не волновало. Она вся была охвачена огнем, который  он
вызвал в ней.  Энтони  это  тоже  больше  не  волновало.  Он  перестал  себя
контролировать.
   Без  предупреждения  он  начал  ее  подбрасывать  на  своих  коленях,  то
поднимая, то опуская. Ее тихий вскрик отозвался музыкой в его ушах. Ее  руки
искали его. Она по-прежнему была в его  распоряжении,  и  он  ласкал  каждый
сантиметр ее тела, доставляя ей высшее наслаждение.
   Он хотел поцеловать ее, повернуть к себе и  взять  со  всей  нежностью  и
страстью, которую чувствовал к ней. Но тут ему пришлось напомнить себе,  что
она пришла к нему не за любовью. Энтони остановился. Он должен заставить ее,
наконец, признать, что она хочет от него не только ребенка.
   Взяв ее руки и прижав к подлокотникам кресла, он нагнул ее вперед, а  сам
откинулся на спинку. Ее волосы каскадом упали на его живот. Он знал, что  ее
ждет, когда он начнет, ведь она не знала почти ничего о любовных позах и вся
была в его власти. Он сказал спокойным тоном:
   - Ты хотела использовать мое тело. Ты его использовала, а  теперь  садись
на меня. - Ее глаза расширились от удивления, но он не  дал  ей  возможности
протестовать. - Сделай это!
   Она повернулась, еще надеясь на помощь, на глазах у нее выступили  слезы.
Но внутри нее было такое желание, которое невозможно было сдержать.  И  если
она не сделает то, что он сказал...
   Это оказалось несложно после того, как она уловила свой  ритм.  Это  было
просто,  потому  что  она  чувствовала   себя   прекрасно   и   сама   могла
контролировать ситуацию. Она могла нежно  покачиваться  или  приподняться  и
медленно опускаться.
   У него не было выбора. Она согласилась быстро, делая  работу  за  него  и
очень хорошо. А он знал, что не должен был ждать ее оргазма. Он  должен  был
оставить ее желание неудовлетворенным. В  конце  концов,  ее  удовлетворение
вовсе не обязательно для  зачатия.  Но  он  не  мог  с  ней  так  поступить,
независимо от того, заслужила она это или нет.  Он  сидел,  обвив  ее  талию
рукой. Другая его рука поглаживала ее нижние губы, ища ее маленький  бугорок
наслаждения. Он заставил ее поволноваться, предоставив кончить самой, и  она
справилась с этим, двигаясь на нем так сильно и быстро, что приятные  спазмы
охватывали  их  с  каждым  движением.  Она  упала  на  него  в  изнеможении,
изнуренная и выжатая, и он позволил  и  ей  и  себе  удовольствие  побыть  в
объятиях друг друга, но только несколько секунд.
   Потом он встал и поставил ее на ноги.
   - Иди в постель, в мою  постель.  Пока  не  забеременеешь,  будешь  спать
здесь.
   Его  холодный  тон  вернул  ее  из  состоянии  эйфории,  потряс  ее.  Она
повернулась к нему и увидела, что темно-синие  глаза  непроницаемы.  Она  не
могла поверить своим ушам. А он уже не смотрел на нее, словно  вычеркнул  из
своих мыслей, спокойно застегнул брюки. Она вдруг поняла,  что  он  даже  не
снимал их, а рубашку даже не расстегнул. Слезы брызнули у нее из глаз.
   - Прекрати! - закричал он сердито, - Ты  получила  абсолютно  все,  зачем
пришла.
   - Это не правда! - плакала она.
   - Не правда? А что, ты ожидала чего-то большего, когда страсть  подчинила
расписанию?
   Она повернулась к нему спиной, чтобы он не мог видеть ее слез и  пошла  к
кровати. Больше всего на свете она хотела сейчас вернуться в  свою  комнату,
но не решилась испытывать его терпение, во всяком случае,  когда  он  был  в
таком настроении. Ее душил стыд, и она не могла  заставить  себя  прекратить
плакать. Он был прав. Она пришла сюда, уверенная, что он будет заниматься  с
ней любовью как раньше. Она заслужила, чтобы теперь все было  по-другому.  К
ее пущему стыду, она получила от  этого  удовольствие.  Она  ведь  была  так
уверена, что сделала верное решение.  О  Боже,  почему  она  не  послушалась
Нетти? Почему она такая эгоистка, никогда не беспокоится ни о чьих чувствах,
кроме своих? Если бы Энтони пришел к ней с подобным предложением - делить  с
ней постель только до тех пор, пока она не забеременеет, и только, она  была
бы убита и считала бы его самым жестоким... О Боже, что он должен  думать  о
ней теперь? Она бы никогда не согласилась на это оскорбительное предложение.
Она, конечно, ужасно расстроилась бы и была бы зла  точно  так  же,  как  он
сейчас.
   Но он же сказал, что не любит ее! Нет, он сказал, что  еще  слишком  рано
говорить о любви. И все же не возразил, когда она сказала, что он  не  любит
ее. А что, если все-таки любит? Вдруг он, правда, не изменял? Если это  так,
то ее поведение со времени ее замужества было непростительным. Нет, нет! Она
не могла ни в чем ошибаться! Розлинн присела и увидела, что он все еще сидит
в кресле и опять в руках бокал. Она позвала:
   - Энтони!
   Он не взглянул на нее, но его голос был сдержанным и тихим:
   - Спи, Розлинн. Продолжение рода - это моя забота, а не твоя. Мы займемся
этим потом опять!
   Нет, она не хотела, чтобы  он  и  дальше  думал  так.  Надо  было  как-то
прекратить эту глупую войну.
   Розлинн не могла заснуть. А Энтони не шел в постель.

Глава 37

   Выходя утром из комнаты Энтони в одном белье, Розлинн столкнулась лицом к
липу с Джеймсом. На нем все еще был вечерний костюм, он только что  вернулся
с ночной попойки. И в его  глазах  она  прочитала,  что  он  видел  всю  ее,
медленно идущую к своей комнате. Страшно смущенная, Розлинн вбежала  в  свою
комнату, резко закрыла за собой дверь  и  вздрогнула,  услышав,  что  Джеймс
засмеялся от всего сердца.
   Успокоившись, она сообразила - надо  найти  все  счета,  прежде  чем  это
сделает Энтони. Она поняла, как по-детски глупо было делать покупки  на  зло
ему. Просто непростительно для женщин ее лет - тратить такие большие  деньги
и подписывать счета на его имя. У нее было не так много времени.
   Теперь, когда не было опасности со стороны Джорди, она должна отправиться
в банк, чтобы самой оплатить все свои счета. И в следующий  раз,  когда  она
столкнется с Энтони,  совесть  ее  будет  чиста.  А  уже  потом  она  сможет
подумать, как бы ей прекратить эту войну  с  Энтони  без  ущерба  для  своей
гордости, дав ему понять, что она все еще не  простила  ему  его  ложь.  Она
бросила сумочку и шляпку в кресло в кабинете Энтони. Ее короткий  коричневый
пиджак с золотыми полосками хорошо подходил к ее делу  и  к  ее  настроению:
подавленному и угнетенному. В первом ящике стола хранились финансовые  книги
и книги расходов, во втором - личная  корреспонденция,  которую  она  только
посмотрела и, наконец, в третьем ящике она  нашла  то,  что  искала  и  даже
больше. Ящик был забит  счетами,  некоторые  были  открыты,  другие  -  нет.
Типично для одинокого  мужчины  -  не  обращать  внимания  на  счета  иногда
месяцами. Она рылась в его бумагах, надеясь, что это не откроется. Ей просто
нужно было узнать имена пяти коммерческих агентов, с  которыми  ей  придется
иметь дело. И все же Розлинн не смогла сопротивляться искушению  просмотреть
все его счета. Счет на пять тысяч от портного ничуть не удивил ее, но другой
- на две тысячи от ювелира обратил  на  себя  внимание.  Еще  один  счет  на
тридцать тысяч в "Саймонс сквер" был уже совершенно невероятным! И это  было
только три долга, а  в  столе  лежало  по  крайней  мере  примерно  двадцать
квитанций.
   Потом ей придется пережить неприятный разговор по поводу  денег.  Правда,
если она не скажет ему о деньгах, он и не узнает, откуда они поступили.
   Она было вздохнула с облегчением, как вдруг ее окликнули.
   - Привет!
   Розлинн отскочила от стола, крепко сжала счета  в  руке  и  сунула  их  в
карман. К счастью, стол был высоким, и Джереми не мог видеть ее движения.  К
счастью, это был только Джереми. Если бы Энтони застал ее у  стола,  она  не
смогла бы оправдаться. Для Джереми ей не нужно было  искать  оправданий,  но
все же он заставил ее поволноваться.
   - Ты рано встал, - заметила она, обходя  стол,  и  взяла  с  кресла  свою
шляпку и сумочку.
   - Ты уходишь? -  спросил  Джереми  с  неожиданным  беспокойством.  -  Это
безопасно?
   - Абсолютно, - улыбнулась она. - Твой дядя обо всем побеспокоился.
   - Тебе не нужно сопровождение?
   - Нет, меня уже ждет экипаж и будет сопровождать кто-нибудь  из  слуг.  Я
еду в банк. Ладно, веди себя хорошо, Джереми, - сказала она к его досаде.
   Поездка была  не  близкой.  К  тому  же,  пришлось  ждать  открытия.  Она
справилась с делами за час. Это дольше, чем Розлинн предполагала. Все  из-за
того, что она открывала счет Энтони. Сто тысяч фунтов сразу  и  по  двадцать
тысяч ежемесячно, они полагались ему по контракту и должны были  помочь  ему
вылезти из долгов.  Будет  ли  он  благодарен  ей  за  это  -  другое  дело.
Большинство мужчин были бы. Однако она не была уверена, что Энтони  один  из
них.
   Она выходила уже из банка - вдруг чья-то рука обхватила ее за талию и она
почувствовала что-то тяжелое и острое у своего левого бока.
   - Никаких штучек на этот раз, моя госпожа. При свете дня, напротив  банка
- это невероятно! Ее экипаж был всего в нескольких метрах отсюда. Но она  не
могла ничего сделать, потому что ее  сопротивление  привлекло  бы  внимание.
Неужели спланированное похищение? Черт возьми, Джорди не мог этого  сделать,
он ведь предупрежден, он не решился бы. Или все-таки он?
   Ее затолкнули в старый экипаж, его окна были  занавешены  черным  крепом.
Она попыталась встать, но тяжелая рука откинула ее назад.
   - Не причиняйте мне беспокойства, госпожа, и все  обойдется  для  вас,  -
говорил парень, затыкая ей рот кляпом из материи. - Затем быстро завернул ей
руку за спину. Он заметил ее обувь и, выхватив оттуда кинжал,  засмеялся.  -
Тебе не удастся опять воспользоваться этим, как тогда,  когда  ты  проткнула
моего брата.
   Розлинн помрачнела - значит, это парни Джорди. Но он же  знает,  что  она
замужем. Неужели он мстит за то, что она разрушила его планы.
   Парень вышел из экипажа, оставив ее  лежать  на  полу.  Несколько  секунд
спустя старая посудина опять поехала. Розлинн повернулась  на  бок  и  села.
Кляп во рту был  не  плотным,  и  она  старательно  работала  языком,  чтобы
освободиться от него. Она почти уже преуспела в этом, но тут экипаж замедлил
ход, и она услышала крик кучера:
   - Так, достаточно, Том!
   Секунду спустя дверь отворилась и какой-то  другой  мужчина  запрыгнул  в
экипаж. Она узнала его, ведь именно ему она проткнула ногу  своим  кинжалом.
Значит, похищение удалось. Наверное, этот парень затеял перебранку с  кем-то
у  банка,  чтобы  отвлечь  внимание,  пока  другие  уводили  ее  прочь.  Том
улыбнулся, усадив ее на сидение напротив себя.
   - Вблизи вы очень красивы.  Слишком  красивы  для  тех  денег,  что  этот
мерзавец заплатил нам, я бы сказал. Ведите  себя  хорошо,  и  мы  ничего  не
сделаем с вами.
   А что случится, если она будет вести себя плохо?
   Глупый вопрос.

Глава 38

   - Вы идиоты! Разве вас не  нашел  парень,  которого  я  послал  к  вам  с
запиской?
   - С этой? - Том вынул из кармана смятый клочок  бумаги.  -  Мы  не  умеем
читать, мой господин, - сказал он, пожав плечами, и бросил клочок на пол.
   - Вот что  значит  связываться  с  английскими  разбойниками!  -  Он  был
разъярен и готов броситься на них с кулаками. - Она мне больше не нужна. Она
вышла замуж за проклятого англичанина!
   Черно-синее лицо Джорди стало багрово-красным. Розлинн, усаженная на стул
в его комнате,  огляделась.  Когда  ее  притащили  сюда,  Джорди  был  занят
упаковкой чемоданов. По его приказу ей развязали руки и вынули кляп.
   - Отдайте деньги, и мы уйдем, господин! - потребовал Том,  отдав  Розлинн
обратно ее сумочку.
   - Опоздали! Я не заплачу ни пенса за вашу  зряшную  работу.  У  меня  нет
лишних денег!
   - Как же так? Вы обещали! Если вы не заплатите, мы отправим вас в тюрьму,
уж не сомневайтесь.
   - Но у меня совсем нет денег! - тихим упавшим голосом сказал Джорди.
   Розлинн решила, что ей необходимо вмешаться.
   - Сколько? - спросила она.
   -  Тридцать  фунтов,  моя  госпожа,  -  хором   отвечали   разбойники   с
готовностью.
   Она пренебрежительно взглянула на своего кузена.
   -  Как  же  ты  мелочен,  Джорди!  Мог  бы  предложить  и  больше   таким
исполнительным парням.
   - Мог бы, если бы они схватили тебя до того, как этот мерзавец женился на
тебе! - с раздражением прошептал он.
   Она прикусила язычок, чувствуя,  что  лучше  не  усугублять  конфликт.  -
Надеюсь, этого хватит, господа? - Розлинн протянула им банкноты. Оба брата с
удивлением посмотрели на деньги. На первый взгляд  что-то  около  пятидесяти
фунтов. Один бросил взгляд на ее сумочку, но Розлинн перехватила его  взгляд
и отрезала:
   - Даже и не думай об этом, - предупредила  она  его.  -  Если  не  хотите
выглядеть, как он, - кивнула она в сторону  Джорди,  -  не  попадайтесь  мне
больше на глаза.
   - И такой грязный мошенник носит имя Джорди Кэмерон. Мне стыдно,  что  ты
носишь это имя, - заявила Розлинн, как только разбойники ушли. - Ты  никогда
не делал ничего хорошего, чтобы оправдать свое имя, а что теперь?
   - А ты, ты сделала?
   - Заткнись! Из-за тебя я теперь замужем. Из-за тебя  мне  пришлось  выйти
замуж, хотя я не хотела этого, по крайней мере, таким образом.
   - И ты все потеряла, ты, глупая дура! - он резко обернулся к ней. -  И  я
рад этому, слышишь! Если уж я не смог  получить  состояние  Кэмерона,  но  я
знаю, что и тебе оно не достанется!
   Розлинн перестала ходить, пристально посмотрела на него:
   - Что ты несешь?
   - Он сказал мне, что сжег твой свадебный контракт,  -  ответил  Джорди  и
рассмеялся. - Этот мерзавец получил все, и ты не получишь ничего назад, даже
после его смерти, потому что он все завещал своей семье. Прекрасного мужа ты
получила вместо меня.
   Если  уж  Энтони  солгал  Джорди,  ей  незачем  переубеждать  его...   Он
действительно заставил Джорди поверить, что у него  не  осталось  ни  одного
шанса.
   - Тебе лучше бы уехать при первой же возможности, Джорди. Не  думаю,  что
ты легко отделаешься, если мой муж узнает, что ты все еще здесь. Как ты  уже
понял, он не такой мужчина, с которым стоит связываться. Но ты заслужил  это
и за то, что пытался убить его.
   - Я хотел только напугать его. Я не знал тогда, что  ты  вышла  замуж  за
этого мужчину, я думал - он прячет тебя. А он просто избил меня -  когда  он
ушел отсюда утром, я не мог подняться с пола.
   - Если ждешь, что я буду проявлять к  тебе  жалость,  Джорди,  то  должна
разочаровать тебя. Я не могу испытывать жалость после того, что  ты  сделал.
Ты заставил меня страдать!
   - Я любил тебя.
   Эти слова как веревка вокруг ее горла, душившая ее. Было ли это возможно?
Он говорил их ей так часто за последние годы. И она не верила ему  -  почему
же они прозвучали так правдоподобно сейчас? Поспешно, уже почти страшась его
ответа, она попросила:
   - Если это правда, Джорди, то расскажи мне о моей матери.  Ты  продырявил
ее лодку?
   Он медленно поднял голову:
   - Почему ты не спрашивала об  этом.  Роз,  когда  все  произошло?  Почему
старик никогда не спрашивал меня об этом? Я никогда не подходил к ее  лодке.
Я был у озера и искал червяков, чтобы подложить их в тушеное  мясо,  которое
готовила кухарка. И все.
   - Но твое лицо, когда нам сказали о ее смерти? Все  видели  -  ты  был  в
ужасе?
   - Да, потому что я желал ее смерти за то, что  она  тем  утром  оттаскала
меня за уши. Я не имел этого в виду по-настоящему, но я подумал, что сбылось
мое желание. Я чувствовал себя виноватым в ее смерти.
   Розлинн почувствовала, как дурнота подступает к ее горлу.  Все  эти  годы
они винили его за то, что он никогда не делал. И он знал, что они думают, но
никогда ничего не говорил в свою защиту, а только скрывал свою обиду  внутри
себя. Это не делало его более милым человеком в ее глазах, но это  означало,
что он не виновен ни в одном реальном преступлении.
   - Прости меня, Джорди, правда, прости.
   - Но ведь ты все равно не выйдешь за меня замуж, не  выйдешь,  даже  зная
правду!
   - Нет. И лучше бы тебе не пытаться заставлять меня.
   - Мужчина готов на все, когда он в отчаянии. Из-за любви или из-за денег?
Она не спросила.  Изменился  бы  к  нему  дедушка,  если  бы  узнал  правду?
Почему-то она так не думала. Он всегда недолюбливал Джорди за его слабость -
непростительный недостаток для мужчины из семьи Дункан. Она решила  оставить
ему деньги, которые были у нее в сумочке.  Она  сняла  их  со  счета,  чтобы
оплатить свои расходы. Конечно, десять тысяч - немного по сравнению  с  тем,
что у нее было, но все же достаточно, чтобы  Джорди  начал  новую  жизнь.  И
может быть, ему  удастся  правильно  их  использовать,  и  он  пойдет  своей
дорогой, не ища легких путей, которые ничего бы ему не стоили  и  делали  бы
его слабее. Но надо оставить их там, где он не нашел бы их до ее ухода.
   - Я помогу тебе собрать вещи, Джорди.
   - Не надо жалеть меня.
   Она не обратила внимание на его слова и подошла к трюмо, где  в  открытом
ящике лежало еще несколько вещей. Она собрала их  и  положила  деньги  между
одеждой прежде, чем положить их в чемодан. Подойти к нему  так  близко  было
серьезной ошибкой. Он протянул руку и обвил ее талию.
   - Роз...
   Дверь открылась, и она так и не узнала, что собирался сказать  Джорди:  в
комнату вошел Энтони.
   - Было так тихо. Я испугался, что вы переубиваете друг друга.
   - Похоже, что вламываться в двери - это ваша привычка,  мой  господин,  -
съязвила Розлинн.
   Он не отрицал.
   - Очень полезная привычка, и в большинстве случаев помогает.
   - Он уезжает, как ты видишь, - сказала она, подойдя к мужу.
   - И ты пришла сказать ему до свиданья? - сухо спросил Энтони. - Как  умно
с твоей стороны, моя дорогая.
   - Я уеду через час, - торопливо сказал Джорди. Она не собиралась  терпеть
здесь сцен.
   - Если ты приехал забрать меня, то  я  благодарю  тебя.  Я  осталась  без
экипажа.
   Энтони еще мгновенье смотрел на Джорди. Затем он взял Розлинн за  руку  и
вывел ее за дверь. Освободиться от его рук было невозможно, она  попыталась,
но у нее ничего не получилось  и  она  перестала  сопротивляться.  На  улице
экипажа не было, только его лошадь. Розлинн решила атаковать прежде, чем это
сделает он.
   - Зачем ты вернулся сюда?
   - И как же ты здесь оказалась?
   - Бандиты Джорди все еще следили за домом. Из парка.  Они  проследили  за
мной до банка и...
   - Да, Джемери упоминал о твоем желании отправиться туда.  Представь  себе
мое удивление, когда вместо этого я нашел тебя здесь.
   Он сказал это так, как будто не верил ей.
   - Черт возьми, Энтони! Я ведь не знала, где он находился, как же я  могла
бы найти его, даже если бы захотела? Он не успел сообщить бандитам,  которых
нанял, что уезжает.
   - Правдоподобно, - коротко бросил он, залезая на лошадь.
   Она взглянула на его протянутую руку ей. Сидеть перед ним всю  дорогу  до
дома было  не  очень  заманчиво  в  данный  момент.  Но  другого  ничего  не
оставалось. Она взяла его за руку и оказалась на лошади между ног Энтони. Ее
щеки тут же покрылись румянцем. Окруженная  его  теплом,  она  могла  думать
только о том, как бы поскорее закончить их войну и спать с ним в его постели
без всяких аннексий и контрибуций.

Глава 39

   Поездка по Пикадилли казалась бесконечной. Он не говорил ни слова, только
мерный цокот копыт, только ритмичное постукивание сердца Энтони  у  ее  уха.
Так просто было забыть о реальности - Розлинн  была  словно  в  эйфории.  Но
стоило ей опуститься на землю, и она опять  вспоминала  о  своих  проблемах.
Смятый клочок бумаги выпал у нее из  кармана.  Энтони  поднял  его.  Розлинн
сердито нахмурилась: как она могла забыть об этих дурацких счетах.  Если  бы
Энтони вернул листок! Розлинн невольно протянула руку. Он не вернул.
   - Могу я спросить, что ты  делала  с  этим?  Она  постаралась  как  можно
спокойней взглянуть ему в глаза:
   - Это счет за кое-какую мебель,