тем, что обесчестил невинных  девиц  и  ранил
двух мужчин, которые имели столь любвеобильных жен. Но он не  чувствовал  за
собой и особой вины. Если эти дебютантки решили отдаться  ему,  хотя  он  ни
разу не заговорил о женитьбе, тем хуже для них.  А  жены  высокопоставленных
особ, без сомнения, знали, что делают.
   После этих скандальных историй все начали,  считать  Николаса  бездушным,
заботящимся лишь о своих удовольствиях. Трудно сказать, насколько  это  было
справедливо. Ведь никто не мог похвастаться тем, что хорошо знает  Николаса.
Да, и он сам порою затруднялся объяснить, почему сделал так, а не иначе.
   Однако за скандальную репутацию  приходилось  расплачиваться.  Богатые  и
знатные отцы семейств не хотели  выдавать  за  него  своих  дочерей,  только
наиболее смелые или те, кого нужда заставляла искать богатого мужа для своих
бесприданниц, считали Николаса возможным кандидатом в женихи.
   Но он и не думал о женитьбе. Ему казалось, что он не имеет  права  делать
предложение молодой женщине, чье происхождение и воспитание  соответствовало
бы  его  титулу  и  положению.  Видимо,  он  собирался   навсегда   остаться
холостяком. А поскольку никто не знал, почему виконт  Монтьет  принял  такое
решение, многие оптимистки не теряли надежды со временем  образумить  его  и
заставить изменить свое мнение о браке.
   К ним относилась и леди Селена Эддингтон. Она, разумеется, даже  виду  не
подавала, что надеется завлечь Николаса в  брачные  сети,  но  он  прекрасно
знал, что Селена охотится за его титулом.  Первым  ее  мужем  был  барон,  и
теперь она метила выше. Она была потрясающе  красива,  с  короткими  черными
волосами, обрамляющими нежный овал лица, с  выразительными  карими  глазами,
подчеркивающими золотистый тон кожи. В свои двадцать четыре года она еще  не
утеряла ни соблазнительности, ни очарования, и если Николас к  ней  охладел,
то в этом не было ее вины.
   До сих пор ни одной женщине не удавалось долго  поддерживать  в  нем  жар
страсти, и он с самого начала отношений с Селеной предвидел их скорый конец.
Николаса удивляло только его желание порвать с ней уже сейчас, когда он  еще
не решил, кого собирается покорять. Это  значило,  что  ему  придется  вновь
окунуться в светскую жизнь, пока он не найдет Селене достойную замену, а  он
терпеть не мог великосветские развлечения.
   Возможно, он сделает выбор на завтрашнем  балу,  ведь  на  него  съедется
множество хорошеньких дебютанток. Николас вздохнул. Ему уже двадцать семь, и
за последние семь бурных лет он успел потерять вкус к юным девственницам.
   Поразмыслив, он решил пока ничего не говорить Селене. Сегодня она  и  так
ссорится с ним по всяким пустякам, а неприятная новость вообще превратит  ее
в разъяренную фурию. Николас терпеть  не  мог  бурные  объяснения  и  сцены,
поскольку сам обладал вспыльчивым нравом, и, когда  его  долго  сдерживаемое
раздражение выливалось  наружу,  мало  кому  удавалось  противостоять  этому
гневу. Женщины сразу применяли свое единственное, но верное оружие, а  слезы
для Николаса были хуже ссор. Нет, он все  скажет  ей  завтра  на  балу,  там
Селена не осмелится устроить ему сцену.
   Селена поднесла свой  бокал  к  огню.  Удивительно,  как  янтарный  херес
напоминает по цвету глаза Николаса. Впервые она  заметила  этот  золотистый,
медовый оттенок, когда Николас стал  преследовать  ее  своими  ухаживаниями.
Впрочем, когда он был чем-то  взволнован  или  удивлен,  блеск  глаз  всегда
выдавал его. В  остальное  же  время  его  глаза  имели  рыжевато-коричневый
оттенок полированной меди.  Но  и  тогда  они  обладали  какой-то  волшебной
притягательной силой,  в  их  глубине  мерцал  внутренний  огонь,  чуть-чуть
приглушенный длинными темными-ресницами. Николас много времени  проводил  на
воздухе, поэтому его смуглое от природы лицо приобрело бронзовый оттенок.  В
общем,  он  вполне  мог  сойти  за  пирата  или  разбойника,  если   бы   не
золотисто-каштановые  кудри,  подстриженные   и   уложенные   в   живописном
беспорядке, как предписывал модный в то время стиль изящной небрежности.
   Ну почему он так  чертовски  хорош!  Один  его  вид  заставлял  трепетать
женские сердца. Селена не  раз  видела,  как  молоденькие  барышни  смущенно
хихикали в его присутствии, а женщины  постарше  бросали  на  него  взгляды,
полные нескромных обещаний. Неудивительно, что его трудно удержать при себе,
он никогда не испытывал недостатка в  женском  внимании,  и  любая  из  этих
красавиц бросилась бы в его объятия, забыв все на свете. Но  не  только  его
лицо притягивало восторженные женские взгляды. Селена в отчаянии  спрашивала
себя, почему он, к примеру, не толстый коротышка, почему природа не обделила
его ни ростом, ни силой? Если бы в его внешности был хоть  один  изъян!  Так
нет же, модные обтягивающие панталоны и фрак сидят на  нем  как  влитые  без
всяких  дополнительных  подкладок.  Он  превосходно   сложен:   мускулистый,
подтянутый, высокий и стройный.
   Конечно, будь он не так красив, ее сердце  не  замирало  бы  всякий  раз,
когда он обращал на нее свой янтарный взгляд. Селена твердо решила  привести
его к алтарю, и не только потому, что  он  был  несравненно  привлекательнее
всех известных ей мужчин. Николас Эден  ко  всем  прочим  достоинствам  имел
титул четвертого виконта  Монтьета  и  порядочное  состояние,  а  горделивое
сознание превосходства над окружающими придавало ему еще больше высокомерия.
   И что ей, спрашивается, придумать, чтобы  удержать  его?  Ведь  скоро  он
совсем потеряет к ней интерес. Но как разжечь в нем былой огонь?  Проскакать
голой по Гайд-парку? Или принять участие в тайных оргиях  "Блэк  Саббат",  о
которых все поговаривают? Да, чтобы привлечь его  внимание,  придется  вести
себя вызывающе. Только как? Может, прорваться в клуб  "Уайте"  или  "Брукс"?
Это вызовет у него шок,  ведь  женщинам  невозможно  заходить  в  клубы  для
джентльменов. Или на  время  прекратить  с  Николасом  всяческие  отношения?
Или.., о Господи,  ну  конечно!  Она  скажет,  что  у  нее  появился  другой
возлюбленный! Вот это будет удар по его самолюбию! Он просто сойдет с ума от
ревности! И если он тут же не предложит ей руку и сердце,  она  плохо  знает
мужчин!
   От  этой  мысли  Селена  пришла  в  крайнее  возбуждение.  Хоть  бы   все
получилось! Должно получиться! В любом случае ей ничего другого не остается,
а если она потерпит неудачу, то опять же ничего не  теряет:  он  все  равно,
видимо, собирается ее бросить.
   Селена обернулась. Николас лежал на диване с закрытыми  глазами,  заложив
руки за голову и вытянув длинные ноги. Неужели он заснул в ее  присутствии?!
Вот это мило! Ни разу она не чувствовала себя такой униженной,  на  подобное
не осмеливался даже ее муж. Да, ей определенно следует принять меры,  и  чем
скорее, тем лучше.
   - Николас, - позвала она, и тот что-то промычал в ответ. По крайней  мере
он хоть не спит. - Николас, я думала о нас с тобой.., о наших отношениях.
   - Правда?
   В его голосе звучала такая скука, что Селена внутренне содрогнулась.
   - Правда, - твердо произнесла она. - Я подумала и решила. Поскольку ты ко
мне, скажем так охладел, я решила найти того, кто меня по-настоящему оценит.
   - Не сомневаюсь, что тебе это удастся.
   Селена нахмурилась. Странно, он принял это известие с такой легкостью.
   - Недавно мне сделали несколько предложений, и  я  ответила  отказом,  но
теперь... - Она замолчала, собираясь  с  духом  перед  тем,  как  произнести
заведомую ложь, потом зажмурилась и выпалила:
   - Теперь одно из них я решила принять.
   Подождав мгновение, она открыла глаза. Николас даже  не  шевельнулся,  но
через минуту он медленно сел и устремил на нее свой  взгляд.  Выражение  его
лица оставалось непроницаемым, однако  Селене  вдруг  сделалось  тревожно  и
неуютно.
   Затаив дыхание, она  смотрела,  как  Николас  взял  со  столика  рюмку  и
протянул ей:
   - Налей-ка мне еще бренди, дорогая.
   - О да, конечно. - Она быстро вскочила, не  успев  подумать  о  том,  как
возмутительно он обращается с ней.
   - Ну, и кто же этот счастливец?
   Селена вздрогнула, пролив коньяк. Или его голос прозвучал резко, или  она
приняла желаемое за действительное?
   - Мой новый кавалер хочет сохранить наши отношения в тайне и просил  меня
не называть его имени.
   - Он женат?
   Она передала ему рюмку и сказала:
   - Нет, не женат. Поэтому я  надеюсь,  что  наш  роман  приведет  к  более
плодотворным результатам. Но он хочет  соблюдать  некоторую  осторожность..,
пока.
   Не следовало так говорить! Но опрометчивые слова уже сорвались  у  нее  с
языка. Они с Николасом тоже не выставляли напоказ свои отношения, никогда не
встречались ни у нее дома, ни в его особняке на Парк-Лейн, опасаясь слуг.  И
тем не менее все знали, что она  его  любовница.  Достаточно  несколько  раз
появиться на людях с Николасом Эденом,  чтобы  окружающие  пришли  к  такому
выводу.
   - Не проси меня нарушить обещание, Николас,  -  добавила  она,  изобразив
улыбку. - Скоро ты узнаешь его имя.
   - Тогда почему, скажи на милость, ты не можешь назвать его сейчас?
   Неужели он понял, что она его обманывает? Конечно, понял, это ясно по его
виду. И кто, спрашивается, мог заменить Николаса? Все знакомые мужчины сразу
оставили свои ухаживания, как только он начал повсюду ее сопровождать.
   - Ах, Николас, ты просто невыносим! - перешла  в  наступление  Селена.  -
Тебе совсем не обязательно знать  его  имя.  Мне  не  хотелось  бы  об  этом
говорить, но с некоторых  пор  ты  мною  пренебрегаешь.  Я  тебя  больше  не
интересую?
   Она хотела дать ему возможность доказать обратное, но увы.
   - О чем ты, Селена? - резко спросил он. - Все из-за проклятого бала? Ведь
так?
   - Конечно, нет, - возмутилась она. - Нет? - насмешливо повторил он.  -  А
мне кажется, ты хочешь заставить меня сопровождать тебя на  завтрашний  бал.
Не выйдет, дорогая.
   Его невероятный эгоизм сведет ее в  могилу.  Какая  самонадеянность!  Он,
видите ли, и мысли не допускает, что она может его на кого-то променять.
   Темные брови Николаса взлетели в немом  изумлении,  и  Селена,  к  своему
ужасу, поняла, что высказала свои мысли вслух. Однако эта оплошность  только
придала ей решимости.
   - Да, это правда, - с вызовом бросила она и отвернулась.
   В камине пылал огонь, и так же пылал гнев в ее груди. Он  не  заслуживает
любви!
   - Мне очень жаль, Ники, - сказала она некоторое время спустя, все еще  не
осмеливаясь взглянуть на него. - Не хотелось бы, чтобы наш роман  закончился
таким образом. Ты был очень мил.., до недавнего времени. Ах, дорогой мой,  -
вздохнула она, - тебя невозможно перехитрить. Скажи по крайней мере: у  меня
неплохо получилось?
   - Для  начинающей  актрисы  сыграно  вполне  сносно,  -  любезно  ответил
Николас, едва сдерживая смех.
   - Хорошо. - Селена заметно повеселела  и  даже  рискнула  бросить  в  его
сторону осторожный взгляд. Николас ухмылялся. Черт, он все же не поверил  ее
истории! - Вы можете сомневаться, лорд Монтьет, но время покажет, не так ли?
Надеюсь,  вы  будете  не  слишком  удивлены,  когда  увидите  меня  с  новым
джентльменом.
   Она снова  опустилась  на  ковер  перед  огнем,  а  когда  минуту  спустя
повернулась к Николасу, его уже не было.

Глава 2

   В особняке Мэлори на Гросвенор-сквер все готовились к предстоящему балу у
Шепфордов. По коридорам с  самого  утра  бегали  слуги,  а  члены  семейства
отдавали им приказания из своих спален.
   Лорду Маршаллу вдруг срочно понадобилось  накрахмалить  галстук,  а  леди
Клэр захотелось перекусить. Она так волновалась, что  целый  день  не  могла
ничего есть.  Леди  Диане  пришлось  выпить  чашку  горячего  молока,  чтобы
успокоиться.  Это  был  ее  первый  бал,  и  девочка  уже  два  дня  страшно
нервничала. Лорд Трэвис куда-то подевал новую рубашку с жабо и теперь  никак
не мог ее найти, а леди Эми просто нуждалась в утешении. Как самая младшая в
семье, она еще не могла  посещать  даже  костюмированные  балы,  на  которых
трудно узнать кого-либо под маской. Ужасно, когда тебе всего пятнадцать!
   И только леди Регина Эштон, племянница лорда Эдварда Мэлори, не проявляла
никакой активности. Конечно, если бы ей что-нибудь понадобилось, ее  желание
было бы тут же исполнено. Однако  уже  целый  час  ни  леди  Регины,  ни  ее
горничной никто не видел.
   С самого утра особняк Мэлори  гудел,  словно  улей.  Раньше  всех  начали
собираться лорд и леди Мэлори, чтобы успеть на званый обед, который Шепфорды
давали перед балом для нескольких избранных гостей. Они  уехали  час  назад,
поэтому сопровождать сестер и кузину выпало двум братьям Мэлори - достаточно
ответственное поручение для студента и недавнего выпускника университета.
   Маршалл Мэлори никогда не испытывал от этого особой радости.  Но  сегодня
одна знакомая дама неожиданно  изъявила  желание  ехать  в  семейной  карете
Мэлори. Его попросила о такой услуге именно эта леди!
   Он был влюблен в нее с прошлого года, когда приезжал домой на каникулы  и
познакомился с нею. Тогда она не принимала его всерьез, но теперь иное дело.
Он больше не школяр, ему уже двадцать один год, он сам себе господин,  может
жить отдельно от родителей в собственном доме и даже  попросить  некую  леди
выйти за него замуж. О, как прекрасно быть взрослым!
   Леди Клэр тоже задумывалась о своем возрасте,  но  безо  всякой  радости.
Недавно ей исполнилось двадцать, и мысль об этом приводила ее  в  ужас.  Она
выезжает в свет уже третий сезон, а до сих пор не только не вышла замуж,  но
даже не помолвлена!
   Хотя ей сделали несколько предложений, однако  к  ним  нельзя  относиться
серьезно,  что  весьма  невыгодные  партии.  Да,  все   считают   ее   очень
хорошенькой. Но в том-то и дело. Она всего лишь.., хорошенькая.  В  ней  нет
обаяния ее  кузины  Регины,  которая  всегда  затмевала  Клэр  своей  яркой,
необычной красотой. И надо же так случиться, что в  этом  сезоне  она  опять
будет выезжать в свет вместе с Региной!
   Клэр все это ужасно злило. Кузина давно могла бы выйти замуж,  у  нее  же
столько поклонников, но до свадьбы дело почему-то не доходит, она  отклоняет
все предложения. Не помогла даже поездка на континент. Регина  вернулась  на
прошлой неделе в Лондон без жениха.
   К тому же Клэр придется выезжать в  свет  и  с  младшей  сестрой  Дианой,
которой минуло восемнадцать. Диана могла бы  годик  подождать,  но  родители
решили, что  ей  не  помешает  развлечься.  Впрочем,  Диане  строго-настрого
запрещено думать о молодых  людях.  Замуж  ей  пока  рано,  а  для  светских
развлечений возраст самый подходящий.
   Клэр с нарастающей тревогой думала о том, что в следующем году  родители,
пожалуй,  начнут  вывозить  и  маленькую   Эми,   которой   уже   исполнится
шестнадцать. Тогда Клэр придется соперничать  с  Дианой  и  Эми,  а  младшая
сестра обладала почти такой же яркой внешностью, как и Регина.  В  семействе
Мэлори  лишь  немногим  достался  темный  цвет  волос.  Клэр  мрачно  решила
обязательно найти себе мужа в этом сезоне. Она не догадывалась, что о том же
думала и ее кузина.
   Регина Эштон сидела перед зеркалом, а горничная Мэг старалась уложить  ее
длинные черные волосы в модную прическу. Регина смотрела в зеркало, не  видя
ни своих синих, чуть раскосых глаз, ни полных  губ,  ни  ослепительно  белой
кожи, которая подчеркивала ее иссиня-черные волосы и  длинные  ресницы.  Она
видела  лишь  нескончаемую  вереницу   мужчин   -   французов,   швейцарцев,
австрийцев, итальянцев, англичан - и  недоумевала,  почему  до  сих  пор  не
замужем. Во всяком случае, она сделала все от нее зависящее.
   У Реджи, как ее называли, было  столько  поклонников,  что  это  ее  даже
смущало. Дюжина из них наверняка сделала бы ее счастливой, в  дюжину  других
она, как ей казалось, была влюблена, а остальные по каким-либо  причинам  не
подходили ей. А те, кого Реджи считала кандидатами в женихи, не подходили ее
многочисленным дядям.
   Кто бы мог подумать, что  иногда  так  невыгодно  иметь  четырех  любящих
дядюшек, которые души в ней не чают! Она их  тоже  обожала,  всех  четверых.
Старший, сорокапятилетний Джейсон, стал главой семьи в неполные  шестнадцать
лет, и на его плечи легла забота о трех младших  братьях  и  сестре,  матери
Реджи. Джейсон относился к своим обязанностям весьма серьезно,  подчас  даже
слишком серьезно. Но такой уж у него характер.
   Эдвард, наоборот,  был  добродушным,  веселым,  снисходительным  к  чужим
слабостям. Он женился на тете Шарлотте, когда ему исполнился  двадцать  один
год,  и  теперь  у  него  пятеро  детей  -  три  девочки  и  два   мальчика.
Девятнадцатилетний Трэвис, средний ребенок в семье Эдварда,  и  единственный
сын Джейсона росли вместе с Реджи и всегда  были  ее  товарищами  в  детских
играх.
   Мать Реджи, Мелисса, была почти на семь лет моложе двух старших  братьев,
а за нею, спустя два года, появился на свет Джеймс.
   Джеймс отличался буйным нравом, посылал всех к чертям и жил так, как  ему
хотелось. В семье Мэлори запрещалось даже упоминать имя  трндцатипятилетнего
Джеймса. Во всяком случае, для Джейсона и Эдварда он как бы не  существовал,
но Реджи  любила  его  по-прежнему,  ужасно  тосковала  по  нему,  поскольку
виделась с ним лишь изредка, да к тому же тайно. За последние девять лет это
произошло всего шесть раз.
   Но если уж говорить откровенно, больше всех она любила  Энтони.  Он,  как
его сестра Мелисса, Реджи и Эми, унаследовал черные  волосы  и  ярко-голубые
глаза прабабушки, которую считали цыганкой, хотя  в  семействе  Мэлори  этот
скандальный факт всячески отрицали. Возможно, Реджи очень любила дядю Энтони
потому, что он был таким же беззаботным, как и она сама.
   В свои тридцать  четыре  года  Энтони  по-прежнему  оставался  для  семьи
ребенком, и Реджи воспринимала его скорее как брата,  чем  как  дядю.  Когда
Джеймс покинул Лондон. Энтони начали считать отъявленным повесой в семействе
Мэлори. Но если Джеймс порою бывал  жестоким  и  суровым,  как  Джейсон,  то
Энтони больше походил на добродушно-беспечного Эдварда.  Энтони  имел  славу
обольстителя. Мнение света ничего для него не значило, зато для дорогих  ему
людей Энтони готов был сделать невозможное.
   Реджи   улыбнулась.   Несмотря   на   бессчетное   количество   любовниц,
сомнительных приятелей, скандалы, в которых фигурировало его  имя,  несмотря
на все дуэли и дерзкие пари, Энтони становился другим человеком, когда  дело
касалось Реджи. Он готов был вызвать на поединок любого за один-единственный
косой взгляд в ее сторону. Даже отъявленные распутники вели  себя  прилично,
когда она навещала своего дядюшку, и ограничивались невинными шутками. Узнай
дядя Джейсон, что Реджи находилась в одной комнате с дружками Энтони, он  бы
страшно разгневался и брату не поздоровилось бы. Но Джейсон ничего не  знал,
а Эдвард, хотя кое о чем и догадывался, смотрел на это сквозь пальцы.
   Четверо  дядюшек  обращались  с  нею  как  с  родной  дочерью,  поскольку
вырастили Реджи с двухлетнего возраста, когда погибли  ее  родители.  С  тех
пор, как ей исполнилось шесть лет,  они  буквально  не  могли  поделить  ее.
Эдвард с семьей, Джеймс и Энтони в то время жили в Лондоне, поэтому у них  с
Джейсоном чуть не вышло  ссоры,  когда  тот  стал  настаивать,  чтобы  Реджи
отправили в его загородное имение. В конце концов Джейсон согласился,  чтобы
она полгода жила в Лондоне у Эдварда, где могла бы часто видеться с Энтони и
Джеймсом.
   Когда Реджи исполнилось одиннадцать, Энтони решил, что он уже  достаточно
взрослый, чтобы на время забирать Реджи в свой особняк. Братья выделили  ему
летние месяцы, и Энтони с радостью принес в жертву на это время  свой  образ
жизни и превратил холостяцкую  берлогу  в  уютный  дом.  Это  нетрудно  было
сделать, так как вместе с Реджи приезжали горничная, няня  и  многочисленные
гувернантки. К тому же Энтони и Реджи два