редь
сделал то же самое. Эрика была вне себя  от  злости.  Селиг  тоже  кипел  от
бешенства. Вот тебе и новое начало!

***

   Спустившись на следующее утро в зал,  Эрика  была  готова  сама  принести
извинения. По ее вине все прекрасные  ощущения,  испытанные  прошлой  ночью,
разрушены, испорчены, во всяком случае для  нее.  И  все  из-за  неуместного
любопытства. Даже получив ответ, которого так добивалась, Эрика должна  была
держать себя в руках и не допустить ссоры.
   Неужели она предпочитает неприязнь и злобу  нежности  и  ласкам?  Так  по
крайней мере должен думать Селиг. Да и сама Эрика не была ни в  чем  уверена
Она позволила страсти взять верх, забыв обо всем, что  было  между  ними,  и
даже прошлое показалось ничтожным, не имеющим значения.  Но  оказалось,  что
муж по-прежнему презирает ее и все так же жаждет мести. Неужели она искренне
считает, будто он мог забыть асе, что пришлось перестрадать ему по ее  вине?
И неужели она сама не помнит о цепях, позоре, унижениях и, что  хуже  всего,
об обмане, которым ее заставили выйти замуж?
   Прошлой ночью Селиг мог увлечься,  поддаться  порыву  желания  и  теперь,
вероятно, уже  пожалел  обо  всем.  Однако  Эрике  стоит  попросить  у  него
прощения, хотя бы за вчерашнее. Что же до нового начала...  Вряд  ли  теперь
это возможно. Прошлое постоянно будет преследовать их, не  оставляя  надежды
на счастье.
   С другой стороны, теперь их брак  заключен  не  только  ,  в  церкви.  Ей
показали одно из преимуществ супружеской жизни, пожалуй,  самое  большое.  И
теперь Эрика неотступно думала лишь об одном: стоит принять это  неожиданное
благословение и надеяться, что от их соития родятся дети?  В  конце  концов,
чем она отличается от множества других женщин, вышедших замуж во  имя  долга
или из выгоды и так никогда и не узнавших счастья? Сможет ли  Эрика  забыть,
что получила бы от супружеской жизни гораздо больше, если бы ее не принудили
пойти к алтарю?
   Единственный выход - лелеять обиду и горечь и  отказывать  Селигу  в  его
супружеских правах.., если, конечно, он позволит это. Правда,  возможно,  он
уже пожалел, что пришел к ней, и больше этого  не  случится.  Да  и  к  чему
пытаться овладеть ненавистной женой, когда к его услугам такая женщина,  как
Лида?
   Может, ей вообще не стоит извиняться?
   Терджис ждал  Эрику  в  своей  комнате,  оставив  дверь  открытой,  чтобы
услышать шаги хозяйки, а сам проводил время, натачивая меч. Что-то проворчав
в знак приветствия, он последовал за  Эрикой  в  зал.  Все  как  обычно,  но
сегодня утром она ждала большего,  поскольку  Терджису  было  известно,  что
произошло прошлой ночью, как и то, что всю неделю Селиг не поднимался в свою
комнату.
   В зале почти никого не было, так как приближался  уже  полдень.  Терджис,
как всегда, уселся за другой стол, ожидая, пока принесут завтрак,  но  Эрике
не хотелось оставаться одной, и,  предпочитая  чье-то,  пусть  и  молчаливое
общество, она присоединилась к викингу.
   - Не следовало бы, - пробормотал Терджис. Но Эрика  не  обратила  на  это
никакого  внимания.  Зато  Голда,   услышавшая   его   замечание,   тут   же
отреагировала.
   - Она здесь госпожа! - резко упрекнула его женщина. - И может делать все,
что пожелает.
   И хотя это было не совсем правдой, однако прозвучало небесной музыкой для
Эрики.   Терджис,   не   произнеся   ни   слова,   свирепо   воззрился    на
домоправительницу, пока та не отошла.
   Эрика  заслонилась  ладонью,  чтобы  скрыть  улыбку.  Она  заметила,  что
последнее время Голда выбрала  именно  Терджиса  объектом  своих  нападок  и
шуток, и, судя по взгляду великана, это ничуть не раздражало его. Просто  он
не привык обороняться от женщины и поэтому не сказал  ей  ни  слова  в  свою
защиту.
   - Эта женщина - настоящая сварливая ведьма! - усмехнулся Терджис, заметив
пристальный взгляд Эрики.
   Эрика широко улыбнулась в ответ;
   - Может, она просто хочет показать, что ты ей нравишься?
   К ее удивлению, щеки Терджиса вспыхнули. Она никогда еще не видела  друга
в таком смущении! И когда  он  невольно  взглянул  на  Голду,  на  этот  раз
совершенно по-другому, глаза Эрики неожиданно расширились. Может,  в  каждой
шутке есть доля правды?
   Эрика вновь посмотрела на Голду, гадая,  не  стоит  ли  снова  попытаться
поговорить с женщиной о Терджисе. Но нет, у нее  достаточно  своих  проблем.
Кроме того, отношение Голды к викингу казалось  далеко  не  дружеским.  И  в
конце концов, пусть Терджис сам  хотя  бы  раз  в  жизни  попробует  сделать
что-нибудь!
   - Ты не знаешь, где сейчас Селиг? - спросила Эрика, когда они  уже  почти
закончили завтрак.
   - Сколачивает ограду.
   Ей следовало бы догадаться. Если Селит не в Уиндхерсте, значит,  работает
наравне со всеми, устанавливая частокол, как было всю прошлую неделю.
   Ей объяснили, что пир, которым Селит собирался  отпраздновать  завершение
постройки дома,  откладывается,  пока  не  будет  закончена  ограда.  И  при
скорости, с которой росли  высокие  деревянные  стены,  это  событие  должно
произойти на следующей неделе.
   Сама Эрика не так уж ждала праздника, возможно  потому,  что  не  считала
себя причастной к этому да и не была уверена  в  собственной  роли  в  жизни
семьи Хаардрадов.
   Зато все остальные с нетерпением ждали радостного события, и  как  воины,
так  и  рабы  делали  все,  чтобы  скорее  закончить  работу.  Даже  Терджис
присоединялся к ним, если Эрика была во дворе, там, где он мог ее видеть.
   Но она не так часто выходила из дома по  той  простой  причине,  что  дни
стояли жаркие и мужчины  обнажались  до  пояса.  Правда,  для  нее  не  имел
значения вид стольких почти голых мужских тел, но стоило Эрике взглянуть  на
широкую  грудь  Селига,  как  внутри  у  нее  вспыхивала  странная  тревога.
Неудивительно, что она так легко  сдалась  прошлой  ночью  -  сама  того  не
понимая, она давно была готова к этому.
   Было достаточно рано, и мужчины еще не  разделись,  так  что  можно  было
спокойно разыскать мужа и в зависимости от  того,  как  он  отнесется  к  ее
появлению, попросить уделить несколько минут, чтобы извиниться за  вчерашний
взрыв.
   Если же он рассердится, увидев жену, Эрика  ничего  не  скажет.  И  тогда
всему наступит конец. И опять один день будет монотонно перетекать в другой,
как всю прошлую неделю, когда она думала, что Селиг спит с Лидой,  и  готова
была убить неверного мужа.
   Эрика подождала, пока Терджис поднимется из-за стола, так  как  прекрасно
знала, что он обязательно последует за ней. Селига  она  нашла  без  особого
труда. Тот в самой середине двора помогал сколачивать ворота под наблюдением
и руководством плотника, присланного Рейсом. Рядом стояла Лида.
   Селит, склонившись над бревнами и орудуя молотом,  казалось,  не  обращал
никакого внимания на женщину, хотя Лида едва не висела на нем.  Стоя  сзади,
она наклонилась и начала растирать его плечи. Эрике показалось,  что  рабыня
откровенно ласкает ее мужа.
   Окажись она свидетельницей такого  еще  вчера,  она  бы  просто  поскорее
вернулась в дом и, несмотря на то, что сердце ее разрывалось  бы  от  обиды,
никому бы не призналась в этом. Однако после прошлой ночи она не  собиралась
оставаться спокойной. Этот человек  лгал,  чтобы  заставить  ее  добровольно
отдаться.
   Одной женщины для него недостаточно.., даже дюжины будет мало. Ему  нужно
было овладеть еще и собственной женой, и неважно,  что  для  этого  пришлось
пойти на обман...
   Больше Эрика не могла сдерживаться. Из груди вырвался вопль  такой  силы,
что вся работа остановилась, а головы повернулись в ее сторону. Но Эрика тут
же подняла юбки и помчалась в дом,  не  для  того  чтобы  скрыться,  а  горя
желанием найти  оружие.  Она  оскопит  ублюдка,  за  которого  вышла  замуж,
превратит в смирного мерина, а потом подвесит  его  наложницу  за  волосы  к
стропилам!
   - Эрика!
   Она не остановилась, хотя почувствовала, что Селит  бросился,  следом.  И
когда окрик раздался вторично,  почти  за  спиной,  поняла,  что  не  успеет
добежать до комнаты Терджиса, где тот хранил оружие. Эти  проклятые  длинные
юбки! Нужно схватить то, что под рукой,  но  на  первый  взгляд  в  зале  не
оказалось ничего подходящего. Со всех столов почти все уже убрали,  если  не
считать того, за которым они только что завтракали с Терджисом.
   И теперь, забежав по другую сторону, Эрика начала хватать  все  подряд  -
деревянные миски с остатками овсянки, куски хлеба и  сыра,  ложки,  солонку,
швыряя в голову несчастного Селига, сожалея лишь о том, что не  хватает  сил
оторвать от пола скамью.
   Ему удалось увернуться почти от всех снарядов, кроме соли, обсыпавшей его
серовато-коричневыми кристаллами, в тон ошметкам овсянки, украсившим щеку. У
Селига был совершенно комический вид, но Эрика была слишком взбешена,  чтобы
улыбнуться.
   Муж, кажется, был не в силах поверить  тому,  что  творит  его  жена,  и,
по-видимому, счел ее безумной.
   - Да ты с ума сошла, женщина! - завопил он.
   - Неужели?! - прокричала она в ответ, оглядываясь  в  поисках  очередного
снаряда.
   Но  Селит,  перелетев  через  стол,  начал  трясти  ее.  Кристаллы   соли
разлетались с его плеч, так как он был покрыт ею с головы до ног.
   - Не нужно, - раздалось рядом тихое рычание. Оба мгновенно повернулись  и
увидели Терджиса, стоявшего со скрещенными руками и явно готового  броситься
на защиту госпожи. На лице великана застыла зловеще-свирепая гримаса.
   - Ты, кажется, не видишь, что она сделала со мной? - взвился Селит.
   И хотя Терджис стал свидетелем случившегося,  он  все-таки  снова  упрямо
повторил:
   - Никакой тряски.
   Селит рассерженно взревел, но тем не менее  нехотя  опустил  руки.  Эрика
замахнулась  на  него,  но  удар  пришелся  в  предплечье.  Селит  даже   не
пошатнулся, только еще больше соли просыпалось на пол.
   - Что это, во имя богов, нашло на тебя, девчонка? - проревел он.
   - Ты лгун, викинг, - объявила она, -  омерзительный  лгун  и  развратник,
какого еще свет не видывал! Он  никак  не  мог  понять,  в  чем  солгал,  но
развратник?!
   - Ты ревнуешь? - Селит недоуменно поднял брови.
   - Да меня просто тошнит от тебя!
   - Ты действительно ревнуешь, - настаивал Селит, все больше расплываясь  в
улыбке. Но Эрика ткнула пальцем ему в грудь:
   - Мне все равно, скольких женщин ты ублажаешь, но я не буду в  их  числе,
так что можешь вернуться к ним. Это не ревность. Просто есть  вещи,  которых
я, как твоя жена, не желаю терпеть.
   Будь Эрика способна ясно мыслить, наверняка поняла бы, что переходит  все
границы. Жена не может  приказывать,  наоборот,  создана,  чтобы  покоряться
мужу. Но Селит происходил из семьи, где женщины привыкли повелевать, поэтому
и не был ни рассержен, ни оскорблен таким взрывом ярости, а если учесть,  по
какой причине так негодовала его жена, то  втайне  даже  обрадовался:  Эрика
ревновала его.
   - Поскольку ты не ревнуешь, а просто  вне  себя  от  отвращения,  могу  я
спросить что стало причиной такого.., отвращения? - не в  силах  сдержаться,
ухмыляясь, поинтересовался Селит.
   - Значит, собираешься разыгрывать не только простака, но еще и шута? Я не
слепа!
   - А, ты о ней?
   - Да, о ней! И пока она будет здесь, я перееду к брату.
   - Об этом не может быть и речи!
   - Тогда избавься от нее!
   По правде говоря, Селиг и сам решил  отделаться  от  Лиды.  Рабыня  стала
смертельно надоедать ему, поскольку никак не могла смириться с  отказом,  но
теперь он сделал вид, что в первый раз размышляет над требованием жены.
   - Неплохая мысль. Надо спросить у мужчин, не хочет  ли  кто-нибудь  взять
Лиду в жены. Но тут же покачал головой:
   - Нет, за нее пришлось слишком много заплатить. Сомневаюсь, чтобы  кто-то
захотел дать за нее столько же!
   - Тогда продай ее дешевле.
   По взгляду Селига можно было понять, что  он  не  сомневается  в  безумии
жены.
   - Почему я должен  терять  деньги  только  потому,  что  тебе  вздумалось
ревновать?
   - Я.., не.., ревную!
   - Я заплачу, - объявил подошедший Ивар. Он честно, изо всех сил  старался
не рассмеяться. Остальная толпа, собравшаяся в  зале,  оказалась  далеко  не
такой тактичной. Смешки, фырканье, даже нескромные шуточки... Торольф рухнул
на пол и, держась за живот, буквально заливался хохотом.
   Только Эрике было совсем не до смеха. Она получила все, чего  добивалась,
чего так хотела, однако ровно на  день  позже,  чем  нужно.  Она  уже  имела
доказательства, что муж не способен хранить верность, хотя тот, в отличие от
Эрики, находил в этом повод для веселья Эрика  выскользнула  из  зала,  пока
Селиг и Ивар торговались из-за Лиды, и по пути  заметила  рабыню,  с  жадным
любопытством наблюдавшую за спором. По всей видимости, девушка  была  крайне
довольна  тем,  что  оказалась  предметом   всеобщего   внимания.   Никакого
разочарования или тревоги из-за того, что ее вновь продают!
   Эрика подумала, что сама она на месте Лиды вела бы  себя  далеко  не  так
спокойно... О Фрейя милостивая, неужели  она  так  глупа,  что  влюбилась  в
собственного мужа, как и предсказывала Кристен?!

Глава 40

   Подождав, пока солнце почти  зайдет  за  горизонт,  Селит  отправился  на
поиски жены и обнаружил ее в кухне, где та наблюдала  за  приготовлениями  к
ужину. Немного раньше  он  уже  успел  побывать  здесь  и  забрать  с  собой
кое-какие припасы, которые успел уложить в седельную сумку.
   Кроме того, Селигу пришлось объяснить Терджису, в чем дело, и просить  на
этот раз не сопровождать госпожу, и тот согласно кивнул, из чего  следовало,
что викинг доверяет Селигу.
   Хотя скандал случился еще утром, Селит  до  сих  пор  был  покрыт  солью,
которую не смыл по двум причинам: во-первых,  наслаждался  воспоминаниями  о
взрыве ревности жены, во-вторых, желал иметь предлог, с помощью которого мог
уговорить Эрику искупаться вместе. Ему так нужен был этот предлог - ведь  он
видел Эрику всего лишь один раз, да и то она одарила его взглядом, способным
превратить любого человека в ледяную статую. Весьма вероятно, что она так до
сих пор и не успокоилась. Да и теперь выглядела не очень-то приветливой.
   Помочь Селигу могло лишь то, что после часа, проведенного в кухне,  Эрика
казалась такой же потной и разгоряченной, как он сам. Жара была сейчас очень
кстати для выполнения его замыслов... Конечно, зная жену, Селит понимал, что
такая мелочь, как вспыльчивость и дурное настроение,  может  встать  на  его
пути.
   Может, вообще не стоит ее ни о чем просить, а просто отвезти  к  озеру  и
бросить туда? И лишь потом выяснить, хочет ли она вообще купаться.
   Веселый нрав Селига побудил принять мгновенное решение, и, чтобы добиться
своего, он сделал мрачное лицо, желая  застать  Эрику  врасплох  и  не  дать
затеять ссору.
   Жестом он велел ей выйти.
   - Пойдем! - объявил Селиг. И, не вдаваясь  в  подробности,  направился  к
тому месту, где была привязана лошадь. Но Эрика не шевельнулась.
   - Куда это?
   Пришлось вернуться и, взяв ее за руку, потащить вперед.
   - Немного проедемся верхом, - только и сказал Селиг.
   Но Эрика по-прежнему упиралась.
   - Ужин...
   - Может подождать.
   Ему пришлось почти забросить ее в седло. Эрика мрачно нахмурилась.
   - Не нужно противиться, Эрика, - смягчившись,  проговорил  Селиг,  садясь
сзади. - Я просто хотел показать тебе кое-что,  чтобы  ты  поняла,  как  это
прекрасно.
   Эрика не сказала ни слова, а дорога  до  маленького  озера  действительно
оказалась короткой. К тому времени, как они добрались туда. Селит  передумал
бросать жену в воду. Вместо этого он  спешился  и  снял  ее.  Сумерки  почти
окутали землю, и в неясном свете можно было  лишь  различить  ковер  полевых
цветов и мирный пейзаж. Селит намеренно приехал сюда  вечером  -  так  Эрика
меньше будет смущаться, если ему удастся убедить жену войти с ним в воду.
   - Моя сестра любит это место и часто приезжает сюда вместе  с  Рейсом,  -
объяснил он, - да и родители много раз купались здесь.
   Эрика не могла представить Бренну и Гаррика, плавающими в этом озере,  но
почему-то неловкость исчезла.
   - А что мы здесь будем делать?
   Широко улыбнувшись, Селиг пожал плечами:
   - Я собираюсь смыть все, чем ты меня украсила сегодня  утром.  Заметь,  я
вовсе не заставляю тебя сделать то же, хотя и следовало бы по праву мужа.
   И, не ожидая ответа, повернулся к жене спиной и нырнул в  воду,  прямо  в
одежде. Эрика так удивилась, что на мгновение забыла  о  своих  подозрениях.
Селиг вынырнул, смеясь и стряхивая с волос прозрачные капли так, что  брызги
долетали даже до нее. Он казался веселым, играющим в воде ребенком, и, когда
не смотрел на Эрику, та улыбалась его проделкам.
   Вода на самом деле выглядела соблазнительно, но Эрика не могла и подумать
о том, чтобы присоединиться к мужу,  поскольку  это  означало  бы,  что  все
прощено и забыто, а она вовсе не собиралась  повторять  собственных  ошибок.
Мало того, она даже не подумала поблагодарить мужа  за  то,  что  он  продал
наложницу. Ведь Лида  по-прежнему  оставалась  рядом,  хотя  и  принадлежала
теперь Ивару, и как знать, не вздумает ли  Селит  с  благословения  приятеля
воспользоваться ее услугами? Он остался в выигрыше, а вот  Эрика  ничего  не
добилась, кроме того, что вела себя как дура да позабавила друзей мужа.
   Ей так и не удалось понять, почему Селиг такой веселый.
   Любой другой на его месте пришел бы в бешенство от  того,  что  сотворила
сегодня его жена, особенно в присутствии всех, в конце концов  просто  избил
ее и был бы прав. Может, Селит не смог сделать этого  из-за  Терджиса,  ведь
тот бы и близко не подпустил его. Однако он все же может наказать  Эрику,  и
даже Терджис будет вынужден признать, что не должен  вмешиваться,  поскольку
она совершила тяжкий проступок.
   Эрика потому и злилась, что сознавала собственную вину. Ей  не  следовало
набрасываться на мужа и при всех кричать, словно сварливая  ведьма.  И  хуже
всего,  что  она  устроила  скандал  из-за  такой  мелочи,  даже   глупости!
Неудивительно,  что  его  друзья  развеселились!  Мужья  никогда  не  хранят
верность. И почему Селиг должен быть другим? Однако она никак не могла взять
в толк, отчего он находил ее сегодняшнее поведение столь забавным.
   Эрика все еще наблюдала за Селигом, когда тот начал раздеваться.  Туника,
подвязки, штаны, сапоги - все полетело на берег. Было  совсем  темно,  и  он
зашел достаточно глубоко, так что Эрике не пришлось отворачиваться..,  пока.
Но, по-видимому, придется. Эрика недаром не верит ни одному  его  слову,  ни
одному жесту, в особенности его попыткам очаровать  ее,  завлечь,  а  потом,
конечно, отомстить! А его улыбки?! Да это самое подозрительное,  что  только
может быть!
   Проклятый викинг, ну почему, почему он так отличается от  других  мужчин?
Почему он так неотразим?
   "Не в его характере причинять женщинам  боль",  -  ей  снова  вспомнились
слова его отца.
   "Нет, не всем, только таким,  кто  достаточно  глуп,  чтобы  влюбиться  в
него", - с горечью подумала она.
   - Мне не нравится плавать одному, - неожиданно заявил Селит, явно пытаясь
подольститься к жене.
   - Тогда ты привел не ту женщину, - отозвалась она.
   - Именно ту, и только ту.
   Почему-то эти слова зажгли в сердце слабый огонек, существование которого
она отказывалась признать.
   Остро сознавая его чувства, Эрика испугалась, что теперь противиться мужу
будет еще труднее. Но она должна быть стойкой. Он прирожденный  соблазнитель
женщин. И никакие нежные слова из его уст нельзя принимать всерьез.
   Эрика отошла, чтобы поискать место,  где  можно  было  спокойно  посидеть
среди цветов. Селит еще раз попытался завлечь ее в воду, но наконец  сдался.
Однако он чересчур долго оставался почти обнаженным, и, даже только наблюдая
за ним, Эрика почувствовала, как по телу пробежала приятная дрожь.
   - Они подождут нас с ужином? - наконец спросила она.
   - Сегод