели,  подобно
оплаченной шлюхе, с мрачным юмором подумал Брэдфорд.
   Внезапно он осознал, что вовсе не ненавидит,  а  скорее,  жалеет  Закари.
Брэдфорд был даже благодарен брату за  то,  что  тот  развязал  ему  руки  и
избавил от этой стервозной бабы. Подумать только - ведь  он  когда-то  любил
ее!
   Он снова улыбнулся, когда Джим зачитал о завещании десяти тысяч  долларов
в год вдове Каден - его  содержанке  и  любовнице  -  и  определенной  суммы
Роберту Лонсдейлу, которого считал своим третьим сыном.  Брэдфорд  напрягся,
когда прозвучало имя Анджелы Шеррингтон. Он не слышал слов Джима, радостного
вздоха Ханны в глубине комнаты и еще одного громкого всхлипа Кристал.  Перед
ним возник образ Анджелы, обнаженное тело которой было  обмотано  простыней;
руки Гранта обнимают ее, а она его целует... Сука! Проститутка! Интересно, к
тому моменту они уже кончили заниматься любовью  или  только  разогревались?
Впрочем, это не играло роли. Надо было убить их на месте, что он и собирался
сделать, когда увидел их в обнимку на кровати.
   Как она когда-то говорила? "Ты должен больше доверять мне,  Брэдфорд".  И
еще: "Я никогда больше  не  покину  тебя.  Я  люблю  только  тебя  и  никого
другого". Лживая стерва! Брэдфорд Мейтленд до  конца  дней  своих  не  будет
доверять ни одной женщине!
   - Итак, Брэдфорд, теперь это все твое. Как  ты  чувствуешь  себя  в  роли
миллионера?
   Брэдфорд поднял глаза. Вопрос  Джима  Маклолина  нарушил  его  мысли.  Он
увидел, что в кабинете никого, кроме них, не осталось.  Оглашение  завещания
было закончено.
   - Чувствую так же, как всегда, - устало ответил  Брэдфорд.  -  Зачем  так
много денег?
   Джим Маклолин не мог пожаловаться на то, что его  собственные  дела  идут
плохо.  Он  был  одним  из  ведущих  адвокатов  Мейтлендов  и;  имел  весьма
существенный  годовой  доход.  Он  сам  был  близок  к  тому,  чтобы   стать
миллионером.
   - Так или иначе, - деловым тоном произнес Джим Маклолин, - у меня имеется
копия завещаниям полный список собственности и авуаров. Не  сомневаюсь,  что
ты в курсе всех дел, потому что многие годы представлял  интересы  отца.  Но
Джекоб верил также, что земля - сама по себе богатство, и  приобрел  немало.
Между прочим, твои владения разбросаны по всему свету.
   - Владения, которые я по всей вероятности, никогда  не  увижу,  -  сказал
Брэдфорд.
   -  Какое  это  имеет  значение?  Большая  часть  земель  приносит  весьма
осязаемый  доход,  на  них  кормится  множество  людей.  Такое  скептическое
отношение твой отец вряд ли бы одобрил.
   - Возможно, - ответил Брэдфорд. - Но я не  испытываю  потребности  делать
деньги, поскольку их у меня более чем достаточно... Что если я все раздам, а
затем сам наживу состояние?
   - Боюсь, что это невозможно, -  твердо  сказал  Джим.  -  Как  сказано  в
завещании  твоего  отца,  все  владения  должны  остаться  в   семье.   Они,
естественно, могут быть проданы, но никак не розданы.  И  если  ты  захочешь
отказаться от наследства, оно целиком перейдет к Закари. - Брэдфорд скрипнул
зубами. Нет, оно не перейдет к Закари, по крайней  мере  до  тех  пор,  пока
Кристал остается его женой. Ему  придется  самому  распоряжаться  миллионами
Мейтлендов, как того и хотел отец.
   - Какие у тебя сейчас планы, Брэдфорд?
   - Я знаю только то, что завтра утром уезжаю в Нью-Йорк... Надо  побыстрее
опять заняться делом, - неохотно добавил Брэдфорд.
   - Стало быть, ты не собираешься навестить Техас? - решился уточнить Джим.
   - Нет! - поспешно и с некоторой горячностью ответил  Брэдфорд,  при  этом
его глаза сердито сверкнули.
   Джим изучающе посмотрел на Брэдфорда. Определенно,  что-то  терзает  душу
наследника, он явно не был расположен отвечать на  вопросы.  Джим  опасался,
что Брэдфорд придет в ярость от условий завещания, но  тот,  похоже,  слушал
вполуха.
   - Что ж, я тоже вернусь в Нью-Йорк, как только разыщу мисс Шеррингтон,  -
сказал Джим, поднимаясь из-за письменного стола Джекоба. - Тебе  не  удалось
что-нибудь выяснить о ее местонахождении?
   Брэдфорд  ответил  не  сразу.  Он  выдержал  паузу,  чтобы  совладать   с
подступающим гневом. Когда он наконец заговорил, в голосе его явно ощущалась
горечь.
   - Последний раз я видел мисс Шеррингтон в Накогдочесе,  но  у  меня  есть
основания предполагать, что вы найдете ее на ранчо в Техасе.  Она  наверняка
будет там со своим очередным любовником - моим управляющим Грантом Марлоу.
   Джим лишился дара речи. Мисс Шеррингтон и  Брэдфорд  еще  совсем  недавно
были так дружны. Что, кстати, в глазах Джима  выглядело  весьма  скандально,
потому что он знал о помолвке Брэдорда с Кендиз Тейлор.
   - Вот бумаги, о которых я говорил раньше, - прервал наконец  паузу  Джим,
обходя стол и передавая их Брэдфорду.  -  Есть  также  письмо  твоего  отца,
которое он просил передать тебе лично после  оглашения  завещания.  Оставляю
тебя наедине с письмом. Мы еще увидимся до твоего отъезда, я уверен.
   Брэдфорд дождался, пока Джим  вышел  из  комнаты,  и  лишь  тогда  вскрыл
конверт с отцовским  письмом.  Он  читал  его  медленно,  слова,  на  каждой
странице подпрыгивали, словно маленькие демоны. "Невероятно, но отец  просил
его сделать одну вещь, которую он никогда не сможет сделать.  Это  было  так
несвойственно отцу. Он всегда говорил, что никогда не будет заставлять детей
поступать сообразно его личным желаниям.
   А сейчас Брэдфорд испытывал глубокое сожаление, ибо не был намерен  и  не
мог выполнить последнюю отцовскую волю. Джекоб хотел слишком многого.
   Комната, в которой отец  проводил  большую  часть  времени  за  последние
двадцать  два  года,  казалось,  еще  помнила   хозяина.   Брэдфорд   бросил
пристальный взгляд на  письменный  стол,  на  пустое  кресло  позади  стола.
Пустое... Он не заметил, как крупная слеза скатилась по  его  щеке,  как  ее
догнала другая...
   Кабинет отца Брэдфорд покинул нескоро.

Глава 36

   Дилижанс катил на Запад под палящими лучами солнца, подпрыгивая на кочках
и все безжалостнее подбрасывая пассажиров. Внутри было невыносимо  душно.  А
путешествию, казалось, не будет конца.
   Похоже, все пассажиры были не знакомы  между  собой,  да  и  не  пытались
свести знакомство  друг  с  другом.  Исключение  представляла  необыкновенно
жизнерадостная женщина, путешествовавшая с мужем - мрачного  вида  мужчиной,
который крепко спал рядом с ней. Женщина была средних лет, обладала  пышными
формами и представилась как Агги Бауэр. Одета  она  была  в  темное  плотное
платье. Кажется, ее никак не беспокоили изнуряющая жара, тряска и тот  факт,
что никто с ней не разговаривал.
   Пассажиры никак не отреагировали  на  ее  многословное  разъяснение,  как
вырастить  сад  на  этих  засушливых  землях.   Анджела   слушала   вполуха,
одновременно пытаясь угадать, когда наконец закончится это путешествие, если
ему вообще суждено когда-либо закончиться.
   Распростившись с Грантом Марлоу, Анджела направилась в  Крокет,  затем  в
Мидуэй, где в общей сложности провела около двух недель. Расспросы о  матери
результатов не принесли. Завтра утром она приедет в еще один город,  но  что
это даст? Есть ли у нее надежда найти мать? Двадцать лет - большой срок.  Ее
мать могла выйти замуж и  сменить  фамилию  или  уехать  в  Калифорнию  либо
Мексику. И, конечно,  не  исключалась  печальная  возможность,  что  Чарисса
Шеррингтон умерла.
   Сидящий  слева  мужчина  нервировал  Анджелу.  Пристегнутый  к  его  ноге
револьвер то и дело касался ее юбки. За последнее время она встречала  много
таких мужчин. Привыкнет ли она когда-нибудь к ним?  Их  называли  боевиками,
или ковбоями, - этих грозно выглядевших  мужчин,  которые  постоянно  носили
оружие и пускали его в ход во время постоянно возникающих разборок.
   Анджеле однажды довелось увидеть такую стычку в центре  города  прямо  на
улице. Это ничем не напоминало традиционную  дуэль  на  цивилизованном  Юге.
Вместо того чтобы удаляться друг от  друга,  а  затем  повернуться  на  счет
"десять", эти двое медленно сближались до тех  пор,  пока  один  из  них  не
выхватил револьвер. Анджела не сомневалась,  что  ее  сосед  ухлопал  немало
людей в подобных схватках.
   Молодая женщина справа от  Анджелы  была  испанкой.  Голову  и  плечи  ее
покрывала кружевная мантилья. Напротив нее, рядом с Агти  Бауэр,  сидела  ее
компаньонка, немолодая женщина с суровым выражением лица.
   Анджела увидела, как побледнела женщина, выглянув в окно. Дилижанс  вдруг
остановился.
   - Какого дьявола ты останавливаешься посреди  чистого  поля?  -  спросила
миссис Бауэр, пытаясь из-за мужа выглянуть в окно.  Внезапно  она  испуганно
вскрикнула:
   - Это налет! Нас хотят ограбить!
   - Успокойся, прошу тебя,  -  твердо  произнес  ее  проснувшийся  муж.  Он
посмотрел на пассажиров и внушительно сказал:
   - Вам лучше спрятать ценные вещи, если вы не хотите их лишиться.
   - Нам повезет, если мы не лишимся жизни!  -  воскликнула  его  жена.  Она
повернулась к сидящему рядом с Анджелой мужчине и добавила:
   - А почему вы ничего не делаете? У вас револьвер - так пустите его в ход!
Тот покачал головой:
   - Я не такой дурак, мадам.  Кучер  решил  сдаться  без  сопротивления,  я
предлагаю вам сделать то же самое.
   В этот момент дверца распахнулась, и  коренастый  мужчина,  нижняя  часть
лица которого была закрыта платком, просунул голову внутрь.  Он  по  очереди
ткнул револьвером в каждого из пассажиров.
   - Ты, с пушкой! Выбрось ее в окно! - приказал бандит, и сосед Анджелы без
колебаний выполнил приказание. -  А  теперь  все  выходите  из  дилижанса  и
станьте в ряд.
   - Ты тоже слезай! - крикнул второй мужчина, и дилижанс покачнулся,  когда
кучер соскочил с козел.
   Грабителей было пятеро. Четверо из них продолжали восседать  на  лошадях,
нацелив револьверы на пассажиров. Пятый  -  тот  самый,  кто  приказал  всем
выйти, -  выбрасывал  чемоданы  и  баулы  из  верхнего  и  заднего  багажных
отделений. Затем еще один мужчина спешился и подошел поближе, убрав при этом
свой револьвер.
   Это  был  высокий,  поджарый  и  широкоплечий  молодой  человек.   Из-под
широкополой шляпы выбивались черные  блестящие  волосы.  Лицо  у  него  было
гладко выбрито, в серых глазах поблескивали веселые искорки.
   - В ваших чемоданах наверняка много ценностей, но нужно обыскать и вас, -
сказал мужчина. В его речи улавливался  легкий  испанский  или  мексиканский
акцент. - Вы сэкономите время и избежите неприятностей, если поможете нам  в
этом.
   Миссис  Бауэр  забилась  в  истерике  и  ухватилась  за   мужа.   Анджела
приготовилась к самому худшему, когда молодой бандит стал обыскивать кучера,
шаря по всем карманам. Обнаружив всего несколько монет, он деловито  положил
их в мешочек, привязанный к его поясу. Затем подошел к ковбою и священнику.
   Бандит повернулся к женщинам, и вокруг глаз его  обозначились  складки  -
очевидно, он улыбался. Вначале он  подошел  к  испанке  и  что-то  энергично
сказал дуэнье на ее родном языке. Женщина резко ответила  ему  и  загородила
свою подопечную. Бандит засмеялся, вынул из кобуры револьвер и направил  его
на побледневшую и окаменевшую от страха испанку. Свободной рукой  он  провел
по ее юбке и стал ощупывать края в поисках  спрятанных  денег.  Затем  снова
что-то сказал ей, отчего испанка вскрикнула. Бандит опять  засмеялся,  пожал
плечами, разорвал лиф ее платья и запустил руку между  грудей.  Пошарив  там
некоторое время, он извлек два золотых кольца и медальон.
   Миссис Бауэр упала в обморок, а дуэнья стала , колотить бандита  кулаками
по спине.
   Анджела нервно сунула руку в кармашек юбки и нащупала маленький пистолет,
привязанный к бедру. Бандит  двинулся  к  Агги  Бауэр,  которая  лежала  без
сознания возле огромного колеса дилижанса. Когда расстегнули лиф ее  платья,
муж отвернулся, находя утешение в том, что жена этого не почувствовала.
   Анджела напряглась, когда бандит приблизился к ней.  Некоторое  время  он
смотрел на нее, и в его глазах снова появились веселые  искорки.  Он  чем-то
напоминал  Брэдфорда  -  может  быть,  телосложением  и  волнистыми  черными
волосами.
   - Вы не найдете у  меня  ничего  ценного.  -  Анджела  пыталась  говорить
спокойно, хотя ее душил гнев, в какой-то мере вытеснивший страх. - Все,  что
у меня есть, находится в чемоданах.
   - Мы посмотрим, - сказал бандит. Он проверил  карманы  ее  жакета,  затем
края жакета и юбки. Анджела не двигалась,  но,  когда  он  поднял  голову  и
встретил ее гневный взгляд, в нем родились сомнения.
   - Не делайте глупостей, сеньорита. Я уже объяснял другим дамам: то, что я
делаю, необходимо.
   - Но я сказала вам, что на мне  нет  ничего  ценного!  -  повысила  голос
Анджела.
   - Я должен сам убедиться в этом, - ответил бандит и стал расстегивать лиф
ее платья.
   - Если вы тронете меня, я вас убью, - с расстановкой, шепотом  произнесла
Анджела.
   Он взглянул на слегка оттопырившуюся сбоку юбку и сощурил глаза.
   - Верю, вы можете это сделать, сеньорита. Но в  этом  случае  мои  друзья
пристрелят вас.  Вы  готовы  умереть  в  столь  юном  возрасте  из-за  такой
малости?
   Мужество оставило Анджелу, и это отразилось в ее взгляде.
   - Успокойся, menina <Барышня (исп.)>. - Он говорил так тихо,  что,  кроме
нее, никто его не слышал. - Все будет сделано быстро и совсем не страшно.  Я
даже оставлю вам ваше оружие.
   Анджела закрыла глаза и  позволила  бандиту  расстегнуть  лиф.  А  открыв
глаза, она увидела в его руках золотую монету.
   - Вы лгали, сеньорита.
   - Я не лгала. Монета не имеет ценности. Вы видите,  что  в  ней  дырка...
Прошу вас, - умоляющим тоном сказала она, - не забирайте ее.
   - Она должна иметь ценность, иначе зачем бы вы  ее  хранили,  -  возразил
бандит, разглядывая монету.
   - Она имеет ценность лишь для меня! -  воскликнула  Анджела  и  выхватила
монету.
   Бандит пожал плечами, его глаза опять засмеялись.
   - Ладно, посмотрим, какие другие сокровища вы здесь скрываете.
   Он расстегнул еще две пуговицы и запустил руку внутрь лифа. Лицо  Анджелы
вспыхнуло от возмущения, когда его  пальцы  коснулись  сперва  одной,  затем
другой груди.
   Задохнувшись от гнева, забыв обо всем на свете, она  ударила  мужчину  по
щеке. Глаза  бандита  потемнели.  Не  давая  ей  Времени  пожалеть  о  своем
импульсивном поступке, он обнял ее одной рукой за талию и притянул к себе. В
следующее мгновение он спустил  с  лица  платок,  поцеловал  ее  и  тут  же,
отпустив ее, снова закрыл платком лицо.
   - Я обнаружил  у  вас  изумительные  сокровища,  сеньорита,  -  спокойным
голосом прошептал он ей на ухо. - Если бы я так не торопился, то  непременно
продолжил бы поиск других сокровищ.
   Анджела кипела от гнева:
   - Вы.., вы...
   - Бандит? Разбойник? - усмехнулся он. - Да, это так. А  поскольку  работу
свою я всегда выполняю добросовестно, я  заберу  это  себе,  -  добавил  он,
сдергивая монету с ее шеи. - На память о ваших васильковых глазах.
   По выражению лица бандита Анджела поняла, что просить его  бесполезно.  С
осознанием невосполнимой потери смотрела она, как мужчина садится на лошадь.
   Все  безвозвратно  потеряно.  Одежда,  драгоценности,  бесценная  монета,
полученная от Брэдфорда.
   И пусть это могло показаться  смешным,  но  больше  всего  ей  было  жаль
монету.

Глава 37

   Сидя в кабинете шерифа, Анджела едва сдерживала слезы:
   - - Вы поймите, в багаже было все мое имущество - драгоценности, деньги!
   - Мне очень прискорбно это слышать, мисс Шеррингтон, но мы ничем не можем
помочь. Вероятно, у вас есть родственники,  которым  вы  можете  сообщить  о
происшедшем, - высказал предположение шериф Торнтон.
   Анджела уставилась в пол.
   - Разве что мать, - сказала она не столько шерифу, сколько себе.
   - В таком случае, нет проблем, мадам. Мы свяжемся с вашей матерью и...
   - Если бы это только было возможно, - перебила шерифа Анджела. -  Дело  в
том, что я не знаю, где моя мать. Я и приехала в Техас  затем,  чтобы  найти
ее.
   Шериф Торнтон покачал головой:
   - Полагаю, вам нужно найти здесь работу. В ресторане при отеле  требуется
официантка. Если у вас есть образование, я  могу  помочь  вам  устроиться  в
банк. Когда у вас будет работа, я скажу Элле, чтобы она предоставила  вам  в
кредит меблированную комнату со столом в пансионе. Может быть,  вам  удастся
скопить денег, чтобы отправиться туда, куда вы собрались ехать.
   - Я искренне  благодарна  вам  за  помощь,  господин  шериф,  -  ответила
Анджела.

***

   Анджела пересекла зал пансиона Эллы Грейн  и  вошла  в  небольшую  уютную
комнату, обставленную мебелью ручной работы.  Центральное  место  в  комнате
занимала  большая  двуспальная  кровать,  на  которой  Анджела  коротала   в
одиночестве бессонные ночи.
   Две недели в этом городке показались ей двумя годами. Другие  ограбленные
пассажиры смогли  получить  деньги  в  банке,  в  кот