ие  человека,  которого
они подвергли таким пыткам? То, что ты позволил им вытворять...
   Злоба ее голоса повергла Хэмильтона в шоковое состояние.
   - Послушай, Сэм, о каких пытках ты говоришь?
   - Как назвать стрельбу в него,  когда  он  был  связан  и  беспомощен?  А
сломанные пальцы и ребра? Боже, я даже не могла узнать его! - закричала она,
слезы выступили на глазах Саманты.
   - Черт  возьми,  Саманта,  я  не  знал,  что  они  зашли  так  далеко,  -
запротестовал Хэмильтон.
   - Это не оправдывает тебя, - бушевала Саманта. - Как ты  мог  отдать  его
им? Ты же знал, что они из себя представляют?
   - Хорошо, - неохотно уступил Хэмильтон, - возможно, я сделал  ошибку,  но
Нэт заверил меня, что заставит Чавеса заговорить.  Разве  ты  не  понимаешь,
Сэм? Я должен был разыскать Эль Карнисеро. Я не хочу, чтобы все повторилось.
   - Ты мог подождать. Я бы рассказала тебе, что Эль Карнисеро больше нас не
будет беспокоить.
   - Откуда ты знаешь?
   - Потому что Эль Карнисеро здесь вообще ни при чем.
   - Тогда я просто не понимаю... Она нетерпеливо прервала его.
   - Его имя присвоил другой. Настоящий Эль Карнисеро никогда  не  слышал  о
нас. Хэнк только воспользовался его именем.
   - Кто такой Хэнк?
   - Чавес.
   - Антонио?
   - Нет, его кузен Энрико.
   - Но я продал землю Антонио Энрико де Вега и Чавес.
   - Нет, отец...
   Саманта внезапно остановилась. Она уже слышала это имя, но где? Вдруг она
вспомнила, и это было как вспышка  молнии.  Священник!  Именно  это  имя  он
произнес, когда совершал обряд.
   Теперь все разрозненные  кусочки  собрались  воедино.  Не  было  никакого
кузена. Был Хэнк, который хотел вернуть землю!
   Почему он не сказал тогда ей правду? Только теперь она поняла.
   - Я рада, что он купил землю, отец.
   - Рада? Ты серьезно так говоришь? - ужаснулся он.
   - Боюсь, что да. Я очень люблю ее, и мне будет плохо в другом  месте.  Но
для Хэнка земля важнее. Она принадлежит его роду. Это именно так.
   - Значит, тот парень, которому я продал землю, похитил тебя? Предводитель
бандитов?
   - Да.
   - Тогда какого дьявола ты его защищаешь?
   - Не знаю, -  спокойно  ответила  она.  Он  подождал,  надеясь,  что  она
продолжит. Но Саманта молчала, и он всплеснул руками от раздражения.
   - Это решает все. Теперь он не сможет никак удержать землю, даже если  ты
откажешься опознать его.
   - Но я хочу, чтобы он владел ею. Хэмильтон отрицательно покачал головой.
   - Я потратил немалые деньги...
   - Он ведь заплатил тебе, не так ли?
   - Я получил только вексель! - закричал он.
   -  Тогда  для  тебя  это  вопрос  чести.  Дай  ему  время  заплатить.  Он
действительно хочет этого. А ему бы не следовало, он страшно рисковал, когда
приехал сюда. Земля ведь все равно принадлежит ему.
   - Принадлежала, может быть...
   - Сейчас, отец. Именно сейчас.  Он  получил  ее  через  меня.  -  Саманта
увидела его смущение и неохотно объяснила:
   - Он мой муж.
   Они безмолвно смотрели друг на друга несколько долгих секунд, прежде  чем
Хэмильтон пришел в себя. Он испытывал такое отвращение, что был  готов  уйти
или даже ударить Саманту. Недели переживаний,  когда  он  сходил  с  ума  от
беспокойства, и в итоге - женитьба. Выйти замуж за человека, который похитил
ее!
   Он встал и направился к выходу, но у самой двери остановился и повернулся
к ней. Она сидела на кровати с опущенными плечами, и вид  ее  выражал  такое
уныние, что его гнев иссяк.
   - Почему, Сэм? Объясни мне. Голова Саманты качнулась.
   - Он заставил меня.
   - Я убью его! - закричал Кингсли.
   - Не надо, отец. Я разведусь с ним. Это ничего не изменит.
   - Но земля останется за ним.
   - Я же говорила, черт тебя возьми, что ничего не хочу менять.
   - А я ничего и не смогу  сделать.  Разведешься  ты  с  ним  или  нет,  он
сохранит контроль над всем, что принадлежало ему после женитьбы.
   Внезапно она рассмеялась. Вот почему он женился  на  ней  и  сказал,  что
развод ничего не изменит.
   - Я не нахожу здесь ничего смешного, Сэм. Его следует привязать к лошадям
и разорвать.
   - Я думала об этом много раз.
   - Он заслужил того, что с ним сделали Нэт и его  люди!  -  продолжал  он,
придя в ярость. Саманта отрезвила его:
   - Нет, не заслужил. Извини, отец. Здесь есть и моя вина.
   - Как тебя понимать?
   - Я ненавидела его, ненавидела так, что собиралась нанять людей,  которые
выследили бы его, избили и убили. Я бы так и сделала, только...
   - Вот они и избили его. Почему же ты протесту -, ешь?
   - Нет! - Ее лицо исказилось  от  боли.  -  Разве  ты  не  понимаешь?  Мне
невыносимо было видеть Хэнка избитым и раненым. Я не знаю, почему, я не могу
объяснить.
   - Тогда о чем ты говоришь, Сэм?
   - Я не знаю, что чувствую. Если бы я сама  заставила  его  страдать,  это
была бы моя месть. Но мне не стало легче, когда это сделал ты. Это не совсем
одно и то же. А он все равно обвинит меня.
   - Ты думаешь, что он захочет отомстить?
   - Он получил, что  хотел.  Он  переплатил,  но  доктор  говорит,  что  он
выздоровеет. - Ее голос предупреждающе поднялся.
   - Почему ты так беспокоишься? Что было между вами?
   Она вздохнула.
   - Много битв.
   - Ты сказала, что ненавидишь его. Почему? Из-за похищения?
   - По многим причинам.
   - Черт побери, Сэм, мне что - повторить по буквам?
   - Хорошо. Он соблазнил меня. И женился. Но это лишь  одна  из  причин.  Я
встретила его до того, как вернулась  домой.  Я  любила  тогда  Эдриена  или
думала, что  любила.  Но  Хэнк  сказал  об  Эдриене  страшную  правду,  и  я
возненавидела его за это. Он овладел мной, потому что  я  использовала  его,
чтобы заставить Эдриена ревновать. Он хотел  меня,  а  я  его  использовала.
Поэтому он использовал меня. Я стреляла в  него  и  ненавидела  его.  -  Она
остановилась, потому что осознала, что ее слова вызывают страшную  путаницу.
- Теперь я уже не хочу мстить, я просто хочу забыть обо всем. Оставь,  отец,
в покое Хэнка. Он пострадал достаточно, так же как и я.
   Саманта легла и повернулась к отцу спиной. Она была  выжата.  Больше  она
ничего не могла объяснить. Она сошла бы с ума, если  попыталась  бы  понять,
почему ее чувства к Хэнку изменились так внезапно. Почему, черт побери?

Глава 37

   Хэнк бросил карты и поднялся из-за стола.
   - Я закончил на сегодняшний вечер. Возможно,  через  некоторое  время  мы
возобновим игру. Но  сейчас  я  не  могу  позволить  себе  этого  небольшого
удовольствия.
   Он усмехнулся, и все же молодому  Карлосу,  который  приехал  сюда  среди
других  vaqueros,  было  неприятно  слышать,  что  хозяин  говорит  о  своем
стесненном положении. Ни для кого не секрет, что дела шли неважно, но однако
выслушивать от дона Энрико такое... Карлос допил водку и ушел.
   Хэнк взял со стола бутылку и еще раз наполнил свой стакан.
   - Ты, наверное, считаешь, что мне следует помалкивать?
   Лоренсо пожал плечами.
   - Не мне об этом говорить.
   - Тогда перестань хмуриться.
   Они были одни. Только в этом случае Хэнк позволял себе  высказывать  все,
что у него было на душе. Лоренсо  усмехнулся:  он  привык  к  этим  вспышкам
меланхолии.
   - Думаю, что мне следует удалиться, - беспечно сказал Лоренсо. - Когда ты
в таком настроении, говорить с тобой бесполезно.
   - Каком настроении? Со мной все в порядке.
   - Ты знаешь. Просто не хочешь говорить правду. Хэнк вздохнул.
   - Что бы ты посоветовал? Постоянно жаловаться, что дела идут не так,  как
я предполагал? Или улыбаться и притворяться, что все в порядке?
   - Это поможет, если ты перестанешь считать себя страдальцем. Ты  выиграл.
Твоя гасиенда - у тебя, твои люди вернулись.
   - Они вернулись, но я не могу платить им, - раздраженно ответил Хэнк.
   - Разве кто-нибудь жалуется? Они  счастливы  служить  тебе,  быть  частью
гасиенды, где они родились, где жил твой отец. Конечно, все идет не так, как
при твоем отце, но ведь прошло только два месяца, как ты здесь.  Два  месяца
слишком малый срок, чтобы считать себя неудачником.
   - Но достаточный, чтобы понять, что я терплю поражение,  Лоренсо.  Старик
ничего не оставил, ни стула, ни скота, даже солонки и той  нет.  Все  деньги
ушли на то, чтобы купить самое необходимое. Я вернул  землю,  но  ничего  не
изменилось.
   - Рудники работают, - напомнил  Лоренсо.  -  Сады  плодоносят.  Никто  не
умирает от голода.
   - Это ничего не меняет. Сколько мне еще  просить  людей  довольствоваться
малым, когда они могут рассчитывать на большее? Рудники работают, но что они
могут приносить, если Кингсли забрал все  оборудование.  Дохода  не  хватает
даже на то, чтобы возить людей туда. Много времени  пройдет,  прежде  чем  я
смогу купить оборудование, ведь прежде мне придется  обзавестись  скотом.  А
между тем...
   - Между тем, неприятности пройдут, как у всякого, кто принял определенное
решение и работает. Никто не думает по-другому. Ты -  единственный,  кто  не
удовлетворен достигнутым.
   Хэнк допил стакан, и его губы искривила усмешка.
   - Почему ты остался со мной?
   Лоренсо улыбнулся.
   - У меня нет ничего получше.
   - Но ты работаешь задаром. И в довершение всего ты должен выслушивать мои
жалобы. Я благодарен  тебе  за  помощь  и  не  понимаю,  почему  ты  ее  мне
оказываешь. Ты расплатился за свой долг и ничем не обязан мне.
   Под пытливым взглядом Хэнка Лоренсо уступил:
   - Estabien. - Он пожал плечами. - Я обещал, что останусь с тобой  до  тех
пор, пока буду нужен.
   Хэнк сжал пустой стакан.
   - Мне ты ничего не обещал, но я полагаю, что ты имеешь в виду ее? Лоренсо
кивнул.
   - Я не верю этому, Лоренсо, - холодно сказал  Хэнк.  -  Вот  если  бы  ты
сказал, что она заплатила тебе,  чтобы  ты  шпионил  за  мной,  этому  я  бы
поверил.
   - Ты оскорбляешь меня, а не женщину, - спокойно ответил Лоренсо.
   - Я не хотел. Просто я не верю тому, что ты рассказываешь о ней.
   - Не хочешь или не можешь?
   - Я знаю ее. Она ненавидит меня.
   - Возможно, - согласился Лоренсо и добавил:
   - Но мне так не кажется.
   - А что заставило ее выстрелить в меня?
   - Когда? Той ночью? - Лоренсо отрицательно покачал  головой.  -  Когда  в
тебя стреляли, ее не было в конюшне. Я  только-только  привез  ее  тогда  на
ранчо.
   - Но я видел...
   Хэнк замолчал, пытаясь вспомнить. Он видел Саманту с револьвером в  руке,
в ее зеленых глазах не было пощады. Это видение оставалось у него  в  памяти
до тех пор,  пока  он  не  пришел  в  чувство  у  доктора.  Может,  все  это
галлюцинация?..
   - Может быть, мне и привиделось, что она  стреляла  в  меня,  -  неохотно
согласился Хэнк. -  Только  я  никогда  не  поверю,  что  она  помогла  тебе
освободить меня.
   - Это я помогал ей. У меня не хватило бы мужества одному войти в конюшню.
   - Ты слишком скромен, - настаивал Хэнк. - Ты бы сделал все и один.
   - Dios mio, но я не был один, - возбужденно ответил Лоренсо. - Если бы не
Сэм, ты, скорее всего, был  бы  мертвецом.  Мы  не  сразу  поняли,  что  они
занимаются именно с тобой. Я не хотел вмешиваться.
   - Но ты сделал это.
   - Потому что она застрелила одного из них,  а  я  хотел  помочь  ей  уйти
оттуда. Только потом я узнал тебя и сказал об этом Сэм.
   - Вот это  похоже  на  правду.  Я  могу  представить,  что  она  помогает
какому-то несчастному, но только не мне. Разве она не рада была видеть,  как
меня пытают?
   - Когда она поняла, что  это  ты,  -  быстро  сказал  Лоренсо,  -  с  ней
случилось такое, чего я даже не мог предположить. Она свалилась у твоих  ног
и едва не сошла с ума.
   - Черт тебя возьми, Лоренсо...
   - Нет. Теперь ты  узнаешь  все.  У  меня  нет  оснований  лгать  тебе.  Я
расскажу, как все было. Она совершенно потеряла контроль над  собой,  и  мне
какое-то время пришлось держать их  всех  одному.  А  они  перепугались  еще
больше, когда увидели ее валяющуюся рядом с тобой,  бормочащую  и  стонущую.
Это доказывало, что ты  много  для  нее  значишь,  и  что  она  от  тебя  не
отступится.
   - Чепуха.
   - Я только хочу сказать, что это был переломный момент. Для них она  была
вооруженная женщина, умеющая стрелять, и готовая перестрелять их  всех.  Она
вывела из терпения одного. Он бросился на нее, и она застрелила  его.  Потом
ей пришлось еще одному пристрелить  руку,  и  они  притихли.  Она  держалась
уверенно, отдавала приказы, следила за тем, как на тебе  разрезали  веревки.
Даже мне она приказала уезжать вместе с тобой, но я, конечно, не  послушался
и вернулся за ней.
   - Хорошо, Лоренсо, но почему она так поступила? Он пожал плечами.
   - Я не спрашивал. Она - твоя жена. Мне это казалось естественным. В конце
концов, это не мое дело. Она часами ждала со мной  вместе,  пока  над  тобой
работал врач. Она ушла только после того, как он сказал, что ты будешь жить.
На следующий день она навестила тебя, но ты  был  без  сознания.  Она  ушла,
когда ты начал говорить в беспамятстве.
   - И что я сказал?
   - Имя, - ответил Лоренсо и ухмыльнулся. - Ты назвал имя  другой  женщины.
Хэнк нахмурился.
   - Ты говорил с ней после этого?
   - Недолго.
   - Она не сказала, почему оставила меня на свободе?
   - Нет.
   - Черт тебя возьми, что же она сказала?
   - Только то, что не будет оспаривать твоих прав  на  землю.  И  заставила
меня дать слово, что останусь с тобой.
   - Она знала, что земля продана?
   - Да.
   - Dios, теперь все обретает смысл, - спокойно сказал Хэнк. -  Она  жалеет
меня. Она знала, что земля украдена.  Она  испытывала  сострадание  к  моему
"кузену", а теперь ко мне. Но я не нуждаюсь в ее жалости. Лучше я  верну  им
землю! Лоренсо изумился.
   - Как тебя понимать? У тебя своя дорога, у нее - своя. Ты получил то, что
хотел.
   - Это не так важно...
   Лоренсо смотрел, как Хэнк выбегает из комнаты.
   Он понимал причину недовольства своего друга. Она звалась Саманта Кингсли
Чавес, его жена.

Глава 38

   - Какого черта  вы  здесь  делаете?  -  требовательно  спросил  Хэмильтон
Кингсли. Он поднялся из-за стола, лицо у него покраснело от  раздражения.  -
Нам не о чем говорить. Убирайтесь отсюда, Чавес!
   Хэнк пропустил эти слова мимо ушей.
   - Нам есть о чем поговорить, сеньор.
   - Месть? Мне следовало бы догадаться.
   - Нет, - ответил Хэнк. - Я решил забыть о том, что делали  со  мной  ваши
люди.
   - Почему?
   - Как вы можете видеть, я  выздоровел,  -  ответил  Хэнк  спокойно.  -  Я
беспристрастный человек и признаю, что ваши действия были оправданы.
   - Более чем оправданы. Если бы я знал тогда то, что узнал позднее...
   - Это не имело значения ни  тогда,  ни  сейчас,  сеньор.  Вы  ведь  могли
добиться моего ареста, но не стали этого делать. Отсюда  я  могу  заключить,
что и вы решили забыть обо всем.
   - Это не мой выбор, мистер, - холодно ответил Кингсли.
   - Тогда чей?
   - Так захотела Сэм.
   - Почему?
   - Если бы я знал! - Кингсли пришел в возбуждение. - Да  и  какое  вам  до
этого дело? Вы свободны и получили, что хотели.
   Хэнк нахмурился. И Кинсгли, и его друг Лоренсо думали, что он должен быть
полностью удовлетворен. Никому из них не приходило в голову, сколь важно для
него понять, почему Саманта приняла его сторону.
   - Вы говорите, сеньор, что  выполнили  желание  дочери,  не  спрашивая  о
причинах. Мне трудно в это поверить.
   Хэмильтон с отвращением посмотрел на Хэнка.
   - Она сказала, что  земля  значит  для  вас  больше,  чем  для  нее.  Она
думает.., вы достаточно натерпелись. Глаза у Хэнка сузились.
   - Так, значит, все-таки жалость...
   - Жалость? - Хэмильтон рассмеялся. - Вы не знаете моей дочери.
   - Тогда я хочу увидеть Саманту.
   - Нет, - жестко ответил Хэмильтон. Хэнк спокойно посмотрел на него.
   - Она развелась со мной? Хэмильтон устало опустился на стул.
   - Нет.
   - Тогда я имею право видеть ее.
   - Но только не в моем доме. Чтобы вам было  все  ясно,  Чавес,  вас  сюда
никто не звал. Скажите о вашем деле и убирайтесь.
   На скулах Хэнка заходили желваки. Перед ним была  каменная  стена,  и  он
очень хорошо это понимал.
   - Я приехал оплатить мой вексель, - сказал Хэнк и положил на стол чек.
   Хэмильтон с изумлением взял чек.
   - Я думал, что никогда не увижу его. Недавно разбогатели?
   - По существу, да.
   Хэмильтону показалось, что в словах Хэнка прозвучал сарказм.
   - Мои рудники? Не так ли? Боже!  Вы  расплачиваетесь  со  мной  моими  же
рудниками.
   - Нет,  сеньор,  медные  рудники  едва  оправдывают  свое  содержание.  Я
разбогател на колорадском серебре.
   - Наткнулись на богатую жилу?
   - Так сказал мой партнер.
   - В общем-то меня это не  волнует,  -  сказал  Хэмильтон.  -  Вы,  Чавес,
обладаете  способностью  выкарабкаться  из  любого  дерьма  и  после   этого
благоухать как роза. Вы ведь добились всего, чего хотели?
   Хэнк с трудом сдерживал гнев. Каменная стена росла на глазах.
   - Верните мой вексель.
   - Разумеется. - Хэмильтон выдвинул ящик стола, порылся в  нем  и  положил
бумагу на стол. - Больше у вас нет дел ко мне, Чавес. Вы можете считать себя
мужем моей дочери, но такую женитьбу я не признаю. Не приходите больше.
   - Я ухожу, сеньор. Не могли бы вы сказать Саманте, что я приезжал сюда  и
хотел встретиться с ней?
   - Скажу, но это не имеет ровно никакого значения.  Она  не  хочет  видеть
вас. - Он сухо усмехнулся. - Последний раз, когда она упомянула ваше имя, то
сопроводила его проклятием. Нет, Чавес, у  нее  действительно  нет  никакого
желания встречаться с вами.
   Хэнк повернулся на каблуках и пошел к двери. Гнев его рос по  мере  того,
как он  подходил  к  Эль  Рею.  Саманта  была  где-то  здесь,  но  для  него
недоступна. Он только хотел поговорить с ней. Неужели  они  думают,  что  он
опять похитит ее? Боже, ведь она  его  жена!  И  не  сделала  ничего,  чтобы
развестись с ним - пока ничего не сделала...
   - Ваша лошадь, сеньор.
   - Gracias.
   Хэнк сел в седло, но не уезжал. Он  огляделся,  посмотрел  на  дом,  где,
вероятнее всего, была Саманта. Может быть, она поехала на прогулку?
   - Вы напрасно ждете ее, сеньор.
   Хэнк пристально глянул на старого мексиканца.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Разве вы не приехали сюда повидаться с Сэм?
   - Я приехал заплатить долг, - холодно ответил Хэнк.
   - Есть много путей платить долги. Ради одного этого вы бы не поехали.
   - Кто ты?
   - Мануэль Рамирес. Я был с хозяином еще до приезда его дочери. Нет ничего
в этой семье, чего бы я не знал.
   - Значит, ты знаешь, где Саманта?
   Конечно, как и то, что вы сеньор Чавес, ее Скажи мне, Мануэль,  разве  ты
не согласен, что у мужа есть право видеть жену?
   - Конечно, - ответил Мануэль и добавил:
   - Если она хотела выйти за него замуж. Хэнк нахмурился.
   - Черт побери, я только хотел поговорить с ней.
   - Зачем, сеньор? Вы вообще не хотели жениться на ней и  сказали,  что  не
возражаете против развода.
   - Черт возьми! - выругался Хэнк. - Откуда ты знаешь?
   - Сэм много рассказывала моей жене и дочери, пока была здесь.
   Хэнк посмотрел на Мануэля внимательно и негромко спросил:
   - Ты даже знаешь, почему она помогла мне той ночью?
   - Si. Я знаю и это. Но вы можете услышать ответ только от нее.
   - Как же мне это слышать, если я не могу ее увидеть...
   Мануэль пожал плечами  и  промолчал.  В  ярости  Хэнк  дернул  поводья  и
собрался уезжать. Но что-то в  словах  Мануэля  вдруг  поразило  его,  и  он
остановился.
   - Ты сказал, пока она была здесь? - спросил он. - Значит, сейчас ее  нет?
Мануэль ухмыльнулся.
   - Вы поймали меня. А мне показалось, что вы не поняли.
   - Где она?
   - Она была несчастлива здесь и уехала на несколько месяцев. Вам  придется
долго ехать, чтобы повидаться с ней.
   - Куда?
   - Туда, где она родилась.
   - Она в Англии? - спросил пораженный Хэнк...

Глава 39

   - Поторопитесь, Сэм, иначе вы не успеете.
   - Ох, оставь меня, Лана, - пробормотала Саманта, прижимая ко лбу  влажное
полотенце. - У меня ужасно болит голова, кажется, я простуди