откровенность?
   - Черт побери, я не собирался вас оскорблять. Вы здесь ни при чем!
   - Нет, это меня  касается  непосредственно,  милорд,  -  сердито  заявила
Реджи. - Хотели вы того или нет, но вы опорочили мое имя. Вы сделали это,  а
не я. И согласились на мне жениться. Конечно, вас принудили, однако если вам
хотелось сохранить нашу помолвку в тайне, то не  нужно  было  появляться  со
мной на людях. Теперь в общественном мнении я еще  больше  связана  с  вами.
Боюсь, ничего уже не поделаешь, нравится мне это или нет.  И,  признаюсь,  с
некоторых пор меня это вовсе не радует.  -  Не  дав  ему  опомниться,  Реджи
повернулась и ушла.
   Николас словно врос в землю. Ему было приятно, когда  она  говорила,  что
связана с ним, обидно и горько, когда она заявила, что ей это не нравится. В
чем дело? Ведь они отнюдь не связаны друг с другом, и ему не следует об этом
забывать.

Глава 13

   - Дядя Джейсон! - радостно воскликнула Реджи, бросаясь ему на шею.
   Джейсон Мэлори, третий маркиз Гаверстон, был крупным,  высоким  мужчиной,
как и все ее дядюшки. Реджи это нравилось.
   - Я соскучился по тебе, девочка моя. Когда тебя нет в  Гаверстоне,  жизнь
там замирает.
   - Вы всегда так говорите, когда я уезжаю, -  улыбнулась  она.  -  Я  тоже
соскучилась и с удовольствием бы поехала в Гаверстон  немного  отдохнуть.  -
Окинув взглядом гостиную, она заметила Эдварда и Тони.
   - И оставила бы своего жениха в Лондоне?
   - Мне кажется, ему все равно.
   Джейсон  подвел  ее  к  дивану,  где  сидел  Энтони.  Эдвард,  по  своему
обыкновению, стоял у камина. Вероятно, у них только что был семейный  совет,
и нетрудно догадаться, о чем они говорили. Никто не сказал ей о приезде дяди
Джейсона.
   - Я боялся тебя не застать, а мне нужно  поговорить  с  тобой,  Реджи,  -
начал Джейсон. - Хорошо, что ты рано сошла вниз.
   Реджи пожала плечами:
   -  Вчера  я  уже  заставила  Николаса  ждать,  когда  он  приехал,  чтобы
сопровождать меня в Воксхолл, поэтому решила больше не опаздывать.
   Джейсон сел в кресло. Вид у него был очень торжественный.
   - Мне не очень приятно, что вы решили дело без меня. Мои  братья  слишком
много на себя взяли.
   - Джейсон, у нас не было выбора, - стал оправдываться Эдвард.
   - Несколько дней ничего бы не решили.
   - Вы хотите сказать, что собираетесь расторгнуть помолвку, когда все  уже
решено? - воскликнула Реджи.
   Энтони усмехнулся:
   - Я предупреждал тебя, Джейсон. Она без памяти влюбилась в этого  повесу,
и тут уж ничего не поделаешь.
   - Это правда, Реджи?
   Да, правда, но.., со вчерашнего дня  она  не  так  в  этом  уверена.  Да,
Николас ее хочет. И она его тоже. К чему отрицать? Но согласиться на брак  с
ним?..
   - Он мне очень нравится, дядя Джейсон, но.., боюсь, он не хочет  жениться
на мне.
   Ну вот. Она произнесла эти слова. Почему же ей так горько и обидно?
   - Да, мне уже сказали, как он сопротивлялся, - мягко заметил  Джейсон.  -
Но этого следовало ожидать. Ни одному молодому человеку не понравится, когда
его к чему-то принуждают.
   В глазах Реджи засветилась надежда. Может,  тут  и  кроется  единственная
причина?
   - Я совсем забыла, что вы знаете его лучше нас.
   - Да, он мне всегда нравился. В нем много  такого,  чего  он  не  каждому
позволяет увидеть.
   - О, пощади нас, брат, - язвительно сказал Энтони.
   - Он станет прекрасным мужем. Тони, что бы ты ни думал.
   - Вы правда так считаете, дядя Джейсон? - с надеждой спросила Реджи.
   - Да.
   - И вы согласны на мой брак?
   - Я бы предпочел, чтобы ты вышла замуж не столь поспешно, но раз  уж  так
случилось, я рад, что твоим мужем будет Николас Эден.
   Реджи просияла от счастья. Ответить она не успела, в  гостиную  вошли  ее
кузены и кузины. Все собирались на раут к  Гамильтонам.  Эми  напросилась  в
карету Реджи и Николаса, остальные  поедут  с  Маршаллом  в  его  щегольской
четырехместной  коляске.  В  самый  разгар,  когда  Джейсон   здоровался   с
племянниками, в гостиную незаметно вошел Николас. При  виде  многочисленного
семейства он ощутил ужас. Он станет членом этой огромной семьи?  Да  поможет
ему Господь!
   К нему подошла Реджи. Он улыбнулся ей, твердо решив держать себя в  узде.
Как же она хороша в своем кремовом  платье,  отлично  гармонировавшем  с  ее
белоснежной кожей. Фасон  платья  был  не  совсем  обычным.  Все  лондонские
модницы стремились максимально открывать грудь, а  Реджи  прикрыла  декольте
полупрозрачной  вставкой  до  самой  шеи,  которая  заканчивалась  у   горла
кружевной оборочкой.
   Неужели он и правда оставил там след и Реджи пытается его скрыть?
   - Николас? - тихонько  позвала  Реджи,  ей  стало  любопытно,  о  чем  он
задумался, - Значит, вы покончили с формальностями? - мягко спросил он. -  А
я уж боялся, что вы со мной больше не разговариваете.
   - Вы хотите опять поссориться? - нахмурилась она.
   - - Ни в коем случае, любовь моя.
   Она залилась румянцем. Почему он упорно так ее называет? Это  неприлично,
разве он не понимает? Но таков уж Николас.
   Маркиз тепло поздравил Николаса с помолвкой, ни словом не упомянув  дикую
выходку, которая  явилась  ее  причиной.  По  дороге  в  загородный  особняк
Гамильтонов маленькая Эми не  переставая  болтала.  Ей  не  часто  разрешали
посещать такие вечеринки, и она была вне себя от счастья.
   Как отреагируют у Гамильтонов на обрученную  пару?  Помолвка  Николаса  и
Регины стала главным предметом великосветских сплетен, отодвинув  на  второй
план тему их знакомства. Николас обратил на это  внимание  прошлым  вечером,
когда они с Региной присутствовали на званом обеде.
   Гамильтоны пригласили на  раут  не  слишком  много  гостей,  около  сотни
человек, поэтому в огромном доме всем хватало места. Приглашенные сидели  за
длинными накрытыми столами,  танцевали  в  большом  салоне  или,  собравшись
кучками, беседовали. Некоторые разглядывали Николаса и Регину, а большинство
заинтересованно обсуждало их первую необычную встречу.
   По on-dit <слухи (фр.).>, они  давно  собирались  пожениться.  Он  только
забавлялся с Селеной, ожидая возвращения  Регины  из  поездки.  Знаешь,  они
познакомились  на  континенте.  Нет,  нет,  дорогая,   они   встретились   в
Гаверстоне. Он и сын маркиза - большие друзья.
   - Вы слышали, о чем они болтают, любовь моя? - спросил Николас, приглашая
Реджи на первый вальс. - Они решили, что мы знаем друг друга чуть  ли  не  с
пеленок.
   Реджи уже слышала о наиболее забавных вымыслах от своих кузин.
   - Только никому не говорите, - засмеялась она.  -  Иначе  мои  поклонники
решат, что у них никогда не было шансов.
   - Ваши поклонники?
   - Да, сотни поклонников, которые просили моей руки. -  Несколько  бокалов
шампанского разбудили в ней бесенка.
   - Надеюсь, вы преувеличиваете, Регина.
   - Ничуть, - вздохнула она, не замечая перемены в его настроении.  -  Если
бы вы знали, как утомительно выбирать жениха из столь многих. Я  уже  хотела
оставить эту затею.., и тут являетесь вы.
   - Как мне повезло!
   Николас кипел от злости. Ему и в голову не приходило, что он ревнует.  Он
молча отвел ее в другой конец зала,  где  находились  Маршалл  и  Эми,  сухо
поклонился и ушел в комнату, где играли в карты и где он  мог  достать  себе
нечто более крепкое, чем шампанское.
   Реджи сердито нахмурилась. Сначала он дразнит ее, рассказывая сплетни  об
их помолвке, нежно улыбается, греет ей  сердце  своим  янтарным  взглядом  и
вдруг ни с того ни с сего приходит в ярость. Что с ним творится?
   Она улыбалась,  чтобы  он  не  заметил,  как  ей  больно.  Ее  все  время
приглашали танцевать,  и  она  возобновила  знакомства  с  молодыми  людьми,
которые ухаживали за нею в прошлом сезоне. Безил Эллиот и Джордж Фоулер,  ее
давние поклонники, наперебой уверяли ее, что жизнь потеряла для  них  всякий
смысл, с тех пор как Реджи отдала сердце виконту  Монтьету,  пылко  клялись,
что будут любить ее до гроба. Реджи это льстило. Оба были очень популярны  в
свете. К тому же их внимание приятно контрастировало с грубостью Николаса.
   Спустя два часа лорд Монтьет наконец решил присоединиться к невесте.  Она
его не видела, зато он постоянно  наблюдал  за  нею.  Время  от  времени  он
появлялся  в  дверях  зала,  смотрел,  как  Реджи  вальсирует  с   очередным
кавалером, улыбаясь в ответ на комплименты,  и  снова  уходил  за  очередным
стаканом бренди. Когда Николас подошел к ней, он уже был пьян.
   - Потанцуете со мной, любовь моя?
   - Вы хотите узнать, не соглашусь ли я подарить  вам  последний  танец?  -
язвительно заметила она.
   Вместо ответа Николас обнял ее за талию и вывел  на  середину  зала.  Они
закружились в вальсе, и Николас крепко прижал ее к себе.
   - Я еще не говорил сегодня, что хочу вас? - неожиданно спросил он.
   Реджи уже заподозрила, что с ним не все в порядке, а теперь она к тому же
почувствовала запах бренди. Однако Николас уверенно вел ее в  танце,  и  она
даже мысли не могла допустить, что он чертовски пьян.
   - Николас, мне не нравится, когда вы так говорите.
   - "Николас", - повторил он. - Очень любезно с вашей стороны называть меня
по имени, любовь моя. Все присутствующие уверены, что мы любовники,  поэтому
было бы довольно странно, если бы вы называли меня "лорд Монтьет".
   - Ну, если вы не хотите...
   - Разве я это говорил? - перебил он. - Думаю,  "любимый"  намного  лучше,
чем просто "Николас". Полагаю, вы  любите  меня,  раз  захотели  стать  моей
женой? А я не хочу жениться, я хочу вас, любовь моя. Не сомневайтесь.
   - Николас...
   - Я только об этом и думаю, - продолжал он, не обращая на нее внимания. -
Меня сочли виновным, а я  даже  не  смог  насладиться  своим  преступлением.
Забавная ситуация, не правда ли?
   - Николас...
   - Любимый, - поправил он и внезапно сменил тему:
   - Давайте прогуляемся, у Гамильтонов чудесный парк;
   Прежде чем она успела запротестовать, он быстро увел ее в сад.
   Парк действительно был  красив.  Ухоженные  газоны,  искусственный  пруд,
обсаженный деревьями, цветочные клумбы, причудливо подстриженные кустарники,
застекленная беседка, увитая виноградом.
   Они ни разу не остановились, чтобы полюбоваться красотами. Реджи даже  не
заметила, как очутилась в беседке, у Николаса в объятиях,  и  он  начал  так
неистово целовать ее, что она едва не лишилась чувств.
   Лунный свет, проникая  сквозь  резные  виноградные  листья,  заливал  все
вокруг серебристым сиянием. По стенам беседки стояли  мягкие  скамьи,  между
ними - кадки с растениями, и их листья тихонько шелестели под теплым  ночным
ветерком.
   Реджи догадывалась, что  Николас  не  ограничится  поцелуями.  Нужно  его
остановить. Но зачем?
   Разве он не станет ее мужем? Почему она должна отказывать ему.., если она
сама этого отчет? Возможно, его отношение к браку изменится, если они... Или
нет?
   Как изобретательно ее разум подсказывает оправдания! С какой  готовностью
ее тело отзывается на ласки, требуя  большего.  Тело  и  разум  объединились
против Реджи, у нее нет сил бороться с ними. Она  обняла  Николаса,  уступая
его ласкам.
   Он опустился на скамью, посадив ее к себе на колени.
   - Ты не будешь жалеть, любовь моя, - прошептал он, приникая к ее рту.
   Жалеть? О чем ей жалеть, если она так счастлива?
   Николас медленно провел рукой по ее шее, затем коснулся груди,  скользнул
ниже, к бедру. Чуть помедлил, как будто сомневался, что она ему позволит. Но
когда  рука  двинулась  в  обратный  путь,  он   стал   гораздо   смелее   и
требовательнее.
   Тело у Реджи горело под легкой шелковой тканью, она вдруг  почувствовала,
как мешает ей платье. Николас думал то же самое. Он  расстегнул  застежку  у
ворота, развязал шелковый пояс под грудью. В  следующее  мгновение  они  уже
стояли друг против друга, и он освободил Реджи от платья.
   На ней осталась лишь тонкая рубашка, которая соблазнительно  обрисовывала
линии ее тела. Николас замер, пораженный ее красотой. Она без тени  смущения
взглянула на него снизу вверх, и он почувствовал, что  его  словно  охватили
языки пламени. Синие глаза Реджи в темноте казались черными, сквозь  кружево
рубашки просвечивала грудь. Она была самым прелестным  созданием,  какое  он
когда-либо видел.
   Его внимание привлекло маленькое пятнышко у нее на шее.
   - Значит, это правда, - улыбнулся он. - Полагаю, мне следует извиниться.
   - Конечно. Если бы ты знал, как трудно было его скрыть! Ты мне больше  не
доставишь подобных хлопот?
   - Не могу обещать, - хрипло прошептал он, затем внимательно посмотрел  на
нее и спросил:
   - Ты не боишься, любовь моя?
   - Нет.., не думаю.
   - Тогда позволь мне увидеть тебя всю, - нежно попросил он.
   Николас принялся за остальную одежду,  потом  окинул  Реджи  восхищенным,
страстным  взглядом,  прижал  к  себе  и  стал  целовать  ее  грудь.   Реджи
вскрикивала под его ласками, задыхаясь от наслаждения, все крепче прижимаясь
к нему. Боже милостивый, она больше не вынесет...
   - Не мог бы ты... Николас.., твоя одежда, Николас,  -  наконец  вымолвила
она.
   В мгновение ока он разделся до пояса, и Реджи широко  раскрыла  глаза  от
удивления. Она знала, что у него широкие плечи, но сейчас они выглядели  еще
шире. Кожу покрывал загар, на груди курчавились золотисто-каштановые волосы.
   Реджи провела ладонью по бугрившимся мускулам. Это прикосновение  обожгло
его, и он чуть не застонал.
   - Теперь остальное, - мягко попросила она, желая видеть его так  же,  как
он видел ее.
   Опустившись на скамью, она  глядела,  как  Николас  раздевается.  Она  не
чувствовала смущения от своей наготы, любуясь его великолепием.
   Когда он сбросил последнюю одежду, Реджи подошла к нему,  дотронулась  до
его бедра, погладила, словно изучая на ощупь, мускулистое тело. Он остановил
ее руку:
   - Нет, любовь моя. - Его голос стал низким и хриплым от возбуждения. - Не
нужно торопиться, я не выдержу.
   И тут Реджи поняла, о чем он говорил. Невероятно. Прекрасно. Удивительно.
   Подняв голову, она встретилась с ним глазами:
   - Как я могу узнать, что тебе приятно, если  не  смогу  коснуться  твоего
тела?
   Николас сжал ладонями ее лицо:
   - Позже, любовь моя. А сейчас мне приятно доставить удовольствие тебе.  К
сожалению, я причиню тебе боль.
   - Знаю, - смущенно прошептала она. - Тетя Шарлотта говорила мне.
   - Но если ты доверишься мне, Регина, я тебя подготовлю и больно почти  не
будет. Обещаю, ты получить удовольствие от того, что последует дальше.
   - Мне понравилось и то, что было перед этим, - улыбнулась она.
   - Любимая, мне тоже.
   Николас снова поцеловал ее, чувствуя, что теряет голову. Ее пыл и желание
буквально воспламенили его. Он ласкал ее живот,  опускаясь  ниже,  пока  его
рука не скользнула между бедер.
   Реджи застонала, когда он коснулся  сокровенно-то  места,  вздрогнула  от
неожиданности, прижалась к его обнаженной груди и прошептала:
   - Я.., подготовлена, Николас, клянусь.
   - Еще нет, любимая.
   - Пожалуйста, Николас.
   Он больше не мог сдерживать желание и бросил взгляд на узкую  скамью.  Не
следовало приводить ее сюда, особенно в первый раз. Не может же он лишить ее
невинности на полу.
   - Николас! - страстно умоляла она. Прижав ее к себе, он вошел в  нее  так
осторожно, как только мог и услышал ее стон. Реджи все теснее прижималась  к
нему, пока он не достиг девственной преграды. Но их положение не давало  ему
возможности уменьшить ее боль.
   Николас зажал ей рот поцелуем, чтобы  заглушить  крик,  затем  неожиданно
приподнял ее и с силой прижал к себе.
   Реджи лишь на мгновение вонзила ногти в его плечи и облегченно вздохнула,
снова ощутив наслаждение.
   - Николас?
   Никогда еще его имя не звучало  для  него  такой  музыкой.  Он  счастливо
улыбнулся, опять приподнял ее и уже осторожно прижал к себе.
   У  нее  внутри  разгорались  тысячи  маленьких  огней,  сливаясь  в  одно
сладостное пламя, охватывающее ее тело.

***

   Он никогда не был так счастлив,  никогда  не  чувствовал  такой  нежности
после любовных утех. Ему хотелось навсегда  заключить  Регину  в  объятия  и
никогда не отпускать.
   - Все было.., нормально? - томно спросила она. Николас засмеялся:
   - Нормально? И это о том, что у нас сейчас было?
   - Нет, конечно, нет. - Она оторвалась от его груди и вздохнула. -  Думаю,
нам следует вернуться в дом.
   - О дьявол, - пробормотал он.
   - Николас? - В ее глазах светились любовь и желание.
   - Да, любовь моя.
   - Они ни о чем не догадаются? -  Ей,  правда,  было  все  равно,  но  она
посчитала, что должна спросить его.
   - Никому и в голову не придет, что  мы  занимались  любовью  в  саду.  Не
волнуйся, дорогая.
   Но еще минут двадцать они одевались, поддразнивая друг друга, обмениваясь
поцелуями. Наконец они вышли из беседки и направились  по  дорожке  к  дому.
Николас обнимал Реджи за плечи, прижимал к себе, и тут на аллее,  обсаженной
кустами, вдруг появилась Эми:
   - О, Реджи, как я рада!
   - Меня искали? - спросила та, мысленно готовя оправдания.
   - Тебя? Не знаю. Я.., гуляла и  совсем  потеряла  счет  времени...  -  За
спиной Эми зашелестели ветки кустарника, и она вдруг закашлялась,  хотя  это
вышло у нее не очень  естественно.  -  Маршалл  будет  меня  ругать.  Ты  не
рассердишься, если я скажу, что была с вами?
   Реджи с трудом удержалась от смеха:
   - Нет, Эми, если ты обещаешь.., не терять счет времени впредь. Николас, а
что скажете вы?
   - Согласен. Я хорошо знаю, как легко можно забыть обо всем.
   И троица поспешила к дому.

Глава 14

   На прием в честь помолвки Реджи, который  устраивали  Эдвард  и  Шарлотта
Мэлори,  пригласили  всех  родственников  и  близких  друзей.  Даже  супруга
Джейсона согласилась прервать лечение в Бате. Бабушка Николаса  и  его  тети
Элеонора были чрезвычайно довольны, и, по мнению Реджи, они  так  радовались
потому, что уже отчаялись женить Николаса. Не приехала только  его  мать,  о
которой он никогда не рассказывал.
   Николас вел себя наилучшим образом, и  праздник,  к  которому  готовились
целых две недели, удался на славу.
   Увы, счастье Реджи  оказалось  недолгим,  и  через  два  месяца  она  уже
чувствовала себя на грани отчаяния. Все это время ее  надежды  медленно,  но
верно рушились.
   Теперь их не осталось вовсе.
   Реджи не могла поверить, что это  возможно  после  их  близости.  Она  не
сомневалась, что Николас с радостью женится на  ней,  он  был  с  ней  таким
нежным,  терпеливым.  Конечно,  он  тогда  немного  выпил,  но  разве  этого
достаточно, чтобы забыть ту ночь?
   Да, они скоро поженятся. Николас всегда давал ей знать, когда  уезжал  из
Лондона по делам, сообщал о своем приезде, однако за два месяца они виделись
от силы раз пять. И свидания эти были не из приятных.
   Он вовремя заезжал за нею, чтобы сопровождать ее на  очередной  раут  или
бал, но привозил домой лишь  три  раза,  а  дважды  она  возвращалась  одна,
страшно злая на него. Нет, он не заставлял ее проводить весь вечер с ним  за
карточной игрой или политическими спорами, все было гораздо хуже,  поскольку
он уделял больше внимания  леди  Эддингтон,  чем  ей.  А  когда  он  начинал
изображать из себя пылкого влюбленного, Реджи становилось противно.
   Она понимала, что Николас нарочно  пытается  выглядеть  грубияном,  и  от
этого ей было еще хуже. В противном случае она не раздумывая напустила бы на
него Тони. Но он ведь не хам, не  грубиян,  просто  он  хочет  заставить  ее
расторгнуть помолвку, так же как его  в  свое  время  заставили  сделать  ей
предложение.
   И самое ужасное в том, что она не может порвать с ним, как бы жестоко  он
с ней ни обращался. Она не в силах.

***

   Николас  передал  слуге  черную  кружевную  накидку  Реджи,  свой   плащ,
отороченный красным кантом, и шляпу.  Белое  платье  с  золотыми  кистями  и
глубоким декольте несколько смущало Регину. И не только  потому,  что  вырез
оставлял грудь полуоткрытой.