ак узнала о  появлении  датчан.  Она
даже не оглянулась, чтобы узнать, кто вошел в комнату, хотя Селиг знал,  что
N Эрика слышит шаги. Он заметил, как напряглось и мгновенно расслабилось  ее
тело.
   Селиг пересек комнату, остановился за спиной Эрики и  теперь  сам  увидел
огни походных костров датчан. Да,  их  слишком  много.  Очевидно,  намерения
викингов весьма серьезны, и брат девушки поведет их в бой.
   Эрика снова застыла от близости Селига и словно  превратилась  в  ледяную
статую. Девушка, конечно, узнала его, но не желает даже повернуться.  Может,
все к лучшему, поскольку она хотя бы не замечает его  бешенства  и  даже  не
спросит, в чем дело, иначе кто знает, что бы она сделала,  если  бы  увидела
его лицо!
   - Все кончено, - устало, едва слышно выдохнула наконец Эрика. - Теперь  я
даже могу извиниться. Селиг так поразился, что даже не повысил голоса.
   - За то, что родилась без сердца?
   - За то, что позволила твоим оскорблениям воспламенить  во  мне  гнев,  в
порыве которого я и отдала приказание высечь тебя.
   - Но когда же и чем  я  оскорбил  тебя?  -  резко,  хотя  и  с  некоторым
любопытством осведомился Селит.
   Несколько мгновений Эрика помедлила, прежде чем решилась наконец  открыть
правду:
   - Ты просил меня разделить с тобой постель. Селиг  не  помнил  этого,  но
ничуть не удивился, если бы это оказалось правдой. Он  привык  ухаживать  за
всеми женщинами, а она оказалась одной из самых прелестных, встреченных им в
жизни. Да с ним в самом деле должно было приключиться что-то неладное,  если
бы он не попытался очаровать такую красотку, но.., но тогда он  почти  падал
от боли и  усталости.  И  теперь  во  всем  мог  винить  проклятую  горячку,
затуманившую разум.
   - Большинство женщин посчитали бы это комплиментом, - сказал он вслух.
   В этом замечании не слышалось ни хвастливых ноток,  ни  самодовольства  -
Селит просто констатировал очевидное.
   - Тогда я, должно быть, сильно отличаюсь от большинства женщин.
   Селиг был вынужден полностью согласиться с Эри-кой. Никогда  еще  до  сих
пор женщина не вызывала в нем такую бурю смешанных чувств и ощущений. Он  то
презирал ее, то сгорал от желания запустить пальцы в роскошную копну волос и
впиться в эти соблазнительные губы.  Он  ненавидел  себя  за  эту  слабость,
слабость плоти, которую Эрика так легко возбуждала.
   И будь на ее месте любая другая девушка, Селит просто обнял бы ее, припал
губами к  нежной  шейке,  сжал  упругие  груди,  пробуждая  их  к  цветению.
Чувственность так глубоко  укоренилась  в  натуре  Селига,  что  приходилось
делать постоянные усилия,  чтобы  держать  руки  при  себе,  особенно  когда
девушка была так близко. Но он не хотел отодвигаться, чтобы  положить  конец
мукам. Ему, несомненно, следовало сделать это, однако он упрямо оставался на
месте.
   - Могла бы и не извиняться,  девушка.  -  Селит  покачал  головой.  -  Ты
по-прежнему остаешься здесь.
   - Но мой брат... - Эрика круто развернулась.
   - Ему не удалось договориться с Кристен, поэтому Рагнар и  решил  осадить
Уиндхерст. И поскольку у нас было много времени, чтобы  подготовиться,  кто,
как ты думаешь, потеряет терпение первым и очертя голову бросится в атаку?
   - Неужели ты доведешь дело до войны?! - в ужасе прошептала Эрика.
   - Только не я!
   - Конечно, ты! - отрезала она. - Отпусти лучше меня домой!  Я  достаточно
страдала...
   - И сколько же ты страдала? Может,  на  твоей  спине  остались  рубцы  от
побоев? Или руки и плечи болят от тяжелого труда?
   - Твоего присутствия вполне достаточно, чтобы испытать жесточайшие  муки!
- сорвалась на крик Эрика, окончательно потеряв голову.
   Краска бросилась в лицо  Селига,  Только  сейчас  она  заметила,  как  он
разъярен и что она лишь разжигает его гнев. В душе шевельнулся страх.  Эрика
невольно отступила и наткнулась на оконный выступ. На мгновение ей в  голову
пришла мысль спрыгнуть вниз, но рука Селига, сжимавшая цепь, обвитую  вокруг
шеи, лишила ее возможности сделать это.
   - Значит, не выносишь даже моего  вида,  девчонка'?  На  этот  раз  Эрика
постаралась промолчать.
   - Не повезло тебе, что король Алфред оказался здесь и  предложил  уладить
это дельце так, как угодно именно ему. Он желает, чтобы мы поженились.
   Эрика так громко охнула, что у нее  перехватило  горло.  Селиг  услужливо
похлопал ее по спине, и девушка поспешила поскорее  сбросить  тяжелую  руку,
пока  он  не  сломал  какую-нибудь  кость.  Обернувшись,  она  одарила   его
уничтожающим взглядом:
   - Это не смешно!
   - А ты видишь меня смеющимся?
   И тут Эрика заметила, что Селит непривычно серьезен...  Нет,  скорее  все
еще кипит от ярости и даже не пытается больше сдерживаться.
   - Да ты, должно быть, шутишь! - отчаянно Взвизгнула она.
   - Разве? Сама знаешь, короли не любят, когда их пожелания не выполняются.
   - И теперь ты попал в беду?
   - Думаешь, я отказался? - горько усмехнулся Селит. -  Нет,  девчонка,  не
настолько я глуп. Глаза девушки гневно загорелись.
   - И ты женишься на мне? - потрясенно выдохнула она.
   - Да.
   - Лучше вели меня выпороть и  покончим  с  этим,  а  потом  со  спокойной
совестью можешь отпустить к брату.
   - Значит, ты наконец молишь о милости?
   - И не подумала, - процедила она. - Очевидно, ты  еще  не  считаешь,  что
отомстил мне, иначе освободил бы. Я  предлагаю  прекрасный  выход  из  этого
безумия.
   - Безумия? Нет, мне только сейчас пришло в голову, что, выйдя  замуж,  ты
останешься в моих руках навсегда, а не на жалкие несколько недель. О  лучшей
мести и мечтать не приходится...
   - Но ты разрушишь и собственную жизнь!
   - Отчего же? Моя жизнь после свадьбы не изменится. Все будет, как прежде.
   Иными словами, о супружеской верности и речи  быть  не  может...  Правда,
трудно ожидать  чего-либо  подобного  от  любого  мужа.  Однако  она  вправе
надеяться на уважение, осмотрительность, благоразумие и  даже  до  некоторой
степени на доброту, чего, конечно, никогда не увидит от Селига. Его жизнь не
изменится, но ее.., станет непрерывной  мукой,  существованием  в  подземном
царстве Хел, дочери злого бога Локи, бесконечным унижением и позором.
   Он отпустил Эрику, чтобы снова хлопнуть  ее  по  спине.  Воспользовавшись
этим, девушка отодвинулась подальше.
   - Тогда, думаю, ты вполне обойдешься без  жены..,  по  крайней  мере  без
такой жены, - немного помолчав, объявила она.
   - Епископ короля ожидает нас внизу.
   - Но король саксов - не мой владыка, - напомнила Эрика. - И мне не  нужно
дрожать от его гнева.
   - Ты находишься в его владениях.
   - Не по собственной воле.
   Селиг стиснул  зубы.  Должно  быть,  он  слишком  поспешил,  самоуверенно
объявив, что девушка добровольно согласится  пойти  к  венцу.  Она  явно  не
собиралась  этого  делать.  Нужно  срочно  придумать  что-то.  Найти  способ
убеждения,  поставить  ее  перед  выбором,  который  она  должна   посчитать
по-настоящему омерзительным, невыносимым, таким, который даже ему  покажется
возмутительно-гнусным.  К  счастью,  он  сейчас  достаточно  обозлен,  чтобы
заставить девушку поверить всему.
   - Предпочитаешь боль замужеству? - Селиг снова шагнул  к  ней  и  стиснул
тонкую руку. - Хорошо, тогда пойдем.
   Сердце девушки тревожно заколотилось, когда Селиг потащил ее из комнаты:
   - Куда?
   Не собираясь ничего объяснять, он продолжал решительно шагать к лестнице.
И наконец голосом, от которого кровь стыла в жилах, объявил:
   - Сейчас мы спустимся в конюшню, где с тебя сорвут одежду и  растянут  на
земле, чтобы каждый мужчина, кто найдет тебя там, мог попользоваться  твоими
прелестями. Думаю, пройдет не так уж много времени, прежде чем там соберется
целая толпа, и вместо того, чтобы рассеяться, она будет только прибывать!
   Они уже добрались до верхней площадки, когда Эрика простонала:
   - Я согласна!
   Селиг немедленно отпустил ее. Девушка поспешила в комнату, страстно желая
куда-нибудь спрятаться, но  поняла,  что  это  невозможно.  Селит  наверняка
выполнил бы свою угрозу. Мысль об этом неотступно преследовала Эрику, и  она
невольно вздрогнула.
   - Ну так что же?
   Девушка повернулась лицом к Селигу. Он оперся обеими  руками  на  дверной
косяк и чуть наклонился вперед. Глаза  его  приняли  цвет  бушующих  волн  в
зимний шторм.
   "Как может человек, столь прекрасный лицом, иметь такую коварную душу?" -
с горечью подумала Эрика. Она решила попробовать поторговаться:
   - Я выйду за тебя, но с тем условием,  что  ты  не  прикоснешься  ко  мне
потом.
   Гнев на несправедливость судьбы заставил Селига согласиться:
   - С радостью, но у меня тоже есть условие; никто не должен знать, что  ты
осталась нетронутой.., особенно твой брат.
   Эрика согласно кивнула. Даже сам хитрец Локи не мог бы  добиться  лучшего
договора. Но Селит еще не договорил. Пленница поверила всему, сказанному  на
лестнице, и ему было не по себе, оттого что его считают  настоящим  исчадием
ада. К счастью, он не успел упомянуть о том, как обязан брату  Эрики,  иначе
его план провалился бы.
   Селиг снова встал перед девушкой, просунув палец в кольцо ошейника,  сжал
железный воротник и приподнял подбородок Эрики:
   - Силы вернулись ко мне, девчонка. Если не желаешь  собственными  глазами
увидеть гибель брата,  то  не  проронишь  ни  единого  слова  жалобы,  когда
встретишься с ним. Наоборот, заверишь, как счастлива, что вышла за меня.
   - Но он никогда не поверит! - простонала Эрика.
   - Тогда подумай, как лучше его убедить.
   - Должно быть, Локи подложил при рождении в колыбель вместо  тебя  одного
из своих сыновей, - горько вздохнула девушка.
   Поскольку все отпрыски Локи были настоящими чудовищами, Селиг должен  был
бы посчитать ее замечание смертельным оскорблением, но вместо  этого  только
засмеялся, довольный, что добился своего.
   Эрика решила, что позже будет время подумать о том,  что  сказать  брату,
так как сейчас Селит снова повел ее вниз, чтобы сделать своей женой, но  при
этом и не подумал снять цепи.
   Эрика надеялась, что сумеет выдержать всю церемонию и не разрыдаться.

Глава 30

   Епископу пришлось подождать жениха и невесту еще немного, поскольку, едва
они успели добраться до верхней ступеньки, появилась мать  Селига.  Взглянув
на Эрику, она мгновенно пришла в  такую  ярость,  что  Селигу  потребовалось
несколько минут, чтобы понять причину.
   - Я не допущу этого! - объявила она сыну,  показывая  на  цепи  Эрики.  -
Немедленно сними их! То, что ты собираешься вытворять потом, - дело твое, но
девушка добровольно согласилась на эту свадьбу. И ты, кстати  говоря,  тоже.
Она не пойдет к алтарю в оковах!
   Селит еле удержался от спора, хотя тоже трепетал от гнева. Однако  он,  с
неожиданно покаянным видом, молча выслушал наставления матери и,  смутившись
от столь суровых упреков, сунул Бренне ключ и начал спускаться  с  лестницы,
оставив женщин наедине.
   - Спасибо, - еле слышно выговорила Эрика.
   Бренна нетерпеливо взглянула на нее, прежде чем отомкнуть кандалы:
   - Не стоит меня благодарить. Скорее всего, ты снова окажешься  в  оковах,
как только закончится церемония. Но я бы советовала тебе побыстрее научиться
управляться с моим сыном, так будет лучше для тебя и для него.
   Эрика уже не  ожидала  от  жизни  ничего  хорошего,  но  воздержалась  от
излишней откровенности.
   - Я не так уж стремлюсь стать его женой, - призналась она вместо этого.
   - Всем это известно, дитя  мое,  -  вздохнула  Бренна,  -  но  какими  бы
средствами он ни добился твоего согласия, будь благодарна, иначе не  удалось
бы избежать кровопролития.
   Но в эту минуту Эрика совсем  не  чувствовала  в  себе  душевного  порыва
обречь себя на муки ради спасения десятков жизней. Не будь под стенами замка
ее брата... Да, но она забывает о том, что могло  произойти  в  конюшне,  об
ужасе, овладевшем ею  и  вынудившем  дать  согласие  стать  женой  человека,
который ее ненавидит.
   - Ну вот! - удовлетворенно объявила Бренна, сняв ошейник и  вручив  Эрике
цепи. -  Положи  куда-нибудь,  пока  я  найду  для  тебя  платье.  Моя  дочь
предложила свое, поскольку ростом вы почти одинаковы.
   Еще одно потрясение! Подумать только, Кристен делает что-то  хорошее  для
нее, и это в довершение к тому, что леди Бренна приняла сторону Эрики, пошла
против сына, заставила его снять цепи. Может, все из-за свадьбы, ведь теперь
она, хотя и против воли родных Селига, станет членом его семьи.  Но,  скорее
всего, их доброта не продлится долее сегодняшнего дня.
   Оставив девушку одну, Бренна направилась в покои дочери. Эрика  судорожно
сжала цепи в кулаке, На  несколько  мгновений  она  снова  стала  свободной,
такой, какой ей, возможно, никогда уже не быть... Да, цепи упали, но это  не
значит, что можно сбежать от предназначенной ей судьбы,  она  по-прежнему  в
ловушке.
   Эрика непривычно широкими  шагами  вернулась  в  спальню  Селига,  но  не
подошла к сундуку, чтобы положить туда цепи, а вместо этого подбежала к окну
и швырнула их во двор, радостно улыбаясь впервые с  тех  пор,  как  покинула
родной дом.
   - Думаю, это прекрасно подойдет.
   Обернувшись, Эрика увидела Бренну. Нижнее  платье  с  длинными  рукавами,
светло-голубого оттенка в тон ее  глазам,  было  перекинуто  через  руку.  В
другой руке  Бренна  держала  верхнее  платье  цвета  полуночного  неба,  из
дорогого бархата, так ценимого королями. Разрезы по бокам, подол и  глубокий
круглый вырез были отделаны серебряной тесьмой.  К  этому  наряду  полагался
прозрачный  головной  убор  с  серебряным,  усаженным   крупными   сапфирами
венчиком, чтобы удерживать его на голове. Широкий  пояс  из  шелковой  парчи
тоже был отделан серебряной тесьмой.
   - Это слишком дорогой наряд, - мягко, но восхищенно выдохнула девушка.
   - Только не для такого случая.  Нужно  соблюдать  приличия,  несмотря  на
обстоятельства. И я слышала, как король саксов сказал, что сам проводит тебя
к жениху.
   "Почему бы и нет, раз именно он виноват в этой злой насмешке!" - подумала
Эрика, но не сказала этого вслух, а постаралась как можно скорее одеться  по
настоятельной просьбе леди Бренны и, как ни удивительно, с ее помощью.  Мать
Селига даже уложила ей волосы, расправила прозрачную  вуаль  и  ущипнула  за
щеки, чтобы они не казались такими бледными.
   Эрика хотела  вновь  поблагодарить  даму,  но  нашла  для  этого  немного
странный способ:
   - Могу только пожалеть, что вы вырастили такого мстительного сына.
   Бренна едва заметно улыбнулась:
   - Ни одного из  моих  сыновей  нельзя  назвать  мстительным.  Когда  сама
поймешь это, поединок между тобой и Селигом закончится.
   Эрика никак не могла взять в толк, что  имеет  в  виду  леди  Бренна,  но
сегодня и без того все происходящее не имело смысла, особенно решение Селига
жениться на ней.
   Еще большую благодарность  леди  Бренне  Эрика  испытала,  когда  увидела
ослепительные наряды придворных дам, собравшихся,  чтобы  присутствовать  на
венчании. Ужасно вспомнить, что, будь на то воля Селига, Эрика  пошла  бы  к
алтарю в цепях и грубом, уродливом  платье  служанки.  Какому  бы  страшному
унижению подверглась она, если бы не  мать  и  сестра  Селига.  На  это  он,
несомненно, и рассчитывал.
   Однако, когда невесту подвели к жениху, по выражению его лица нельзя было
сказать, что он раздражен или расстроен этим обстоятельством. Конечно, Селит
встрепенулся, но сумел вовремя скрыть свои чувства под непроницаемой маской.
   Он ждал Эрику на ступеньках маленькой часовни, выстроенной  во  дворе,  и
был великолепен. Церемония должна была проходить здесь, чтобы  все  услышали
слова епископа, обращенные к новобрачным.
   Святой отец стоял рядом с Селигом. А король Уэссекса действительно подвел
невесту к жениху. Внешность Алфреда поразила  Эрику,  как,  впрочем,  и  его
замечание:
   - Все женщины, собравшиеся здесь, завидуют вам, леди Эрика.
   Он говорил по-датски. Конечно, неудивительно, что король знает  ее  язык,
ведь он так много лет сталкивался  с  датчанами.  Однако,  как  ни  странно,
король оказался совсем молодым, не старше Селига. И  был  одет  не  наряднее
своих придворных. По правде говоря, она не узнала  бы  короля,  если  бы  не
услышала, как кто-то назвал его по имени.
   Что же касается его замечания, любой ответ Эрики в этот момент смутил  бы
их обоих,  поскольку  девушка  была  настроена  не  слишком  снисходительно.
Поэтому она предпочла промолчать и не обмолвилась, что с радостью поменялась
бы местами с любой женщиной в этой комнате.
   Зависть? Никто не знает Селига Хаардрада так хорошо, как она. Он  казался
им очаровательным, галантным, нежным, может, действительно мог  быть  таким,
но она этого не узнает, для нее он всегда будет жестоким  и  мстительным.  И
ничего не изменится от того, что он теперь мог назвать ее женой,  разве  что
месть будет более изощренной.
   Церемония, казалось, окончилась слишком быстро. Прошло не больше  часа  с
того момента, как Селиг объявил ей о том, что их ожидает.  И  только  сейчас
Эрика поняла, что ей  не  дали  времени  хорошенько  подумать,  на  что  она
соглашается. Если бы не такая спешка, она могла бы...
   Но теперь уже ничего нельзя изменить. Она  -  замужняя  женщина.  И  если
слишком задумываться  над  этим,  можно  разрыдаться  на  глазах  у  всех  и
опозорить себя и новую семью.
   Последовавший за этим праздничный пир  был,  по  мнению  Эрики,  сплошным
издевательством. Ни ей, ни Селигу нечего было праздновать, однако они сидели
во главе стола, бок о бок и молча терпели обычные  по  этому  случаю  грубые
шутки,  добродушные  насмешки,  отличавшие  любую  свадьбу.  Казалось,   все
собравшиеся прекрасно проводили время, за исключением новобрачных.
   Даже родные Селига были в приподнятом  настроении,  что  Эрика  посчитала
особенно странным, поскольку все они, как она уже убедилась,  горячо  любили
Селига.
   Возможно, всему причиной общее веселье да еще  то,  что  он  не  выглядел
таким уж мрачным.  Неужели  они  действительно  думают,  что  Селиг  доволен
женитьбой, и счастливы за него? Селиг осушил еще одну кружку эля.
   Он уже давно оставил попытки  разобраться  в  ежеминутной  смене  эмоций,
обуревавших его. И забыл о том, что  намеревался  не  обращать  внимания  на
жену. Она не должна была сидеть рядом, пока не назовет его хозяином,  однако
получилось иначе. Но зато теперь она станет обращаться к нему как к мужу,  а
разве  это  не  одно  и  то  же?!  Муж,  хозяин..,  все  равно,  хотя  Эрика
Бессердечная наверняка думает иначе.
   Селиг мог получить любую женщину, какую хотел,  конечно,  кроме  этой!  И
все-таки именно ею  наградила  его  судьба.  Эрика,  вне  всякого  сомнения,
принадлежит ему. Только Селиг никак не мог придумать, что теперь  сделать  с
той, которая из его рабыни превратилась в жену.
   Неужели он действительно согласился никогда не дотрагиваться до нее? Зато
не давал обещаний забыть о мести. Все  еще  впереди.  Разве  не  поэтому  он
женился на ней?
   Но  проклятые  чувства  не  давали  покоя.  Она  была  такой  красивой  и
несчастной, что Селиг огромным  усилием  воли  старался  не  смотреть  в  ее
сторону. Однако чем испуганнее и расстроенное выглядела Эрика,  тем  сильнее
раздражался Селиг.
   В конце концов, это  день  ее  свадьбы.  И  невесте  полагается  казаться
счастливой. Его же невеста должна быть счастливее всех женщин на свете. И не
тщеславие заставляло Селига так думать, а знание женщин  и  их  отношение  к
нему. Эрика же даже не взяла на себя труд притвориться счастливой,  хотя  бы
ради гостей.
   - Это не похороны, - резко бросил он наконец. - Если тебе так  неприятно,
можешь вернуться в мою комнату.., и на свое место.
   Эрика вспыхнула, хотя ни один человек, кроме нее, не услышал  Селига.  Но
если бы даже и кто-то подслушал, все равно не догадался бы, что это  "место"
- в углу спальни, на полу. Правда, ей бы следовало почувствовать облегчение,
узнав, г