если бы у Василия вышли все деньги еще до приезда домой!
   Александра  ожидала  своих  попутчиков   в   гостиной.   Первой   к   ней
присоединилась Даша. Она ехала в одной из подвод, потому  что  не  привыкла,
как хозяйка, к столь долгой езде верхом, и поэтому в течение дня  у  них  не
было возможности перекинуться словечком. Усевшись за стол,  Даша  обвиняющим
тоном сказала:
   - Вы мне  не  говорили,  что  он  самый  красивый  мужчина,  которого  вы
встречали. Александра подняла бровь:
   - Откуда ты знаешь, что я таких никогда не видела?
   - Потому что красивее быть невозможно, - убежденно заявила Даша.
   Александра и сама пришла к такому же мнению, поэтому не стала вступать  в
пререкания.
   - Ну и что, разве это меняет дело?
   - Для меня изменило бы. Александра вздохнула:
   - Даша, этот человек слишком красив. И если ты не поняла, какое это имеет
значение,  я  тебе  объясню.  Вот  ты,  например,  уже  смотришь   на   него
благожелательно, а ведь во время последнего нашего разговора ты была на моей
стороне. Между прочим прошлой  ночью  он  мог  запросто  переспать  с  любой
горничной, а то и со всеми сразу, хотя они и знали, что он мой  жених.  Даша
ойкнула:
   - С чего вы взяли?
   - Потому что утром я видела, как они обхаживали его, все трое.
   - Но это еще не значит, что он с ними спал, - поспешно возразила Даша.
   - Конечно нет, зато доказывает, что для женщин он неотразим,  по  крайней
мере для большинства. Это доказывает еще и то, что вне зависимости от  того,
женат он или нет, женщины будут за ним охотиться. И ты считаешь,  я  буду  с
этим мириться?! Да ни за что на свете.
   Ее слова не убедили Дашу:
   - Ну, охотиться - еще не значит поймать.
   -  Все  равно,  будет  существовать  источник  постоянного  искушения,  -
ответила Александра. - А я вовсе не  желаю  превратиться  в  ревнивую  фурию
из-за какого-то хлыща!
   Даша улыбнулась:
   - Вы сказали, что могли бы полюбить его, если бы попытались.
   Прибежал Никишка, плюхнулся рядом с Александрой и сразу пожаловался:
   - Было бы куда проще избить его и дело с концом.
   Тимофей, вошедший следом, услышал только конец этой реплики и,  усевшись,
поинтересовался:
   - Так мы собираемся избить кардинца? Это следовало бы сделать утром  -  а
сейчас у меня вся задница в ссадинах!
   Тут вошел Федька и тоже услышал лишь последние слова:
   - Мозоли и ссадины от седла? У вас? Да ваша задница должна быть  крепкой,
как...
   - Хватит, - перебила Александра и, оглядев братьев по очереди, сказала:
   - Нет, нет и нет. Я уже объяснила вам свой план, и вы с ним  согласились.
Так давайте попробуем сначала его, а потом уж  будем  искать  другой.  Но  в
любом случае насилие - это не выход!
   - Позор, - со вздохом вставил Никишка. Алин сурово посмотрела на  него  и
продолжала:
   - Будьте спокойны, такого, как сегодня, больше не повторится. Он пытается
навязать нам свой образ жизни, но, даже если бы он давался  нам  легче,  чем
ему, я не буду дожидаться, пока он от него  откажется,  и  рисковать  своими
"детьми". Кстати, вы устроили их на ночь?
   - Тут есть специальный загон для кобыл, потому что у них здесь не так  уж
много лошадей, - сообщил Тимофей. - На одну ночь сойдет.
   Они продолжали обсуждать вопросы,  связанные  с  поездкой,  но  появление
Василия вместе с Лазарем Дончевым заставило  их  прекратить  беседу,  Лазарь
подъезжал сегодня  к  Александре,  чтобы  представиться,  и  она  ничуть  не
удивилась, увидев, что он купил одну из  белых  лошадей  ее  отца  и  теперь
красовался на ней. Алин  знала,  что  у  этого  мерина  хороший  покладистый
характер.
   Она с удовольствием обсудила  бы  с  Лазарем  достоинства  животного,  но
Александра твердо решила не проявлять дружелюбия ни к кому из свиты-Василия,
а граф Лазарь Дончев был его близким другом. Теперь девушка чувствовала себя
неловко,  потому  что  он  показался  Александре  вполне   симпатичным,   и,
несомненно, у них было кое-что общее, а именно: любовь  к  лошадям-.  Поняв,
что ему не удастся разговорить баронессу, Лазарь почти сразу же отъехал,  но
все же она соблаговолила перемолвиться с ним несколькими словами, петому что
он заинтересовался Дашей.
   - Кто эта маленькая нимфочка? - таков был его вопрос.
   - Моя горничная Даша Разина.
   - Она что, родственница этих казаков?
   - Их единственная  сестра,  -  ответила  Александра,  и  Лазарь  протяжно
вздохнул:
   - А я-то надеялся, что по крайней мере мое путешествие будет приятным.
   Он скорчил такую забавную гримасу, что Алин чуть было не рассмеялась,  но
тут же взяла себя в руки и предупредила:
   - Держитесь от нее подальше, если только она сама не  захочет,  чтобы  ее
беспокоили. - И больше ничего не добавила.
   Теперь Александра искренне надеялась, что молодой человек рассказал о  ее
грубости  Василию.  Она  хотела,  чтобы  граф   знал,   что   ее   презрение
распространяется не только на него, но и на его друзей и семью.
   Войдя, Василий быстро посмотрел на Александру.  За  столом  рядом  с  ней
оставалось одно незанятое место, но девушка была уверена, что  он  здесь  не
сядет; однако раз уж она готова проявить за столом чудовищное варварство, то
неважно, где будет сидеть граф.
   Василий закончил разговор с владельцем постоялого двора и через несколько
минут, вероятно, узнав, что  все  распоряжения  уже  сделаны,  направился  к
столу. Александра надеялась, что он будет зол за ее расторопность, и  именно
поэтому так поспешила с приказаниями. Ведь мужчины  любят  чувствовать,  что
они всем распоряжаются и за все отвечают.
   Однако, приглядевшись повнимательнее, Алин не заметила  в  графе  никаких
признаков раздражительности. Неожиданно из другого конца комнаты  послышался
вопль: это одна из служанок выразила свой восторг при виде Василия. Девушка,
должно быть, знала его, потому что вслед за ликующим возгласом ринулась  ему
навстречу.
   Брови Александры изумленно поползли вверх, но тут  же  сурово  сошлись  у
переносицы при виде улыбки, которой Василий одарил девушку" - улыбки,  столь
прекрасной, что у Александры захватило дух, но адресованной  не  ей.  Девица
была так себе, даже хорошенькой не назовешь, но Василий  смотрел  на  нее  с
таким выражением, словно она была самым прекрасным созданием на свете.
   Девушка подбежала к нему, а он низко склонился к ней и что-то зашептал на
ушко. Она рассмеялась и, прежде чем ответить,  фамильярно  положила  руку  к
нему на грудь. Отпуская девушку, Василий  звонко  хлопнул  ее  по  заду,  и,
удаляясь, она бросала через плечо знойные и томные взгляды.  И  дураку  было
ясно, что они уговорились о свидании в более поздний час.
   Александра встала и настигла  девушку  уже  у  самого  выхода.  Пересекая
комнату, Александра  еще  сама  не  знала,  что  будет  делать,  но,  догнав
служанку, не говоря ни слова, схватила за волосы и рывком развернула к себе.
Поднос выпал из рук судомойки, и гости, сначала не  обратившие  внимания  на
эту сцену, заинтересованно повернули головы.
   - Ты собираешься прыгнуть в постель к моему жениху, - ровно и бесстрастно
констатировала Александра, что совсем не  вязалось  с  животрепещущей  темой
разговора. - Посмей только еще раз подойти к нему, и я  отрежу  тебе  уши  и
заставлю съесть. Или, может быть, ты  считаешь,  что  он  заслуживает  такой
жертвы?
   - Нет, баронесса, - пискнула девушка. Ее глаза выпучились  от  страха,  а
лицо побледнело. Александра нахмурилась:
   - Так ты меня знаешь?
   - Д-да, баронесса.
   - В таком случае тебе должно быть известно и то, что я не бросаю слов  на
ветер.
   - Да!
   - Отлично. Надеюсь, мне не придется повторять дважды.
   Александра вернулась на свое место  и,  проходя  мимо  Василия,  даже  не
взглянула в его сторону. Она и  сама  удивлялась,  что  оказалась  способной
закатить подобную сцену и  при  этом  не  почувствовать  никакого  смущения.
Разыгрывать из себя худшую из провинциалок оказалось  куда  легче,  чем  она
предполагала.
   - Он был шокирован? - шепотом спросила она Никишку, садясь на свое место.
   - Ну я бы не сказал, - честно  ответил  тот,  и  глаза  его  смеялись.  -
Вообще-то я на него не смотрел: глаз не мог оторвать от той сцены  ревности,
которую вы разыграли.
   - Не глупи, - с  раздражением  возразила  она,  задетая  его  насмешливым
тоном. - Эту сцену я разыграла специально ради него, ведь я такая же, как  и
вы, Никишка. И тоже дорожу тем, что считаю  своим.  Вспомни  лучше,  как  вы
отхлестали кнутом этого лейтенанта, когда тот чуть не угробил вашу лошадь! А
сколько тумаков получал Федька за свои насмешки над  Дашей?  Вы  даже  моему
отцу надрали уши. Я могу перечислять еще долго... - Она нахмурилась:
   - Но ваша семья - это иное дело, как и мои животные.
   - Да, мы принадлежим вам, а что ваше - то ваше, такой уж у вас  характер.
И пока вы не разорвете договор о помолвке, то и  кардинец  тоже  принадлежит
вам. Так в чем разница?
   - Разница в том, что я не хочу, чтобы он принадлежал  мне.  -  Александра
посмотрела на остальных братьев:
   - Хоть кто-нибудь заметил, как он к этому отнесся?
   - Я заметил, - отозвался Федька, и легкая улыбка тронула его губы.  -  Но
он не был шокирован, скорее, разгневан.
   Александра, по-прежнему не глядя на Василия, удовлетворенно кивнула:
   - Это тоже сойдет. Я предупреждала, чего от меня следует ожидать.  Теперь
он знает, что я не бросаю слов на ветер.
   - Я думаю, он это уже понял, - со смехом вмешался Тимофей.  -  Интересно,
что он теперь будет делать?
   - А что он может сделать? - отпарировала она, не  проявляя  ни  малейшего
беспокойства. - Мы еще не женаты.
   Трое мужчин уставились на нее. Даша же, напротив,  смотрела  на  Василия.
Александра заерзала на стуле.
   - В чем дело? - спросила она.
   - Помолвка - это не обычный сговор, - сказал ей Федька. -  Это  чертовски
близко к настоящему браку - ведь были даны клятвы. Если вы дали слово  выйти
за него замуж, и ваш отец уведомил его об этом,  то  он  получает  над  вами
определенную власть, или это вам неизвестно?
   - Власть какого рода?
   Федька не стал ходить вокруг да около:
   - Такую же, как власть мужа над женой.
   - Чепуха. Я уже сказала графу, что он  не  смеет  диктовать  мне  никаких
условий, и тот даже не стал спорить и доказывать мне обратное.
   Александра не сочла нужным упомянуть, что граф как раз-таки настаивал  на
этом своем праве и утверждал, что может им воспользоваться практически.
   - Да, но тогда вы были дома, под крылышком отца, а теперь  совсем  другое
дело.
   Девушке совсем не понравились эти слова.
   - Не имеет значения, где я была, - настаивала она. - Он может  обрушиться
на меня и может жаловаться и возмущаться, сколько  угодно.  У  меня  богатый
опыт обращения с разгневанными мужчинами.
   - Разгневанный отец и разгневанный жених, - заметил Федька, - это  разные
вещи.
   - Ну и черт с ним, -  проворчала  Александра.  -  На  что  ты  намекаешь?
Допустим, он попытается ответить тем же и будет гнуть свою линию, ну и  что?
- Она прищурила глаза, но тон ее оставался по-прежнему сухим и сдержанным. -
Не хочешь ли ты сказать, что этот человек осмелится ударить меня?
   - По правде говоря, да.
   - А вы будете стоять и смотреть, да? Да Терзай перегрызет ему горло, если
он попытается это сделать!
   - Терзай не будет при вас неотлучно, - заметил  Федька.  -  На  ночь  его
запрут в конюшне, как сегодня, потому что на  постоялых  дворах  собакам  не
разрешают ночевать в доме. Да и мы тоже  не  можем  все  время  быть  рядом.
Конечно, мы заставим кардинца раскаяться в  содеянном,  но  ведь  это  будет
потом. А кузен короля, безотносительно к своему титулу, важнее любого нашего
князя, а вы знаете,  насколько  они  могущественны.  Для  него  не  составит
никакого труда упрятать нас за решетку. Черт, да он запросто может  и  убить
нас, и ему ничего за это не будет. Именно такой властью он обладает.
   Александра вскипела.
   - И к чему ты все это говоришь? Федька осклабился, видя, что испортил  ей
настроение.
   - К  тому,  что  не  стоит  излишне  злить  его.  Вы  должны  знать,  где
остановиться, и, если иногда разумнее уступить, сделайте  это.  Надеюсь,  он
пока еще не понял, какой властью над вами обладает.
   Сама Александра была почти уверена, что время подобных надежд  прошло.  И
даже пусть она ошиблась, рассчитывая на помощь  и  защиту  Друзей,  -  какая
разница? Они, видимо, забыли,  что  она  и  сама  умеет  постоять  за  себя.
Уступить? Как бы не так! Сначала она попробует пустить в дело кнут.

Глава 12

   Подали еду, но Василий к  ней  и  не  притронулся.  Лазарь  за  обе  щеки
уписывал простую, но сытную пищу. Граф же вместо этого пил водку.
   Из-за истории с повозками Василий весь день ходил мрачнее тучи, но сейчас
он чувствовал, что вот-вот взорвется. Его раздражение возросло еще и оттого,
что служанка, подавая тарелки, даже не взглянула на него  и  поспешно  ушла,
боясь, видимо, привлечь его внимание, а та, другая девушка, имя  которой  он
не мог припомнить, вообще исчезла, и граф понимал, что вряд  ли  еще  увидит
ее. Конечно, она была напугана. Но сейчас Василий предпочел бы увидеть  ужас
на лице своей нареченной невесты.
   То, чему он оказался свидетелем - и не только он один!  -  находилось  за
пределами возможного.  Какое  варварство!  Какая  чудовищная  мстительность!
Неужели она не могла поговорить лично  с  ним?  Выплеснуть  свои  угрозы  не
публично, не на глазах у всех, как подобает цивилизованному  человеку?  Нет,
ей потребовалось устроить демонстрацию и всем показать, какая она дикарка. И
эту женщину отец выбрал ему в жены!
   Лазарь знал Василия достаточно долго, чтобы без всяких расспросов понять,
что у того на уме. Но Лазарь не испытывал никакого сочувствия к товарищу,  а
просто молча забавлялся. Благодаря своей невероятной красоте Василий никогда
не знал затруднений с женщинами, и Лазарь считал,  что  ему  только  полезно
хотя бы раз побывать в шкуре обычного мужчины.
   - Попробуй забыть об этом, - бесстрастным тоном посоветовал он.
   Пылающие гневом золотистые глаза встретились с синими глазами Лазаря.
   - Забыть о том, что и сегодня  моя  постель  останется  пустой,  когда  я
рассчитывал разделить ее с этой покладистой бабенкой? Или забыть о том,  что
моя невеста - ходячее воплощение скандала?
   Пытаясь  удержаться  от  смеха,  Лазарь  едва  Не  задохнулся.  Последнее
замечание Василия чрезвычайно насмешило его.
   - Лучше всего, забудь и то и другое, - сумел он все-таки выговорить. - По
пути сюда твоя постель постоянно была занята,  и  некоторое  воздержание  на
обратном пути тебя не убьет.
   Учитывая вчерашнюю бессонную ночь, Василий не разделял этой  уверенности,
но все же ответил:
   - Конечно, не убьет, но ты забываешь  о  том,  что  я  заигрывал  с  этой
девицей больше для Александры, чем для самого себя. Я надеялся, что в ярости
она  расторгнет  нашу  помолвку,  но  никак  не  ожидал,  что  вместо  этого
продемонстрирует свою неожиданную склонность к насилию.
   - Или блефу.
   - Ты наивный человек, Лазарь. Право  же,  я  сам  так  думал,  когда  она
угрожала мне вчера вечером. Но сегодня она сделала именно  то,  что  обещала
сделать, если я позволю себе вольности с другой женщиной, то  есть  устроила
ужасную  сцену  на  публике.  Представляешь,  если  она  выкинет  что-нибудь
подобное при дворе Штефана? Лазарь улыбнулся:
   - Штефан, вероятно, позабавится от души. А уж Таня-то и подавно!
   - А моя мать умрет от ужаса.  Мы  должны  избавиться  от  этой  маленькой
дикарки до того, как приедем в Кардинию. Но как это сделать, если она лишила
меня самого верного средства устраивать личные дела?
   - У тебя есть и другие средства, - напомнил ему Лазарь, - к сожалению, ты
не можешь пустить их в ход, сидя так далеко от нее.
   - Если бы я сидел рядом, я уже задушил бы ее, - отозвался Василий, - руки
у меня так и чешутся.
   Он не преувеличивал и, пока испытывал непреодолимое желание  свернуть  ей
шейку, боялся даже взглянуть  в  ее  сторону.  А  когда  все-таки  взглянул,
испытал такое потрясение, что почти забыл о своем гневе.
   Александра  держала  в  одной  руке  цыплячью  ножку  и,  размахивая  ею,
беседовала со своими бандитами. В другой руке у  нее  был  довольно  большой
лист отварной капусты, который она ухитрилась  запихать  себе  в  рот  прямо
пальцами. Вино она пила прямо из горлышка, а хлеб обмакивала в масло, вместо
того чтобы воспользоваться ножом. За те пять минут, что граф не сводил с нее
глаз, Александра ни разу не прибегла к помощи  столовых  приборов,  лежавших
без дела рядом с ее тарелкой.
   Тут Василию пришло в голову, что выход из сложного положения уже  найден.
Ему даже не придется утруждать себя объяснениями с матерью, ибо та  будет  в
шоке, если станет свидетельницей сцены, подобной сегодняшней. Это  и  многое
другое, собранное воедино, вызовут у матери такое отвращение, что  вопрос  о
женитьбе  отпадет  сам  собой.  Графиня  лично  запретит  ему  жениться   на
Александре.
   - Господи, Лазарь, да достаточно  будет  привести  ее  к  нам  и  усадить
обедать за одним столом с моей матерью. Ты только взгляни. Она ведет себя за
столом как свинья.
   - Я это уже заметил, - отвечал Лазарь тоном, полным  юмора,  -  но  решил
промолчать. Я полагаю, ты не ужаснулся?
   - Ты шутишь? Да я в полном  восторге!  Мне  не  придется  расторгать  эту
помолвку, да и ей  тоже.  Один  день,  проведенный  в  ее  обществе  -  а  я
непременно  это  устрою,  -  заставит  мать  категорически  отказаться  дать
разрешение на наш брак - и дело в шляпе.
   - На твоем месте я бы так не надеялся на это - ведь у Марии одно заветное
желание: женить тебя.
   При этом неприятном напоминании Василий нахмурился.
   - Ты прав. Будем действовать по плану, но  теперь,  слава  Богу,  спешить
незачем. У меня больше не осталось сомнений в том, что  все  устроится  само
собой.
   - А что, были такие сомнения?
   - Я был близок к отчаянию, если ты  понимаешь,  что  я  хочу  сказать,  -
произнес Василий так выразительно, что не оставалось никаких сомнений: он не
преувеличивает.
   Лазарь фыркнул:
   - Не понимаю, почему. Если тебе все равно придется жениться, то баронесса
по крайней мере человек прямой, а это не так уж и плохо, а  хорошим  манерам
всегда ее можно научить. Кроме того, она пышет здоровьем, и  значит,  одарит
тебя многочисленными наследниками.
   - Если бы я искал жену, то все, сказанное тобой, было бы справедливо.  Но
ты кое о чем забыл. Во-первых, невеста меня раздражает, а во-вторых, она мне
не особенно нравится, а в-третьих, я могу  назвать  дюжину  женщин,  которые
подходят мне гораздо больше, и при этом не говорят, что  не  хотят  за  меня
замуж.
   Лазарь не смог удержаться от смеха.
   - И это мешает тебе позабавиться?
   - Не говори глупостей, - возразил Василий, и сказал очень убедительно.  -
Ее нежелание выйти за меня было неожиданностью, и как  оказалось,  пошло  на
пользу: ведь  опасения,  что  придется  врачевать  ее  оскорбленные  чувства
прежде, чем она разгневается настолько, что решит расторгнуть помолвку.
   Лазарь кивнул, будто и впрямь этому поверил.
   - Зато теперь ты можешь снискать ее вечную благодарность, если  докажешь,
что совершенно не годишься ей в  мужья.  Она  получит  необходимый  предлог,
чтобы покончить с этой помолвкой, и я не удивлюсь, если всю дорогу домой она
будет смеяться.
   Василий нахмурился:
   - Это я буду вечно благодарить ее за то, что она оказалась такой дремучей
провинциалкой. Барон  предупреждал,  что  она  единственная  в  своем  роде,
особенная. Правда, он не уточнил, что это значит. Как ты думаешь, эти казаки
- ее любовники?
   От неожиданности Лазарь поперхнулся и, откашлявшись, посмотрел па Василия
с затаенным неодобрением.
   - Только потому, что сам готов ублажать сразу трех, ты  считаешь,  что  и
твоя невеста должна делать то же самое?
   Василий и в мыслях не имел ни