ружием, а его руки в этом смысле были не просто  умелыми  -
совершенными!
   Когда Василий со своими людьми добрался до  конюшен,  Александра  уже
восседала на своем белом жеребце. Вчера граф отказался осмотреть  имение
и не знал, что у Русиновых было пять просторных  конюшен,  расположенных
на пути от усадьбы до ближайшей деревушки.
   Собственно, ему было плевать на поместье  Русиновых.  Сейчас  Василия
интересовал только один, предмет, вызвавший его  досаду.  На  Алин  была
точно такая же рубашка, как вчера, и  те  же  непривычного  вида  штаны,
правда, на сей раз чистые. Сегодня  она  подпоясалась  синим  кушаком  и
надела более нарядный камзол, отороченный черным мехом, таким же, как  и
шапка, совершенно скрывавшая волосы.
   Василий по-прежнему не мог забыть ее последнее оскорбление и, тем  не
менее, увидев Алин, был почему-то разочарован: по какой-то  необъяснимой
причине он рассчитывал увидеть ее одетой более подобающим  образом  и  с
нетерпением этого ждал. Даже если она наденет костюм для верховой  езды,
думал он, это должен  быть  женский  костюм.  Граф  предвкушал  подобное
зрелище: Александра в женском  платье  -  ведь  ему  говорили,  что  эти
ужасные штаны были ее рабочей одеждой, а так как по пути  в  королевство
работать ей явно бы не пришлось, то и носить их  не  следовало.  Тем  не
менее Алин сидела на коне в этом  своем  мужском  костюме  и  в  бледном
утреннем свете казалась трепетно красивой.
   Бросив взгляд на ее левую руку, Василий заметил, что кольца  нет.  А,
собственно,  что  удивительного?  Вне  всякого  сомнения,  она  дождется
удобного момента и бросит это кольцо ему в лицо.
   Графу было достаточно мгновения, чтобы охватить взглядом  повозки,  и
его глаза подозрительно сузились.  Неизвестно,  чего  там  она  с  собой
набрала, но они были набиты битком и выглядели  чрезвычайно  громоздкими
и, конечна, слишком тяжелыми, чтобы их сдвинули  с  места  всего  четыре
лошади.
   Но Василий промолчал и, не глядя на свою невесту, весело  наблюдавшую
за ним, решил все-таки посмотреть, что в них такое. В одной обнаружилась
дюжина сундуков, в другой -  тоже  сундуки,  но,  кроме  того,  огромное
количество сбруи, веревок, седел и тому  подобного,  а  также  множество
мешков с  зерном.  Неужели  она  считает,  что  он  не  в  состоянии  ее
прокормить?
   Александра подъехала к графу и остановилась позади, все так же  молча
наблюдая, поймет ли он ее намерения.
   Василий обернулся и, поглядев на нее, просто и недвусмысленно сказал:
   - Нет.
   Алин даже не попыталась сделать вид, что не поняла его, а лишь упрямо
вздернула тонкую бровь.
   - Мы еще не  женаты,  граф.  Надеюсь,  вы  не  считаете,  что  можете
диктовать мне свои правила, пока мы не сочетались браком?
   Василий был уязвлен, но сохранил невозмутимое выражение лица. Он тоже
поднял  бровь  -  и  сделал  это  гораздо  выразительнее,  чем  она,   и
отпарировал:
   - Неужто вы и вправду так думаете? Девушка одарила  его  принужденной
улыбкой:
   - Я вижу, вы  хотите  попробовать.  Но  в  таком  случае  только  зря
потратите время. Я еду к вам не с кратким визитом: мы вступаем  в  новую
жизнь, и я не собираюсь оставлять дома свои вещи.  Если  вы  вообразили,
что я это сделаю, вы заблуждаетесь.
   - Никто вас об этом и не просит, - возразил он.
   - Тогда и говорить больше не о чем.
   - Напротив, я даю вам пятнадцать минут, чтобы выбрать  из  этой  кучи
все необходимое для путешествия - что, кстати, не включает  те  мешки  с
зерном, - а затем...
   Алин перебила его:
   - Это зерно высшего качества, И оно предназначено для моих "деток". Я
не собираюсь кормить их соломой, поставляемой почтовыми станциями.
   Василий был  совсем  обескуражен;  слова  показались  ему  совершенно
лишенными смысла и не имеющими отношения к делу.
   - Деток?
   Но ей не пришлось отвечать: в эту минуту конюх вывел из конюшни  трех
чистокровных белых скаковых лошадей. За ними,  ведомые  другим  конюхом,
следовали еще три лошади.., а затем еще три.., и еще...
   Когда  Василий  кончил  считать,  их  оказалось  шестнадцать,  и  эти
великолепные животные заполнили весь конный двор.
   - Ваши? - ровным голосом осведомился Василии.
   - Все до единой, - с нескрываемой гордостью ответила она.
   - Ваш отец до смешного щедр, - язвительно заметил он.
   -  Мой   отец   подарил   мне   Гордость   Султана   в   день   моего
шестнадцатилетия. - Алин любовно похлопала животное, на котором  сидела,
чтобы у Василия не возникло сомнений, кого она имеет в виду. - Остальных
детишек я купила, воспитала и вынянчила  сама.  Невероятное  достижение,
если знать в этом толк!
   Но Василию было не до того, он видел только, что она собирается взять
их с собой и тащиться с ними по горам, в то время как приближается  зима
и за каждым камнем прячутся разбойники, готовые за любого из этих  коней
продать и родную мать.
   - Это просто смешно, -  возразил  Василий.  -  Вы  можете,  если  так
настаиваете, взять с собой и ваших "деток"  и  ваши  пожитки,  но  я  не
допущу, чтобы они задерживали нас в дороге.
   Девушка улыбнулась,  давая  понять,  что  ожидала  от  него  как  раз
чего-нибудь подобного:
   - Вы прекраснейшим образом можете отправиться и без меня. Разумеется,
я обойдусь без вашего общества, и если  мне  случится  заблудиться  и  я
окажусь не в Кардинии, а в какой-нибудь другой стране, то не буду  иметь
ничего против.
   Василий не мог поверить, что опять проиграл. Конечно, он  с  радостью
бы отправился в путь и без нее, но как в таком  случае  убедить  невесту
отказаться от помолвки? Значит, он вынужден  настаивать  на  том,  чтобы
ехать вместе. С другой стороны,  ее  отказ  подчиниться  был  совершенно
неприемлем: помолвка давала ему право  руководить  ею,  а  до  нее  это,
по-видимому, еще не дошло. Но до тех пор, пока Александра находилась под
защитой отца, Василий не мог заставить ее выполнять его  требования.  Ее
отец. Внезапно Василий улыбнулся:
   - Барон вряд ли сочтет ваш вариант приемлемым,  сударыня,  и  вы  это
знаете. Пожалуй, мне стоит дать ему возможность объяснить вам, насколько
мое предложение разумнее и лучше.
   - Вполне типично для вас, -  насмешливо  фыркнула  она.  -  Маленький
мальчик не сумел настоять на своем, и вот он бежит к папе  -  правда,  в
данном случае к моему. Ну что же, если вам не жаль времени,  которым  вы
так дорожите, обратитесь к нему, вернее сказать, попытайтесь обратиться.
Но предупреждаю: вы лишь убедитесь, что я уже сделала для него все,  что
могла, и оказала ему все содействие, на какое только способна. Или  я  И
впрямь показалась вам примерной и послушной дочерью? Так  это  ошибочное
впечатление.
   Василий настолько вышел из себя, что был готов смахнуть ее с седла  и
надавать тумаков. По-видимому, она это понимала,  но  всем  своим  видом
выражала равнодушие, возможно, потому, что между  ними  вдруг  оказалась
большая овчарка. Жеребец, на котором сидела девушка, не дрогнул ни одним
мускулом, будучи, по-видимому, уже знаком с этим зверем. Но  Александра,
должно быть, знала собаку еще лучше, потому что негромко приказала:
   - Сидеть, Терзай! - И собака тотчас же подчинилась.
   Голос Василия прозвучал почти как рычание:
   - Вы хотите захватить и его?
   - Конечно. Мой пес сопровождает меня всюду.
   - Есть что-нибудь еще, о чем мне следует знать?
   Тон графа был саркастическим, но Алин ответила вполне серьезно:
   - Только моя горничная и мои люди.
   - Ваши люди?
   Алин кивнула в сторону конюшен.  Молодой  человек  посмотрел  туда  и
увидел у ворот трех верховых казаков, крупных мужчин с  грубыми  лицами,
вооруженных до зубов, и все трое  смотрели  на  него  с  выражением,  не
поддающимся определению.  Эти  мужчины  были  до  того  безобразны,  что
невозможно было понять, выражают ли их лица враждебность,  насмешку  или
просто любопытство.
   - Они будут охранять меня в пути, - сообщила Александра.
   Онемев, Василий воззрился на нее:
   - Я полагаю, что это моя обязанность. Она откровенно рассмеялась:
   - Не говорите глупости!  Судя  по  вашему  эскорту,  вы  не  способны
обеспечить даже собственную безопасность, не говоря уже  о  чужой.  -  И
добавила с презрением, которое  Василий  мог  бы  использовать  в  своих
целях:
   - Впрочем, это вполне понятно, граф. Мой опыт говорит  мне,  что  вы,
придворные щеголи, - абсолютно никчемные люди и годитесь только  на  то,
чтобы сплетничать и распутничать.
   Когда она закончила фразу, щеки Василия уже пылали гневным  малиновым
румянцем, и он был так рассержен, что с трудом выдавил:
   - Это ваш личный опыт?
   Ее щеки тоже  заалели,  и,  бросив  на  графа  гневный  взгляд,  Алин
двинулась в путь, охраняемая  с  флангов  своими  головорезами.  Овчарка
бежала впереди, а следом катили повозки, и пятеро конюхов вели в  поводу
табун призовых лошадей.
   Глядя на эту процессию, Василий впервые подумал, а не поехать ли  ему
в противоположную сторону.

Глава 11

   Первый день пути выдался чрезвычайно долгим. Жеребец Василия оказался
норовистым и никак не хотел приспосабливаться  к  размеренному  движению
подвод, и графу волей-неволей приходилось устремляться далеко вперед,  а
затем возвращаться к обозу, но Александра была уверена, что это делается
с  единственной  целью   -   лишний   раз   показать   недовольство   их
медлительностью.
   Ее жеребцы вели себя куда спокойнее. Они тоже тосковали по движению и
скорости, но, после  того  как  им  было  решительно  отказано  в  этом,
смирились. И даже, когда ближе к полудню Василий  подскакал  к  невесте,
чтобы сообщить ей, что они не остановятся ни на обед, ни даже на  отдых,
Гордость Султана не обратил никакого внимания на лошадь  Василия,  в  то
время как графу пришлось приложить немало усилий,  чтобы  удержать  свою
чалую, то и дело норовившую укусить жеребца Александры.
   Василий сообщил свою новость с таким торжеством, что Александре стало
смешно, но она ухитрилась не выдать своих чувств.  Иначе  им  не  успеть
добраться до первой почтовой станции, пояснил граф. По плану они  должны
прибыть туда на закате, но, судя по всему, будут там не раньше  глубокой
ночи.
   Александра  легко  сообразила,  что  Василий  хочет  поквитаться   за
медленное продвижение, вызванное тем, что она захватила с собой подводы,
но она предусмотрела такую задержку. Все ее люди захватили с  собой  то,
чем можно перекусить на ходу, но у Василия и его эскорта  такой  еды  не
было. Алин не сомневалась, что его голодный желудок скоро  даст  о  себе
знать и не позволит ему выдерживать такой темп больше дня или двух.
   Что же  касалось  Александры,  то  она  выиграла  первую  схватку  не
пошевелив  и  пальцем,  что  вызывало  у  нее  приятное  чувство,  столь
необходимое,  чтобы  противостоять  печали,  тугим  и  плотным   кольцом
охватившей ее после расставания с  домом.  Последний  взгляд,  брошенный
Алин на барона, был мимолетным, но образ отца крепко запечатлелся  в  ее
памяти.
   Она задержалась перед крыльцом, где он стоял, только на секунду, и то
лишь затем, чтобы дать ему последнюю возможность удержать дочь.  Девушка
даже не  подъехала  к  дому,  и,  когда  стало  очевидно,  что  отец  не
собирается произносить слова, которые она так хотела услышать и  которые
были ей столь необходимы, Александра сказала только: "Прощай,  папа!"  -
да и то  так  тихо,  что  вряд  ли  он  их  расслышал.  Таково  было  их
расставание - ни объятий, ни поцелуя, ни просьб изменить решение.
   Отец был уязвлен непреклонностью дочери и ее нежеланием простить его.
Перед тем как дать коню шпоры, Алин прочла эти чувства на лице барона, и
на нее навалилась такая тяжесть, что ей  показалось,  будто  она  сейчас
задохнется,  но  ее  собственная  гордость  не   давала   смягчиться   и
попрощаться с отцом, как полагается.
   И, ведомая обидой,  Александра  приняла  решение  никогда  больше  не
видеть его. Она покончит  с  этой  проклятой  помолвкой  так,  чтобы  не
пострадала ее честь, но домой не вернется. Вместо  этого  она  поедет  в
Англию, как ей следовало сделать еще три года назад.
   К  тому  времени,  когда  они  наконец  достигли  почтовой   станции,
Александра смертельно устала. Была поздняя  ночь,  и  хотя  день  прошел
удачно, девушка не собиралась повторять завтра этот трудный путь.
   Ее повозки предназначались для того,  чтобы  замедлить  движение,  но
вовсе не для того, чтобы с утра до ночи  торчать  в  седле,  наверстывая
упущенное. Кроме того, она опасалась, что в темноте ее "детки" могут  не
заметить какой-нибудь каверзной рытвины и получить увечье.  Если  завтра
до наступления темноты они не доберутся до следующей  почтовой  станции,
города или деревни, то, с разрешения ее  жениха  или  без  него,  в  его
компании или нет, разобьют лагерь прямо у обочины.
   Не дожидаясь графа, Алин вошла в здание  почтовой  станции.  Она  уже
бывала здесь, когда ездила  на  запад  покупать  кобылу,  поэтому  знала
хозяина и взяла на себя  смелость  сделать  необходимые  распоряжения  о
комнатах на ночь. Она будет спать с Дашей, остальные же  четыре  комнаты
мужчины вольны разделить, как им угодно.
   Так как платить за  ночлег  должен  был  Василий,  Александра  охотно
заказала бы еще больше комнат, но их не было. Принимая во внимание,  что
ему и так придется кормить больше ртов, чем он рассчитывал,  Алин  взяла
на себя право распорядиться и  о  еде  для  всех.  Правда,  тут  она  не
проявила  чрезмерного  усердия,  ибо  терпеть  не  могли,   когда   пища
пропадала. Но как было бы славно, если бы у Василия вышли все деньги еще
до приезда домой!
   Александра  ожидала  своих  попутчиков  в  гостиной.  Первой  к   ней
присоединилась Даша.  Она  ехала  в  одной  из  подвод,  потому  что  не
привыкла, как хозяйка, к столь долгой езде верхом, и поэтому  в  течение
дня у них не было возможности перекинуться словечком. Усевшись за  стол,
Даша обвиняющим тоном сказала:
   - Вы мне не говорили, что он  самый  красивый  мужчина,  которого  вы
встречали. Александра подняла бровь:
   - Откуда ты знаешь, что я таких никогда не видела?
   - Потому что красивее быть невозможно, - убежденно заявила Даша.
   Александра и сама  пришла  к  такому  же  мнению,  поэтому  не  стала
вступать в пререкания.
   - Ну и что, разве это меняет дело?
   - Для меня изменило бы. Александра вздохнула:
   - Даша, этот человек слишком красив. И если ты не поняла,  какое  это
имеет значение, я тебе объясню. Вот ты, например, уже смотришь  на  него
благожелательно, а ведь во время последнего нашего разговора ты была  на
моей стороне. Между прочим прошлой ночью он  мог  запросто  переспать  с
любой горничной, а то и со всеми сразу, хотя они и  знали,  что  он  мой
жених. Даша ойкнула:
   - С чего вы взяли?
   - Потому что утром я видела, как они обхаживали его, все трое.
   - Но это еще не значит, что он с  ними  спал,  -  поспешно  возразила
Даша.
   - Конечно нет, зато доказывает,  что  для  женщин  он  неотразим,  по
крайней  мере  для  большинства.  Это  доказывает  еще  и  то,  что  вне
зависимости от того, женат он или нет, женщины будут за ним охотиться. И
ты считаешь, я буду с этим мириться?! Да ни за что на свете.
   Ее слова не убедили Дашу:
   - Ну, охотиться - еще не значит поймать.
   - Все равно, будет существовать  источник  постоянного  искушения,  -
ответила Александра. - А я вовсе не желаю превратиться в ревнивую  фурию
из-за какого-то хлыща!
   Даша улыбнулась:
   - Вы сказали, что могли бы полюбить его, если бы попытались.
   Прибежал Никишка, плюхнулся рядом с Александрой и сразу пожаловался:
   - Было бы куда проще избить его и дело с концом.
   Тимофей, вошедший  следом,  услышал  только  конец  этой  реплики  и,
усевшись, поинтересовался:
   - Так мы собираемся избить кардинца? Это следовало бы сделать утром -
а сейчас у меня вся задница в ссадинах!
   Тут вошел Федька и тоже услышал лишь последние слова:
   - Мозоли и ссадины от седла? У  вас?  Да  ваша  задница  должна  быть
крепкой, как...
   - Хватит, -  перебила  Александра  и,  оглядев  братьев  по  очереди,
сказала:
   - Нет, нет и нет.  Я  уже  объяснила  вам  свой  план,  и  вы  с  ним
согласились. Так давайте попробуем сначала его, а потом уж будем  искать
другой. Но в любом случае насилие - это не выход!
   - Позор, - со вздохом вставил Никишка. Алин сурово посмотрела на него
и продолжала:
   - Будьте спокойны, такого, как  сегодня,  больше  не  повторится.  Он
пытается навязать нам свой образ жизни, но, даже если бы он давался  нам
легче, чем ему, я не буду дожидаться,  пока  он  от  него  откажется,  и
рисковать своими "детьми". Кстати, вы устроили их на ночь?
   - Тут есть специальный загон для кобыл, потому что у них здесь не так
уж много лошадей, - сообщил Тимофей. - На одну ночь сойдет.
   Они продолжали обсуждать вопросы, связанные с поездкой, но  появление
Василия вместе с Лазарем Дончевым заставило их прекратить беседу, Лазарь
подъезжал сегодня к Александре, чтобы представиться,  и  она  ничуть  не
удивилась, увидев, что он купил одну из белых лошадей ее отца  и  теперь
красовался на ней. Алин знала, что у этого  мерина  хороший  покладистый
характер.
   Она с удовольствием обсудила бы с Лазарем достоинства  животного,  но
Александра  твердо  решила  не  проявлять  дружелюбия  ни  к   кому   из
свиты-Василия, а граф Лазарь  Дончев  был  его  близким  другом.  Теперь
девушка чувствовала себя неловко, потому  что  он  показался  Александре
вполне симпатичным, и, несомненно, у них было кое-что общее,  а  именно:
любовь к лошадям-. Поняв, что  ему  не  удастся  разговорить  баронессу,
Лазарь почти сразу же отъехал, но все же она соблаговолила перемолвиться
с ним несколькими словами, петому что он заинтересовался Дашей.
   - Кто эта маленькая нимфочка? - таков был его вопрос.
   - Моя горничная Даша Разина.
   - Она что, родственница этих казаков?
   - Их единственная сестра, - ответила Александра,  и  Лазарь  протяжно
вздохнул:
   - А  я-то  надеялся,  что  по  крайней  мере  мое  путешествие  будет
приятным.
   Он скорчил такую забавную гримасу, что Алин чуть было не рассмеялась,
но тут же взяла себя в руки и предупредила:
   - Держитесь от нее подальше, если только она сама не  захочет,  чтобы
ее беспокоили. - И больше ничего не добавила.
   Теперь Александра искренне надеялась, что молодой человек рассказал о
ее грубости Василию. Она хотела,  чтобы  граф  знал,  что  ее  презрение
распространяется не только на него, но и на его друзей и семью.
   Войдя, Василий быстро посмотрел на Александру. За столом рядом с  ней
оставалось одно незанятое место, но девушка была уверена, что  он  здесь
не сядет; однако  раз  уж  она  готова  проявить  за  столом  чудовищное
варварство, то неважно, где будет сидеть граф.
   Василий закончил разговор  с  владельцем  постоялого  двора  и  через
несколько минут, вероятно, узнав,  что  все  распоряжения  уже  сделаны,
направился к столу.  Александра  надеялась,  что  он  будет  зол  за  ее
расторопность, и именно  поэтому  так  поспешила  с  приказаниями.  Ведь
мужчины любят чувствовать, что они всем распоряжаются и за все отвечают.
   Однако,  приглядевшись  повнимательнее,  Алин  не  заметила  в  графе
никаких признаков раздражительности. Неожиданно из другого конца комнаты
послышался вопль: это одна из служанок выразила свой  восторг  при  виде
Василия. Девушка, должно быть, знала его, потому что вслед  за  ликующим
возгласом ринулась ему навстречу.
   Брови Александры изумленно поползли вверх, но тут же сурово сошлись у
переносицы при виде улыбки, которой Василий одарил  девушку"  -  улыбки,
столь прекрасной, что у Александры захватило дух, но адресованной не ей.
Девица была так себе, даже хорошенькой не назовешь, но  Василий  смотрел
на нее с таким выражением, словно она была самым прекрасным созданием на
свете.
   Девушка подбежала к нему,  а  он  низко  склонился  к  ней  и  что-то
з