, но не убийцы. Во всяком случае, таковыми он их не считал. И хотя они готовы всей шайкой наброситься на него и избить, но не до смерти же! Разве что, нечаянно... Или случайно...
     Его положили на что-то жесткое, но не твердое и не плоское. Скорее, бугристое.
     Линкольн ждал, пока его развяжут.
     Ничего подобного.
     Он услышал удаляющиеся шаги. Они бросили его сюда и теперь оставят, по-прежнему связанного.
     Без всяких объяснений.
     Кажется, он понял, где находится - окружающие звуки были довольно определенными, - но все же нуждался в подтверждении.
     Однако один из них все еще был здесь. Прищелкнув языком, он жалобно протянул:
     - Ты не захотел слушать нас и все-таки повидался с Мелиссой, хотя мы тебя предупреждали. Она здесь, чтобы выйти замуж. И мы должны сделать все, чтобы это был не ты. Если повезет, и то и другое будет выполнено еще до того, как ты отыщешь дорогу домой. Счастливого плавания, Линк.
     Прошло еще несколько часов. Временами Линкольну удавалось задремать, но он тут же просыпался. Его оставили одного в трюме какого-то судна, бросив на мешки с зерном или мукой. Где стоит корабль? В лондонской гавани или где-то вниз по побережью? Кто знает? И что будет утром? Может, его освободят и высадят на берег в следующем порту?
     Вряд ли, судя по прощальным словам и по замечанию того парня, который явился на следующий день, чтобы выпустить его.
     Оказалось, что его держали в цейхгаузе. Что же, уже лучше, меньше крыс! Этому парню наверняка заплатили за участие в похищении. Неизвестно, нуждается ли капитан в матросах, но Линкольну предстояло стать одним из команды.
     - И никакого нытья! Заткни пасть и не жалуйся! - посоветовал здоровенный громила, разрезая путы. - Мы плывем в Китай, и ты несколько лет не увидишь земли. Придется свыкнуться с этим, приятель. Может, и полюбишь работу. Свежий воздух, здоровая пища, что еще нужно матросу!
     Размяв наконец ноги и руки, Линкольн встал и одним ударом свалил верзилу. Ярость бушевала в нем, и хотя он казался спокойным, это было затишье перед бурей.

Глава 25

     - Мы обо всем позаботились, - услышал Йен Первый, входя в комнату после утреннего умывания.
     Братья, как всегда по утрам, собрались в его комнате, спеша позавтракать. Никто не опоздал. Очевидно, сегодня они побаивались показываться по отдельности.
     - О завтраке? - переспросил Йен в надежде, что так оно и есть.
     - Нет. О Линкольне.
     Этого он и боялся: уж очень самодовольный вид был у Чарлза. Но не только ему предстояло узнать истинный смысл реплики. Братья уставилась на Чарлза, желая узнать, в чем дело.
     - Как? - коротко осведомился Йен.
     - Не стоит тебе знать, - вздохнул Нилл. - Я пытался их отговорить, да разве они послушают?!
     - Что вы с ним сделали? - встревожился Адам.
     - Не то, что ты думаешь, - поспешно заверил Каллум. - Он все еще жив.
     - В таком случае, что именно? - вмешался Уильям.
     - Отослали его в Китай.
     - От всей души надеюсь, что в китайский квартал, хотя что-то заставляет меня сомневаться, - сухо бросил Йен Третий. - Вы хоть знаете, где этот Китай?
     - На другой стороне света, олух ты этакий, - пояснил Йен Второй. - А чтобы ты лучше понял: для того чтобы туда добраться, требуются годы.
     - В этом все и дело! - ликующе объявил Каллум.
     - И он согласился ехать в Китай? - недоверчиво воскликнул Уильям.
     - Ну... в общем, нет. Собственно говоря, мы его не спрашивали.
     Чарлз, не отличавшийся большой сообразительностью, гордо похвастался:
     - Мы связали его и притащили на корабль, отплывающий с утренним приливом, так что он уже в море. Сгодилось бы любое судно, но нам повезло найти такое, которое отправлялось в Китай. По чести говоря, он цел и невредим, ни единого синячка.
     С разных концов комнаты послышались стоны, прежде чем Джордж воскликнул:
     - О Господи, теперь всю жизнь ходи и оглядывайся, потому что он попросту тебя прикончит, уж это точно.
     - Что у вас было в головах? Сделать такое с человеком! Ну и подлость! - добавил Адам.
     - Все лучше, чем отвалтузить его до потери сознания, как предлагал Чарлз, - оправдывался Малькольм.
     - Я бы предпочел именно это, - буркнул Йен Второй.
     - Да и я тоже, - согласился Йен Третий.
     - И кому принадлежала эта блестящая идея? - поинтересовался Адам, злобно пялясь на младших братьев.
     - Мне, - стыдливо признался Джейми, опустив голову.
     Но Йен Четвертый поспешно вставил:
     - В пользу Джейми говорит только то, что Линк любит плавать. Сколько раз твердил, что хотел бы стать матросом, вот Джейми и подумал, что такая жизнь не слишком повредит Линку.
     - Но для того, кто вроде нас терпеть не может моря, это настоящий ад, - возразил Адам. - Джордж прав, стоит ему вернуться, и вы пожалеете, что родились на свет.
     Йен со вздохом отпустился на кровать. Вчера, выслушав взволнованную речь Йена Шестого, он решил потолковать с Мелиссой и взял с собой старших братьев. Не то чтобы боялся, что не справится с девушкой, годившейся ему в дочери, просто было неловко вспоминать о принятом лично им решении ничего ей не говорить. Братья по крайней мере его поддержат!
     Вернулся он усталым и рассерженным, не на нее, а на себя, потому что признал правоту племянницы. Им следовало с самого начала сказать ей правду, как только они все узнали о Линкольне. Возможно, тогда она согласилась бы, что лучше не будить спящих драконов и отказаться от встреч с Линкольном. А тот добровольно отказался бы от Мелиссы, поняв, что не нравится ее семье, а сама она согласна с мнением родственников. К тому же он действительно следовал совету Макферсонов... до тех пор, пока не обнаружил, что она ничего не знает. Поэтому и встретился с Мелиссой. Решил объяснить, почему он не показывается на глаза. Они должны, должны были сказать ей, хотя бы затем, чтобы не дать ему изложить свою версию истории, потому что теперь, очевидно, все ее симпатии на его стороне.
     И услышав эту версию в пересказе племянницы, Йен невольно задался вопросом, уж не сделали ли они тогда, много лет назад, роковую ошибку. Дуги действительно нужно было защитить. Но ни один из них не подумал, почему он ни с того ни с сего взорвался. Теперь они скорее всего поступили бы точно так же, но действовали бы менее энергично.
     - Не могу сказать, что мне это нравится, - со вздохом признался Йен. - Пусть те, кто это придумал, и объясняются с Мелли. Вряд ли она вас простит, но по крайней мере согласится забыть о Линкольне Россе. Четыре года - слишком большой срок, чтобы помнить о мужчине, с которым едва знакома. Когда Линк вернется, будем думать, что делать дальше. Но наша племянница к тому времени будет уже пристроена. Думаю, теперь мы можем спокойно отправиться домой и позволить ей закончить начатое.
     - Мне кажется, ты чересчур спокоен. Даже слишком, - заметил Адам, высказывая общее мнение.
     - Вовсе нет, - покачал головой Йен. - Но рад, что пока об этом можно не думать. Кимбер, разумеется, прикончит меня за то, что позволил этой истории зайти так далеко, а Локлан задаст знатную трепку по той же причине, но уж с этим я как-нибудь справлюсь. Беда в том, что я не ожидал новой стычки с Линкольном. Первая вышла за грани разумного не только с его стороны, но и с нашей.
     - И ты ничего не сделал бы после того, как он не послушал нас и встретился с ней? - возмутился Каллум.
     - Он покорился нашему решению, думая, что она с нами заодно. И пошел против нас, когда обнаружил, что Мелли ничего не знает.
     - А что сказала Мелли? - полюбопытствовал Джонни. - Вчера ты, вернувшись от нее, ничего нам не объяснил.
     - Мне нужно было о многом подумать. Кроме того, она согласилась не встречаться с ним, пока не приедет отец и не решит, как быть дальше. Сами видите, спешить было некуда, - пояснил Йен.
     Джейми виновато вспыхнул:
     - По-моему, ты должен был нам сказать.
     - Тут ты прав. Но Мелли по-прежнему хотела его в мужья, несмотря на все, что мы о нем знаем. И она была уверена, что Локлан не отвергнет предложения Линка, после того как услышит всю историю.
     - Думаешь, такое возможно? Даже при том, что Линк безумен?!
     Йен покачал головой:
     - Нет, она была бы жестоко разочарована. Локлан сделает все, чтобы защитить свою семью. Хотя она воображает, что к прошлому возврата нет, он наверняка иного мнения.
     - А вдруг твои надежды напрасны?
     - Вряд ли. Если остается хоть малейший шанс на то, что Линкольн снова взбесится, Локлан не отдаст ему свою единственную дочь.
     - Что же, скоро мы узнаем, так ли это, - вставил Йен Второй и, кинув в сторону Джейми очередной неодобрительный взгляд, добавил:
     - Вряд ли, однако, это имеет значение теперь, когда Линк сошел со сцены.
     Джейми снова залился краской, но еще пытался обороняться:
     - Я думал, это чертовски хороший план! Все разом уладилось. Он исчез, причем достаточно надолго, чтобы у нее не осталось иного выбора, кроме как забыть его. А когда он снова объявится, у нее уже будет муж и несколько ребятишек. Уверяю вас, ему будет не до того, чтобы поднимать свару. Вот увидите, когда-нибудь она нам спасибо скажет!
     - Ты бредишь, если вообразил, будто она поблагодарит тебя за то, что ты силой отправил ее жениха в Китай! - бросил Джордж. - И учти, она уже думает о нем как о женихе и принадлежит ему всем сердцем. Но в одном ты прав: у нее не осталось иного выбора, кроме как забыть его.

Глава 26

     Куда легче оказалось рвать и метать в присутствии младших дядьев. Старшие - дело другое. Когда к концу дня явился Йен Первый в сопровождении тех братьев, кто был всего ближе ему по возрасту, Мелисса поняла, что дела плохи и что Йен Шестой уже успел все доложить. Они обращались с ней по-отцовски: спокойно, уверенно, без криков и уговоров, словно они были правы, а она - нет. Мелиссе пришлось выслушать их, особенно еще и потому, что они начали свою речь с извинений за то, что ничего не сказали ей.
     При встрече с младшими она ожидала того же: сначала извинений, потом изложения причин, по которым Линкольн не может быть ей подходящим мужем. Девушка уже решила, что не станет повторяться, пока не приедет отец. Она уже сказала Йену, что, хотя его тревоги и обоснованны, она не верит и никогда не поверит, что Линкольн Росс Бернетт способен ее обидеть.
     Правда, у нее появились некоторые сомнения относительно того, что отец посмотрит на Линкольна ее глазами. Недаром Йен Шестой утверждал, что главное для Локлана - ее безопасность. И она не могла выбросить эту реплику из головы.
     Йен Первый говорил почти то же самое, чем усилил ее сомнения. Она не рассчитывала снова увидеться с Линкольном до приезда отца, тем более что Йен Первый согласился пока ни во что не вмешиваться. Значит, у нее не будет возможности подкрепить свою уверенность и смело противостоять дядьям. И зачем только они явились? Сейчас начнут талдычить то же самое в надежде изменить ее мнение о Линкольне!
     Первым тревожащим признаком того, что ее молодые дядья собрались в гостиной вовсе не с тем, чтобы уговаривать племянницу, было поведение Йена Шестого. Бедняга обходил комнату, старательно собирая все тяжелые, пригодные для метания предметы. Мелисса вопросительно подняла брови. Йен покраснел, но продолжал свое занятие. Наконец он растерянно остановился, очевидно, не в силах сообразить, куда сложить всю эту груду так, чтобы Мелисса до нее не добралась.
     Девушка с насмешливой улыбкой приподняла подол юбки, заверив, что лучшего места не найти. Но Йен мрачно нахмурился Мелисса пожала плечами, прислонилась к двери и спокойно сложила руки. Йен поостерегся подходить ближе.
     - Итак, кого выбрали на сегодня оратором? - беспечно осведомилась она.
     Все собрались посредине, устроившись на двух диванах и двух креслах в центре гостиной. В этой большой комнате были расставлены софы, козетки и столики, на которых красовались хрустальные лампы и безделушки. По стенам выстроились стулья, на случай если в доме соберется много гостей.
     Выслушав вопрос, дядья тревожно переглянулись и дружно опустили глаза. Только Нилл зазевался и с ужасом увидел, что взгляд племянницы устремлен на него!
     Мелисса ухмыльнулась при виде ошеломленной физиономии молодого человека. К тому же она знала, что он самый стеснительный из всех Макферсонов и сейчас сгорает от смущения.
     - Значит, это не было решено заранее и жребий пал на тебя случайно? - поддразнила она.
     Ниллу недоставало уверенности в себе. Он знал это, его братья знали это, и все же ни один не пришел ему на помощь!
     Мгновенно став серьезной, Мелисса взглянула ему в глаза:
     - Выкладывай.
     Нилл кивнул и громко откашлялся.
     - Йен Первый велел нам во всем признаться, и он прав. Мы сделали то, чем трудно гордиться, хотя, поверь, намерения у нас были самые лучшие.
     - Мы? То есть...
     - Только те, кто собрался здесь.
     - Поправка! - возопил Йен, награждая Нилла негодующим взглядом. - Я тут ни при чем, Мелли, и если бы знал заранее, тоже отказался бы участвовать! Честное слово, я только что сам услышал об этом. Но думаю, лучше тебе сесть, прежде чем Нилл начнет речь.
     Мелисса оторвалась от двери, оцепенев от дурного предчувствия.
     - Не желаю это слышать!
     - Нам бы тоже не хотелось это говорить, но ничего не поделаешь.
     - Нет, - упрямо покачала головой Мелисса. - Нет. Возвращайтесь в гостиницу, а еще лучше - домой. Вам тут нечего делать. Я уже сказала Йену Первому, что только па может решать, как быть дальше.
     - Но наш старший брат в его бесконечной мудрости забыл упомянуть об этом, - вмешался Чарлз со своей обычной язвительностью. - Нам стало известно всего лишь, что Линк вопреки нашим предупреждениям встретился с тобой и с этим нужно что-то делать.
     - Не находите, что прежде всего это ваша вина? Почему утаили правду? Линкольн недаром посчитал, что кто-то должен мне сказать! И был прав!
     - Да, и нам очень жаль, - вставил Джонни.
     Его поддержал нестройный хор братьев, но для извинений по этому поводу было слишком поздно: они, очевидно, сотворили нечто ужасное! Или у нее разыгралось воображение? Вполне возможно, они чувствуют себя виноватыми за то, что не предупредили ее?
     Мелисса вздохнула и, шагнув в комнату, уселась на диване между Йеном Пятым и Каллумом.
     - Итак, признавайтесь, что вы наделали?
     В ответ полное молчание и сконфуженные взоры. Она снова оцепенела. Неужели все так страшно, что у них языки не поворачиваются признаться?!
     Йен Шестой, сознавая, что находится в полной безопасности, разом покончил с неизвестностью:
     - Они силой затащили его на корабль, отплывающий в Китай. Заплатили боцману, чтобы тот не давал ему сходить на берег ни в одном попутном порту. Путешествие продлится года четыре, а может, и дольше.
     Мелисса тупо уставилась на Йена. Перевела взгляд поочередно с одного брата на другого. Никто, кроме Йена, не мог встретиться с ней глазами. Йен, очевидно, верил всему, что они ему наговорили. Она - нет.
     - Это шутка, верно? Вы просто стараетесь, чтобы я его забыла! Пронюхали, что ему по какой-то причине пришлось покинуть город, и пользуетесь этим. Неужели способны лгать так бесстыдно?!
     Бедняги так раскраснелись, что температура в комнате повысилась на несколько градусов.
     - Это была моя идея, Мелли. Меня и вини, - с жалким видом пробормотал Джейми.
     - Твоя, вот как? Но все вы здесь, значит, вместе устроили заговор, и я еще не слышала конца истории. Ну же! Я жду!
     Йен Четвертый и Нилл, сидевшие на другом диване по обеим сторонам от Джонни, принялись подталкивать его локтями. Тридцатидвухлетний Джонни был в этой комнате самым старшим, и если она и поверит кому-то, то только ему!
     Однако Джонни не нравилось быть в центре внимания, и поэтому он угрюмо пробурчал:
     - Ты была права в одном, Мелли. Мы ни за что не стали бы лгать тебе. Никакого вреда Линку мы не причинили. Разве что показали ему жизнь, которую он, возможно, никогда бы не увидел. Представляешь, какое это великое приключение - оказаться в море. По крайней мере так утверждает Джейми, который рад был бы оказаться на месте Линка. И поскольку твой па так и так запретил бы тебе с ним венчаться, мы помогли тебе справиться с бесплодными стремлениями и надеждой рано или поздно его получить. Все кончено, и все остались живы и невредимы, чего бы не произошло, возьмись за дело Линк. Однако нельзя сказать, что мы не жалеем о содеянном. Беда в том, что мы не подумали и не приняли в расчет, что будет, когда он вернется. Уж поверь, нам несдобровать!
     Мелисса словно окаменела от горя. Они разлучили их! Все решили за нее, хотя не имели на это права!

Глава 27

     Когда Йен Шестой доложил, что Мелисса заперлась у себя и не желает говорить ни с кем, даже с герцогиней, братья Макферсон стали затевать драки между собой. Их споры то и дело заканчивались потасовками. Особенно доставалось Чарлзу, поскольку никто не желал выносить его сарказм, когда терпение и без того было на пределе. Угрызения совести лишь подогревали вспыльчивость.
     Йен Первый взял на себя труд навестить Меган и объяснить, что произошло, дабы она не слишком волновалась из-за затворничества Мелиссы. Нагоняй, полученный от этой прекрасной, но грозной дамы, поверг его в ужасное настроение.
     С годами он несколько смягчился, но теперь разбушевался в полную силу. И хотя должен был послать Лок-лану подробное письмо, ограничился короткой запиской, в которой сообщил, что они помешали Линкольну Бернетту ухаживать за Мелиссой, и предложил зятю приехать в Лондон как можно скорее, поскольку она крайне расстроена. Сестре он не написал ни слова, опасаясь, что объясниться с ней будет непросто.
     В ожидании зятя с сестрой братья решили остаться в Лондоне и мужественно встретить кару. Много времени они проводили в доме Сент-Джеймсов в надежде, что Мелисса оправится от потрясения до прибытия родителей и снова задаст дядьям достойную взбучку. Нужно честно признать, они это заслужили. И если Мелисса снова начнет выезжать, Локлан и Кимберли будут не так сильно злиться на них.
     Герцогиня терпела их в своем доме и даже время от времени приглашала на ужин, сжалившись над несчастными, не знавшими, куда податься. Однако Макферсонов видеть постоянно было выше ее сил, хотя, как великодушная хозяйка, делала слабые попытки их развлекать. В конце концов, они родственники Мелиссы, пусть бедная девочка и отреклась от них на время.
     Ужин был почти закончен, когда дворецкий торжественно объявил:
     - Неожиданный гость, ваша светлость. - И, обратившись к Йену Шестому, прибавил:
     - Если вы хотя бы посмотрите на мой нос, мастер Йен, я немедленно увольняюсь, чем скорее всего огорчу ее светлость.
     Меган уставилась на красного как рак младшего Макферсона и многозначительно кивнула:
     - Да, чрезвычайно огорчите.
     Физиономия Йена приобрела багрово-фиолетовый оттенок, но этого никто не заметил, поскольку упомянутый посетитель стоял на пороге, почти заполнив дверной проем и привлекая всеобщее внимание. Тишина стояла мертвая: так бывает, когда потрясение слишком велико.
     Быстрее всех опомнилась Меган. Встав из-за стола, она сердечно протянула руку Линкольну Бернетту:
     - Вы вернулись? Почему это меня не удивляет? Надеюсь... вы не станете... слишком энергично передвигать мою мебель?
     Смысл завуалированного приказа был как нельзя ясен. Никаких драк в этом доме.
     - Ни за что, ваша светлость, - вежливо ответил Линкольн.
     - Прекрасно, тогда я оставляю вас, - кивнула леди, подала знак дворецкому, крайне разочарованному тем, что не увидит занимательного спектакля, и удалилась, оставив гостей выяснять отношения.
     Молчание продолжалось, возможно, потому, что выражение лица Линкольна оставалось бесстрастным, ничем не выказывая всю степень овладевшего им бешенства. Выглядел он прекрасно, ничуть не пострадавшим; но впечатление могло быть обманчивым.
     - О, Линк, - первым воскликнул Уильям, - никогда бы не подумал, что буду рад тебя видеть!
     - Надеюсь, в