не дорогу.
   Леони вздохнула, когда Ришар поклонился ей и ушел, ступая нетвердо, но  в
нужном направлении. Когда он перестал поддерживать Рольфа, тот прислонился к
стене.
   - Это неразумно, мой господин, - с раздражением ответила Леони, сбегая по
лестнице. Она схватила его руку и заставила обнять себя за плечи. -  Мы  оба
упадем.
   Он фыркнул.
   - У тебя, конечно, сложилось ошибочное  представление,  будто  я  слишком
много выпил. Позволь тебя  уверить,  что  это  не  так.  Просто  Генрих  был
разговорчив и настаивал на том, чтобы я выпил вместе с ним.
   - И, разумеется, вы не могли отказать королю,  -  колко  ответила  она  и
вздохнула. - Но не сомневаюсь, что у него есть свободная кровать. Вам  нужно
было остаться там на ночь, мой господин,  а  не  приезжать  сюда.  Вы  могли
сломать себе шею - такое уже случалось с теми, кто выпил чересчур.
   Она стала тащить его вверх по лестнице, но он потянул ее назад.
   - Дорогая, не ругай меня. Я не чувствую, что пьян, значит, я не  пьян.  А
остаться там я не мог, потому что ты здесь.
   Она засмеялась.
   - Это значит, вы могли въехать на лошади вверх по этой лестнице.
   - Думаешь, я не могу подняться вверх по лестнице? - прорычал он  и,  таща
Леони за руку, взбежал до самого верха лестницы. Потом он улыбнулся жене.
   - Это было неумно, мой господин, - произнесла Леони,  с  трудом  переводя
дыхание.
   - Дорогая, не сердись.
   - Ах!
   Выведенная из себя, Леони вырвала у него свою руку, но Рольф опять  обнял
ее за плечи и, тяжело опираясь на нее, неуверенно  сделал  несколько  шагов.
Когда она вполголоса произнесла сочное проклятие, Рольф рассмеялся.
   - Ах, Леони, я совершенно уверен, что люблю тебя.
   Ее сердце дрогнуло, но она быстро подавила возникшее желание  сказать  то
же самое. Он был пьян. Она не могла себе позволить верить в пьяную болтовню.
   - Вы говорите правду, господин?
   - Наверняка, - ответил он бесхитростно. - Иначе почему  бы  я  мирился  с
тем, что ты сердишься?
   - Я уже говорила вам раньше, я не сержусь.
   - И с твоим непослушанием, - продолжал он, как бы не услышав ее слова.  -
И с твоим лукавством.
   - Я не сознавала, что у меня столь много недостатков,  -  резко  ответила
она.
   - Много, но я все равно люблю тебя. - Он  обнял  Леони  так,  что  у  нее
перехватило дыхание. -Дорогая, ты можешь полюбить меня?
   - Конечно.., мой господин.
   - Леони, мне хочется верить тебе, но я знаю, что ты лжешь.
   Он  шептал  ей  на  ухо,  и  от  нервного  возбуждения  она  затрепетала.
Испытывать тягу к этому мужчине всегда было мучительно. Она пожалела, что не
пьяна. Она пожалела, что не может дать волю своим  сдерживаемым  чувствам  и
получить радость от того, что они вместе. Она пожалела...
   Она выбралась из его сильных объятий, чтобы обнять его шею руками.
   - Любить вас вполне можно. По сути, это очень легко.
   Рольф затаил дыхание. Своим нежным телом она прижималась  к  нему,  и  он
хрипло произнес:
   - Ты подшучиваешь надо мной, дорогая, но это,  по  крайней  мере,  первый
шаг.
   Рольф  обрушился  на  ее  губы,  впившись  в  них  необыкновенно  горячим
поцелуем. Это яростное прикосновение сначала потрясло ее, потом растворилось
в сладостных ощущениях. Она прижалась к  его  телу,  ощущая  каждую  сильную
мышцу, и отвечала на его поцелуи со всей силой  собственной  отрасти.  Леони
сама испугалась того, насколько сильно она желала Рольфа.
   Внезапно, к ее изумлению, Рольф оторвался от ее губ, откинул голову назад
и издал дикий рев, подобный боевому кличу. Услышав его,  Леони  затрепетала.
Когда он  посмотрел  на  нее  сверху  вниз,  в  его  темных  глазах  таилась
неприкрытая страсть. Целеустремленно и  неторопливо  его  ладони  скользнули
вниз по бедрам Леони и плотно прижались к ним.
   В ее чреве полыхнул очаг жара, и внезапно ее мышцы  утратили  силу.  Ноги
перестали держать ее. Должно быть, это отразилось в ее  глазах,  потому  что
Рольф торжествующе улыбнулся, потом подхватил ее на руки.
   Леони задышала с трудом.
   - Если вы опустите меня на землю, мой господин, мы доберемся в целости  и
сохранности.
   Он был слишком пьян, чтобы воспринимать ее доводы, и наотрез отказался:
   - Нет.
   Она показала на открытую дверь в нескольких шагах от них.
   - Туда.
   Он нетвердо вошел в небольшую комнатку. Увидев обеспокоенную Милдред,  он
приказал ей уйти. Видя лицо выбежавшей из комнаты  бедняжки  Милдред,  Леони
улыбнулась. Она была уверена, что служанка только  обрадовалась  возможности
уйти.
   - А где другая? - спросил он, направляясь к кровати.
   - Сегодня Уилда ночует в другом месте. Он весело хмыкнул.
   - Умница.
   - А что сделали вы с Дэмианом?
   - Оставил его с отцом, лордом Саттоном. Мне хотелось, чтобы  мы  остались
наедине.
   Смеясь, они оба тяжело рухнули на кровать. Ему не пришлось просить, чтобы
она помогла ему  раздеться.  Она  быстро  проделала  это,  пока  они  дружно
смеялись и поддразнивали друг друга. Потом была снята ее ночная сорочка, и в
глазах Рольфа вспыхнуло желание. Когда он  прижал  руки  к  ее  грудям,  она
мгновенно ощутила бушующее в ней желание. Они вместе опустились на  постель,
крепко сжимая друг друга в объятиях.
   Сила Рольфа была осязаемой: перевитые мышцы  шли  по  его  шее,  рельефно
вырисовывались на груди. Он был укрощенной грубой силой, и она  приняла  его
нежность как  дар.  Коснувшись  его  мышц,  пальцами  она  почувствовала  их
движение, ощутила шелковистость вьющихся темных волос на всем его теле - еще
одно свойство его беспредельной мужественности.
   Он был всем, чего Леони вообще могла желать - а она отчаянно желала  его,
о чем Рольфу сказали ее глаза. Он наблюдал, как она восторгается  им.  После
этого он поиграл ее губами,  покусывая  их,  дразнил  ее,  понимая,  как  ей
хочется, чтобы ее раздавили. Когда он в  конце  концов  набросился  на  нее,
языком терзая ее рот, Леони издала стон истинного удовольствия.
   Ласки Рольфа были подлинной мукой, когда он оставил ее грудь  и  добрался
до самого сокровенного, раскрыв ее. Она как можно ближе придвинулась к нему,
стремясь добиться большего, и внезапно ее чрево охватили волны  жара,  лишив
ее последних остатков самообладания. Она оторвалась  от  губ  Рольфа,  чтобы
выкрикнуть его имя, когда ее тело стали охватывать необыкновенные спазмы. Не
успела она прийти в себя, как он набросился на нее, сунув руки под ее  тело,
чтобы еще теснее прижать к себе. Ее чрево продолжало трепетать по мере того,
как он погружался в нее все глубже и глубже, а затем трепет опять  взорвался
пламенем, когда Рольф извергнулся в нее, наполняя ее теплом.
   Леони чувствовала, как по его  телу  прокатываются  долгие  острые  волны
удовольствия, потом Рольф перекатился  на  спину,  продолжая  сжимать  ее  в
объятиях. Она прижалась к его телу, ощущая, что плывет по воздуху.
   Спустя некоторое время Леони поняла, что он крепко спит. Она  подняла  на
него глаза, нежно улыбнулась, а  потом  попыталась  осторожно  спуститься  с
него. Но объятия Рольфа сжались - даже во сне ему хотелось, чтобы  она  была
рядом. Так  она  и  устроилась,  опустив  голову  на  руку  Рольфа,  животом
прижавшись к его боку и забросив на него ногу. Сон ее был счастливым.

Глава 32

   - Вы знаете, какие пари заключали вчера ночью живущие здесь гости,  когда
сэр Рольф вернулся? Половина из  них  клянутся,  что  он  убил  вас.  Вторая
половина разделилась: одни из  них  говорят,  что  был  пойман  и  убит  ваш
любовник, другие - что  вас  побили.  А  что  же  было  в  действительности,
госпожа?
   Леони утратила дар речи, ее лицо залил жаркий румянец.  Хуже  всего  было
то, что Уилда говорила об этом спокойно,  как  ни  в  чем  не  бывало,  пока
расчесывала волосы Леони. В эти ранние утренние часы она не  была  готова  к
чему-то подобному.
   - А откуда ты знаешь что заключались пари, Уилда? - спросила она.
   - Госпожа, на нижнем этаже все разговоры только об этом. Служанка  пожала
плечами, потом улыбнулась. - Все слышали, как он звал вас. Потому теперь  их
интересует, что произошло, когда он нашел вас.
   - Не могу поверить, что люди считают, будто он кого-то убил, только из-за
того, что он так громко шумел.
   - Все дело в последнем ужасающем вопле, хотя не все его  слышали  -  ведь
мой господин к тому времени уже поднялся сюда. Но  именно  те,  кто  слышал,
утверждают, что было совершено убийство.
   - Довольно! - бросила Леони. - Он всего-навсего слишком много выпил. И он
никому не причинил неприятностей, Уилда, ни мне, ни кому-нибудь другому.
   Уилда с надеждой  посмотрела  на  хозяйку.  Она  пламенно  желала,  чтобы
отношения между Леони  и  мужем  сложились  благополучно,  предвидя,  что  в
противном случае ее госпожу ждут долгие годы  несчастья.  Она  по-настоящему
любила Леони.
   - Милдред сказала, что он принес вас сюда на руках, -  решилась  сообщить
она.
   - Уилда, не дерзи! Милдред слишком много болтает.
   - Он так же властен, как...
   - Уилда, прекрати! - Леони с трудом удержалась от  смеха.  Служанка  была
неисправима, однако Леони понимала,  что  Уилде  хочется  быть  уверенной  в
прочности ее брака.
   Она встала со стула, чтобы Уилда закончила одевать ее,  и  в  эту  минуту
дверь открылась и вошел Рольф, вызвав у  женщин  удивление.  Под  мышкой  он
держал длинную узкую коробку, в руке еще одну, маленькую.  Он  удивился  так
же, как и они, потому что Леони была одета только в сорочку до колен  и  без
рукавов. Он резко остановился, помрачнел и, резко повернувшись, крикнул:
   - Ришар! Закрой глаза!
   Рыцарь стоял прямо за спиной Рольфа, с трудом удерживая на спине  большой
сундук.
   - Оденься, и тогда мой друг опустит свою ношу, - сказал Рольф,  обращаясь
к Леони.
   Покраснев, Леони повиновалась, но грубые манеры Рольфа ее рассердили. Как
он смеет врываться без предупреждения, а потом зло смотреть на  нее,  потому
что она не одета должным образом?
   Надевая платье, она хранила молчание, но,  когда  опять  повернулась,  ее
глаза красноречивее всяких слов метали серебряные искры.  Она  увидела,  что
Рольф робко улыбался, а сэр Ришар, усмехаясь во весь рот, поставил сундук на
пол, церемонно поклонился и, повернувшись, ушел.
   Рольф забавно позвал ее пальцем.
   - Иди сюда, посмотри, что  я  купил  тебе.  Колеблясь,  Леони  с  опаской
подошла, когда Рольф открыл сундук. С чувством изумления она  опустилась  на
колени и прикоснулась к куску необыкновенно изысканного серого шелка. Он был
густо продернут металлической ниткой, отчего сверкал подобно  расплавленному
серебру. Ничего подобного ей еще видеть не приходилось.
   Но он оказался лишь первым из многих других сюрпризов. В  сундуке  лежали
десять отрезов различных тканей.  Здесь  была  розовая  венецианская  парча,
лиловый китайский шелк,  тяжелые  камчатные  ткани,  зеленые  и  синие.  Еще
красивее были три отреза бархата сочных тонов. Бархат очень редко  появлялся
в северных странах, в том числе и в Англии,  и  стоил  он  так  дорого,  что
носили его только короли и  очень  богатые  лорды.  Леони  никогда  даже  не
мечтала о бархате и теперь была поражена.
   - Где.., где вы все это нашли? - спросила она благоговейно.
   - Генрих открыл для меня свои склады, - ответил Рольф как  ни  в  чем  не
бывало, хотя сам лучился улыбкой, видя радость Леони.
   - Он подарил это вам?
   - Подарил? - буркнул Рольф.  -  Что  за  странная  мысль!  Генрих  делает
подарки только в том случае, если ему что-то требуется взамен. Нет, я сказал
ему, что мне нужно, и он посоветовал купить на его складах, где выбор  более
богатый. Он получает с Востока такие товары, о которых купцы в Лондоне могут
только мечтать.
   - Но.., но это стоит целое состояние. - Леони медленно покачала  головой,
совершенно придя в замешательство. - Вы купили эти ткани для меня?
   - Конечно.
   - Почему? Он усмехнулся.
   - Разве нельзя просто сказать спасибо? Нужно ли  искать  объяснение  всем
моим поступкам?
   Тут Леони встревожилась. Может быть, это ей награда за то, как  она  вела
себя накануне ночью?
   - Если это как-то связано с прошлой ночью...
   Леони покраснела, не желая договаривать в присутствии Уилды.  Кивком  она
приказала служанке уйти. Когда они остались наедине, Рольф подсказал:
   - Что же такого ты совершила прошлой ночью, что оправдало бы?..
   - Ничего такого, за что полагаются подарки, - с возмущением прервала  его
она. - Как вам это пришло в голову?
   - Это не приходило мне в голову.  Откровенно  говоря,  я  как  раз  хотел
спросить тебя о прошлой ночи. - Казалось, он утратил уверенность в себе. - Я
не очень припоминаю... Я не помню, как уезжал из  Вестминстер-Холла,  только
смутно припоминаю, что встретил тебя здесь около  лестницы.  -  Когда  Леони
ничего не ответила, он продолжал:
   - Должен ли я понять, что вел себя глупо?
   Леони улыбнулась.
   - Если сегодня на вас бросают  странные  взгляды,  так  это  потому,  что
прошлой ночью вы разбудили половину обитателей замка.
   - А тебя, Леони? - тихо спросил он. - Мне бы не хотелось  думать,  что  я
как-то обидел тебя.
   - Вы говорили много, но не обидели меня,  ответила  захваченная  врасплох
Леони, потом отважилась спросить:
   - Вы совсем ничего не помните?
   - Только какие-то обрывки, дорогая, - объяснил Рольф, задумчиво глядя  на
нее. - Но не знаю, приснилось ли то, что мне помнится, или.., я принес  тебя
на руках?
   Леони  медленно  кивнула,  и  поведение  Рольфа  сразу   изменилось.   Он
рассмеялся, в его глазах вспыхнула мужская гордость.
   - Теперь я буду знать, как пить слишком много вина. - Он улыбнулся.  -  Я
ждал целую вечность, что ты вновь позволишь  мне  обладать  тобой,  а  когда
дождался этого, то могу вспомнить только половину того, что произошло.
   Леони  почувствовала,  как  ее  щеки  опять  вспыхнули  жаром.  Ей  стало
казаться, что он вел такие разговоры только для  того,  чтобы  заставить  ее
покраснеть - это происходило слишком часто. Привыкнет ли она когда-нибудь  к
его откровенным речам?
   - Подарки, мой господин, - напомнила она.
   - Значит, ты опять называешь меня "мой господин"?
   Леони опустила глаза. Рольф вздохнул.
   - Это тоже для тебя. - Он протянул ей обе коробки. Видя опять возникший в
ее глазах вопрос, он предупредил, как бы оправдываясь:
   - Не задавай пустых вопросов, почему я дарю это  тебе.  Право  мужчины  -
тратить деньги по своему усмотрению.
   - Это тоже со складов Генриха?
   Сами по себе коробки были восхитительны. Длинная была из резного красного
дерева, маленькая - из серебра, украшенного тонкой эмалью. Леони  было  даже
немного страшно посмотреть, что внутри.
   - На прошлой неделе я заказал их у одного золотых дел  мастера  здесь,  в
Лондоне. Надеюсь, тебе понравится.
   Он не стал ждать,  чтобы  убедиться  в  этом,  а  повернулся  и  собрался
уходить.
   - Я благодарю вас от всей души, мой... Леони  сдержалась  и  не  добавила
"господин", но запнулась. Стоя возле двери, Рольф повернулся. Его лицо  было
непроницаемо.
   - Думаю, ты заставишь себя обращаться ко мне по имени, не смущаясь, когда
полюбишь меня. Я буду ждать этого дня.
   Когда он ушел, Леони уставилась на  закрытую  дверь,  испытывая  глубокое
смятение. Почему он так горячо добивается ее  любви?  У  него  есть  Амелия.
Разве ему этого недостаточно?  Ах,  от  подобных  мыслей  она  опять  начнет
сердиться: поэтому Леони выбросила их из головы.
   Какая щедрость! В длинной коробке лежали два изящных пояса. Один,  длиной
пять футов, был  сделан  из  переплетенных  золотых  пластинок,  на  круглой
блестящей поверхности каждой  из  них  был  выгравирован  крохотный  цветок.
Второй был из золотых цепочек разной длины, в которых через каждые три дюйма
сияли крупные рубины. Застегивался пояс еще более крупным рубином. Когда она
наденет пояс, цепочки будут струиться до самой земли.
   В серебряной коробочке находились сотни драгоценных камней, вставленных в
замысловатые оправы из золота. Их можно было без  труда  нашить  на  платья,
которые Леони сошьет  из  прекрасных  тканей.  В  руках  она  держала  целое
состояние.
   Она была ошеломлена, охвачена благоговейным ужасом и  трепетом.  Но  даже
испытывая эти чувства, она поймала себя на мысли - был ли он таким же щедрым
и с Амелией?

Глава 33

   В своем лучшем бальном платье из мягкого голубого шелка с корсажем  более
темного  голубого  цвета,  Леони  тем  не  менее  чувствовала  себя   совсем
неуверенно, когда Рольф проводил ее в большой зал  Вестминстера.  Только  ее
новый пояс соответствовал всему блеску одеяний при дворе.
   Ее сопроводили к принцессе Элис и дамам из ее  свиты,  поскольку  еще  не
настало время представления королю. Леони не была знакома с принцессой Элис,
известной как любовница Генриха, но в детстве, во время одного из  посещений
двора, она видела  королеву  Элеонору  Говорили,  что  Элеонора  подстрекала
сыновей Генриха к бунту против него. Неизвестно, так это было или нет, но он
сослал ее в Винчестерский замок. То  обстоятельство,  что  королева  жила  в
относительном заточении, тогда как любовница  Генриха  находилась  при  нем,
слишком ярко напомнило Леони о ее собственном положении рядом  с  Рольфом  и
Амелией, и мужество покинуло ее.
   Она была разочарована тем, что не увидит королеву. Неудивительно, что эта
красавица с темно-карими глазами и кожей цвета  слоновой  кости  была  женой
двух королей. Ее брак с королем Франции  Людовиком  был  расторгнут  по  той
причине, что они находились в родственных  отношениях.  Однако  это  родство
было весьма отдаленным (их бабушка и дед приходились друг другу  двоюродными
братом и сестрой), их брак аннулировали для  того,  чтобы  она  могла  выйти
замуж за Генриха.
   Через два года после  женитьбы  на  Элеоноре  Генрих  сменил  Стефана  на
английском троне. Он уже был герцогом  Нормандским  и  графом  Анжуйским,  и
после их свадьбы к его владениям добавилась Аквитания,  вследствие  чего  он
стал  править  всей  западной  Францией.  Генрих  был  самым  могущественным
человеком в Европе.
   Леони помнила Элеонору веселой и легкомысленной, несколько вспыльчивой  и
поистине тщеславной. Однако мать  Леони  уверяла,  что  Элеонора  со  времен
молодости  подобрела.  Королева  была  на  двенадцать  лет  старше  Генриха;
возможно, именно поэтому он удалил ее ради более молодой женщины.
   Элис, дочь короля Людовика, была ровесницей Леони. Она  была  обручена  с
сыном Генриха Ричардом, но это не остановило  Генриха:  четыре  года  назад,
отправив королеву в изгнание, он сделал Элис своей любовницей, чего даже  не
пытался скрывать.
   Удивление вызывало то, что Элис не  отличалась  красотой,  даже  была  не
очень привлекательной. Ее фрейлины быстро заметили,  что  Генриху  доставлял
удовольствие ее ум. Леони по секрету сообщили, как сильно Генрих  восхищался
изяществом походки и умением  Элис  танцевать.  Похоже,  эти  красивые  дамы
искали оправдание, почему король выбрал не их, однако  единственная  причина
заключалась в том, что Генрих, несомненно, любил Элис, как и она любила его.
   Может быть, Леони и почувствовала бы расположение  к  Элис,  если  бы  не
считала такой же, как ее собственная соперница, а Генриха - неверным  мужем.
Глядя на Элис, она видела  Амелию.  Поэтому  она  была  не  в  самом  лучшем
расположении духа, когда пришел Рольф, чтобы сопроводить ее на  аудиенцию  к
королю.
   За те шесть лет, что Леони не видела Генриха, он мало изменился.  Он  все
так  же  внушал  страх.  Равным  образом  он  по-прежнему  не  заботился   о
собственной одежде. Очевидно, у него не было времени на портных, потому  что
его дорогое облачение плохо сидело на нем.
   -  Я  оказал  вашему   мужу   дурную   услугу,   сказав   ему,   что   вы
непривлекательное дитя. Я даже пытался  отговорить  его  от  брака  с  вами.
Теперь вижу, что, если бы мне это удалось,  я  ни  за  что  не  заслужил  бы
прощения.
   Таковы были первые слова Генриха,