оставил.
Ги без зависти отметил,  что  его  друг  из  статного  юноши  превратился  в
могучего красивого мужчину. Твердый как скала, крепкий  и  сильный,  он  был
настоящим воином. Лютор будет гордиться таким сыном, даже  если  не  решится
признать это вслух.
   Ги вздохнул. С детства Роланд не знал  любви  близких.  Не  мудрено,  что
иногда он бывал груб и даже жесток,  хотя,  бесспорно,  обладал  и  хорошими
качествами. Он умел проявить  столько  же  снисхождения  к  одному,  сколько
ненависти к другому, у него было чувство  юмора,  словом,  он  был  неплохим
человеком.
   - Я должен предупредить тебя, Ги, - сказал  Роланд,  когда  они  вошли  в
город. - Мы можем наткнуться здесь на Роджера - он тоже  оценил  достоинства
этой таверны, вернее, одной из тамошних служанок.
   - Но по этой части ты, конечно, не отстал от него, - лукаво подмигнул Ги.
- Вас всегда тянуло к одним и тем же женщинам. Из-за этой вы тоже спорили?
   Роланд сморщился при воспоминании:
   - Ну да, мы бились. Но этот проходимец  застиг  меня  врасплох:  я  успел
переусердствовать, поднимая кубок за кубком, - Ну и что же, ты проиграл?
   - Разве я уже тебе не сказал об этом? - огрызнулся Роланд. - Но больше  я
не стану драться с ним из-за пустяков. Все бабы одинаково доступны, а у  нас
и без них достаточно причин для поединка.
   - Ты не спросил об Амелии, - осторожно проговорил Ги.
   - Верно, не спросил, - отрезал Роланд.
   - И тебе не интересно?
   - Нет. Я уехал из Монтвилля и отказался от нее. Если  она  еще  свободна,
возможно, что я захочу ее снова. А если нет... - Он пожал плечами.  -  Найду
другую. Это не имеет большого значения.
   - Она свободна, Роланд, и преданно ждала тебя все шесть лет.
   - Я не просил ее об этом.
   - И все же она ждала. Девушка надеется выйти за тебя замуж, и даже  Лютор
не против. Он обращается с ней как с дочерью.
   Роланд остановился и сердито нахмурился:
   - Она же знает, что я не намерен жениться. Ну  что  дал  брак,  например,
моему отцу, кроме старой ворчуньи и двух ноющих девчонок в придачу?
   - Не равняй всех женщин со своей мачехой, - укоризненно заметил Ги. -  За
время своих скитаний по Франции ты мог бы понять, что не все они одинаковы.
   - Как раз напротив, я убедился, что у женщин мед на устах,  только  когда
им что-то нужно, а уж если с тебя нечего взять, то они превращаются  в  сук.
Нет, не надо мне сварливой жены. Уж лучше пропасть к чертовой матери.
   - Ты все-таки болван, Роланд, - рискнул высказаться Ги. -  Признаться,  я
надеялся, что ты поумнел.  Тебе  придется  жениться.  Ведь  когда-нибудь  ты
захочешь иметь сына, наследника Монтвилля.
   - На такой случай я ничего не имею против парочки внебрачных потомков. Но
для этого не обязательно .вступать в брак.
   - Однако...
   Синие глаза Роланда сузились:
   - Я не передумаю, и не приставай ко мне с этим, Ги.
   - Замечательно, - вздохнул его собеседник. - Но как же насчет Амелии?
   - Когда она забиралась ко мне в постель, то прекрасно знала, на что идет,
и была  просто  дурой,  если  всерьез  надеялась  меня  окрутить.  -  Друзья
двинулись дальше, и голос Роланда зазвучал беспечнее. - К тому же  Амелию  я
взял бы в жены в последнюю очередь.  Она  смазлива  и  неплохо  сложена,  но
слишком ветрена. До меня она была у Роджера, а до него, несомненно, у многих
других. Наверное, ты тоже ее попробовал. Ну-ка, сознавайся.
   Ги покраснел и попытался сменить тему:
   - Далеко еще до пивной?
   Роланд заметил смущение друга, но только рассмеялся  и  похлопал  его  по
спине:
   - Успокойся, mon ami, ни одна женщина на свете не стоит  мужской  дружбы.
Забирай себе всех моих красоток, благословляю тебя. Как я  уже  сказал,  все
они одинаковы, включая Амелию. Ты спрашивал про  пивную  -  вот  она,  прямо
перед тобой. - Роланд указал на здание в конце улицы, из которого вышли двое
рыцарей, приветствовавших его. - В последнем бою мы сражались бок о  бок,  -
объяснил Роланд. - Это бургундцы из Лиона. Похоже, вся  страна  объединилась
для борьбы с сарацинами. Даже саксы прислали своих воинов.
   - Скоро и мне это предстоит, - сказал Ги задумчиво.
   Роланд усмехнулся:
   - Так ты все еще не был в бою? Неужели Лютор все эти годы сидел смирно?
   - Нет, но я участвовал только в перестрелках с разбойниками.
   - Тогда ты, вероятно, жаждешь стычки с Терстоном?
   Ги улыбнулся. Как раз в это время они подошли к трактиру.
   - По правде говоря, покинув поместье, я думал  только  о  том,  куда  мне
деваться, если ты откажешься ехать домой.
   - В таком случае ты должен испытывать большое облегчение, не так ли?
   - Уж это точно. Можешь мне поверить, - рассмеялся Ги. - Лучше встретиться
с самим дьяволом, чем с рассерженным Лютором.
   Они вошли в трактир и обнаружили там  множество  рыцарей,  оруженосцев  и
кавалеристов, распивающих пиво. Некоторые из них  толпились  возле  большого
очага,  на  котором  жарилось  мясо,  а  другие  просто  стояли  группами  и
разговаривали. За большинством столов на тяжелых каменных скамьях уже сидели
посетители. И хотя по обе стороны комнаты были распахнуты двери, в  трактире
стояла страшная духота.
   Почти никто из рыцарей не снял  кольчуг,  а  оруженосцы  были  в  кожаной
одежде. Дома, вдали от баталий, нормандские  воины  обычно  надевали  поверх
доспехов плащи, которые застегивались на одном плече и не  мешали  постоянно
носить меч и при этом были гораздо  легче  кольчуг.  Правда,  Роланд  всегда
предпочитал  кожаную  блузу.  Ему  казалось,  что  плащ  выглядит   чересчур
женственно  и  вдобавок  Мезидон,  который  любил   покрасоваться   в   нем,
окончательно отвратил Роланда от этой одежды.
   В школе Лютора Роджер был старшим и с первых дней захватил лидерство. Ему
всегда подпевал  некий  Магнус,  воспитанный  в  доме  его  отца  и  повсюду
сопровождавший Роджера. Сейчас ему, как  и  Роланду,  было  двадцать  четыре
года.
   Еще в детстве Роджер из Мезидона отличался необыкновенной жестокостью. Он
был вторым сыном в семье и не имел права наследовать имение отца,  а  потому
страшно завидовал бастарду Роланду, которому  предстояло  рано  или  поздно,
несмотря  на  свое  происхождение,  стать  владельцем  Монтвилля.  Мальчишки
соревновались во всем,  и  Роджер,  старший  и  более  сильный,  каждый  раз
торжествовал победу. Они боролись и спорили чаще, чем  если  бы  приходились
друг другу родными братьями, и это соперничество с годами не прекратилось.
   Роджер первым заметил  Роланда  и  сначала  решил  не  обращать  на  него
внимания, но Магнус, увидев его спутники, подскочил к ним.
   - Господи, да это же Ги де Фалез, Коротышка! -  обрушился  он  со  своими
приветствиями. - Сколько лет, сколько зим!  Ты  уже  успел  принести  клятву
верности старому Лютору из Монтвилля?
   - Да, - холодно ответил Ги,  сразу  ощетинившись,  услышав  свое  детское
прозвище "Коротышка". Он и впрямь был  небольшого  роста  и  ничего  не  мог
поделать с более сильными остряками вроде Роджера и Магнуса,  которые  сразу
избрали  его  в  качестве  удобной  мишени  для  насмешек.   Роланд   всегда
сочувствовал  ему  и  пытался  защитить,  зачастую  принимая  бой  на  себя.
Постепенно между ними завязалась дружба, но Ги с детства чувствовал  себя  в
долгу перед Роландом.
   - И что же делает верный вассал Лютора в Арле? - спросил Роджер.
   - Меня прислал...
   Не дав другу закончить, Роланд пихнул его в бок и вмешался в разговор.
   - Батюшка соскучился и послал за мною, - простодушно промолвил он, и  тут
Магнус чуть не захлебнулся пивом - настолько абсурдно  прозвучали  для  него
эти слова.  Роджер  набычился,  а  Роланд  почуял,  что  следующий  поединок
произойдет гораздо раньше, чем он доберется до Нормандии.
   Он уселся на каменную скамью напротив Мезидона. Девица, та  самая,  из-за
которой они поссорились в прошлый раз, принесла пиво и  принялась  вертеться
поблизости, наслаждаясь напряжением,  которое  она  вызывала:  из-за  нее  и
раньше случались  ссоры,  но  никогда  еще  так  жестоко  не  дрались  столь
достойные мужчины.
   Ги стоял за спиной у Роланда, разглядывая  его  помрачневшего  соперника.
Роджер был красивый мужчина с характерными для норманнов голубыми глазами  и
светлыми волосами, но с лицом,  изрезанным  глубокими  морщинами;  он  редко
смеялся, разве что по злобе, а улыбка его больше походила на  гримасу.  Оба,
Роджер и Роланд, были рослыми и мускулистыми.  Однако  лицо  последнего,  не
менее красивое, чем у его соперника, выражало какую-то скрытую  мягкость.  К
тому же Роланд сохранил чувство юмора и природную доброту.
   - Итак, твой отец соскучился? - переспросил Роджер. - До  такой  степени,
что отрядил за тобой рыцаря, не доверившись лакею?
   - Ты что-то слишком  интересуешься  моими  делами,  -  решительно  сказал
Роланд. Мезидон саркастически осклабился.
   - Мой брат женился на твоей сестре. - Он дотянулся до девицы,  подававшей
на стол, и усадил ее к себе на колени, искоса наблюдая за собеседником. -  Я
думаю, он сделал плохой выбор.
   - Надеюсь, ты не возомнил, что мы теперь родня? - прогремел Роланд.
   - Я не собираюсь родниться с  ублюдком!  -  бросил  Роджер.  Установилась
напряженная тишина. Затем раздался его издевательский смешок:
   - Что я вижу? Ты не отвечаешь? - Он обнял красотку покрепче и,  обращаясь
к окружающим, добавил:
   - Видимо, с тех пор как я победил этого бастарда, он сильно оробел.
   Жесткий блеск в глазах Роланда не предвещал ничего хорошего, но он  вдруг
сказал совершенно спокойно:
   - Да, я незаконнорожденный, это не новость. Но это не значит, что я трус!
Я начинаю подозревать, что это ты меня боишься, Роджер. Ведь в  прошлый  раз
ты не решился напасть на меня, пока, не убедился,  что  я  пьян.  -  Мезидон
привстал, скинув девицу с колен, но резкий взгляд Роланда пригвоздил  его  к
месту. - Видно, я ошибался. Ты не трус. Своими словами ты  искушаешь  смерть
и, конечно же, делаешь это нарочно.
   - Нет, Роланд! - воскликнул Ги и попытался удержать его.
   Но тщетно: проснувшийся вулкан не  остановить.  Рыцарь  оттолкнул  друга,
поднялся и вынул меч. Вставая,  он  опрокинул  каменную  скамью,  которая  с
грохотом повалилась на пол.
   Все присутствующие обернулись, но противники не замечали  никого  вокруг.
Бравируя, Мезидон смахнул со  стола  кружки.  Пиво  пролилось  на  какого-то
пьяного рыцаря, который сразу же напал на обидчика.
   Роланд, которому теперь приходилось  дожидаться  окончания  их  поединка,
закипал от нетерпения.  Завязавшаяся  схватка  воодушевила  на  борьбу  всех
присутствующих, и в несколько мгновений комната превратилась в  пале  битвы.
Хмельные вояки нападали, а более трезвые оборонялись. Вскоре двое накинулись
на Роланда без всякой причины, и он в неразберихе  потерял  из  виду  своего
противника. Ги пришел на помощь, и они вдвоем расправились с нападавшими.
   Роланд уже разыскивал Мезидона в толпе, как вдруг за его спиной  лязгнула
сталь. Он быстро  оглянулся  и  увидел  своего  изумленного  соперника,  меч
которого валялся поодаль.  Возле  обезоруженного  Роджера  стоял  незнакомый
рыцарь. Он собирался  было  что-то  сказать  Роланду,  но  внезапно  Мезидон
схватил свое оружие и нанес незнакомцу удар. Рыцарь упал.
   Роланд был настолько ошарашен, что не успел даже опомниться, как какой-то
пьяный оруженосец подошел к Роджеру сзади и плашмя  обрушил  ему  на  голову
лезвие своего меча. Тот рухнул у ног  Роланда,  рядом  с  рыцарем,  которого
только что ранил.
   - Оставь его. - Ги перехватил занесенную руку друга. Роланд испепелял его
взглядом:
   - Ты разве не видел? Он хотел  напасть  на  меня  сзади,  а  этот  добрый
человек помешал ему.
   - Я видел, как Роджер направлялся к тебе, и это все.  Разумеется,  он  бы
предупредил прежде, чем нанести удар.
   - Я знаю его лучше. Говорю тебе - он собирался убить меня  исподтишка,  -
гремел Роланд.
   - Вызови его, когда он поправится, - уговаривал Ги, - но не бери на  душу
убийства.
   Роланд  не  смог  поднять  руку  на  раненого.  Он  склонился  над  своим
спасителем и заметил, что тот дышит.
   - Он еще жив. Мы отнесем его к лекарю в лагерь. Ги колебался:
   - А как же Роджер?
   - Оставь, - омерзением произнес Роланд. - Его и без меня здесь кто-нибудь
прикончит.

Глава 3

   Роланд нетерпеливо ожидал возле лекарской палатки, а  раздосадованный  Ги
расхаживал невдалеке.
   - Прошло уже три дня, Роланд, - нетерпеливо сказал  он.  -  Если  раненый
умирает, ты все равно ничем не поможешь.
   Рыцарь промолчал и с раздражением поглядел на друга. Он  и  сам  понимал,
что уже потеряно много времени.
   - Мы были бы сейчас в пути, Роланд. Роджер убрался в тот  же  вечер,  так
что на этот раз тебе все равно не удастся вызвать его. А  нам  нужно  успеть
доехать домой до первого снега.
   - Несколько дней отсрочки ничего не меняют.
   - Но этот человек тебе даже не знаком.
   - Такое нетерпение не делает тебе чести, Ги. Я в долгу перед ним.
   - Ты не знаешь этого наверняка.
   - Нет знаю.
   В это время полог  палатки  откинулся,  и  из  нее  устало  вышел  лекарь
герцога:
   - Раненый на несколько минут пришел в себя, но все еще непонятно, выживет
ли он. Кровотечение удалось остановить, но  я  ничего  не  могу  поделать  с
внутренними повреждениями.
   - Он что-нибудь сказал? Врач кивнул:
   - Когда он очнулся, то  решил,  что  находится  в  рыбацкой  хижине.  Он,
наверное, вспомнил о том, как поправлялся после прежних ранений.
   Роланд нахмурился:
   - Ранений?
   Лекарь снова кивнул головой:
   - На этом молодом человеке, должно  быть,  лежит  проклятие.  В  тот  раз
рыбаки едва выходили его. Он говорит, что не приходил в себя около недели, а
потом еще долго не мог пошевелиться или заговорить - так сильно его  ударили
по голове.
   - Кто же он? - нетерпеливо спросил рыцарь.
   - Сэр Роланд, этот человек тяжело ранен.  Я  не  хотел  утомлять  его,  я
только выслушал все, что он  рассказал.  Впрочем,  его  состояние  близко  к
безумию. Когда он узнал, что ему нельзя вставать, то  очень  взволновался  и
начал рассказывать о первом ранении, о сестре и о своей тревоге за  нее,  но
потерял сознание прежде, чем успел толком что-то объяснить.  Он  был  сильно
расстроен.
   - Могу я войти к нему? - Да, но больной снова в забытьи.
   - Я подожду в палатке, пока он очнется. Мне необходимо поговорить с ним.
   Доктор кивнул и удалился, а Ги снова принялся торопить друга :
   - Лекарь, кажется, не слишком  обеспокоен  его  состоянием.  Можно  ехать
домой. Ты все равно ничем не поможешь. И тут Роланд взорвался. Остаться  для
него было делом чести:
   - Черт тебя побери, ноешь как баба! Все поехали да поехали!  Что  это  ты
так нетерпелив?
   - Пойми, Роланд, нам необходимо спешить. Мы, может  быть,  уже  опоздали.
Терстон из Мезидона мог нанести удар еще до зимы, во время моего отсутствия.
   - Тогда поезжай. Я догоню тебя по пути.
   - Но я не могу позволить тебе ехать одному. Рыцарь  недобро  взглянул  на
своего друга:
   - С каких это пор я нуждаюсь в эскорте? Или ты мне  не  доверяешь?  Вижу,
что не доверяешь. - Он усмехнулся. - Ну, забери с  собой  мои  вещи,  оставь
только лошадь и оружие. Может, тогда тебе будет  спокойнее.  Если  ничто  не
помешает, обещаю присоединиться к тебе  между  Роной  и  Луарой.  В  крайнем
случае сразу же после переправы. Но не жди, если я задержусь.
   Ги успокоился и уехал,  а  Роланд  уселся  возле  койки  больного,  чтобы
скоротать остаток дня. Его  терпение  было  вознаграждено:  через  некоторое
время раненый открыл глаза и попытался сесть.
   Но Роланд остановил его:
   - Вам нельзя двигаться. Может возобновиться Кровотечение.
   Светло-карие глаза раненого обратились на рыцаря.
   - Я вас знаю? - спросил он на чистом французском и  тут  же  ответил  сам
себе:
   - Ах да, вчера вечером в пивной.
   - Тому уж три дня, друг мой.
   - Три? - простонал незнакомец. - Я должен немедленно найти своих вассалов
и вернуться в Берри.
   - В ближайшее время вы не сможете никуда ехать Позвать врача?
   В ответ молодой человек вздохнул:
   - Только в том случае, если он может сотворить чудо и мгновенно  вылечить
меня. Роланд улыбнулся:
   - Что я могу  сделать  для  вас?  Вы  спасли  мне  жизнь  и  из-за  этого
пострадали.
   - Это только по моей собственной неосторожности. Всего дважды в  жизни  я
принял открытый бой и  оба  раза  чуть  не  погиб.  А  все  потому,  что  не
прислушивался к предостережениям и  всегда  надеялся  на  честность.  Дорого
приходится платить за науку.
   - Лекарь сказал, что вы едва  успели  оправиться  от  ранения  в  голову.
Сарацины?
   - Да. Мы вчетвером преследовали  банду  убегавших  неприятелей,  а  когда
настигли их, они развернулись и приняли бой. Лошадь  подо  мной  рухнула,  а
очнулся я в рыбацкой деревушке. Голова болела так, что не пожелаешь и врагу.
Мне сказали, что я провалялся без сознания около недели. Как только я  встал
на ноги, то сразу же поехал в Арль, но так  и  не  нашел  моих  вассалов.  В
харчевню я зашел в надежде обнаружить кого-нибудь из них, и тут  меня  вновь
постигла неудача.
   - Но вы оказались там к счастью для меня.
   - Я считал своим долгом остановить человека,  который  подбирался  к  вам
сзади, - сказал раненый.
   - Вам обязан жизнью Роланд из Монтвилля. Что я могу сделать для вас?
   - Молитесь о моем выздоровлении.  Роланд  рассмеялся:  несмотря  на  свое
состояние, этот человек сохранял чувство юмора.
   - Хорошо, я буду за вас молиться. Но как ваше имя? Я же должен знать,  за
кого просить, когда стану беспокоить святых.
   - Квентин де Луру.
   - Франк?
   - Да, из Берри.
   - Там ваша семья?
   - Мои родители умерли. У меня осталась только сестра. - Он остановился. -
И, пожалуй, вот что вы могли бы для меня сделать.
   - Я готов, только скажите.
   - Буду очень признателен, если вы  разыщете  хоть  одного  из  трех  моих
вассалов. Тогда бы я смог сообщить сестре, что жив, но задерживаюсь  еще  на
несколько недель.
   - А она считает, что вы погибли? Квентин кивнул:
   - Наверняка. Я рассчитывал, что смогу за  несколько  дней  собрать  своих
людей и отправиться в Берри. А лекарь говорит, что мне придется  провести  в
постели около трех недель. Мне  становится  невыносимо  больно,  как  только
представлю, как убивается моя сестра.
   Такая забота о женщине не укладывалась в голове у Роланда:
   - Она, должно быть, вам дорога.
   - Мы очень близки.
   - Тогда отдыхайте спокойно, друг мой. Я  разыщу  и  пришлю  к  вам  ваших
рыцарей. Но вы просите слишком мало. Я бы счел за честь, если бы сам  привез
вашей сестре добрую весть и тем успокоил вас. Да  и  то  была  бы  небольшая
плата в счет моего долга.
   - Я не могу просить вас об этом, - запротестовал Квентин.
   - Вы обидите меня, если откажетесь от моих услуг. Мне все равно нужно  на
север - в Монтвилле меня ждет отец. Я задержался  только,  чтобы  убедиться,
что вы идете  на  поправку.  Но  если  вы  когда-нибудь  слышали  о  славных
монтвилльских лошадях, то должны быть  спокойны:  мой  конь  оставит  далеко
позади любого французского скакуна и  быстрее  ветра  донесет  добрую  весть
вашей сестре.
   Глаза Квентина засияли:
   - Вы легко отыщете мой дом. Спросите любого в окрестностях Берри,  и  вас
прямиком направят в Луру.
   - Я найду, - заверил его Роланд. - Отдыхайте и набирайтесь сил.
   - Теперь я могу себе это позволить,  -  вздохнул  Квентин.  -  Очень  вам
благодарен, сэр Роланд. Рыцарь поднялся, собираясь уходить:
   - Это несравнимо с вашим поступком. Но Квентин возразил:
   - Ваш долг оплачен. Только не говорите сестре, что меня опять ранили. Это
может причинить ей новые страдания. Скажите ей, что  я  не  могу  немедленно
оставить службу, но очень скоро вернусь.
   Лишь выехав из Арля, Роланд понял, что забыл спросить имя сестры Квентина
де Луру. Но не важно, он и так ее найдет.

Глава 4

   Друода лакомилась изюмом и потягивала сладко